Текст книги "Всё было не так (СИ)"
Автор книги: Лина Инарина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)
«Бедная девочка»
Повинуясь странному инстинкту, присел рядышком, диван подло скрипнул. Она не проснулась, нет, только лицо напряглось, как будто в сон вторглось нечто пугающее.
– Тихо-тихо, – шептал он, удивляясь, как хрипло звучит голос.
Он нежно коснулся ладонью волос. Они не изменились, такие же мягкие, как в тот день, когда Малену забрали с подземной парковки.
«И гладкие, как дорогая ткань»
Картер почувствовал чужой взгляд и вскинулся. Сидевшая в кресле напротив медсестра смотрела с откровенной жалостью, на коленях у нее лежал журнал, модель на обложке расположилась головой вниз.
«Чего это она? А, Том сказал, что у нее подруга умерла от вируса, понятно»
Он заставил себя расслабиться. Первым порывом оказалось встать и уйти, потом пришла злость: он давно не зеленый пацан, который стесняется приступов нежности.
«Пусть и в такой ситуации»
Назло местным традициям захотелось приказать Рози выйти. Пойдет как миленькая и слова не скажет. В пустой дверной проем заглянул длинный Руфус, перехватил взгляд босса и кивнул.
«Можно ехать»
Он аккуратно поднялся с дивана, не скрипнуло. Лицо девушки расслабилось от ласк, ему даже показалось, что там, под маской она улыбается. Вряд ли, конечно, но до чего же приятно так думать.
«Больше чем приятно»
Он почувствовал, как кровь приливает к низу. Что за ерунда? Влечения к беспомощным женщинам он прежде не испытывал. Гадость по всем понятиям, но дружок думал по-другому. Разумеется, он ничего бы не сделал, даже если бы не спешил так сильно, но сам факт. Он заставил себя любезно улыбнуться Рози и поспешил выйти вон.
**
Едва Рози оправилась от неожиданного визита самого главного, как явился душка-доктор. Она успела подготовиться – хорошо выспалась, нанесла боевую раскраску, расстегнула халатик снизу почти до самого интересного места и уселась в кресло нога на ногу как раз напротив двери, которой нет. Ноги у нее были стройные загорелые, очень хорошо смотрелись с белой медицинской униформой. Мистер Картер не заметил – вежливо кивнул и сразу к своей крале.
«Везет же некоторым»
Впрочем, на босса она даже не нацеливалась – не по зубам рыбка. А вот Альберт оценил, взгляд так и прилип, аж коленкам стало горячо. Она сладко улыбнулась.
– Ох, красавица! У меня кое-что есть для тебя!
Только сейчас она заметила, что у него в руках большой коричневый пакет.
– Это для меня?! – расцвела Рози. – Спасибочки! А что там?
Внутри оказалось ярко-желтое покрывало, теплое и гладкое, будто из настоящего шелка. Позже она убедится, пропустив покрывало сквозь кольцо, что ткань действительно натуральная. Сейчас она шумно благодарила за царский подарок.
«Можно будет продать, если придут тяжелые времена»
– Уж очень тут серо, – принялся объяснять Альберт, смущенный ее порывом. – Хотел добавить немного ярких красок.
– Это точно! – согласилась она, обводя взглядом унылые бетонные стены.
В такой дыре жить еще не приходилось, хоть бы ковер на пол постелили да обои приклеили, не слишком-то дорого. Так нет же, еще и мягкую мебель убогой мешковиной обтянули, у его крали хотя бы кресла нормальные – в бордовую шотландскую клетку, а у нее все серым-серо.
«Здорово он придумал насчет покрывала! Просто молодец!»
Док смотрел записи температуры, последний замер показал 37,9.
– Ты хорошо градусник поставила?
– Дважды перепроверила, – из кресла ответила она, дождалась, пока мужчина мечты обернется, и эффективно перекинула ноги, меняя опорную, нижняя совсем затекла. – Это ее любовь лечит!
Он не понял. Пришлось рассказать про визит мистера Картера.
– По голове погладил – она и утихла. Обычно спит беспокойно, стонет, ворочается, а дон Эрик рядом посидел – как рукой сняло.
Душка-доктор нахмурился.
– Послушай, Рози, – очень серьезно сказал он. – Никогда не рассказывай о доне. Лучше никогда о нем не думай, не запоминай, что он говорит и делает.
У нее аж челюсть отвисла.
– Мне казалось, тебе нравится мистер Картер.
– Мы все его любим. Он щедрый босс, заботится о своих людях, закупает самые лучшие препараты. Я работаю в клинике, где не спрашивают паспортов. У нас процент выздоровевших в два раза выше, чем в официальных клиниках.
Она кивнула. Слышала про такие заведения, эх, будь у них деньги, возможно, выжила бы подруга.
«Куда все уходит?»
Поначалу она неплохо зарабатывала, но все спускала на шмотки из Австралии, шелковое белье, косметику. Спохватилась, когда ее стали реже заказывать.
«Коротка молодость, а кушать хочется всегда»
Альбертик все говорил, говорил, говорил, расхваливал благотворительность босса во время эпидемии:
– Отец Мур пообещал ежедневно молиться за нашего дона, – впервые за долгий монолог док улыбнулся. – Хоть и в глаза называет его грешником, которого Всевышний терпит только по недоступному нам милосердию.
– Обалдеть! – прыснула. – А он?
– Ничего. Улыбается и говорит: «Грешен, падре, грешен». Он милейший джентльмен, но Боже сохрани встать у него на пути.
– Да что я такого сказала? – округлила глаза Рози. – Ясно же, влюбился человек. Вон как вокруг нее увивается.
– Не знаю и знать не хочу. Кстати, он строго-настрого запретил мутить с местными женщинами. Сказал: «Лично к алтарю отведу, если узнаю, что соблазнил…»
Он осекся, вспомнив, с кем разговаривает.
– Приличную, – горько закончила Рози. – Он хороший человек.
Альберт выразительно промолчал, ей бы тоже остановиться, но речь неслась как вода по асфальту во время сильного ливня.
– Приличных женщин за любовь убивают. Достаточно малейшего подозрения или злой сплетни. Блудите лучше с такими, как я. Мы для этого созданы.
– Извини. Я не хотел тебя оскорбить.
– Брось, я все понимаю.
– Не понимаешь, – он подошел к креслу и присел рядом на корточки. – Я такой же, как ты. Тоже оступился, потерял лицензию. Ни одна приличная больница меня не примет.
– Ну ты сравнил…
– Ох, красавица. Я каких только людей не повидал, поверь, вы не самые худшие.
Она горько усмехнулся.
– Знаешь, я родился здесь, но большую часть жизни провел в Австралии. Моя жена не была девственницей. И жили мы с ней прекрасно, пятерых сыновей мне родила, и у каждого родимое пятно размером с монету вот тут.
Он ткнул себя пальцем в правое предплечье.
– Обалдеть.
– Раньше и здесь так было. Пока легкомысленные идиоты не забыли, что в мире существует зло. Ладно, – оборвал он себя, – до следующего замера полчаса. Пойдем погуляем.
– Но нам нельзя выходить.
– Я нашел выход на крышу. Может быть, увидим солнце.
Рози охотно подскочила с крыши, давненько не приходилось дышать свежим воздухом, да и приятно побыть рядом с душкой-доктором наедине, без наглых рож перед каждым углом.
Глава 12
Картер быстро миновал коридор, прошел между завалами из разобранной мебели, внутри перед открытыми настежь воротами стоял черный джип с ребятами, заднюю дверь распахнули для него. Он посмотрел сквозь проем.
«Как всегда»
По небу бежали тяжелые свинцовые тучи. Солнце будто играло с ним в прятки, куталось в облака, как здешние леди заворачивают себя в тонны тряпок. Нет, он был в курсе, что большая часть женщин мира ходит в черных мешках, одни глаза наружу, и те по крайней необходимости, чтобы в стены не врезаться. Это все понятно, вот только приехал он в регион, где исповедовали другую древнюю религию без подобных традиций. Однако закон одинаков для всей Священной Республики. За юбку длиной выше щиколотки можно получить шесть месяцев тюрьмы, поэтому девочки из эскорта надевали длинные плащи и заказывали такси до клубов с ресторанами.
«Вот тебе и вся нравственность»
Сам видел одного такого судью в клубе, на его коленях сидела девушка, чья юбка была в два раза короче, чем носила осужденная им на шесть месяцев женщина.
«Поборники морали обычно предпочитают контролировать поведение других, к себе подходят с другой меркой»
Тот судья попался, стал жертвой системы, частью которой являлся. Ребята Картера сняли весь процесс от и до, хотя хватило бы одной фотографии из клуба. Но дон Эрик никогда не мелочился. Теперь его честь обитала в кармане контрабандистов, потому он вынужден был отпустить пойманного водителя под залог.
«Хорошо бы убрать его сразу после выхода, сымитировав побег»
Но чертов Сондер занимается ерундой вроде интервью для телевидения. Появился на экране в дорогом костюмчике, заявил, что не сомневается в невиновности водителя. Он пообещал оборудовать грузовики системой видеонаблюдения, чтобы «никто больше не смел использовать его машины для своих грязных целей».
«Ну-ну»
Нет, они все делают правильно – семья водителя заложила дом, чтобы внести деньги, потом пригласила журналистов оценить скромный быт.
– У нас один VideoCreator на всю семью, – причитала жена в черном строгом платье. – Восемь лет назад куплен, целый год кредит платили. Разве контрабандисты так живут? Али, сынка, иди сюда, – подошел мальчик в линялой футболке и джинсах. – Покажи свой телефон.
Он достал самый дешевый аппарат, который умел только звонить и обмениваться текстовыми сообщениями.
– Вот смотрите, с какими телефонами ходят мои дети. Посмотрите на нас! Какие мы контрабандисты?!
Очень трогательно получилось. Вот только присяжные оправдывают одного из десяти подозреваемых в контрабанде. Потому ребята так охотно раскалываются. «Странно, что партнер не понимает таких простых вещей. Кто бы мог подумать, что такому опытному деляге придется объяснить, что под угрозой вся цепочка», – думал Картер, подходя к машине.
Том захлопнул за ним дверцу. Джип тронулся, сзади пристроились две машины сопровождения, такие же огромные и черные, с тонировкой всех стекол, кроме лобового. Не успел внедорожник отъехать на пару десятков метров, по крыше застучали крупные капли. Эрик выругался вслух.
– Зря вы, босс, – сказал длинный Руфус. – Хорошая примета.
– Какая еще примета?
– Если в дороге застанет дождь, поездка будет удачной.
– Ха! – сказал Картер, откидываясь на спинку кожаного сидения. – Тут дождь постоянно идет. Если бы ваша примета работала – у всего острова дела шли бы распрекрасно.
Ребята расхохотались. Они как раз проезжали нищий квартал: древние двухэтажные дома стояли впритирку друг к другу, некоторые окна закрывали полиэтиленовой пленкой. Дождь загнал обитателей внутрь – ни людей, ни машин. Водитель специально выбрал эту дорогу, чтобы убедиться, что за ними не следят. Миновав пару пустых старых улиц, кортеж присоединился к потоку машин центрального проспекта. Дождь прекратился так же внезапно, как и начался.
**
Два кортежа выехали на пустырь практически одновременно, с противоположных сторон появилось по три черных бронированных машины.
– Останавливай, – бросил Картер водителю.
Как только замер головной джип, сопровождение выстроилось чуть сзади, страхуя от возможных сюрпризов. Кавалькада партнера выполнила похожий маневр.
«Везде одно и то же», – подумал Эрик, вылезая из авто.
Он знал, что одновременно вышли еще трое, поэтому шел, не оглядывался, не сомневаясь, что они тут, ребята проверенные, вышколенные. Джип Сондера тоже раскрыл все двери разом, четверо мужчин в черных костюмах молча двинулись навстречу. Главный вдобавок надел кашемировое пальто.
«Броник, что ли, нацепил?»
Когда расстояние между группами сократилось метров до десяти, Картер поднял раскрытую ладонь, приказывая подчиненным остановиться. Партнер изобразил похожий жест, его люди замерли, только боссы продолжили двигаться навстречу друг другу.
– Ну, здравствуй, друг Ларри.
– Здравствуй, – сказал он, руку протягивать не стал. – Что ты творишь, Картер?
– Это я тебя хотел спросить, – резко ответил Эрик. – Но для начала одна небольшая формальность. Ты не против?
– Согласен.
По кивку босса Руфус достал из кармана длинный цилиндрический сканер, лысый очкарик из команды Сондера сделал то же самое. Каждый тщательно проверил партнера своего босса. Лицо Ларри выражало вежливую скуку, Картер стоял прямо, чуть разведя руки в стороны, демонстрируя готовность доказать, что играет честно. Сканеры не показали ничего.
«И на том спасибо»
– Итак, – начал было Ларри, но Эрик перебил:
– Итак, какого черта ты творишь? Хочешь сдать всю цепочку?
– Айман никого не выдаст.
– Да ну? – расхохотался Картер, – времена омерты закончились четыре века назад. Да и на итальянцев мы с тобой не похожи.
– Айман – мой первый сын.
– Что?!
– Разумеется, внебрачный. Его мама овдовела, все подумали, что ребенок от мужа. Я уверен, что ребенок мой. Эрик присвистнул.
– Именно. Ты пытаешься заставить меня выбирать между сыном и дочерью.
– Он знает, что ты его отец?
– Конечно. Я не могу дать свою фамилию, но я забочусь о семье. Надеюсь, ты не поверил, что мой первенец живет, как показали по телевизору?
Картер фыркнул и покачал головой. Наверняка дом подготовили к визиту журналистов и жене дали пару советов, как держаться перед камерой.
– Все это очень трогательно. Вот только как так получилось, что твой старший сын работает водителем?
– Он числится водителем, – с терпеливым вздохом ответил Сондер. – На самом деле отвечает за всю логистику. Ты же не думал, что я доверю дело чужому человеку?
Картер знал, что на острове предпочитают делать бизнес с близкими родственниками. Что ж, теперь все стало на свои места. Придется идти сложным путем, не просить же в самом деле человека убить собственного сына. Не то чтобы требование было чем-то из ряда вон, в старой мафии клятва бросить все ради организации – часть обряда посвящения, человек заранее знал, на что подписывается. В тайных сообществах с менее богатой традицией подобные вещи не проговаривались вслух, однако каждый, кто пробыл в деле достаточно долго, мог легко вспомнить случаи, как брат предавал брата, сын помогал устранить отца, отец привозил сына на верную смерть.
«Предательство старо как мир»
Особенно часто встречается в традиционных обществах. По сути, все правильно – если высший приоритет – семья, значит, любой частью можно пожертвовать, чтобы сохранить целое.
«Однако Ларри уперся»
Через три дня водитель выходит под залог. Теоретически можно попробовать устранить первенца, но тогда войны не избежать. К тому же план Сондера рискованный, но не безнадежный.
«Он давно крутит свои делишки. Возможно, знает подход к местным присяжным. Стоит рискнуть»
– Ладно, – сказал Эрик, внезапно у него над головой выглянуло солнце. – Твоя взяла. Попробуем отвести беду от твоего сыночка, а дочку пока что оставлю себе. Не волнуйся, я обеспечу ей самый лучший уход. Медсестра от нее ни на шаг не отходит, доступ к качественным лекарствам обеспечу. Тебе не о чем беспокоиться.
Лицо партнера окаменело.
– Значит, договорились, – спросил он, протягивая руку для пожатия.
Картер с готовностью протянул свою. Он широко улыбнулся, пожимая ладонь, старательно отгоняя чувство отвращения.
Если бы Эрика спросили, откуда вдруг такая антипатия, он не смог бы внятно ответить, сослался бы на чуйку, особый внутренний датчик опасности, не раз выручавший в сложных ситуациях. Однако неприязнь неприязнью, а деньги делать надо.
«В нашем бизнесе ангелов нет»
Не стоило так заводиться. Конечно, его бесила несговорчивость Сондера, но когда подобные вопросы решались легко? К тому же ситуация оказалась куда более сложная, чем казалось в начале.
«Что же, придется помочь этому отцу года отмазать любимое чадо»
Глава 13
Они вылезли на крышу по крутой металлической лестнице. Рози жутко боялась, но старалась не показать виду, тем более душка-доктор стал таким галантным, протянул руку, помогая забраться наверх.
– Я прихожу сюда, когда мне нужно привести мысли в порядок.
– Получается? – спросила она, цокая каблучками.
– С переменным успехом, – признался док, подхватывая ее под руку.
Некоторое время они молча оглядывались по сторонам – недавно прошел дождь, бетон стал темно-серым, то тут, то там собрались мелкие лужицы. Рози с удовольствием подставила лицо сырому прохладному ветру, по небу плыли темные облака.
– Нет, – сказал вдруг Альберт. – Ты не туда смотришь.
Она с некоторым удивлением проследила за направлением руки, по обеим сторонам тянулись такие же мокрые бетонные коробки на той или иной стадии разрушения, но там, вдалеке, темнела старая готическая церковь. В этот момент из-за тучи выглянуло солнце, луч упал на плоские кресты, которые вдруг вспыхнули неземным сиянием, острые башенки оделись в нимбы, огромные окна засветились, будто храм наполнили изнутри расплавленным золотом.
– Вау! – только и смогла произнести Рози.
– Я загадал желание. Если мы это увидим, значит, все получится.
– Что получится? – спросила она, не отводя взгляда от волшебного зрелища.
Альберт мягко привлек ее к себе.
– У нас все получится, – тихо прошептал он, склоняясь к губам.
Не веря своему счастью, Рози обхватила его за плечи. Они набросились друг на друга, как молодые супруги в начале брачного путешествия. Целоваться Альберт умел – был в меру нежен, в меру напорист – все, как она любит. И в тот сладостный момент, когда их руки только-только осмелели, зазвучал сигнал.
– О нет!
Рози со стоном оторвалась от его губ.
– Да, надо идти, – хрипло отозвался он, отступив на шаг.
Она едва сдержала разочарованный вздох.
«Все так хорошо начиналось, что бы ему не начать трезвонить чуть попозже?»
Впрочем, место все равно неподходящее. Чтобы они делали, если бы не запищала гадская машинка? Занялись бы этим в ближайшей лужице?
«Чудной он все же человек. Нашел где свидание устраивать. Однако получилось романтично»
Рози поймала себя на том, что улыбается как дурочка, рискуя переломать себе ноги на металлической лесенке. С ее-то опытом, стыд и срам!
**
Следующие дни выпали из жизни. Пролетели в хороводе сонных грез, при всем желании Малена не смогла определить, что происходило во сне, что наяву.
Вот она летит на воздушном шаре над бурным морем. Корзина с пассажирами спустилась почти к самой воде, она чувствует соленый запах, слышит шипение волн, которые протягивают пенные гребни, пытаясь схватить ее, утащить с собой, в темные жаркие глубины.
«Бред. Кто же пустит женщин на воздушный шар? Наверху же опасно. Нет, меня всегда берегли от жизни. Так что не верю»
Следующее событие больше похоже на правду. Она плывет в знойном мареве, а голос доктора говорит:
– Сейчас я буду учить тебя ставить капельницу.
– Валяй, дорогуша.
– Эй-е-ей, – говорит хриплый голос. – Тренируйтесь на ком-нибудь другом, ок?
– Не волнуйтесь, босс, у Рози рука легкая, – он берет руку и разворачивает. – Наша пациентка – лучшее наглядное пособие: все вены на виду.
– Что с ней будет, если что-то пойдет не так?
– Ничего страшного – уколем еще раз. Ей все равно.
– Ладно, под вашу ответственность.
Малене не все равно, ей больно, но сил сказать что-нибудь нет, поэтому врач удовлетворенно констатирует:
– Умница, Рози. С первого раза попала.
Медсестра что-то ласково щебечет, под звуки голоса снова накатывает беспамятство с чередой ярких хаотичных образов – вот она катается на качелях над жерлом вулкана, глядя, как красная клокочущая масса поднимается все выше и выше, от острых испарений плавится кожа, становится трудно дышать, хочется кричать, но воздух стал густым и вязким, вопль застревает в горле.
– Я ей кислород включила.
Голоса, голоса, нервный Картера, спокойный доктора. Она слышит их, но не понимает слов, поэтому отчаянно хочет открыть глаза, будто морок рассеется, если получится увидеть знакомые лица. Малена просыпается, но на веках будто лежит тонна вымоченной в кипятке ваты. Снова провал.
Когда просыпается в следующий раз, слышит разговор доктора Альберта с медсестрой, воркуют, как голуби весной на подоконнике. Сегодня получается открыть глаза, темно. В первые моменты она думает, что ослепла, но потом понимает, что в комнате выключен свет: лампочки коридора хватает, чтобы выхватить прямоугольник на полу перед диваном. Если тихонько повернуть голову и внимательно посмотреть в самый темный угол, можно увидеть контуры фигур сладкой парочки. Он сидит в кресле, она пристроилась на подлокотнике.
– Ты моя красавица! Это тебе.
Смех, благодарная болтовня.
«Интересно, что он принес?»
Но подглядывать стыдно, потихоньку сверху наваливается тяжелое бессилие, увлекая в черное ничто.
**
Пока Малена плавала в волнах горячечного бреда, Картер с отцом развернули бурную деятельность для спасения старшего брата, о существовании которого она и понятия не имела. Более того, очень сильно удивилась бы, узнав, что у отца может быть внебрачный ребенок. В то, что папа связан с контрабандистами, не поверила бы, даже застав его с коробкой австралийских телефонов в руках.
– Этого не может быть, потому что не может быть никогда! – сказала бы она.
Впрочем, мистер Сондер никогда не прикасался к товару и сына своего научил тому же. Эксперты вдоль и поперек обследовали контейнер с контрафактом в поисках ДНК подозреваемого. Ничего не нашли.
Параллельно с работой адвокатов шла обработка общественного мнения. Великий праздник Айман провел в тюрьме, но к воскресенью Милосердного сердца успел выйти и сразу включиться в работу.
Вечером Картер посмеивался, глядя, как Сондеровский сынок привез грузовик с продуктами, как раздает их неимущим, как чинит мебель в доме несчастной вдовы с кучей детишек. Журналисты взяли интервью у приходского священника, худого статного человека с высохшим пожелтевшим лицом.
– Я не могу нарушить тайну исповеди. Вынужден молчать, даже если знаю, что человек невиновен. Что сказано на исповеди, останется между нами и Богом. Нельзя нарушать тайну даже из благих побуждений.
– Но вы можете сказать, каким человеком считаете мистера Аймана?
– Разумеется. Я знаю его с младенчества, я окрестил его, потому что ребенок наследует веру отца, я венчал его и крестил его пятерых детей. Вся семья – активные члены нашего прихода, и мы будем молиться за нашего Айми.
Также по телевизору показали семью Сондеров. Ирен в элегантном черном платье раскладывала праздничный обед в трапезной при церкви. Комментатор подчеркнул, что продукты вот уже сорок лет покупает семья Сондеров.
– Я дал обет устраивать праздник для бедных семей, когда у меня родился первый сын, – важно сказал Ларри.
– Старший сын, Патрик Сондер, родился как раз в праздник Милосердного сердца, – уточнил закадровый голос
По телевизору показали всю семью, пришли дочки с маленькими детьми, сыновья с семьями, не было только Малены. Кто же знал, что пятнадцати секундный ролик вызовет серьезные последствия?
Пока Эрик смотрел и вдруг представилась Малена, раскладывающая еду в трапезной отца Мура. Картинка ему понравилась. Она хорошо, вне всякого сомнения хорошо бы справилась. Он потряс головой, прогоняя странные мысли.
«С какой стати она должна исполнять обязанности жены в моем приходе? С чего я вообще так часто думает о ней?»
Картер тоже не терял времени даром – собирал информацию о клиенте транспортной компании Сондеров, который лучше всего походил на роль контрабандиста. Нашел кое-что интересное.
Однако на праздниках не осталось времени для продолжения расследования. Благотворительность не ограничилась ремонтом. Еду для бедных привез Руфус, его жена с сестрами все устроила в лучшем виде. Раньше в этот праздник верующие исповедовались и просили у Бога заветное, в последние сто лет добавилась традиция помогать бедным членам церковных приходов. Отец Мур, хоть и ощущал благодарность за помощь больнице, плотно насел в канун святого дня. Пришлось отправить ребят чинить крышу семье местного учителя. Бедолаги месяц жили под полиэтиленовым навесом.
«Как только выжили в столь дождливом климате?»
Да, повезло прихожанам церкви, где служил отец Мур, повезло. А вот Картеру не очень, он рассчитывал на более тесное сотрудничество, учитывая, что церковь покровительствует больнице, где лечат не спрашивая паспорта. Можно было бы надеяться на сговорчивость падре, который венчает влюбленных без согласия родителей. Однако простоватый с виду священник отделял добро от зла, как заправский грибник отличает съедобные от ядовитых, и ничто на свете не заставило бы его принять отраву.
Глава 14
Малену разбудил негромкий разговор. Ее довольно часто будила человеческая речь, но задержаться в реальности было не под силу, проваливалась в забытье раньше, чем удавалось расшифровать пару фраз, поэтому она продолжала лежать с закрытыми глазами, ожидая скоростного лифта в мир грез. Однако сон не шел. Более того, впервые за долгое время удалось сосредоточиться на разговоре.
– Как думаете, доктор, – спросил хриплый голос, – она выкарабкается?
– Поскольку пациентка пережила десять дней, – ровно отвечал доктор, – есть все основания надеяться на благоприятный исход.
– Хотелось бы верить.
Она открыла глаза – у постели стояли врач и босс. Оба в серых костюмах, она отметила, что Картер надел бледно-розовую рубашку и почти черный галстук.
– Малена, дорогая, – расплылся он в улыбке. – Как спалось?
– Фантастически.
Он засмеялся; ей нравился хриплый смех, нравился запах сандала с ладаном и даже очередная тарелка с бананом. Сегодня ей все нравилось, казалось прекрасным, будто исчезла одна бетонная стена, впустив в скромную комнату розовый рассвет и шорох океанских волн.
Она приподнялась на подушке, принимая почти сидячее положение. Тут же подсуетилась Рози с очередной тарелкой, в тот день не пришлось уговаривать поесть.
– Взбитых сливок бы, – мечтательно произнесла Малена. – Или мороженого.
– Мороженого?! – засмеялась медсестра. – Тебе вируса мало? Хочешь еще простуду поймать?
– Мне немножко. Можно подтаявшего – перемешать с бананом, добавить киви, грушу и мелкого винограда без косточек.
Рози покачала головой, на лице ее читалось желание рассказать про губозакаточную машину. Эрик улыбнулся.
– Будет тебе мороженое, куколка, – он дотронулся до щеки, Малена с удивлением осознала, что прикосновение к лицу приятно, словно тепло растеклось от кончиков пальцев. – Как только док разрешит. А фрукты я закажу сегодня же.
– Если маленькими глотками, то можно, – доктор Альберт, внимательно разглядывая лицо, – Я рекомендую белковые коктейли, организму нужен белок для восстановления.
– Я люблю коктейли! Можно добавить ванили?
– Не возражаю.
– Отлично! Иду заказывать. Выздоравливай, куколка!
Он погладил по волосам и направился к бездверному проему, следом бросился Альберт.
– Подождите, босс. Можно вас на пару слов?
– Конечно, друг мой!
Картер одной рукой приобнял его за плечи и увел прочь, по бетонному полу глухо зазвучали шаги. Они разговаривали так тихо, что слов было не разобрать. Женщины удивленно переглянулись, каждую интересовало, чего хотел доктор, почему не говорил при них.
**
Картер пребывал в прекраснейшем настроении. Специалист, которому он поручил раскопать что-нибудь на клиентов Сондера, нашел такое, что с ума сойти. Эрик надеялся наткнуться на какой-нибудь мелкий серый доход, а вышел на такие финансовые потоки, что пришлось связаться с другими организациями, присматривающими за контрабандой. Нет, никто из его коллег не имел с ним дела, более того – никто ничего не слышал.
«Значит, наркотики»
Сам он никогда с этой дрянью не связывался. В его организации наркоторговля каралась смертью. Столь жестокое правило ввели не просто так. Правители остро реагировали на подобный бизнес, сроки были еще серьезнее, чем за контрабанду. Тут легко можно схлопотать пожизненное.
«Значит, почувствовав внимание правоохранителей, скорее всего, пустится в бега. Присяжных это должно впечатлить»
Новости вызвали прилив энергии, сила так и бурлила, не позволяя сидеть за столом. Он запер кабинет и отправился в тренажерный зал, надеясь скинуть излишек нервной силы.
Проходя мимо комнаты, которую ребята назвали «медбокс», Картер услышал сочный шлепок и низкий женский голос:
– У тебя такая классная задница!
Доктор в ответ замурлыкал мартовским котом.
«Во Рози дает!»
Том рассказывал, какие местечки облюбовала сладкая парочка. Кое-куда он потом заглянул и горько пожалел, что в убежище нельзя приводить девочек. Он бы славно развлекся. Например, на батуте, который затейники нашли во второй части хранилища и приспособили к делу. Кстати, такого он еще не пробовал, было бы забавно уложить Малену на зеленый, подрагивающий от малейшего движения круг, представил – у-ух, стало горячо.
Когда кровь вернулась к голове, сознание зафиксировало один тревожный феномен по имени Малена. В последнее время он постоянно думал о ней.
«Не могу не думать, – резко одернул он сам себя. – Она заложница, и она висит между жизнью и смертью»
Получилось почти убедительно. Как тут не думать? Впрочем, док был оптимистичен, говорил: «Наметилась положительная динамика».
«Что-то не видно – по-прежнему спит сутки напролет, по-прежнему ощущаешь жар, стоит дотронуться до нежной щечки»
Впрочем, Альберту виднее, он профессионал. Осматривает каждый день, контролирует состояние легких. Сам он всегда ждал за дверью, попробовал бы случайно заглянуть, искушение было, но желание пропадало стоило представить, в какую истерику впадет заложница, если заметит мужчину, который подглядывает.
«Нет уж. Не стоит пугать девочку. Она и так нервничает»
Едва доктора к себе подпустила, по местным понятиям женщина опозорена, если мужчина увидел ее ножку выше щиколотки. Так и подметают улицы длинными юбками, и ладно бы улицы были сухими большую часть года, так ведь нет же. У кого нет машины, ходят с мокрыми подолами, а брюки – ни-ни. Местные борцы за мораль не позволят. Эрик фыркнул.
«Видел я этих моралистов»
Впрочем, неважно. Лучше прикинуть, что делать с влюбленными медиками, если дело о контрабанде примет нежелательный оборот.
«Сразу надо было заменить Рози. Видел же, что Альберт на нее запал»
Так нет же! Не захотел привлекать лишних людей, понадеялся, что обойдется – мало ли сколько увлечений заканчиваются после первой ночи.
«Не учел закон подлости»
Док запал по-серьезному. Караулит, когда ребята выезжают, просит купить цветы, шоколад, иногда просит забрать заказы из сетевого магазина. Хорошо хоть мозгов хватает не заказывать букеты на мебельный склад. Вот бы продавцы посмеялись. Однако стало не смешно, когда врач попросил у него захватить «пятнадцать оранжевых роз, желательно с красной бахромой».
«Совсем голову потерял»
За пятнадцать лет совместной работы он никогда не просил о личном, всегда старался соблюдать субординацию и обращаться к боссу в самых крайних случаях. Розы Картер, разумеется, привез, однако задумался, что делать, если что-то пойдет не так. Конечно, заявление женщины здесь испокон веков принимали во внимание не больше, чем детский лепет, но оставлять свидетелей он не любил.
«Брось, Рози эскортница. Она вне закона»
Любой мало-мальски грамотный юрист выдаст на суде, кто она и чем занимается. А с развратом в Священной Республике плохо. И, увы, это значило не то, что разврат был в дефиците, а то, что пойманная с поличным женщина приговаривается к смерти, а мужчина платит штраф в десять дензнаков.
