Текст книги "Найди меня, если сможешь (СИ)"
Автор книги: Лиса Зареченская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 30 страниц)
Читательский зал, к удивлению, оказался вполне приятным местечком с ровными рядами столов, за которыми кое-где сидели создания, не испугавшиеся неприветливого промозглого коридора. Несмотря на отсутствие окон, помещение освещалось сотней магических пульсаров, уходящих в неизведанную и недоступную для посетителей глубь книжных стеллажей. Я выбрала самый далекий столик возле единственного фикуса в горшочке и начертила в воздухе знак вызова, заполняя его своей магией.
– Что желаете найти? – спросил появившееся бестелесное облачко передо мной. Не предупреди Эр о таких сотрудниках, меня бы удар хватил.
– Упоминания о людях с Земли и о планете Земля.
– Желаете просмотреть все источники?
– Сколько их?
– Десять.
– Все.
Не густо, а на деле оказалось, что вообще два. Восемь томов были посвящены возделыванию земли в различные временные периоды. Да, планета была нашей, но кроме описаний природы Сибири и Краснодарского края там ничего не было, причем описание это носило скорее художественный характер, чем научный, и содержало много неточностей. Один из двух полезных томов представлял собой всеобщую историю Эттарии, которую изучить попросту невозможно даже за неделю, а алфавитного указателя здесь не было. Книга была отодвинута в сторону. Придется просить Эра купить книжку или пересказать мне ее.
Последний из двух источником с неинтересным названием «Отчет о проведении поисковой экспедиции №37» оправдал ожидания – в нем действительно рассказывалось о планете Земля, и описание соответствовало действительности.
«Населенный пункт, в котором расположилась наша группа в первый день перехода, среди населения зовется Рябиновкой, состоит из трехсот дворов ветхого состояния. Деревянные постройки преимущественно одноэтажные. Жители дружелюбные, но информацией не обладают, кроме урожая и ухода за урожаем почти ни о чем рассказать не могут. Предложили «сходить к Антипке на опохмел», нами не установлено, что этот за Антипка и что за оружие опохмел, ведется поисковая деятельность.
О других мирах не ведают, магией не обладают, про систему управления четкого ответа не получили, но заправляет над всеми некий Царь. За остальным отправили к барину, пояснили, что он над ними всеми голова и хозяин, который про все наши иноземные говоры больше знает.
Все в грязи. Под ногами каша, в которой утопают наши ноги. Плутали неделю по болтам, полям и зарослям, пока местный не указал путь. Пешком добраться до города не удалось. Так снова вернулись в Рябиновку. Развлекались в поле, водили хороводы, нашли Антипку. Похмелье было с утра и оказалось головной болезнью, опохмел – лекарством сомнительного действия.
Через неделю попали в имение к барину, как называли его жители. Удивительный человек оказался, продержал нас у себя месяц, прежде чем направить в столицу. От него узнали о любопытнейшем устройстве жизни, где в услужении хозяина находятся люди и платят ему оброк, отрабатывают барщину. Подробнее расписано в приложении 1 к настоящему отчету. Мне система показалась любопытной, не лишенной оснований.
Пытались добраться до столицы, но в виду постоянных поломок машин в пути проехали только двести алкеров ( по их – километров). Порталов здесь не бывает, ритуалов не проводят, разве что существуют знахари, как наши травницы, поэтому полагаться мы могли только на себя. Изможденные мы снова вернулись в Рябиновку, из которой пытались выехать еще три раза, но что-то непременно ломалось, отваливалось или тонуло в болотах…»
И все описание в таком роде: везде грязь, все разваливается, при наличии власти живут, как хотят, но отвечают перед барином. В том самом приложении была представлена критика существующего строя, который явно до дрожи в теле был переполнен атмосферой Рябиновки, откуда не мог никак выбраться. Но даже те крупицы знаний, что он получил, принесли свою пользу – маги туда по доброй воле возвращаться больше не собирались. И насколько я поняла, что больше никто туда не совался с чем-то грандиозным.
Портал, связующий два мира, наш и Эттарию, все же оставили, но работал он только на выход. Возглавляющий экспедицию маг в итоговом заключении установил низкий потенциал у трех процентов людей. Он посчитал их способными для дальнейшего обучения в Академии, так как на тот момент времени зельеваров в Эттарии было немного, а земляне обладали базовыми знаниями о травах и природе.
Я переписала заключение, поняв, что все до сих уверены: земля некое местечко, где ничего нет, кроме грязи и крестьян с заботами об урожае. Маги из этого мира стали заложниками обстоятельств, но, как мне показалось, повествователю все же приглянулись некоторые идеи нашего мира. Будучи очень подозрительной, я решила просмотреть отчеты предыдущих экспедиций. Оказалось, что это была целая межмировая программа по поиску потенциальных магов с установлением стационарных порталов перехода с покрытием на тысячи километров. То есть артефакторы вкопали в земелюшку странные столбики, и они годами считывали ауры существ с потенциалом к магии, если кого-то находили, то совершался переход в пространстве!
Удивительно другое – по результатом поиска порталы были установлены только на двух планетах, причем по сравнению с могущественной расой драконов, земляне с их изготовлением травяных отваров выглядели совсем не солидно. Я решила проверить статистику на год проведения экспедиции и обнаружила кое-что подозрительное. Зельеваров было действительно мало, около двух на две тысячи человек, что по меркам Эттарии мало. Но в сноске статистического ежегодника указывалось: «ведьма любой категории имеет право заниматься изготовлением зельев», и вряд ли какая-то колдунья не знала, что делать с травой, водой и котелком. Тогда зачем земляне?! Зачем тратить такие ресурсы, чтобы перетащить в чужой мир испуганных людей, практически бесполезных?! И последний интересный факт – экспедицию возглавлял Керон. Старику, либо очень понравилось в Рябиновке, раз он решил дать шанс простым людям… либо он узнал что-то любопытное, не предназначенное для отчетов?!
Вернувшись в комнату, я пыталась сложить все в картинку, но пока ничего не получалось. Дело не чисто, в этом не приходилось сомневаться. Керон, Рябиновка, земляне, экспедиции, повышенное внимание, тайна… Ее надо раскрыть, но кто знает, что двести лет назад увидел маг на чужой планете?! Это тупик. Вздохнув, я села писать сообщение Эру.
– Это ты кому? – заглянула через руку Элла. – Что?! Жизнь слишком сложна, чтобы ее понять?! Лучше стереть прошлое, если есть возможность?!
– Читать чужие сообщения нехорошо.
– Когда это угрожает личной жизни соседки, можно и даже нужно! Кто такое пишет своим поклонникам?! – насупилась Элла, а ей ведь не объяснишь, что это не любовная переписка. – Так пиши под диктовку! Я истосковалась по тебе с нашей последней встречи… Хотя мне нужно знать, какой он тип?
– Ээ, красивый, умный… немного странный.
– Романтичный или темпераментный? У него перехватывает дыхание, когда ты рядом?
– Ну да, можно сказать и так, просто с ума сходит при виде меня, – вспомнив маниакальный взгляд Эра, кивнула головой. Я понимала, что Элла не отстанет, пока не увидит отправленное письмо с нужным ей текстом. Надеюсь, князь не посчитает это оскорблением или домогательством.
– Так, тогда пиши. Господин, ты ведь действительно мой господин. Я жду нашей следующей встречи. Надеюсь, ты изнываешь от нетерпения…
В целом неплохое сообщение, ведь я действительно постоянно думаю о проблемах, а Эр явно изнывает от недостатка биоматериала для исследований. Элла права, нужно писать более возвышенно, завуалировано, а не «Керон хитропопый. Если поможешь понять, в чем дело, сдам кровь на анализы». Письмо было отправлено, и я с крутящимися каруселью мыслями легла спать, чтобы увидеть Рябиновку с ее крепостным правом, Керона, увязшего в болоте, корову, съевшую почтенную грамоту за открытие новых миров.
***
Этой ночью Софи хорошо спала, несмотря на эмоциональную перегрузку. К сожалению, она не видела выражения Эра Латоса, получившего сообщение, не услышала его шепота «по ее мнению, это неподозрительно?» и раздавшийся следом смех. Тем более, даже в страшных мыслях она не могла представить, что от удивления исказилось не только лицо эльфа, но и профессора Альмана, занимающегося проверкой жизни своих керов. Подумать только, среди всех снова отличилась кера Софи! Сначала подумал, что это какая-то шутка, девчонка не может так написать… А если может? И эта опасная мысль, мелькнувшая искоркой в голове, дала ему тему для размышлений на всю оставшуюся ночь.
Глава 9.
Расследование зашло в тупик, единственное, что удалось сделать – замести следы с помощью магии и способностей Эра. На этом всё, ниточки, ведущие к Керону обрывались несколько десятков лет назад. Казалось, что с последней и единственной экспедицией а Землю его больше ничего не связывало, кроме того отчёта. По вечерам мне приходилось изучать всеобщую историю, но за неделю я продвинулась всего на сто пятьдесят страниц: про людей ничего не узнала, зато уже без проблем могла перечислить всех герцогов, князей, назвать по именам всех мужчин правящих когда-либо династий, которые за первый век существования Лионора успели смениться восемь раз.
На учебном поприще было еще хуже: Альман стал жестче, хотя это раньше казалось невозможным. На первом занятии ночной физподготовки я попросту не смогла рассмотреть, куда наступать, и в результате с первым шагом угодила в пыхтящее болото. Пока все бегали по плацдарму, о чем свидетельствовал хлюпающие звуки сапог, я по шею сидела в густой жиже, чувствуя, как пощипывает кожу от соприкосновений с непонятной смесью. Два часа без движения стали невыносимо скучными. Да, я, в отличие от других, ушла с поля непокалеченной, зато грязной и вонючей. Кстати, из жижи меня достал лично Альман, подцепив одной рукой за промокший воротник.
– В следующий раз будете внимательней, – конечно, не удержался от комментария куратор.
– Если у меня появится ночное зрение, то непременно буду, – буркнула я, поняв, что ткань облепила тело и мешает дышать. – Серафимыч пошлет меня самостоятельно стирать вещи, великий дух, чем это вообще отмывать?!
– Хм, – усмехнулся Альман, разжимая свою руку, потом зыркнул глазами так, что даже в темноте я заметила синеву его глаз. Было в них что-то зловещее, хитрое, заставлявшее делать мелкие шажки назад в попытке бегства. – Подождите, кера Софи, вас ждет наказание за ваше пропущенное занятие.
– Но я тут была, – попробовала оправдаться, понимая, что Альман на самом деле прав. Быть на занятии значит умирать от изнеможения, слышать крики, испытывать муки, проклинать куратора, а я, можно сказать, лечебные грязи принимала. – Что нужно делать, профессор Альман?
– Постирай, – он стянул с себя куртку и кинул мне.
Я так опешила, что не сразу поняла, что ее нужно поймать. Это ведь личная вещь куратора, пропитанная его потом, запахом, хранящая тепло тела, и сжимать ее в своих руках все равно что тискать самого Альмана. Мне руки оторвут за одно прикосновение к этой священной вещи, кажется, что Амо с Жозефиной, обернувшись, уже прожигают взглядом мою хрупенькую фигурку. Великий дух, ведь куртку еще надо нести в своих руках через весь кампус, а потом возвращать при свете дня! Нет, нет, нет! Альман нахмурился, видя меня, качающую головой над валящейся у ног курткой.
– Кера Софи, немедленно поднимите! – прикрикнул он, и тело послушалось этой команды. Руки сразу обожгло, будто черная куртка горела ярким огнем, привлекая всеобщее внимание к моей персоне. – Теперь идите!
– Профессор Альман, я не умею стирать, – врала, как могла, то есть плохо и неправдоподобно. Но от одной мысли, что Элла увидит мужскую куртку в моих руках, становилось дурно.
– А что вы умеете? – наклонился ко мне он, снова сверкнув глазами. Кожа мгновенно покрылась мурашками от звона его голоса. Мужчина, казалось, забавлялся. – Не утруждайте себя, кера Софи, я знаю все о ваших успехах. Лучше всего вам удается стесняться и пугаться.
– Вы правы, профессор Альман, – проскрипев зубами, ответила я. Демон бы его побрал за такое отношение!
– Раз прав, то вы должны меня слушаться, кера Софи, – губы едва коснулись уха, в очередной попытке меня смутить, и я действительно едва удержала себя на месте. От Альмана исходило столько силы, уверенности, он будто был горой, на фоне которой мелкий пенек вроде меня казался никчемным. Стоило порыву ветра взъерошить его волосы, заставив ненароком их коснуться моего лица, и я дернулась. Только вот крепкая рука Раймонда вовремя схватила, не дав упасть. – Ваша неуклюжесть совсем не очаровательна, кера Софи. Думаете, вы еще можете исправиться?
– Не давите на меня так сильно, профессор Альман, – трясущаяся от негодования ответила я. И благо он не видел моего пунцового лица, на котором отражались все бурлящие внутри эмоции. – Я с первого раза поняла, что вы имели в виду, не нужно лишний раз напоминать о моих… недостатках.
– Постараюсь, кера Софи, – и с полуулыбкой на губах смилостивился, – пришлите очищенную одежду с домовым.
Это звучало, как величайшее одолжение в его жизни. Он понял ситуацию? А может, решил пойти навстречу?! О нет, Альман лишний раз хотел показать мне на недостатки, ведь он так часто вынужден смягчаться, идти на какие-то уступки, противоречащие его принципам обучения, потому что я… слишком нежная. Один сплошной милый недостаток. Средневековая девственница-монашка, а ему нужна Амазонка или Клеопатра, женщина, которая схватит даже Альмана за его железные я… Вот снова увлеклась, не замечая, что комкаю в руках куртку профессора.
Не дождется, Софи так просто не сломается. Неужели он думает, что девчонка, осилившая его предметы, так слаба характером?! Альман, конечно, выбрал нужную точку для удара – женская сущность, но отсутствие опыта не делало из меня слабачку! Как он не понимает, что я дерганная только с ним?! Альман себе в зеркало улыбался, в глаза смотрел?! Самому-то не страшно?! В общем, настрой у меня был боевой, впрочем, как всегда, но в реальности разрушитель психической стабильности всегда оказывался победителем.
– Присаживайтесь, керы, – громогласно возвестил Альман, расхаживая вдоль стола и поглядывая на нас своим убийственным взглядом. На губах застыла уже знакомая мне коварная улыбка, ничего хорошего не предвещавшая. – Как вы все уже догадались, сегодня в нашей группе открытый урок! Ваши одногруппники наверняка горят желанием узнать, как можно соблазнить девушек. Не сомневаюсь, что профессор Динель уже ввела их в курс дела, но иногда нужно видеть новые лица…
Да, да, парням полезно послушать наши суперскучные лекции. После двух часов непрерывных записей они еще сильнее влюбятся в своего преподавателя, а над нами будут смеяться. Уже слышу едкие шуточки Грегора Понта типа «какой учебник вы сегодня соблазняли?», «Альман не промах, как только с ума не сошли». Но тут в мой разум стрелой врезались слова куратора:
– Девочкам полезно потренироваться удерживать мужское внимание и привыкать к некоторым откровенным разговорам, – звучал ледяной голос Альмана. Слова-иглы врывались в разгоряченное сознание, заставляя все внутри фыркать, плавиться, исходить паром. Он перешел все возможные границы, приняв такое решение. – Я подготовил материал, а девочки вас с ним ознакомят. Прошу, кера Летиция.
Одно дело, когда эту муть читал Альман, но сейчас очаровательная блондинка оказалась в центре внимания перед аудиторией с нашими парнями. Честно говоря, думаю, ее они совсем не волновали, а вот Альман, наблюдавший за поведением, еще как. Девушка старалась быть очаровательной, держаться зрительный контакт с аудиторией, улыбаясь преимущественно профессору, но не забывая о наших парнях. Ей достался доклад по женской психологии, Жозефине выпала честь познакомить мужской контингент с правилами ухаживания, но выглядела она так, будто никогда бы в жизни ни один подарок не приняла, и вот очередь дошла до меня. Егер по-дружески хлопнул по плечу, я вяло улыбнулась и направилась за текстом к Альману.
Какой-то фарс, будто в театре читаем по листочку, а мотив всему этому простой – наша игра в учителя должна понравиться Альману, но пока он видит только уверенных в себе девушек, но никак не профессиональных соблазнительниц. Что ж, вот он, неплохой шанс показать свои способности! Я всегда прекрасно выступала на конференциях…
– Что?! – руки почти опустились, когда глаза прочли первую строку доклада. «Как оценить влюбленность мужчины по взгляду на грудь?» Он спятил?! Я пробежалась по тексту, едва не соскользнув со ступеньки пьедестала. Мои губы должны будут невозмутимо произносить слова из какой-то… Камастуры! Да, неплохой шанс показать свои способности, ведь я всегда выступала на конференциях, но только обычно рассказывала про физику в смысле науку, а не физическое совокупление тел! – Профессор Альман, я хотела уточнить…
– Да, кера Софи? – Альман не поленился встать и подойти ко мне с участливым видом. – Вам что-то незнакомо из этого текста?
– Вы нарочно? – прошептала я, заглядывая ему в глаза. Такой подставы от куратора даже я не ожидала.
– Думаете, я что-то могу спутать? – усмехнулся он, с вызовом. – Будете выступать или мне распустить группу?
Это вызов. Можно было ответить «не буду», но это означало бы окончательную капитуляцию, согласие с его выводами на счет меня, а как результат, плачевный финал с позорным отчислением. Альман снова бил прямым ударом в самую больную точку, будто желая выжечь из моего сознания стеснительность, робость, мягкость своей жестокостью. Что ж, Раймонд, этот раунд снова за тобой, но я лишь стала злее…
– Мне все понятно, профессор Альман, – процедила сквозь зубы, понимая всю безысходность положения. – Я начну.
Плохо было всем: парням, профессору Динель, девочкам, в конце концов, мне самой. Казалось, Раймонд вдруг решил освежить свои лекции и раскопал любовный роман эротического содержания. Эта страничка доклада врезалась в память, как клеймо в кожу рабов, я запомнила все буковки, наклон письма, точечки над ё. Еще несколько дней мне снились яркие иллюстрации двухстраничного доклада, который не желал улечься в памяти среди тонны другой информации. Кажется, это выступление выкинуло меня из жизни на несколько дней: физически была на парах, а в мыслях только и мелькало «такое возможно?», «а мужчину можно схватить за зад?», «боевые маги и это делают?» В общем, это было не только потрясением, но и неким откровением – я действительно белая и пушистая для этого мира, но вот превращаться в профессионала мне никак не хотелось. Все больше мне казалось, что они лишены человеческих чувств, а соблазнение лишь игра, чувств там в действительности никаких нет, одно лживое притворство.
– Кера Софи, – с третьего раза я услышала голос Альмана и возвратилась к его столу, хотя пара по основам магии уже закончилась, – вы хоть слово услышали на сегодняшней лекции?
– Я все записала.
– Что-то вы притихли в последнее время. В чем дело? – спросил так, будто не понимал. Смотрел, прожигал, заставлял вытаскивать наружу свои слабости, чтобы потом нещадно от них избавиться. – Кера Софи, быстрее возвращайтесь в реальность. Неужели вас выбил из колеи маленький доклад?
– Да нет, что вы, – скрывая раздражение, произнесла я, – наоборот, узнала много нового и интересного.
– Да? – лукаво улыбнулся Альман. – Значит, вы не против сделать выступление минут на пять к следующему занятию?
– На какую тему, профессор? – достала тетрадь и приготовилась записывать. Альман сощурился, видимо, думая, что я начну краснеть и отнекиваться. Но нет, в этот раз я решила не показывать свое смятение, дабы лишить этого мучителя удовольствия. – Какая-нибудь классификация эрогенных зон или лучше что-то из практики взять?! Развить тему предыдущего доклада? Была в нем некая недосказанность.
– Вы считаете? – изумленно приподнял брови Альман, явно не ожидая от меня такого напора.
О, милый мой профессор, я покажу тебе все грани своего сознания! Ведь это не практическое занятие, а лишь доклад, причем не лично мной сочиненный, а на основании многочисленных источников, так чего бояться?! В этот раз нужно напасть самой, обернуть ситуацию против куратора. Мысленно я уже потирала руки, решив показать зубки (а они у меня есть) Альману.
– Признаться, я кое-что поняла, – решила пояснять свое решение. При взгляде в синие глаза странная мысль на секунду озарила сознание, будто в кураторе проснулся интерес. Тот самый, пугающий, но настоящий, как синее пламя, он полыхнул во взгляде и сразу же утих, скованный жестоким холодом. – Вы правы, профессор, с недостатками нужно бороться решительно!
– И вы уже начали, кера Софи? – все та же снисходительная насмешка. Улыбался он так, как смотрят на ребенка, с горящим взглядом рассказывающем о чем-то фундаментальном, известном любому, но новом для его маленького мира. – Впрочем, это все слова. Мне нужен результат.
– Конечно, профессор Альман, – кивнула я и с улыбкой на губах вышла из аудитории.
А дальше сама жизнь, решив, то ли проучить Раймонда за его жестокость, то ли помочь мне, почуяв дух борьбы, стала помогать реализовывать план по «превращению крошки Софи в дикую кошечку». Раймонду нужна была дерзкая соблазнительница, у которой от слова «грудь» не краснеют щеки, так он ее получит! Для этого я решила сделать самый провокационный доклад, настолько откровенный, что даже Раймонду захочется принять валерьянку. Пришлось задействовать в сборе и проверке информации тяжелую артиллерию – Эллу! К удивлению, ведьмочка отнеслась к просьбе с подозрением, мол, с какой целью такие вещи спрашивать? Неужели парень извращенец попался?!
– Можно и так сказать, – усмехнулась я и побежала на очередную встречу с Эром, который срочно вызвал меня к себе в комнату сообщением «Твой господин немедленно желает видеть свою рабыню… Софи, у тебя десять минут. Жду»
Я думала, он совершил какое-то архиважное открытие, например, нашел в академии землян, но нет, князь пил чай. Стоило мне влететь в комнату, его светлейшество поднялось с кресла и пристально оглядело меня с ног до головы, скривилось. Его явно смутила черная форма, но чему он до сих пор удивляется?! Разве сдавать анализы теперь положено в бальном платье?
– Тебе не кажется, что пора сменить образ. Я, конечно, рабовладелец, но мы не на дворе встречаемся, – Эр обошел меня вокруг, визуально оценивая. Зачем? Ведь мерки уже сто раз сняты с тела. – Не хочу, чтобы ты портила мою репутацию, кера Софи.
– На что ты намекаешь, князь Латос?
– На твой внешний вид. Мне нравятся женщины, а не солдаты императорской гвардии, – скривился эльф, доставая какой-то справочник и начиная задумчиво его листать. Через минуту мне в нос уткнулась картинка с изображением волосатого червя размером с кошку. – Идарийский червь, бесценный источник нейтральной слизи для изготовления антидотов. Добудь мне его и получишь двадцать золотых.
– Сколько?
– Двадцать золотых.
– Червей сколько? – усмехнулась я. Понимаю, князю не пристало в земле копаться, не солидно ведро червей на себе тащить, вдруг мозоли появятся или кто из недоброжелателей увидит! Сущий кошмар аристократа! Но я с дедом на рыбалку ходила, поэтому накопать червячков не составит никакого труда, правда, эти крупнее, нежели земляные, но ничего, справлюсь за прибавку к стипендии!
Эр подробно объяснил, в какой части парка они водятся, как их приманить, чем оглушить и чем усыпить (дал какую-то жидкость, похожую на наш хлороформ) и со словами «да прибудет с тобой великий дух» вытолкал в коридор. Вот так я в форме боевого мага с пакетом, червябойкой (по аналогии с мухобойкой) и флакончиком летучего вещества шла на вечернюю охоту. В западной части парка, где произрастали мхи, а в непроглядное темное небо уносились густые ветви хвои, через которые не видно ни одной звезды, и обитали идарийские черви.
Если на всей территории кампуса было светло, то тут не видно ни зги, только изредка поблескивала слизь на стволах. Тихо, как на кладбище, и разрушает ее только звук бегущей мимо крысы, оставляющей после себя хруст листьев. Здесь никого живого не было, судя по смраду, от которого тошнота подкатывала к горлу. Сюда приходили умирать все обитатели парков, чтобы сгнить и разложиться вместе с опавшей листвой.
Чем дольше здесь находилась, тем больше привыкала к темноте, начиная различать очертания кустов и небольшие черные кружки болот, да и от запаха уже не так тошнило. Я неспешно шла, пытаясь найти копошащуюся кучку с оранжевым мехом наверху, жрущую вымокшие во влаге грибы. Эр сказал их тут полно, но вот я уже полчаса следовала вперед, отходя все дальше от входа, но ничего так не увидела! Будто кто-то заботливо убирал на моем пути любую улику, ведущую к червям. Сто шагов вперед, и болот становилось больше. В сторону уже не отойти: деревья срастались друг с другом, оставляя узкую щелочку, в которую только белка пролезет… Только вот в таком мраке никто не сможет жить, но ведь кто-то хрустит прямо у моих ног!
Я опустила взгляд и увидела маленькое лысое существо с прозрачными крылышками на голом теле и впавшими от голода глазами. Создание оскалилось, обнажая тройной ряд зубов, вцепилось в свою добычу, вырвав гниющие останки черным сгустком из земли и, врезавшись в меня пару раз, все же рвануло в другую сторону со странным кваканьем. Жуткое место. Может, аристократы сюда не ходят не из-за страха подпортить имидж, а по другой причине? Быть сожранным, например.
Под ногами начало хлюпать, подошва на пару сантиметров уходила под листву, зато торчащих из земли светящихся изумрудным светом скелетов становилось все больше, как и сопровождающих их чавкающих звуков. В попытке перелезть через очередное болото ногой случайно зацепилась за корягу, но это неловкое движение запустило эффект домино: все твари, живущие поблизости, закопошились, выскочили из-под закисшей листвы и рванули вглубь леса. Сотни, тысячи комочков на кривых лапках, как куски земли, отрывались, поднимая вместе с собой прелый запах, а потом бежали толпой в неизвестном направлении.
Я заорала, когда что-то зашебуршилось под ногами, пытаясь выбраться на волю. Существо напряглось, продолжало дергаться, тем самым сотрясая мое неустойчивое тело, начало скрести своими палкообразными лапками по подошве. Этого я уже выдержать не смогла и заорала сильнее, пытаясь сдвинуться с места, но наступать было попросту некуда – повсюду мелькали эти голодные маленькие комочки-падальщики. Не удивительно, что я споткнулась снова, и этого промедления хватило для того, чтобы полчище тварей ринулось преодолевать толпой преграду в виде моего тела, желая сбить с ног.
Они накрыли черной волной в одно мгновение, вынуждая упасть. Словно в замедленном фильме, я видела, как в момент падения из кармана вылетел пузыречек, ударился о торчащую из земли корягу, разбившись вдребезги, от чего в полуметре мгновенно лапками вверх повалились твари. Я не успела даже выставить вперед руки, чувствуя, что сознание собралось меня покинуть. Глаза еще видели лес, но мозг уже отказывался управлять телом…
Не знаю, сколько времени прошло, но постепенно сознание возвращалось, я даже дернула ногой, скидывая с себя прожорливый комок. Я ведь еще не начала гнить, чтобы стать ужином! Чем это Эр хотел усыпить червя, если один вдох химических паров вырубил меня за пару секунд?! Да, Софи, ты продешевила с двадцатью золотыми: великий дух только знает, сколько ты уже бродишь, и когда выйдешь, а червя до сих пор в пакете нет, зато есть грязное лицо, покусанная форма, висящая кое-где клочками. Я уже собиралась выругаться, как заметила, что на водопой приполз тот самый идарийский червь!
– Иди сюда, моя мохнаточка, – просюсюкала я, нервно посмеиваясь и приготовившись хорошенько приложить существо мухобойкой. На нее только и надежда, хлороформ израсходовала на свой сон на природе. Вот Эр удивится, когда червь будет в сознании! – Кис-кис… Магический единорог, я разговариваю с червем…
Тем не менее, мои нервные смешки не пугали чудное создание, которое лакало болотную жижу, распушив свою шерстку. Омерзительное зрелище, надо сказать, будто кто-то меховую жилетку на сырую колбасу надел. Я уже замахнулась, но вдруг червь обернулся, наверное, понял грозящую опасность и, выстрелив (не буду даже думать из какого места) слизью мне в глаз, как трамвай по рельсам, заскользил по листве. Едва опомнившись, погналась за ним, но это чудо природы, наверное, тренировалась вместе с кенийскими бегунами, раз я едва могла различить очертания тела, мелькавшего между деревьев.
Странно, но именно эта погоня за червяком доказала мне эффективность занятий с Альманом – через десять минут я не только догнала существо, но и в смертоносном прыжке, накинулась сверху. Победа, Софи, поздравляю, твоя первая добыча! Только она двигалась под телом, пытаясь выползти, выделяла свою слизь, и, в конце концов, даже смогла проскользить вместе со мной на спине пару метров. Я едва смогла связать этот копошащийся в руках комок мохнатой колбасы, прежде чем положить в пакет.
– Дело сделано! – усмехнулась я, а потом посмотрела по всем сторонам, они все были одинаково черные. – Осталось только найти выход…
Радоваться я поспешила, потому что понятия не имела, в какую сторону нужно было идти. В дополнение ко всему оказалось, что болотца тут тоже прожорливые, и одно из них начало меня всасывать себе в жерло. Оно так аппетитно булькало, как бульон в кастрюльке, осталось только закинуть мясо, то бишь меня, чтобы получился вкусный супчик. Крепко держа пакет в руках, я минут пятнадцать боролась с болотной жижей пытаясь выползти, и только пара пульсаров, кинутых в болото, дала мне возможность выбраться. Только вот ботинок все же остался там, в черной жиже, с удовольствием смакующей резиновую подошву.
Пару часов блуждания, десяток нервных смешков, три нападения, и вот я уже вышла из парка. Чудесный у меня променад! Полное единение с природой, такое даже профессору Гугиносу не снилось! Теперь препарировать болотных жителей будет не так жалко, потому что каждое из них пыталось сожрать мою еще живую плоть! Как у Эра вообще язык повернулся сказать, что все безопасно?! В каком месте?! Это у него обязательно спрошу, когда стану снова похожей на живого человека, а не на восставшего мертвеца.
Решила умыться в фонате, но поняв, что это мало помогает, залезла туда полностью. Водичка возле меня моментально стала черней ночи. С мокрыми волосами в прилипшей к телу одежде с пакетом в одной руке и уцелевшим ботинком в другой направилась к общежитию Эра. Приближался комендантский час, поэтому свидетелей моего очередного позора почти не было, только вдалеке прогуливались несколько парочек, но их больше интересовали поцелуи, а не странная адептка боевой магии.
