Текст книги "Живущий в бездне (СИ)"
Автор книги: Лилия Брукс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 23 страниц)
– Да, – спокойно ответила Мор.
– Ну и забирай его тогда! – секунду промолчав, развернулся Гаруда и ушел прочь, медленно возвращая себе человеческий облик.
– За что боролись, на то и напоролись, – озадаченно потерла подбородок Кира, переводя взгляд с сердитой прямой удаляющейся спины на брошенного младенца. – И что нам с ним делать, если так подумать? Ждать, когда повзрослеет – бесполезно. Кормить нечем. Вместо ходящей печи для кремирования обрекли на медленное угасание, если тот только в тень не обратится и не пополнит ряды кошмариков.
Ей никто не ответил. Кира поискала глазами своего демона и к своему удивлению обнаружила ту на четвереньках нависшей над грудничком. Верас приблизила свое лицо к человеческому детенышу и выглядела завороженной.
– Эй! Ты чего? Материнский инстинкт внезапно проснулся? – усмехнулась девушка с выражения ее лица.
Мор вздрогнула, будто только сейчас вспомнила, что не одна, и с вопросом посмотрела на хозяйку, обернувшись через плечо. Но внимание её не продержалось долго, потому что маленькие цепкие ручки потянули за угольные дымчатые пряди волос, и Верас не смогла устоять.
– Мо-о-ор, – вздохнула Кира, закрыв глаза и потерев переносицу, больше не в силах смотреть на этот театр абсурда. – Ну что ты делаешь? Мировое зло не станет кататься в песке и тереться лицом об ребенка! Хоть кошачий облик себе верни, не так странно смотреться будешь.
– Не понимаю, что со мной происходит, душа моя, – довольно щурила оранжевые глаза безжалостная убийца и людоедка, позволяя маленьким пальчикам дергать себя за волосы и изучать лицо. – Такое чувство, что это делаю не я. Я не могу сопротивляться данному явлению.
– Кошак ты домашний, а не демон, – закатила глаза Кира, опускаясь рядом с ними на песок. – Кому расскажу – засмеют. Самой не стыдно за свое мурлыканье? А ведь раньше такой восторг у тебя мог вызвать только глоток свежей крови. Теперь, оказывается, твоя слабость еще и дети...
– Иначе я не стала бы тебя терпеть, а просто съела бы, чтобы не трепала нервы ни мне, ни окружающим, – по-животному ткнулась лбом в родное плечо.
– Три раза ха! Если я этого делать не буду, то что от меня в итоге останется? – покачала головой человек. – Давай лучше подумать, что нам теперь с этой душой делать? Взять с собой не сможем, только обузой станет. Бросить или убить – тогда зачем у Гаруды отбирали?
– Освободить.
– Да ну? Сама слышала блондинистого – это невозможно. Только навредим, – отмахнулась Кира и застыла с так и не опущенной до конца рукой.
Верас, уткнувшаяся носом хозяйке в плечо... Засмеялась. А неразрывно связывающая две половинки связь внезапно опасно задрожала и стала неактивной. Кира сглотнула и невольно отпрянула, когда Мор подняла голову и посмотрела на нее без капли узнавания.
Никто из них не видел, что ругающийся под нос Гаруда остановился, как вкопанный, и стремительно обернулся, почуяв вместо до того умиротворенного Вераса нечто совершенно иное, временно вынырнувшее из подсознания Войны.
– Невозможно, говоришь? – изменившимся голосом, ставшим похожим на зажеванную пленку, темная тварь внезапно схватила девушку за горло и совсем не шуточно сдавила: – Прекрати нести чушь, тупая дрянь! Подобное ничтожество ничего не смыслит в законах мироздания! И уж точно не тебе рассуждать о судьбе другого разумного так, словно ты возомнила себя богом! ТЫ ХОТЬ ПОНИМАЕШЬ, КТО Я?!
– Кто? – просипела Кира, попытавшись разжать хватку на своей шее.
Задушить ее сейчас невозможно и голос не мог сесть из-за недостатка воздуха, но попробуй тут разговаривать нормально, когда тебя буравят со столь близкого расстояния стремительно краснеющие глаза, полные жгучей ненависти.
– Я...
Мор хотела было ответить, но не смогла, потому что знание ушло столь же внезапно, как и пришло, оставив после себя лишь чувство потери и досады.
Посветлевшие вновь до грейпфрутового цвета глаза непонимающе смотрели в расширившиеся серебристые, пытаясь вспомнить, в какой момент времени их лица оказались так близко.
Увидев, что непонятный приступ прошел и глюканутая Верас очухалась, Кира перестала бояться и начала закипать, горя жаждой возмездия.
– МО-О-ОР!!!
– Я знаю, что надо делать, – невозмутимо перебила гневный вопль хозяйки та, поворачиваясь спиной и беря на руки младенца.
Новое ругательство застряло в горле, потому что в следующее мгновение вместо грудничка Кира внезапно увидела годовалого мальчика.
– Пойдем со мной, дитя, – опустила на землю уже пятилетнего ребенка, и утянула за собой в сторону за ручку. – Я покажу тебе дорогу назад.
– Э... Эй! Погоди! – подобрав челюсть, Кира вспомнила, что не может далеко отходить от своей второй половинки.
Но Мор и не думала бросать свою душу, отдалившись лишь на десять шагов. С каждым шагом ведомый ею за руку ребенок становился взрослее на год, а Верас разворачивала свою ауру, становясь выше и вновь кутаясь в черную ткань. Со стороны казалось, что их рост остается неизменным, потому как подросток едва доставал до середины бедра ставшей четырехметровой Мор. Остановившись, демон переложила его руку в свою другую ладонь, заставив сделать вокруг себя еще несколько шагов, пока перед ней не стоял уже молодой мужчина, преданно и восхищенно глядя на пугающую темную фигуру.
– Уходи. Я освобождаю тебя от уз проклятья, – дернула она одну единственную ниточку, а остальная паутина просто истаяла легкой дымкой.
Гаруда в который раз за свое посмертие уронил челюсть и снова причиной его потрясения стали способности Ирины Лавровы. И в самом деле, КТО ОНА ТАКАЯ НА САМОМ ДЕЛЕ?! Какое её настоящее имя???
Освобожденная душа несколько секунд смотрела на чистую от липкой прочной прозрачной нити кожу. Бывший младенец счастливо улыбнулся, подпрыгнул на месте и ярко засветился, превращаясь в небольшую сферу, которая быстро устремилась наверх к миллиардам других огоньков, неторопливо плывущим по течению, пока не затерялся на их фоне.
Гаруда безотрывно смотрел вслед огоньку, медленно переваривая случившееся. Наверное, он довольно долго простоял памятником самому себе от пережитого шока, потому что когда вновь перевел взгляд на знакомую парочку, то обнаружил, что те уже далеко.
– С... Стоять! – крикнул им вслед.
За доли секунды он уничтожил собранный из энергии Чистилища человеческий облик и перешел на световую скорость, мгновенно их догоняя, но вот спрятаться назад за привычной маской от переизбытка чувств забыл и потому возник на пути в своем настоящем облике.
Мор недовольно оскалилась и отпрыгнула назад, щуря глаза на излучаемый духом свет. Ей совсем не понравилось, что перед её носом пепел и прах пустыни начали распадаться на мельчайшие духовные частицы из-за многотысячеградусного жара раскаленной плазмы, из которой состоял солнечный обитатель.
– Одну минуточку, мы еще не закончили! – растопырив плавники-паруса, приоткрыл длинный клюв медузоподобный пришелец.
– В самом деле? – переглянувшись между собой, скептично посмотрели на него близняшки.
Гаруда почувствовал, что замерзает и стремительно теряет резервы, отчего опомнился и начал спаивать из окружающих песчинок вокруг себя новую оболочку в виде приевшегося за последние годы серафима.
– У меня к тебе всего один вопрос, тот-кто-выдает-себя-за-Вераса, – пристально посмотрел голубо-серебристыми глазами на Мор, пока успев лишь наполовину покрыть свое духовное тело поддельным. – Ты сможешь это повторить?
– Превратиться в плод любви тукана и кальмара? – хмыкнула Кира.
Оба пришельца посмотрели на человека нечитаемым взглядом, отчего та почувствовала себя глупо. Ну так, самую малость.
– Новый договор, – Гаруда наполовину сложил покрывшиеся серыми перышками и ставшие крыльями парусоподобные отростки на спине. – Я нахожу и доставляю всех проклятых чистых, а вы их освобождаете.
– С чего ты взял, что мы согласимся? – прищурилась блондинка, не привыкшая доверять этому сомнительному субъекту.
Мор, что примечательно, к которой и обращалось заявление солнечного порождения, отмолчалась.
– Можете отказаться, мне то что? – пожал плечами светловолосый, притопнув ногой. – Вот только гибель сотен случайно угодивших в Чистилище невиновных с этих пор будет на вашей совести. Я пытался им помочь и не преуспел, потому как не обладаю необходимыми способностями. А вот ты... – приблизил костяную маску к лицу Мор, изучая её так, словно увидел впервые. – Такое чувство, будто ты недостающий элемент, без которого разумная жизнь на планете становится невозможной. Вначале воссоздала душу из ошметков, теперь оказалось, что только у тебя есть возможность удалять паутину смерти с любого... И ведь ты даже не осознаешь своих действий, действуя чисто машинально и по зову инстинктов.
– Ты в самом деле готов отказаться от ценного источника пищи ради кого-то? – раздумывая над его словами, заинтересовано посмотрела на псевдоангела Мор.
– Переживу, – легкомысленно отмахнулся мужчина. – Я все равно накопил больше, чем мне пригодится. А душ пусть и много, но они не бесконечные и их число постоянно падает. До сих пор я не увидел ни одной новорожденной души, каждая прошла минимум пяток перерождений, а то и больше. Если ради продления агонии жизни на Земле хотя бы на пару столетий мне придется отказаться от личной выгоды – будьте уверены, что за мной не заржавеет.
– Довольно неожиданно с твоей стороны, пернатый. Я не знала, что ты способен на жертвенность, – неуверенно улыбнулась ему Кира.
– Мало кому нравится чувствовать себя монстром, душа моя. Потерявший надежду ищет выход в искуплении.
– Может закончите разговаривать между собой и ответьте на мой вопрос? – немного рассердился шестикрылый.
– Я ничего не решаю. Спрашивай у моей хозяйки, готова ли она тратить свою силу на это дело, – немедленно отмазалась от ответственности демон. – Что? Я уже не в первый раз заявляю, что являюсь лишь воплощением твоих сил Вераса, – ответила на взгляд своего человека. – Что прикажешь – то и буду выполнять. Право выбора и вся понесенная ответственность от принятых решений ложится непосредственно на тебя, душа моя.
– Тащи своих несчастных, – закатила глаза Кира, соглашаясь, лишь бы потом ее желтоглазая совесть не сгрызла.
Гаруда облегченно выдохнул (боялся, что не согласятся?) и исчез во вспышке, снова принимая свой истинный облик для обретения огромной скорости. Видимо, отправился разыскивать первых спасаемых по всей пустыне.
– Теперь он будет проводить рядом с нами ещё больше времени, – Верас задумчиво посмотрела на то место, где кружился пепел уничтоженной жаром оболочки.
– С чего бы это? – взлохматила свою вьющуюся белую гриву волос Кира. – Мне кажется, что наоборот у него сейчас появилась куча дел.
– Он сам у себя ищет прощения, но более не решится показать свое лицо, без отвращения к самому себе. Рожденный быть защитником, он исказил свою суть, превратившись в символ отчаяния и обреченности. Гаруда желал использовать меня, как инструмент для исполнения своих планов, но не заметил, как сам стал рабом своих обязанностей, и теперь во мне видит лишь свое спасение. Рожденный летать, вечно позитивный дух тепла и света оказался привязан к земле, где ему нет места. Безуспешно ищущий в других ответного тепла, обречен на гибель в одиночестве. Что это, если не жестокость?
– Вообще не поняла, что ты сейчас сказала...
– От тебя этого и не требуется, – слабо улыбнулась Мор, выныривая из своих размышлений. – В Чистилище еще множество мест, которые мы не исследовали. Стоя на месте, мы ничего не достигнем.
– Ты как всегда права, подруга.
Кира приняла из её рук свернутую в рулон карту и провела пальцами по сморщившемуся носу появившейся на месте брюнетки огромной пантеры.
Верас продолжала развиваться, обучаясь контролировать свои эмоции и пробуждающиеся способности. Но вместе с постепенным оживлением и усилением темного порождения бездны, в глубине души Кира чувствовала сомнения и опаску. Громадные оранжевые глазищи духа Войны, всегда с преданностью и скрытым обожанием просвечивающие свою хозяйку насквозь, больше не вызывали былого чувства уверенности и безопасности. Лаврова... Вернее, Мор, постепенно становится старше, неуклонно приближаясь к рубежу обретения третьей ступени эволюции. И черт её разберет, что тогда будет, если в один прекрасный день Верас вдруг перестанет считать себя ребенком и решит проявить характер. Странные приступы, сопровождающиеся провалами в памяти, всё не прекращались. Кира, вопреки мнению окружающих, не была идиоткой и давно разгадала их причину. Это дает о себе знать настоящая Война, запечатанная в подсознании ничего не помнящей о предыдущей жизни Мор. Именно знания и память бывшего воплощения открываются с каждой новой ступенью эволюции и приближают ее домашнюю покорную Мор к оригиналу. Кире уже хватило нескольких глюков Вераса, чтобы уяснить, что этот самый безымянный оригинал сильно не жалует людей и во время кратковременного помутнения разума её не сдерживают абсолютно никакие ограничения, отчего может легко уничтожить хозяйку и даже не вспомнить об этом. Но пусть до того рокового момента, когда дух Войны окончательно пробудится и выйдет из-под контроля, осталось еще много лет (надеюсь) у Вераса уже хватает ума, хитрости и самостоятельности, чтобы вызывать подозрения. Начиная с разблокировки второго этапа, когда интеллект Мор резко подскочил, Кира начала замечать, что Верас что-то ищет. И ладно, если бы искала Уайлда, как сама уверяет, вот только странно, что при этом на Лету демон поглядывает лишь мельком, а в новые катакомбы уже сама бежит впереди всех, внимательно разглядывая каждого встречного. Только полный кретин не поймет, что Мор что-то мутит, скрывая свои личные интересы от второй половинки. Отсюда лишь один вопрос: что может искать едва себя осознающий темный дух на территории проклятого мира мертвых? Здесь кроме кровожадных чудовищ и одного ряженного в перья петуха никто не водится. Если не они являются целью поиска Лавровы, то кто?
Конец одиннадцатого года с момента попадания в Чистилище
Дерево.
Кира почесала макушку и осторожно коснулась ствола, готовясь в любой момент отдернуть руку, если та начнет липнуть к поверхности или в случае любой другой подставы. Но нет, всё в порядке. Шероховатая поверхность со старой, осыпающейся корой, даже если её касаться.
Обычное дерево.
Обошла вокруг насаждения и дернула на ветке свежую иголку, растерев её между пальцев.
Обычная, зеленая, пахнущая хвоей иголочка.
Хмыкнув, Кира посмотрела направо, где росли ещё старые ели и ни одного даже самого захудалого кустика. Посмотрела налево, видя ту же картину. Как, впрочем, спереди и сзади тоже.
Самый обычный темный хвойный лес, затянутый белесым туманом. Его многометровые рваные клоки медленно проплывали над хрустящей под ногами опавшей хвоей и затягивали небо непроницаемой пеленой, похожей на густую пену.
И тишина-а-а...
Ни единого шороха, никакого звона насекомых, шуршания ветра или поскрипывания веток, как обычно бывает в лесу.
Мертвая тишина.
От неё сам невольно начинаешь вести себя как мышка, боясь пошевелиться лишний раз, чтобы не дай бог не издать хоть какой звук.
У неё от этого места мурашки бегут и хочется поскорее уйти. Но вот незадача, минуту назад никакого леса и в помине не было! Просто неизвестно откуда налетел этот чертов туман, и она уже здесь!
В движущейся белесой дымке постоянно мерещатся призраки и прочие чудовища, и нельзя утверждать наверняка, что это обман зрения. Кира не видела, но чувствовала, что есть в этом лесу что-то, от чего кровь стынет от жути.
Ох, и не зря Гаруда наотрез отказывался показывать другие участки Чистилища кроме пустыни и подземелья. Про мир подводных чудовищ, где нет ощущения пространства и времени, она даже не заикается. Пожалуй, только стремительный как фотоны Гаруда и может там перемещаться, не считая самих обитателей зеркальных разломов, упомянутых, как некие левиафаны. И вот пришла же в голову идея сунуться в место, где протекает третья река мира мертвых, называемая Туони. Гаруда рассказывал, что её воды притягивают души колдунов и психически больных, и назад не выпускает. А если самый могущественный дух Чистилища рекомендует не соваться в это место и сам не горит желанием сюда возвращаться, то это говорит о многом.
Сверху раздался хруст ветки, что в мертвой тишине было подобно выстрелу. Девушка вздрогнула и испуганно заозиралась. Но быстро успокоилась, заметив на ближайшем дереве темную тень с большими светящимися оранжевыми глазами и двумя хвостами с львиными кисточками, исчезающими в пышной кроне. Мор карабкалась повыше, чтобы сориентироваться и понять, куда именно их занесло. Кира была вынуждена признать, что в подобные моменты она была крайне рада компании своего верного Вераса, без которой было бы во много крат страшнее. Её невозмутимая уверенность в собственную неуязвимость и умиротворяющая холодная аура вечного покоя действуют успокаивающе в любой ситуации. При малейшем намеке на опасность Верас готова принять удар на себя и уничтожить угрозу.
“Мы не одни, – повернула голову Мор, глядя куда-то за спину Кире. – Не оборачивайся, иначе он нападет. Смотри на меня и ни в коем случае не делай резких движений”
“Кто там?” – сглотнула девушка, чувствуя на себе плотоядный взгляд.
“Не классифицирован, – огромная кошка подобралась для прыжка, оставаясь невидимой для дышащей чуть ли не в затылок твари. – Помни, не оборачивайся. Это существо только и ждет, когда на него обратят внимание”
То еще удовольствие, между прочим, изображать из себя любующегося красотами туриста, когда тебя сверлит голодным взглядом некая недружелюбная сущность за спиной. Хотя, с другой стороны, могла бы и давно привыкнуть. Осознание опасности и вынужденное бездействие бесили. В любую секунду Кира ожидала вонзившихся в ее плоть ядовитых клыков или когтей, но ничего подобного не происходило, когда как напряжение продолжало накапливаться.
Улучшив момент, Мор спрыгнула за спину хозяйке, случайно проведя по её щеке кисточкой хвоста. Девушка вздрогнула и едва удержалась от желания обернуться, когда позади раздался оглушительный леденящий кровь вопль, звериное рычание, звук разрываемой плоти и небольшая дрожь земли от возившихся в опасной близости громадных тел.
В дерево, на которое смотрела Кира, чтобы ни на что не отвлекаться, ударил хлыст Тьмы, едва не зацепив ее плечо. Возня за спиной стихла, сменившись голодным урчанием и треском раздираемой искаженной души на множество маленьких, тут же поглощаемых кусочков. Мор не умеет подобно Гаруде сжигать своих врагов, растворяя в огне их энергию, которую потом вместе с огнем и выпивают, но обладает способностью, позволяющей ей пожирать врагов прикосновением. Для этого Война обращается в черный туман, который растворяет в себе все, что в него попадет, за считанные мгновения. Таким образом она и Харона переварила изнутри, не оставив от громадной тысячетонной туши ни единой косточки.
Повредившая ствол Тьма поползла по земле назад к своему обладателю, стремясь вновь стать единым целым с большим живым сгустком темноты позади человека. Кира перехватила текучую субстанцию, и та немедленно обмоталась вокруг её руки, не причиняя никакого вреда. Теплая, мягкая и шевелится. Этот кусочек сущности демона был слишком мал для того, чтобы обладать разумом, но был пластичен и покорен чужой воле, принимая любые, даже самые немыслимые формы.
– Сложно поверить, что когда-то ты была такой вот, – медленно повернулась девушка к своей близняшке в столь полюбимшемся той темном балахоне. – Слушай, а если его оставить, то из этого кусочка вырастет новый демон?
– Из этого нет. В нем нет абсолютно никакого потенциала для развития. Если от тебя отрезать какую-нибудь мышцу – то из неё нового человека не получишь.
– Но клонированием можно получить человека из содержащегося в мышце генетического материала, – парировала Кира.
– Это происходит потому, что в исходном материале содержится ДНК. Его можно выделить и поместить в стволовую или половую клетку, из которой и пытаются получить новый организм. В данном случае в этом кусочке нет ничего, кроме сырой энергии и отпечатка моей ауры. Это даже не я в полной мере. На самом деле, я состою из двух типов энергии. Одну ты сейчас видишь в руках, она пластичная и составляет большую часть моей сущности. 99% от всей моей массы. Для меня она выполняет роль защиты и оружия одновременно и управляется собственно духом, как тело управляется ЦНС. Её потеря для меня не опасна, потому как могу легко восполнить. Это, собственно, и есть моя сила, мой резерв. Чем больше я смогу её накопить, контролировать и тратить без последствий – тем выше мой показатель мощи. Если я лишусь всего резерва без остатка, то останусь беззащитной, обессиленной, но не умру, потому как вся жизненная сила заключается в духе. Но при этом я не могу накопить больше, чем весит мой дух в соотношении 950:1. На данный момент я вешу около 2 кг в переводе на количество энергии, заключенной в материи. Для сравнения: обычная душа весит 21 грамм. Это означает, что если я попытаюсь материализоваться в Яви, то при максимально заполненном резерве вся моя энергия сожмется и превратится в материю весом около 1800-1900 кг. Но это распространяется лишь на физическое воплощение только состоящее из моих резервов без применения химических элементов для добавления большей материализации. В случае, если я не буду в облике материального духа, а займу физическую оболочку, то ограничение по массе не действует. Тогда идет расчет на вычислительную мощность для контролирования оболочки больших и сверхбольших масс...
– Стоп, стоп, стоп! Ты мне сейчас... В мозгах все взболтала, – демонстративно поморщилась Кира, потерев переносицу двумя пальцами. – Я не просила тебя проводить лекцию о физиологии духа Войны... – немного подумала. – Хотя это интересно. А что из себя представляет собственно твой дух? По идее ты должна иметь тот же пришельческий облик, что и Гаруда, и сейчас маскируешься под человека. Хотя он кутается в свою силу для защиты от неблагоприятных условий, а не потому, что любит косплеи. Тебе же это делать не обязательно, потому что это твой родной мир и тебе в нем комфортно в любом виде.
– Если бы я знала свой настоящий облик, то я бы его тебе показала, душа моя, – дрогнули губы брюнетки в легкой улыбке. – Гаруда достиг своей внешности в результате тысячелетий эволюции. Или же он выглядел так в предыдущей жизни и это передалось ему в нынешней. Я же, может так статься, вовсе никакого облика не имею. Быть может, существование в виде неоформленного сгустка негативной энергии норма для моего вида.
– Ой да ладно, быть может и у тебя свое лицо есть. Не можешь же ты и в самом деле всегда меня копировать. Всего-то надо, что узнать твое настоящее имя. Один слог уже знаем “Мор”, скоро и остальные части отыщем.
Молчание стало ей ответом.
Мор не очень верила в возможность хозяйки полностью раскрыть свою силу, ведь необходимой для этого усидчивостью и усердием Кира никогда не обладала. А кроме как через своего внутреннего человека, окончить эволюцию и полностью осознать себя Война не может. В отличие от Гаруды, у неё самой лично нет ни души, ни человечности, ни жизни. Мертвецы не развиваются и не имеют будущего. Вот и приходится полагаться на костыли в виде воскрешенной человеческой девчонки, которая, к тому же, уже много лет как сошла с ума. Увы, но не смотря на все меры предосторожности и постоянно удерживаемую искаженную форму оскверняющая негативная аура Чистилища все-таки коснулась разума Киры. Теперь одному лишь богу известно, когда медленно накапливающая гнев и раздражение девушка даст волю эмоциям и пойдет в разнос.
И виноват в этом не кто иной, как сама Верас. Нужно было ещё десять лет назад уходить, ведь живому не место в мире мертвых. Даже Гаруда говорил об этом, предупреждал о возможных последствиях, и Кира не раз спрашивала о возвращении в реальность. По логике Верас должна была послушаться и исполнить веление своей медленно разлагаемой души. В конце концов, у неё достаточно энергии, чтобы прожить в мире живых без пищи и без оглядки на траты силы не одно тысячелетие. В крайнем случае, всегда можно вернуться и восполнить запасы. Нужно было, но видимо зашитые глубоко в подкорку протоколы на этот раз сыграли дурную шутку. Ибо по какой еще причине, как не из-за дремлющих программ, Мор намеренно пошла на внутренний конфликт и подвергание опасности самого дорогого ей существа ради призрачной надежды отыскать погибшего мужа? Самого первого, что открыл ей глаза, подарил Киру и навсегда поменял мировоззрение. Человека, ставшего парой ненавидевшего людей демону. После его смерти все остальные браки были не более, чем попытками вернуться в те времена, но не принесли ничего кроме еще большего разочарования и горечи. Может быть с мужем-Верасом у неё что-то бы и получилось, но третьего она сама удавила из-за боли, что тот причинял её сути своей любовью. Темный дух, рожденный в ненависти, может вынести знаки внимания лишь со стороны своей пары, а все прочие лишь невероятно бесят. Даже Кира, пусть и является по сути кем-то вроде дочери, своей направленной на Вераса теплотой вызывает глухое раздражение. Хм-м, но при этом человечишке не перешло ни капли сил и способностей Войны из-за несовместимости. Она результат слияния душ Киры Вольной и Никиты Рябцева, от Мор ей ничего не перепало в плане наследства, так можно ли считать её за дочь? И вот что еще странно. Когда Мор анализирует свое отношение к Вольной, то сталкивается с внутренним противоречием. Одна часть её сути говорит, что дети – это замечательно. Их надо оберегать ценой жизни и во всем потакать, что Война обычно и делает. Но другая часть, которую Верас окрестила про себя “дикой Тьмой”, настойчиво свербит в глубине духа среди заблокированных воспоминаний и говорит, что дети – опасность. Они моложе, сильнее, смертоноснее. Все сородичи опасность. Их нужно сожрать, чтобы не оказаться сожранными ими. У этой “дикой Тьмы” нет ни друзей, ни врагов; ни хозяев, ни подчиненных; ни любимых, ни ненавистных. Только ты и ЕДА. Мор иногда кажется чертовски соблазнительным обратиться к этой стороне её сути, но подозрительно-испуганный взгляд Киры и настороженный Гаруды отрезвляли и выводили из задумчивости. Но иногда злая часть её сущности пробивается наружу. Мор ничего не помнит, что с ней происходит в эти секунды, но судя по реакции Киры – ничего хорошего. Может, если бы в Кире в качестве сдерживающего фактора не был кусочек души её пары и от нее не пахло бы, как от него, то дух Войны могла бы однажды не сдержаться и поддаться своей дикой природе, наплевав на потерю возможности эволюции...
Война замотала головой и положила ладонь на лоб, не понимая, откуда у неё берутся подобные мысли. Слишком много посторонних мыслей для того, кто родился мертвым. Это медленное оживление приносит с собой массу незнакомых чувств и ощущений, на которые неизвестно как нужно реагировать.
Одним словом, Мор теперь даже мысли не допускает, что может уйти отсюда с пустыми руками и просуществовать еще сколько-то времени без него. А понимание того, что когда-то она сама лично травмировала душу Никиты, вырвала кусок, из которого впоследствии сформировалась Кира, и тем самым выбила этого человека из круга перерождений – толкает вперед лучше любых приказов. Пусть тогда, будучи тупым Верасом, Мор не знала, что натворила, но теперь, когда вместе со знаниями пришло осознание, она ужаснулась. Это каким же нужно быть чудовищем, чтобы собственноручно изувечить родную пару и обречь на прозябание в Чистилище среди прочего мусора? И кто знает, где он теперь. Быть может, уже слишком поздно, и её пара сожрана другими тенями, сошла с ума и превратилась в монстра, либо же сгорела в белом пламени Гаруды? Нет-нет-нет, возможно, ещё можно все исправить. Её сила исцелит его, спасет. Нужно только его найти. Нельзя уходить, не найдя. Мор видела его душу в потоке Леты. Чистую, яркую, неповрежденную. Такую, какой тот был до встречи с одной заблудшей Демоном Севера. Но как бы не хотелось, трогать её было нельзя, чтобы случайно не изменить историю. И вот теперь начинаются сложности. Если нужную оригинальную душу среди триллионов схожих Мор без проблем нашла за секунду, то она не знает, как изменилась духовная структура после того, как из той вырвали кусок. Короче говоря, очень велик шанс, что она могла просто пройти мимо, не узнав свою пару. Но ведь Никита должен её помнить, так? Раз она его не узнает при встрече, то он должен среагировать на внешность Киры, тем самым выдав себя.
На фоне всего этого, Мор невольно косится в сторону Гаруды, присматриваясь к нему получше. Пара – это идеальный партнер, с которым есть возможность оставить общих потомков с вероятностью не менее 90%. И не смотря на то, что дух Мира и дух Войны относятся к разным, враждебным друг к другу видам, их духовная структура довольно схожа. Они являются единственными представителями своих рас на этой планете и, теоретически, только друг от друга они могут оставить потомков, а не клонов самих себя. Еще больший интерес к личности блондина вызывает знание о том, что духу Мира, как и ей, необходима человеческая душа в качестве основы для формирования. И пусть крайне низка вероятность того, что тем человеком, из которого развился Гаруда, окажется Никита хотя бы из-за несоответствия дат и потому что военный пилот никак не был связан с корпорацией “Рассвет”, но абсолютно быть уверенной в обратном Мор быть не может. Так что Войне тоже крайне интересно знать настоящее имя своего оппонента. Да и характер с Никитиным у Гаруды довольно схож. Пусть до эксперимента Вольная и была неспокойным ребенком, но после слияния с частью души Никиты – получилась поистине адская смесь, причиняющая окружающим массу головной боли и унижения. Как и Никита, Гаруда любит музыку. Ветреный светлый огонек, всегда тянущийся в небо и мечтающий однажды обрести крылья. Да и говорил серафимчик когда-то, что остается в Чистилище не столько из-за страха воскреснуть в реальности не в ту временную эпоху, сколько из-за того, что все эти тысячелетия ждал кого-то. Ждал её. Именно поэтому постоянно крутится рядом, обучая и не желая упускать.
И вроде бы все сходится, но был один существенный минус, который заставляет Мор сохранять дистанцию с пустынным демоном, не решаясь сделать к нему навстречу решающий шаг.
Гаруда. Ненавидит. Киру.
Разве может создатель отворачиваться от части своей души? Так что пернатик пока под сомнением, но полностью вычеркивать его не стоит...
