Текст книги "Кальдорас (ЛП)"
Автор книги: Линетт Нони
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 13 страниц)
Прикусив губу, Алекс одарила их невинным взглядом в ответ, послала мысленный образ Ксире, заставив дракона расхохотаться через их связь, затем каким-то образом сумела отвести взгляд от своего блестящего бойфренда как раз вовремя, чтобы подняться по ступеням к алтарю, наконец, добравшись до Джордана, Биара и Эви.
… А также Дарриуса Марселля, поскольку директора школы Акарная попросили провести церемонию бракосочетания, что Алекс сочла трогательным и веселым одновременно.
Улыбнувшись своему старому другу, который в ответ подмигнул ей серебристыми глазами, Алекс отвернулась от Дарриуса, когда музыка достигла крещендо, заставив публику встать, когда появилась Д.К..
Сначала Алекс слышала только приглушенные, полные благоговейного трепета голоса толпы, когда принцесса начала свой путь между рядами в задней части бального зала, но когда она, наконец, прошла половину пути и показалась в поле зрения, Алекс сразу же перевела взгляд на Джордана.
Выражение его лица…
Алекс не смогла сдержать рыданий, увидев, как слезы текут по его щекам и заливают его широкую, удивительную улыбку. Биару пришлось отвернуться, когда он тоже всхлипнул, и они втроем в полном замешательстве стояли на вершине алтаря, ожидая, когда до них доберется Д.К..
Как только она подошла к подножию помоста и показала свое прекрасное, залитое слезами лицо, Джордан полностью пренебрег королевским протоколом, который им вдалбливали в голову, и встретил ее на полпути вниз по ступеням, заключив в объятия и крепко поцеловав в губы, вызвав восторженные возгласы у окружающей толпы.
То, что произошло дальше, было хаотичным вихрем официальных заявлений под руководством Дарриуса, за которыми последовали искренние клятвы, данные Д.К. и Джорданом, заставившие даже самых стойких Ходящих по Теням шмыгать носом в носовые платки. И вот, наконец, по прошествии, казалось, целой жизни и всего нескольких секунд, их бывший директор произнес слова, которых все ждали.
– Теперь я объявляю вас мужем и женой.
Он даже не успел дойти до того места, где они целовались, как Джордан снова заключил Д.К. в объятия и так страстно прильнул к ее губам, что Эви поморщилась и закрыла глаза.
Алекс рыдала так сильно, что едва могла видеть сквозь слезы, хотя ей все же удалось снова взглянуть на Кайдена, не найдя ничего, кроме радости и нежности в его чертах, когда он посмотрел прямо на нее, произнеся три слова, которые, как всегда, проникли ей в самую душу: «Я люблю тебя».
«И я люблю тебя», – одними губами произнесла она в ответ, прежде чем ее увели празднующие друзья, и теперь, когда церемония завершилась, все приличия полностью вылетели в трубу.
Следующие несколько часов были похожи на сказочный сон, поскольку гости свадьбы стремились поздравить королевскую чету, прежде чем медленно удалиться, оставив только самых близких молодоженам – их все еще было много – переместиться из бального зала в сад на крыше дворца для проведения приема. Он тоже был оформлен в зимней тематике, хотя многое в нем было натуральным, учитывая морозную погоду на улице и то, что освещенную свечами листву покрывал настоящий снег. Если бы не обогреватели, которые были установлены внутри светящихся хрустальных деревьев, посетители замерзли бы в течение нескольких минут, особенно после того, как солнце село за сияющий город Трюллин, а вид с крыши открывался бесподобный.
Были поданы блюда и произнесены речи, и все это пролетело как в тумане, включая разрезание роскошного торта, который испекла миссис Гриббл, – многоярусного шедевра из белого шоколада и блестящей клубники, – пока не пришло время для того, чего Алекс с нетерпением ждала весь день: торжественного приема королевской четы. Первый танец в качестве мужа и жены.
Алекс была в восторге не от танца как такового, а от сюрприза, который он преподнес. Кое-что, что держалось в секрете, по крайней мере, от одного из них.
Джордан и Д.К. большую часть вечера были в центре внимания, общаясь достаточно часто, чтобы попытаться поговорить со всеми гостями. Но Джордан всего несколько минут назад извинился и ушел «освежиться» – Алекс знала, что на самом деле это не входило в его намерения. Именно это знание помогло ей сохранить спокойствие, даже когда Д.К. начала беспокоиться о том, где он, и принцесса собиралась отправиться на его поиски, чтобы они могли насладиться своим первым официальным танцем вместе.
– Подожди, – сказала Алекс подруге. – Просто дай ему секунду.
Д.К. вопросительно посмотрела на нее, затем сделала то же самое с Биаром, Декланом и Кайденом, которые стояли неподалеку и понимающе ухмылялись.
Мгновение спустя до них донеслась музыка, отдаваясь приятным эхом по крыше. Она исходила не от струнного ансамбля, который тихо играл всю ночь. Вместо этого звук исходил от единственного рояля, который появился в поле зрения, когда толпа расступилась, и стало видно, кто сидел за белым инструментом и играл вступительные ноты к невероятно красивой мелодии: «Восстание мечтателей» Андре Паровеля.
Много лет назад, в их комнате в общежитии академии, Д.К. поделилась, что всегда мечтала, что однажды это будет ее свадебная песня.
Сегодня Джордан воплотил это в жизнь, его талантливые пальцы порхали над клавишами, наигрывая, должно быть, самую романтичную мелодию, которую Алекс когда-либо слышала, и все это время он не сводил глаз со своей невесты.
Д.К. тяжело дышала и яростно вытирала новые слезы, катившиеся по ее лицу, застыв на месте, когда звук накрыл их с головой. А потом, примерно на середине песни, один из музыкантов опустился на скамейку рядом с Джорданом, и они так легко поменялись местами, что не пропустили ни одной ноты, когда Джордан поднялся и целеустремленно направился к своей молодой жене, протягивая ей руку.
– Могу я пригласить вас на танец? – спросил он со слезами на глазах, как и у каждого человека на крыше, когда Д.К., всхлипнув, последовал за ним на танцпол.
К ним еще никто не присоединился. Это было так, словно на гостей было наложено волшебное заклятие, и на мгновение Д.К. и Джордан погрузились в атмосферу красоты, кружась по крыше между цветами, освещенными свечами, и заснеженными деревьями.
Наблюдая за ними, Алекс почувствовала, как у нее защемило сердце. Она прижалась к Кайдену, когда он обнял ее сзади, прижимая к себе и мягко покачиваясь в такт музыке.
Только когда песня стихла и струнный ансамбль заиграл снова, чары рассеялись настолько, что другие тоже начали танцевать, и Кайден немедленно увлек Алекс к ним. Деклан сделал то же самое с Биаром, Блейк – с Джирой, Рока – с Кийей, Райф – с Зайлином и многие другие.
Так много пар.
Так много любви.
Шли часы, и хотя Алекс всегда находила способ вернуться в объятия Кайдена, семья и друзья часто отталкивали ее. Ее отец увел ее первым, заявив о своем обязательном танце отца и дочери, во время которого он рассказал ей все о древних руинах, которые они с Рейчел обнаружили в Серебряном лесу, и о том, что им не терпится исследовать их дальше. Алекс, со своей стороны, была просто благодарна за то, что ее родители перестали прилагать столько усилий, чтобы поставить ее в неловкое положение на подобных мероприятиях, и даже смягчили свои отношения после того, как она, наконец, потеряла самообладание около года назад и воскликнула: «Да, конечно, я чертовски хочу выйти за него замуж. Он – Кайден. Он идеален. Никто в здравом уме не скажет «нет». Я просто должна дождаться, пока он сам попросит!» – после чего она была вынуждена рассказать им об обещании, которое дала ему.
«В восторге» – не самое подходящее выражение для выражения их лиц в тот день, и с тех пор, к большому своему облегчению, она не слышала от них ни звука. Хотя, у нее было предчувствие, что с тех пор Кайдену, возможно, не так повезло, даже если его святое терпение означало, что он никогда не подавал никаких признаков того, что они перенаправили свои нападки на него.
После Джека Алекс обнаружила, что Биар кружит ее, и они вдвоем вспоминают свой первый совместный танец и то, как Алекс чуть не сломала себе все пальцы на ногах на новогоднем королевском гала-концерте много лет назад.
Следующим появился Деклан, который увел ее у своего приятеля и тут же бросил горсть звездной пыли ей в лицо, мстительно хихикая и спрашивая:
– Ну и кто теперь сияет?
Зная, что это было заслуженно, и благодарная за то, что все легко прошло, поскольку и Кайден, и Деклан снова стали такими же жизнерадостными, Алекс смеялась и танцевала с ним, пока Заин не вмешался, заявив, что «маленькому человечку» нужно улучшить работу ног, если она хочет продолжать совершенствовать свои боевые способности.
К счастью, вскоре вмешался Рока, не дав Заину превратить их вальс в импровизированный спарринг. Король Меярин, который, как и Кия, выглядел изысканно в черно-золотых цветах дома Далмарта, даже не пытался скрыть своего веселья, когда Алекс ворчала по поводу безжалостного генерала Зелторы, который регулярно таскал ее на тренировки, просто чтобы убедиться, что ее навыки не заржавели.
Это действительно было несправедливо, что даже после ухода Нийкса ей все равно приходилось мириться с надоедливыми бессмертными воинами, которые слишком часто надирали ей задницу.
Алекс танцевала снова и снова, с учителями, друзьями и даже с самим королем Аурелием, который добродушно шутил о том, как далеко она продвинулась с тех пор, как сыграла роль «Нетрезвой гостьи» на вечеринке по случаю семнадцатилетия Д.К… Алекс смогла только смущенно улыбнуться в ответ, прежде чем ее спас Джордан, которого она почти не видела с тех пор, как начались танцы.
В отличие от своих многочисленных партнеров в ту ночь, Алекс ничего не сказала своему лучшему другу, когда они прогуливались по крыше, ей не нужно было предаваться приятным воспоминаниям или поддерживать беседу ради этого. Вместо этого они просто удовлетворенно улыбались друг другу, наслаждаясь всем, что происходило вокруг них, пока, наконец, их танец не подошел к концу, и Алекс прошептала:
– Это все, что ты себе представлял?
Взгляд Джордана переместился туда, где Д.К. танцевала с Биаром, и в его глазах читалась искренность, когда он прошептал в ответ:
– Все это и многое другое.
Затем музыка стихла, король и королева призвали к вниманию и объявили, что скоро начнется фейерверк, поэтому Алекс отправилась на поиски Кайдена, желая быть с ним, когда свадебные торжества подойдут к концу. Она не видела его некоторое время, с тех пор как он несколько песен назад танцевал со своей тетей, но сейчас Ниша стояла в сторонке с Наташей, Рейчел, Дороти и сонной Эви, которая, казалось, была готова упасть после такого знаменательного дня.
Медленно прогуливаясь по крыше, Алекс вглядывалась в толпу гостей, но Кайдена нигде не было видно. Как раз в тот момент, когда она начала сомневаться, стоит ли ей беспокоиться, она столкнулась с Зайлин, которая сказала, что видела, как он предлагал миссис Гриббл помочь отнести остатки торта на кухню.
Опасаясь, что ее парень попал в ловушку к благонамеренному кондитеру, и в настоящее время его насильно пичкают глазурью, Алекс быстро поблагодарила императрицу Тиа Ауран и поспешила с крыши. Но когда она добралась до кухни, Кайдена по-прежнему не было видно. Там никого не было видно, кроме девочки-подростка с черными волосами и бледно-голубыми глазами, которая стояла, прислонившись к скамейке, и ела кусок торта. Одетая в джинсы и свитер, она не была похожа ни на свадебную гостью, ни на дворцовую служанку, но от нее также не исходили флюиды, указывающие на то, что она находится там, где ей быть не следует.
– Привет, извини, что прерываю, – сказала Алекс, подходя к девушке и запоздало понимая, что они знакомы – студентка Акарнае. Алекс подумала, что ее зовут Рут. Или, может быть, Рейвен. Или Риа. Или… Ладно, Алекс не могла вспомнить ее имени, но она была почти уверена, что девушка тоже работала в дворцовых конюшнях, что объясняло ее повседневный наряд сегодня вечером.
– Мне сказали, что мой парень пришел сюда, – продолжила Алекс. – Темные волосы. Голубые глаза. Примерно такого роста. – Она подняла руку над головой, показывая рост Кайдена.
Девушка – Рува, Алекс наконец вспомнила ее имя – просто вонзила вилку в свой пирог и продолжила есть.
– Эм, ты его не видела? – спросила Алекс. – Или миссис Гриббл? Или, – она беспомощно огляделась, – кого-нибудь еще?
Воцарилось молчание, которое длилось достаточно долго, чтобы Алекс подумала, слышала ли ее Рува, но затем к ней пришло далекое воспоминание о том, как Д.К. однажды упомянула приемную дочь конюха и о том, что она редко разговаривает. Что-то связанное с ее беспокойным прошлым, из-за чего она испытывала глубокое недоверие к людям и предпочитала держаться особняком, насколько это возможно.
Не желая ставить ее в неловкое положение, Алекс решила, что будет лучше, если она уйдет, но как раз в тот момент, когда она собиралась это сделать, Рува проглотила свой кусок и мелодичным голосом произнесла:
– Я его не видела, но я пробыла здесь всего несколько минут. Ты, наверное, просто разминулась с ним.
Алекс вздохнула, жалея, что во дворце так много разных лестниц, ведь они с Кайденом, должно быть, проплывали мимо друг друга, как корабли в ночи. Но, по крайней мере, это означало, что он был на пути обратно в сад на крыше, а не застрял в объятиях болтливой миссис Гриббл.
– Спасибо, – сказала Алекс Руве, прежде чем развернуться и направиться обратно наверх. Но тут ее осенила мысль, когда она увидела на скамейке недоеденный торт, и она остановилась.
Кальдорас почти закончился, а оставалась еще одна традиция, которую она еще не соблюла.
Это займет всего несколько минут, сказала она себе. Она вернется еще до того, как кто-нибудь заметит ее отсутствие.
Приняв решение, Алекс отрезала кусочек торта от того, что еще оставалось относительно нетронутым, положила его на тарелку и позвала Сорайю. Волчица появилась во вспышке теней и молний – и оставшейся звездной пыли – и сразу же почувствовал намерения Алекс. Секунду спустя они вдвоем вышли из кухни, оставив Руву смотреть им вслед широко раскрытыми глазами.
Сорайя доставила Алекса прямо в библиотеку, прямо к знакомой картине, на которой был изображен увековеченный город Мейя. Прошло много лет с тех пор, как Алекс в последний раз разговаривала с его единственным обитателем – три года, если быть точной, – так что она знала, что Эйвен избегает ее, но все равно время от времени навещала, просто на случай, если тень его прежнего, незлобивого «я» всплывет на поверхность и решит составить ей компанию. До сих пор этого не происходило, но, несмотря на свое постоянное пренебрежение, Алекс всегда отправлялась к нему в Кальдорас… не только ради Эйвена, но и ради призрачного шанса, что Нийкс появится, как это было три года назад.
Увы, когда Алекс вошла в картину и вышла на Золотые скалы, там ее никто не ждал; ни золотого принца, ни Нийкса нигде не было видно. Алекс всегда напоминала себе, что, возможно, это к лучшему, поскольку ненависть Эйвена к ней с годами, скорее всего, только усиливалась. Кроме того, если он когда-нибудь узнает, что Нийкс был наполовину возвращен к жизни, то, скорее всего, потеряет свой бессмертный разум. Не то чтобы Эйвен мог что-то сделать с помощью картины, но, тем не менее, Алекс достаточно заботилась о нем – или о том, кем он когда-то был, – чтобы не усугублять его страдания. Или его ярость. Он уже был проклят прожить остаток своей вечной жизни в одиночестве, и этого было достаточно для наказания.
Не видя смысла ждать кого-то, кто явно не хотел ее видеть, Алекс опустила торт на поваленное дерево, понимая, что если Эйвен, в конце концов, не вернется за ним, то волшебство картины заставит его растаять до ее следующего визита. Но Алекс нравилось думать, что Эйвен найдет его первым, и, может быть, только может быть, какая-то маленькая частичка его души будет благодарна, узнав, что о нем не забыли на праздник.
Повернувшись, чтобы уйти, Алекс как раз собиралась вернуться к портрету, когда что-то привлекло ее внимание, заставив задуматься.
– Что за чертовщина? – пробормотала она, подходя ближе к краю обрыва и щурясь на тяжелые тучи, сгущавшиеся вдалеке. На первый взгляд, по прибытии, она не сочла их чем-то необычным, потому что изменение погодных условий не было чем-то странным в любое другое время и в любом другом месте. Но она была внутри картины, и, хотя знала, что в ее границах могут быть какие-то компромиссы, основные правила последовательности все равно должны были соблюдаться. Следовательно, небо должно было оставаться безоблачным и солнечным – вечно.
По телу Алекс побежали мурашки, когда она увидела приближающуюся бурю, гадая, что бы это могло значить. Но прежде чем ее тревога успела усилиться, тучи рассеялись, будто их никогда и не было.
Удивленно моргая, Алекс продолжала смотреть в небо, ожидая, что буря вернется. Когда ничего не произошло, ее напряжение постепенно спало, и она поняла, что, должно быть, в Библиотеке произошел какой-то странный сбой, хотя и сделала мысленную пометку зайти туда еще раз в ближайшее время, просто чтобы убедиться, что все в порядке.
Страстно желая вернуться к друзьям и закончить праздновать вместе с ними, Алекс протиснулась обратно через портрет и снова оказалась в фойе Библиотеки – только для того, чтобы обнаружить, что она не одна.
Кайден ждал ее, прислонившись к стене и поглаживая блестящий мех Сорайи.
– Вот тебе и хитрость, – пробормотала Алекс с самоуничижительной усмешкой, подходя к парню и касаясь его губ в знак приветствия. – Я искала тебя.
Приподняв бровь, Кайден спросил:
– В картине?
– Нет. – Алекс рассмеялась. – Я вернулась во дворец. Зайлин сказала мне, что ты пошел на кухню, но к тому времени, как я добралась туда, ты уже ушел.
Кайден выглядел удивленным.
– Зайлин сказала тебе об этом, не так ли?
– Она была неправа? – спросила Алекс, хмурясь. Теперь это вряд ли имело значение, поскольку они уже нашли друг друга, но, тем не менее, императрица редко ошибалась.
Оттолкнувшись от стены, чтобы обнять ее, Кайден не ответил, вместо этого вернув разговор к тому, с чего он начался.
– Итак, ты пошла на кухню… и оказалась здесь?
– Я увидела торт.
– А-а-а. – Кайден сразу все понял. – Традиция Кальдораса.
– Обычно это пирог, – сказала Алекс, хотя он и так это знал. – Я решила импровизировать.
Кайден взглянул на портрет.
– Есть какие-нибудь признаки Эйвена?
Алекс покачала головой.
– Нет. Но к этому моменту я уже ничему не удивляюсь.
– А как насчет Нийкса?
Алекс снова покачала головой и ответила:
– Нет, ничего. – Как бы она ни была разочарована, Нийкс предупредил ее, что не уверен, увидятся ли они когда-нибудь снова. Тем не менее, она никогда не переставала надеяться, что однажды они воссоединятся. А до тех пор она будет просто благодарна судьбе за то, что он жив.
Постучав пальцем по груди Кайдена, Алекс сказала:
– Я сказала тебе, почему я здесь. Какое у тебя оправдание? – Раньше он настаивал на том, чтобы сопровождать ее всякий раз, когда она навещала Эйвена, но с тех пор, как принц ушел в самоволку, Кайден ослабил свои защитные инстинкты, зная, что ей не нужна моральная поддержка, когда рядом нет разъяренного меярина, готового разорвать ее на части. Из-за этого прошло много времени с тех пор, как Кайден присоединялся к ней в картине, поэтому его появление сегодня вечером было неожиданным.
– Ты сказала, что искала меня, – ответил он, – но я тоже искал тебя.
Алекс открыла рот, чтобы спросить, почему, но прежде чем она успела произнести хоть слово, их прервала ослепительная вспышка, когда Зайлин ворвалась в Библиотеку.
Без предисловий императрица объявила:
– Что-то произошло в Тиа Аурас. Ты нужна там, прямо сейчас.
Пораженная и встревоженная, Алекс спросила:
– Что случилось?
– Нет времени, – оборвала ее императрица, как раз в тот момент, когда перед ними появился дверной проем. Только привратник мог открыть проход между мирами, заставив Алекса понять, что, что бы ни происходило, это должно быть срочно… что-то, что стало еще более очевидным, когда Зайлин вытолкнула Алекс и Кайдена в дверной проем, крича: – Идите, идите, идите.
Алекс, спотыкаясь, выбралась с другой стороны, едва держась на ногах, не зная, злиться ей или волноваться. Была ли угроза народу Тиа Ауран…
Ее мысли прервались, когда она огляделась и увидела, куда привела их дверь. Она предполагала, что они прибудут в Вардаэсию, но перед ней был не золотой город. Вместо этого, это было совершенно другое место.
Но в то же время очень знакомое.
Медленно оборачиваясь на месте, Алекс окинула взглядом долину, ведущую к залитому лунным светом озеру, и заснеженные вершины гор, которые сияли от биолюминесцентных звездочек, парящих в воздухе подобно радужным светлячкам.
Ее сердце начало громко биться у нее в ушах еще до того, как она совершила полный оборот, потому что она знала – она знала – что найдет, когда обернется, и это не была раса бессмертных, которым грозила опасность и которые нуждались в ее помощи.
Конечно же, дверной проем исчез, а Зайлин нигде не было видно.
Но что касается Кайдена…
У Алекс перехватило дыхание, когда она увидела выражение его лица и поняла, что он спланировал это; что он вступил в сговор с императрицей, чтобы привести их сюда, в место, которое имело для них большее значение, чем любое другое.
А затем у нее снова перехватило дыхание, когда Кайден сократил расстояние между ними, потянувшись, чтобы взять ее внезапно задрожавшие руки в свои.
– Я годами думал об этом моменте, о том, что скажу, как это скажу, – произнес он, его голубые глаза сияли, а голос был полон эмоций. – Я запоминал речь за речью, пытаясь найти идеальные слова, чтобы передать все, что делает тебя такой особенной для меня – твою страсть, твой юмор, твое сердце. Миллион вещей, и еще миллион других. Но потом я понял, что это невыполнимая задача, потому что ни в одном языке нет слов, которые могли бы описать, как сильно я тебя люблю.
Слезы наполнили глаза Алекс и потекли по щекам.
– Итак, никаких речей, – продолжил Кайден, прерывисто дыша. – Никаких витиеватых фраз. Просто я стою здесь перед тобой, на том месте, где все это началось, и говорю то, что, я надеюсь, ты уже знаешь: что ты, Александра Дженнингс, для меня все. И если ты позволишь мне, я хотел бы быть для тебя всем, каждый день, всю оставшуюся жизнь… и даже больше.
Теперь ее слезы текли не переставая, но Алекс не отпускала руки Кайдена, чтобы вытереть их, не хотела упустить ни единого момента из происходящего. Все, чего она хотела, – это броситься в его объятия и прокричать свой ответ небесам, но однажды она дала ему обещание, поэтому, когда, наконец, пришло ее время заговорить, она спросила как можно выразительнее своим хриплым, полным слез голосом:
– Ты о чем-то спрашиваешь меня, Кайден?
Медленная, красивая улыбка появилась на его губах, когда он прошептал:
– Посмотри вверх.
Взгляд Алекс послушно метнулся вверх, и у нее перехватило дыхание, нечто среднее между рыданием и смехом, когда она увидела, как Ксираксус взмахивает своими массивными крыльями и исчезает в ночи, оставляя за собой голубое пламя своего драконьего огня, которое задержалось в небе, показывая простые и совершенные слова:
Ты выйдешь за меня замуж?
И когда Алекс повернулась обратно к Кайдену…
Он опустился на одно колено.
– Что скажешь, Алекс? – хрипло спросил он, доставая из кармана пиджака кольцо. – Ты сделаешь меня самым счастливым человеком на свете? Даже в мирах?
Все еще со слеза и на глазах Алекс произнесла:
– Только потому, что ты уже делаешь меня самой счастливой женщиной. Так было всегда, Кайден Джеймс. Я буду любить тебя до скончания веков и обратно, вечно.
Его глаза были мягкими и ласковыми, когда он смотрел на нее, хотя его губы дрогнули, когда он спросил:
– Так… просто чтобы проверить… это значит «да»?
Алекс рассмеялась, всхлипнула и снова засмеялась, повторяя его предыдущие слова.
– Это миллион «да». И еще миллион. – Потянув его за руки, она приказала: – А теперь вернись сюда и поцелуй меня.
Кайден вскочил на ноги и, не колеблясь, последовал ее приказу, притянул ее к себе и запечатлел на ее губах обжигающий, идеальный поцелуй, обещающий все, что их ожидает, и многое другое.
– Ты можешь в это поверить? – пробормотала Алекс, отстраняясь, чтобы посмотреть на него с удивлением. – Ты можешь поверить, что мы добрались сюда? Что у нас наконец-то счастливый конец, которого мы заслуживаем?
– Это не конец, – сказал Кайден, снова целуя ее, прежде чем прошептать ей в губы, – это начало.
