Текст книги "Рождество в твоих руках (ЛП)"

Автор книги: Линда Лаел Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Некоторое время они стояли втроём молча, затем Пайпер подошла к школьному колоколу и энергично зазвонила. Правда девушка знала, что сегодня ни один ученик не придет, несмотря на то, что погода стала лучше, и дорога, хоть и оставалась ещё немного грязной, но была проходимой. Однако посреди школьного двора произошло убийство. Конечно, для детей теперь не существовало какой-либо опасности, но людям нужно пару дней, чтобы привыкнуть к мысли о том, что случилось перед зданием школы, прежде чем послать туда детей снова.

– Ты привёл с собой Чероки, – сказал Сойер Клэю, когда снова наступила тишина. Он стоял перед окном и смотрел на улицу. Им овладело явное облегчение, а тревожные опасения Пайпер только усилились, ведь он, а вместе с ним и она, уже скоро покинут Блу Ривер.

– Я надеялся, что ты будешь в состоянии поехать со мной на ранчо, – добавил Клэй, и смутился, когда заметил взгляд Пайпер, – но тогда я ещё не знал, что вы поженились.

– Я останусь здесь до Рождества, – объяснил Сойер, – когда все устроится, мы с Пайпер приедем к вам на ранчо.

Хотя Клэй и кивнул согласно на это, но выглядел при этом сконфуженно:

– Мне забрать снова твою лошадь с собой?

Сойер сразу покачал головой и посмотрел любящим взглядом через грязное окно на великолепное животное.

– Я не могу ещё скакать на большие расстояния, но пару минут в седле уже осилю. В конце концов, не хочу потерять форму.

Пайпер видела, что Клэй воспринял это с улыбкой, однако, когда он отвернулся, заметила озабоченное выражение его лица.

– Ну да, – ответил он чуть весело, – конечно, не зря я прошлый раз привёз сено и зерно. Единственно, хотел бы я ещё при этом поинтересоваться: как ты собираешься оседлать лошадь, если можешь использовать только одну руку?

– У меня получится, – убежденно ответил Сойер.

Его кузен выпил кофе и поставил стакан рядом с чашкой на стол возле печки.

– Насколько я понял, тело Даггинса находится в тюрьме?

Сойер кивнул.

– Док Говард хочет его немедленно похоронить. Он считает, если отложить похороны, это испортит всем рождественское настроение.

– Это было бы не хорошо, – пробормотал Клэй, – это было бы совсем не хорошо, – при этом мужчина пошёл к двери, взял свою шляпу с крючка и повернулся к Сойеру и Пайпер. – Я пошлю федеральному маршалу в Остин телеграмму. Это просто формальность и только, – после небольшой паузы, он откашлялся. – И, конечно, я упомяну об участии Генри Ванденберга во всем этом.

Во время этой фразы, Сойер сжал челюсти.

– Всем известно, что этого недостаточно, чтобы кого-то арестовать. Ты должен это знать.

– Тем не менее, маршал должен об этом узнать, – настаивал Клэй, выбрав, однако, обходительный тон, – что он будет делать с этой информацией, это его дело, а не наше.

– Я хочу это уладить, – возразил Сойер и бросил гневный взгляд на кузена.

– Как хочешь, – ответил Клэй, перед тем как выйти на улицу, – в случае, когда ты захочешь с кем-либо покончить, убедись, что ты снова можешь ездить верхом, и выполнить это. У тебя есть мое благословение. А до этого момента, маршал все ещё я, и я сделаю то, что должен сделать.

Сойер хотел и дальше протестовать, как заметила Пайпер. Но он лишь раздраженно фыркнул.

– Ну, хорошо, как хочешь. Но я провожу тебя до тюрьмы.

Откровенно говоря, Клэй был готов пойти ему навстречу хотя бы по этому пункту, так как не мог возразить ничего против.

– И Бесс Тёрнер действительно застрелила парня? – спросил Клэй, в то время как пытался себя сдержать и не помогать Сойеру, видя как тот возится, чтобы надеть своё пальто. Ещё сложнее ему было пристегнуть ремень для оружия, но каким-то образом это все-таки ему удалось. Одним отработанным движением мужчина заткнул свой кольт в кобуру.

Из окна Пайпер видела, как Сойер поставил ногу в стремя, взялся за ручку седла и забрался в седло. Как только он сел на Чероки, то скорчил гримасу и ненадолго зажмурил глаза. В остальном ничего не было заметно.

Прошёл час, а Клэй и Сойер так и не вернулись, в это время Пайпер напрасно надеялась, что хоть один из ее учеников здесь появится. Так как девушка была твёрдо убеждена, что праздность – мать всех пороков, она полировала стол, мыла полы, заправила обе кровати и пыталась сделать довольно скупое рождественское дерево с невзрачными украшениями более нарядным.

Когда мужчины вернулись, их сопровождал док Говард на своём муле. Все трое выглядели мрачно, но это было не удивительно, в конце концов, это происшествие всех расстроило.

Приехав на школьный двор, Сойер спешился без посторонней помощи. Однако пока стоял возле Чероки, он ненадолго прислонился к лошади, чтобы собраться силами. Затем передал поводья Клэю, чтобы тот отвёл животное в сарай.

Док подошёл к месту на школьном дворе, где впиталась лужа крови, и потёр по ней ботинком, как будто пытался прикрыть пятно землёй. Он поговорил с Сойером, затем прошёл за Клеем к ангару и почти сразу вышел оттуда с лопатой в руке.

В то время как врач начал распределять с помощью лопаты землю над высохшей лужей крови, Сойер стоял рядом с ним, широко расставив ноги, скорее всего он прилагал усилия чтобы сохранить равновесие.

Пайпер отошла от окна, как раз в тот момент, как Сойер повернулся и пошёл к дому. Когда он вошёл в сопровождении дока, девушка попыталась изобразить удивление, как будто совсем не заметила приезд мужчин. Однако мимолётная ухмылка Сойера выдала, что она его не смогла одурачить. Стоя на школьном дворе, он несколько раз смотрел в направлении дома и точно знал, что она стояла возле окна и наблюдала за ним.

– Я ещё раз сварила кофе, – сказала Пайпер и отметила, насколько бледным было лицо Сойера.

Он только кивнул головой и прошёл мимо в заднюю комнату. Сразу после этого она услышала, как заскрипели пружины на кровати, когда мужчина на неё лёг.

– Он немного переутомился, – тихо заметил док, снял шляпу и пальто и повесил все в гардеробную комнату.

Пайпер ничего не возразила на это очевидное преуменьшение, а вместо этого спросила:

– Кофе?

– Да, пожалуйста, – док быстро осмотрелся в поисках места. Он был коренастым мужчиной, и школьная мебель ему не подходила, для того, чтобы сесть.

Пайпер молча показала ему на стул за учительским столом, который он с благодарностью принял.

– Я зубной врач, – сказал он, пока садился, как будто хотел себе и всему миру напомнить о своей настоящей профессии.

С мимолетной, сочувственной улыбкой, она принесла ему чашку кофе и с усилием сдержалась, чтобы не похлопать его по плечу и не сказать: «Все обойдется!»

Клэй, который позаботился о лошади Сойера, вошёл внутрь и посмотрел ищущим взглядом.

– Сойер лёг в постель, – проинформировала его Пайпер, – кофе?

– Виски? – возразил Клэй.

Девушка потрясла головой:

– Мне жаль.

– Тогда, пожалуйста, один кофе, – вздохнул мужчина.

Пока Пайпер делала ему кофе, он прошёл в заднюю комнату и сразу вернулся назад в класс с креслом-качалкой в руках. Он предложил его Пайпер, но девушка с благодарностью отказалась, и Клэй сел на него и устало выдохнул.

– Ты отправил телеграмму? – спросила она тихо, хоть и была уверена, что Сойер отсюда ничего не услышит, – федеральному маршалу в Техас, я имею ввиду.

– Да, и я дал ему понять, что Даггинс утверждал, как человек по имени Ванденбург поручил ему это задание.

– Тогда определённо кто-нибудь позаботится об этом деле, – ответила девушка с сильным облегчением, – теперь Сойеру не придётся уезжать, чтобы заставить человека, который хотел его убить, ответить за это.

Клэй немного поразмышлял:

– Знаешь, Сойер прав. Все это в первую очередь слухи. Маршал может допросить Ванденбурга, но если он не признает, что послал Даггинса за Сойером, его вряд ли смогут арестовать.

Желудок Пайпер судорожно сжался, когда она это услышала. Как только Дара Роуз выносит, быть замужем за представителем закона? Проводить каждый день в страхе за Клэя, когда он покидает дом, чтобы выполнить свою работу.

– Но Сойер, возможно, тоже не сможет заставить этого человека признать свою вину, – сделала она вывод, хотя, несмотря на свой тон, была в этом не так уверена.

– Ванденбург нанял киллера, – обратил Клэй её внимание, – и Сойер был подстрелен. Что-то нужно с этим делать, Пайпер.

– А если мистер Даггинс совершил преступление по собственной инициативе? – упорствовала она взволнованно, пытаясь найти хорошую причину, – я думаю, преступником, в конце концов, был он. Вполне возможно, мистер Ванденбург ничего не знал об этом плане.

– Точно, – согласился Клэй иронично, – а Святой Николай зашёл к нам на ферму в сочельник на ужин, – мужчина потряс головой. – Такие люди, как Даггинс не делают ничего по собственной инициативе. Они предпочитают, чтобы другие люди им говорили, что они должны делать.

В этот момент откашлялся док Говард, как будто хотел им напомнить, что он тоже здесь присутствует. Пайпер удивилась, как мужчина его размеров занимает так мало места, что через мгновение она его больше не замечала.

Кинув рассерженный взгляд сначала в направлении Клэя, а потом ещё и на доктора, Пайпер пошла в заднюю комнату, чтобы проверить, как там Сойер.

Он лежал на кровати и все ещё был в грязных сапогах, которые на, уже в любом случае, погубленном одеяле оставляли только ещё больше пятен. Злость Пайпер сразу же испарилась, как только она посмотрела на Сойера. Девушка встала возле кровати, откинула с его лба волосы и слегка улыбнулась.

Будущее было полно неизвестности, но на один момент, ей стало важно, что он жив и в безопасности. Девушка поняла, что любит Сойера МакКетрика. Как ещё можно было объяснить то, что она чувствовала?

Не открывая глаз, он схватил ее руку и мягко сжал пальцы, как будто хотел прочитать ее мысли. Слезы побежали по ее щекам, когда девушка наклонилась и слегка поцеловала его в лоб.

– Я люблю тебя, – сказала она беззвучно и вышла из комнаты, как только вошёл доктор. Он держал чашку с чистой водой и под рукой прижимал свежую повязку.

Клэй встал с кресла-качалки, когда Пайпер вернулась в классную комнату, но она кивнула ему и сказала тихо:

– Сиди спокойно, Клэй.

Он покачал головой.

– Мне уже пора возвращаться домой. Здесь я больше ничем вам не смогу помочь и Дара Роуз уже высматривает, когда я, наконец, вернусь домой.

При его словах у Пайпер сжалось горло. Однажды, она представила себя в такой же ситуации, как будет также высматривать Сойера. Только Сойер, в отличие от Клэя, никогда не вернётся к ней домой. Она для него ни разу не была настоящей женой, и школа не была их домом. Как только он оправится от огнестрельного ранения, их пути разойдутся.

Клэй понял ее выражение лица быстрее, чем она ожидала. Мужчина догадался, какие мысли кружились в ее голове, он по-братски положил руку на ее лицо и сказал:

– Дай Сойеру немного времени. Не так много, и все встанет на свои места.

– Он уедет отсюда, – возразила девушка, хотя не хотела объяснять, почему она в этом так твёрдо уверена.

– Я считаю, в случае, если Сойер вообще отсюда и уедет, тогда он возьмёт тебя с собой, – заверил ее Клэй очень тихо, – знаю, у тебя есть сомнения, Пайпер, но Сойер женился на тебе не только из-за того, чтобы спасти твою репутацию. Сойер хороший человек, но никак не мученик, он мог эту ситуацию разрешить десятком разных способов, без того, чтобы тащить сюда священника, который вас поженил.

– Тогда назови мне хоть один пример, – возразила девушка, борясь со слезами.

Клэй слегка улыбнулся.

– Он мог временно послать тебя к нам. Конечно, скандал все равно бы возник, но люди некоторое время это обсуждают, а потом переключаются на новую тему, более интересную. Ты могла бы вернуться в школу, как будто ничего и не произошло. Ты знаешь, как нелегко найти кого-нибудь, кто захочет работать здесь в дикой местности в качестве учителя. Жалкая зарплата и суровая одинокая жизнь.

У Пайпер вырвался сдавленный смешок:

– Как утешительно. О чем я только думаю, если могу радоваться жалкой зарплате и суровой одинокой жизни?

– Да, я знаю, – сказал Клэй озадаченно, – я обращаюсь со словами не очень ловко. Что я хотел этим сказать, так это то, что, в конце концов, все будет хорошо.

– Почему ты так в этом уверен? – удивилась она.

– Я в этом убеждён и все. Кроме того, скоро рождество. Ты должна немного доверять этому, хорошо?

***

«Ты должна немного доверять этому, хорошо?»

Мимоходом брошенное замечание Клэя, засело у Пайпер в голове, она ещё долго думала об этом, после того как он и док Говард ушли. Он хорошо сказал, размышляла девушка, пока подбрасывала дрова в огонь и искала в ящике для продуктов ингредиенты для простого ужина.

Когда Сойер проснулся, выглядел он все также неважно, однако настоял на том, чтобы поужинать вместе с ней в классной комнате. Пайпер уступила ему место за учительским столом, и так как у него был хмурый вид, она решила не начинать с ним беседу. Возможно, док наложил ему новую повязку слишком туго, и он чувствовал себя дискомфортно.

– Клэй уехал домой? – спросил Сойер через какое-то время.

Пайпер удержалась от замечания, что это было очевидно. Вместо этого она сказала:

– Да, и перед тем как уехать, принёс Чероке воды и корма, а также основательно его вычистил.

Мужчина коротко кивнул и поблагодарил Пайпер, когда она поставила перед ним тарелку с яичницей, жареной ветчиной и двумя толстыми подсушенными в печке кусками хлеба. Сойер ел неторопливо и немного неуклюже.

– Через пару дней наступит рождество, – сказала девушка, когда ей надоела тишина.

– Да, – согласился мужчина неохотно.

Ей не нужно было спрашивать, так как было ясно, что его расстраивало. Прошло мало времени после несчастного случая, к тому же ещё добавилась утомительная поездка верхом, хотя и сидел Сойер на лошади так хорошо, будто каждый день своей жизни он провёл верхом.

– Я все себя спрашиваю, как интересно справляется со всем Бесс? – начала девушка новую тему. Пока готовила, Пайпер съела немного поджаренного хлеба, да и к тому же была совсем не голодна, поэтому для себя она даже не стала ставить тарелку.

– Судя по тому, что сказал док, – ответил Сойер устало, – у неё сейчас другие заботы. Ее маленькая девочка что-то подхватила.

– Джинни-Сью заболела? – озабоченно спросила Пайпер.

Сойер кивнул:

– Он хотел пойти туда, чтобы ее обследовать, но его жена приставила пистолет ему к голове. Она угрожала, что уйдёт от него вместе с дочерью, если он ещё раз переступит порог борделя, неважно по каким причинам.

Пайпер подумала о счастливом лице Джинни-Сью, когда она ей рассказывала, как выучила всю вторую главу Евангелия от Луки наизусть. И она вспомнила ее слова, о том, что уже скоро придёт Рождество.

Испуганно Пайпер прикрыла рот дрожащей рукой. Как только Сойер это сказал, он пожалел о своих словах.

– Док считает, что, скорее всего, ничего серьёзного. Конечно, Бесс беспокоится, но какая мать не будет переживать?

Пайпер тотчас же вскочила и поспешила в заднюю комнату, где сняла с крючка красно-бурый шерстяной плащ и завернулась в него. Вернувшись в классную комнату, она накинула капюшон, чтобы защитить свои уши от холодного ветра.

Тем временем Сойер тоже встал.

– Подожди немного, – крикнул он. – Куда ты собралась? На улице темно и очень холодно.

– Эта бесстыжая Элоиза Говард! – пробормотала Пайпер, как будто это был исчерпывающий ответ на его вопрос. – Я вернусь домой, так быстро, как только смогу, – с этими словами девушка выбежала на улицу.

Было действительно темно, и ветер завывал возле здания школы, но капюшон хорошо защищал ее от холода. Как только Пайпер пересекла школьный двор, Сойер закричал ей от двери:

– Пайпер, подожди меня! Я иду с тобой...

На ходу девушка развернулась и возразила:

– Ты будешь меня только задерживать. Оставайся дома.

– Пайпер, – закричал мужчина ещё раз, когда она повернулась обратно и быстро пошла дальше. Мысли о бедной Джинни-Сью придавали ей дополнительные силы, и девушка побежала ещё быстрее.

Когда Пайпер пересекала кладбище, то увидела свежую могилу Честера Даггинса. Упокой, Господь, его душу, подумала она и спросила себя, есть ли близкие у него где-нибудь, родители или жена и ребёнок. Будет ли кто-нибудь его оплакивать, если узнает, что он ушёл из жизни.

На главной улице все магазины были давно закрыты, за исключением, как всегда делающего хороший оборот салуна Биттера Гульша, который светился. Возле клуба Пайпер остановилась и рассматривала в нерешительности вращающуюся дверь, через которую падал свет, на покрытую досками дорогу перед зданием. В ночи раздавались фальшивые звуки расстроенного пианино, которое звучало ещё хуже от того, что пианист не мог правильно играть.

Хорошенько подумав, Пайпер пришла к заключению, что ее смелости не хватит, чтобы войти через эту дверь в салун. Тогда она решила зайти с другой стороны, где находился не такой устрашающий задний вход.

С высоко поднятым подбородком и расправленными плечами, девушка встала на маленькую веранду и постучала. Кухарка, полная негритянка, открыла и посмотрела на Пайпер большими глазами, затем положила руку на свою пышную грудь и испуганно вздохнула.

– Господи, пощади! – выдохнула женщина, – это же школьная учительница!

– Дайте мне, пожалуйста, войти, – сказала Пайпер, после того как глубоко вдохнула и собрала все своё мужество. Она встречала эту женщину пару раз в колониальном магазине, но они ни разу не обменялись и парой слов. – Я хотела бы увидеть Джинни-Сью.

– Но, мадам, – возразила женщина, – это же дом греха!

«Как будто я этого не знала!» – Пайпер посмотрела через плечо, считая, что Сойер может появиться в любой момент, но ему все ещё не удалось ее догнать. Она посмотрела на кухарку и шепнула, – давайте уже, у меня мало времени!

Женщина сделала шаг в сторону и пропустила Пайпер в большую и на удивление обычную кухню. Здесь стояли чугунная плита, контейнер для муки и сахара, стол, с подходящими к нему стульями и витрина с блестящей фарфоровой посудой в нем. Имелась даже кухонная мойка.

– Вы действительно не должны здесь находиться, – настаивала кухарка Бесс Тёрнер, – если кто-нибудь вас увидит, здесь начнётся настоящий ад!

Пайпер протянула руку и представилась как миссис МакКетрик, а не как мисс Сент-Джеймс, потому что решила, что так будет лучше.

– Клеопатра Браун, – ответила кухарка с большими глазами, – подождите здесь, я приведу мисс Бесс.

В это время Пайпер заметила чёрную лестницу, и у неё возникла мысль, пойти наверх и открывать одну дверь за другой пока она не найдёт Джинни-Сью и не составит для себя картину состояния здоровья девочки. Если Джинни-Сью серьезно больна, она пойдёт к доку Говарду, схватит его за шиворот и притащит сюда, если миссис Говард будет опять протестовать.

Пока Пайпер ждала возвращения Клеопатры, она нетерпеливо ходила по кухне туда-сюда. Пару раз девушка глянула через запотевшее окно на задней двери. Но до сих пор не было никакого намёка на то, что Сойер последовал за ней.

Но так как он был мужчиной, вероятнее всего он мог войти через парадную дверь заведения. Это осознание вызвало в ней ярость и в тоже время ее решительности становилось все меньше.

Кажется, прошла вечность, когда Бесс спустилась по чёрной лестнице вниз. Она была одета в украшенное перьями и стразами платье, и ее лицо было так ярко накрашено, что больше походило на маску.

Клеопатра шла прямо за ней.

– Вы не должны были приходить сюда, – начала Бесс с озабоченным лицом и осталась стоять на одной из нижних ступенек. От Пайпер не ускользнуло, что в ее глазах сверкнула искра надежды.

– Однако я пришла, – возразила девушка, – я должна знать, как дела у Джинни-Сью.

– Не очень, – согласилась Бесс, – дела у неё действительно не очень. Все началось внезапно. Она играла на улице без шапки и варежек и рассказала о том, что за поленницей нашла кошку и хотела притащить ее домой, чтобы дать ей немного тёплого молока...

Пайпер схватила Бесс за руки и заметила, что они были холоднее, чем ее собственные, несмотря на то, что девушка прошла расстояние от школы до сюда.

– Я приведу дока Говарда, – объяснила она.

Бесс печально покачала головой.

– Он не придёт сюда.

– О да, придёт. Или мне придётся тащить его за шиворот через весь город.

– Я думаю, очень бы помогло, если бы вы заглянули к Джинни-Сью. Она верит, что вы лично повесили луну на небо, – заметила Бесс и нерешительно засмеялась.

Пайпер пришлось бороться со слезами умиления.

– Пожалуйста, отведите меня к ней.

Бесс кивнула и пошла наверх на второй этаж. Ее узкие плечи, почти полностью открытые, были уныло опущены вниз. Клеопатра дала им пройти, но выглядела при этом совсем не радостной. Она без сомнения думала о том, что ничего хорошего из этого не выйдет, если учительница совершенно нецелесообразно посещает верхний этаж борделя.

Конечно, в обычной ситуации, Пайпер согласилась бы с ней, но в эту минуту она уже не могла повернуть обратно и помедлила только одну секунду.

Коридор на втором этаже был обрамлён зеркалом в золотой рамке. На полу лежал дорогой ковёр, предположительно из Турции. В воздухе витала смесь из талька, застоявшегося пота и лёгкой развращенности.

Тот факт, что Джинни-Сью выросла в таком месте, было больше, чем Пайпер могла принять. Охотнее всего она завернула бы ребёнка в одеяло и вынесла из дома, в который никогда больше не нужно было возвращаться.

Перед одной из дверей Бесс остановилась и легонько постучала по косяку.

– Пусти меня, Эмми, – позвала она.

Пайпер услышала, как отомкнулась, а потом со скрипом отворилась дверь. Появилась худощавая ненакрашенная женщина, судя по всему, это и была Эмми, о которой шла речь. Облегченно, что кто-то оберегает Джинни-Сью и дверь была заперта, чтобы уберечься от нежелательных посетителей, Пайпер слегка улыбнулась Эмми.

Женщина отошла в сторонку и удивленно округлила глаза, когда получше рассмотрела Пайпер. Вероятно, для неё это было также необычно, как и для Пайпер.

– Без улучшений, – сказала она Бесс.

Обстановка этой комнаты полностью отличалась от обстановки всего здания, но Пайпер об этом сейчас не думала, так как вся ее забота была о Джинни-Сью.

Маленькая девочка лежала в огромной элегантной кровати с золочёнными столбиками и картиной над головой, на которой были изображены пастух и пастушка. Джинни-Сью открыла глаза и улыбнулась, увидев Пайпер.

– Я знаю всю вторую главу Евангеля от Луки наизусть! – возвестила девочка гордо.

– Я знаю, – сказала Пайпер и убрала ребёнку волосы с лица. Лоб был горячий и сухой, но дорогая расшитая ночная рубашка была насквозь промокшей от пота и прилипала к телу.

– Как ты себя чувствуешь?

– У меня болит горло, – ответила девочка, которая была такой хрупкой, как вылупившийся птенец.

Пайпер сдержала слезы и выдавила из себя улыбку.

– Возможно, ты слишком часто повторяла свой текст для рождественского праздника.

Джинни-Сью ответила улыбкой, но казалась при этом очень слабой.

– Уже Рождество? Я пропустила праздник?

– Нет, моя маленькая, – заверила ее Пайпер быстро, – до Рождества ещё несколько дней.

Эмми и Бесс покинули комнату, чтобы оставить учительницу и ее ученицу наедине. Джинни-Сью закрыла глаза, но продолжала улыбаться.

Когда Пайпер оглянулась, она заметила камин, который поддерживал приятное тепло. На окнах висели бархатные шторы, пол украшал дорогой ковёр, а на стенах висели цветочные картины в пастельных тонах. Здесь было удобное кресло и дверь, которая вела в прилегающую ванную комнату с большой фарфоровой ванной. И ещё здесь, по меньшей мере, было электричество.

Это убежище Бесс Тёрнер создала для своего ребёнка. Здесь было место, существовавшее только для них двоих, вдалеке от остального мира.

Пайпер снова повернулась к Джинни-Сью, осторожно взяла ее за руку и села на край кровати. Затем она закрыла глаза и начала молиться.

Джинни-Сью спала тихо и крепко.

Вошла Клеопатра, в руках она держала поднос, на котором стояли фарфоровый чайник и чашки.

– Внизу стоит мужчина, – сказала она с серьезным выражением лица, – он говорит, что вы должны спуститься вниз и поговорить с ним. Фарфор тихо зазвенел, когда она поставила поднос. Затем женщина налила интенсивно пахнущий чай пеко, от которого шёл пар, в прозрачные чашки.

– Что я должна ему передать?

– Он носит руку в повязке? – спокойно спросила Пайпер.

– Да, мадам.

Конечно, Сойер пришёл за ней.

– Скажите ему, что он должен привести дока. Или он должен кого-нибудь послать, кто его приведёт, если он не в состоянии. Неважно, кто это будет, если миссис Говард будет против того, чтобы доктор пошёл, то ей должны передать, что тогда к ней приду я и возьму дело в свои руки. И он должен сказать, что ей это не понравится, если до этого дойдёт.

Клеопатра удивлённо посмотрела на неё и ухмыльнулась.

– Мне кажется, звучит как блеф, – высказала она своё мнение почтительным тоном,

– Иногда, – ответила Пайпер, – помогает только блеф.

ГЛАВА 9

Прошло полчаса, за это время Пайпер допила свой чай, слушая тиканье часов на каминной полке, и наблюдала за Джинни-Сью, которая во время сна постоянно вертелась с одного бока на другой.

– Пожалуйста, хоть бы это была не дифтерия, – умоляла безмолвно вновь и вновь Пайпер. «Пожалуйста, нет».

За свою недолгую карьеру учительницы, она встречалась с этой болезнью слишком часто. Температура и боли в горле были двумя ее симптомами, которые как раз присутствовали у Джинни-Сью. Дифтерия была очень заразной и в большинстве случаев заканчивалась летальным исходом.

«Пожалуйста, не у Джинни-Сью и не у других деток».

Когда кто-то постучал в дверь невероятно расточительно обставленной спальни, Пайпер испуганно вскочила. Она сразу подбежала к двери, но потом замешкалась повернуть блестящий латунный ключ. Все же на один этаж ниже находился салун и ночные бабочки и их посетители обычно поднимаются сюда наверх, чтобы использовать комнату. Возможно, там снаружи стоял кто-то, кто перепутал дверь.

– Кто там, – спросила она.

– Док и я, – услышала она ответ Сойера, – открывай.

От облегчения у неё перехватило дыхание, девушка тут же отомкнула и открыла дверь. Снаружи в коридоре стоял угрюмый док Говард, нервно смотревший по сторонам и производивший впечатление, как будто он хотел в любой момент пуститься в бегство. Выглядевший веселым Сойер, который стоял за ним, был преисполнен решимости ему в этом помешать, если он только попробует.

– Вы пришли! – крикнула Пайпер и с трудом смогла себя сдержать от того, чтобы благодарно обнять врача.

– Конечно, я пришёл, – сказал врач, обошёл Пайпер и направился к кровати. Он принёс с собой сумку с инструментами, и девушка надеялась, что в ней есть что-нибудь, что сможет вылечить Джинни-Сью.

– Почему никто не может здесь понять, что я зубной врач? – пробормотал он и наклонился над девочкой со стетоскопом на шее.

Пайпер удивилась, что у него, как у зубного врача есть стетоскоп, но видимо, в его профессии он все же нужен. Возможно, у некоторых пациентов от перспективы выдрать зуб начиналась опасная тахикардия.

Сойер улыбнулся Пайпер и пощекотал ей под подбородком. Несмотря на то, что у него были ледяные пальцы, она ощутила теплоту от прикосновения. Ходил ли он в таком состоянии за доком Говардом, после того, как проводил ее до салуна? Если да, то возможно он скоро останется без сил, которых он уже достаточно потратил.

– У меня все хорошо, – ответил он тихо. Было что-то беспокойное в том, что Сойер мог по выражению ее лица правильно понимать, о чем она думала, как будто Пайпер выражала свои мысли вслух.

– Как дела у девочки?

– Я не знаю, – ответила она озабоченно. – У неё температура и боль в горле.

– Док сделает все, что в его силах, – сказал Сойер, затем показал на своё перебинтованное плечо. – Если он огнестрельную рану так хорошо вылечить может, тогда при зубной боли он, наверное, вообще творит чудеса.

Пайпер кивнула, но ничего не возразила.

Бесс зашла в комнату, так как Пайпер забыла после мужчин снова запереться. После того, как в качестве приветствия коротко кивнула Сойеру, женщина встала с другой стороны кровати. Она стояла, заламывая руки, выражение ее лица выдавало, что она настойчиво молилась о хороших новостях.

Док открыл сумку, достал оттуда пакетик и поднял его повыше:

– Порошок от головной боли, – объяснил он. – Разведите одну чайную ложку в стакане воды. Так посмотрим, сможем ли мы это, не вливая принять.

Молча Бесс взяла пакетик и поспешила в ванную комнату, через одно мгновение она появилась со стаканом воды. Пайпер подала ей ложечку с подноса, который сюда принесла Клеопатра. Затем Бесс размешала кончиком ложки лекарство и разбудила Джинни-Сью, девочка открыла глаза, которые непривычно ярко блестели. Ей пришлось приложить усилия, чтобы охватить взглядом слишком много лиц.

– Мама, – позвала она.

– Я здесь, мое солнышко! – сказала Бесс и подошла ближе. Затем положила руку на спину дочери и помогла ей сесть. – Ты должна полностью выпить этот стакан воды. Док принёс с собой лекарство. Если ты его примешь, ты очень быстро снова будешь чувствовать себя лучше.

Джинни-Сью своим смущенным поведением разрывала Пайпер сердце, и девушка была благодарна, что Сойер свою здоровую руку положил ей на талию, чтобы придать сил. Аккуратно обняв, он держал ее крепко и заботился о том, чтобы она не упала на пол.

Девочка пригубила из стакана и скривила губы, так как вода была горькой. Кроме того, каждый глоток причинял боль. Но если она будет и дальше так действовать, то сможет выпить весь стакан.

– Что у неё? – шёпотом спросила Пайпер дока, когда он подошёл к ней и посмотрел на неё с серьёзным выражением лица. Его сумка все ещё стояла на ночном столике, и он достал своё пальто, как будто собирался остаться здесь на ещё какое-то время. – Что случилось с Джинни-Сью?

– Если нам повезет, то это всего лишь тяжёлая простуда, – ответил он тихо. – Если нет, то это дифтерия, и она проявится на коже очень быстро. Рано утром мы будем знать точно.

– Спасибо, – сказала Пайпер и взяла его руку, чтобы слегка сжать. Она знала, какой большой жертвой было его пребывание здесь. Когда мужчина ей слегка улыбнулся, она посмотрела на него и поняла, что этот жест шёл от души.

– Не благодарите меня слишком рано, – ответил он. – Порошок с аспирином должен снизить температуру, если мы действительно имеем дело с простудой. А если этого не произойдёт, тогда у нас очень большая проблема.

– Дифтерия, – прошептала Пайпер еле слышно.

Мужчина кивнул.

– Пока мы этого не знаем, никто из нас не должен покидать эту комнату. Если это дифтерия, она распространится как пожар в солнечный день.

Инстинктивно Пайпер посмотрела на Сойера, его лицо ничего не выражало. Когда она повернулась к доку, прямо возле них стояла Бесс.

– Вы только что сказали, что у моей девочки дифтерия? – спросила она нерешительно. Сквозь толстый слой грима было видно, что она побелела как мел.