Текст книги "Первое впечатление бывает обманчиво (СИ)"

Автор книги: Лина Арвен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 15 страниц)

– Представляете, я вашего тоже, – я растянул губы в улыбке. Честно сказать, я надеялся, что она замнет эту тему и у меня будет весомый довод не говорить своего имени.

– Хорошо, – вздохнула леди, я даже удивился ее решению. – Я Вам поведаю его, но обещайте, что это останется между нами.

– Обещаю, – усмехнулся я и шутливо погрозил гостье пальцем, во мне вмиг разгорелось любопытство. – Но мне придется сдать Вас страже, если вы окажитесь хладнокровной убийцей, скрывающейся от властей.

Девушка не обратила на мою шутку внимания. Она прямо села, расправила плечи, вздернула подбородок и с неподдельной гордостью провозгласила:

– Перед вами Ее Высочество Эрика Келиодор.

– Да? – удивился я. Принцесса – это уже проблема. Стойте неужели… – Келиодор… это из рода Келиодор? Внучка короля Руфуса?

Принцесса скисла. Она видимо ожидала, что ее титул должен был произвести на меня большее впечатление. Людям свойственно мечтать…

– Правнучка, – мрачно поправила меня Эрика, не дождавшись должной реакции.

Какой кошмар. Руфус и после смерти не дает мне покоя.

Я скучающе посмотрел на принцессу, временно уйдя в себя. После выяснения имени девушка уже не предоставляла для меня интереса, тем более она из рода этого интригана, а подсчитывать в уме новый опыт намного увлекательнее. Эрика вновь откинулась в кресло, закинула ногу на ногу и угрюмо на меня смотрела. Я остался невозмутим. Я сейчас решал важную проблему.

– Вам совершенно безразлично, что перед вами принцесса? – не выдержав, спросила она, скрестив руки на груди. Пришлось оставить расчеты на потом.

– Для меня это не имеет никакого значения, – пожал плечами я и нисколько не покривил душой. Будь она хоть властвующей королевой, я не склонил бы перед ней колено.

Сколько мне крови эта семейка попортила, особенно король, если бы не был монархом – испепелил бы на месте.

– И Вы не отдадите мне честь? Не преклоните колено? – еще больше удивилась девушка, обиженно взирая на меня своими синими глазами.

– Нет, делать мне больше нечего, – фыркнул я, стараясь не улыбнуться, смотря на обиженную за такое пренебрежение титулом принцессу. Вежливо общаться с этой девицей резко расхотелось.

– Но Вы же подданный королевства!

Видимо, с Ее Высочеством еще никогда так пренебрежительно не обращались. Эрика сейчас была похожа на обиженного пятилетнего ребенка, которому не дали конфетку. Ей богу, такое забавное зрелище.

– Ну, во-первых, я хозяин этого замка, а уже потом подданный – не подданный…

– Хорошо, – заметно стушевалась принцесса, но несправедливую обиду сохранила. – А могу ли я теперь узнать ваше имя?

– Дамир, – чего уж таиться, – магистр Дамир Лерро.

– Дамир Лерро? – Эрика расширила глаза от удивления и, приподнявшись в кресле, переспросила, рассматривая меня. – Злой колдун Дамир?

– Ну почему сразу злой, – шутливо обиделся я. О, как я и думал, нашу принцессу заботливые родители просветили, что дружить со «злым магом» Дамиром Лерро не хорошо. – Почему, например, не могучий и великий или на худой конец сумасшедший? Хотя нет, постойте, лучше зовите ужасным, это звучит более интригующе.

Девушка стала взирать на меня со смесью удивления, страха и злобы. Теперь ее глаза были наполнены не добродушием, а гневом. Вот какая разительная перемена происходит с человеком, узнавшим мое имя. От искреннего, благодарного за спасение жизни взгляда не осталось и следа. И она немного ранее утверждала, что репутация это полная ерунда, а имя и титул не имеют значения?

– Да как вы смеете! – гневно прошипела Эрика, вскакивая с места и тыкая в меня пальцем. – Смеете требовать смену своего прозвища, которое дал вам народ за ваши злодеяния!

– А что я такого сделал? – удивился я, заставив принцессу еще с большим отвращением на меня смотреть. И ведь я и вправду не знал, почему все стали называть меня злобным. Не из-за иллюзий дракона? Хотя больше не за что. С людьми в последние несколько лет я редко контактировал, и в эти встречи я вел себя более чем дружелюбно. Как приятно вспомнить собрания моих друзей-магов… В последний раз мы повеселились на славу. Дариану даже пришлось перестраивать свой дом, где мы отмечали. Хотя маг не жаловался, он вместе с нами разрушал особняк, мотивируя свои действия очень просто – он давно хотел изменить конструкцию дома, но все руки не доходили…

– Вы издеваетесь? – из приятных воспоминаний вернул голос девушки. – Наводнения, пожары, эпидемии, засуха…

Эрика на секунду задумалась, вспоминая все мои прегрешения.

– Слабоумие, – тихо подсказал я. Принцесса возмущенно на меня посмотрела. Мне ничего не оставалось, как ехидно добавить. – Причем массовое.

– Ваши деяния так ужасны, а Вы еще изволите шутить?

Я искренне улыбнулся, предложив Эрика вновь сесть в кресло.

Она с явным неудовольствием подчинилась.

– А теперь послушайте меня, Эрика, – вздохнул я. Как мне надоели эти россказни о том, что я виноват во всех бедах королевства. Нашли козла отпущения. – Все, что вы и ваш народ предписываете мне – полная чепуха. Извините за прямоту, но заниматься такой ерундой, как наводнения, засуха и тому подобное я считаю ниже своего достоинства и пустой тратой магического потенциала на эти дешевые фокусы, не имеющие за собой каких-либо последствий. Так что простите, но с претензиями Вам следует обращаться не ко мне, а к природе. Уверен, что это ее рук дело.

– Я Вам не верю, – заявила девушка. Ну и больно мне надо, чтобы она мне поверила. – Вы просто мне морочите голову. Тем более природа явно не виновата в исчезновении молодых девушек, которых Вы крадете из деревень!

– А девушки мне зачем? – еще больше удивился я. – Пансионат для благородных девиц, увы, не держу. Так что – извините.

– Девушки злобному колдуну нужны для жертвоприношений, – как бестолковому ребенку стала объяснять мне Эрика. Ну и кто из нас злодей, точнее злодейка?

– Вот еще. Делать мне больше нечего, кроме как красть деревенских дур.

– Да неужели? – синие глаза принцессы сузились, всматриваясь мне в лицо. – Девушек, значит, не крадете. А я?

– Нет, точно, в вашем королевстве массовое слабоумие, – обреченно вздохнул я. Ее доводы и обвинения меня утомили, я чувствовал себя как на допросе, причем Эрика была дознавателем. А я-то глупый с самого начала планировал все наоборот.

– Это вы натравили на меня эту нечисть, белых волков, намереваясь убить. Но так как у вас ничего не вышло, вы доставили меня к себе, чтобы заморочить голову тем, что Вы такой благородный, галантный и обходительный, а потом, когда я в это поверю, Вы принесете меня в жертву, чтобы заполучить больше могущества…

– Бред хуже чем у Джека, – перебил девушку я, мои уши были уже не в силах слушать то, что она на ходу сочиняла, выдавая за мой гениальный план. – Во-первых, к волкам я не имею никакого отношения. В том месте я оказался совершенно случайно, а во-вторых, я Вас спас, и Вы мне еще выдвигаете какие-то претензии? – я возмутился ее нахальству. И правда, зачем я ее спасал?

– А откуда я ведаю, что это не было заранее приготовленной авантюрой?

– Прекрасно, – сказал я, с трудом удерживая себя, чтобы не закричать на девушку. – Вы можете в любой момент покинуть мой дом, я Вас не держу.

– А если я не пожелаю уйти? – Эрика убрала мешавшие темные пряди и отряхнула платье от несуществующих пылинок. – Я намереваюсь узнать всю правду, а Вы меня выдворяете, чтобы умело скрыть ваши злодеяния?

– Хорошо, – я резко встал с кресла и, не удостоив девушку взглядом, пошел к двери. – Замок в полном вашем распоряжении. Оставайтесь, сколько Вам будет угодно в моей «обители зла».

Я открыл и с грохотом закрыл за собой дверь. Ненавижу, когда меня обвиняют в том, в чем я неповинен. Это меня выводит из себя.

Наверное, я простоял в коридоре несколько минут, прежде чем успокоился. Мне хотелось превратить Эрику во что-нибудь мелкое и гадкое, только чтобы не видеть и не слышать ее. Хорошо, что мне хватило сил и выдержки просто уйти…

Вот как порой бывает ошибочно первое впечатление. И как порой несправедлива судьба. И зачем я пошел тогда утром за рябиной? Так и знал, что из этого ничего путнего не выйдет. Кстати о рябине… Вспомнив о незавершенном эксперименте, который дожидался меня в лаборатории, я, выбросив из головы принцессу, удалился доделывать опыт. Что-что, а исследования всегда поднимают мне настроение.

Глава 4

Эрика

Прошло несколько дней после того, как я очнулась в замке колдуна. С того разговора я его больше не видела. Да и меня это не слишком волновало – я прекрасно понимала, что жалкий трус не жаждет со мной общаться. Почему-то всем мужчинам не нравится, когда их тыкают носом в совершенные ошибки. Может, ему просто стыдно?

Первым делом я проверила всю одежду, что была у меня в комнате, на наличие подозрительных пятен. Вдруг это одежда предыдущих жертв колдуна? Но, к сожалению, я не нашла ни дырок от кинжала, ни пятен крови. Есть только два объяснения – либо его домовиха отличная прачка, либо колдун с помощью магии сам привел в порядок одежду, чтобы скрыть улики. Хотя мне было не по себе от предложенной одежды, но отказываться от платьев я не собиралась – они были довольные.

В мою комнату постоянно приходила его домовая Милена. Она приносила мне еду, стирала мою одежду, иногда даже развлекала рассказами. Я поняла, что в замке есть хоть одна добрая душа. Как только служанка колдуна появилась в моей комнате, я попросила ее показать мне замок, что она к моему удивлению с удовольствием и сделала.

А я думала, что она будет прикрывать своего хозяина, но нет, Милена провела меня почти по всем этажам, показала кухню и столовую, огромную библиотеку и гостиную, заставленную книгами. Больше всего меня поразила библиотека, столько книг я никогда в жизни не видела, и, наверное, наш библиотекарь продал бы колдуну душу, чтобы хоть одним глазком на нее взглянуть. Мне стыдно признаваться, но она этого стоила. Я даже немножко стала уважать этого злодея – скольких трудов ему, наверное, стоило собрать у себя столько книг, собрать по крупицам столько знаний в одном месте. Милена, как я и догадывалась, показала мне не все. Многие этажи мы просто обходили стороной, а на чердак и тем более в подземелье, даже мельком не заглянули. Домовиха сказала, что там жутко грязно, но я-то знаю настоящую причину: просто там улики, а Милена прикрывает своего хозяина, не хочет видимо, чтобы я нашла результаты его ритуалов.

Когда закончился обход замка, и я отвязалась от назойливой Милены, заверив ее, что все хорошо запомнила, а я на память пока не жалуюсь, стала исследовать замок самостоятельно, направившись в первую очередь туда, куда меня домовая не захотела водить.

Несколько дней я исследовала коридоры, ища спрятанные улики. Трудно признавать, но Милена была права в одном – там было жутко грязно. Прислуга хоть иногда убирается в замке?

Хотя я не заметила никого кроме Милены. Наверное, колдун был так ужасен, что все его слуги сбежали, решив убить его, погребя под огромным слоем грязи и пыли. Их план пока осуществлялся прекрасно – столько раз, как за эти дни, я не чихала и за всю свою жизнь.

Не найдя в пыльных коридорах замка ничего интересного, я решилась спуститься в подземелье. Вдруг там, в холодной и сырой темнице, томятся несчастные девушки? И где интересно тот целитель, что спас мне жизнь? Наверняка этот злодей прячет его где-нибудь в подземелье, сковав цепями и держа на одном хлебе и воде.

Мне стало так жалко бедного голодного человека, замученного колдуном, что я, пылая праведным гневом, решительно пошла в подземелье. Я была уверена, что в подземелье замка обязательно найду улики. А где же их тогда еще искать, как не в самом страшном и таинственном месте замка? Темницы всегда хранят в своих стенах множество тайн.

Хорошо, что старые замки строятся по одному подобию, не надо долго искать интересующее тебя помещение. Как любил шутить наш королевский архитектор: «В замке есть четыре комнаты, расположение которых неизменно. Это тронный зал, кухня со столовой и подземелье. Потому что это чрезвычайно удобно – сначала приветствуешь гостя, потом, как гостеприимный хозяин, его кормишь, а после бросаешь в подземелье, когда застукаешь его в постели своей жены». Плоских шуток архитектора я не одобряла, но он был как ни странно прав.

Лестница, ведущая во мглу, на миг мне показалась спуском в Преисподнюю, особенно когда до моих ушей стал доноситься чей-то приглушенный вой. Сразу же перед глазами всплыли изображения грешников, искаженные гримасами боли. Я невольно вздрогнула – что-то мне резко перехотелось туда спускаться.

Жалко, что со мной нет моего меча. С ним было бы намного спокойнее, но он если и не пропал в лесу, то попал в лапы этого колдуна. Хорошее было оружие, Придворный маг специально его для меня зачаровывал, кучу сил на него потратил. Потом пару дней в постели пластом лежал. Восстанавливал, как он говорил, магическую энергию.

Ну, ничего страшного. Ради восстановления справедливости и защиты добра можно и потерпеть и обойтись без меча. В руках героя любая вещь становится грозным оружием!

С трудом оторвав взгляд от черного прохода, я пошла на поиски оружия. Обойдя весь этаж и найдя в одной из комнат тяжелую чугунную кочергу, я уже в приподнятом настроении вернулась к лестнице. Несколько раз взмахнув подручным оружием, привыкая к ее тяжести, я ухватила кочергу поудобнее и, взяв со стены пылающий факел, глубоко вздохнув, шагнула в проход. С каждым мгновением мне становилось все страшнее. Представьте, вокруг непроглядная темень, у вас всего один источник света, который освещает пространство всего на несколько шагов вперед, слышно все усиливающийся леденящий в жилах кровь вой, стук каблуков по каменным плитам, которые тебе кажутся подобно грому, и бешено бьющееся в груди сердце. Но Эрика Келиодор никогда так просто не отступит с намеченного пути!

Меня с детства мастер учил преодолевать свой страх, заставлять его подчиняться твоей воле, ибо, когда страх застилает глаза, неминуема смерть. «Всегда быть в трезвом уме и твердой памяти», – постоянно повторял мой мастер. В прошлый раз мне удалось преодолеть страх, и благодаря этому я осталась жива после битвы с белыми волками, но сейчас он вновь заявил о себе. Я несколько раз глубоко вздохнула, сосчитала в уме до десяти, сжала в руке тяжелую кочергу… Нельзя дать страху перерасти в панику, нельзя дать чувствам затмить разум. Через несколько мгновений удушающий страх уступил место железной решимости. Он ушел не до конца, он затаился на задворках сознания, но страх уже не мешал мне чувствовать себя уверенней. У меня была цель – найти и освободить узников. И эта цель горела в моем сознании как маяк, не давая потерять рассудок.

Лестница закончилась, и я вошла в неизвестное темное помещение. Подземелья обычно не блещут окнами. Мне всегда казалось, что такое малое количество света придумано, чтобы пленники чувствовали себя более угнетенно и подавлено. Коридор, вдоль которого размещались открытые решетчатые двери, был очень грязный и пыльный. А о запахе и говорить не стоит. Затхлый запах, который бывает в очень старых и пыльных коридорах, кого хочешь заставит зажать нос. Но у меня была цель, а усиливающиеся жуткие звуки, доносившиеся из недр подземелья, все добавляли мне уверенности, что я на правильном пути. Хоть мое сердце и билось как бешенное, ладони вспотели и ноги подрагивали, я, несмотря на все преграды, пошла вперед. Пора доказать чего стоит Ее Высочество Эрика, воспитанница Великого мастера боевого искусства Гая Цепкинса!

Осторожно, заглядывая в каждую камеру, я все ближе и ближе приближалась к источнику леденящего кровь звука. Теперь до моих ушей доносились не только завывания, я услышала еще и погремывание тяжелых цепей. Меня внезапно осенило – это же не завывания, а наверняка чей-то плач. Да это же узник! Ага, вот, наконец-то я нашла доказательства! Так бедного человека замучил, что он даже не может сдерживаться от боли. Надо скорее облегчить его страдания!

Я, сжав в руках кочергу, решительно пошла на звуки. Они меня привели к крепкой дубовой, обитой железными пластинами, двери. Я даже немного удивилась. Почему этот колдун не держит узника в камере, почему поместил в другое место? И что там за дверью? Неужели новый коридор с камерами или пыточная?

Глубоко вздохнув, я попыталась открыть заветную дверь, но это не очень получается, если обе руки заняты. Пришлось отказаться от кочерги, прислонив ее к стене. Конечно, входить в незнакомое помещение без оружия небезопасно, но у меня не было выбора. Если что, я ведь в любой момент могу схватить кочергу, ну, или в крайнем случае, ударю горящим факелом.

С трудом одной рукой открыв дверь, я первым делом осветила комнату. Так я и знала. Это оказалась пыточная или точнее, жалкое подобие на комнату страха и боли. Если честно, то я надеялась увидеть что-то более зловещее – как-никак это был замок злого волшебника, который любит причинять людям боль и страдания. Я думала, что у него будут что-то вроде Адских машин боли или Колес смерти, но трухлявые разваливающиеся приспособления пыток, утонувшие под слоем пыли и паутины, меня разочаровали. Единственное, что произвело на меня впечатление – это свисавшие с потолка ржавые цепи и крюки.

Я, взяв в руки свое временное оружие, обошла немалую пыточную, заглянула почти во все его пыльные закоулки, но не нашла узника, просившего о помощи. Странно, а я ведь точно слышала, что звуки исходили из этой комнаты. Или я ошиблась? Было и еще кое-что странное… Как только я вошла завывания прекратились. Ничего не понимаю…

Вдруг мое сердце нехорошо сжалось в предчувствии чего-то дурного. Пламя на факеле затрепетало, тяжелая дверь внезапно закрылась, отрезав путь к отступлению. Резко похолодало. У меня по спине будто мурашки по коже пробежали, а пальцы рук наоборот вспотели, когда я в ужасе сжала кочергу, грозя в любой момент обрушить оружие на голову незваному гостю.

Стало жутко. Ведь всегда пугает тот противник, которого ты не видишь, но чувствуешь, что он где-то рядом. Забренчали свисающие с потолка цепи. Я попыталась осветить потолок, но ничего не увидела. Что за чертовщина здесь творится? Опять фокусы колдуна?

Медленно попятившись к двери, я чуть ли не кружась, водила факелом по сторонам. Самое противное, когда на тебя нападают, но ты отступаешь. Прости, учитель, но второй раз рисковать жизнью мой инстинкт самосохранения мне не даст. Так что бороться с неизвестностью я не стану, а как говорит мой отец: «Не теряя достоинства, отступим, чтобы потом со свежими силами и, придумав новую стратегию, снова вступить в бой».

До двери оставалось меньше полуметра, как я услышала в дальнем углу комнаты опять эти ужасные завывания и пробирающие до костей, равномерное, можно даже сказать мелодичное бренчание цепями. Мое сердце совершило переворот в груди и стало быстро отбивать ритм. Душа безвозвратно ушла в пятки.

Больше всего на свете мне тогда хотелось схватиться за ручку, распахнуть дверь и стрелой убежать из этого подземелья. Но что-то внутри помешало мне это сделать.

Может, это было мое безрассудство или любопытство, но я, невзирая на орущий в сознании голос рассудка, упрямо пошла вперед. Мои руки дрожали и факел, то и дело вздрагивал, но я медленно, тихонечко шла вперед, в тот дальний угол, где доносились звуки… Когда до источника завывания оставалось дойти несколько шагов, он вновь внезапно исчез. Я, словно пребывая в трансе, дошла до конца и осветила угол. Ничего, только на полу валялись очищенные до блеска цепи с кандалами. Это было так же странно видеть, что если бы сейчас передо мной попрыгал на одной ноге мой отец, я бы удивилась намного меньше.

Вдруг из глубины этого угла я услышала четкий, громкий, немного хрипловатый мужской голос:

– Смелая, а может глупая… Я еще не решил.

Меня как будто окатили ведром с ледяной водой. Я, истошно завизжав, подскочила на месте от неожиданности. Стало жарко. Сердце бешено заколотилось, грозясь выпрыгнуть из груди и ускакать из подземелья подальше.

– К-кто здесь? – дрожа, я завертелась на месте, пытаясь отыскать обладателя голоса. Кочерга приняла боевое положение. – Пок-кажись!

– А я и не прячу-усь, – вновь будто лениво, слегка растягивая гласные, произнес голос. – Это ты меня не види-ишь.

Я резко повернулась на голос, но вновь кроме подозрительных цепей никого не нашла. Это меня озадачило больше, чем испугало. Куда бить, если противника не видно?

– Покажись! – немного смелее, будто воспрянув духом, приказала я неведомому собеседнику.

– Зачем? Мне и так хорошо.

Страх потихоньку уходил, уступив место любопытству. Если меня не убили сразу, то чего бояться?

– Ты кто? – я потрогала ногой отполированные цепи. Нет, быть этого не может. Говорящие цепи – это слишком. Хотя… – Результат ритуала?

– Конечно, нет, – слегка обиделся голос. – И перестань пинать мои цепи. Ты знаешь, сколько я их полировал?

– О, извините, – я сразу отошла на шаг назад и дружелюбнее спросила. – Тогда, может вы узник темницы?

Воздух около меня ощутимо задрожал от смеха. Пламя на факеле сильно заколебалось, грозя в любой момент потухнуть. Я, сильнее сжала в руке чугунную спасительницу, не понимая, что могло так рассмешить моего собеседника.

– А ты забавная, – сказал голос, перестав смеяться. – Так уж и быть, покажусь. А то обзовешь еще… как-нибудь…

Я отошла на шаг назад и случайно уперлась на какое-то пыточное приспособление. Испугаться и ощупать преграду я не успела. Я замерла, не в силах даже пошевелиться и закричать, потому что в двух шагах от меня стал медленно появляться из воздуха белоснежный, светящийся изнутри силуэт солидного мужчины лет сорока, в дорогом костюме, модным пару веков назад. У него была безумно лохматая шевелюра, а из груди торчала пара кинжалов.

Я как завороженная смотрела на призрака. Кочерга и факел выпали из ослабевших рук, я почувствовала, что еще чуть-чуть и упаду в обморок. Факел потух, но комнату, благодаря бледно светящемуся призраку, было немного видно.

Показав дрожащим пальцем на торчащие из груди кинжалы, я произнесла первое, что пришло мне в голову:

– А в-вам не б-больно?

– Больно? – призрак удивился такому вопросу и, проследив за моим пальцем, усмехнулся. – Больно мне было пару веков назад, когда я получил это украшение. А сейчас – я ничего не чувствую.

Мои ноги подкосились, и я уперлась рукой за выступ на пыточном приспособлении, чтобы не упасть. Он опасно затрещал, но выдержал. Видеть призрака собственными глазами для меня было в новинку. А я всегда считала их выдумками и никогда не верила в их страшные истории про привидения, которые якобы обитали в нашем дворце.

Не знаю, как долго я заворожено смотрела на привидение, не смея даже и пошевельнуться, но вдруг он заговорил, рассмотрев меня повнимательней.

– Постойте-ка! – изумился призрак. Я испуганно задрожала, уверенная, что он сейчас решит меня съесть или скажет, что тот, кто его увидит, умрет страшной мучительной смертью от проклятия. – А я тебя знаю!

– П-правда? – пролепетала я, не в силах больше удивляться. Он не хочет меня съесть… Подождите… я и не знала, что призраки обо мне знают.

– Ты Элиза! – он радостно закружился вокруг меня, став говорить о том, как я изменилась, потому он сразу меня и не признал. – А побледнела-то как! И волосы покрасила? Раньше они были светлее… А глаза! Глаза-то! – восторженно вздохнул он и пустился описывать мне свою жизнь, якобы с «нашего» прошлого расставания.

Я растерялась, не зная, что и думать. Нет, я сразу поняла, кто такая эта Элиза. Ее Величество Элизабет, супруга короля Руфуса, моя прабабушка. Мне часто отец говорил, что я похожа на «бабушку Элизу», которая его воспитала, и осталась в памяти самым светлым, добрым и любимым человеком из детства.

Да, исходя из портретов королевы Элизабет – я на нее немного была похожа, но у нее волосы были светлее, светло-русые с рыжинкой, а глаза голубые. Как он мог меня с ней спутать? Но куда интереснее другое, он что, при жизни был вхож в королевский двор, раз так тепло отзывается о ней, будто они были большими друзьями?

– Подождите! – перебила его я, устав ждать, пока он сам замолчит и даст вставить мне слово. – Я не Элиза! Меня зовут Эрика! – я спохватилась, что сказала свое имя не по правилам, и решила дополнить. – Ее Вы…

– Да? – меня перебил дух, не дав закончить фразы. Он заметно растерялся и поник, поняв, что обознался, но вдруг встрепенулся и с уверенностью проговорил. – Тогда ты та девушка, которую спас Дамир! А я тебя сперва и не узнал. По сравнению с той, ты стала выглядеть намного лучше… но все равно такая же бледная. Хотя, нам, духам, – он закатил глаза и проникновенно проговорил, – порой трудно следить за изменяющимся миром смертных.

– Колдун? Вы что-то путаете, меня спас целитель, – я вдруг вспомнила о своей цели, нечаянно забытой из-за встречи с призраком. – А вы случаем не знаете, где Дамир держит пленных?

– Пленных? Каких таких пленных?! – изумился дух и сразу оглянулся, видно надеясь отыскать их в этой комнате. – А почему я их ни разу не видел?!

Призрак повернулся ко мне спиной и, поднимая позвякивающие цепи, недовольно пробурчал: «Вечно я узнаю все последним».

Какое все-таки странное привидение…

– А целитель, – я снова сделала попытку выведать место нахождения узников. Не может ведь быть, чтобы призрак был в заговоре с колдуном. – Тот, кто лечил меня, где он?

Призрак повернулся, держа в руке цепи, и непонимающе уточнил:

– Дамир, что ли? Так он опять, наверное, пропадает в своей лаборатории… А про пленных и словом же не обмолвился! – обиженно завыл он. – У-у-у-у!!! Я бы для них концерт устроил, показал свое умение бренчать цепями! Зря что ли несколько веков готовился?

– Не колдун, а целитель! – я стала раздражаться, не понимая, почему этот призрак не может мне сразу сказать, где находятся пленные. Какой он все-таки не воспитанный…

– Кроме Дамира в замке нет целителей, – отмахнулся от меня он.

Я поразилась, в глубине души надеясь, что он сейчас возьмет свои слова обратно. Ну не может быть черный маг целителем!

Но призраку на мое негодование не было никакого дела. Он занимался важным делом – решал, куда пристроить свои драгоценные цепи, чтобы их никто не пина… не трогал. Не отрываясь от своего занятия, он, вдруг усмехнувшись, произнес фразу, заставившую меня покраснеть:

– Неужели ты решила, что тебя вылечил не Дамир? Что дни напролет за твои самочувствием следил другой целитель? Да Дамир, даже пребывая на грани смерти, не подпустит к себе другого лекаря. Надеюсь, ты поблагодарила его за спасение? К сожалению, он, в последнее время довольно редко совершает такие поступки…

Мне стало стыдно. Хоть он и злобный колдун, погубивший множество жизней, но сказать просто «спасибо» за свое спасение я была должна. А я повела себя по-хамски. Так даже с послами вражеских государств не разговаривают. Из меня получился никудышный посол, а помнится дипломатию я сдала на отлично. Мне стыдно вдвойне!

Призрак спрятал свои цепи, повернулся ко мне. Он, задумавшись, покружил вокруг несколько кругов и, остановившись прямо напротив меня, вдруг приветливо сказал:

– В замке порой бывает ужасно скучно. Дамир все время занят, не с кем поговорить. А ты меня не испугалась. Ну, по крайней мере, не убежала, вопя о привидениях, – я слегка смутилась, вспомнив, что это как раз были мои первые мысли. – Давай знакомиться. Меня зовут Джек. Конечно, – он добавил, увидев мое удивление, – это мое не настоящее имя. От своего прошлого я решил отказаться, когда лишился земной жизни. Оно было слишком скучным, слишком земным… А тебя как зовут?

– Ее Высочество Эрика Келиодор, – я попыталась сделать реверанс, но в темноте, у меня наверняка получилось ужасно.

Джек проследил за моими мытарствами и утвердительно заключил:

– Ты потомок Руфуса Келиодор.

– Почему вы все интересуетесь моим прадедушкой? – недовольно проворчала я, припомнив, что и колдун его упоминал. Нет, это уже не смешно. Им что, все равно, что я принцесса? К моему покойному прадедушке больше уважения, чем ко мне. Это так несправедливо!

– Дамир и Руфус были знакомы, – туманно проговорил Джек, заинтересованно меня рассматривая.

– Они дружили?

– О да, еще как дружили, – с непередаваемой интонацией произнес призрак, щупая прядь моих волос. Странно, но я не почувствовала его прикосновения. – Тебе повезло…

Прощупав мои волосы, он отлетел на пару шагов, рассматривая меня сверху.

– Слушайте, а почему вы обитаете в этом пыльном и грязном месте? – спросила я, поежившись. Было прохладно и мне не доставляло удовольствия находиться в этой пыточной, а разговаривать в таком месте и тем более не слишком приятно. К запаху я немного привыкла, но к остальному… хорошо, что я почти ничего не вижу. – Почему вы не живете с остальными наверху?

Джек досадливо махнул рукой и, усевшись на место, напоминавшее сидение с огромной дырой посередине из которого торчали ржавые тупые иглы, грустно произнес:

– Дамир меня несправедливо обидел! А чтобы он почувствовал свою вину и мою значимость, я решил на время уединиться. Помечтать в тишине и покое… – Призрак блаженно прикрыл глаза, поудобнее усевшись в «кресле». – Медитация и размышления…

– А чем колдун вас обидел?

Джек, видимо о чем-то подумав, резко встал, внимательно на меня посмотрев.

– Ты ведь человек, – утвердительно пробормотал он.

– Да, – я нахмурилась, не понимая, на что он намекает. Неужели у него есть какие-то претензии к людям? Так, где моя кочерга…

Призрак, задумчиво нахмурив брови, скрестил руки на груди, что приподнялись торчащие кинжалы, и немного пробормотав себе под нос, вдруг неожиданно всплакнул. Я удивилась. Нет, сегодня точно день открытий. Ладно пугать, но приведения умеют еще и плакать?

Глаза Джека наполнились слезами и он жалостливо, все время шмыгая носом, как беззащитный щенок заскулил:

– Дамир плохой, он украл у меня одну вещь!

Я поразилась. Нет, я знала, что Лерро злодей, но чтоб красть у бедного призрака, нужно быть порядочным негодяем.

– Он, – продолжил плакать Джек, заливая пол несуществующими слезами. – Взял очень важную для меня книгу. И она очень опасная, – уточнил призрак.

– Опасную?!

– О, да. Эта книга с очень редкими опасными зельями и заклинаниями, – призрак понизил голос и драматическим шепотом добавил. – Не в тех руках она может уничтожить мир!

Произнеся свое страшное предзнаменование, Джек выжидающе на меня посмотрел, шмыгая носом.

Такая опасная книга и в руках злого колдуна? Мир на грани гибели!

Нужно срочно что-нибудь предпринять, пока не стало совсем поздно. Я должна спасти мир и помочь бедному призраку! Решено! Извините, пленные девушки, но книга сейчас важнее.