Текст книги "Живущий в бездне (СИ)"

Автор книги: Лилия Брукс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 23 страниц)

Кстати, а еще я узнала от своих сопровождающих, что река, протекающая внизу, называется Стикс. Прикольно, правда? Согласно легендам в мире живых Стикс – это ядовитая и опасная река, которая протекает под землей и символизирует первобытный ужас и мрак, из которого возникли первые живые существа. С древнегреческого слово Стикс переводится как чудовище. Что ж, по крайней мере это объясняет наличие здесь большого количества всяких описанных тварюшек, поселившихся у берегов. А вот поток душ на верхнем уровне, затягиваемый в небесную воронку, местные прозвали Летой. Если я все правильно помню, то всего один глоток из реки забвения лишает памяти и растворяет все воспоминания, словно кусок сахара в кружке чая. Все умершие обязаны испить из нее. Лишь немногие избранные могут избежать такой участи. Отсюда и выражение «кануть в Лету» означающее забвение и полное исчезновение. Но, вроде бы, воды обоих рек не действуют на божественных существ. И я не потеряла память, в отличие от Уайлда, “искупавшись в Лете”. Странно...

Тишину нарушало множество подозрительных звуков, вроде стрекотания, щелчков, скрипов, цоканья, клекота, чавканья, урчания, плеска и бульканья в реке на дне, а еще то и дело на границе зрения или далеко впереди проскакивали различные подозрительные силуэты вроде гигантской многоножки или прыгучей твари с одним красным глазом и длиннющим языком, липнущей к потолку и стенам. Мои спутники как-то неосознанно начали жаться ко мне поближе, с опаской смотря по сторонам, и даже хомякоид не пер аки танк, а перешел на крадущийся шаг, изогнув хвост так, что со стороны напоминал беременного скорпиона.

– Никогда не видела столько монстров, – напряженно распушила хвост Кэт и прижала ушки, то и дело оглядываясь. – Кажется, что все обитатели подземелья разом решили прогуляться.

– Может быть их что-то привлекло?

– Или кто-то... – посмотрела на меня с намеком Дафна.

– И что же я по-твоему не так делаю? – вопросительно изгибаю бровь, посмотрев в глаза.

– Н-ничего, – ожидаемо отводит та взгляд. – Просто ваш свет настолько ярок, что завлекает их, как лампа мотыльков.

– Мой свет?

– Мисс Фри, в вас столько энергии, что в наших глазах кажетесь звездой с неба, – объяснил мне Марти, видя мое непонимание. – Вы бы хоть немного приглушили свою ауру. Нам даже смотреть на вас тяжело, словно на солнце щуришься. И ваша энергия привлекает всех окрестных обитателей, что довольно опасно. Пока монстров мало, то они не станут нападать, но когда их число станет достаточно большим, то они набросятся на вас всем скопом и не посмотрят на то, что сил убить вас ни у кого не хватит даже объединившись.

– И какой смысл в этой стратегии? – сегодня определенно туплю.

– Дело в шансе, – ответила фурри. – В аласторов и прочих монстров превращаются те, кто утратил всякую надежду, не желает больше бороться и сдерживать собственную тьму. Но не все из них при этом теряют разум. Они все знают, что напав на существо уровня Гаруды они скорее всего погибнут, но от всех сразу отбиться вы не сможете, поэтому некоторым может повезти. Достаточно всего лишь одной капли вашей крови либо же пряди волос, чтобы с помощью энергии в них сбросить с себя узы проклятья. И достаточно многие готовы пойти на авантюру, если есть хоть малейший шанс на успех покинуть это место. И именно поэтому многие из нас уходят в самоубийственное путешествие в пустыню, надеясь отыскать там оброненные Гарудой перья.

“Что-то мне это напоминает. Кажется, Рух постоянно какие-то странные перья оставлял, но они исчезали спустя сутки”.

Намекаешь, что он брал их у Гаруды, Кира?

“Не, такую возможность даже я вообразить не могу! Просто странно это все... Не из себя он же их выдергивал, верно? Пусть этот мужик до безобразия странный и подозрительный, но павлиньего хвоста у него как-то не замечала. А тут вдруг выясняется, что существует один мудак, способный превращаться в птицу. Не кажется ли тебе, что эти двое могут как-то быть связаны между собой?”

Если, конечно, сам Рух не обзавелся парой лишних пернатых конечностей, а то меня всегда настораживала его манера появляться, когда меньше всего ждешь, и псевдоним у него больно уж говорящий сам за себя. Я даже удивлюсь, если этот белобрысый ничего не знает об Гаруде. Кстати, насколько я успела заметить, этот местный парень тоже имеет светлые волосы. Только они не белоснежно-белые, как у моего знакомца, а серебристые, будто... седые; у Руха глаза серые, а не голубые. Жаль, что больше ничего увидеть не смогла, но и уже этих незначительных деталей хватает, чтобы понять, что эти двое не одно и то же существо.

– Сюда, – указали мои спутники на заросший густой паутиной лаз в скале. – Это тайный проход в наше поселение.

Я с сомнением посмотрела на черное зево, отмечая внутри множественное стрекотание и стук хитина насекомых, затаившихся внутри. Очень. Больших. Насекомых.

“Э... Э! Стоять! – завопила Кира, не обделенная инстинктом самосохранения, когда я чуть было не шагнула послушно вперед. – Разбежались! Пускай первыми идут! Мне этот лабиринт напоминает обитель плотоядного паука из Властелина Колец, что ловит хоббитов возле Мордора, и потому никакого доверия не внушает!”

– Только после вас, – обернувшись, донесла я ее слова до остальных, и пропустила их вперед. – Судя по количеству паутины и не скажешь, что этой дорогой часто пользуются.

– Это правда. Когда мы увидели ваше отражение в реке Стикс, то наш лорд послал нас самой короткой дорогой, чтобы отыскать вас прежде, чем это сделают остальные и в особенности Гаруда, – Кэт немного притормозила и посмотрела на меня с подозрением: – Это тайная тропа, о ней знают только те, кому позволено покидать поселение, но и их немного. Вы говорили, что встречались с ним, но при этом выжили. Вы победили его?

В каменном коридоре было довольно тесно, но ширины вполне хватало, чтобы два некрупных человека могли разминуться, но стен старался никто не касаться. Они просто кишели различными ползучими гадами, стремящимися заползти под одежду. Освещение еще более скудное, чем в остальных местах, потому что светящихся грибов и плесени здесь было очень мало. Только к своему удивлению я отметила, что по прежнему могу ориентироваться практически в полной темноте. Кажется, будто сам воздух вокруг меня наполнен сияющими частицами, оседающими на твердые поверхности, отчего я могла видеть их очертания довольно четко и ясно.

– Нет, – разочаровала я их, старательно уворачиваясь от шали пыли, которая рядом со мной почему-то начинала колыхаться и подниматься, словно на теплом восходящем потоке. – Я не побеждала Гаруду. Мне бы на это просто не хватило сил. Тем более, что наша, так называемая, встреча произошла по его вине. Гаруда набросил на меня нити, называемыми вами проклятием смерти, и утянул меня вниз. Мы немного поговорили, после чего он просто ушел.

– Просто так? – не поверили мне остальные, встревоженно переглянувшись между собой. – Вы уверены? Обычно Гаруда никогда не оставляет свою добычу и не оставляет никого в живых.

“Да мне похрен, что они там думают. Мудак свалил и ладно, – привычно пробурчала Кира в ответ на их настороженные вопросы. – Лучше пусть скажут, как могли меня сразу в двух местах видеть”

– Что значит, вы увидели мое отражение в Стикс? Она же в подземном мире протекает, а не в городе мертвых, куда меня выкинуло.

Впереди раздался пронзительный визг, рык и звуки борьбы. Я напряглась, готовясь к бою, но когда приблизилась к месту событий, то увидела только чьи-то длинные конечности, как у кузнечика, деловито утаскиваемые хомякоидом в одно из ответвлений коридора, подальше от любопытных глаз.

“Никогда не злите хомячков”, – передернуло Киру, когда как я заметила, что никто из моих спутников не обратил внимания на это нелицеприятное событие, будто для них это самое обычное дело.

– Это так. Но тут есть одна сложность. Понимаете, когда кто-то умирает, то его душа омывается в водах Леты, чтобы очиститься от мирских забот и подготовиться к перерождению. В это же время в реке Стикс появляется отражение этой души. Вернее, ее мрачная сторона, из которой потом может появиться новый монстр.

– То есть, когда я появилась здесь, то меня можно было наблюдать в обоих реках сразу?

– Да. Только в отличие от остальных душ, ваше святое сияние освещало оба мира! Видимо, вы настолько чисты, что у вас даже противоположной стороны не имеется! Я впервые видела настолько яркий свет, отражающийся в водах Чудовища! И именно поэтому лорд Дэдлайн немедленно приказал нам найти вас, потому что об вашем прибытии стало известно ВСЕМ, и на вас открылась бы охота.

– Ясно, – отвела я взгляд, раздумывая об странностях этой реальности.

– И, кстати, мы пришли! Добро пожаловать в Рейнвилэдж!

Отодвинув очередную паутинную занавеску, кошка указала лапой на представшее моему взору небольшое поселение, зажатое между двумя скалами, куда вывел нас пыльный лабиринт. Чуть больше сотни двух– и трехэтажных домиков, выбитых прямо в камне на разных высотах, либо же из произраставшей вдоль берегов реки древесины, утопали в слабом тумане и легкой мороси из клубящихся среди сталактитов на своде пещеры облаков. Улица была всего одна, мощенная камнем, и она извивалась, постепенно забираясь выше в горы. Противоположную сторону поселения перегораживала высокая каменная стена, на которой маячили вдалеке темные фигурки стражников, высматривающих решивших забрести на огонек враждебных тварей, слоняющихся здесь в изобилии. Кажется, я вижу вдалеке лопасть мельницы, намекающей на то, что мертвецы, видимо, пытаются вести здесь какое-то сельское хозяйство, приспособив для этого местные виды растений. Из декораций улице виднелись лишь мертвые деревья, покрытые грибами и мхом, как фонарики, и эти же естественные лампочки украшали дома внутри и снаружи, придавая в целом мрачной атмосфере неуместный оттенок праздника. Кое-где виднелись вывески магазинов и питейных заведений, привлекающие светлячков какой-то мазью наподобие гирлянд. На одной из них даже сразу же бросилось в глаза чье-то омываемое слабой влагой тощее тело в одной лишь набедренной повязке, провожавшее нас пустыми глазницами. Странно, но этот несчастный был еще жив, шумно дыша сквозь впалые обескровленные губы, что-то шепча неслышно. Жителей было не видно, видимо решили переждать плохую погоду дома, хоть многочисленные шорохи и стуки за ставнями подсказывали, что сейчас за нами наблюдают.

Странное место.

Позади раздался продолжительный скрип. Обернувшись, я увидела, что это закрываются огромные двустворчатые ворота, перекрывающие проход в лабиринт и не дающие всяким тварям оттуда проникнуть в Рейнвилэдж. Либо же мне уйти отсюда. Почему-то мне кажется, что вероятнее второе ибо мне совсем не нравятся жадные взгляды монстро-стражи, опускающих перегородки, и их слишком явные намерения насчет меня и моей энергии.

– Сюда, мисс Фри, тут недалеко, – отвлек меня Саймон от игры в гляделки. – Лорд Дэдлайн поселился в церкви на главной площади и является его настоятелем.

– Так он священник? – подняла я бровь.

– Был при жизни, – кивнула женщина-ленивец. – Он решил и после смерти нести свет просвещения в наши души, оберегая от монстров с помощью веры. Именно он привел нас сюда, основал это место, сделал его безопасным для всех и дал нам надежду на лучшее!

Что ж, теперь по крайней мере стало ясно, почему здесь все так ударились в религию. Если здесь все местные правители при жизни были священнослужителями, то не удивительно, что к этому времени Гаруду так от молитв корежит. Задолбали конкретно, наверное.

Живет местный лорд там же, где и работает. Даже отсюда мне были видны кресты небольшой церквушки, до которой было пятнадцать минут ходьбы.

Усилившийся дождь несильно замедлял наше движение, хоть я и чувствовала слабый зуд по всей коже от этой воды. Если это вода, конечно же, а не кислота или испарения из токсичной речушки, что здесь тоже может быть вполне реальным. Довольно странно, что меня начали цеплять подобные мелочи. Обычно столь слабые раздражения, наподобие укуса комара, ускользают мимо моего внимания. И холодно не было, не смотря на то, что здесь не существует никакого естественного источника обогрева, вроде солнца, огня или хотя бы вулканов. Как странно. Голода я тоже не испытываю, хотя прошло уже довольно много времени, и мой ускоренный метаболизм должен был дать о себе знать... Ах да, я же сейчас вроде как не совсем живая. Но все равно, странные ощущения доставляют хлопоты. Будто вся моя наполовину атрофированная чувствительность разом дала о себе знать в многократном объеме.

Я успела краем уха услышать позади негромкие переговоры стражи, удивляющейся, что за мной (именно за мной, я же ведь как ходящая приманка для монстров) из лабиринта не последовало ни одного чудища, когда по логике вещей должна была хлынуть целая волна неразумных тварей. Словно они разом все, убедившись, что наша маленькая группа дошла куда надо, развернулись и разошлись по домам. Пугающая тишина и абсолютно нетипичное поведение для кошмариков. Но куда больше меня сейчас волновали не неведомые монстры глубин этого мира, потерявшиеся где-то по дороге, а не менее странные, но более настораживающие местные жители этого поселения, что начали покидать свои убежища и молча тащиться за нами следом в дождь. Осторожно обернувшись, я увидела большую толпу больше чем в сотню голов, жадно смотревших мне в спину. Большая часть осталась в образе тени, отчего их клубящийся черный туман сливался, делая их еще более монолитными и неразличимыми на фоне друг друга. Но косясь на своих спутников, я видела, что их факт сопровождения такой оравой нисколечки не смущает. Наоборот, это их даже воодушевляло, и чем ближе мы подходили к владениям местного лорда, тем сильнее у меня было плохое предчувствие, что я сама добровольно сую голову в петлю.

“Мне это совсем не нравится”, – угрюмо высказала Кира наше общее настроение и на всякий случай наказала мне придумать, как выбраться из этой передряги, если дело примет совсем уж дурной оборот.

Погрузившись в расчеты, на основе анализа местности, числа противников и прочих данных, я незаметно отступила в подсознание и вернулась в реальность только после слабого оклика от Киры, ворчащей что-то о загрузке моих мозгов, что я даже следить перестала за окружением. Непростительная оплошность! Если бы кто-то вздумал напасть, то очнулась бы я уже от пули в голове или ножа в сердце, потому что Кира, в отличие от моей части сознания, так быстро реагировать на опасность не способна.

Неизвестно насколько я выбыла из реальности, но быстрый осмотр дал знать, что далекий свод пещеры сменился потолком, вода все еще стекала с меня ручьем – значит зашла в помещение недавно, весь народ, кроме сопровождающих меня, остался снаружи, а церковь изнутри имеет не вполне стандартный вид, хотя бы потому что вместе с положенным алтарем и рядами лавок выделялось приличное пустое пространство, в центре которого стоял вполне себе обычный каменный трон, на котором мордой к нам восседало странное существо. Оно было полностью покрыто густой шерстью светло-серого цвета, имело вытянутую аккуратную мордочку с бородкой, как у козла и ветвистые темные рога, как у оленя, но выглядывающие из-под сложенных в довольной улыбке губ выглядывали острые клыки, намекающие на отнюдь не миролюбивую природу. Его тело было обнажено по пояс, открывая вид на мощный торс, расписанный причудливыми темными узорами, а вот бедра уже покрывала крепкая пластинчатая броня черного цвета. Эта же броня покрывала его верхние конечности по локоть, особенно подчеркивая длинные острые когти, ясно дающие знать, что с их обладателем лучше не связываться. За спиной находился рваный черный плащ, доходящий примерно до поясницы, и на первый взгляд состоял из той же материи, что закрывала его пах.

Я перевела взгляд с непонятного гибрида хищника с травоядным на своих попутчиков и обнаружила, что те тихонечко отошли к стеночке, оставив меня одну перед взором этого странного существа, видимо являющегося для них неоспоримым авторитетом.

“Это и есть настоятель церкви?! Больше на типичного темного лорда смахивает! Какие же у них тогда монашки?!” – “ужаснулись” в глубине подсознания.

– Лорд Дэдлайн, я полагаю? – вновь вернулась я к созерцанию рогатого, что сейчас медленно поднимался со своего трона. – Твои люди сказали мне, что ты в курсе того, как можно покинуть это измерение через некий разлом пространства, о местонахождении которого ты должен знать. Я готова пойти на сотрудничество, если в результате будет выполнено мое требование. Ведь, насколько мне известно, ты сам искал встречи со мной, так говори, чего ты хочешь, и я, в свою очередь, постараюсь выполнить твое условие.

“И правильно! Нечего формальности разводить на пустом месте! – поддакнула мне Кира. – Выдать информацию в лоб и пускай делает, что хочет, но чтобы в ближайшее время нас уже здесь не было!”

– Вот как? – озадачено произнес гибрид приятным мужским голосом, вновь опускаясь назад, и покосился на своих подчиненных, тут же виновато склонивших головы. – Значит, ТЫ хочешь покинуть Чистилище? – прищурил он на меня темные глаза, придирчиво осматривая с ног до головы, после чего удивленно изогнул бровь. – И использовать для этого разлом реальности? – поднял губы в ухмылке.

– Все так, – подтвердила я, так же внимательно за ним наблюдая, как и он за мной. – Ты можешь указать мне дорогу туда?

– Думаю, для меня это не составит ни малейшего труда, – еще шире улыбнулся тот, обнажая весь набор белоснежных клыков. – Более того, я сделаю это лично и не буду требовать никакой платы за подобную мелочь. Исключительно из уважения к вам и вашей силе!

– Вот как? – невольно повторила я его первую сказанную фразу, уловив, как где-то внутри меня неприятно царапнула интуиция, но лжи я не почувствовала. – В таком случае могу я поинтересоваться по какой именно причине ты послал людей на мои поиски, стоило лишь мне здесь засветиться? Не для того же, чтобы самолично выпроводить прочь?

– Как знать, – пожал плечами лорд. – Я отдал такой приказ исключительно из беспокойства, что до вас первым доберется пустынный дьявол Гаруда и за счет вашей энергии многократно увеличит свою мощь. Тогда он превратится в настоящего бога и прорвется в мир живых, а мне бы не хотелось увидеть там вторую копию этой проклятой реальности. Тем более, что ваше сопровождение к разлому в моих собственных интересах. Чем быстрее вы исчезнете, тем лучше будет для всех нас.

Я медленно склонила голову к плечу, анализируя его слова и не находя, к чему придраться. Хитрая тварь сформулировала все так, что невозможно уловить ни намека на ложь, но моя интуиция упорно твердила, что подобное добродушие неспроста и мне стоит опасаться удара в спину.

Посмотрим еще, куда меня в итоге заведут. А то я только на слуху узнала, что разлом – это выход, но вот выход куда – это еще выяснить надо!

Тянуть долго не стали. Сказали, что проведут – уже через минуту порядком оживившийся местный владыка мертвых вытащил меня наружу в дождь и утащил в горы, переходящие в потолок подземного мира.

От моего проводника просто несло энтузиазмом и предвкушением, так умело маскируя это за маской непринужденности, что если бы не моя эмпатия, то ни за что бы не догадалась. Толпу зевак он до этого разогнал по домам одним своим видом, хотя я успела заметить, как он одобрительно улыбнулся Кэт с ее товарищами, отчего та буквально просияла от радости и убежала в неизвестном направлении.

В горах мы немного попетляли по протоптанной тропе, уводящей все глубже и выше в массивы гор, на которых не произрастало ничего кроме окаменевших веток и светящихся голубовато-зелено-белым светом грибов. Из местных обитателей нам не встретился никто, кроме крошечной шестилапой ящерки, шмыгнувшей в норку при нашем приближении. Одним словом – смотреть здесь было не на что, кроме давящих на тебя огроменных каменных стен, между которых нам приходилось чуть ли не протискиваться, предварительно очищая дорогу от густой паутины. Но один раз мне далеко наверху почудился большой кокон с выглядывающей из него иссушенной конечностью, а также мерещились щелканья жвал и цокот множества хитиновых лапок по камню. Иной раз складывалось впечатление, что не вся влага сверху является тем, чем кажется, но может оказаться чье-то голодной слюной...

Атмосферненько.

Разумеется, раз уж выпал шанс побыть со мной наедине, то Дэдлайн не стал его упускать и постарался вытянуть из меня такой максимум информации, какой я только могла себе позволить, ведь будучи запрограммированной таким образом, что прямые вопросы игнорировать просто-напросто не могу, как и нагло врать, то мне приходилось отвечать. Но кто говорил, что я должна отвечать именно ту правду, которую он хотел знать? Итого, если он хотел составить обо мне мнение, то ему придется опираться на то, что я являюсь деретником (меня действительно так когда-то назвали, да и чем я не суровый сибирский зомби?) и к получению своей силы не имею никакого отношению (потому что к превращению меня в Вераса моего мнения никто не спрашивал. Во всем виновата Кира и группа ученых, а я всего-лишь результат). А так же сообщила ему, что явилась в этот мир не ради улучшения уровня жизни местных, какой-либо помощи им, не делаю это по запросу высших сил (вряд ли стоит считать невольно сработавший приказ одной серошкурой заразы проявлением высшей силы) и вообще только мимо прохожу. Не сказать, что мои ответы его обрадовали, но вот его и без того приклееная ухмылочка стала еще более натянутой, а в черных животных глазах на миг промелькнул опасный огонек. Только последнее, что меня волновало, так это его ко мне отношение. Цель была уже в зоне видимости, и я не могла себе позволить уделять внимание всяким мелочам.

– Так это и есть разлом реальности? – уточнила на всякий случай, останавливаясь.

Не знаю, что именно меня смутило. То что обещанный выход и в самом деле выглядит как огромная вертикальная трещина в толще красноватой скалы, чья поверхность была похожа на мутное черное стекло с непонятными слабыми переливами, словно при искажении; то, что при моем появлении в черной мути внезапно возник яркий свет, похожий на отразившееся в зеркале солнце; или же то, что на подходе к разлому по обе стороны находилась вооруженная процессия, жадно уставившаяся на меня, стоило мне лишь объявиться?

When the darkness brings the cold

Когда темнота приносит холод,

To draw me under

Что охватывает меня

По спине пробежал колючий холодок от этого приторно-сладкого тянущего звуки голоса, раздавшегося, казалось бы, прямо у меня в голове.

Я подавила в себе желание обернуться, услышав подозрительно знакомый шепот, зная, что так просто его источник не позволит себя увидеть, но остальные, очевидно, ничего не заметили.

Видимо, мне стоит поторопиться, ибо мой враг, кажется, вот-вот объявится. Но зачем ему заранее предупреждать меня о своем присутствии?

– Именно! – вернул мои мысли обратно Дэдлайн, пройдя вперед меня, мимо выстроившейся в шеренгу стражи, позади которой столпились простые мертвые души. – Как видите, я выполнил свою часть уговора и привел вас на место. Теперь ваша очередь, – подойдя практически вплотную к разлому, он обернулся и посмотрел на меня с предельной серьезностью: – Уходите, пока до вас не добрался Гаруда.

Почему-то сейчас, когда я знала о его приближении, данное предложение казалось мне более чем соблазнительным. Но это не значит, что я оставила все свои подозрения и перестала быть осторожной.

Я сделала шаг вперед.

I am caught between

Я оказываюсь заточенным

The chapters of a dream

Между сюжетными главами снов.

Фигура гибрида на фоне ослепительно-яркого света казалась едва различимой. Я ни на секунду не сбилась с шага, проходя мимо толпы, провожавшей меня плотоядными взглядами стаи диких животных (что не так уж и далеко от правды), и щурила глаза на свет, пока не встала рядом со своим провожающим.

Something is reaching out and

Что-то тянется ко мне,

My entire world is crumbling

И весь мой мир рушится

Честно говоря, даже меня этот разлом немного завораживал. Гладкая прозрачная поверхность, словно перевернутая заполненная водой щель в камне, таила в своей темной непроглядной глубине что-то, вызывающее у меня тревожные нотки. И этот яркий белый свет, похожий на отражение пожара манил меня к себе, как мотылька.

Осторожно касаюсь разлома кончиком пальца, вызывая на мутноватой поверхности легкую рябь. По ощущениям похоже, будто касаешься чего-то холодного и настолько вязкого, что похоже на хвойную смолу.

And it whispers that I am

Оно шепчет, что я

The chosen one…

Избранный...

Внезапно ко мне пришло осознание опасности. Не знаю откуда, но я определенно точно знала, что мне не поздоровиться, если я попробую сунуться ТУДА.

Отдергиваю руку и поворачиваюсь к Дэдлайну.

– Послушайте... – только и успеваю сказать я, как краем глаза замечаю движение.

Вся собравшаяся здесь толпа по команде ринулась ко мне с явным намерением насильно втолкнуть в разлом.

Ловушка!

Это ж надо было так глупо попасться! Более того, сама пришла!

Не успеваю как следует рассердиться, чтобы перегруппироваться и попытаться отбиться, как закованная в сталь когтистая рука волкооленя хватает меня за запястье, блокируя направленный на своего подчиненного удар, а вторая смыкается на моем горле, в буквальном смысле “макая” меня головой в этот темный омут.

Can you hear me…?

Слышишь меня?..

Собственно, этот вопрос был последним, что я услышала (каламбур однако).

Возмущенная до глубины души подобным отношением, я напрягла мышцы пресса и ног, чтобы вернуть равновесие и как следует вмазать по морде одному индивидууму...

Ничего...

Я не могла пошевелиться.

Чувствую себя мухой, угодившей в варенье. Очень холодное варенье, тянущее из меня жизнь. Вокруг все было таким вязким, что ни единого звука не доносилось по ту сторону “стекла”, ни одного лучика света не присутствовало в этом разрыве пространства, оказавшимся сплошной пустотой, кроме изображения, застывшим перед моими глазами.

И когда я сказала “застывшим”, то это не был просто оборот речи. Время снаружи действительно остановилось, когда как мои мысли продолжили течь в прежнем темпе. И мое тело тоже застыло во времени, потому что я даже моргнуть не могла. Моя голова, плечи и часть груди вместе с левой ногой (когда я невольно сделала шаг назад) оказались ЗДЕСЬ, в то время, как все остальное осталось ТАМ.

Я оказалась заперта вне реальности и времени.

Заперта в собственном теле.

В собственном разуме.

Будто комар в янтаре.

Все, что мне оставалось – это злиться на саму себя и таращиться на оскаленные морды по ту сторону, ничуть не изменившиеся ни через минуту, ни через час, ни через день, ни через месяц, ни через год.

Моя человеческая часть еще в первые часы заснула, устав от однообразия, и больше не давала о себе знать с тех пор. Я же продержалась достаточно долго, чтобы в какой-то момент отметить, что стискивающие мое горло когтистые пальцы постепенно разжимались, отпуская. То, что ТАМ происходит за секунду, для меня равняется целой жизни. Но единственное, что это дало бы мне понять, так это то, что умирать я буду ОЧЕНЬ ДОЛГО!!!

Безразлично провожаю взглядом миллиметр за миллиметром удаляющуюся чужую конечность, пока та полностью не вернулась в реальность своего обладателя. Для меня прошло уже больше пяти лет, когда как снаружи изменения произошли несерьезные.

Нападавшие едва сделали еще один шаг ближе ко мне.

Я уже тысячу раз прокрутила про себя все последние события предшествующие той ситуации, в которой очутилась, пытаясь понять, что же я упустила.

Из головы никак не хотели выходить последние услышанные мной строчки, сказанные недругом:

“...Когда темнота приносит холод,

Что охватывает меня...”

Как подозрительно похоже на то, что сейчас со мной происходит! Можно ли это расценивать, как предупреждение с его стороны, которому я не последовала? Но зачем ему это делать?

“... Я оказываюсь заточенным...”

СЛИШКОМ ДОЛГО ДАЖЕ ДЛЯ МОЕГО ТЕРПЕНИЯ!!!

Медленно! Все слишком медленно!!!

Время от времени я впадаю в подобие спячки на несколько лет, а когда прихожу в себя, то сравниваю произошедшие изменения, после чего снова отключаюсь. Таким образом я хоть как-то ускоряю для себя события. Все равно мне делать больше нечего, да и не могу.

“... Между сюжетными главами снов...”

Безразлично наблюдаю за тем, как Дэдлайн жестом останавливает толпу жаждущих моей крови и подзывает к себе уже знакомую мне группу существ, исключая хомячка. Несколько десятилетий пастырь толкал всем какую-то речь, которую я не могла бы узнать при всем желании, потому как пусть я и умела читать по губам при отсутствии звука, но попробуйте отслеживать малейшие изменение в мимике у статуи, когда еще периодически вырубаешься при этом.

“...Что-то тянется ко мне...”

В моем же случае к моей безвольной руке, любезно отданной в мягкие лапы кошки в качестве награды, тянулись острые зубы. Я чувствовала, как моя кожа постепенно натягивается и медленно разрывается вместе с сосудами и кожей, сопровождаясь сильной болью, воспринимаемой моим сознанием в полной мере. Много, много лет боли.

“...И весь мой мир рушится...”

ДА УБЕЙТЕ ВЫ МЕНЯ УЖЕ, НАКОНЕЦ!!!

Я НЕ МОГУ ЭТО БОЛЬШЕ ТЕРПЕТЬ!!!

ВЫРВИТЕ МНЕ СЕРДЦЕ!!! ВЫПУСТИТЕ МНЕ ВСЮ КРОВЬ!!! УНИЧТОЖЬТЕ МАЛЕЙШЕЕ НАПОМИНАНИЕ О МОЕМ СУЩЕСТВОВАНИИ!!!

МНЕ УЖЕ НА ВСЕ ПЛЕВАТЬ!!!

Я ХОЧУ УМЕРЕТЬ!!!

Я ХОЧУ УМЕРЕТЬ!!!

Я ХОЧУ УМЕРЕТЬ!!!

Я ХОЧУ УМЕРЕТЬ!!!

Я ХОЧУ УМЕРЕТЬ!!!

Я ХОЧУ...

Я видела, как на заднем фоне появилась еще одна расплывчатая черная фигура, на которую никто не обращал внимания, полностью увлекшись мной. И постепенно вокруг этой фигуры начало подниматься белое яркое пламя, начавшее пожирать задние ряды, одного за другим, заставляя их биться в агонии и рассыпаться прахом, постепенно давая лучший обзор на новое действующее лицо с гневно сощуренными светящимися голубыми огнями глаз.

Гаруда.

И надо же ему было вмешаться.

Челюсти на моей руке начали разжиматься, когда Кэт, услышав предсмертные вопли, решила обернуться, так что я поняла, что на ближайшие сотни лет моей окончательной гибели так и не предвидится.

Это окончательно подорвало мое психологическое здоровье, отчего я отключилась снова на многие, многие годы, не желая видеть, чем все это закончится, со слабой надеждой, что окружающая тьма и холод окончательно поглотят меня...

Конец POV Кира/Ирина

When the night begins to fall

Когда наступает ночь,

I watch the shadows growing tall

Я наблюдаю за растущими тенями,