Текст книги "Роззи. Стать счастливой. Часть 1 (СИ)"

Автор книги: Лира Алексахина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Встал, вышел в гостиную. Моя личная охрана позаботилась о вещах наследницы и старухи, все уже принесли. Вещи лежали на креслах.

– Доброе утро, хозяин! – поприветствовал начальник моей охраны Исак.

– Отнеси старухе одежду, она может выходить. Скажи, пусть не мешается, ждёт. Принести еды и воды, – велел я.

Исак пошёл относить вещи старухе. Один из парней около двери ушёл на кухню. С утра охранников прибавилось.

У меня зарядка. Возвращаю себе форму, выгляжу, как немощная баба. Прыжки, приседания, подсечки. Раньше мог перенести софу руками. А сейчас? Стыдоба, не могу даже поднять!

Капли пота катились градом. Маргарет выползла, кипя праведным гневом. Брови нахмурены, губы поджаты, подбородок вперёд. Она шла, наклонив голову в чепце чуть вниз, как таран на ворота. Подозреваю, услышал бы много слов в свой адрес. Исак мгновенно оценил ситуацию. Подскочил к бабке и развернул к окну, задав траекторию движения, сунул внушительный кулак под нос Маргарет, обеспечивая тишину, так необходимую мне.

Когда няня отошла на несколько шагов, двери моей спальни резко открылись, своим грохотом возвещая о пробуждении наследницы. Девчонка стояла на пороге без купола в одной ночной рубашке. От грохота она вздрогнула и поморщилась, матюгнулась и со стоном обхватила обеими руками голову, закрыв глаза. Затем прямой наводкой пошла в отхожее место. Босые пятки звонко шлепали по полу, разбавляя тишину комнаты. Подозреваю, ей сейчас было очень плохо.

Я улыбнулся.

– С первым похмельем, дорогая племянница! – поддел ее.

Она обернулась, опустила одну руку и бросила на меня уничтожающий взгляд. Я стоял в одном исподнем, весь мокрый от пота. Мелкая даже не заметила, будто голые мужики для неё такая же обыденность, как бабы для меня. Роззи не вспыхнула, не отвернулась, не вскрикнула от неожиданности. Хотя сама шла по комнате полной мужчин в одной нижней рубашке.

– Зато ты до омерзения бодр, бесит! – заявила эта пигалица.

Я удивленно вскинул брови. Ого, как мы заговорили.

Между тем, она направилась ко мне. Подошла вплотную. Я специально наклонился до ее уровня, чтоб узнать, чего она придумала. Аж интересно стало, еле сдерживал улыбку. Мелкая приблизила свое лицо к моему, стали хорошо видны синяки под ее глазами, положила хрупкую ладошку на мою влажную щеку и глядя в глаза ехидно процедила:

– Наслаждайся!

В ту же секунду стало дурно, живот скрутило, голова заболела, во рту стала выгребная яма. Будто пил три дня без остановки.

Я восхитился. Возможно, мы все же родственники! Улыбку сдержать не смог.

Пигалица двинула мне в челюсть.

– Давно мечтала сделать!

С чувством выполненного долга племянница развернулась и пошла. От её удара моя голова дернулась в сторону. Потекла кровь из разбитой губы.

Маргарет грохнулась в обморок, Исак её поймал. Парнишка, что стоял в дверях бросился к Роззи и атаковал. Девчонка поймала его руку на подлете к своей голове, заломила назад, мгновенно оказавшись у него за спиной, и дернула на себя несколько раз. Раздался громкий хруст. Парень заорал от боли и упал на колени. От его ора у Роззи заболела голова. Она сморщилась и прикрыла уши руками.

– Замолчи! Онемей! – пронзительно кричала девчонка.

У парнишки пропал голос. Он беззвучно открывал рот, корчась от боли. Кажется, она сломала ему плечо. Вот эта тощая пигалица на раз сломала парня вдвое больше себя.

Мы с Исаком переглянулись. Все были в ступоре.

Девчонка сбледнула, зажала рот руками и побежала. Хлопнула дверь. Все услышали, как выворачивает наследницу. Характерные звуки перемежались с отборным матом.

Подошёл к пострадавшему. Кости были сломаны в нескольких местах. Сухожилия порваны. Не повезло ему. Вилли с этим не справится. Служба для него закончилась.

Исак толкнул Маргарет в кресло и подбежал к нам. Вместе мы довели бойца до софы. Начальник охраны вышел и послал за Вилли. Смотрел на парнишку и думал. Что делать с Роззи? Сила свела с ума?

***

Роззи

Я блевала. Голова болела. Сознание медленно прояснялось. Ощущение, что вчера была дикая попойка, где чередовала пиво с водкой без конца.

В очередной раз согнулась. Когда отпустило, открыла воду, напилась и уже сама прочистила желудок. Два раза.

Умылась. Посмотрелась в зеркало. В глазах затухал зелёный огонь. Проморгалась. Нет, вроде показалось.

Села на пол, подтянула ноги и уронила голову на колени. Обняла себя руками.

Что со мной?

Оглянулась. Нахожусь в туалете покоев родителей. Значит у Вигмара. Что я здесь делаю? Посмотрела на себя – в нижней рубашке, заляпанной кровью и блевотиной.

Ненавижу вид крови. Память подкинула события вчерашнего дня. Отомстила, мда.

Голова разрывалась. Попросила дар вылечить голову и вывести все остатки от пойла из крови.

Выглядело это жутко. Из ладони просто полилась жидкость на пол сквозь кожу.

– ....! ....! – культурных слов не было.

Зато после этого в голове прояснилось на раз. Я вспомнила события утра.

Не может быть!

Подскочила, резко распахнула дверь и выбежала в комнату.

– Милая, стой! – надсадно закричала Маргарет.

Старушка вскакивала со стула.

– Потом! – махнула на нее рукой.

Вигмар и Вилли стояли около раненого. Оттолкнула Вилли в сторону.

Покалеченный охранник вздрогнул, увидев меня. "Молодой" – пронеслось в голове.

Ладно, пора исправлять ошибки. Положила ладони ему на плечо. Купол привычно раскрылся надо мной, словно зонт. Соскользнула магическим зрением внутрь тела.

Кости были сломаны в нескольких местах со смещением, сухожилия висели, кровь текла из порванных сосудов. Замутило. Хорошо, что мне не надо ничего дополнительно знать. Хорошо, что могу лечить сырой силой.

Убрала все последствия своего срыва. Попутно очистила лёгкие. Парнишка много курил. Вернула ему голос. И вышла в реальность.

Купол опал. Пациент смотрел на меня круглыми от страха глазами. Болтать было лень, самой плохо. Страх – лучший инструмент влияния. Недолго думая выдала ему:

– У тебя внутри гнилой мешок. Будешь курить и дальше – сдохнешь. Рука здорова, все исправила, – сильно хлопнула его по восстановленному плечу. Парнишка вздрогнул. – Не свисти, не болит уже, – обернулась к опекуну. – Одежда моя есть? И полотенце. От меня воняет, хочу помыться. У тебя тут тёплая вода из крана течёт.

Вигмар улыбался и молчал. Ой. Я ж ему двинула. Субординацию нарушила. Не поклонилась. Но улыбался он как-то подозрительно счастливо. На всякий случай поклонилась ему. Заметила свои вещи, взяла и ушла в туалет. Там был шикарный мини-бассейн для омовений.

Пока все молчат, надо делать ноги. Опекун хотел бы, остановил давно. Дурной он сегодня.

Вода была супер! Без зазрения совести взяла все мыльные принадлежности и от души помылась! Резерв у меня теперь ого-го-го. Есть чем давить на дядюшку. Пришло время разговора.

Переоделась. Пальцы теребили чепец, в голове роились мысли. С похмелья может быть всякое, но не такое. Я не зверь.

Ушла в ментал и спросила дар исцеления о составе алкоголя. Ответ пришёл примерно такой, как думала.

Не буду носить чепец, бесит! Скомкала его в руках. Обувь моя после забега к Сибилле была убитой. Так, я хочу нормальную обувь!

Резко открыла дверь туалета и с порога выдала:

– Вигмар, тебя травят! И причём давно.

***

Когда вышла, Вилли сидел на полу, обложившись мелкими мешочками с травами, пузырьками и связками сушёных ингредиентов. Проверял наличие и содержимое, отмечал в записной книжке и складывал в сумку. Окружающих для него не существовало. Человек ушёл в работу с головой. Мое появление осталось для него незамеченным.

Мужчин у дверей прибавилось, их стало четыре. Исак стоял рядом с опекуном. Вся охрана чересчур пристально смотрела только вперёд, в одну точку. Эдакие прилежные солдаты, несущие караул. И ни одна ничтожная мушка в моем лице не отвлечет их от дела.

Маргарет подошла ко мне, обхватила руками за плечи и всматривалась в лицо с опаской.

– Запомни, никогда не причиню вреда тебе, – сказала ей. – Вчера я защищала того, кто мне дорог. Это нормально. Ты поступила бы так же. Не жалею и жалеть не буду.

Няня расплакалась, мы обнялись.

– Сырость будете разводить не здесь. Я жду объяснений, – напомнил о себе Вигмар.

Не разрывая объятий, ответила:

– В общем, поведение с утра, для меня не характерно, поэтому...

– Вилли предупредил: резкий скачок сил может дать последствия, – перебил опекун. Может ты умом тронулась?

– Ну конечно. Сейчас возьму и покусаю тебя! – раздражённо ответила ему.

Охранник возле опекуна первый раз на меня посмотрел.

– Злость, неконтролируемая ярость и жестокость. Знакомо? – спросила Вигмара. – В бутылке было зелье. Ты сейчас не орёшь, брызжа слюной, значит, не пьешь уже какое-то время.

Исак перевёл взгляд на хозяина. Все ждали ответ.

– Знакомо, – сказал Вигмар.

– Когда ты стал опекуном, даже через год, – продолжила я, – не был таким гадом. Постепенно поведение ухудшилось, перестал себя контролировать. Вопрос: где твои заслуги, а где действие зелья?

– Гааад? – протянул Вигмар. – Роззи, ты не всесильна. Я такой добрый, пока мне интересно. Будешь наглеть, огребешь. Есть, чем тебе ответить.

– За гада прости. Да. Ты просто зверствовал. Живое тому доказательство – моя спина.

Отошла от няни и подошла к опекуну.

– Послушай, давай отдохнём друг от друга? У тебя в голове уляжется про отравление, у меня события утра. И потом мы поговорим.

– О чем нам говорить? – мужчина перевел на меня взгляд.

– Обо всем, Вигмар, – подвинула его ноги и села на софу. – Пусть резерв сейчас на дне, но магичить хватит. Я больше не буду молчаливой служанкой, не буду работать на кухне, таскать обноски и спать в каменном мешке. Чтоб не потерять контроль, нужны физические нагрузки. Не те, что ты обеспечил на кухне, а нормальные тренировки. Мне нужны приличные условия проживания, включая образование.

– Тренировки. Думаешь, сможешь? Будешь тренироваться наравне с мужчинами? – заинтересовался опекун, даже голову повернул, пройдясь взглядом по моим тощим рукам.

– Не сразу, но буду, – спокойно ответила на издевку.

– Не смеши меня, мелкая. На тебя дунь, упадёшь. Магии прибавилось, возомнила себя воительницей, – скривился мужчина. – А чего это ты расселась возле меня?

– Вигмар, прикажи, пожалуйста, собираться в лес, пока не поругались. Я пойду на прогулку, ты подумаешь. А потом скажешь свое решение: партнёрство или война.

Тут в дверь постучались, Вигмар кивнул. Охрана открыла двери.

Обнаженная ступня с браслетом на щиколотке выплыла из-за двери, кокетливо покачалась в разные стороны, звеня монетками. Носочек медленно заскользил вперед, демонстрируя сантиметр за сантиметром молочную кожу изящной женской ножки. Затем появилась хозяйка ноги. Никто не сомневался в личности женщины. Только она дама могла себе позволить такой разврат, по местным меркам, без последствий.

Беатрис стояла в чёрном шёлковом плаще, с алыми губами и горящими глазами. Для неё не существовало никого вокруг. Она медленно вошла, как медуза горгона, шла и гипнотизировала Вигмара. Женские флюиды, словно живые змеи – волосы, со всех сторон атаковали опекуна. Обольстительно улыбаясь, девушка протянула:

– Хозяяин, нам нужно поговорить наедине. Наследница, какая встреча, – продолжила она, не меняя тона, и даже не смотря на меня. – Скоро обед, лес не близко, пора бы уже выметаться отсюда. И старуху с мальчишкой захвати.

Беатрис была сейчас как танк. Вижу цель, не вижу препятствий. Что было полезно всем. Вигмар расслабится, потом подумает, а я спокойно погуляю.

– Не поверишь, прямо сейчас и собиралась идти, – ответила ей. – Слушаюсь, хозяин, иду в лес до вечера, чтоб не мозолить никому глаза.

Подошла к Вилли, дернула его вверх. Он быстро сгреб остатки запасов в сумку. Захватили Маргарет и направились к выходу. В спины прилетело:

– После прогулки в мой кабинет. Сразу, – приказал мужчина. – Всем выйти. Исак останься. А ты, – обратился он к Беатрис, – жди в спальне.

Она начала отвечать:

– Да, мой го…

Тут я вспомнила, а обуви то нет! И громко произнесла на выходе, перебив Беатрис:

– Какой хозяин сегодня щедрый! Велел выдать мне, Вилли и Маргарет по паре крепких новых ботинок. Чудесно!

Вигмар не стал опровергать мои слова. Охрана, стоявшая внутри возле дверей, вылетела первее нас. Закрылись двери. О чем там шушукался Вигмар, мне не было никакого дела. Весь мой мир сейчас сузился до куска мяса.

Ночью нервничала, потом вообще опоили, чистила желудок, утром трепал нервы опекун. Одни расстройства! Энергия расходуется и расходуется! А я не солнечная батарейка, прилег на солнышко и восстановился. Ощупала бока. Откуда, вот откуда у меня появятся силы и мяско на костях? Резерв возрос, а все равно голодаю!

– Парни, – обратилась я к охранникам, что ждали своего начальника в лице Исака. – Есть чего пожевать? Не тухлого.

Ну а вдруг? Может они на ночь пирожок в кармашек прячут? Мне бы не помешало. Надо пришить карман. Нет, много карманов! И распихать туда всякого съедобного. Сам о себе не позаботишься, так и ноги протянешь. Море мое в ментале вообще пересохнет до твердого дна такими темпами.

Мне не ответили. Ни один. Настроила нюх только на вкусняшки, глубоко втянула воздух. В голове возник образ джина из алладина, переодетого в кассиршу с пикалкой в руках около кассового аппарата. Пик-пик, орехи. Пик-пик, вяленое мясо. Пик-пик, сигареты.

Во жмоты! Совсем страха нет и сострадания! Пусть не жалуются потом. Два запасливых парня стояли рядом. Подошла, неловко качнулась, коснувшись обоих за руки, удержалась. У каждого появятся на лице прыщи. Дар обещал. Через часа два. И будут адски чесаться. Я широко им улыбнулась, внутри мстительно хихикая. Парни отодвинулись. Чуют подставу, да поздно боржоми пить, когда почки отвалились.

Вышел Исак. Его то и ждала. Одно дело громко заявить об обновках, другое дело действительно их получить.

– Исак, – обратилась я к мужчине. – Не ищи врага, там, где его нет. И поспособствуй, пожалуйста, выдачи обуви. Нормальной обуви, – специально выделила последние слова интонацией.

Он зыркал на меня, как на червяка, который внезапно заговорил. Никак не мог решить, придавить или дать уползти.

Лес, лес, лес. Жди меня! Я иду!

30. Волшебство леса

Подхватила под руку няню с одной стороны, Вилли с другой и изрекла:

– Вперёд на кухню! Есть хочу, просто ужас.

Наклонила голову к Вилли и шепнула:

– Нужны твои штаны и рубаха. Сможешь?

Вилли кивнул. Затем вывернулся и сказал, что ему надо собраться и оповестить всех. Убежал за секунду. Путь на кухню мы продолжили вдвоём. Маргарет молчала.

– Послушай, – обратилась к ней устало. – По-старому уже не будет. Меня заносит, да. Тебе придется привыкнуть. Могу отпустить, если хочешь. Дом, хозяйство, лавка – все, что выберешь. Я не смогу быть тихой, правильной, вежливой, и не хочу. Дам Вигмару время, потом перетряхну это тухлое место до основания. Хочу жить так, как хочу. Уже была тихой, хорошей, доброй. На память остались следы на спине.

– Гонишь меня, милая? Уже не нужна? – горько спросила старушка.

– Маргарет, ты мне нужна, – мы остановились. – Так люблю, что даю свободу. Выбери, что сама хочешь. Помогу в любом твоём решении.

– Ну, куда ж я от тебя, глупая? Пропадаешь совсем ведь! – улыбнулась сквозь слезы няня. – Люблю тебя, егозу. Помогу, чем смогу, пока жива.

– Как восстановлюсь хоть на треть, подправлю твоё здоровье. Обещаю. Проживёшь долго и не скучно, – улыбнулась няне. – Только прошу тебя, давай уже бегом на кухню.

И мы побежали, насколько могла Маргарет. Пришли на кухню, а там рвал и метал Алонсо. Словно шарик от настольного пинбола, он хаотично летал в разные углы, щедро раздавая волшебных пенделей слугам, умудряясь контролировать всех и замечать косяки со всех сторон. Тогда прилетало оплеух провинившимся. Крупные глаза повара грозились совсем вылететь из орбит, вращаясь на 360 градусов. Пора было дать людям спокойно делать свою работу.

– Алонсо, – громко крикнула на всю кухню, – корми нас сейчас же! Хозяин велел!

Главный повар тут же крутанулся вокруг своей оси, как самонаводящаяся ракета, и попер на меня:

– Где тебя носило, глупая курица? День давно начался, а ты шляешься незнамо где! Работа сама себя не сделает! Живо в мой кабинет. Работаем, работаем, остолопы! Через час выдвигаться! За что мне это все?

Алонсо залетел в кабинет и упал сдувшимся шариком на свой стул. Почти сразу принесли еду. Еле дождалась, когда посторонний выйдет. Подвела няню к стулу, давая понять, что не сяду на него. На остатках терпения подождала ответа от дара про яд и набросилась на пищу. О, как это было божественно! Проглотила все меньше, чем за минуту, практически не ощущая вкуса.

– Господин повар, просьба повторить ваш кулинарный шедевр! – отсалютовала ему пустой тарелкой.

– Что с тобой, болезная? – удивился мужчина.

– Все потом, сначала еда! Иначе сожру тебя! – ответила ему, пританцовывая на месте.

Алонсо не стал вредничать, быстро сходил и принес еще. Проглотила. Блаженная улыбка озарила мое лицо.

– Алонсо, активируй свой артефакт.

Повар нажал на кольцо.

– Учитывая твою клятву, никому не расскажешь. Резерв растет, буду есть, как толпа голодных мужиков. На прогулку идут я, Маргарет, Вилли, охрана и кухня. Вигмар занят с Беатрис важными делами, – поиграла бровями ему. – Так что особо не переживай и разносолов не тащи. Бери много, просто и вкусно. Алонсо, я серьезно, еды надо очень много, иначе жди истерик и отдачи по магической связи. Опекун за растраты орать не будет, клянусь. Соль сейчас отсыпь, пожалуйста, немного. И это, Марту оставь здесь, Саймона возьми.

Глаза мужчины в удивлении округлились, брови чуть взлетели и опали вниз.

– Понял, – сказал и замолчал ненадолго. – Ничего лишнего. Наше дело маленькое, да? – странно улыбнулся, встал и ушел.

– Чего это с ним? – спросила няня.

– Очень надеюсь, что ничего, – задумчиво ответила я.

Мужчина принёс мешочек соли. Потопали к чёрному входу. Грузили телеги, седлали коней, все это практически в тишине. Молчали даже дети. Я стояла в проеме двери и ждала. Скользила взглядом по унылым лицам, безмолвно обещая каждому скорую радость от сытого обеда, как скорое начало перемен. Пришёл Исак с тремя парами приличной обуви, по его мнению. Самое главное, они были новые и мягкие. Маргарет не могла поверить, трепетно держала на вытянутой руке и все повторяла:

– Да как же это так? Мне?

Я проглотила ком, стало горько. Отвернулась, чтоб она не видела мою жалость. “Ничего, няня. У нас все будет. Уже скоро”, – зло нахмурилась своим мыслям.

Нервно одела ботинки и вылетела на улицу. Исак вышел следом.

– Хозяин сказал быть неотлучно, сопровождать везде, оказывать любую помощь. Вместе со мной, четыре человека из личной охраны. Коня?

– Нет, – ответила ему. – Поеду на телеге, со всеми.

Отвернулась и ушла. Моей задачей сейчас было посмотреть на людей. Увидеть гнилье, угнетенных и просто лентяев. Хотела послушать, о чем говорят, мечтают. Может, есть еще такие, кто хочет заняться делом, но не дают.

Наш собственный кусок леса был не очень далеко и имел неприличные размеры. Подарок короля – это вам не жук чихнул, тут все серьёзно и масштабно. Многие шли пешком, взяли рабов, три телеги. На одной ехали старики, на другой везли еду, на третьей ехала я, Маргарет и Вилли. У всех людей были пустые корзинки или мешки. Дети разных возрастов и разной степени голопопости, сдержанно радовались предстоящей прогулке. Спереди и сзади процессии шли охранники. Еще четверо бодро шагали рядом с телегой, на которой тряслись мои кости. За рабами и слугами смотрели надсмотрщики. Все шли достаточно бодро.

Представляла одно, а на деле получила другое. В фильмах часто показывают блаженство бытия в сельских декорациях. Солнышко мило светит в глазки, девушка счастливо щурится, поправляя распущенные волосы. Сама она лежит с голыми пятками в сарафанчике на вершине стога сена в телеге, что неспешно едет, слегка покачиваясь, по вытоптанной дороге среди зеленеющего поля. Пасторальная картина.

Я тоже решила попробовать себя в роли вишенки на торте. Забралась на небольшую кучку недавно скошенной травы и возлегла по центру. Свист возничего, лошадки пошли, мы поехали.

Сначала не распробовала. Это как лизнуть перчик. Пару секунд тихо, а потом во рту пожар. Солнце, оказывается, печет непокрытую голову. Я – то без чепца! Подсохшая трава больно колется и царапает голую кожу, от чего все жутко чешется. Все лезет в нос, лицо и волосы, делая последние веником. Старый транспорт невыносимо скрипит, от чего нервно зудит уже везде. И ямы на дороге, словно россыпь прыщей на подростковом лице, бесят своим ужасающим количеством и невозможностью исправить ситуацию вот прямо сейчас. Камни! Надо сделать каменную дорогу. Натаскать и замостить. Пылищу мы подняли знатную. Людям было привычно. Я привыкать не собиралась.

Длинное перо с темным основанием и бело-черным пухом на конце начало строчить, с приятным скрипом по бумаге, список изменений в вымышленном блокноте записей. Много! Мне надо сделать много.

В общем злая, как черт, слезла с телеги. Исак сразу подъехал ближе на своем коне. Маргарет и Вилли не поняли моего недовольства.

– Исак, давай коня! – прорычала, нервно почесываясь.

Тут же один из охранников соскочил, передавая поводья. В той жизни, я очень боялась коней, любовалась ими исключительно на безопасном расстоянии. Говорят, животное чует страх. И враки, что можно спрятать эмоции. Коняшка всхрапнул, но был осажден твердой рукой бывшего всадника. У Вигмара в личной охране водятся исключительно шкафы на ножках. Меня подсадили. Память тела помогла не сильно. После смерти родителей, Роззи баловали исключительно работой и розгами, стирая навыки верховой езды.

Разозлилась на саму себя.

“Не пасовать! Я смогу!” – твердо решила.

Послала волну освежающей прохлады коню, попутно делая его кожу невосприимчивой к укусам насекомых. Животное стало успокаиваться. Второй волной подарила спокойствие. Руки неспешно поглаживали шкуру черного красавца. Сидела с закрытыми глазами.

Конь принял нового седока, я приняла коня. Нет, мы не понеслись на первой световой, обгоняя ветер. Страх не проходит так быстро. Шаг за шагом, постепенно отбивая мой зад, мы достигли оптимальной скорости улитки. Не хотела, чтоб людей стегали плетьми, побуждая двигаться быстрее из-за моего продвижения далеко вперед. Сейчас меня никто особо не будет слушать. Так, мелкие капризы под бдительным присмотром Исака. Он тут главный, но не кичится этим. Мы присматривались друг другу, оценивая возможное сотрудничество.

Подмечала в пределах видимости зверствующих надсмотрщиков, мысленно помечая их черным крестиком. Видела и тех, кому по разным причинам было тяжело идти. Я не могу отпустить их всех на волю, хотя очень хотелось бы. Банально, они не будут знать, что им делать с этой свободой. Постепенно, меняя условия и отношение внутри поместья, мы подарим им свободу с опекуном. Кто-то останется в найм, кто-то уйдет. Маловероятно, что уйдут многие. Везде к беднякам скотское отношение.

Как бы меня не бесил Вигмар, он был не худшим вариантом. Во многих владениях хозяева насиловали женщин и девушек, избивая до смерти людей просто от скуки, сажали в холодные ямы, устраивали кровавые бои за кусок хлеба. Люди были прямоходящими животными.

Вигмар никогда не опускался до низости брать силой. Даже когда ехала крыша. У него были бои, но с псами. Да, кровавые, жестокие, ужасные. Без участия людей. Да порол. И до смерти было.

Посмотрим, каким он будет без зелья. Если не устроит, теперь хватит сил магически организовать кому, и постоянно в ней держать. При благоприятных взаимоотношениях, можно подумать про фиктивный брак. Никаких отношений сейчас не хочется. Получить свободу и так глупо ее просрать в местном обществе, скованном ограничениями и нормами поведения? Ну, уж нет. Подожду восемнадцати, там решу.

– Воды. Сколько у нас воды? – обратилась я к охране.

– Два бочонка, – ответил один из охранников, приставленных Вигмаром.

– А людей? Считая всех. И как зовут? – спросила крупного парня.

– Фрей. Примерно семьдесят голов, – ответил парень.

– Будет ли питьевая вода около стоянки? – спросила его.

– Да, недалеко есть родник.

– Отлично, – повернулась к Исаку. – Как приедем, надо раздать всем воды, каждый пьёт сколько надо. Исак, я хочу понаблюдать за людьми. Можно, ты не будешь дышать в моё плечо, когда буду ходить между рабами?

– Велено не отходить ни на шаг, – моментально ответил упрямый баран.

– Не правильный ответ. Значит, будешь много спать. Не собираюсь тратить время, щадя твои нежные чувства и уговаривая дать свободу. Вигмар ясно сказал, чтоб я шла гулять. Как мне хочется. Даже дал инструкций. Так вот, мне хочется ходить, трогать, говорить и лечить. И я буду это делать. А ты можешь пускать слюни во сне или засунуть за пояс свое высокомерие, и найти устраивающий обоих вариант. Это моя земля, Исак. Моя по праву крови. Единственный, кого немного могу потерпеть – твой хозяин. Приедем, дай знать о своём решении.

Твердолобый идиот. Все его прогрессивное мышление закончилось на трех парах обуви. Прикрыла глаза. Предстоит ещё много таких разговоров на пути отстаивания своих прав. Улыбка озарила моё лицо.

Я смогу.

Отъехала от нахмурившегося охранника на метр. Воздух со свистом рассекла плеть, последовал громкий детский плач, ор надсмотрщика и оправдание мужчины – раба. Обернулась назад, семилетний парнишка хотел отойти по нужде в кусты, нарушая строй.

Сжались зубы. Взглянула на Маргарет. Кивнула на нее, на пострадавших и на телегу. Все подумают, лечил Вилли.

Мальчик обмочился. Один из надзирателей стал глумливо ржать, тыкая пальцем. Рука с плетью начала подъем второй раз. Для меня замедлилось время. Я хочу узнать все изнутри, пока еще на этой стороне баррикад. Маленькие послабления в виде телеги и коня можно объяснить благодарностью за спасение ребёнка Вигмара. Следовательно, вмешиваться напрямую сейчас нельзя. Рука с плетью отклонилась назад, делая замах. У меня перед глазами происходило медленно, в реальности же очень быстро. Когда карающая длань отклонилась чуть дальше головы, мысленно сломала ему руку. Мужик заорал, плеть выпала в дорожную пыль. Я отвернулась. Няня уже была рядом с пострадавшими, забрала обоих и повела к нам. Другой надзиратель, что громко ржал, начал было орать на Маргарет, замахиваясь уже на нее деревянной палкой.

Я вскинула руку вперед, на кончиках пальцев плясали зеленые огни.

Моя. Маргарет.

Исак опередил буквально на мгновение, заорав всем заткнуться и продолжать движение. Другой охранник на лошади резко подъехал и загородил меня собой. Взяла себя в руки. А того смертника запомнила. Вроде никто не заметил моих способностей.

Мужчину со сломанной рукой усадили на третью телегу. Няня привела к нам двух рабов. Мальчик опустил голову и сильно стыдился. Отец держал руку на плече сына. У обоих на ногах была ограничивающая веревка, чтоб не убежали, стирающая щиколотки в кровь. Вилли соскочил со свертком на дорогу, взял мальчишку за руку и отошел.

– Трогать, – зычно крикнул кто-то.

Все пришло в движение. Мужчина-раб переживал, постоянно оглядывался. Маргарет заставила его сесть на телегу.

– Вернутся, не печалься. Вилли поможет сыну-то. Звать как?

– Уолтером кличут, сына – Хью. Что теперь с нами будет? – осторожно спросил он.

– Ехать будете до леса на телеге, – ответила няня. – Там и решим, что с вами делать.

– Дык я идти могу ногами-то, привычный, – втянул голову в плечи мужчина.

Взглянула на него. Внутри все сжалось. Следы от множественных наказаний, чрезмерная худоба, впалые щеки и проплешины в волосах. Высокий, тощий, но с адекватными глазами, на дне которых плескался страх. Зашуганный, но не обозленный. Все рабы были одеты в мешковатые свободные рубах с коротким рукавом до середины бедра, сделанные из грубой ткани.

– Садись пока, Уолтер. Чем занимаешься в поместье? – спросила мужчину.

Он неловко забрался бочком на край телеги. Глаза бегали с меня на кусты, в которых остался сын.

– Да что скажут, то и делаю. За лошадьми смотрю, убираю, чищу. Тяжелое чего принести могу, в поле работаю еще.

– А жена твоя где? – осторожно спросила его.

Он опустил глаза.

– Нет ее давно. Замерзла два винтрона назад и сгорела болезнью, – печально ответил Уолтер.

– Мне жаль, – неловко ответила ему. – А скажи, хотел бы ты лучшей доли для сына?

– Заберете его, госпожа? – поднял он голову с глазами полными слез.

– Какая я госпожа? Мне Вигмар коня за спасение дал в награду. Так же на кухне работаю.

– Да, все знают, как вы чуть не померли, спасая госпожу Сибиллу. Только госпожа вы, пусть и среди черни.

– Не заберу сына. Могу попросить взять его на кухню, если воровать не будет и отлынивать, – ответила ему.

Противно было, до тошноты. Сжала поводья. Время, на все нужно время. За один день привычный уклад не изменить. И всех разом не спасти. Пока буду менять жизнь в поместье, неизбежное зло никуда не денется. Но можно его минимизировать.

– Да, да! Он старательный госпожа! Все что надо сделает, подсобит! – жарко зашептал мужик, кивая головой. – Что ростом не вышел, не смотрите. Головастый он у меня!

Глаза Уолтера сияли надеждой, как одинокий фонарь на темной улице. В горле встал ком.

– Ну, раз головастый, значит, не выгонят.

Чуть отъехала от него, чтоб не расплакаться. Через некоторое время пришли Вилли с мальчиком. Хью шел в нормальных штанах, предназначавшихся для меня. Вилли вопросительно поднял глаза, указывая на штаны. Я кивнула, все нормально.

Мы катились, словно хромоногие улитки. Возможно, это было бы смешно, если бы не кровь, стекающая по щиколоткам рабов, от верёвки, связывавшей их ноги, чтоб не убежали. Да, будто у них есть силы бежать.

Через три часа добрались до кромки леса, потом ползли до поляны. Я устала. Подозреваю, остальным было хуже. Поэтому, чтоб хоть как то им помочь, осчастливила едущего рядом Исака:

– Всех надо напоить. Всех. Как поставят лагерь. И снять рабам веревки с ног.

– Нет, веревки не снимут. Слушай Роззи, ты можешь хотеть много, но делать все не стану. Хочешь гулять, играть в лекаря? Иди! Ешь ягоды, собирай цветы, плещись в воде. Все, что связано с управлением, решает хозяин. Вот договоритесь, тогда стану исполнять и твои приказы. Воды дадут. На этом все.

Сказал и отъехал к водовозам. Ну, с одной стороны понятно. Себя еще больше понятно. А потому Исак, чесаться тебе сегодня ночью, как блохастой собаке!

На поляне рабы упали там, где стояли, ловя редкие минуты отдыха. Я стекла с коня. Попа с непривычки болела нещадно, ноги так и остались в полукруге. Вовремя вспомнила, что в моих "жилах течёт крепкий бульон!" Пара секунд, снова человек. Хорошо быть целителем.