Текст книги "Найди меня, если сможешь (СИ)"

Автор книги: Лиса Зареченская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

– О чем думаете, кера Софи? – усмехнулся Альман, будто у меня в глазах все было написано. – Впрочем, я хотел бы поговорить по поводу…

– Софи, как это понимать?! – грозно произнес ледяной голос, а скоро перед столиком возник раздраженный, на грани истерики, князь Латос. В сторону Альмана он даже не смотрел. – Почему ты до сих пор здесь?!

– Я, ну… ем.

– Хватит оправдываться, – взгляд резанул, как острый эльфийский меч. – Мигом поднялась, у нас дела!

– Кер Латос, – не менее пугающе произнес Альман, ничуть не дрогнувший, в отличие от меня, – по какому праву вы смеете приказывать моей кере?!

– Потому что в свободное от учебы времени, она слушается меня. Софи, пошли.

Я кивнула и побежала следом за блондином, гордо выходящем из столовой. Оказавшись на улице, нервно засмеялась.

– Спасибо, Эр, думала, он снова начнет свои расспросы.

– Так и знал, что выпечка заставит тебя прийти сюда, – закатил глаза князь. – Пойдем, нас ждут дела. Кстати, ты помнишь, что сегодня ты должна сдать на исследование свои волосы?

– О таком забудешь…

Комендантский час неумолимо приближался, сквозь пелену на глазах смотрела на огромную доску с выписанными именами землянок из книги по всеобщей истории. Последняя страница прочитана, рукой Эна в табличку вписано последнее слово «Ирина». Началось с Аксиньи закончилось Ириной: имена явно свидетельствовали о времени, из которого девушек вырывала магия этого мира. Первое упоминание приходилось на век золотой розы, годы правления Вирга Неоса первой династии императоров и, если положиться на знания Эра, практически совпало с периодом установления равновесия.

– Князь, а ты точно не знаешь, что произошло в то время? У вас нет этой проклятой четырехядерной теории?

– Это новая дисциплина, причем введенная исключительно для боевых магов, – Эр присел рядом, таким же сосредоточенным взглядом смотря на таблицу в попытке выявить закономерности. – Никто, кроме императора Лионора до конца не знает, что произошло тогда. Существует около десятка теорий, объясняющих новое мироустройство, на официальной устроено обучение в академии, но насколько она правдива, можно только догадываться.

– Мне кажется, мы и за двадцать лет с профессором Фуфель…шмельхоффером научимся только выговаривать его фамилию, – поежилась я, вспоминая занудный фильм про зарождение мира. – Какой тогда смысл включать эту дисциплину, если правду все равно не скажут?

– Кто знает, Софи, стоит подождать. Возможно, правда откроется прошедшим весь путь, – ухмыльнулся Эр. – Одно уже понятно, до поисковой экспедиции Керона землянки уже каким-то образом совершали переход, а потом кто-то его перекрыл. Зачем?

– Либо кто-то был против нашей расы, либо… мы как-то влияли на равновесие, – сама испугалась сказанных слов. Как-то не хотелось становиться важной деталькой сложного механизма мироустройства. – Великий дух, Эр, это какой-то бред. До восстановления портала лет сто не было землянок, и ничего с Эттарией не случилось.

Эр согласно кивнул, но сбоку в столбце «Гипотезы» все же записал эту мысль. Парень сел обратно, продолжая таращиться на наше творение. Мозг же плавился от напряжения, глаза едва разбирали закорючки, но мы упорно пытались что-то найти, рассуждая вслух.

– Что мы имеем? Около двадцать землянок, о которых известно, что они с Земли, – сказала очевидную вещь, князь ухмыльнулся и велел продолжать. – История, как в сказке, ибо все они вышли замуж за будущих императоров Лионора или высших князей, которые были при императоре. Жизнь удалась, они даже жили долго и, если верить летописцу, счастливо.

– Поправка, Софи, – вдруг произнес Латос, – леди Лидия была последней женой императора Оминора, моего прадеда. Мы никогда не акцентировали на этом внимания при изучении древа, я даже не сразу вспомнил…

– В этом есть какой-то смысл?! – тяжело вздохнула я. – Всеобщая история Эттарии сводится к истории Лионора, подчеркивая его главенствующее положение. Но, если учесть, что даже среди эльфов нашлось место землянке, то они должны быть в любой стране.

– Единственное, что мы можем найти в летописях, это их имена и происхождение. На этом все, Софи, о них не писали книг, эти женщины не вели дневников, не рисовали собственные портреты, а просто существовали возле своего мужа, – произнес Эр с некой злостью, будто его душу что-то терзало, какая-то цепкая неприятная мысль. – Их должно быть гораздо больше, но об их судьбе не узнать в архивах.

Я кивнула, погружаясь в пучину безысходности. Даты, имена, мужья, значимые события истории. Войны всегда были, противостояния между семьями, странами, расами, сначала за земли, потом за политическое влияние, но… может, это странно…только наши Лионорские императоры всегда выигрывали. Ни один из них не продул, ни за одним не закрепилось прозвища «Равол Косой глаз» или «Генрих Кривые руки». Я ни в коем случае не думаю, что землянки смогли как-то повлиять на своих мужчин, но они все были сильными магами.

– Эр, эти правители ведь выдающиеся колдуны, сильные маги своего времени, о таких обычно легенды складывают, – высказала свою догадку. – Совпадение или закономерность?! Твой прапрадед был слабаком?

– Нет, он до сих пор считается самым сильным магом. Правда, у него был гарем из красоток, если верить мемуаристам, – Эр нахмурился, и на доске появилась очередная запись «закономерность?» – Вы либо умеете выбирать мужчин, либо все императоры сходят с ума от землянок, экзотика все же.

– Ты еще скажи, что в тебе прадедовские повадки проявляются… – пошутила я, но мой смех резко оборвался. А что, если это действительно так?! Сначала хобби, а потом под венец за этого безумного исследователя придется идти.

– Успокойся, Софи, у меня чисто научный интерес. Впрочем, если я захочу, ты не сможешь устоять, – самодовольно произнес эльф, тряхнув копной белоснежных волос. Хорош мерзавец, как тут сопротивляться? – В любом случае, пока неясны судьбы других землянок, выводы делать рано. Любая с таким же успехом могла выйти замуж за пахаря или заняться зельевареньем в частной лавочке. Есть соображения, где искать информацию?

Блондин заговорщически смотрел на меня, желая проверить мою догадливость, он-то уже придумал следующий шаг. Сущее издевательство над девушкой в такой час!

– В Академии, конечно. После поисковой экспедиции это единственное место, куда могли переноситься землянки, – ответила я. – Только от этого не легче, личные дела явно под замком и обвешаны сотней защитных заклинаний.

– Думаю, не все. Нам будет достаточно данных за последние  годы, – ухмыльнулся Латос, нагибаясь к моему уху и шепча. – Знаешь, кто отвечает за приемную комиссию и выпуск керов?

– Керон.

– Нет, дорогая моя, – звучало жутко, особенно, когда ледяное дыхание ласкало шею, точнее морозило, – Аркон Диркан отвечает за всю бумажную волокиту, ответственный и молодой, чьи амбиции хорошо было угасить бюрократией.

– Гора с плеч, Эр! Декана в сто раз легче обойти, чем ректора! – язвительно произнесла я. Может, у нашего Керона зрение минус десять, он бы меня и не заметил, да со слухом плохо, а Диркан, хоть и погруженный в бюрократию, но ястреб. – И как, по-твоему, мы проникнем в его кабинет?!

– В комнату, кера Софи, это Альман выбил себе просторный кабинет, а Диркан живет вместе с работой в учительском корпусе.

– Ты добить меня решил?!

– Лучше думай, как пробраться к нему в комнату!

– А если там ничего нет?!

– Так сначала надо проверить! – грозно глянул Эр. – Я помогу с открывающими артефактами.

– А плаща невидимки у тебя нет? – со вздохом спросила я, понимая, что снова придется заниматься уголовными делами. – И почему это ложится на мои хрупкие плечи?!

– Потому что ты не хочешь жить спокойно, кера Софи. Сообщи, когда соберешься на штурм, а сейчас иди спать.

Конечно, после такого вечера только спать. Всю ночь ворочалась, представляя, как меня ловят с поличным, надевают магручники, заталкивают в какой-нибудь магмобиль для преступников империи, а потом отправляют на суд, где Эр, этот любитель землянок, подкупает всех и заставляет выйти за него замуж за свободу. В результате, в три утра я просто пялилась в потолок, думая, что зря затеяла игру в Шерлока Холмса. Вышла бы замуж за принца и жила бы счастливо, так нет, надо сначала уголовное преступление совершить, почувствовать вкус приключений. Интересно, а с судимостью здесь замуж берут?!

***

Что я могла придумать, когда белобрысый принц не хотел совершать подвигов, точнее подставлять свое аристократическое место под удар?! Правильно. Супер-план, пугающий своей гениальностью даже меня. Сегодня прошло ни много ни мало собрание нашего секретного клуба почитателей сладкого, то есть Диркана. Предыдущие заседания я по причине отработок у Альмана пропустила, а вот на это с удовольствием сходила. Пару секунд позора преклонения перед статуей воскового Аркона, десять минут поклонения его носку, который выкрали девчонки из мужской раздевалки, еще полчаса воркования про красоту глаз, волос, кутикулы на ногтях, и я дождалась жеребьевки. Право очередной вылазки досталось Лилии, нимфе, которая стала прозрачной, стоило открыть бумажку. Ее даже уламывать не пришлось уступить свою очередь.

– Я вас не подведу, обещаю достать предмет, который затмит другие! – торжественно произнесла я, тем самым создавая себе алиби. Да, такое себе, но лучше незаконного проникновения в комнату с целью похищения персональных данных.

Вылазка была намечена на вечер завтрашнего дня, когда по расписанию у Диркана пара у некромантов, а я уже освобожусь после очередных занятий с ребятами. Латос божился сделать артефакты-ключи, не запрещенные законом, а девчонки из тайного клуба закрепить канат в плюще рядом с окном Диркана. Я, конечно, рассчитывала войти в дверь, но запасный выход не помешает. Предварительно планировалось не привлекать к себе лишнего внимания. Торжественно клянусь, что сделала все возможное для этого, пока на моем пороге не появилась толпа парней.

– Привет, кера Софи, – помахал рукой Грегор Понт, а следом за ним еще двое парней из нашей группы. – Тут такое дело… В общем, до комендантского часа осталось пять минут, мы при всем желании не успеем в свой сектор. Пусти переночевать.

Моя челюсть отвисла до пола, сзади с кровати свалилась Элла и выглянула мне через плечо. Она быстро смекнула, что дверной проем скрывает значительную часть красоты, по крайней мере, прелести Егера в малиновых лосинах точно прикрывал дверной косяк, и начала просить впустить их.

– У нас две кровати, им негде спать, – сказала я. – А если Серафимыч заметит?!

– Договорюсь! Пожалуйста, посмотри какие хорошенькие!

– Они не котятки, – заметила я, смотря на двухметровых красавцев, которые грозили заполнить комнату полностью, как шкафы с антресолями.

– Мяу, – подыграл Элле Грегор, и та совершенно растаяла под наплывом обаяния.

– Вы можете поспать в холле, – заметила я.

– Ты что, за нами постоянно следит Диркан, чтобы не шатались по кампусу. Это из-за истории с вампирами, думает, снова полезем. Ну, Софи, будь другом, – попросил Грегор, который раньше только гримасничать умел. Я глазам своим не верила, а в душе снова расплывалось теплое чувство осознания, что я кому-то нужна. Проклятые детские комплексы, нужно было больше проводить время в песочнице, а не с учебниками. – Так мы пройдем?

– Но кровать моя! – сказала я, отступая от прохода.

– Я в тебе не сомневался,  – Егер обхватил меня руками по-братски и усадил себе на колени. Кружком вокруг расселись Грегор с Эндрю. – Смотри, что у нас есть.

Под плащами в тайных кармашках парни принесли на территорию моей комнаты гномью настойку с веселым названием «Пьяный танцор» и надписью «не для продажи, потреблять внутри общины», а вот какой именно не сказано. Интересно, насколько сильно мы нарушаем правила, если продавать алкоголь не собираемся и распиваем исключительно в узком кругу?!

– Будешь? – спросили меня ребята, поднося фарфоровую чашку к лицу. От одного запаха захмелеть можно. – Элла, ты хоть не откажешься?

Ведьма никогда не отказывалась, а когда мальчишки собрались закругляться, видя птичек перед глазами, она пообещала им отрезвляющую настойку. Я пыталась спать, но кто-то непременно присаживался на краешек и дико смеялся, мешая блуждать в стране Морфея. Благо, «Пьяный танцор» не довел парней до желания подрыгаться, и они просто заснули на коврике рядом с кроватью. По будильнику мы всей дружной компанией проснулись, умылись, уже пошли обуваться, как вдруг из коридора донесся тревожный сигнал.

– Проверка комнат! На сборы пять минут! Уважаемые керы, прошу выйти в коридор и построиться в шеренгу напротив своих комнат! Это касается всех!

– Профессор Альман, – протянул чей-то тоненький голосок, – что-то случилось?

– Нет, плановая проверка, – отмахнулся мужчина, стук сапог которого раздавался как шаги палача.

– Прячьтесь быстро! – испугалась я. – Да как такое возможно?! Почему сегодня?!

– Не переживай Софи, они просто посмотрят целостность комнаты и выйдут, – махнул рукой Грегор, открывая шкаф и прикидывая, влезет ли он туда. – У нас такая уже была.

– Может, в ванную? – предложил Егер.

– Под кровать! Быстрее, лезьте, прижмитесь покрепче, – пыталась запихать парней под свою кровать, ибо под Эллиной стоял сундук с чугунными уголками. – Давайте кучнее! Егер подбери ноги!

– Он дышит мне в лицо! – жаловался Грегор. – Эндрю, не упирайся мне коленкой в…

– Молчите!

– Пчхи!

– Великий дух!

Я выходила в коридор, как на эшафот, а когда встретилась с синим взглядом Альмана, поняла, что казнить в случае чего будет именно он, а не десяток помощников, проверяющих комнаты. Видно, что-то крутилось у него на языке, но присутствие девушек, чутких и ранимых, не позволяло ему говорить со мной в привычной манере.

– Кера Элла, у вас есть жалобы? – спросил Альман уже в десятый раз, подходя к каждой девушкепо очереди.

– Нет, все нормально, – с благоговейным страхом в глазах отозвалась Элла.

– А у вас, кера Софи, есть жалобы?

Конечно, есть, и первая из них: «почему на нашем этаже обыск проводит со своими приспешниками Альман?»

– Нет, мне все нравится, – ответила я.

Он продолжал опрос, хотя любой вопрос, заданный в шесть утра, не может понравиться. Но стоя в шеренге, я невольно заметила, как на этого мужчину смотрят девушки. И боятся, и любуются. Страх в их глазах смешивался с восторгом, ни намека на злость не было, сплошное восхищение его голосом, широкой спиной, тембром голоса, тяжелой поступью… Предложи он им чай не просто выпить, а вырастить на далеких плантациях Китая, они бы согласились, не задумываясь.

– Профессор Альман, все чисто, – сообщил какой-то помощник, и я вздохнула с облегчением. На секунду. – Так же сообщаю, что найдены пропавшие вчера керы. Все здоровы, следов нападения не имеют.

– Хорошо, – кивнул Альман, уже собираясь спешно покинуть общагу. – Где они находятся?

– Тут недалеко, в двести пятой, – за мужчиной летел помощник и врезался в спину куратора, когда тот резко остановился.

– Что?

– Двести пятая, – повторил парень.

Альман бросил на меня свой фирменный уничтожающий взгляд и направился в комнату, а следом за ним я, придумывая разумное оправдание. Впрочем, комок мужчин у меня под кроватью, который узрел Альман, сложно объяснить. Это пыль скомкалась, дав жизнь новым созданиям?! Или я не заметила, как они тут спрятались?!

– Вылезайте немедленно! – рявкнул Альман вне себя от злости. На меня он попросту не смотрел, наверное, чтобы не прибить сразу. – С каждого объяснение на стол! Кер Эндрю, даже вы?

Сынок высокопоставленного министра пожал плечами, стряхивая мои волосы со своего плеча. В его глазах не было стыда, раскаиваться он точно не собирался, что еще сильнее бесило Альмана. Егер хотя бы отводил взгляд, а Грегор умудрился подлить масла в огонь фразой:

– А кто виноват, что мы не поделили Софи? Ее красота? Так и напишу, – и подмигнул мне, мол, не робей.

– Ко мне в кабинет немедленно, – отчеканил Альман, сковав заклятием пальцы керов. Так обычно накладывали запрет на использование магии. Я уже собиралась поплестись за ними, но Альман произнес. – Приведите себя в порядок, занятия пройдут по расписанию. Объяснение с подробным изложением причин, почему вы по доброй воле впустили мужчин к себе в комнату, пришлете по внутренней связи в любое время. И лучше, чтобы там были разумные доводы, кера Софи. Подумайте, прежде чем написать.

– Хорошо, профессор Альман.

Ого, это великая щедрость! Я-то думала, он учинит допрос с пристрастием, будет зверствовать, накажет или… сделает выговор, но Альман, можно сказать, прекрасно себя контролировал. Мне стоит придумать очень уважительную причину, иначе непоздоровится. Он дал мне небольшую отсрочку, но не избавил от приватной (все внутри сжалось) беседы.

 – И почему им надо было проверять девчонок? У нас всегда порядок, – гадала Элла, когда мы спускались вниз. Из открытой двери общежития светило солнышко, привлекая к себе своими теплыми лучиками. – Неужели кто-то из наших попался с каким-нибудь запретным зельем?

Ведьмочка хмурилась, возмущалась, ругалась, в основном из-за того, что не выспалась. Я с трудом разбирала его слова, становившиеся бессмысленным шумом в ушах. Стук сердца заглушал звуки реального мира, потому что перед моими глазами на стенде в вестибюле было послание Керона. Элла в жизни не заметит этот невзрачный клочок бумаги, где нет страз и блесток, зато с ним уже ознакомились профессора и керы, желающие выделиться на учебном поприще.

«Объявлена в розыск: землянка, девушка, восемнадцать лет, цвет волос предположительно темный или русый, обладает слабой магией, характер предприимчивый, отличающийся от жителей Эттарии. Возможно, ошибочно попала на другой факультет и нуждается в помощи. Имеющим любые сведения, сообщить в ректорат или деканат. Уполномоченным лицам совершить любые действия, направленные на немедленное обнаружение потерянной керы. Только вместе мы поможем переселенке занять свое место в жизни! Не оставайтесь равнодушными!»

Едва хватает смелости сделать шаг вперед, под солнце этого мира, где начали отлов землянок, точнее землянки. Они уверены, что я одна. Значит, обыск не был случайностью, и Альман стал настоящим охотником…

Глава 12.

Самым сложным сегодня было упорно делать вид, что ничего сверходинарного не произошло, конечно, за исключением организации мужского приюта под кроватью. По всему кампусу разнеслась весть о двести пятой, о нас даже написали в академической газете под заголовком «Что скрывают юные керы под одеялом?» Имена, благо, никто не называл, поэтому надо мной никто не хихикал, по крайней мере открыто. Забавная ситуация скрашивала мрачные мысли о розыске, но на занятиях было совсем некомфортно. Керону лишний раз в глаза смотреть не хотелось, казалось, что он из свой густой бороды вот-вот достанет большой сачок и накинет на меня.

– Живы? – спросила я, замечая троицу из своего гарема перед тренировочным залом. Парни все как один, стояли с каменным выражением лица. – Наказал?

– Поговорил, – произнес Грегор, поежившись. Велор с такой мольбой смотрел на меня, что решила не расспрашивать подробности утренней профилактической беседы с куратором. Я знала, Альман умел убеждать вести себя хорошо.

– Извини, кера Софи, мы больше так не будем, – дополнил Эндрю, отступив на шаг назад от меня, когда в конце коридора появился куратор.

Вместе с ним неслась настоящая черная буря. Знаете, эти напряженные минуты перед первой молнией и ливневым дождем? Все затихает, с каждой секундой становится темнее, в небе раскатисто басит гром, солнце уже не может пробиться сквозь плотные набитые будто пеплом тучи. А ты осторожно смотришь в окно, думая, что тьма погребет тебя, задавит… Вот Альман был той самой тучкой, которая, сдерживая свою злость, только больше нагнетала атмосферу. Лучше бы покричал.

– Рад видеть всех в полном составе, надеюсь, все успели отдохнуть, – взгляд резанул по нашей веселой компании. – Сегодня совмещенные занятия по теории нападений и защиты. Продолжим изучать боевую магию посложнее.

– Профессор, – звонко прозвучал голос Жозефины, – но ведь практика стоит в программе на втором году обучения.

– На ошибках быстрее научитесь, – резко ответил Альман, срывая печать на зале. – Лекций было достаточно, чтобы вы вникли в суть мысленный заклинаний. Линия нападения создает искрящийся ком, линия защиты – мгновенный отражатель, срок действия магии минута, поток минимальный. Всем все понятно?

Мы кивнули. Никто так и не потрудился спросить, что будет, если мы ошибемся в расчетах. Впрочем, Альман уже озвучил свое отношение к предмету: на ошибках быстрее научимся. И хоть каждый умел неплохо контролировать свою силу, а в зале стояли крутые артефакты безопасности, готовые погасить всплеск магии или поймать рикошет, все равно было страшно тренироваться с живыми людьми. Все наши пульсары, отработанные потом и кровью, сильно уступали настоящей боевой магии. Кажется, Раймонд точно не в себе, раз решил поубивать нас нашими же руками.

– Живи, родимый, живи, или нам не жить, – шептала я, когда пыталась создать атакующее заклинание в руках. Оно требовало мыслительной работы, как при работе с бензопилой, разрушительную силу имело примерно такую же. Только не в моих руках. – Миленькая магия, не подведи, сей разрушение, пожалуйста.

– Что вы там бормочите, кера Софи?! Заклятия должны формировать мысленно! – рявкнул Альман. – Приготовились, сформировали, ударили! Пять секунд, не больше!

На удивление, у меня вышло. Пробный заряд искрящимся комом помчался в тренировочную мишень и с искрами разбился о поверхность. В зале запахло паленым, но на наших лицах появились хмельные улыбки. Теперь пробная отработка защиты. Напротив стоит профессор Альман и за долю секунды создает с десяток магических сфер, летящих прямиком к нам. Я едва успеваю выставить вперед руки, чтобы защититься, и шар отлетает к центру зала, не причинив никому вреда.

– Получилось… – не веря в успех, прошептала я. Да, это настоящий прорыв по сравнению с моими писклявыми комарами-пульсарами! Да, у других заряды мощнее, Жозефина и вовсе успела создать на ряду с отражателем поглощатель.

– Недурно, но… Кера Софи, вы должны быть резче, решительнее, быстрее, – отчитал меня Альман. Мне вновь казалось, что он имеет в виду совсем не занятие. – Нужно давать отпор, понимаете?

– Да, профессор.

– Теперь расходимся. Даже не знаю, кого поставить вам в пару, кера Софи, – задумчиво протянул куратор, разглядывая керов. Я и без Раймонда понимала, что с неумехой студенты продвинутого уровня тренироваться не захотят. Не так интересно соревноваться с человеком на трехколесном велосипеде, когда у тебя двухколесный, причем скоростной.

– Позвольте мне, – и это говорил Эндрю.

– И я согласен, – пожал плечами Грегор Понт.

– Ну, меня вы точно не одобрите, – завершил Егер чисто символически.

Альман стушевался на секунду, прежде уверенный в том, что потушил все возможные искры во всех местах этих парней. Взгляд Раймонда сначала просверлил отверстия в керах, а потом перешел на меня, будто спрашивая: «Что такого вы сделали, чтобы они липли, как репейники?!»

– Подумать только, от желающих отбоя нет, – не удержался от комментария профессор, обходя вокруг меня и окутывая своим мрачным настроением. В какой-то момент он не удержался и наклонился к самому уху, шепча. – Что-то я сглупил. Мне стоило предложить что-то покрепче чая? Для храбрости, естественно.

У меня коленки подкосились от подобной дерзости. Ведь Альман вел себя всегда правильно в присутствии адептов, а сейчас выбивал меня из колеи своей скрытой обидой. И у него это просто прекрасно вышло!

– Кер Эндю в пару к кере Софи, – Альман с бесстрастным выражением лица отступил, оценивая мое смятение, и, оставшись довольным эффектом, уже спокойно дал указания.  – Вы хорошо управляете магией, поэтому сможете контролировать поток. Итак, за линию разметки не выходить, иначе рискуете попасть под удар, не смягченный системой безопасности. Если все сделаете правильно, а противник не сможет отразить, готовьтесь к первому ранению, которое будет в сто раз менее болезненным, чем в реальной жизни. Перед вами бесцветный двухслойный щит, который гасит действие магии, если она проникает дальше вытянутой руки. Надеюсь, вы понимаете, что в этом случае стойка должна быть правильной?!

– Да, профессор.

– Тогда вперед! По десять ударов, потом смена линий!

Все шло неплохо, то есть я умудрялась создавать корявые комья, которые через раз долетали до Эндрю. В отличие от меня, молодой парень без труда кидался снарядами, как семечки плевал, я же едва успевала отбивать. Порой защитный экран взрывался всплесками от столкновения, а потом, когда искры рассеивались, напарник видел мое ошарашенное лицо. Эндрю стоически переносил неумеху в моем лице, но невольно косился на парней, вошедших в раж.

– Как так можно?! Вы боретесь за красоту, с которой кидаете, или все же за умение правильно это делать?! – ругался Альман, в который раз поправляя стойку Амо. Наконец-то до нее дошло, что наш профессор возится преимущественно с неуспевающими, и начала намерено ошибаться. – Кера Летиция, соберитесь с мыслями. Поверьте, ваши шикарные  распущенные волосы убийцам будут безразличны.

Вообще Альман критиковал всё, что движется в зале, хотя нет, замерших керов в неправильной позе, он тоже ругал. Осталось только за нашим дыханием следить и за частотой моргания, но пока Раймонд ограничился стандартным набором требований. Возня с Летицией затягивалась, потому что девушка никак не могла правильно поставить корпус, не так протягивала руку вперед, сгибала колени, а наш раздражительный куратор непременно поправлял ее.

– Какая глупость, – буркнул Эндрю, косясь в сторону этой пары и на автомате бросая в меня ком.

– У вас амнезия, кера Амо? – вздохнул Альман. Приобняв сзади руками, повернул тело блондинки в сторону. – Вы, наверное, желаете получить удвоенное домашнее задание.

Не знаю, случайно ли, но вместо одного в меня полетело два снаряда. Первый отразить успела, а вот второй разбился о защитный экран. Эндрю вообще перестал смотреть в мою сторону, а вовсю таращился на блондинку, пытающуюся соблазнить то, что не могло испытывать нежных чувств, то есть Альмана. Великий дух, министерский сын влюбился в Амо?!

Я хотела усмехнуться, но увидела очередной ком, несущийся на всех парах мне прямо в грудь. Эдрю совсем перестал смотреть, куда бьет?! Едва успев встать в стойку, сложила пальцы в символ, мысленно отдавая приказ магии отразить удар. Стойка верная, это точно, заклинание получилось, защита сработала, так почему что-то надрывно треснуло, сопровождаясь звуком разбившегося стекла, и в плечо вдруг ударила обжигающая волна?! Я даже не сразу поняла, что все пошло совсем не по плану: волна силы швырнула меня, словно тряпичную куклу, в стену, выбив из груди воздух. Острой болью все не закончилось, что-то мешало мне сделать вздох, а перед глазами замелькали разноцветные звезды с черными точками.

  – Софи! – услышала голос Альмана, доносившийся откуда-то издалека. – Керы, продолжайте занятие, не смейте подходить!

– Но, профессор… – это говорил Егер, едва не со всхлипами.

– Она же не… – Эндрю боялся даже озвучить слово, а я не могла ничего произнести, хотя Альман, кажется, уже раз пять что-то спросил.

– Выполнять приказы! Немедленно! – закричал Альман, и голоса керов стихли. Говорила же, бесчувственный человек, он не понимает, что, глядя на сломанную куклу, невозможно продолжать выполнять задания.  – Софи, Софи, вы можете открыть глаза?! Мне это нужно…

Нужно?! А не вернуться ли мне к линии защиты, сердце вроде бьется? Мысленно я усмехнулась, но открыть глаз не смогла. Интересно, какая картина предстала перед куратором, что видят ребята, почему едва не рыдает Велор?! Все так плохо?! Я не видела свет в конце тоннеля, не чувствовала, что жизнь меня постепенно покидает, но как ни приказывала телу, оно двигаться не желало.

И я решила сконцентрироваться на месте, где ощущалась жуткая ноющая боль – раненом плече. Магия была внутренним светом, который я отчетливо ощущала, и сейчас она… переплеталась с чужой цветом гречишного меда силой. Она живой змеей обвивала темный поток, натягивалась, пытаясь впитать, но не получалось. Тогда магия тянула за собой эту черноту, и я вдруг отчетливо поняла, что боль расползается по телу не из-за падения, а из-за чужеродной силы внутри! Стало страшно, потому что… это не укладывалось в рамки ни одной теории.

Мысленно отправилась к источнику сил, понимая, что рискую совсем отключиться от реального мира, но мне было важно оградить себя от темной магии Эндрю. Вдруг она действует как трупный яд?! От паники билась кровь в висках, звездочек стало больше, но мой источник спокойно себе поживал, будто не чувствуя надвигающейся опасности. То есть ему нормально, что с моей магией пытается перемешаться чужеродная сила?! Я просто не знала, что делать, как избавиться от неприятного чувства, будто под кожей ползали тараканы…

– Софи, будет неприятно, но потерпи, – в сознание прорвался голос Альмана, впрочем, он бы и на тот свет достучался. – Ты должна выкарабкаться.

Раз Альман так говорит, то смерти точно придется смириться с этим. Я даже внутренне зарделась, всегда думала, что он жаждал избавиться от непослушной керы, а сейчас спасал. Не успела умилиться, как грудь прожгла очередная боль. И в отличие от удара Эндрю, она выжигала всю душу. На сердце поставили огненную сковородку, оставляющую болезненные ожоги. Моя магия, почувствовав очередное вторжение на свою территорию, поспешила соединиться с силой, только вот источник вдруг начал переполняться… Великий дух, я не знаю, что могло произойти! Но от лишней магии в организме начало тошнить, сила Альмана выжигала мою!

Началась настоящая боль, заставляющая корчиться, как червяк на солнце. Сотни игл вонзались в кожу, сердце зажаривалось на гриле, а из глаз лились слезы. Если так продолжится, то я точно умру. Неимоверным усилием воли, издавая странные всхлипы, положила свои пальцы на руку Альмана и прошептала:

– Не надо…

Запас  сил иссяк. Прежде чем потерять сознание, сквозь узкие щелки глаз заметила в отражении зеркал свое тело, подхваченное руками Альмана. Великий дух, почему меня спасает этот мужчина?!

***

Пробуждение было сладким в том смысле, что я не чувствовала ничего, как будто выпила лошадиную дозу обезболивающего. После пар с Альманом было во стократ хуже, а сейчас хотелось радоваться жизни, хорошенько размяться, съесть пирог Белевинь. Я распахнула глаза, щурясь от яркого света. Постепенно возвращалась память о происшедшем, вызывая боль в голове. Это ведь все ненормально! Как тело может впитать магию, оно что, губка?! Почему тогда сила Альмана вызвала обратную реакцию?!