Текст книги "Рождество в твоих руках (ЛП)"

Автор книги: Линда Лаел Миллер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 10 страниц)

– Ты моя семья, – возразил он и мягко ей улыбнулся.

В этот момент Пайпер положила свою голову ему на плечо и прошептала:

– Я люблю тебя.

– И я люблю тебя, – ответил ей Сойер и прижал ещё сильнее к себе, затем добавил лукавым тоном. – Давай побыстрее закончим этот праздник, чтобы нам скорее пойти отдыхать.

– Ты уже забыл, что мы поедем вместе с Клэем и Дарой Роуз к ним на ранчо? Наш отдых состоится лишь только после Рождества, если мы будем гостить в доме маршала.

Сойер ухмыльнулся и легко ущипнул ее за ту часть тела, которую он больше всего хотел.

– У Клэя и Дары Роуз большой дом, и я позаботился о том, чтобы мы получили комнату, максимально удаленную от других.

Девушка мгновенно покраснела.

– Ах ты, негодяй, – отчитала она его, несмотря на то, что идея о такой комнате ей понравилась.

– Прямо сейчас ты любишь это во мне, – парировал он.

Пайпер засмеялась, соглашаясь, и исчезла в толпе гостей.

***

Поездка на большом возе с сеном, принадлежащем Клэю, длилась долго и была очень холодной. Но Пайпер, завернутая в одеяла и покрывала вместе с Дарой Роуз и ее тепло укутанным младенцем, а также Эдриной и Гарриет, сидела в центре душистой соломы и ни за что на свете не отказалась бы от этой поездки.

Это было просто идеально.

Клэй и Сойер сидели впереди на козлах. Клэй держал поводья четырёх лошадей. Над ними в небе сияли звезды, которыми маленькие девочки особенно восхищались и переводили взгляд с одной звезды на другую.

Дорога к ранчо была ухабистой, длительное качание повозки и равномерное цоканье лошадиных копыт по твёрдой земле погрузили Пайпер в состояние приятного полусна. Любая беседа между ней и Дарой Роуз, казалось, требовала больших затрат, поэтому обе молчали. Мужчины о чем-то спорили, а обе сестрёнки тихо разговаривали почти без остановки. Но Пайпер наслаждалась всем этим, находясь рядом с ними.

Поздно вечером они прибыли на ранчо, которое Клэй расширил на несколько комнат. На ужин Дара Роуз приготовила много разных блюд и закусок. После этого девочки повесили чулки в гостиной над камином и без всяких протестов пошли спать. Дара Роуз покормила грудью малыша и положила его в люльку возле кухонного стола – одну из многих, которые Клэй сделал для маленького Джеба и расставил по дому, затем она и Пайпер сели к столу. Мужчины сразу после ужина ушли в сарай и до сих пор не вернулись.

– Ты кажешься счастливой, Пайпер, – сказала Дара Роуз. Она была симпатичной женщиной со светлыми умными глазами. – Это действительно так?

Сначала Пайпер покраснела, а потом кивнула.

– Да, я на самом деле очень счастлива. Но если Сойер и я переедим в Аризону, мне будет тебя не хватать. Это я уже знаю.

– Мы будем друг другу часто писать, – пообещала ей Дара Роуз. – И когда Джеб подрастёт, мы сможем приехать к вам в гости.

В отличие от школы ранчо было построено по-другому, не было никаких щелей и дыр, через которые внутрь мог проникнуть холод. Дровяная печь распространяла приятное тепло, и время от времени можно было пользоваться электричеством, что было дополнительной роскошью, которой так не хватало Пайпер в школе. В доме было несколько каминов и шикарная кухонная плита с резервуаром для горячей воды, которую можно было налить, повернув кран.

– Сойер сказал, что в Аризоне красиво, – поведала Пайпер. Из-за удаленности ранчо и беременности Дары Роуз, они давно не виделись, и сейчас столько всего произошло, что они совсем не знали, с чего нужно начать.

Дара Роуз кивнула.

– Дедушка Клэя считает, что было бы лучше, если бы Аризона сохранила свою независимость. Тогда федеральное правительство не так бы вмешивалось во все.

Пайпер слышала несколько истории об Ангусе МакКетрике. Глава семьи был родом с Техаса. Сойер его очень уважает, несмотря на то, что он старый и совершенно глухой. Муж ее предупредил, чтобы она не испугалась, когда он будет ей кричать: «Говори громче, девочка, чтобы я мог тебя слышать!»

– Мне кажется, я немного напугана, – призналась Пайпер. – Всей этой огромной семьёй, и они все своевольные, не знают страха, если верно то, что говорил мне Сойер. Подумай, его собственная мать была метким стрелком и проехала всю страну с шоу дикого Запада.

– И теперь Мэнди ещё одна укрощенная представительница этого семейства, – вставила Дара Роуз смеясь.

– Святые небеса, – простонала Пайпер.

– Не бойся, – успокаивала ее Дара Роуз. – Я только хотела немного пошутить над тобой. Я познакомилась с семьёй Клэя, когда они посетили нас сразу после свадьбы. МакКетрики все вместе приехали на поезде. Сначала я ужасно нервничала, но с первого взгляда они показались мне милыми и девочки тоже симпатизировали мне, – Дара Роуз немного помолчала. – Это так Пайпер: если ты выходишь замуж за МакКетрика, ты сразу выходишь замуж за всю его семью, и ты до конца своих дней тоже МакКетрик. Джеб и Хлое, родители Клэя, относятся к Эдрине и Гарриет не как к приёмным детям их сына, они для них также дочки, как и для Клэя, словно родились с именем МакКетрик. Они действительно необыкновенные люди.

Пайпер вспомнила, что она и Дара Роуз, когда были маленькими, в своей семье были сами по себе. Было бы хорошо иметь большую семью.

– Могу только надеяться, что я им понравлюсь, – сказала девушка.

– Поверь мне, так и будет, – заверила ее Дара Роуз, когда мужчины вернулись в дом в сопровождении собаки Клэя – Честера.

– Девочки уже спят? – спросил Клэй, после того как повесил пальто и шляпу и снял сапоги. Он поцеловал свою жену в щеку.

– Конечно, уже должны, по крайней мере, – ответила она. По её взгляду можно было понять, как сильно она любит Клэя МакКетрика, который нагнулся над люлькой, чтобы убедиться, что малыш хорошо укрыт.

Сойер, который для поездки на ранчо в целях предосторожности снова одел повязку на руку, также повесил свои вещи, затем подошёл к Пайпер и поцеловал ее в ушко, послав приятное тепло по спине девушки.

Вчетвером они сидели за кухонным столом и тихо общались, в то время как пламя в печи внизу постепенно становилось все меньше, так как дрова уже заканчивались. Одинокие лампочки, которые свисали с потолка, время от времени гасли. Когда стало темно, они зажгли керосиновую лампу.

В конце концов, Клэй пошел в подвал, чтобы подкинуть дров. Дара Роуз взяла спящего младенца из кроватки и нежно прижала его к себе.

– Я желаю вам спокойной ночи, – сказала она Пайпер и Сойеру, которые оба встали. – Ну и прежде всего счастливого Рождества.

Пайпер сделала один шаг вперёд и поцеловала свою кузину в щеку.

– И тебе приятных снов.

Комната, в которой Пайпер и Сойер спали, располагалась в другой стороне просторного дома. Она была чистой и удобной, хотя и просто обставленной. В камине уже горел огонь, когда они вошли, но больше всего Пайпер понравилась ванная комната. Так же как и в ванной комнате, рядом со спальней Клэя и Дары Роуз, здесь был умывальник, унитаз и длинная узкая ванна из блестящего фарфора.

Вода текла из медного крана, который был прикреплён к стене, и нагревалась через маленький бойлер внизу. Когда Пайпер заткнула пробкой сток и повернула кран, из него потекла чудесная горячая вода в ванну.

Так как в этой части дома электричество ещё было не проведено, Пайпер пришлось раздеваться при свете керосиновой лампы, которую Сойер принёс с собой из кухни. Девушка повесила своё платье и залезла в ванну, пока вода ещё бежала.

Вздохнув, она закрыла глаза.

– Как замечательно, – выдохнула Пайпер, затем услышала тихий смех, и когда повернулась, увидела стоящего в дверях Сойера.

– Здесь я могу с тобой только согласиться, – сказал он хрипло.

Она поняла, что он имеет в виду не горячую ванну, поэтому сразу покраснела.

– Хочешь составить мне компанию? – спросила Пайпер.

В школе она время от времени принимала ванну, но это было не больше, чем необходимость. Сейчас это была настоящая ванна с большим количеством горячей воды и ароматной солью для ванны.

Сойер остался стоять, прислонившись к косяку, и покачал головой. Его взгляд путешествовал по ее телу, оставляя ощущение, как будто его пальцы прошлись по ее коже.

– Я приму ванну позже, – ответил он. – На данный момент мне достаточно просто наблюдать за тобой.

Пайпер снова вздохнула, так как была полностью довольна – не только ванной, но и всей своей жизнью. Затем девушка прислонилась назад, однако фарфор ощущался холодным на ее коже, и она скользнула в воду.

– Ничего не может быть лучше этого.

Тогда Сойер зашёл в ванную комнату, отставил лампу в сторону и встал на колени рядом с ванной.

– Это так? – спросил он и протянул ей правую руку, так, как будто ждал от неё помощи, чтобы раздеться. Не отвечая на его вопрос, она расстегнула пуговицы на манжете и закатала рукав вверх до локтя.

Он опустил руку в воду и пошевелил ей туда-сюда, чтобы сделать волну, которая всколыхнула грудь девушки. Пайпер вздрогнула, когда Сойер погладил кончиками пальцев ее соски.

– Есть ещё кое-что, что может превзойти купание в ванной, – уступила девушка.

Пальцами он рисовал легкие круги вокруг ее правого соска, что заставило Пайпер возбуждённо стонать. Это едва ощутимое движение с такой силой разжигало ее желание, что она просто теряла разум.

Заметив ее реакцию, Сойер улыбнулся. Он хотел слышать голос Пайпер, когда он дарит ей удовольствие, и от этого ему становилось очень хорошо.

Ванна была полной. Сойер закрыл кран и взял мыло. Затем мужчина начал мягко, но основательно от макушки до пяток ее намыливать и смывать, а девушка этим наслаждалась. При этом Пайпер прислушивалась к словам, которые он шептал ей на ушко, слова, которые были понятны только им двоим.

Сойер наклонился и страстно поцеловал ее в губы, в то время как его рука путешествовала между ее ног, которые она для него услужливо раздвинула.

Когда он ее любил, то это ей казалось все время ново и по-другому, и каждый раз это было прекрасно и дерзко. Одной безлунной ночью, он взял ее в здании школы, когда она стояла перед ним, что было так возбуждающе, что воспоминания об этом теперь разжигали в ней более сильное желание, чем то, что он сейчас с ней делал.

И после каждой восторженной кульминации, мужчина будил ее любопытство словами: «Это ещё не все».

Точно такими были его слова и сейчас. Сойер встал и взял полотенце, которое Дара Роуз для них приготовила. Со слабостью в коленях Пайпер поднялась и осталась стоять в ванне, чтобы Сойер мог её вытереть. Она выбралась из ванны и встала на коврик так, чтобы быть ближе к Сойеру.

Мужчина повёл её в спальню, где было светлее от слабого сияния пламени, которое проникало через все четыре щели печной двери. Сойер усадил ее на край кровати, потом мягко надавил девушке на плечи, чтобы она опустилась на спину. Он долго просто гладил и целовал ее.

Одурманенная приятным чувством, что он ей приготовил, Пайпер ждала. Вместе с тем присутствовала определённая нервозность из-за того, что Сойер сказал, что это ещё не все. И если он так сказал, значит, это действительно было не все.

Когда он отодвинулся, девушка попыталась притянуть его обратно, но он ловко вывернулся. Затем ее муж встал снова на колени и мягко развёл ее бёдра в стороны. В следующий момент она почувствовала его губы между своих бёдер, и это чувствовалось невероятно приятно, ей пришлось прилагать усилия, чтобы сдержать громкий восторженный крик. То, что он с ней делал, было скандальным... это было...

– Сойер, – задыхаясь простонала Пайпер и вцепилась своими пальцами в его волосы, чтобы прижать его губы крепче к себе.

Эти губы! Святые Небеса, эти губы! Какая прекрасная бурная магия заключалась в этом процессе.

Не отрывая девушку от себя, Сойер поднял ее ноги так, чтобы они упирались в край кровати, в тоже время дразня ее кончиком языка, до тех пор, пока она не стала просить ещё больше.

Мужчина вытянул свою руку и накрыл ею рот Пайпер, что было вовремя, потому что в следующий момент она наконец достигла пика. Смесь всхлипов и стонов могла вырваться из её губ так громко, что было бы слышно на улице, если бы не его рука, которая приглушила крик.

Перед тем как встать, Сойер оставил поцелуй на внутренней поверхности ее бёдра, что вызвало целую серию маленьких оргазмов, от которых Пайпер выгнулась и тяжело задышала, как будто захотела снова оказаться вблизи его губ.

Мужчина помог ей правильно лечь на кровать, и укрыл одеялом.

– Если Клэй услышит твой крик, – пошутил он, – то ворвётся в комнату с винтовкой, так как решит, что я тебя здесь убиваю.

Пайпер не произнесла ни звука. А должна была? У неё было чувство, что она ещё не вернулась в своё тело, а парила где-то на седьмом небе.

После этого девушка ускользнула в легкий, но приятный сон, из которого время от времени пробуждалась. Один раз она услышала, что Сойер в соседней комнате набирает ванну, позже Пайпер заметила, что рядом с ней прогнулся матрас. Она поняла, что Сойер лёг в кровать, и было невероятно, что ей этого хватило, чтобы ее желание вновь проснулось.

– Сойер, – пробормотала она и потянула его к себе.

Он взял ее бережно и медленно, но при этом так глубоко, что ее тело сразу же отреагировало и начало двигаться под ним. Первый пик она достигла, второй последовал вскоре после этого, затем следующий. Это был очень нежный оргазм, который дал ей чувство легкости, как будто она пёрышко и плывет по воздуху. Затем и Сойер достиг вершины страсти. Долгий протяжный стон сорвался с его губ, который, казалось, происходил из самой глубины его души.

***

– Вставайте, – прозвучал детский голос. – Вставайте, вставайте, вставайте!

Сойер открыл глаза и обнаружил Гарриет, стоящую возле кровати, она держала чулок, самый большой чулок, как распределил Клэй, полный подарков.

– Это Рождество! – пропела Эдрина, которая стояла по другую сторону кровати.

Пайпер, зарывшись под несколькими одеялами, пробормотала что-то невнятное.

– И Святой Николаус был здесь! – закричала снова Гарриет, которая размахивала чулком. – Вставайте!

– Я думал, ты не веришь в Святого Николауса, – ответил Сойер смеясь, чтобы потянуть время. На его теле не было ни клочка тряпки, и на Пайпер тоже. Таким образом они должны были подождать, пока девочки покинут комнату, прежде чем встать.

– Теперь у нас есть доказательство! – ликовала Эдрина и подняла свой битком набитый чулок, из которого выглядывали голова куклы и ярко разрисованный игрушечный рожок из металла.

– И вместе с этим было письмо, – добавила Гарриет восторженно. – Святой Николаус оставил нам ещё подарки в сарае. Поэтому вы должны встать и пойти с нами, чтобы мы могли все вместе посмотреть, что это!

Сойер сразу же подумал о пёстрых пони, которых Клэй три дня назад спрятал в сарае от девочек. Вчера вечером он и Клэй достали маленькие седла и подходящие к ним уздечки и разместили все на стоге сена.

– Тогда идите и разбудите своих родителей – сказал мужчина.

Из-под одеял появилась голова Пайпер, она немного смущенно улыбнулась девочкам и зевнув пожелала им доброго утра. Сойер отдал бы многое за то, чтобы побыть с ней наедине ещё один час, но комбинация из детей и Рождества в любом случае имела преимущество.

– Они уже встали, – пояснила Эдрина.

– Если вы и дальше будете медлить, мы наши подарки не увидим до Нового года!

– Выходите, – весело приказал Сойер.

– Идите вперед, – предложила Пайпер девочкам. – Мы через пару минут будем с вами, обещаю.

Возможно дело было в том, что Пайпер их учительница, а также лучшая подруга и кузина их мамы, в любом случае в тоже мгновение обе девочки кинулись из комнаты и закрыли за собой дверь.

– Поторопитесь только, – раздалось из коридора, затем послышались торопливые шаги, которые быстро удалялись.

Вздохнув Сойер встал, собрал свою одежду и пошёл в ванную комнату, чтобы одеться. Когда он возвратился в спальню, Пайпер была уже полностью одета и собирала свои волосы в небрежный узел. Мужчина прошёл мимо, по пути чмокнув ее в затылок.

– Как ты, однако, поторопилась.

– Рождество никого не ждёт. Если оно прошло, то прошло, – ответила девушка и повернулась, чтобы поцеловать его в ямочку на подбородке.

– Посмотрим, что там Святой Николаус в сарае оставил.

Один год спустя.

Ранчо Трипл-М, Индиан Рок, Аризона

Весь клан собрался в главном здании ранчо, где Ангус МакКетрик на своём кресле на колесиках следил за ходом этого знаменательного и хлопотливого сочельника. Клэй и Дара Роуз с детьми тоже прибыли из Техаса на поезде.

Так как все МакКетрики на следующий день со своими собственными семьями будут праздновать Рождество отдельно, после ужина все обменяются подарками. После того, как Пайпер провела много месяцев с этими людьми, она удивлялась каждый раз, как быстро они впустили в своё сердце другого человека. В июне девушка приехала с Сойером, и была всеми сердечно принята. Не было ни одного члена семьи, выказавшего к ней неприязнь.

Сначала они жили у родителей Сойера, Кэйда и Мэнди МакКетрик, пока строился их собственный дом вместе с сараем. Их дом стоял на небольшой возвышенности с него открывался свободный вид на ранчо. Мэнди была все ещё стройной и проворной, несмотря на то, что променяла своё искусство опытного стрелка на детей и внуков.

Наряду с дядями и тетями, были также братья и сестры и не надо забывать маленькую армию из кузенов и кузин. Их было так много, что Пайпер все ещё была занята тем, чтобы с каждым познакомиться и соотнести определённое лицо с соответствующим именем. С тетей Сойера Кати – дочерью Ангуса – она смогла особенно хорошо поладить. Кати была замужем за сенатором и проводила время по очереди то в Аризоне, то в Вашингтоне. Она решила выступать за получение женщинами избирательного права, поэтому прожужжала все уши мужу и его партийным коллегам, что они должны «наконец найти связь с современным миром» и заняться этой проблемой.

Мэнди приблизилась очень осторожно к своей новой невестке и бережно дотронулась до ее живота. Первый ребёнок Пайпер и Сойера должен был скоро родиться, но, к сожалению, ничто не указывало на то, что рождение, как они надеялись, произойдёт на Рождество. До сих пор у неё не было никакого намёка на начало схваток.

– Ты не должна волноваться, – предостерегала её Мэнди. – Мы МакКетрики достаточно утомительная толпа, особенно, если мы – так как сейчас – все вместе.

Пайпер улыбнулась, заметив, что Сойер смотрит в ее направлении, и приняла его улыбку как благословение. Мужчина стоял рядом с Ангусом, который сидел в своём кресле на колёсиках и разгорячился о том, сколько изменений ждёт Аризону, после того как Федеральное правительство будет иметь право голоса в Штате. Это, по словам Ангуса, ничего хорошего не принесет для Аризоны.

Что Сойер подмигивает своей жене, Мэнди заметила с улыбкой.

– Сядь, пожалуйста, хоть на немного сюда, – предложила она и направила Пайпер к небольшому свободному креслу.

Хлоя, симпатичная рыжеволосая, была, как и Пайпер, учительницей, она подошла к ней, после того как положила под большое до потолка рождественское дерево ярко упакованный подарок. Также остальные тетки Кати, Лидия и Эмеллин, присоединились к ним и гордо улыбались.

Сияя, Хлоя передала Мэнди пакет, которая положила его на колени Пайпер.

Дара Роуз тоже встала внезапно перед ними. Судя по ее улыбке, она уже знала, что скрывается под подарочной упаковкой.

– Что это... – начала Пайпер, у которой подступили слезы.

– Открывай, – настояла Мэнди.

Трясущимися пальцами Пайпер развязала ленту и положила на руку, так как хотела ее сохранить и развернула бумагу. Появилось одеяло, которое было настолько многоцветным, как ландшафт Северной Аризоны, которым она была окружена изо дня в день. Это было невероятно идеально сшитое одеяло.

– Мы все над ним работали, – объяснила Клер.

Лидия и Дара Роуз взяли одеяло и развернули его, чтобы Пайпер могла лучше рассмотреть мотив. Школа в Блу Ривер была прочувствована и вышита на материале, для Пайпер это было по меньшей мере произведением искусства. Дети весело бесились на школьном дворе, и из открытой двери девушка могла разглядеть себя саму и Сойера неподалёку.

– Сойер нам рассказал, что он своей кровью испортил все твои одеяла, – объяснила одна из женщин.

От слез Пайпер видела размывчато, но она смогла разобрать, что на одной части была вышита растянувшаяся радуга. Там было написано: «Пайпер и Сойер МакКетрик, Блу Ривер, Техас, 1915г.».

– Это так красиво, – прошептала девушка взволновано. – Я вам всем так благодарна.

Мэнди наклонилась и поцеловала свою невестку в лоб.

– Нет, Пайпер, мы благодарны тебе, за то, что ты спасла жизнь Сойера, и что ты такая, какая есть, – взгляд Мэнди скользнул по гостям в комнате, затем женщина снова посмотрела на Пайпер. – Добро пожаловать в нашу семью, – сказала она и улыбнулась своей невестке.

КОНЕЦ