Текст книги "Всё было не так (СИ)"
Автор книги: Лина Инарина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 13 страниц)
Конечно, можно объяснить Рози, что будет, если не станет держать язык за зубами, но…
Возражение не придумывалось. Эрик удивился, почему молчит инстинкт самосохранения, будто он прокручивает не варианты развития чрезвычайно опасной ситуации, а теоретически размышляет о чем-то, чего не будет в реальности.
«Вот так да»
Больше не получалось списать равнодушие к проблеме свидетеля расчетом на то, что ситуация разрешится естественным образом: доктор гарантировал, что Малена выздоровеет.
«Значит, она будет жить»
Внезапно Эрик понял, что так оно и будет. Он принял решение – что бы ни случилось, он не станет ее убивать. Нет, и точка.
«Есть другие методы наказать за ошибку»
Диапазон действий представлялся довольно широким – от изнасилования с публичной демонстрацией процесса до имитации убийства. Почему нет? Можно позвонить по защищенной видео-связи, выстрелить и сразу же отключиться, а в качестве компенсации отправить Малену, скажем, в кругосветное плавание.
«Думаю, ей понравится»
Сам себе удивляюсь, подумал Картер. Он и без того потратил много денег на нее – ежедневные осмотры доктора стоили дорого, медсестра обходилась значительно дешевле, однако приходилось еще оплачивать медикаменты и кислород.
«И ты готов оплатить еще и путешествие?»
Он не знал, хотя нет, с удовольствием съездил бы с ней проветриться, когда вся кутерьма закончится. Разумеется, не вокруг света, дела столько ждать не станут, но недельный отпуск вполне можно себе устроить. Почему бы и нет? Один раз живем.
Глава 15
Беда пришла откуда не ждали. Так получилось, что Картер, сам того не ведая, подлил масла в огонь, впрочем, не так уж сильно он оказался и виноват. Одного репортажа хватило бы. Даже если семья Сондеров не пребывала бы в центре внимания из-за расследования контрабанды, желтая пресса никогда не упускала таких поводов. Женская репутация хрупка, для большой беды достаточно подозрения, сплетни, злого навета.
Вечером Эрик смотрел новости в кабинете. Сидел за столом и пил чай с бергамотом, глядя на трехмерную картинку VideoCreator. Сегодня-завтра должно выйти журналистское расследование о клиенте Сондера, ту же информацию он слил правоохранителям парой дней ранее.
«Колесики закрутились»
Так сказал его другой источник в правоохранительных органах. Молодой амбициозный начальник вцепился в наводку, как голодная собака динго в сочную мясную вырезку. Его можно понять, судя по количеству денег, речь могла идти о хорошо налаженном канале контрабанды. Такие структуры редко вскрывали, следователь, которому по зубам дела такого уровня, становится легендой. Картер недавно смотрел фильм про одного такого. Основан на реальных событиях, между прочим.
«Хотя и приукрасили главного героя безбожно»
У контрабандистов свои герои и мифы, эту историю Эрик знал с другой стороны. Парень казался ему полным психопатом. Он работал под прикрытием одиннадцать долбаных лет, ел-пил с людьми, которых собирался предать, тусил по клубам, гулял на свадьбах, присутствовал на похоронах, черт, он ходил с ними в одну церковь.
«Интересно, что он говорил на исповеди? Держу пари, что там тоже врал»
Журналистка «World News» взяла у него часовое интервью, говорила как с героем, но не смогла удержаться от вопроса:
– Не испытывали ли вы сочувствия к людям, с которыми проработали столько лет?
– Нет.
– Никакой эмпатии?
– Ни малейшей. Я считаю так – если ты решил стать преступником, ты сам виноват.
Какая уж тут эмпатия! Парень одиннадцать лет не общался с семьей, не видел, как его сын учился ходить, пошел в школу, и даже когда жена с сыном попали в автомобильную аварию, он не прервал расследования. Семья провела в коме пять дней, их хоронили родители, муж не приехал.
«Вот такое вот добро»
Наконец с экрана исчезла физиономия Великого правителя и начались собственно новости. Картер в который раз пожалел, что нельзя заставить аппарат игнорировать не только рекламу и заставку, но и выступления некоторых политиков. Искусственный интеллект при всех его выдающихся достижениях не умел отличать значимое сообщение от пропаганды и самопиара, впрочем, большинство людей тоже не владело этим полезным навыком.
«Так какие претензии могут быть к несчастной нейросети?»
Кстати, пользоваться искусственным интеллектом нельзя на территории Священной Республики строжайше запрещено, его модель VideoCreator подлежала изъятию с последующим уничтожением, хотя, скорее всего, никто не стал бы ломать дорогую игрушку, аппарат просто переехал бы к какой-нибудь шишке из правоохранителей, а законный владелец заплатил штраф – сто дензнаков в казну славной страны с прекрасными законами.
Тем временем диктор закончил перечислять небесные благословения в виде дождей, благоприятных для будущего урожая. Эрик отхлебнул еще чая.
«Нигде не умеют заваривать такой вкусный чай, как на этом благословенном острове»
VideoCreator выдал очередную плохую новость об Австралии – арестовали мэра столицы.
– Так ему и надо! – вслух сказал Картер.
Мэр ему никогда не нравился, тот еще жучара! Сидел на довольствии у конкурирующей организации, которая благодаря связям с чиновниками год за годом выигрывала все подряды на ремонт и строительство дорог. Разумеется, долго такое продолжаться не могло. Это вам Австралия, не какая-нибудь благочестивая страна, где дороги чинит фирма, принадлежащая одному из сыновей градоначальника, потому весь асфальт в колдобинах. Впрочем, асфальт австралийские ребята клали неплохо, но и конкуренты сделали бы не хуже и, пожалуй, чуть дешевле.
«Уж постарались бы, назло этим»
Картер представил, что сейчас начнется, и порадовался, что перенес зону своих интересов на север. Ему здесь нравилось.
«В мутной воде удобнее рыбачить»
Особая прелесть состояла в том, что его нынешняя деятельность не нарушала законы родной страны. В Австралии свободно продавали телефоны, способные подключаться к спутниковому интернету и VideoCreator, оснащенные искусственным интеллектом. Запрет интернета на родине называли цензурой, а признание нейронной сети дьявольским изобретением служило любимой мишенью как профессиональных сатириков, так и всех интернет-юмористов. Некоторые шутки были очень смешными.
Нужную новость выдали в эфир сразу после известия о неприятностях бедолаги мэра.
– Новый этап в расследовании дела о контрабанде, – бодро тараторил смуглый мужчина в темно-сером костюме, глядя пустым взглядом в камеру. – Как нам стало известно из источника, близкого к правоохранительным органам, – на этом месте Картер поперхнулся чаем, так его еще не обзывали, впрочем, показали не его, а мелкого чинушу из силовиков, закадровый голос продолжил, – полиция провела проверку клиентов, склады которых успел посетить водитель грузовика компании Сондер. Финансовый аудит выявил значительные доходы у клиента грузоперевозчика по фамилии Вайт. Фискальный орган констатировал движение сверхкрупных сумм, – тут диктор сделал многозначительную паузу, потом добавил, – из нелегальных источников.
На экране появился чиновник в скучном сером костюме, его лицо было скрыто расплывающимся пятном, которое играло всеми цветами радуги, судя по неестественной механической речи, голос изменили устаревшим звукоредактором:
– Речь идет о гигантской сумме. Я подчеркиваю, гигантской. Мистер Вайт не смог бы ее получить, даже если бы продал свою компанию, дом и три машины.
В кадр вернулся диктор.
– Напомним, мистер Вайт уже привлекался по делу о контрабанде. Стражи правопорядка нашли на опустевшем складе контейнер с VideoCreator, оснащенными искусственным интеллектом, запрещенным и проклятым в Священной Республике.
На экране появилось лицо смуглого субъекта с крупным носом, маленькими, постоянно бегающими глазками, камера отъехала и стало видно, что человечек вдобавок низок и толст, вещает он в зале судебных заседаний, оживленно жестикулируя. Слов не было слышно, звучал лишь голос комментатора.
– Мистеру Вайту удалось уклониться от тюремного заключения, поклявшись на священной книге, что купил запрещенную аппаратуру для себя и ближайших родственников.
Включился голос обвиняемого, быстрый и какой-то суетливый:
– Мамой клянусь, себе брал. Себе и трем своим сыновьям, еще два брата очень просили. Как откажешь? Мы же семья. У старшего брата трое сыновей, все себе Creator хотели, и у младшего сын тоже хотел.
– Второй сын младшего брата почему-то не захотел, – иронически прокомментировал диктор. – И три сестры тоже не соблазнились запрещенной игрушкой. Похвальное благочестие.
Картер хохотал, откинувшись на спинку кожаного кресла на колесиках. Конечно, он представлял, как обеспеченные хитрецы уходят от ответственности, но здешние практики обладали неповторимым колоритом.
– Разумеется, все члены семьи подтвердили слова мистера Вайта. Все девять человек поклялись на святой книге и уплатили штрафы по сто дензнаков. Старший сын вдобавок поклялся жизнью отца.
У Эрика заболели бока, давно не приходилось так хохотать. А на экран вернулось смуглое лицо диктора.
– Срочная новость. В этот момент полиция проводит обыск в доме подозреваемого. С места событий наш особый корреспондент ибн Ваджиб.
Появился стройный гибкий юноша южной наружности на фоне роскошного особняка, окруженного людьми в военной форме, черты его лица были правильные, как у античной статуи.
– Мы находимся в доме мистера Вайта, где в данный момент проходит обыск. Правоохранителям не удалось застать хозяина, по оперативным сведениям сыновья покинули Священную Республику на следующий день после задержания партии контрабандных товаров.
– Бинго! – воскликну Картер, подпрыгнув в кресле так, что оно заскрипело.
А тем временем съемочная группа переместилась внутрь. Миссис Картер, полная брюнетка в роскошном красном платье, закрывала лицо руками и отказывалась от комментариев, камера взяла крупным планом кольца с крупными драгоценными камнями, потом камера отъехала назад, показывая жилье предполагаемых контрабандистов крупным планом. Оператор присвистнул.
Н-да, что уж тут скажешь, просторный холл скорее подходил дворцу правителя, чем среднему производителю строительных смесей – в центре широкая мраморная лестница с коваными перилами, стены облицованы малахитом, ионические колонны из белого мрамора разделяют пространство первого этажа на несколько зон. Оператор работал не спеша, смакуя чужую роскошь. Показал и хрустальную люстру, и пол, отделанный мельбурнской плиткой, потом перешел к мебели, продемонстрировал со всех сторон круглый мраморный столик перед лестницей, на котором стоял огромный букет, составленный из пионовидных роз и королевских лилий, затем плавно перешел в гостиную, щедро отделанную золотом, скользнул по белой дворцовой мебели, обтянутой кожей и украшенную замысловатыми завитушками, потом перешел к картинам в пышных позолоченных рамах.
– Портрет хозяина в пурпурном одеянии султана, – комментировал корреспондент. – А это похоже на уцелевшие полотна Уильяма Тернера, – камера задержалась на смазанном морском пейзаже. – Разумеется, придется дождаться экспертизы, но если картины окажутся подлинниками древнеанглийского художника, стоимость окажется баснословной.
Еще в доме обнаружилось шесть VideoCreator, один висел прямо в гостиной над мраморным камином, из комнаты жены вынесли четыре чемодана золотых украшений.
«Похоже, этот идиот действительно купил контейнер VideoCreator для себя и на подарки влиятельным приятелям из чиновников и правоохранителей»
Смеяться Картер уже физически не мог.
«И как он раньше не спалился с такой-то тягой к роскоши? Почему не организовал более масштабный бизнес для прикрытия?»
Эрик покачал головой и в два глотка допил остывающий чай, не то чтобы ему было жалко беглого наркоторговца, просто он привык тщательно разбирать чужие ошибки, чтобы самому делать поменьше глупостей. На экране шли малоинтересные репортажи, когда диктор перешел к светской хронике, Картер совсем уже собрался выключить VideoCreator, как сменившая смуглого диктора блондинка с вытянутым лицом, затянутая в розовый шелк от горла до пят, назвала фамилию Сондер.
– Скандал в благородном семействе Сондеров, – выплюнули в эфир ярко-розовые губы. – Многие телезрители отметили отсутствие младшей дочери в церкви на празднике Милосердного сердца.
– Да неужели?! – злобно выругался Эрик, прибавив пару нецензурных выражений, с ненавистью глядя на экран.
– Журналистское расследование показало, что мисс Малена Сондер перестала посещать занятия в тренажерном зале, ее давно не видели в магазинах одежды. Вчерашний показ мод собрал женскую половину семьи за исключением мисс Малены.
На экране возник полутемным зал с подиумом, камера перешла на зрителей и застыла на несколько секунд, показывая миссис Сондер со сводными дочерьми.
– Мистер Сондер отказался давать комментарии по поводу своей младшей дочери.
Раздался ровный голос Ларри:
– Оставьте мою семью в покое. Я подам в суд, если вы не прекратите нас преследовать.
Частые короткие гудки.
– Разумеется, такой ответ только разжег любопытство. Нашей корреспондентке удалось проникнуть в особняк Сондеров, устроившись помощницей горничной. И вот что удалось узнать.
Возникла спальня особняка Сондеров, Картер сразу догадался, хотя сам, разумеется, не бывал нигде, кроме холла и кабинета. Она ничего не стала менять под себя, будто жила там в качестве гостьи, оставила холодные белые стены с пилястрами, разве что мраморный пол прикрыла теплым пушистым ковром под цвет дубовых дверей, темные шторы закрывали стену с двумя арками окон от пола до потолка. Здесь стоял классический спальный гарнитур, изголовье кровати было оформлено каретной стяжкой, возле мраморного камина в мягком кресле сидел грустный медвежонок Тедди с большим красным сердцем в серых лапах, сшитых из лоскутов.
– Ретро-модель, – пояснил закадровый голос. – Довольно редкая, такие шили три века назад.
Журналисты заглянули в шкаф, платья висели ровными рядами, не похоже на бегство. Зато отсутствовала спортивная сумка, из чего горе-расследователи сделали вывод, что младшая мисс Сондер собрала только самое необходимое, остальное купит мистер Питер.
– Вот твари! – потрясенно выдохнул Эрик.
А ведущая тем временем не унималась.
– Как видите, спальня пустует. За неделю младшая мисс ни разу не появилась в своей комнате. В доме об этом не говорят. Нашу сотрудницу рассчитали за лишние вопросы.
– Поздно!
Уму непостижимо! Как Сондер позволил журналюгам пробраться в свой дом?! И этот человек собирается заниматься контрабандой?!
Мелькали кадры с членами семьи Сондер. Стерва в розовом начала рассказ о неудачной помолвке Малены: семьи затеяли вместе провальный проект, задолжали банкам и до сих пор выясняют в судах, кто должен платить по кредитам.
– История Ромео и Джульетты.
На экране появилась фотография смуглого субъекта с дикими глазами и безвольным подбородком.
– Все ясно, – фыркнул Картер. – Такому папочка до седых волос будет рассказывать, с кем жить и кого трахать. С чего они вообще взяли, что Малена убежала с этим типом?
Оказалось, все просто – парня нет в стране. При попытке задать вопрос о Малене корреспондента послали матом. В эфир попало только:
– Да пошли вы!..
– Нужны ли еще доказательства? – ухмыльнулись слишком розовые губы.
– Желтая пресса, – покачал головой Картер. – Ни мозгов, ни совести.
О чем они только думали? Конечно, убийства чести запрещены законом, однако традиция живет долго. Дело до суда редко доходит, полицейские тоже воспитаны в духе остро консервативных ценностей, за небольшую денежку подтвердят несчастный случай. Матери иногда пытаются мстить, но заявление не зарегистрируют, если ее слова не подтвердит хотя бы один родственник мужского пола. Один такой папаша судился с газетой за формулировку «убийство».
– Что за выражение?! Что значит убийство?! Я привел ее в этот мир, я и увел из жизни.
Несмотря на фактическое признание, уголовное дело так и не возбудили, впрочем, газету штрафовать не стали, ограничились необходимостью опубликовать точку зрения потерпевшего, что они с удовольствием выполнили. Потом горе-отец жаловался, что после той публикации прогрессивные соседи перестали с ним здороваться.
Глава 16
Сондер сидел в своем кабинете, глядя невидящим взором на VideoCreator, который висел над камином. Новости сменил детективный сериал, пару раз звонил телефон, кто-то яростно стучал в дверь, он не отвечал. Неизвестно сколько хозяин просидел вот так, если бы не щелкнул замок.
– Ларри! – закричала жена, распахивая дверь. – Ты от меня не спрячешься!
Хотелось выть. Внутрь влетела Ирен в черном платье, ее глаза покраснели от слез. Она знала, где находится запасной ключ от кабинета, но воспользовалась им первый раз за всю совместную жизнь.
– Ты видел новости?!
– Да, – бесцветным голосом отозвался.
– Да?! – голос поднялся до визга. – И ты так спокойно говоришь?! Эти сволочи пробрались в спальню нашей дочери!
«Боже мой!»
Он представил, как смеется над ним Картер. Неуловимый партнер, найти которого так и не удалось. Он рядом, но на него не выйти, а в его дом пробрались журналисты.
«Какой позор!»
– Как ты мог допустить такое?! Ты же хозяин дома! Ты же мужчина! – подлила масла в огонь жена.
– Заткнись.
Она выпрямилась, по щекам текли слезы, голубые глаза воинственно сверкали. Ирен уперла руки в бока и перешла в наступление:
– И не подумаю! Ты меня не заткнешь!
«Надо бы отвесить ей оплеуху и вытолкать вон», – думал он, не двигаясь с места.
– Я больше месяца сидела дома. Никуда носа не высовывала, не говорила с подругами, не ходила в гости. А что теперь?! Зачем все это было нужно?!
– Ирен, заткнись, без тебя тошно.
– Ах тебе тошно! – издевательски протянула она, надвигаясь на мужа. – Бедненький ты мой! Ты соврал мне, так?! Будь наша дочь в больнице, журналисты нашли бы ее!
Спорить не имело смысла, медицинская тайна утекала в прессу как минеральная вода из неплотно завинченной бутылочки, фотографии его детей появились на страницах желтой прессы в день их рождения.
– Ты соврал мне!
– Да, пришлось.
– Как ты мог, Ларри! – она добралась до письменного столп и оперлась руками, нависая сверху, на горы бумаг Ирен не обращала внимания.
– Правда еще хуже. Я не хотел взваливать на тебя такую ношу.
Жена отпрянула, лист отчета транспортной компании, приклеившийся было к ладони, но не удержался и с тихим шелестом полетел на пол. Молчание растянулось в мучительную, как секунда в аду, вечность.
– Она правда сбежала с Питером? – тихо спросила Ирен.
– Нет.
– Ларри, не мучай меня! – она вдруг надломилась и рухнула на мраморный пол. – Скажи, наконец, где наша дочь?!
Сондер встал из-за стола. Как ни странно, скандал пошел на пользу – встряхнул, помог сбросить бессмысленное оцепенение, мысли вернулись в оглушенный мозг. Снова можно думать, можно принимать решение. Он обогнул массивную столешницу, подошел к жене:
– Ирена, вставай, – попросил он, протягивая руку.
– Не встану, пока ты не расскажешь о дочери!
– Встань. Я все тебе расскажу.
Она пару секунд молча смотрела в глаза, потом схватилась за протянутую ладонь и легко поднялась на ноги. Регулярные занятия спортом сделали свое дело – несмотря на свои пятьдесят с хвостиком, Ирен осталась стройной и гибкой, ее мышцы пребывали в прекрасном тонусе. Ларри подумал, что она легко бы поднялась без его помощи, более того, приняла руку только потому, что женщин с детства учат полагаться на мужчин. Последняя мысль совсем не радовала.
– Ты обещал, – поторопила жена.
– Малену похитили.
Ирен ахнула, прикрыв ладошкой пухлые губки, вторая ладонь по-прежнему держалась за его руку.
– Они требуют выкуп? – спросила она сквозь пальцы.
– Нет.
– Значит, кто посмел…
– Нет. Это наши мужские дела, ты не поймешь. Ее вернут после суда над Айманом.
– С ней, – начала было Ирен, но осеклась, ее рука упала и бессильно повисла вдоль тела, ладонь, которую все еще держал муж, ослабла.
Ларри сокрушенно покачал головой. Он вспомнил взгляды Картера, которыми он провожал Малену. Как мужчина, Сондер понимал, почему он так смотрел, и не верил, что партнер сможет удержаться от соблазна, когда девушка окажется в его власти. Глаза жены снова наполнились слезами.
– Не важно. После того сюжета на репутацию семьи легла тень.
– И что же теперь делать?! – в отчаянии спросила Ирен, судя по разлившейся по коже бледности, она уже знала ответ.
– Я все решу.
– Ты?! Ты решишь?!
Она разрыдалась в голос. Он прижал к себе жену, механически поглаживая ладонью по спине. Он ничего не чувствовал, окончательное решение выжгло огромную часть души, не оставив даже пепла.
Глава 17
Рози красилась в своей комнате.
«Своя комната, – усмехнулась она. – Ну кто бы мог подумать?! Живу как богатая»
Она никогда не жила одна – сначала делила спальню с двумя сестрами, родители и брат жили хоть в крошечных, но отдельных комнатках. Все личное пространство – диван за отцовским шкафчиком, потом тесная конура с мужем напополам, в соседних комнатах ютились семьи его братьев и родители, после развода пришлось снимать жилье с девочками. И вот теперь судьба забросила в странное место.
«Чтобы одарить своей комнатой»
Она отложила тушь и обвела взглядом отражение помещения – серые бетонные стены, диван, застреленный желтым покрывалом, над ним картина с солнечным морским пейзажем – желтый песок, ярко-голубая вода плещет в скалу с арочкой – красота! И на прикроватной тумбочке банка из-под джема с пышным букетом оранжевых роз.
– Я бы подарил желтые, – смущаясь, сказал Альберт. – Не решился, потому что примета плохая.
Она горячо заверила, что куда больше любит оранжевые розы, док растаял. Рози увидела, как от воспоминания о нем губы расплываются в улыбке.
«Как хорошо, что меня позвали именно к нему»
Да, если бы не душка-доктор, пришлось бы туго. Он, мать его, гребаный волшебник! Как можно превратить эту конуру в приятное место?! Никак, а у него получилось. И большое зеркало раздобыл, и прилепил на стенку напротив кровати, и спереди привесил три лампочки треугольником. Не сам, конечно, Тома позвал. Этот лысый крепыш, оказывается, на все руки мастер – и полочку сколотит, и зеркало приляпает, и новый свет подведет, кстати, бесплатно.
– Все равно делать нечего. Да и доку всегда рад помочь. Он меня считай с того света вытащил.
Да, выполнил, а как повесить лампочки, чтобы свет на лицо падал, а не на зеркало, Альбертик придумал. Он умный.
Рози достала кисточку с румянами, продолжая думать о своем Альбертике. Он особенный, не такой, как все. А она много мужиков повидала. При мысли о некоторых клиентах блевать тянуло, некоторые, правда, ничего – кое-кто вспоминается с удовольствием. За ней ухаживали, дарили цветы, покупали украшения, обувь, сумки, платья. Док тоже дарил, но по-другому. Не покупал, не играл в любовь и не тащился от собственной щедрости, он заботился. Непривычное ощущение, скажи ей раньше, что мужчины умеют заботиться, – ни в жисть бы не поверила, а Альбертик умел.
Вчера устроили романтический вечер, Малена заказала фруктовый салат с мороженым, съесть смогла ровно три столовых ложки.
– Угощайтесь.
И удачно так сказала – как раз лысый крепыш от двери отошел. Рози потихоньку в свой холодильник перетащила и душке-доктору прошептала на ушко:
– Загляни как заснет. Угощу вкусненьким.
Он еще раньше признался, что сластена заядлый. Должен оценить угощение, впрочем, Альберт и сам не подкачал – явился с огромным букетом оранжевых роз и бутылкой сладкого вина в придачу.
«Красиво получилось, почти как в старом кино»
Конечно, они не могли громко слушать музыку, ведь за стеной спала выздоравливающая пациентка.
«Он и правда ее вытащил, с ума сойти!»
Больше не нужен кислород, вчера она заставила дотащить себя до ванны и помочь вымыть голову. Если женщина вспомнила о своей внешности, значит, идет на поправку, значит, есть повод устроить себе маленький праздник.
Свечи оказались замечательной идеей – исчезли голые бетонные стены, можно представить, что танцуешь хоть в дворцовой зале, хоть на лесной поляне, где пляшут феи.
Рози улыбнулась и покачала головой. Все шло хорошо, слишком хорошо, чтобы быть правдой.
«Где это видано, чтобы мужчина, получив, что хотел, остался таким же лапочкой? И что с ним таким хорошим делать?»
Не то что бы в нее никогда не влюблялись, не заваливали подарками. Было, все было. Ей даже на личном опыте посчастливилось узнать, почему много мелких подарков предпочтительнее крупных.
«Неприятная получилась история»
Однако с тех пор Рози предпочитала раскручивать щедрого ухажера на десяток-другой платьев, оставляя себе штук пять. Остальные сдавала в магазин, а деньги откладывала. Абсолютно безопасный заработок – через неделю ни один магазин не примет платье по чеку, а значит, остывшему любовнику нет смысла посылать дуболомов с требованиями вернуть подарочки.
С Альбертом накопленная в эскорте мудрость казалась бесполезной, его не надо раскручивать – сам приносил полезные презенты. К тому же по меркам спутницы бизнесменов был не так уж и богат. Он не объект охоты, он из тех мужчин, ради которых бросают профессию женщины вроде нее.
«Попробовать, что ли, пожить нормальной женской жизнью? Говорят, у некоторых получается?»
Рози последний раз тронула щеки кисточкой, пора, через пять минут плановый осмотр. Нельзя заставлять клиента, то есть пациента, простите, пациентку ждать.
**
Малену разбудила медсестра, в последнее время она сама просыпалась, стоило услышать стук каблучков по бетону. Одна мысль об осмотре выбивала остатки сна. Каждое утро посторонний мужчина видел ее голой, немыслимо!
«И как только Рози не ревнует?»
Несмотря на температуру, она заметила: у этих двоих роман, порочная связь, как говорили приличные женщины. Однако медсестра совсем не ревновала и только закатывала густо подведенные глазки, когда Малена просила прикрыть тело.
– Ты вздурела, подруга? – с обычной бесцеремонностью сказала она. – Это доктор, вкуриваешь? Ему твои легкие интересные, а не другие места.
Однако от стресса после осмотра резко поднималась температура и начиналась одышка. Физиологическую реакцию медики не могли игнорировать. Рози ругалась последними словами.
– Ее так воспитали.
– Меня, знаешь ли, тоже. Ничего, привыкла.
– Тебе пришлось. У нее другая ситуация.
Медсестра фыркнула.
– Как бы то ни было, мы не можем заниматься психотерапией. Значит, нужно придумать менее травматичный способ осмотра.
– Это как?
– То, что ниже спины меня не интересует, можно прикрыть одеялом.
– Спасибо.
В итоге осмотр проходил так – Малена ложилась на живот, Рози прикрывала одеялом все, что ниже спины, скатывала валики из полотенец, чтобы заслонить грудь сбоку, потом спину намазывали гелем для лучшей электропроводности и приглашали врача со сканером. Говорят, Картер от души расхохотался, когда ему описали процедуру, и пообещал премию за изобретательность и особую деликатность.
«Впрочем, Рози могла и приврать, просто так, ради красного словца»
Однако утренняя пытка, как она называла ежедневное сканирование легких, стала терпимой. Конечно, неприятно, когда тебя мажут холодной жидкостью, и сканер немного покалывает, но это неизбежное зло вроде катетера в вене, можно и потерпеть.
Сегодня все прошло как обычно – она поздоровалась с Рози и тут же перевернулась на живот, заработав грубоватое одобрение за проворство, потом получила холодный гель на спину и доктора со сканером.
– Процент поражения не меняется. Предполагаю, что нам удалось остановить процесс.
– Только остановить?
– Живые ткани восстанавливаются, понаблюдаем состояние, если изменений не будет, перейдем к следующему этапу лечения.
Малена коротко поблагодарила, уткнувшись лицом в подушку, медсестра стирала салфетками липкую жидкость со спину.
– Тук-тук, – сказал голос Тома. – Док, вас шеф зовет.
– Иду, – коротко отозвался врач.
Он направился к дверному проему, судя по смешку Рози, проходя мимо, Альберт умудрился погладить по чувствительному месту. Почему нет? Малена все равно ничего не увидит, а даже если умудрится подсмотреть – ничего не скажет, постесняется.
– Рози, – попросила она, когда закончили с обтиранием, измерением температуры и проверкой уровня кислорода в крови.
– Чего?
– Помоги мне добраться до душа.
Медсестра шумно вздохнула и подставила плечо.
– Давай, подруга, только без резких движений, а то обе грохнемся.
Хех, Малена честно попыталась исполнить разумную просьбу, но пару раз головокружение так сильно повело, что они обе чуть не грохнулись на бетонный пол. Медсестра громко ругалась, но не на нее, а как бы в пустоту, вспоминая птичек, рыбок с неизвестными прилагательными, которые имели один корень. Почему-то фразы показались настолько забавными, что не получилось удержаться от смешка. Рози оглянулась и тоже рассмеялась.
– А ты ничего, – вдруг ни с того ни с сего заявила она.
– Ты тоже.
В ванной она попыталась избавиться от услуг помощницы – не тут-то было.
– Ты сбрендила? Хочешь башку разбить?
– Да я сама…
– Научишься сама по полу ходить, тогда пожалуйста. А сейчас поворачивайся, буду спинку тереть.
Пришлось подчиниться, мочалкой она орудовала ловко. Альберт оказался прав, ей следовало бы стать медсестрой, а то и вовсе врачом. В Священной Республике существовали курсы для женщин, которые хотели помогать при тяжелых родах. Правда, обучение стоило недешево.
«Жаль», – думала Малена, вспоминая медсестер, с которыми приходилось иметь дело.
Рози лучшая. Она ловкая и внимательная, а главное, в ней энергия кипит. Что бы ни пришлось делать – выполняет и не жалуется, от театральных вздохов и ругани несчастных рыбок становится весело. Доктор тоже оценил, так и увивается рядом.
Врач вернулся, когда Малена доела половину банана и впервые попросила добавки.
– Идете на поправку, – сказал он, заходя в бетонную коробку, которую она уже привыкла называть своей комнатой.
Малена кивнула, сама тоже чувствовала. Появились силы, теперь она могла с помощью Рози добраться до ванны, раньше ее только обтирали салфетками, причем не факт, что каждый день.
– Да, кажется, вы меня спасли.
Она хотела бы поблагодарить, но слова застряли в горле. Ее не спасли, ее вылечили, Малена осознала, что не чувствует благодарности. Мысль о скором выздоровлении не вызывала ничего, кроме дикого страха перед будущим, причем боялась она не Картера.
Глава 18
Эрик ворвался в кабинет, хлопнув дверью, подчиненные разбежались кто куда, стараясь не попадаться на глаза.
«Что за денек?!» – думал он, наливая себе виски. Плюх, плюх – с тихим всплеском кубики погрузились в темный напиток. Поднял стакан, отхлебнул. Жидкий огонь растекся по жилам, снимая напряжение. День не задался, с утра пропала связь с курьером. Пока шли розыски, решил принять доктора, благо тот никогда не страдал многословием. Он пришел, как всегда, сутулый и тихий, сообщил, что Малена идет на поправку, и тут же озадачил:
