Текст книги "Охотник-отступник (ЛП)"
Автор книги: Линси Сэндс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)
Глава 12
– Я думал, ты сказала, что у тебя есть ключ? – спросил мрачно Николас, его настороженный взгляд скользнул от закрытой двери, по коридору и опять к квартире Сэм.
– Я говорила. – Джо даже не оторвала взгляд от замка, перед которым она стояла на коленях. – У меня дома. Единственное, что у меня было в кармане, когда мы так поспешно уезжали, мой бумажник. Не волнуйся, я справлюсь.
Николас покачал головой, продолжая наблюдать за другими дверями, думая, что он должен был оставить ее в отеле, чтобы Брикер поймал ее, либо, в случае неудачи, он должен был отвезти ее прямо в дом силовиков.
– Хорошо, что у тебя в фургоне были все эти инструменты. Для чего ты их используешь? – спросила Джо, пока возилась с замком.
– Для разного, – пробормотал он, и она остановилась, чтобы взглянуть на него, одна бровь у нее была выгнута. Николас лишь пожал плечами. Он мог бы сказать ей, что еще не использовал их ни для чего. Все они были новыми, купленными утром, на смену тех инструментов, которые он потерял со своим старым фургоном, но зачем?
– Для разного, ха? – спросила сухо Джо, а потом снова повернулась к тому, что она делала, сказав, – Это должно быть довольно техническое разное, чтобы иметь все эти крошечные отвертки и… Готово, – прервала она сама себя счастливо, когда прозвучал щелчок. Собрав и положив на место все одолженные инструменты, она выпрямилась и открыла дверь.
Николас последовал за ней внутрь с облегчением, рассматривая все вокруг, когда она щелкнула выключателем на стене, и свет загорелся на потолке. Его глаза расширились, когда он увидел, что квартира еще полностью меблирована. Сэм еще не вывезла ничего; даже безделушки и фотографии все еще украшали это место. Обстановка была современной, цвета приглушенные и успокаивающие.
– Пицца, наверное, уже холодная, – сказала Джо, обернувшись в комнату из коридора. – Хотя, у Сэм есть микроволновая печь.
Николас хмыкнул и последовал за ней, оказавшись в кухни. Его взгляд прошелся по чистым белым шкафам и технике из нержавеющей стали и вернулся обратно к Джо, когда она пересекла комнату, отходя подальше от него.
– Смотри, у нас даже есть вино, – сказала она радостно, и он проследил за ее жестом к винной стойке на прилавке, внутри нее было полдюжины бутылок: – С пиццей лучше содовая, но нищим выбирать не приходится, верно? – добавила Джо
Николас оглянулся на Джо, она открыла дверцу шкафа и достала пару тарелок. Ее голос звучал тревожно; хорошее настроение, которое она показывала, было ложным. Он пересек комнату, положил пиццу на прилавок, а потом обнял ее сзади. Джо сразу напряглась, и он поцеловал ее в щеку и начал убирать руки, говоря печально:
– Ты теперь боишься меня.
– Нет. – Джо поставила тарелки, которые взяла, и поймала его руки, удержав их на месте. Она сначала заколебалась, но потом вздохнула и серьезно заверила его, – Я не тебя боюсь, Николас. Я больше боюсь того, что ты должен мне сказать.
Он оставался неподвижным еще минуту, сожаление прошло через него. Она имела полное право бояться того, что он должен был сказать ей. Как только Джо узнает, что он сделал, она не только будет бояться его, ее, без сомнения, будет тошнить только от одного его вида. От этой мысли было больно, и Николас коротко сжал Джо в объятьях, держа ее, пока он еще мог. Он собирался повернуть и поцеловать, когда странный запах достиг его носа, он заставил его нахмуриться и деликатно фыркнуть.
– Что? – спросила Джо и откинула голову назад, чтобы посмотреть на него.
Николай поднял голову, останавливаясь, когда заметил глянцевый блеск на ее волосах. Оторвав одну руку от ее талии, он провел рукой по ее собранным волосам, его пальцы стали жирными. Подняв руку, он понюхал маслянистую жидкость, а потом взглянул на ее лицо, его брови поднялись, когда он увидел это же на ее щеке.
– Что это? – снова спросила Джо, хмуро глядя на жидкость, которую он взял с ее волос.
– Моторное масло, – сказал Николас. – Должно быть, оно попало на тебя, когда ты каталась по фургону. Он старый, так что я купил бутылку масла на случай… – он замолчал, когда Джо отошла от него, подняла руки, чтобы потрогать свои волосы. Затем осмотрев ее полностью, он поморщился. Она вся была в нем. Бутылка должно быть открылась. Задняя часть фургона, вероятно, теперь тоже вся была в нем. Она выглядела так, будто каталась в масле.
– Фу, – пробормотала Джо, посмотрев вниз и увидев, куда он смотрел. Вздохнув, она опустила руки от волос и прошла мимо него. – Я собираюсь принять душ и найти что-то менее «автослесарьское», во что одеться. Я быстро. Ты подогрей себе пиццы и открой вино, я скоро вернусь.
Николай повернулся, чтобы наблюдать, как она уходит, говоря себе, что ему лучше привыкнуть к этому. Вскоре она уйдет и не вернется. Когда Джо скрылась из виду, Николас повернулся обратно, чтобы взять две тарелки и пару бокалов. Он поставил их на прилавок, а затем подошел к винной стойке, чтобы выбрать вино, когда услышал, как закрылась дверь где-то в недрах квартиры. За ним последовал приглушенный звук льющейся воды, где-то очень уж далеко, и Николас задался вопросом, где здесь была ванная, а потом нахмурился, поняв, что не видел ничего в квартире, кроме кухни.
Решив, что в его интересах проверить остальные комнаты и все выходы в случае возникновения проблем, Николас отвернулся от винной стойки, чтобы все быстро исследовать. Он вернулся обратно в коридор, а потом прошел через гостиную, отмечая мебель из кожи и хрома, и современную систему развлечений перед дверью в коридор, который вел к трем дверям. Одна дверь была закрыта, звук льющейся воды был слышен из нее.
Ванная комната, очевидно, подумал Николас и постарался вытеснить внезапный образ обнаженной Джо под струями воды из своего сознания. Это было не простой задачей в основном потому, что он наслаждался видением. Конечно, он предпочел бы реальность, но это определенно не рассматривалось. Джо выйдет из душа, он позволит ей поесть, а затем расскажет, что он сделал, чтобы стать отступником, и быстро вернет ее в дом силовиков, когда она попросит его об этом. Николас не сомневался, что она попросит.
Отодвинув эту мысль так же твердо, как и образ моющейся Джо, Николас заглянул в первую открытую дверь, а потом включил свет. Комната была создана как рабочий кабинет с письменным столом, дорогим кожаным креслом, и полкой, поной книг, большинство из них по юридическому праву. Он выключил свет и перешел к следующей комнате. В ней свет уже был включён и двери шкафа открыты, показывая первые признаки того, что Сэм на самом деле съехала. В шкафу было только несколько предметов одежды, как он подозревал, она забрала всю свою одежду, оставив самое ненужное. Он надеялся, что Джо сможет найти что-то среди этого, чтобы заменить ее собственную замасленную одежду.
Его взгляд скользнул на кровать, примечая сладострастное красное атласное стеганое ватное одеяло и расположенные на нем подуши. На мгновение Николас представил Джо лежащую на этой кровати, ее обнаженное бледное тело на всем этом глубоком, насыщенном красном, а затем он заставил себя отвести взгляд и вышел из комнаты, чтобы вернуться обратно на кухню.
Николас как раз подошел к винному шкафу, когда душ замолчал. Он взглянул в сторону двери, но потом заставил себя отвести взгляд обратно к вину, чтобы рассмотреть выбор, его брови поднялись, когда он заметил маленьких голубых пингвинов на бутылках (марки Австралийского вина). По какой-то причине это заставило его улыбнуться. Его взгляд скользнул на другие бутылки, а затем вернулся к пингвинам, и он выбрал одну из них. Прошло пятьдесят лет с тех пор, как он пил вино и он понятия не имел, какое считалось хорошим, но три из шести бутылок были с пингвинами и он предположил, что это любимое вино домочадцев.
Взяв бутылку, он вернулся к столешнице, нашел штопор и быстро откупорил его, отставив его в сторону, чтобы оно подышало, когда он открыл коробку с пиццей.
У Николаса было два кусочка на тарелке, готовых загрузиться в печь… что бы это ни было… и он налил вино в бокалы, когда Джо вернулась на кухню. Ставя бутылку, он оглянулся, а потом повернулся и просто смотрел, как Джо подходит к нему. Ее ноги были голыми, волосы влажными, и на ее лице полностью отсутствовал макияж. Она выглядела бы примерно на двенадцать, если бы не надела атласный, красный шелковый халат, который прилип к тем местам, где она еще была влажной, когда надевала его, подчеркнув, что у нее фигура женщины.
– Это единственное, что Сэм оставила, что мне налезет, – сказала Джо с усмешкой, когда дошла до столешницы. – Она, тощая как щепка. Так что я бросила мою одежду в стирку и мне придется быть в этом, пока она не высохнет.
– Это прекрасно, – сказал Николас, нахмурившись, когда услышал, какой у него хриплый голос. Прокашлявшись, он взял один из бокалов с вином и протянул ей.
– Ммм, маленькие Пингвины, – сказала она, косясь на бутылки на столешнице, когда приняла бокал. – Это мой фаворит среди не смехотворно дорогих вин. У Сэм тоже.
– Тогда это объясняет три бутылки, – сказал весело Николас.
Джо улыбнулась и сделала глоток, обойдя вокруг него к микроволновой печи. Она открыла дверцу, схватила тарелку с пиццей и поставила ее внутрь.
Николас наблюдал, как она нажимала кнопки, понимая, что никогда не сможет повторить эти действия сам. Казалось, что теперь, когда он собирался снова есть, ему есть чему поучиться. Хотя можно быть его желание съесть было только рядом с Джо, и оно исчезнет, когда Джо уйдет из его жизни, как это было с его первой парой, Энни, когда та умерла.
Сглотнув эти мрачные мысли, Николас повернулся и поднял второй бокал, чтобы сделать глоток. Потеря Энни трудно ему далась, но он знал, что потеря Джо будет еще сложнее. Она не будет мертва, а просто вне его досягаемости. Он будет вечно нищим и голодным молодым парнем, всматривающимся в прекрасный торт в витрине магазина. Он как бы мог видеть сладкое, что лежало за его пределами, но никогда не попробует или вкусит его.
– Еще пара минут и мы сможем поесть, – объявила Джо, обращаясь к нему, когда микроволновая печь начала жужжать. – Ты хочешь поесть за столом или в гостиной?
Николас смотрел на нее молча, смотрел, как она пила из своего бокала. Когда она опустила его, ее губы были мокрыми и капля красной жидкости осталось на ее нижней губе, просто одна капля вина, дрожащая, но она завораживала его. Николас, казалось, не мог оторвать глаз, а потом она начала скатываться и язык Джо выскользнул наружу, чтобы поймать ее и он прорычал:
– Стол.
– Ладно, – пробормотала Джо. – Ну….
Все, что она собиралась сказать, умерло и ее глаза расширились от удивления, когда он вдруг взял у нее бокал, повернулся и поставил его на столешницу с его собственным. Николас потом обернулся обратно, поднял ее и отнес к столу. Ее глаза были широко раскрыты от удивления, когда он посадил ее там.
– Что мы делаем? – спросила неуверенно Джо, но он знал, что она догадывалась, что он задумал. Он чувствовал запах возбуждения, исходящий от ее, и мог видеть, как ее соски встали, затвердели и уткнулись в шелк ее халата.
Николас поднял руку, чтобы легонько одним пальцем пощекотать сосок через шелк и проворчал:
– Я голоден.
– Ох, – выдохнула она.
Николас улыбнулся и поднял палец, чтобы погладить ее губы, почувствовать, какие они мягкие и жаждущие. Он провел пальцем до ее горла, и, наконец, проскользнул до ворота ее халата. Джо вздрогнула, когда его палец скользнул вдоль выреза, проводя кривую ее груди, а затем он внезапно изменил направление, двигаясь в сторону и раздвигая ткань, пока не обнажил ее грудь.
Дыхание Джо стало чаще и быстрее, и вовсе прекратилось, когда он остановился, чтобы потом слегка провести пальцем вокруг соска, который он обнажил. Он знал, что она возбуждена, ее ответная реакция поражала его, и он чувствовал, что его член встал по стойке смирно, когда его палец слегка обвел вокруг бледно-розового ареола, недалеко от темного соска, медленно придвигаясь к нему.
– Николас, – наполовину вздохнула, наполовину простонала она.
Улыбаясь, он склонил голову, чтобы провести языком по стоящей вершинке. Трепет, который он вызывал в ней, прошелся вниз по его собственной спине, и это также подстегнуло его схватить сосок губами и слегка его втянуть, а затем более настойчиво, когда их общее возбуждение возросло и пронеслось между ними. Это был еще один признак пары… разделенное удовольствие, он чувствовал ее, а она чувствовала его. Первый раз, когда он взял ее в отеле, Николас не получил возможность насладиться этим. Сильно возбужденный от их общего сна, их первый раз был как в тумане, необходимость и жажда поглотили их, но на этот раз он намеревался воспользоваться этим аспектом их отношений, решил он, и выпустил ее грудь, резко выпрямляясь.
Джо шире открыла глаза и вздрогнула, когда он вдруг потянул края ее халатика, полностью распахивая, обнажая всю ее для него. Николас встретился с ней взглядом, наблюдая за ней, когда он сжал ее колени и развел их друг от друга так, чтобы он мог уместиться между ними. Затем он скользнул руками вокруг ее спины и надавил на поясницу, заставляя ее выгнуться дугой, чтобы он мог просто нагнуть голову и облизать сначала один сосок, а затем повернуть голову, чтобы сделать то же самое с другим. Джо схватилась за его плечи, ее голова со стоном откинулась назад, пока он облизывал, пощипывал и посасывал ее грудь, посылая волну за волной возбуждения, и эти волны пробегали через них обоих.
– Николас, пожалуйста, – простонала она, обвивая ноги вокруг него и потянув его ближе к себе, но он знал, что возможно, это его последний раз с ней, и он хотел его продлить. Он хотел то, что он сможет вспоминать последующими длинными, одинокими ночами.
Потянувшись руками вверх, Николас поймал ее за руки и убрал их от его плеч, прижав ее спиной к столу собственным телом. Держа ее в подчинении, он выпустил сосок изо рта и прошелся ртом вниз по ее животу, останавливаясь, чтобы опустить язык в ее пупок. Она пахла апельсинами. Очевидно, это мыло, которое она использовала в душе, но Николас не мог удержаться, облизывая и покусывая ее кожу, заставляя ее сжиматься и дрожать. Он перемещался все ниже, проследив путь вдоль ее тазовой кости.
Джо тяжело дышала, ее тело дрожало, а ее ногти больно впились в его руки, так как он держал ее. Но Николас почти не чувствовал боли от ее ногтей, его тело купалось в тех же волнах наслаждения, которые испытывала она… но этого было недостаточно. Зацепив ближайший стул ногой, он подтянул его к себе и плюхнулся на него. Николас отпустил ее руки, раздвинул ноги еще шире, и подтащил ее вперед, чтобы приготовить ее для его пира.
Джо закричала, ее бедра взбрыкнули на столе, когда Николас зарылся лицом между ее ног, как будто она была кусочком дыни. Она почувствовала, как его язык потерся об ее чувствительное ядро, а затем закрыла глаза и тяжело задышала, а он продолжал сводить ее с ума. Ее тело было напряженно, как натянутая тетива лука, ее мускулы напряглись, в ожидании удовлетворения, которое он обещал, и ее мозг был поражен поступающими волнами наслаждения, которое, казалось, усиливалось при каждом порыве и вскоре стало почти невыносимым.
Либо она кончит в удовлетворении, либо она разорвется на миллион кусочков, изумленно подумала Джо, хватаясь за края стола и сжимая их до боли. Как раз в то самое время, когда она думала, что будет скорее всего второй вариант и что ее разум пошатнет под давлением, Николас вдруг встал между ее ног. Ее глаза открылись, чтобы увидеть, как, хотя он все еще был полностью одет, он расстегивает свои джинсы. Она закрыла глаза, снова застонав, когда он схватил ее за бедра, привлек ее вперед, и, наконец, вошел в нее.
Николас замер, и Джо заставила себя открыть глаза, его глаза были закрыты. Его лицо – это портрет того, что является удовольствие – боль. Джо подождала один удар сердцебиение, а затем сжала свои ноги вокруг него и села на стол, прикоснувшись к его щеки.
Когда его глаза открылись от удивления, Джо прошептала:
– Я тоже голодна, – и поцеловала его, ее бедра стали двигаться к нему. Он выдохнул в ее рот, и тогда Николас начал целовать ее, его руки обняли ее, и его бедра начали двигаться, входя и выходя из нее снова и снова, пока мир не рассыпался вокруг них, и они упали в мягкую темноту, ждущую их.
***
Джо проснулась, поняв, что она распростертая на столе, как какая-то человеческая жертва. Ее тело было пресыщено, но ей было немного холодно, ее ноги свисали со стола, вися в воздухе, а Николаса нигде не было видно. Нахмурившись, она приподнялась, оборачивая халат вокруг себя, и начала скатываться со стола, едва не наступив на Николаса. Резко остановившись, она балансировала на краю стола и смотрела на человека, лежащего на полу у ее ног.
– Николас? – спросила она с тревогой, и сумела соскочить со стола на прохладную поверхность плитки, не наступив на него. Затем Джо встала на колени около него и потянулась к его лицу. В тот момент, когда ее ладонь прикоснулась к его щеке, Николас перевернулся, открывая глаза.
– О, привет, – пробормотал он сонным голосом, схватив ее за голову и опуская ее вниз, чтобы поцеловать, но Джо засопротивлялась.
Отталкивая его грудь, она посмотрела в его глаза, пытаясь понять, что произошло, из-за чего он оказался на полу?
– Что случилось? С тобой все в порядке?
Николас усмехнулся на ее заботу и сел. Он быстро поцеловал ее в губы прежде, чем встать на ноги и потянуть ее за собой.
– Может быть, тебе не стоит вставать, – обеспокоено сказала Джо, вставая. – Ты, казалось, отключился или…
– Я в порядке, – прервал он ее успокаивающе. – Я просто потерял сознание.
– Потерял сознание? – спросила она с тревогой, схватив его за руки. – Тебе нужна кровь или что-то еще? Тебе нужно покормиться? Мы можем…
– Джо, все в порядке. Это абсолютно нормально. Я в порядке, – повторился Николас.
– Нормально? – переспросила она с недоверием. – Это не нормально, обморок, Николас. Это…
– Для пожизненных пар, когда они занимаются любовью это нормально, – терпеливо ответил он, и Джо успокоилась. Она смотрела непонимающе на него с минуту, потом взглянула на стол, где проснулась и поняла, что она скорее всего тоже потеряла сознание после…
– О, – сказала она слабо и неуверенно посмотрела на него. – Почему?
Николас заколебался, а потом сказал:
– Я объясню, пока мы будем есть.
Джо открыла рот, готовая настоять, чтобы он сейчас объяснил, но урчание в животе заставило ее передумать. Кивнув, она подошла к микроволновой печи и проверила пиццу внутри. Прошло достаточно времени, что кусочки, которые она разогрела, снова стали комнатной температуры. Поцокав языком, она поставила их на одну минуту, а затем взяла бокалы и взглянула на стол. Просто взгляд на эту чертову штуку, вернул воспоминания о том, что они на ней сделали, и она почувствовала, что ее тело реагирует на эти воспоминания.
– Может быть, мы поедим в гостиной, – пробормотала она.
– В этот раз, – пробормотал Николас, его глаза сверкнули серебром, когда он взял у нее бокалы.
Джо покраснела на озорной блеск в его глазах, ее тело начало покалывать от воспоминаний удовольствия, и, когда он наклонился, чтобы легко поцеловать ее в губы, она сразу же открылась для него и начала поднимать руки, чтобы обвить их вокруг его шеи.
– Сначала еда, – зарычал он, быстро отходя от нее. – Еда, а потом поговорим.
Джо наблюдала за тем, как он выходит из кухни, и небольшой вздох слетел с ее губ. В этот момент ее не волновало, поест ли она когда-нибудь снова. Она просто хотела снова почувствовать тело Николаса, прижатое к ней и в ней. Она хотела…
Микроволновка просигналила, объявив, что она закончила, и Джо встряхнула головой и повернулась к ней, подумав, что Николас как наркотик. Она не могла насытиться им. Вздохнув, она достала ломтики пиццы из микроволновки, разделив их между двумя тарелками, и понесла их в гостиную.
Николас поставил бокалы на журнальный столик и устроился на диване перед ним. Джо села рядом с ним, передав ему одну из тарелок, и начала кушать. В то время как она была бы счастлива минут назад на кухне отложить еду, теперь когда запах пиццы плыл у нее под носом, она стремилось побыстрее накормить себя… сначала. Прошло довольно много времени, с тех пор как она завтракала с Брикером и Андерсом, и она действительно была очень голодна.
Джо, возможно, и была голодна, но Николас был еще более голоден. Он, казалось, почти проглотил кусок пиццы и закончил его прежде, чем она съела даже половину своего. С небольшим затруднением, ему удалось подогреть еще два куска и принести их в гостиную, как раз когда она закончила свой первый кусок. Джо съела три куска, чтобы наестся. Николас был на шестом куске, когда она поставила свою тарелку и повернулась к нему выжидательно.
– Итак? Объясни, почему обмороки – это нормально, – подсказала она, как только он дожевал и проглотит свой последний укус.
Николас посмотрел на свою пустую тарелку, посмотрел в сторону кухни, как будто рассматривать вариант взять еще кусок, но затем поставил тарелку и пояснил:
– Объединенное удовольствие – это слишком много в первые разы для ума, и мозг в своего рода ответ перегружается и дает сбои, когда оргазм сокрушает его. Это совершенно нормально для первого совместного года супругов.
– Что такое объединенное удовольствие? – спросила она сразу.
– Я чувствую твое удовольствие, а ты чувствуешь мое, – сказал он просто.
– Так, когда ты… – Джо замолчала и закусила губу, пытаясь придумать как бы описать, что он делал, без использования пошлостей, которые могли бы унизить красоту того, что он делал.
– Каждый раз, когда я целую, ласкаю или прикасаюсь к тебе, я испытываю твое удовольствие, как свое собственное, – сказал торжественно Николас, решив ее проблему. – Я испытывал твое удовольствие, и оно смешивалось с моим, а затем отскакивало обратно к тебе, снова смешивалось с твоим и переходило назад еще более интенсивное, и так далее, пока никто из нас не мог взять больше.
Что объяснило подавляющее удовольствие, которое она испытывала, предположила Джо, а затем спросила:
– Так это штука с объединенным удовольствием происходит только между пожизненными супругами?
Николас торжественно кивнул, а затем спросил:
– Почему ты улыбаешься?
– Потому что тебе более пятисот лет, и, вероятно, ты уложил многих женщин, и я рада, как гонады (женские яичники), что ты не испытал этого с ними.
– Рада, как гонады? – спросил Николас, вздрогнув от термина. Покачав головой, он нехотя улыбнулся, но потом тихо признался: – Я испытал это раньше, Джо.
– Твоя жена, – вспомнила Джо.
Он кивнул.
Джо рассматривала его почти виноватое выражение лица, а потом слегка пожала плечами.
– Я думаю, что могу справиться с этим. Я все еще единственная живая, кто может наслаждаться этим, так что… – она села на его колени и обвила руками его шею, комментируя, – Я предполагаю, что это делает вероятность измены меньше.
– Мы моногамнее людей по этой причине, – пробормотал Николас, сжимая руки вокруг нее. – Как только ты находишь пожизненную пару, никакая другая женщина не сможет сравниться с ней. Это как попытка убить боль аспирином после нескольких лет на морфине.
– Это, кажется, точным описанием, – спокойно заверила его Джо. – Потому что я нахожу тебя, как наркотик, не могу насытиться тобой. Я уже снова хочу тебя.
Она подняла глаза на него, его синий цвет глаз исчез, опять замененный серебром.
– Итак, – прошептала Джо, наклонив ее лицо вперед так, чтобы их губы почти соприкасались. – Если бы я поцеловала и погладила и приласкала тебя, я бы тоже испытала удовольствие, верно?
Николас слегка кивнул.
– Это довольно классная сделка, – прошептала она, протягивая руку вниз, чтобы обхватить его через ткань джинсов. Он был твердым и стал еще более твердым от ее прикосновения, и она задрожала от волнения, которое прошло через нее.
Черт, слабо подумала Джо, он был прав. Она была настолько поглощена порывом страсти, которое переполняло ее ранее, когда он ласкал ее, что Джо не понимала, что происходит, но теперь… она нежно его сжала и закрыла глаза, когда еще один прилив удовольствия прошел сквозь нее. В следующий момент она соскользнула с него на колени между его ног на пол, и потянулась к кнопке на его джинсах.
– Джо, подожди, мы должны поговорить, – сказал Николас, пытаясь остановить ее.
– Позже, – сказала она тихо. – Теперь моя очередь.
Николас встретился с ней взглядом, противоречие было видно на его лице, а потом он встал, протянув ей руку, поднимая ее на ноги к нему.
– Что….? – неуверенно начала Джо.
– Спальня, – зарычал Николас, таща ее вокруг стола и в сторону коридора. – Мне нравится просыпаться в кровати, а не растягиваться на диване или на ковре гостиной.
Джо усмехнулась и подразнила:
– Где твоя страсть к приключениям?
Николас резко остановился в коридоре и повернулся, чтобы взять ее на руки. Его рот накрыл ее, руки срывали с нее халат, прежде чем ее грудь даже смогла прижаться к его, а потом он припер ее к стене, прижавшись к ней и засунув язык ей в рот, пока скидывал ботинки.
Издав стон удовольствия, Джо схватила его ягодицы. Она кратко сжала их, а затем протиснула руки между их телами, чтобы расстегнуть пуговицу и молнию на его джинсах. Они оба застонали от удовольствия, когда она скользнула рукой внутрь и нашла его член, и тогда Николас разорвал их поцелуй, чтобы сделать шаг назад и снять свою одежду. Его футболка была стянута в один миг, а затем и джинсы, он, вернувшись, схватил ее за бедра и обернул ее ноги вокруг его бедер так, чтобы его эрекция терлась об нее, но не входила.
Джо захватила его за плечи, отчаянно целуя его, когда он прижал ее спиной к стене и заставил их обоих стать дикими от страсти, и затем она оторвала от него рот с криком, когда он внезапно ворвался в нее.
Николас остановился. Тяжело дыша, он уперся лбом ей в шею, а потом поднял голову и лизнул ее в шею, потом поцеловал ее туда, а затем стал покусывать вверх к ее уху.
Джо застонала, когда он вышел и снова скользнул в нее, прижимая ее спину к стене.
– Этого приключения достаточно для тебя? – прорычал он, а затем усмехнулся, когда она кивнула. – Хорошо, – пробормотал Николас, а затем поймал ее губы в нежном поцелуи, снова яростно толкаясь в нее. Снова разрывая их поцелуй, он добавил, – Реальное приключение, к котором будет видно, сможем ли мы добраться до мягкой поверхности, прежде чем упасть в обморок.
Джо широко распахнула глаза и смотрели на него.
– Как…?
Ее вопрос умер в ахе, когда он вдруг отстранился от стены, прихватив ее с собой, и повернул в сторону конца коридора. Ноги Джо инстинктивно сжались вокруг него, но ей не стоило беспокоиться, его руки крепко держали ее попку, удерживая ее на месте, пока он шел по коридору.
– Давайте посмотрим, сколько шагов потребуется, чтобы взорвать наши умы, – сказал Николас сквозь зубы, когда он шел, их тела терлись друг о друга при каждом шаге.
– О Господи, – вздохнула Джо, уткнувшись лицом в его шею и закрыв глаза, когда удовольствие волна за волной проносилось через нее. Она подозревала, что он не успеет добраться до кровати и просто надеялась, что набивка ковра Сэм была мягкой.
