Текст книги "Страсть по объявлению"

Автор книги: Линси Сэндс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 19 страниц)

К положительному моменту относилось то, что теперь с любым из них можно не бояться вновь остаться вдовой. Как и Элви, они уже были мертвецами.

Поморщившись, она пододвинула плетеное кресло и уселась в него, поджав под себя ноги. Потом закрыла глаза и стала прокручивать в памяти события минувшего дня – самого прекрасного дня за последние пять лет!

Ей можно есть!

Она больше не почувствует себя изгоем среди людей. Даже если за всю неделю больше ничего хорошего не случится, Элви будет благодарна и за это.

Кто-то легко побарабанил пальцами по стеклу двери лоджии. Элви вгляделась и увидела Виктора, стоявшего по ту сторону. У нее лихорадочно забилось сердце и вспотели руки. Стиснув кулаки, она заставила себя сделать глубокий вдох. Такое нервное восприятие мужчины было крайне необычно. Хотелось бы объяснить это состояние специфической реакцией на феромоны, выделяемые вампиром, но на его соплеменников, присутствовавших в ее доме, она почему-то так не реагировала. Элви даже почти жалела об этом. В конце концов, она уже вполне взрослая женщина и не должна вести себя как школьница, которую хватил любовный удар. К несчастью, в свои шестьдесят два года Элви выглядела на двадцать пять, а чувствовала себя шестнадцатилетней.

Укоризненно покачав головой в ответ на свои собственные мысли, она встала, подошла к двери и открыла ее. С выражением вежливого интереса на лице Элви ждала, что он скажет, и боялась сама произнести хоть слово. Потому что стоит ей открыть рот, она проблеет что-нибудь невразумительное или ляпнет какую-нибудь глупость.

– Вы забыли внизу браслет с лодыжки. – Виктор протянул ей руку, и она увидела в ней свою изящную цепочку. Сидя у огня, Элви сняла ее и положила рядом со стулом, а потом, судя по всему, просто позабыла про нее.

– Спасибо, – шепотом сказала она и смутилась, заметив, как задрожали у нее пальцы, когда она потянула цепочку с его руки.

Элви торопливо сунула браслет в карман, и тогда Виктор вытянул вперед другую руку. В ней оказались два бокала и полбутылки вина. Пальцами одной руки он держал бутылку за горлышко, а бокалы – за ножки.

– Это все, что осталось. Не пропадать же добру. Здесь вполне хватит на два бокала, как мне кажется.

Чтобы избавиться от его давящего присутствия, Элви была готова отказаться и закрыть перед ним дверь. Но у нее осталось столько нерешенных вопросов... Помимо того, как ни раздражала ее собственная тяга к нему, ей все равно хотелось, чтобы он был рядом.

– Здесь здорово! – Стоя в дверях, он оглядел лоджию.

Она проследила за его взглядом, обежавшим плетеную мебель. Было темно. Единственное световое пятно слабо светилось в глубине ее комнаты, но она не сомневалась, что у него такое же острое зрение, как и у нее. От света, доходившего из комнаты, было вполне достаточно, чтобы все видеть. Благодаря этому едва видному свету он понял, что она поднялась к себе, решила Элви.

– Как вы себя чувствуете? – Он уселся на диванчик и подал ей бокал.

– Голова немного кружится, – призналась она. – За пять лет я не выпила ни капельки, поэтому вино сразу ударило в голову. На сегодня мне, наверное, хватит.

– Еще один бокал, и будет в самый раз, – тихо сказал Виктор. Разлив остатки, он откинулся на спинку с вином в руках и внимательно посмотрел на нее.

Повисла тишина. Они сидели, потягивая вино. Затянувшееся молчание действовало ей на нервы. Элви физически ощущала его присутствие, его восхитительный запах. Она не знала, каким одеколоном он пользуется после бритья. Но ей самой нравилось покупать одеколон и разбрызгивать у себя в гробу, чтобы, уткнувшись лицом в атласную подушку, всю ночь во сне дышать ароматом.

– Для меня совершенно ясно: вас абсолютно не подготовили к пониманию того, что вам можно делать, а что нельзя. Почему так получилось?

Неожиданный вопрос Виктора вырвал ее из размышлений по поводу одеколона и заставил внутренне собраться. Что значит не подготовили? Разве вампиров готовят? Может, для них существует какой-нибудь тренировочный лагерь или что-то в этом роде?

– О чем вы говорите? – наконец спросила Элви, потом выпрямилась, сообразив, что в его глазах выглядит абсолютно невежественной, какой сама себя ощущала. – Что меня выдало?

Виктор вскинул брови.

– Хотя бы то, что вы почему-то решили, будто не можете есть.

– Ах да, – смешалась Элви. Это было вполне очевидно. Но в самом деле, откуда бы ей знать, что можно делать, а что нельзя? В кино и телесериалах все вампиры питались только кровью. По крайней мере в тех, что смотрели Мейбл и Элви, когда сразу после ее обращения проводили свои исследования.

– Кроме того, – серьезно добавил Виктор, снова привлекая ее внимание, – вы явно не понимаете, что нарушаете наши законы, когда наносите укусы смертным.

Она встревожилась.

– Как? У нас существуют законы?

Виктор кивнул с торжественным видом.

Элви сидела, не говоря ни слова. В голове бешено завертелись мысли. Наличие законов предполагает существование какой-то организации. Судя по всему, таких, как она, много. Вопросов становилось все больше, но они могли подождать. Нарушение закона вампиров – дело гораздо более серьезное. Она в жизни своей не нарушила никаких правил. Ни разу не перешла улицу на красный свет. Ей совершенно ни к чему невзначай нарушить что-нибудь.

– Я даже не представляла, что иду против наших законов, – быстро сказала она. – И не знала, что таковые существуют. Если честно, мне казалось, будто я вообще одна такая.

– Именно этого я и боялся. – Виктор тихо выругался.

– Вы сказали «законы»... во множественном числе, – пробормотала Элви. – А что это за законы?

Виктор открыл было рот, но потом покачал головой:

– Нет никакого смысла говорить об этом сейчас. Вы выпили в первый раз за пять лет, и мне придется все повторять вечером, когда вы проснетесь.

Элви хотела запротестовать, но он успокоил ее.

– Я все расскажу вам, когда вы встанете.

Увидев, что она согласна, он неопределенно улыбнулся и добавил:

– Кстати, мне, наверное, нужно отправить вас в постель.

Виктор встал и направился к двери. Элви покорно последовала за ним, невольно глядя ему в спину. Она заставила себя опустить глаза, когда, поднявшись на одну лестничную ступеньку, он обернулся к ней.

– Прежде чем я уйду, мне нужно задать вам один вопрос.

– Да? – Ей стало любопытно.

– Кто ваш наставник?

Элви нахмурилась.

– Не понимаю вопроса. – Она была в замешательстве. – И вы, и Алессандро употребляете это слово, а я не представляю, что оно означает.

– Это тот, кто создал вас, – пояснил он. – Тот самый, кто превратил вас в бессмертную.

– О... – Элви слегка улыбнулась. У нее было чувство, будто ей уже приходилось слышать эту фразу. Вероятно, тогда, когда они вместе с Мейбл принялись искать других вампиров сразу после возвращения из Мексики, но она как-то выскочила у нее из памяти.

Увидев, что Виктор дожидается ответа, она покачала головой:

– У меня не было наставника.

Виктор недоверчиво смотрел на нее.

– Наставник всегда есть. Если только... – Он помолчал и неуверенно спросил: – Вы ведь не родились бессмертной?

Сама идея показалась Элви смешной.

– Ну конечно, нет. Пять лет назад я была седая как лунь и вся в морщинах, – заверила она его. – И думать не думала ни о каком наставнике.

– Но он должен быть, – настаивал Виктор.

Элви всмотрелась в светлеющее предрассветное небо у него за спиной и тут же мысленно вернулась в то время, когда случилась ее смерть. Она старалась выкинуть из памяти все, что было связано с этим зыбким кошмаром. Ей отчетливо вспоминалось лишь, как она в полубессознательном состоянии чуть ли не загрызла Мейбл до смерти.

– Мы с Мейбл отправились в Мексику, – наконец заговорила она. – Там с нами произошел несчастный случай. Мы попали в автокатастрофу. Через несколько дней я очнулась уже вот такой. – Элви принужденно улыбнулась и поежилась, почувствовав на себе его непонимающий взгляд. – Наверное, меня можно назвать случайным вампиром.

Все так же улыбаясь вымученной улыбкой, она пожелала ему спокойной ночи и закрыла дверь, не дожидаясь, что он ей скажет. Элви не любила вспоминать то время, а еще меньше ей нравилось говорить о нем.

Щелкнув замком, она повернулась и пошла в спальню. Увидев там ожидавший ее гроб, скорчила ему гримасу. Немного болела голова. В животе чувствовалась непривычная тяжесть. Но в первый раз за эти годы у нее было легко на душе. Благодаря вину, наверное. А в окружении таких же, как она, Элви перестала воспринимать себя диковинкой природы. Правда, лезть спать в эту чертову штуку все равно придется.

Тихо выругавшись, Элви отвернулась от черного деревянного ящика и отправилась в ванную. Хотелось принять душ перед сном, но нужно было торопиться. До рассвета оставалось не так много времени. Элви не хотелось рисковать и оказаться при свете наступающего дня вне укрытия, которое давал гроб. Солнечный свет пагубно сказывался на вампирах – факт широко известный. Сегодня ей не хотелось убеждаться в непреложности этого факта, но завтра она обязательно узнает у Виктора, что ей еще можно себе позволить и чего нельзя.

Сморщившись, Элви старательно смывала мыло с лица. Она вдруг сообразила, что можно задать любой из интересующих ее вопросов каждому из мужчин, находившихся с ней сейчас под одной крышей, потому что все они знали ответы. Она просто автоматически решила расспросить обо всем Виктора. Пока было не понятно, означает ли это какую-то близость с ним, которой не было в отношениях с другими, или то, что она отдавала ему предпочтение. Элви подумала и решила, что тут и то и другое вместе. Этого было достаточно, чтобы ей сразу расхотелось спрашивать его о чем бы то ни было. Элви стало грустно оттого, что прошло пять лет, как она превратилась в вампира, но все равно оставалась такой же чудовищно невежественной. Нет, она должна вызнать все, и если придется расспрашивать кого-то, то это должен быть Виктор.

Сначала надо разузнать у него все, что имеет отношение к гробу, а потом насчет возможностей проникать в сознание других. Разговор, который вели между собой Алессандро и Харпер, возбудил в ней откровенное любопытство. Может ли она читать мысли и манипулировать другими, как Эдвард, по мнению Алессандро, поступаете Мейбл?

Подруга настаивала, чтобы Элви пыталась считывать мысли других, когда стало понятно, что ее обращение произошло. В конце концов, Дракула занимался такими же штуками. Элви это не удалось, и она решила, что такое под силу только королю вампиров. Но если Эдвард учудил такое, значит, она просто недостаточно усидчива?

Мейбл тащила ее в Трансильванию, чтобы найти там Дракулу. Правда, при этом она была уверена, что он уже поменял имя. Мейбл с головой окунулась в разные вампирские дела, хотя и не прошла обращения. Но, Господи, как же ей хотелось этого! Сначала она просила Элви обратить ее, чтобы им обеим стать вампирами. Однако, как Элви ни старалась, сколько бы раз ни кусала подругу, та так и осталась обыкновенной женщиной. В конце концов Элви наотрез отказалась кусать Мейбл, потому что могла убить ее, выпивая немыслимое количество ее крови.

И безумно обрадовалась, когда два года назад подруга сдалась. Мейбл даже стала признаваться, будто довольна тем, что у нее ничего не получилось. Увидев, чего лишилась Элви в жизни: еды, вина, прогулок по саду при солнечном свете, поездок на взморье, барбекю с друзьями и так далее, – она решила, что все к лучшему.

Помимо прочих забот, у Элви появилась куча юридических проблем. Например, с удостоверением личности. Паспорта, водительские права, карточки медицинского страхования приходилось постоянно возобновлять. Большинство документов выдавали сроком на два года. Что прикажете с этим делать? Просто забыть.

По документам ей было шестьдесят два. Но она не выглядела на свой возраст. И это стало проблемой. К счастью, ей больше не требовалась медицинская карточка. Но вот без паспорта не попутешествуешь.

Ее водительские права давно были недействительны. Элви не стала их продлевать, хотя в городке, где все знали про нее все, никто не стал бы интересоваться, почему в шестьдесят два года она смотрится на двадцать пять. Когда она садилась за руль, чтобы съездить за покупками, Тедди и Барни никогда ее не останавливали. Другое дело, если вдруг потребовалось бы поехать куда-нибудь еще. Полицейские вне их городка так просто бы ее не отпустили.

В результате она была прикована к Порт-Генри. Но теперь, когда сюда пожаловали Виктор вместе с другими, ей стало интересно, как они утрясли подобные вопросы. Она понятия не имела, по скольку им лет, но, учитывая, как веско они все говорили, можно было предположить, что они намного старше ее.

За исключением Ди-Джея. Она засмеялась, вспомнив, как весь вечер он флиртовал с Мейбл. Подруга явно испытывала неловкость. Пожилую даму это нервировало и раздражало. Но Элви знала, что в глубине души та польщена. Мейбл не стеснялась своего возраста и по-прежнему оставалась миловидной. И ее очень интересовало, на самом деле она нравится Ди-Джею или нет.

Увидев в окне ванной узкую розовую полоску рассвета, Элви торопливо закончила водные процедуры. Потом резво проскакала к себе в комнату и, поморщившись, забралась в гроб. Когда, интересно, Виктор и другие успели привезти свои гробы, вдруг подумала она. По идее если они приехали на машинах, то должны были захватить их с собой. Немного поразмышляв на эту тему, Элви взялась за крышку и надвинула ее на гроб.

Глава 9

– Случайный вампир, – бормотал Виктор, заходя в комнату, которую он делил с Ди-Джеем.

– Виктор? – Из дальнего угла до него донесся сонный голос. Затем последовали шорох и шуршание простыней, когда Ди-Джей заворочался на кушетке. – Ты что-то сказал?

– Сказал. – Он щелкнул выключателем.

Ди-Джей сел, простыня спустилась до пояса.

– Я не сплю. Что случилось?

Сердито глянув, Виктор пересек комнату.

– Элви говорит, что она случайный вампир. Стала такой в результате несчастного случая.

– Не понял, как? – вытаращился на него Ди-Джей.

Виктор кивнул:

– Ей ничего не известно про наши законы и правила, так как не было наставника, чтобы обучить ее. Она так считает.

– Этого не может быть, – рассудительно заметил Ди-Джей. – Кто-то ведь обратил ее.

– Именно это я ей и сказал, – признался Виктор. – Но она твердит, будто они с Мейбл поехали в Мексику, там произошла автокатастрофа. После катастрофы, когда очнулась, она уже стала вампиром. Элви – случайный вампир.

– Такое невозможно, – повторил Ди-Джей. – Может, у нее в памяти остался только несчастный случай. Может, наставник стер ей память или что-нибудь в этом роде.

– И не обязательно мужчина, – заметил Виктор. – Это могла быть женщина.

– Или... – У Ди-Джея вдруг широко открылись глаза. – Если она серьезно пострадала в результате катастрофы, то из банка крови ей могли перелить зараженную кровь вампира.

– Вампиры никогда не сдают кровь в донорский банк! – отрезал Виктор.

– Надо думать, что не сдают, – с досадой согласился Ди-Джей, потом помолчал и добавил: – Если только они не отморозки и не хотят заразить смертных так, чтобы при этом не попасться.

У Виктора отвисла челюсть.

– На тебя плохо влияют полуночные похождения а-ля Джеймс Бонд.

– Нет, такое вполне возможно, – заспорил Ди-Джей. – Это блестящая идея.

Виктор схватил подушку с кровати и треснул его по голове.

– Нет в ней ничего блестящего. И все было не так.

– Откуда тебе известно?

– Оттуда. Я уверен, даже в Мексике донорскую кровь проверяют, прежде чем перелить ее пострадавшему. Стоит им заметить нано, как они отправят кровь на детальную проверку, и нас вычислят.

– Бессмертные могут контролировать сознание тех, кто проводит проверку, тогда они ничего в жизни не обнаружат, – предположил Ди-Джей.

Виктор закатил глаза.

– Тогда сейчас вокруг Мехико носились бы чертовы толпы сбитых с толку новых бессмертных, и мы уже давным-давно знали бы об этом. Элви обратили пять лет назад.

– О!

Этот дурачок, кажется, недоволен таким поворотом дела. Ему бы сейчас отыскать какого-нибудь бессмертного типа Голдфингера, который замыслил захватить земной шар, одаривая всех своей кровью.

Тряхнув головой, Виктор подошел к выделенной ему поистине королевской постели, присел на краешек и стал разуваться.

– И вот еще что... – сказал Ди-Джей и замолчал.

Выдержав паузу, Виктор поднял голову и с любопытством посмотрел на него.

– Ну что?

– Мейбл хороша, правда ведь?

Виктор растерянно заморгал от неожиданной перемены темы, но вынужден был согласиться:

– Да, она привлекательная женщина. – Губы дернулись в улыбке, когда он вспомнил, как Ди-Джей обхаживал ее весь вечер. Нагнувшись, Виктор снял второй ботинок.

– Я не смог считать ее.

Виктор замер, а потом внимательно посмотрел на молодого человека.

– Не смог?

Ди-Джей медленно покачал головой из стороны в сторону.

– Я пытался, и когда мы были еще в ресторане, и когда приехали сюда. У меня ничего не получилось.

Виктор тихо перевел дух. В голове зароились тысячи мыслей. Главная из них была о том, что Ди-Джей встретил свою спутницу жизни, свою половину.

– Это может все осложнить, – наконец высказался он.

– Понимаю, – согласился Ди-Джей. Он скрыл ухмылку и торжественно объявил: – Я буду стараться, чтобы это не помешало делу.

– Хорошо, – буркнул Виктор. Он понимал, что такие слова ничего не значат. Когда-то у него тоже имелась спутница жизни, его половина, и он хорошо помнил, какой властью она обладала. Мужчина становится безвольным, послушным, неспособным сосредоточиться ни на чем, кроме мыслей о своей женщине. А та держит его будущее в своих руках, как неразумное дитя держит птенца: может, выкормит, пока тот не вырастет во взрослую птицу, а может, чуть-чуть сильнее сожмет в кулаке, и от птенца останется мокрое место.

Вздохнув, он постарался подавить вдруг проснувшуюся в нем зависть и отбросил ботинок в сторону. Потом встал, пересек комнату и выключил свет.

– Спокойной ночи, Виктор. – Комната снова погрузилась в темноту.

– Спокойной ночи, – тихо ответил он и неожиданно почувствовал, что смертельно устал.

Элви проснулась поздно. Все из-за вина, решила она и поморщилась. Рот был словно набит ватой. Спотыкаясь, она отправилась в ванную чистить зубы. Потом наспех приняла душ. Натянув джинсы и футболку, пошла к двери. Страшно хотелось есть.

И обычной, и другой еды.

Начнет она, конечно, с крови, а продолжит чем-нибудь реальным. Может, чизкейком, до которого так и не дошла очередь прошлой ночью. Или мороженым.

Или беконом, подумала Элви, выходя из комнаты и потянув носом. Да, это действительно был бекон, запах которого она учуяла. Чизкейк тут же опустился в самый низ списка желаемых продуктов. Это чересчур сладко для завтрака, хотя вообще-то было уже семь вечера.

Аппетитный запах продолжал терзать ноздри, поэтому она внутренне оказалась неготовой к картине, представшей перед ней на кухне.

Виктор возился со сковородой, на которой шипел и шкварчал жарившийся бекон. Рядом Харпер готовил тосты. Алессандро только что заправил кофеварку и включил ее. А Эдвард отжимал сок из апельсинов.

– Доброе утро, – весело обратилась она к компании и улыбнулась при виде мужчин, так слаженно работавших на ее кухне. Семейная жизнь Элви укладывалась в традиционные рамки: муж работал вне дома и никогда не ступал на кухню, которая считалась ее исконной территорией. То, что происходило здесь сейчас, было... экстраординарным.

Все четверо повернулись в ее сторону. Они тоже улыбнулись и одновременно поприветствовали Элви. У нее появилось ощущение, будто она слушает квадрафоническое стерео:

– Доброе утро!

Улыбка у Элви стала еще шире, когда она увидела, что Виктор повязал себе передник Мейбл.

– А я что буду делать?

– Ничего. Все уже сделано.

Виктор выключил горелку под беконом и, вооружившись прихваткой, открыл духовку. Там оказались два противня. Один с омлетом, другой с картофельными оладьями. Глянув на нее, он коротко сказал:

– За стол!

Элви заколебалась. Решив не подчиняться приказу, проскользнула мимо мужчин и направилась к холодильнику.

– Что вы ищете? Я уже все приготовил для вас. – Алессандро сделал шаг вперед, но она уже открыла дверцу холодильника и достала упаковку с кровью. Обычно один пакет хранился в холодильнике в ее комнате, но вчера она забыла прихватить его с собой.

– О... – Алессандро отступил в сторону, когда она закрыла дверцу, но все равно загораживал ей дорогу к буфету.

– Мне нужна кружка, – извиняющимся тоном сказала Элви, слегка пришепетывая, потому что от голода клыки начали отрастать и мешали говорить.

Алессандро не двинулся с места, а просто протянул руку и достал ей чашку из буфета.

Она не успела ее взять, как Виктор вдруг сказал:

– Так пить очень долго. Ваш завтрак остынет. Алессандро, покажи ей, как можно пить прямо из пакета.

– Из пакета? – неуверенно переспросила Элви. Она видела, что Виктор выставил на стол омлет и оладьи, а теперь выкладывал на блюдо жареный бекон.

– Вы не знаете, как пьют из пакета? – удивился Харпер, который подал на стол тосты.

– У Элви не было наставника, поэтому она не обучена... ничему, – ответил за нее Виктор.

Она почувствовала, что заливается краской, когда мужчины, как один, повернулись к ней и посмотрели на нее с ужасом, смешанным с жалостью. Так, словно ее юбка сзади задралась до трусов.

– Вы вчера уже говорили об этом, но я представить не мог, что ее даже не научили кормиться. – Эдвард подошел, забрал у нее пакет, опередив Алессандро, и приказал: – Откройте рот.

Элви перехватила взгляды мужчин, явно недовольных тем, что Эдвард взял на себя обязанности учителя, и вздрогнула, когда он резким движением насадил пакет на ее клыки.

Инстинктивно ей захотелось спросить, зачем это, но с пакетом во рту не очень-то поговоришь. Эдвард взял ее за руку и решительно сказал:

– Не надо говорить. Это займет секунду.

Элви ждала, пока пакет опустеет, удивляясь, что Эдвард, оказывается, не шутил. Тут он сдернул пакет с клыков.

– Невероятно, – только и сказала она, когда он выбросил пустой пакет в мусор.

– Намного быстрее, чем пить из стакана, верно? – Алессандро взял ее за локоть и подвел к столу.

– Намного, – согласилась Элви и улыбнулась. Потом сосредоточилась на завтраке, который уже стоял перед ней на столе. От количества еды у нее глаза полезли на лоб. Они, наверное, пустили в дело все три упаковки бекона, которые она купила. Харпер явно порезал на тосты целую буханку хлеба, а Виктор сделал омлет из двух коробок яиц и круга замороженной колбасы. Судя по всему, мужчины весьма проголодались.

– Вот, пожалуйста. – Виктор положил ей на тарелку омлет. Получилась солидная горка. Элви только таращила глаза, когда поверх омлета Харпер тут же выложил бекон.

– Тосты? – Алессандро предал ей блюдо с горячим хлебом.

Эдвард не остался в стороне – он налил в ее стакан свежевыжатый апельсиновый сок.

Уф! Если так проявляется их ухаживание, тогда к этому надо привыкнуть, подумала Элви и, взяв кусочек тоста, тихо поблагодарила. Она не съест все это полностью, но с удовольствием попытается.

– Я так понимаю, что вы снова едите, – удивилась она, увидев, как мужчины уселись вокруг стола и принялись раскладывать еду по тарелкам. – Вам снова не скучно есть, да?

Во внезапно возникшей за столом тишине Элви перевела взгляд со своей вилки с нанизанным куском омлета на мужчин. Те молча смотрели друг на друга.

– Что? – поинтересовалась она. – Я спросила что-нибудь не то?

– Нет, все то. – Их ответ снова прозвучал стерео.

Потом Виктор и Харпер с озабоченными лицами уткнулись в свои тарелки. Алессандро с любопытством смотрел на своих компаньонов, а Эдвард, судя по выражению лица, что-то вычислял в уме. Все выглядело жутко странно, и Элви никак не могла понять, в чем причина подобной реакции.

Какое-то время компания насыщалась в тишине. Тогда Элви решила применить другую уловку. Она повернулась к Алессандро и с любопытством произнесла:

– Прошлой ночью вы сказали, что не ели пятьдесят лет.

– Да, – подтвердил он.

– Ди-Джей единственный из нас, кто по молодости лет пока еще ест, – смущенно добавил Виктор, но потом продолжил более уверенно: – Боюсь, остальным в силу возраста уже скучно отдавать дань еде.

– Скучно и неинтересно в силу возраста? – как эхо повторила Элви, вглядываясь в их лица.

– Через век или два большинству бессмертных сам процесс еды становится неинтересным, и они начинают избегать его, если только этого не требуют какие-нибудь особые обстоятельства, – объяснил Харпер.

– Век или два? – ахнула Элви, но у нее было неопределенное ощущение, что она уже слышала что-то подобное. Вполне вероятно, прошлой ночью, или по дороге в супермаркет, или во время покупок. Все, что говорили тогда, пролетело мимо ушей, ибо в тот момент ее разум был поглощен лишь едой. – Так сколько вам лет?

Все вопросительно посмотрели на Виктора. Когда тот пожал плечами, Эдвард откашлялся, чтобы она обратила на него внимание.

– Я родился в 1004 году.

Элви затаила дыхание. Пока она переваривала услышанное, к ней наклонился Харпер и доверительно произнес:

– А я в 1282-м.

– Что касается меня, то мой год рождения – 1794-й, – объявил Алессандро. Когда Элви уставилась на него, он добавил: – Я здесь самый юный.

– Юный? – едва слышно пробормотала она. Комната вдруг поплыла перед глазами. Наверное, у нее просто закружилась голова.

– Вообще-то самый молодой из нас Ди-Джей. Ему немногим больше ста лет, – поправил его Эдвард.

– Ну да, – пожал плечами Алессандро. – Но его же здесь сейчас нет.

– Твоя правда, – уступил Эдвард и совершенно неожиданно, как снег на голову, объявил: – А вот Виктор самый старый.

Комната перестала вертеться, и, повернувшись к англичанину, Элви с ужасом спросила:

– Старше, чем вы?

Выражение ее лица позабавило Эдварда, и он кивнул.

Элви искоса посмотрела на Виктора. На вид ему было не больше тридцати, но и не меньше двадцати пяти. Правда, они вроде говорили, что ему больше тысячи лет.

Под ее взглядом Виктор выпрямился. Видно было, как ему стало неловко. Он тихо пробормотал:

– Двести тридцать.

– Это не его возраст. Это он назвал год рождения, – пришел на выручку Эдвард.

– Двести тридцать, – тупо повторила Элви. – То есть двести тридцатый. Но это означает, что вам... – Она замолчала, пытаясь посчитать в уме. – Вам одна тысяча семьсот семьдесят семь лет?

Скривив губы, Виктор покачал головой. Он не успел ничего сказать, потому что в разговор встрял Эдвард:

– Боюсь, нет. Виктор родился в 230 году до нашей эры.

– До нашей эры, – как эхо повторила она. – До Рождества Христова... О Господи! – выдохнула Элви и стала сползать со стула.

– Мне кажется, она очнулась.

Элви с трудом пришла в себя, перед глазами плавали светящиеся паутинки. Ей показалось, будто она услышала голос Харпера. Потом совершенно определенно заговорил Эдвард:

– Хм. Ну наконец-то.

Поморгав, Элви широко открыла глаза и встретилась со взглядами всей четверки. С совершенно одинаковыми выражениями лиц они склонились над ней.

– Вот вы и очнулись, – с облегчением сказал Виктор. – Вы так долго оставались в беспамятстве, что мы уже начали беспокоиться. Как вы себя чувствуете?

– Что произошло? – пробормотала Элви в полном смущении.

– Вы упали в обморок, – доложил Эдвард. – Очень викторианская привычка, если можно так выразиться.

Элви возмутилась.

– У меня не бывает обмороков.

– А вот теперь случился, – заметил он.

– Сколько вы приняли крови за последние двадцать четыре часа? – спросил Виктор.

– Один пакет прошлой ночью и один сегодня, перед завтраком, – пробормотала она, пытаясь выпрямиться, сидя. Мужчины отступили от нее, чтобы она могла опереться спиной на подлокотник дивана. Оглядевшись, Элви поняла, что, пока она была без сознания, ее перенесли на диван в большую гостиную.

– Один вчера и один сегодня? – недовольно переспросил Виктор. – Тогда ничего удивительного. Вам нужно потреблять по меньшей мере два или три пакета в день. Иначе это чревато.

– Да, я знаю. – Когда Элви поняла, что стала обращенной, она пыталась воздерживаться и не пить кровь, но очень быстро сдалась. Если она не употребляла достаточно крови, ее преследовали невыносимые боли. И вот теперь стало понятно, что вчерашняя тяжесть в желудке и головная боль скорее всего начались из-за того, что она мало выпила крови, а не из-за обычной пищи. Утром она почувствовала себя хуже, но потом, после пакета крови, полегчало. Еще одно или пара вливаний, и все окончательно пройдет.

– Я... – Элви замолчала, потому что Виктор неожиданно встал и вышел из комнаты. Она с удивлением посмотрела ему вслед, потом спустила ноги на пол и осторожно поднялась, отмахнувшись от мужчин, которые потянулись поддержать ее. Ноги еще немного дрожали, но это наверняка оттого, что ей удалось узнать про них, а не от недостатка крови.

Они с Мейбл много говорили о ее новой бессмертной жизни, обсуждая ее приобретенную возможность прожить еще сто лет, а может, и больше. Но они не предполагали, что вполне реально просуществовать семьсот лет, тысячу или даже две тысячи лет. Это была сокрушительная новость и едва ли такая уж хорошая. От мысли, что можно прожить еще лет сто, становилось не по себе, не говоря уж о тысяче лет или больше того. Господи, значит, все, кого она знала, плюс их дети, дети их детей и так далее, умрут раньше ее. И все произойдет у нее на глазах, и она будет хоронить их, оплакивать каждую новую потерю, все в том же Порт-Генри, не меняясь при этом сама, как статуя.

О черт! И ее дом, и весь Порт-Генри, должно быть, рассыплются в прах, прежде чем она умрет. Так вот что ее ждет?

– Возьмите.

Мужчины расступились, освобождая проход Виктору, который принес пакет крови.

– Спасибо. – Элви приняла пакет.

В тот момент, когда она почувствовала холод пакета в своей руке, ее клыки стали расти и удлиняться.

Элви рассеянно рассматривала пакет, и Виктор понял, почему она медлит.

– Надо просто нацепить его на клыки, – напомнил он.

Кивнув, Элви открыла рот, набрала в грудь воздуха и сделала все так, как Эдвард уже показывал ей.

– Отлично, – оценил Виктор.

– Да, очень здорово, – поддержал его Алессандро.

Харпер кивнул:

– Весьма натурально.

Эдвард только хмыкнул.

Не в силах выговорить ни слова с пакетом во рту, Элви изумленно таращилась на них. Они обсуждали ее так, словно она первый раз проехалась перед ними на двухколесном велосипеде. Все, что она сделала, – это проткнула зубами пакет. Судя по беспокойству на их лицах, они переживали, что она снова может отключиться. А мужчины ненавидят такие вещи. Обмороки, истерики и тому подобное оставляют их в растерянности.

Пока четверка наблюдала, рухнет она или нет, несколько секунд, необходимых для опустошения пакета, тянулись как несколько часов. С величайшим облегчением Элви наконец вытащила пустой пакет изо рта и самолично направилась мимо мужчин выбросить его, доказав всем, что с ней все в порядке.