Текст книги "Роззи. Стать счастливой. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Лира Алексахина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 22 страниц)

Остатки Астурии, Гвент и Брихейн создали союз королевств – Ганза. Они подписали мирный договор о полном сотрудничестве. Целью было восстановить все: города, торговлю, ремесла, уровень жизни и количество населения. Короли решили, что сытый народ восстановит все быстрее, нежели народ угнетенный. Свободных земель стало много. Всем одаренным давали возможность заниматься любым ремеслом, выделяя кусок земли и капитал на развитие. На несколько лет налоги сделали мизерными. Аристократам дали расширить земли, получить новые титулы и также возможность заработать.

Ввели систему наказаний и штрафов для владетелей, угнетающих простых крестьян. Ибо своими действиями они тормозят светлое будущее, а значит, мешают всем. Крестьяне оставались во власти хозяев, но в улучшенных условиях. Уходить они не могли. Однако, накопив определенную сумму, крестьяне могли выкупить свободу, перебравшись в город. Немногочисленные торговцы и ремесленники в городах также получали поддержку в развитии дела. Постепенно восстанавливали учебные заведения, понемногу принимая и простых. Не обошлось без столкновения с аристократией на этот счет. Восстанавливали медицину. Впервые в истории медицина стала для всех. И самое главное, всем женщинам разрешили жить одним, становиться главой семейства. Аристократкам и женщинам ремесленных сословий можно было открывать свое дело. Это был колоссальный скачок в правах женщин. Таким образом, короли надеялись удержать женское население от массовой миграции в темные земли.

Апсилия, находящаяся на востоке, решила пойти путем аграрного производства, причем самостоятельно. У них были земли и выгодные погодные условия, позволяющие при должном усердии получать большой урожай два раза в год. Огромным преимуществом стало то, что в ходе войны это королевство пострадало меньше всех. Король Апсилии, Ричард, решил не делиться с соседями и сам всего добиться, имея самый выгодный старт.

Любек резко пошел по военному пути развития. Крестьянам здесь было хуже, чем в остальных королевствах. Их пересчитали, четко закрепили за хозяином аристократом, лишив всех прав и имущества. Строились школы для военных. Любой желающий мог пополнить ряды армии и добиться светлого будущего кровью и потом. Остатки лекарей основали закрытую гильдию, производя браки только между собой. Целители были только для богатых. Вся магия была задействована на восстановление. Каждый, кто обладал любым уровнем дара, должен был зарегистрироваться и получить обязанности во благо королевства. Одаренных детей забирали в военные школы и лепили из их будущих патриотов. Будущих артефакторов и менталистов изымали из семей. Учили в школах, давали титул и предлагали любые условия для плодотворной работы. Аристократия была не так сильно ущемлена, дабы при бунте бедняков защитить интересы короля.

Гномы не могли вечно сидеть под землей. Некоторые начали сходить с ума без неба и простора. Продовольствия остро не хватало, не смотря на все попытки искусственного выращивания. Тогда, лет через сто, подгорный народ начал пробовать строить города высоко в скалах. Они осваивали кусочки лугов и полей в труднодоступных местах, включая в рацион всю найденную растительность, что была пригодна в пищу. Процесс этот был долгий, учитывая малое количество гномов агрономов, погодные условия и дефицит выращиваемого материала. Сын Дурандира Мудрого, Мордингол Острый Ум, начал готовить гномов к попыткам сотрудничества с людьми.

Продолжительность не магов составляла около ста – ста двадцати лет. Маги могли прожить двести – двести пятьдесят лет. Продлить молодость телу с помощью лекарей и разных ухищрений можно было еще на десять – тридцать лет.

Именно в Эдинбург, столицу королевства Любек, не повезло попасть Кате.

3. Новая я

Главная героиня Катя-Роззи

Дар передал все, что знала предыдущая Роззи. Когда вода схлынула, я еще долго лежала, переваривая новую информацию. Вокруг посветлело, травы стало больше, появилось много роз. Их медовый аромат витал в воздухе, даря особую сладость.

У меня не было возможности насладиться окружающим великолепием в полной мере. В голове роились тысячи мыслей. Почему из всех нормальных вариантов мне достался самый ужасный? Можно было попасть в любое королевство! Но нет, мне достался Любек – королевство военных фанатиков-параноиков. Спасибо, хоть не бесправная крестьянка.

Вышла на берег и села рядом с ковром роз. Удивительно, но у них не было шипов. Руки машинально гладили бархатные лепестки, в голове строились планы на будущее. Что-то опять было не так. Взгляд упал на руки. Пришло понимание, что внешность изменилась. Руки стали более худыми, кисти меньше, а пальцы стали такими тонкими и изящными, что в прошлом мире могла бы сколотить приличное состояние на рекламе.

Резко встала и грохнулась обратно, запутавшись в мокром платье. Холодно не было, просто неудобно. Тьфу. Соскребла себя, подняла и пошла к воде. На поверхности воды отражалась не девушка, а мечта.

Невысокая хрупкая блондинка с удивительными зелеными глазами. На Земле их назвали бы колдовскими. Маленький аккуратный нос, высокий лоб, миловидное овальное лицо. Волосы каскадом струились и завивались крупными волнами, доходя до талии. Их было непривычно много, тогда как раньше голову украшал мышиный хвостик. Недовольно поджатые пухлые розовые губки. Стоп, недовольство-то мое. Слишком кукольная внешность, до розовых соплей. Ко мне Роззи пришла ребенком. А тут стоит нимфа, хорошо так оформившаяся в нужных местах. Проблем с этим телом будет много.

Мысли про Землю воспринимались иначе. Словно через некую призму, которая отдаляла то самовосприятие от нынешнего состояния. Это уже была не просто Катя. Новая личность – результат смешения Кати и Роззи. Мир Эдо ощущался домом, тогда как Земля стала местом, в котором побывала в гостях. Все прошлые знания обеих девушек интегрировались в новую систему, не потеряв ни одной детали. Эмоциональные привязанности сохранились. Теперь у меня была безграничная любовь к бабушке и родителям. Бонусом шла всепоглощающая ненависть к опекуну Вигмару и королю Филиппу I.

Еще предстояло понять и принять новую себя до конца. На шее ощущался артефакт родителей. На поверхности воды отразились зеленые блики, исходящие из-за моей спины. Обернулась в недоумении. Над полянкой зависла переливающаяся сфера. Внутри нее смешивались сияющие потоки золотого цвета и разных оттенков зеленого. Сфера источала мягкое изумрудное сияние. Это было волшебно прекрасно.

Тут меня стало больно дергать в разные стороны. Злость охватила все мое естество. Было ощущение, что на талии затянули веревку, и не хило так дергают за длинный конец. Внутренности сдавило. Наступила темнота.

4. Вилли

Бедная малышка Роззи. Сильно ей досталось в этот раз. Я сидел около девушки и ждал пробуждения. Отвар из собственных запасов трав был наготове.

Она еще не знает о шрамах. А узнает, начнёт плакать. Ну как не плакать? Когда такое на спине! С замужеством будут проблемы. Когда будущий муж в брачную ночь увидит эти отметины, разразится скандал. Плечи Вилли поникли. Он не мог предотвратить.

Уродливые красные и багровые полоски пузырились, образуя волны, и пересекали светлую юную кожу. Воспаленные края не собирались стягиваться и заживать, кровь тонкими струйками текла по нежной девичьей спине.

Я промокал раны тканью, смоченной в настое трав. Этим настоем мы с Роззи часто пользовались, помогая другим слугам после гнева хозяина.

К сожалению, как только кровь перестанет течь, больше нельзя лечить. Вигмар грозился выпороть Роззи снова, если узнает, что ей помогли. И того, кто лечил, накажет тоже. Мерзавец хотел, чтоб малышка долго мучилась от незаживающих ран, тем самым запомнив силу его гнева. Хозяин хотел сломать Роззи.

Руки сжались в кулаки. Ничего. Пару дней и будет готова мазь. Мой рецепт, сам придумал. Очень надеюсь, что это поможет. Мазь будет без запаха и цвета, Вигмар не должен ничего понять.

Тиран решил сам жениться на Роззи. По завещанию, малышка должна согласиться добровольно. Мы с Маргарет давно опасались, что хозяин будет шантажировать нашими жизнями.

Как-то раз Маргарет подошла ко мне и произнесла поистине верные слова:

– Вилли, я уже стара, – с напором начала старушка. – Мое тело не выдержит долгих пыток. Умру или стану умолять Роззи согласиться. А я не хочу так подводить наш цветочек. Так что давай, дорогой, подумай головой и найди нам чёрный выход. Твой ум моложе и острее моего. Ты и сам под действием магического договора не сможешь противиться воле Вигмара. Придумай, как бы нам по ловчее сдохнуть, дорогой. На самый последний день.

Сказала и ушла, оставив меня с тяжёлым сердцем. Старушка была права. Следовало что-то придумать. Полгода кропотливой работы. Разные составы, концентрации, ошибки. Поиск нужных трав. Наказания. После бессонной ночи работа всегда валится из рук. За это всегда наказывают. Но я привык. И даже во время наказаний думал о цели.

И сделал! Назвал свое творение – Последний путь. Потрогал языком за щекой, на месте. Если проглотить или раздавить зубами – быстрая и лёгкая смерть, без мучений. У Маргарет тоже есть. Теперь она спокойна. Даже иногда улыбается, когда никто не видит.

Вигмар властвует над нашими жизнями, но не над смертью, хотя считает по-другому.

Когда-то, давным-давно, я был свободным. Даже не верится. Лучше не вспоминать, от этого ещё больнее. У меня была семья: мать, отец, сестры. До войны имелся титул, деньги, дом, связи. После войны остались долги, голод и гордыня. В семье не привыкли работать. Женщинам постоянно требовались золотые и новые наряды. У отца тоже был дар, но очень слабый. После войны на любую лекарскую практику нужно было разрешение от гильдии.

Помню, как радовался, когда открылся дар. Отец стал учить тому немногому, что знал сам. Я так хотел стать опорой отца, мужчиной для семьи. Хотел чтоб мать смотрела на меня с благодарностью. Чтоб, наконец, заметила меня!

Мой дар был огромным по меркам послевоенного времени. Таких осталось мало. Следовало зарегистрировать дар, иначе донесут соседи, еще и золотых получат. Надо было придумать, как уговорить или подкупить комиссию, чтоб занизить уровень. Я очень хотел остаться дома среди родных.

Семья долго думала и приняла решение. Меня продали, как породистого щенка. За дорого. Составили магический договор, написали все условия и выбросили, словно мусор. Родители получили неприлично много за живой товар и за молчание.

Покупатель сам пришёл в дом, зная о нашем положении. Откуда ему стало известно обо мне, не рассказал. Никто не вышел меня проводить, слишком были заняты подсчетом монет.

Только самая младшая сестрёнка, Ири, трех лет, вышла проститься. Дети теперь взрослели рано. Она подбежала ко мне и обняла крохотными ручками. Мы ели мало, поэтому дети отставали в росте.

Слезы не катились из её глаз. Она смотрела твёрдо и серьёзно.

– Виласти и забеьи меня, блатик. Я досдусь тебя. Виласту сийной и тозе буду лесить.

У Ири было сокровище – синяя бусина, что висела на шее на нитке.

Она отдала мне и сказала:

– Еси не смозес сам пийти, пусь твой длук пьинесеть. Я пойду сь им к тебе.

Я понимал, что у рабов нет личных вещей. Сокровище отберут и выкинут. Отчаянное время диктует отчаянные решения. Мы стояли на кухне. Я быстро сделал надрез на левой руке чуть ниже сгиба локтя с внутренней стороны. Вдавил бусину и зарастил порез магией.

– Ири, я буду стараться. Теперь никто не заберёт напоминание о тебе.

Мы крепко обнялись. Время было ужинать, стол уже был накрыт. Торопливо забрал свою тарелку со скудной едой, развернулся к Ири и протянул со словами:

– Ешь быстро.

– А ти?

– Меня покормят, иначе резерв будет пустой.

Малышка торопливо запихивала еду руками в рот. Проглотив куски, не разжевывая, вылизала тарелку и облизала каждый палец. Моя порция была больше, чем ей обычно давали. Животик, никогда не получавший столько еды, раздулся, и было немного не хорошо. Я снял магией плохие ощущения, а старые, не по размеру одежды от сестёр, надёжно скрыли выпирающий секрет.

– Ири, я буду скучать. Будь обычной, не выделяйся. Чтоб тебя рано не выдали замуж. Ты должна быть некрасивой и бесполезной. Иначе, могу не найти тебя.

– Холосо, – уверенно кивнула малышка.

Родной дом враз сделался чужим. Я старался не показывать сестрёнке страх перед будущим. Тем более, теперь есть цель – вернуться за Ири. Мы вышли в гостиную. Через некоторое время спустился Вигмар.

– За мной, – бросил он на ходу сказал, направляясь к выходу.

Я долго привыкал. Свобода не забывается за день, месяц, год. Обещание забрать Ири тускнело и меркло, отдаляясь наказаниями, сырым подвалом и свистом плети, оставляющей кровавые росчерки на спине.

Проходило время, я почти смирился, что Ири проживёт жизнь без меня. Сейчас мне тринадцать. Его жизнь оборвалась в семь. Теперь я просто существую.

Больше всех на новом месте помогала Роззи. Сначала она тоже была госпожа, Вигмару приходилось мириться. Затем все изменилось в худшую сторону. Роззи тоже все потеряла. Хозяин сделал ее прислугой. Никто не мог помочь. Роззи поначалу не сдавалась, даже тайком лечила слуг, варила зелья со мной. Но с каждым годом жажда жизни покидала ее глаза.

До восемнадцати Роззи осталось шесть месяцев. Продержимся. Вигмар хочет все забрать. Только я не дам ему это сделать. Сам убью хозяина, когда придет время. Перед этим попрошу Роззи забрать Ири, чтоб быть спокойным.

Когда родители продавали меня, очень торопились получить золото. Вигмар тоже хотел быстрее скрыться. Договор составили так, что осталось несколько лазеек, как обойти волю хозяина. Ни одну возможность я не использовал. Ещё не время. Надо помочь встать малышке на ноги, совершить месть и тогда можно будет отдохнуть.

Я так устал.

Когда Роззи проснется, буду рядом. А пока можно поспать.

5. Теперь уже Роззи

Как все болит! Спина – незатухающие угли. Чувствую множественные порезы сзади. Голову будто сдавили железным обручем, иголками вовнутрь. Апатия навалилась тяжестью железобетонной стены. Лежу на боку. Сил шевелиться нет. Дико хочется пить и поскорее сдохнуть…

– Воды, – каркаю я.

Ощущение, что кошки залезли в горло и разодрали там ко всем чертям. Жизнь – дерьмо. Разбитые губы потрескались, опухли и горели. Глаза открыть не смогла. Очень холодно и знобит. Наверное, температура. Где я?

– Сейчас, сейчас станет легче, – шепчет незнакомый голос, приложив что-то к моему рту. – Пей.

Послушно раскрываю губы. Вязкая жидкость медленно вливается в рот, неспешно стекая по пищеводу вниз. И тут меня будто включили. В уши ворвалось многообразие звуков: скрипели окна, на улице пели птицы, рядом противно шаркали, старые скрипучие доски надрывно жаловались на жизнь, незнакомые голоса перешептывались рядом. Ветерок чуть обдувал лицо, не принося облегчения.

Фуууу!! В нос беспардонно ворвались запахи. Меня скрутило, но рвать было нечем. Воняло кислым запахом немытых тел, запахом застарелого пота, плесени, пыли, чего-то пригоревшего. Как шейх на подушке, над этим всем властвовал запах духов. Судя по интенсивности, где-то разлили ведро благоухающей жидкости.

Когда смогла открыть глаза, почувствовала, как от увиденной картины на загривке встали волосы. Я лежала в маленьком чулане на колючей фигне. Напротив было открыты ставни. Старые окна рассохлись и скрипели при малейшем дуновении ветра. На улице буйствовала зелень. Занавесок не было. Просто грязные серые стены, местами покрытые плесенью. Если бы не окно, подумала бы, что нахожусь в каменном мешке. Рядом обнаружился паренек. За спиной паренька шаркала бабулька. С озабоченным лицом, она умудрялась делать шаги туда-сюда в этом закутке.

Перевела взгляд на паренька. Он внимательно смотрел на меня. Я изучала его в ответ. Худой до ужаса. Сальные волосы непонятного цвета, выпирающие скулы, впалые щеки. Белесые сеточки шрамов по всему лицу и рукам. Свежий лиловый синяк под правым глазом, поверх серых мешков от недосыпа. Красные пунктиры, недавно затянувшихся корочек от порезов. Лопнувшие капилляры на белках. Плотно сжатые губы. Волнение в блеклых прозрачно-зеленых глазах. За меня?

Щелк, и все знаю про него. Будто дружили сто лет, но отчего-то запамятовала. Вилли. Друг. Лекарь. Безвольная собственность опекуна Вигмара. Младший сын, некогда богатых, ныне обедневших аристократов мелкой руки. Они обменяли его, как вещь, на кусок земли и горсть золотых, прописав условия передачи в магическом договоре, фактически делая его пожизненным рабом. Чудовищное везение в нынешнее время для всех. Вигмар получил ручного лекаря. Родители Вилли – возможность начать жить, а не влачить нищенское существование. Вилли потерял все.

Благодаря стараниям паренька, Роззи смогла дожить до семнадцати лет. Он помогал ей, помогает мне. Значит в будущем, я помогу ему. Совсем не сказка вокруг. Будет очень тяжело. Но я смогу.

Впоследствии, эта фраза станет мантрой, позволяющей не опускать руки в любой ситуации.

– Привет, – тихо шепчет Вилли.

Медленно опускаю ресницы, на миг, прикрыв глаза. Сил говорить нет. Тошнит. Вилли пахнет не розами. Хотя сам он, вроде чистый, кроме волос. Одежда же выглядит, будто ее не стирали со дня пошива.

Дышать стараюсь через раз. Но рвотные позывы дают о себе знать. От телодвижений спина начинает болеть еще больше. Там полосы от плети, как говорила мелкая Роззи при знакомстве. Следы на спине ужасно пульсируют. Слезы неконтролируемо оставляют мокрые дорожки на щеках. Скрипят зубы. Мои.

Вилли понял все не так.

– Потерпи, Роззи, – шепчет он. – Зелье, конечно, на вкус так себе, как тухлые яйца болотной жмыхи. Зато действенное, сам варил!

Мысленно закатила глаза. Кто такая болотная жмыха? Откуда он знает, каков вкус ее тухлых яиц? Хотя нет, не хочу ничего знать. Хочу, чтоб перестало болеть. И о чудо! На спине постепенно снижается градус пекла. Действительно, действенное.

– Вигмар совсем озверел. Перед разговором с тобой, он смочил плеть в растворе огнянки из личных запасов. Заживать теперь будет долго. Шрамы останутся. Хозяин запретил помогать тебе, лечить. Если узнает, шкуру спустит…

В голове выплыло воспоминание. Огнянка – редкая трава, препятствует заживлению ран, блокирует магическое воздействие на область попадания. Допускаются только не магические способы лечения. При попадании в раны, после долго процесса заживления, остаются уродливые шрамы. Свести практически невозможно.

Все веселее и веселее.

Тут бабулька, увлеченная бормотанием, увидела, что пациент ожил. Старческие глаза смотрели с неверием. Столько надежды и счастья плескалось в них. Никто и никогда так не смотрел на меня. Бабулька заплакала от облегчения, присела на пол и, обхватив мою руку, уткнулась в мою ладонь лбом.

– Девочка, моя! Счастье мое! – торопливо шептала она. – Как я рада, что ты очнулась! Думали, сгинула. Три дня лежала в горячке. Вигмар все настойки забрал, запретил лечить! – она подняла лицо и взглянула в мои глаза. – Борись, душа моя, борись! Ты сильная, не сдавайся! А мы поможем, чем сможем. Не долго осталось. Меньше года!

Мне было стыдно. Что меня тошнит от запаха этой старушки. Что я не ее горячо любимая девочка. Что я не могу облегчить ее страдания. Бабулька тоже была со следами побоев. Оказывается, я ее тоже любила. Это была старая няня Роззи – Маргарет. Она как могла, оберегала девочку, часто отдавая последнюю еду ребенку, принимая наказания на себя.

Слезы полились из моих глаз. Меньше года. Это фраза, почему-то не давала покоя. Додумать не успела. В коридоре послышались тяжелые шаги. Вилли торопливо выкинул в окно сосуд из-под зелья и повернулся к входу всем телом. Маргарет вытерла слезы и встала, загородив собой. Ничего не было видно, я лежала ногами к окну. Вход был сзади меня.

Удар двери об стену, и в комнатку, как щупальца осьминога, вползают новые запахи: алкоголя, перегара и табачного дыма. Два шага, передо мной возвышается Вигмар собственной персоной. С легкостью вытолкал старушку из комнаты и там, судя по звукам, ее увели.

Испуг в глазах опекуна исчезает быстро. Он с удовольствием смотрит на мое лицо и его губы растягиваются в мерзкой ухмылке.

– Не подооохла. Хорошооо. На долго запомнишь. Если откажешься выходить за меня замуж, забью так, что уж наверняка сдохнешь. Перед этим, чтоб помучалась, отхожу друга твоего и няньку. И всех детей. А может и стариков, если не устану, – его глаза горели фанатичным блеском.

Вигмар когда-то был единственный из семьи матери, кто не отвернулся от нее после замужества. Часто приходил, дарил подарки, улыбался и был сама любезность. Только глубоко в его глазах пряталась злость. Родители не видели этого. А маленькой девочке не верили, считая, что она боится его из-за большой копны кучерявых волос, темных глаз и огромного роста. Когда-то статный и могучий, ныне обрюзгший и ссутулившийся, он стоял, глядя на меня с превосходством. Вся привлекательность лица утонула в количестве спиртного. Волосы поблекли, щеки лоснились, лицо прибрело красный оттенок. Глаза все также ярко горели. Только злость теперь не пряталась на дне. Она была хозяйкой.

Я вспомнила, что он был дальним родственником. Без имущества и будущего, жил, как пивка, за чужой счет. Но нюх на деньги у него был отменный. Именно его в спешке назначили опекуном, после смерти родителей. Семья матери не успела прибрать Роззи к рукам. Было не известно, что хуже.

Мой взгляд показался ему не достаточно измученным. Он быстро нагнулся, разорвал рубаху на спине и болезненно надавил пальцами. Вилли дернулся в нашу сторону, но был отброшен одним мощным ударом, стукнулся об стену и свалился на пол мешком.

– АААААААА!! – закаркала я.

Голоса орать не было. Слезы потекли рекой. Как же больно! Козел!

– Помни, дрянь! Я твой хозяин! Моей милостью ты еще жива! – брызгал слюной от злости мужчина.

Удовлетворенно посмотрел на мой затуманенный от боли взгляд, кивнул и ушел. Я уплыла в темноту.

Открыла глаза лежа на траве. Вокруг каменные стены, рядом вода. Значит, снова оказалась у себя в источнике силы. Надеюсь, Вилли жив. Я была морально сломана. Подползла и легла в кусты роз, свернувшись калачиком. Хочу спрятаться.

Жестокий мир. Ужасные люди. А я не супергерой, чтоб помочь всем. Себе-то не могу помочь. Начала плакать, тихо поскуливая. Не знаю, что делать, как выбраться. Истерика набирала обороты. Села на ноги и начала колотить землю руками. Почему-то среди кустов роз трава не росла. Голая земля. На ней и сидела. В один момент накрыло. Прооралась, выплескивая боль и отчаяние.

Вот он – переломный момент.

Сдаться, сломавшись в самом начале. Ведь потом будет только хуже. Или помочь себе, разозлиться и все преодолеть. Если сдаться, проще прямо сейчас вырыть могилку и сдохнуть. Вспомнила избитую малышку Роззи, старую няню, помятого Вилли…

Нет!! Злость чёрными волнами вибрировала внутри меня. Неееет. Ты не сломаешь меня, Вигмар.

Я отомщу тебе за все.

Я убью тебя.

Подняла взгляд, зелёный шар вырос. Совсем немного. Внутри добавился чёрный цвет. Темная полоска угрожающе пульсировала внутри. Не знаю, что это. Пугает. Хотя, здесь не должно быть ничего постороннего. Значит надо действовать.

Подошла к шару и положила руки на него. Сияние потекло по одной руке, прошло по телу и вернулось обратно в шар из другой руки. Не знаю, сколько так стояла. Устала. Отошла и легла. Хочу спать.

Проснулась уже в своей комнате в реальности. Не зря говорят, что человек, как таракан, ко всему привыкает. В этот раз запахи не резали глаза. Да все так же воняло, доставляло дискомфорт, но отошло на задний план. Теперь у меня задача выжить. Приспособиться. Спина разрывалась. Боль была везде. Стиснула зубы.

Я все смогу.

В комнате обнаружился Вилли. Он спал прямо на грязном полу. Не стала его будить, пусть поспит. За окном было утро. Лучики солнца скользили по серому камню стен. Створки окон были закрыты. Ветер, находя путь в щелях старых рам, свистел замысловатую мелодию.

Никому не нужны твои проблемы. Решить можешь их только ты сам.

Как хочется есть. Живот кромкой трелью согласился с моими мыслями. От этого звука Вилли проснулся. Он подскочил, привычно съёжился, ожидая опасности, а не дождавшись, встал, уже полностью проснувшись. Его глаза смотрели с беспокойством. На лице отчетливо виднелся огромный свежий синяк.

– Роззи! Ты очнулась! – негромко воскликнул Вилли. – Как себя чувствуешь? Я немного подлечил твоё горло. Мне уже все равно, узнает ли Вигмар.

– Жить буду, – слабо прошептала в ответ, внутренне пылая злостью на Вигмара. Вилли опять бит. По моей вине. – Как ты? Цел?

Наверное, что-то отразилось в моих глазах. Вилли, подавшийся было вперед, отпрянул назад.

– Ты какая-то другая, Роззи. Твой взгляд, твои слова.

Парнишка сосредоточенно смотрел на меня.

– Твоя аура изменилась! – тихо воскликнул он. – Роззи? – Вилли растерянно смотрел в мои глаза.

Он не понимал, а я боялась. Лежу тут мешком, без сил. Один псих уже посетил. Помощи ждать не откуда. Точнее, вот она, помощь, стоит рядом. Но можно ли рассказать? Что ему там видно? Может и рассказывать не надо ничего. Супер сил лекаря в себе не чуяла.

– Вилли, о чем ты? – спросила слабым голосом.

Максимально честные глаза! Немного наивности, немного испуга. Главное не переборщить.

– Роззи, в тебе что-то изменилось.

– Я умерла, Вилли. И вернулась. Ты вернул меня. Ничто не проходит бесследно.

Надеюсь, такая отговорка прокатит.

– Вилли, очень есть хочу! – самый жалобный голос.

– Конечно! Сейчас! – подорвался парнишка.

Он убежал. Доски под его ногами проскрипели. Ненавижу скрипучий пол. Голова болит. Теоретически, я – маг. Лекарь. Надо попробовать лечить себя самой. Воды-дара в подсознании было мало, значит запаса магии мало. Телу нужны силы. Значит, надо есть. Перевела взгляд на окно. Старое, но окно. Стекла в такое время, наверняка, роскошь. Память подкинула объяснений.

Окна ставили при родителях. Денег в семье было много. Очень много. Маму часто наказывали в детстве, сажая в комнату без окон на долгое время. Это стало ее страхом. Ранимая и забитая. Когда обживали данное королём поместье, в каждой комнате пробили по окну. Большие, средние, маленькие. Они были везде. Кроме подвалов конечно. В послевоенное время эта блажь стоила баснословно дорого. Именно блажью посчитали все. Но папа так любил маму, что готов был на все.

Родители уже воспринимались родными. Земные, мысленно, отошли далеко, оставшись просто картинкой в голове.

Серые стены были такие грязные, что смотреть было тошно. Вообще, было тошно. От меня тоже воняло. Сальные волосы, голова чесалась. Тело, подозреваю, тоже давно не мылось. Первое, что сделаю, когда встану, основательно помоюсь. Хоть где. Даже в луже.

Посмотрела на руки и хмыкнула. Ужасаться сил не было. Это не руки. Это – кости. Я была страшно худая. Вспомнила, как мелкая Роззи ела при знакомстве. Все понятно. Тут голодают. Многие, но не все. Судя по Вигмару, себя он не обижает в еде. Надо искать плюсы. Многие попаданки худеют до голодных обмороков. Ну да, у меня они тоже будут. Только от недостатка еды. Про формы нимфы и ухажеров можно забыть. Ито радость.

– Мммм, – невесело промычала в пустоту.

В этот момент послышалось звук открываемой двери. Судя по запаху, вернулся Вилли. Он принёс глубокую миску, от которой исходил пар, кувшин и чашку. Положил поднос на пол рядом со мной. Взял миску и хотел начать кормить с ложки. Когда увидела предметы в его руках, меня передернуло. Все было грязное. Посуда была деревянной, старой.

– Вилли, – прошептала парню, – пожалуйста, возьми воды из кувшина. Помой чашку и налей бульон туда.

Парнишка напряжённо вглядывался и молчал.

– Зачем? – только и спросил он.

За мясом!

– Вилли, пожалуйста. Миска очень грязная. Станет плохо животом.

Он думал не долго. Сделал, что просила. Выливать пошёл куда-то за кровать. Скрипнула дверь. Унюхала отхожее место. Ага. В моем вип чулане есть признаки комфорта. Ладно, не придётся бегать на улицу. Уже хорошо. Вилли кормил и рассматривал, будто искал что-то в чертах лица. Ищи дорогой, ищи.

Поела и уснула. Надо спать и выздоравливать. Баю, бай мне.

7. Первый шаг

Открыла глаза снова в ментале. Вокруг эти стены. Розы. Вообще, надоело. Фигаро тут, фигаро там. Настроение ни к черту.

Смотрю на воду. Почему вода? Сливаться с даром. Почему водоём, уходящий под свод пещеры? Целительство. Точно не тёмная глубина.

Закрыла глаза и представила. Небольшой водопад, мягкий свет от изумрудной воды, прозрачное дно, не глубоко. Мини озеро около водопада. Белый песок у кромки воды. Умиротворение. Комфорт. Волшебство.

Открыла глаза. Получилось. Улыбнулась. Первый шажок сделан.

Можно работать, поехали. С разбегу плюхнулась в озеро, подплыла к водопаду и встала под струи. Давай дар, лечи носителя. Сжала кулон. Мне надо сил! Обратилась к воде:

– Мы с тобой одно целое. Смой с меня, пожалуйста, ту гадость, которой наградил Вигмар. Унеси боль. Даруй ускоренное исцеление. Наполни меня. Дай сил.

Развернулась и прыгнула под воду. Волосы причудливо извивались. Мне не нужно дышать здесь. Паники нет. Только доверие.

Тело опускалось все ниже, пока не опустилось на дно. Я лежала звёздочкой. Снова появились извивающиеся потоки. Они обвивали тело, будто исследуя. В них появилась чернота. Вода вытягивала её из тела. Когда все вышло, чернота сформировалась в шар.

Я знаю, что делать. Мне нужно это. Поднялась и мысленно попросила воду отделить сферу с этой гадостью. Выплыла на поверхность и направилась к берегу. Не знаю, сколько пробуду тут, надо торопиться. Сфера по воздуху плыла за мной. Подбежала к тому зелёному шару. Одной рукой коснулась его, другой держала гадость.

Я поняла, что этот зелёный шар – мой дар с земли.

– Привет, малыш. Ты ещё просыпаешься, но я уже попрошу тебя. Этот мир злой. И нам с тобой нужны шипы, броня, чтобы выжить. Нам нужно быть сильными, чтоб напасть первыми. Все что не убивает нас, делает сильнее. Если можешь, преобразуй этот яд в себе. Стань сильнее.

Зеленый шар пульсировал. Казалось, он живой и слышит меня. Руку с темнотой примагнитило к зелёному шару. Он впитал яд и часть целительского дара. Чёрный, изумрудный и зелёные потоки крутились внутри.

Ну вот, начало есть. Пошла к песку, села и стала пальцем писать план.

1. Встать на ноги.

2. Осмотреться. Узнать обстановку.

3. Начать тренировки.

4. Качать дар.

5. Найти способы обрести свободу.

6. Забрать Вилли, Маргарет.

7. Убить Вигмара.

Пока так. По ходу дела откорректирую. Легла на песок и закрыла глаза.

Я все смогу.

8. Сибилла

Почему она?

Почему не я?

Почему все это со мной?

Почему так несправедливо?