Текст книги "Литературная Газета 6517 ( № 29 2015)"
Автор книги: Литературка Литературная Газета
Жанр:
Публицистика
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 15 страниц)
Владимирская обл.
Теги: общество , мнение , самосознание
Поминки по трамваю,
Парад трамваев на Чистопрудном бульваре
Фото: ИТАР-ТАСС
Поездки в Москву всегда приносили мне радость. В тот раз я тоже приехал туда в приподнятом настроении. На вокзале спустился в метро, через пару остановок вышел, поднялся по эскалатору и открыл высоченную дверь на Чистопрудный бульвар.
На пятачке перед станцией метро стоял раскрашенный в триколор трамвай.
– В Воронеже теперь такого днём с огнём не сыскать! – вздохнул я и, обойдя вагон по плитке между утопленными рельсами, углубился в аллею с растопыренными венцами обрезанных несколько лет назад и теперь взлохмаченных крон. По дорожкам прогуливались бабули, спешили студенты, сновали мамаши с малютками в колясках. А на скамьях сидели продрогшие, несмотря на апрельское солнце, гастарбайтеры.
Вдоль всего бульвара стоял ряд голубоватых стендов в чёрных металлических рамах с изображениями трамваев и надписью: "115 лет Московскому трамваю".
"Сто пятнадцать лет! Вот как чтут трамвай!"
Засмотрелся на изображение двух пар лошадей с алыми повязками на ногах. Они игриво тянули по рельсам угловатый вагончик. "Конка". На белой коже лошадей играли блики. "Вагон конно-железной дороги, – читаю надпись, – стала альтернативой линейке. Линейка – это многоместная телега[?] Её также тащила упряжка[?]"
По Воронежу тоже ездили линейки. И конки. Это тоже было больше ста лет назад.
На следующем стенде красовался двухосный, разлинованный в красный и жёлтый цвета трамвай. "Фонарный". Почему фонарный? В нижнем углу стенда увидел пояснение: "В крыше размещалась специальная разноцветная фонарная надстройка для улучшения освещённости салона в тёмное время суток".
Над текстом чернели цифры: "1906-1960". Мальчишкой в конце 50-х я катался на трамвае по Магнитогорску с правого берега на левый и обратно, а теперь словно услышал, как что-то загромыхало и залязгало на повороте.
Третий стенд с "Нюрнбергским" трамваем. Тоже в два цвета (красный и жёлтый) и тоже с фонарной надстройкой, но с прицепом. Выходило, трамваи курсировали двумя вагонами. Видимо, больше стало пассажиров. В памяти всплыла картинка из прошлого, когда на подножках трамвая повисали люди, и он, звеня, нёсся по рельсам. Я сам не раз ехал, вцепившись в поручень, а под ногами летела земля.
Забыв о делах, я ходил вдоль стендов, вспоминал детство и юность, любовался. Трамвай "Бесфонарный". 1926-1970. На таком я ездил по столице, когда учился в интернате. А на широколобом МТВ-82 – когда учился в московском военном училище.
Меня словно вырвали из современности и окунули в сладостное прошлое. Остановился перед стендом с почти родным, вытянутым, похожим на гусеницу чешским трамвайчиком. На таком тысячи раз вдоль и поперёк пересекал Воронеж, ездил по Москве, по другим городам, куда забрасывала жизнь. Боже ты мой! "Татра".
Достал фотоаппарат и начал фотографировать стенды, подходя к ним поближе, чтобы трамвай получился крупным, и удаляясь, чтобы захватить всё панно. Снимал, не обращая внимания на блики на стекле, на тени ветвей на изображениях вагончиков. Зачем я снимал? На память? Чтобы утереть нос воронежским начальникам?
Первое, что сделал, вернувшись домой, скинул кадры из фотоаппарата в компьютер, распечатал их и стал раскладывать на диване. Московские картинки не давали покоя. Зашёл в интернет, набрал в поисковике: "Воронежский трамвай".
Лучше бы не набирал!
"В 1891 году открылась конка[?]" Я знал, что конка была, но что ей 113 лет, понял только теперь. Выходило, мой Воронеж не уступал Москве!
"В 1913 году гордума утвердила план создания электрического трамвая[?] В 1926 году открывается трамвайная линия "Вокзал – Маслозавод"[?]" Я этим маршрутом проездил всю свою сознательную жизнь.
"В 1942 году трамвай становится единственным средством транспорта... Немцы уничтожили 64 километра путей[?] депо на ул. 9 января использовали под гараж для танков[?]" Вспомнил, как сотни, тысячи раз проезжал мимо ангаров депо с огромными воротами, из которых ещё десять лет назад стайками разлетались вагончики по городу.
"После освобождения трамвайные пути восстанавливали народной стройкой[?] Каждый воронежец должен был отработать сто часов[?]" Из рассказов ветеранов я знал, что после смены рабочие шли рыть траншеи и укладывать шпалы. Читал, как проложили путь к моему дому, как разъезжались со встречным составом на специальной площадке.
"В Воронеже появилось новое депо[?] Свой ремонтный трамвайный завод[?]" И всему этому уготовили одно: смерть. Уничтожали подчистую всё, что кровью и потом далось нашим отцам и дедам.
Выключил компьютер, набросил ветровку и вышел на улицу. Чертыхаясь, перепрыгивал через канавы и рытвины. Смотрел, как экскаватор отдирает плиту от былой остановки, а трактор стаскивает в кучу шпалы и рельсы. Прогнать экскаваторщика? Лечь перед трактором? Представил себя лежащим перед ковшом, а потом в палате "жёлтого дома". Психушка – это единственное, чего я мог таким образом добиться.
Я шёл по одной улице и фотографировал канавы. Шёл по другой и фотографировал горы шпал. Шёл по третьей и ругался, поминая власть, приславшую рабочих выкорчёвывать трамвайные пути.
Дома снова сел за компьютер, читал поимённый список убийц трамваев – трёх мэров и трёх губернаторов: бывшего мастера-литейщика, бывшего генерала-чекиста, бывшего министра сельского хозяйства. В интернете много писали о том, кто, как обогатился и обогатил своих родственников, кто водил горожан за нос, обещая пустить вместо трамвая метро. Но подземкой так и не запахло, а десятки километров наземных путей теперь зияли открытыми ранами, как в Великую Отечественную войну.
Теперь на стенах моей комнаты два ряда фотографий: один с московскими трамваями, другой – с тем, что осталось от воронежских. А на столе в золотистой рамочке стоит фото памятника трамваю в Санкт-Петербурге. В балтийской столице его тоже чтут...
Теги: общество , мнение , самосознание
Патриархат или общество равных?
Рейвин Коннелл. Гендер и власть: Общество, личность и гендерная политика; авториз. пер. с англ. Т. Барчуновой; науч. ред. перевода И. Тартаковская; подготовка русской версии примечаний и библиографии О. Ечевской. – М.: Новое литературное обозрение, 2015. – 432 с. – (Библиотека журнала «Неприкосновенный запас») – 1500 экз.
Впервые на русском языке вышла книга "Гендер и власть" почётного профессора Сиднейского университета, советника ЮНЕСКО и ООН по вопросам гендерного равенства, автора термина "гегемонная маскулинность", открытого транссексуала Рейвин Коннелл (Роберта Коннелла). Анализируя феминистские, психоаналитические и социобиологические теории, автор основное внимание акцентирует на концепции власти в свете гендера и сексуальности.
Все государства в вопросах пола и гендера весьма активны: это и попытки контролировать рождаемость, и законодательно установленный брачный возраст, и политика в области образования (мужские и женские профессии) и воспитания (от полного запрета говорить о вопросах пола до сексуального просвещения в школах). Согласно либеральному подходу, пишет автор, государство "является нейтральным арбитром, но на практике может быть захвачено группами, преследующими свои специфические интересы, в данном случае мужчинами. Следовательно, институциональный сексизм государства порождён неполноценностью гражданства исключительной группы, т.е. женщин".
Государство по своей природе является патриархатом? Но как в таком случае объяснить материальную поддержку феминизма "в довольно широком спектре вопросов – от создания кризисных центров для жертв изнасилования до подразделений по делам женщин в рамках государственного аппарата и предоставления грантов на феминистские научные исследования"? Непоследовательность, спрашивает Коннелл, или противоречие? И[?] не отвечает.
Вопросов в книге гораздо больше, чем ответов, и на каждый посыл находится своё "но". Основная структурная реформа (борьба за освобождение женщин и геев) идёт вопреки интересам мужчин, утверждает Коннелл, но именно они по-прежнему находятся в более выигрышном положении: "Даже подчинённые формы маскулинности в каком-то смысле причастны к социальным преимуществам, которыми обладают доминирующие формы маскулинности. Как сказал об этом Майк Броукер, "пусть я и голубой, но зато я – мужчина". Допустит ли такой гордый своей маскулинностью жена-мужчина женщину к социальному пирогу?
В своей книге Коннелл часто сравнивает борьбу женщин за свои права с борьбой за свои права геев и лесбиянок и приходит к выводу, что для достижения настоящего гендерного равенства необходимо "устойчивое политическое присутствие феминисток и геев на уровне групп давления" на общество с их поддержкой толерантным большинством. Вот тогда и "будут обеспечены индивидуальная физическая и экологическая безопасность, насыщенная социальная жизнь и историческая перспектива".
Может быть[?] Но не придёт ли на смену гендерной конкуренции какая-то иная? Например, между геями и лесбиянками? Не как представителями определённого пола, а как социальными группами? Ответит ли гей из высшего общества на любовь гея из трущоб?
Странное чувство возникло после прочтения этого исследования. При полном моём неприятии гендерного насилия и неравенства некоторый элемент неравенства я бы всё же оставила. Хотя бы, чтобы понятие маскулинности не исчезло за ненадобностью.
Теги: Рейвин Коннелл , Гендер и власть
Цирк не погасит огни
Екатерина Шаина. Парад-алле на афишной тумбе. Рисованный цирковой плакат: искусство vs реклама. – СПб.: Балтийские сезоны, 2015. – 224 с., плюс 5,0 п.л. ил. – 1000 экз.
Искусствовед и культуролог Екатерина Шаина обратила своё пристальное внимание на тему, практически не изученную, ступила на тропу, доселе не хоженую, и как раз в таком движении мысли состоит профессиональный путь исследователя. В отечественном искусствознании данная книга явилась первым крупным (несмотря на весьма небольшой формат самого издания) исследованием, посвящённым рисованному цирковому плакату как оригинальному виду прикладной графики. В развитии данного вида, разумеется, как и в других областях искусства, были свои периоды, имена, моды, стили – всё это стало предметом глубокого анализа, притом что текст отнюдь не академически-сухой, напротив, читается легко, с интересом, открывая перед читателем очень много неизвестных фактов и подмеченных деталей.
Но если мы говорим о цирковой афише, разве можно умолчать о самом цирке! Вероятно, есть толика истины в том, чтобы считать плакат лишь поводом рассказать об этом удивительном виде искусства – прекрасном, опасном, всегда неожиданном и оттого искренне любимом достопочтенной публикой, падкой до будоражащих кровь сенсаций. Рассматриваются как зарубежный, так и отечественный цирк – дореволюционного, советского и российского периодов. Безусловно, в общей панораме видятся и конкретные черты, а потому автор не в силах избежать сравнений, хотя в данном случае несправедливо было бы говорить о том, какой цирк лучше, а какой хуже – все цирки хороши, выбирай на вкус. Но история появления, становления, развития всегда интересна, если мы хотим понять природу и значение того, что, казалось бы, с самого детства почти для каждого из нас было неотъемлемым явлением жизни.
И ещё очень важный вопрос. Если цирк разговаривает с нами доступным и понятным языком, незамысловатым для восприятия, но всегда стремящимся нас поразить, и бесконечно сложным в исполнении, то подспудно, через особенности, характерные для того или иного исторического периода, в цирке объективно проявляется психологический портрет общества. По тому, как людьми воспринимается цирк, можно понять времена и нравы.
Иллюстративный материал книги "Парад-алле на афишной тумбе" – и чёрно-белые фотографии, и красочные афиши. В Москве самая первая выставка циркового плаката прошла в 1897 году. Но плакат – это коллективное искусство, над ним трудятся не только сам художник, но и арт-директор, фотограф, шрифтовик, монтажёр, полиграфист, ну и конечно, артист, способный своим выдающимся номером вдохновить на создание афиши и пригласить зрителей на представление. В каждом крупном цирке складывались собственные традиции составления как программ, так и афиш нового шоу, оформляемых в художественной специфике какого-либо жанра, трюка, исполнителя. И в книге наглядно дана трансформация этого процесса на протяжении столетия.
Мы знаем, что площадной бродячий балаган со Средневековья веселил людей, скитаясь по миру. Именно тогда выдумывался будущий цирк и зарождались его жанры. Автор исследования заканчивает своё интереснейшее повествование сожалением: рисованный плакат исчезает, а на смену ему пришёл постер, но "дизайн живёт по иным творческим законам".
Да, сегодня цирк уже не обходится без сложнейших технологий, включает в себя наиболее креативные разработки, потому что удивлять избалованную зрелищами, требовательную публику циркачам год от года всё труднее. Но это искусство никогда не закончится – ведь никогда не переведутся дети всех возрастов[?]
Теги: Екатерина Шаина , Парад-алле на афишной тумбе
Маяковский: тексты, текстология, комментарии
Москва, 1929 г.
В продолжение совместного проекта «Литературной газеты» и МГУ имени М.В. Ломоносова, посвящённого Году литературы, мы публикуем статью доктора филологических наук, профессора Натальи Михайловны Солнцевой. Материал посвящён проблеме, которая уже затрагивалась в рамках нашей рубрики, – это проблема современных научных изданий классики. Сегодняшняя статья расскажет читателям о новом полном собрании произведений В.В. Маяковского.
Маяковский В.В. Полное собрание произведений: В 20 томах.Т. 1, 2, 3. – М.: Наука, 2013, 2014.
20 мая 2015 г. в "Литературной газете" опубликована статья Г.В. Зыковой "Когда начальство ушло. О современном общественном статусе научных изданий русской классической литературы", в которой звучит горечь разочарования: при некотором постсоветском буме научно подготовленных изданий произведений классиков всё же много начатых проектов не реализовано, а некоторые появившиеся собрания сочинений недосягаемы из-за абсурдно маленьких тиражей. Полному собранию произведений Маяковского повезло (или пока повезло) – его всё-таки начали издавать. Но вышедшие в свет три тома купить невозможно. Найти их в интернете тоже нет никакой возможности.
Академическое собрание открывает специалисту-исследователю и просто читателю победы и драмы литературной судьбы поэта, интриги текстологического характера. Усилиями учёных ИМЛИ РАН мы, во-первых, получаем выявленный на сегодня полный свод произведений Маяковского, редакции, черновики, наброски, письма, записные книжки, даже тексты, чья принадлежность Маяковскому не вполне очевидна. Отметим, что перед нами не собрание сочинений. Издаётся собрание произведений, включающее плакаты, агитлубки, живопись, графику; то, что в предыдущих изданиях использовалось как иллюстрация, здесь – самоценное жанровое образование. И во-вторых, представлен обширный научный комментарий (общий объём в трёх томах – 462 страницы), непредвзятый, описывающий истинную историю русской литературы досоветского и советского периодов с её религиозно-философскими, политическими, стилевыми ориентирами, создающий картину критики, отражающий историю литературоведения. Научный аппарат издания не сводится к накопительной функции; помимо богатейшего фактического материала в нём ярко проявилась современная научная мысль.
Несомненно, учтён опыт прежних собраний сочинений поэта – десятитомного 1927-1932 гг., двенадцатитомного 1939-1949 гг., тринадцатитомного 1955-1961 гг. Новое издание, судя по первым трём томам, свободно от мифов, неизбежных в любой гуманитарной науке. Конечно, настоящее собрание опирается на канонические принципы текстологии. Перед составителями, комментаторами, редакционной коллегией, рецензентами стояли проблемы и лакун в истории текстов, и прежних ошибок. Необходимо было реконструировать работу Маяковского над произведением с учётом многих условий – от специфики почерка, биографического факта, творческой манеры до литературного контекста. Проделана колоссальная работа, сопоставлялись все изданные, рукописные, машинописные, фонографические варианты, учтены корректурные листы неизданных книг. К сожалению, далеко не все автографы – черновые и беловые – сохранились. Так, из 160 стихотворений, составивших первый том, в распоряжении учёных – около 70 рукописных источников.
Камень преткновения для издателей сочинений Есенина, Пильняка, Маяковского, Бабеля, Ремизова, даже Бунина и многих-многих других – правило последней авторской воли. Что сегодня считать последней волей и насколько ей отвечает последнее прижизненное издание? Как её отделить от подневольности и сомнений автора, вмешательств редакторов и публикаторов?.. Маяковский для перепечатки произведений порой обращался к тому, что было под рукой, – неправленому автографу, неправленой машинописи или напечатанному варианту, в который вносил изменения и не учитывал той правки, которую ранее сделал в этом же тексте. Приведу фрагмент комментария, сопровождающего стихотворение "9-е января" (1924): "Судя по ряду деталей, публикации в "Красной Татарии" и "Смене" не являлись перепечатками из "Известий", как считалось раньше, а восходили, вероятно, к каким-то авторским источникам. Однако их невозможно рассматривать в качестве основы, поскольку текст в обеих газетах воспроизведён с грубыми искажениями".
Принципиальным стало выявление именно творческой авторской воли. Так, в ряде ранних изданий поэзии Маяковского нет нормативной пунктуации, что характерно для текстов авангардистов, будь то футуристы, имажинисты или обэриуты. Но она появилась в изданиях сочинений Маяковского советского времени. Или ещё пример: известно 14 источников "Необыкновенного приключения, бывшего с Владимиром Маяковским летом на даче", в которых достаточно разночтений – от заглавия, содержания строк до пунктуации. На чём остановиться – "Стихов и света кутерьма" или "Лучей и света кутерьма"? "Я крикнул солнцу", "Я рявкнул солнцу" или "Реву я солнцу"? В текстологической работе внимания требует даже написание иноязычных слов, воспринятых Маяковским на слух. Если унификация такого слова ущемляла звуковой, ритмический строй строки, сохраняли "Волстрит", "Массачузэт" и проч.
В комментариях мы находим материал, касающийся происхождения образа – импульсивного, контекстного или искусственно сотворённого. Вот несколько примеров. Во время визита к М. Горькому в 1915 г. Маяковский спрашивает М.Ф. Андрееву, не боится ли она, что он украдёт у них серебряные ложки, а в 1916 г. появляется "Анафема" со строкой «я ж из ящика не выкрал серебряных ложек!» . Строка «Вошёл к парикмахеру, сказал – спокойный» из «Ничего не понимаю» (1913) коррелирует с сюжетами картин М. Ларионова. Сквозной мотив стихотворения «Шумики, шумы, шумищи» (1913) ассоциируется с мотивами изобразительного искусства и музыкой авангарда, с манифестом Л. Руссоло «Искусство шумов» (1913). Снижение традиционно высоких образов в «Адище города» (1913) рассматривается как результат усвоения приёмов поэзии Д. Бурлюка, ориентировавшегося на поэтику французов – «проклятых поэтов».
Чтение научного аппарата открывает широчайшие научные перспективы и является увлекательным занятием – многие комментарии строятся на филологической интриге. Так, в первом томе представлены версии появления строки «Я сошью себе штаны из бархата голоса моего» («Кофта фата», 1914). Читателя отсылают к «Египетским ночам» А.С. Пушкина, к «Альманаху каламбуров», составленному в 1771 г. маркизом де Бьевром, к появившимся в 1916 г. строкам В. Шершеневича «Из Ваших поцелуев и из ласк протёртых / Я в полоску сошью себе огромный плащ» («Так ползите ко мне по зигзагистым переулкам мозга[?]»). Известная фраза Маяковского «Вы у меня украли штаны!» , брошенная Шершеневичу, не могла не породить вопроса о плагиате. Представленный в комментариях материал не аксиоматичен, скорее он отражает поиск истины. Уже после выпуска в свет первого тома появилась монография В.А. Дроздкова «Dum spiro spero: О Вадиме Шершеневиче, и не только: Статьи. Разыскания. Публикации» (2014), в которой, конечно, прозвучал вопрос о том, кто у кого украл штаны: реконструируя последовательность набора текстов Маяковского и Шершеневича, автор полагает, что первоначальный, 1914 г., вариант строки Шершеневича «Из Ваших поцелуев и из ласк протёртых / Я в полоску сошью себе огромные штаны» разрушает версию о Шершеневиче-плагиаторе; примечательна и отсылка к более раннему стихотворению Саши Чёрного «В редакции толстого журнала» (1909).
В комментариях есть зёрна диссертаций и романов. Например, Маяковский заявил о своём разрыве с редакцией "Стрельца", поскольку под одной обложкой с "Анафемой" была опубликована статья В.В. Розанова "Из последних страниц истории русской критики", в которой содержались антисемитские выпады. По сути, издатели привлекают наше внимание к интереснейшей теме "Розанов и Маяковский". К слову, в 1921 г. была публикация литератора и издателя В. Ховина "В.В. Розанов и Владимир Маяковский", в которой говорилось о том, насколько они "существа разных измерений" и, в то же время, насколько Маяковский – "неожиданное исполнение одного из мечтаний" Розанова. Текстологическая информация, обрастая фактами контекстного характера, разворачивается в полноценную статью с чередой мотивировок и соответствующим объёмом. Так, история стихотворений "Юбилейное" (1924) и "Сергею Есенину" (1926) – это рассказ о творческом антагонизме и точках взаимного притяжения поэтов. Или в связи со стихотворением "Венера Милосская и Вячеслав Полонский" (1927) излагаются сложные отношения поэта с талантливым критиком В.П. Полонским.
Пришлось прибегнуть к особому типу комментария в третьем томе, куда включены стихи Маяковского-газетчика. Причём ряд стихотворений 1927-1928 гг. не вошёл в прижизненные книжные издания. Кроме того, комментаторы зафиксировали неизвестные прижизненные перепечатки текстов Маяковского. Обновлён и дополнен раздел "Варианты". Во-первых, газетный стиховой массив нуждался в общественно-политическом контексте, потому в комментариях приведены данные о содержании подборок, цитаты из соответствующих статей. Во-вторых, сделан акцент на связи этих стихотворений с поэзией предшествующих лет.
Полемический характер комментариев – ещё одно свидетельство живой жизни академической науки. Почему то или иное произведение не было опубликовано при жизни поэта? В основной корпус текстов включена "Балалайка" ("Балалайка / скрипка бала / оборвала / бала / лайка"), по версии В.А. Арутчева и Н.И. Харджиева, незаконченная. В собрании произведений высказан ряд иных возможных причин; в частности, допускается, что Маяковский мог посчитать публикацию "Балалайки" в "Дохлой луне" (1913) избыточной рядом с "Исчерпывающей картиной весны" ("Листочки. / После строчек лис – / точки"), решающей те же творческие задачи. Или подвергается сомнению точка зрения, согласно которой стихотворение "Киев" (1924) написано до смерти Ленина. Или оспаривается текстологическая версия стихотворения "На учёт каждая мелочишка" (1924), высказанная М.Л. Гаспаровым.
Особый вопрос – о специфике заглавий, которые, как правило, имеют сильную семантическую позицию. Остроумно сказал А. Эткинд ("Поэтика заглавий"): "Заглавие связано с текстом, как имя с вещью". Оказывается, в поэтической практике Маяковского – не всегда. Стихотворение "Ничего не понимаю" (1913) в "Рыкающем Парнасе" (янв.1914) публиковалось под заглавием "Пробиваясь кулаками". Благодарю автора комментария за следующее разъяснение: оба заглавия не имеют явной связи с сюжетом и "носят метатекстовой характер, отражая взаимоотношения ранней поэзии Маяковского (и поэзии русских футуристов в целом) с господствующими литературными вкусами". По-видимому, не всегда заглавие обусловлено сутью произведения или эстетической установкой автора. Мы не найдём в перечне произведений названия "Ко всему", хорошо известное стихотворение опубликовано как "Анафема". В сборнике футуристов "Стрелец" (1916), в книгах "Всё сочинённое Владимиром Маяковским" (1919), "13 лет работы" (1922) оно и печаталось как "Анафема", но в десятитомном собрании сочинений названо "Ко всему". "Анафема" и "Ко всему" никак не коррелируют между собой. Здесь, несомненно, есть интрига вокруг авторского волеизъявления. Комментаторы наверняка всё об этом знают, мы можем лишь догадываться. Напомню начало: «Нет. / Это неправда. / Нет! / И ты? / Любимая, / за что, / за что же?!»
Очевидную ценность комментариев составили и фрагменты, касающиеся поэтики Маяковского (суггестивная аллитерированность стиха, "переходящая" рифмовка и проч.)
Последовательность произведений выполнена по жанрово-хронологическому принципу; если дата создания текста не установлена, он расположен в соответствии с предполагаемой датой написания или датой первой публикации. Исключением стала публикация поэтических циклов, при этом определяющее значение получило время написания основной части. В состав первого тома вошла статья "О структуре и основных текстологических принципах издания". Каждый том снабжён разъяснением специфики его состава, разделом "Варианты", иллюстрациями, перечнем условных сокращений, алфавитным указателем стихотворений.
Теги: Маяковский В.В. , Полное собрание произведений
