Текст книги "Живущий в бездне (СИ)"
Автор книги: Лилия Брукс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)
– Как велико это место? – решила я завязать разговор.
– Я не знаю. Сам Редфорт велик и может понадобиться несколько дней, чтобы достигнуть его края, но я слышала, что помимо него есть еще города, – охотно ответила Кэт, явно хвастаясь своими познаниями. – Только путешествовать здесь очень опасно из-за аласторов. В бескрайней пустоши, разделяющей поселения этого мира, их там очень много. И когда кто-то из нас превращается в аластора, то изгоняют в пески...
– Погоди, как ты город назвала?– мне показалось, что я ослышалась.
– Редфорт, – послушно повторила та. – Такое его официальное название. Хотя кто-то называет его Йелллоунайф, говоря, что так он назывался раньше, пока его собаки не отстроили заново.
У меня в голове не укладывается – еще один Редфорт? У меня, конечно, не выдавалось случая облазить тот, что в реальном мире, и сравнить с этим, но на первый взгляд имеется куча различий! ТАМ хотя бы народ поприветливее что ли и по костям не ходишь... Значит ли это, что потусторонний мир является отражением нашего? Целая планета мертвецов? Или же локация более ограничена? Про космос как-то страшно думать, учитывая черную дыру на небе...
Ладно, этот вопрос пока подождет. Надо бы теперь побольше разузнать о своем противнике прежде, чем мы с ним снова столкнемся.
– Этот Гаруда... – спросила я как можно безучастнее. – Что вы еще можете о нем сказать? Какой он? Что о нем вообще известно?
– Он странный, – впервые подал голос один из зебр, идущий слева.
Я все еще не поняла, как эти люди могут оказаться анималийцами, но эту тему обязательно планировала поднять позже.
– Более странный, чем вы? – изогнула бровь.
Теперь фыркнул второй мужчина, что замыкал процессию, словно хотел что-то сказать, но в последний момент передумал.
– Понимаете... эм-м...
– Кира Вольная, – представилась я, как всегда, решив не светить своим Верасовским именем.
А то мало ли я недоброжелателей сюда отправить успела? Вдруг вычислят. О наемнике Ирине Лавровой, одной из выживших из нашумевшего отряда Верас, многие в мое время слышали, ведь я всегда представлялась перед своими контрактниками. Люди те были жутко недоверчивые и всегда требовали доказательства, ища мои документы в сети или в других источниках, а вот о давно мертвом человеке Кире Вольной не знает практически никто. Просто меры безопасности, ничего личного.
– Так вот, мисс Фри, – переиначила на свой лад пантера, на что Кира в мыслях в очередной раз обматерила языковые барьеры, издевающиеся над ней даже здесь. – Вы должно быть знаете, что значит обладать силой. Хоть немного, но возвышаться над толпой, иметь преимущества, стать менее уязвимым, а значит обрести власть над другими разумными. Каждый, кто имеет хоть какую-то власть, стремятся подчеркнуть ее, удержать всеми доступными способами и приумножить. Я хочу сказать, что это естественно – желать стать сильнее, подчинять себе слабых, чтобы те выполняли твою волю и все такое. В этом месте все такие и все к этому стремятся. Но сильнее Гаруды никто никогда стать не сумел при всем желании и вряд ли когда-либо станет. Он истинный владыка Ада, хоть и отрицает это.
– Вот! Я и говорю, что он странный! – поддакнул Марти, подходя ближе. – Он самый старый и могущественный дух, почти бог, обладает такой силой, что при желании может легко уничтожить Ад своим белым пламенем и освободить всех заключенных, но вместо этого сидит здесь вместе с нами и ждет непонятно чего!
– Кто-то считал его посланцем Господа, когда он только попал сюда, – продолжил Саймон, тоже приблизившись для разговора. – Это случилось, может быть, полторы тысячи лет назад или еще раньше. Никто из ныне живущих уже и не помнит этого, потому что с тех времен никого не осталось. Только пересказывают друг другу слухи правдивые и не очень. Говорят, что он был подобен яркому свету, затмевающему все души на небе вокруг себя, будто настоящее солнце. В нем было столько энергии и силы, что никто не мог находиться рядом с ним, падая ниц в благоговении и восторге. Он был подобен чуду. Все принимали его за настоящего ангела из-за белоснежных крыльев, мудрости и удивительных способностей, явившемуся, чтобы простить все наши грехи, прекратить мучения и забрать с собой. Но все ошибались. Разобравшись что к чему, Гаруда, как он представился всем тогда, одним движением без каких-либо объяснений сжег всех вышедших к нему лордов и их окружение, которые накопили достаточно энергии для перерождения, но не хотели оставлять это место из-за нажитого влияния и власти. И вот тогда он показал всем настоящий Ад, потому что на этом “ангел” не успокоился и уничтожил всех и каждого, кто попытался вернуться обратно в круг перерождений или приблизиться к этому. Многие пытались спрятаться, прорваться на небо или же атаковать его, но белое пламя не оставляло никаких шансов. Говорят, что раньше в пустыне не было столько праха, как после его явления, и все скелеты, усыпавшие города, принадлежат его жертвам. Гаруда выследил всех до единого, оставив лишь слабых и беспомощных, никоим образом не способных ему навредить, и только тогда утихомирился. А когда закончил, то предупредил, что будет убивать любого, кто приблизится к той черте, когда сможет сбросить с себя проклятье, и тем самым обрек нас всех либо на обращением в аласторов и прочих монстров либо же в горстку праха. И свое обещание сдерживает до сих пор, за что его все люто ненавидят.
– Он настоящий дьявол! – поежился первый рассказчик. – Было дело, что спустя сотню лет Гаруду выследили, когда он отдыхал где-то в песках, и направили к нему процессию, чтобы объявить его правителем Ада, вроде Люцифера, и стать его вассалами. Так он только посмеялся и уничтожил всю процессию, оставив в живых только одного, чтобы передал остальным, что никогда не возьмет на себя ответственность за проклятых грешников. То есть, он не позволяет никому стать сильным, не дает никому уйти из этого места и при этом не хочет никем повелевать! Он будто тюремщик, только присматривает за тем, чтобы заключенные не разбежались, и из-за этого некоторые по-прежнему ассоциируют его с посланцем Господа, вот только не для того, чтобы простить нас, а чтобы следить за ходом наказания.
– Но только дело в том, что Бога он ненавидит, – понизил голос Саймон, нервно оглянувшись, будто испугался, что их подслушивают.
– Угу, и не упускает случая, чтобы это не продемонстрировать, – закивала Кэт. – Вечно говорит всякие странные фразочки, типа: “Если бог всемогущ – он не может быть добрым. А если он добр – он не может быть всемогущим”. Что это значит вообще?
– Или: “Вселенную не волнует во что ты веришь, она требует только взглянуть глазами”, – пафосным голосом продолжил Марти, явно кого-то пародируя.
– О, вот еще: “Если ваш бог приказал вам сжечь вашего ребенка на костре – то ваш бог дьявол!” – вспомнил его брат. – Серьезно, для ангела слова очень странные, не находите? Судя по его речам этот Гаруда либо классический демон, либо сумасшедший.
“... Я просто один из пленников, попавший сюда после своей смерти...”
– Он настолько силен? – нахмурилась я, вспоминая, как легко тот меня зажал у стенки и вертел мной, как ему вздумается. – И был сильным еще до того, как попал сюда? Почему же он тогда до сих пор остался здесь, а не переродился?
– Вот это, как раз, самое странное, – согласилась со мной компания. – У Гаруды столько энергии, что его здесь ничего, по сути, не держит, но он никуда не торопится и даже продолжает накапливать ее.
– Зачем?
– Есть кое-какие догадки, но в них мало кто верит, – медленно сказала пантера, не уверенная, стоит ли мне говорить подобные вещи. – Ходит мнение, что Гаруду не интересует перерождение в новом теле и со стертой памятью, потому что для этого ему придется растерять всю свою мощь и опуститься до уровня обычной души. Он хочет вернуться в мир живых в том же виде, в каком и попал сюда.
– В смысле? – не поняли ее парни.
– Материализация, – произнесла кошка тихо-тихо, что ее едва разобрали. – Мне кажется, что именно в этом состоит его истинная цель.
– Разве это возможно? – недоверчиво зафыркали “зебры”.
– Мы же о Гаруде говорим, – напомнила Мяучэт. – Кто знает, на что он способен, когда по-настоящему разойдется? Вот только для этого ему потребуется ОЧЕНЬ много энергии. Если все, что говорят о нем, правда, то он уже давно должен был достигнуть такого уровня за эти тысячи лет или же оказаться очень близко к этому. Но проблема в том, что даже став практически богом так просто отсюда не выбраться из-за колебаний временной шкалы. Неизвестно в какой период именно тебя выкинет, так что он, судя по всему, просто ждет какого-то сигнала или еще чего-то, накапливая силы, чтобы возвращение прошло для него как можно безопаснее и быстрее.
“Что ж, в таком случае не вижу смысла в дальнейшем своем нахождении здесь...” – вспомнилось мне вдруг.
Как-то нехорошо это все звучит.
– Чем больше я вас слушаю, тем меньше мне нравится этот тип, – пробормотала я про себя. – Сколько же ему на самом деле лет? Когда жил, если я о нем ничего не слышала?
– О-о-о, этого никто не знает, мисс Фри, – покачала головой пантера. – В этом мире такие вещи вообще узнать очень сложно. Искажение времени, причем настолько феноменальное, что никто так и не смог разобраться во всех этих потоках.
– К примеру? – заинтересовалась этим вопросом.
– Ну, к примеру я и Дафна, – указала она лапкой на вяло перебирающую ногами худую высокую женщину, чуть ли не спотыкающуюся на каждом выступе. – Я умерла на двести лет раньше ее, но попала сюда чуть ли не на пятьдесят лет позже. Иногда сюда забрасывает души предков, которые только-только начали образовывать племена, а это почти тысячелетие назад было.
Всего десять веков? Значит между этой черной кошкой и реальным миром тоже почти тысячелетие? Хм, есть ли здесь какая-то закономерность или аномалия носит случайный характер?
– Бывает попадают сюда существа, которые будто с другой планеты явились. Эти вообще странные, рассказывают что-то про красных козлов с передними лапами хищников, в которых сковородки держат; про железных птиц, в чьих брюхах находятся живые существа, врезающиеся в огромные хижины из льда и железа; и про то, что у них только лысые обезьяны живут в поселениях, а остальные животные даже ходить не умеют.
– Сама ты обезьяна! – синхронно огрызнулись на нее люди.
– Видите, с кем мне приходится работать? – пожаловалась мне фурри, намекая на своих спутников. – А ведь когда-то были нормальными зверьми, пока не свихнулись и не начали заявлять, что свою предыдущую жизнь вспомнили, где были теми самыми обезьянами! Посмотрите, в кого они превращаются теперь! Дафна-то еще ладно, проворнее стала даже и симпатичнее, но вот почему эти копытные прикольные полоски на это бесшерстное убожество променяли – не пойму! Мр? Что-то случилось? – мигом насторожилась фурри, увидев, что я встала, как вкопанная, ошарашенная нежданным откровением.
Человеческие имена, человеческий образ жизни, человеческие технологии и даже человеческие души?! Так все анималийцы на самом деле реинкарнация человечества в зверинном облике?!! То-то они мне для охоты подошли, но неужели я настолько торможу, что дошла до этого только сейчас?!! Ведь все вполне логично! Души же должны куда-то уходить после гибели оболочки и браться откуда-то тоже! Сложно поверить, что Рай и Ад настолько резиновые, что в состоянии вместить в себя не только восьмимиллиардные “семена жизни” людей (которые жили перед третьей мировой, а сколько их погибло и родилось до и после этого за тысячи лет?), но и триллионы искр других живых существ. Раз наличие тонких тел уже доказано и они не исчезают после смерти, то кроме бесконечной реинкарнации их больше ничего не ждет!
– Нет, ничего, просто задумалась, – успокоила я, догоняя лидера. – Для меня, честно говоря, оказалось довольно неожиданным осознать, что мои знакомые, которых я уже было перестала с людьми связывать, оказываются их реинкарнациями.
– Да бред это все, – раздраженно взмахнула хвостом кошка. – Говорю же, что это они от того, что окончательно свихнулись, начали себя с эти нелепыми созданиями ассоциировать. Отсюда и результат. Вот я же нормальная!
Хм, в принципе, данная теория тоже не лишена смысла.
– Глупая ты, Кэт. Ни нам не веришь, ни своим глазам, – вздохнул парень, идущий позади. – А ведь люди еще остались в реальном мире, одного по крайней мере видели.
– О, ты про того чувака, что сожрали аласторы? – поддержал его родственник (судя по одинаковой фамилии). – Помню его. Явился где-то два года назад. Был крупной рыбой в Зверополисе, промышлял продажей органов на черном рынке. Кстати, я, помню, тогда сильно удивился, что этот город реально построили таким каким планировали и там реально почти все виды обитают. Так вот, рассказывал, что завелся там один тип, который повадился портить малину не только в его огороде, но и вообще у всех акул бизнеса. Достал их до чертиков! А изловить все никак не могли – слишком уж верткий оказался зараза, ускользал постоянно сухим из воды, да и их с носом оставил. Ни имени, ни личности его никто так и не узнал за долгие месяцы, что его пасли, за что того чувака прозвали Ночной Тенью или просто мстителем. Но один раз он все-таки прокололся, тут то его и накрыли!
“Чего? Когда?” – недоумевала Кира, гадая, как такое возможно.
– Скрутили его, значит, прямо на улице, вместе с приятелем, и в багажник! Отвезли за город на какой-то карьер, где уже собралась вся компания им обиженных и начали проводить экзекуцию, а за всем этим оставили снайпера следить на всякий случай. И что вы думаете? Не успели приступить к самому интересному, как прямо на них с крана сбрасывается обезглавленный труп того стрелка, что за безопасность отвечал, и явился настоящий мститель!
– В смысле настоящий? А кого же они поймали до этого? – обернулась худая женщина, до этого никак не показывающая, что вообще слушает.
– В том-то и прикол, что их развели! То были какие-то обычные копы, а мститель человеком оказался! Вернее, женщиной. Она до этого в новостях звериных еще засветилась, взорвав департамент в центре и подняв панику вокруг вторжения пришельцев. Говорил, технологии у нее были уж больно навороченные, так что не удивительно, что все так перепугались.
“Чего-о-о??? Это не я! Или я?! Ничего не понимаю, я же этого не делала! Что он несет?!”
– Но теперь даже не знаю, как на это реагировать. С одной стороны приятно узнать, что где-то люди уцелели и продолжили развиваться, но с другой – я ведь и в звериной шкуре пожить успел. И если в реальном мире начнется махач за доминантный вид, то даже не знаю, за кого болеть, – развел руками рассказчик.
– Что же стало с той женщиной? Мстителем или как ее там? – спросила я как можно безразличнее.
– Да не помню точно, что тот говорил, – отмахнулся мужчина.
– Вроде бы там настоящая чертовщина началась, – ответил вместо него второй. – Они эту женщину чем-то отравили, чтобы та с ума сошла и начала на всех бросаться, после чего ее планировали натравить на горожан, чтобы ее полиция застрелила, но что-то пошло не так. Говорил, что помнит только нарастающий гул, после взрыв, после эта женщина превращается в какого-то монстра и разрывает на части выживших голыми руками, то и дело откусывая от них куски плоти. Но я думаю, что тогда его нехило стукнуло перед смертью, раз ему сам дьявол с бездонно-черными очами сердце вырвал и отправил сюда.
“Нежда-а-анчик!!! Это, типа, тот чувак из будущего в Ад попал?! Хренасе тут время накручено!!!”
– Где тот, кто рассказал вам это? – сухо спросила я, подавив порыв, схватить обоих и хорошенько встряхнуть при этом.
– Аласторы сожрали, говорил же!
– Кто такие аласторы?
– Те, кто утратили свой разум и душу, окончательно превратившись в монстров, движимых лишь голодом, – тихо ответила Кэт, видимо, ей эта тема была неприятна. – Ими рано или поздно станем все мы, если нас не сожрут и мы не обратимся в прах. Рокфус – аластор, – указала она на петляющего хомякоида, перебиравшего короткими лапками далеко впереди. – При жизни он был хакером. Взламывал банковские счета и за счет них жил себе припевающи, совсем не заботясь о том, сколько компаний разорилось из-за него и пострадало обычных горожан. Но я не считаю, что этого достаточно для того, чтобы оказаться здесь, ведь он, в отличие от многих, был довольно безобидным и хорошим зверем. Я успела узнать его до того, как он сошел с ума и стал таким. Порой судьба несправедлива!
– Несправедлива? – повторила за ней, вместо того, чтобы возразить.
– Взять, к примеру, Гринов, – развела она лапками, указывая на мужчин. – Вот у них не возникло вопросов как так вышло, что они застряли в Чистилище. В прошлом они ограбили не один банк и погибли в схватке со стражниками, многих утащив за собой на этот свет. А вот Дафна? Что она такого сделала, что ее признали грешницей? Да, пусть она была наркоманкой и умерла от передоза, но кому она сделала хуже? А я? Я была против замужества на парне, который мне совсем не нравился, и в отчаянии спрыгнула со скалы. Кому я навредила тем, что захотела умереть? Вот скажите, ПОЧЕМУ?!
Так, они мне тут ныть про свою судьбу решили? Надо бы пресечь подобное на корню, а то эти явно не в курсе, что Верасу жаловаться бесполезно. Хотят знать мое мнение? Сейчас узнают! Только для этого предоставлю право слова Кире, а то я не обладаю человеческим красноречием и способностью доносить до других разумных мои мысли в понятном для них формате. Внешне это никак не проявилось (разве что мой взгляд сейчас должен стать куда живее), как и всегда происходит при смене сознания. Я просто привычно отошла на задний план, безразлично наблюдая за всем со стороны.
– Я не хочу никого из вас осуждать, но судя по всему вы считаете незаслуженным свое распределение сюда, – начала объяснять мое альтер-эго, тут же завладев вниманием: – Давайте подумаем логически, не вдаваясь в эмоции, что вы такие бедные-несчастные, да как же так, я ведь при жизни был таким хорошим, ходил в церковь по воскресениям, исправно молился трижды в день перед едой и помогал старикам переходить дорогу, – спародировала она типичного “добрячка”, сделав при этом голос тоньше и немного пожестикулировав, но дальше продолжила уже нормально: – Оставим только голые факты, которые привели к вашей смерти. Мужской части касаться не буду, потому что те сами осознали, что за разбой и жажду наживы их ничего хорошего ждать не будет. И в этом они лучше вас всех вместе взятых, потому что понимают свою вину и не ломают трагедию, – в глазах женщин искреннее непонимание, как так может быть, что какие-то бандюги лучше их: – Начну с Рокфуса, с этого безобидного компьютерного гения, который, как вы говорите, был отличным парнем и хорошим другом. Не буду спорить с этими утверждениями, потому что сама лично его не знала, но помимо этого могу охарактеризовать его еще как “паразит”, – ужесточила тон Кира, получив мое негласное одобрение подобной формулировке и пачку новых фактов для озвучивания: – Да, Рокфус, при всей своей обаятельности, был самым обычным социальным паразитом, который в жизни не принес абсолютно никакой пользы обществу, а только и делал, что воровал чужие банковские счета. И могу спорить, что его мало беспокоило принадлежали эти деньги детскому дому, пенсионному фонду или собирались на операцию, должны были быть выделены на постройку новой больницы или университета, а может должны были быть направлены на постройку новых домов, куда бы заселяли по программе помощи молодым семьям и прочих нуждающихся. Как видите, количества причиненного вреда и, может быть, чужие загубленные жизни и карьеры, никак рядом не стоят рядом с его идеальным характером. Он крыса в самом дурном смысле этого слова. И теперь принял свой истинный облик, не прячась за маской прижизненного облика. Дальше ты, Дафна Флай, – обвиняюще указала пальцем на растерявшуюся женщину и презрительно скривила губы: – В жизни ты была наркоманкой и умерла от передоза. Тебе должно быть обидно, что ты оказалась здесь, среди отбросов общества, как ты сама. И не стоит делать такое злобное лицо, ведь ты сама осознано выбрала себе такую дорожку и не делала ничего, чтобы с нее сойти. Ты была достаточно глупа, чтобы попробовать наркотики, зная о том, что ценой за мимолетный кайф будет твой гниющий мозг и тело. Ты не пыталась лечиться, не хотела терпеть боль ради жизни, ты превратилась в безмозглого агрессивного зомби, чьи мысли были лишь о новой дозе и не важно сколько денег тебе придется потратить и кого убить ради этого. Ты разлагалась не только физически, но и морально. Но мироздание стремится к чистоте и порядку, так что нет резона хранить гниющие трупы, от которых больше не будет толку. А теперь ты, Катерина Мяучэт, – кошка вздрогнула и жалобно округлила глаза, умоляя о пощаде, вот только Кира даже бровью не повела: – Твоя несчастная история о нежелании заключения брака должно быть невероятно трогательна. Вот только это не отменяет того факта, что ты самоубийца, – жестко припечатала она, будто вогнала гвоздь в крышку гроба. – Тот, кто добровольно лезет в петлю или сбрасывается с обрыва не ради спасения жизни кого-то другого (как часто поступали солдаты, накрывая собой гранаты или пожарные, идущие в пламя – но все они хотели жить несмотря ни на что!), а ради жалости к себе и с мыслью, что после его смерти его начнут жалеть в ответ и признают свою ошибку – тот не заслуживает права на вторую жизнь. И это еще хорошо, что ты одна с жизнью рассталась по собственной тупости, а то ведь находятся такие, что и окружающих пытаются утянуть с собой назло. Мертвые души не имеют право на перерождение. А ты уже была мертва, Катерина, еще до того, как вступила на обрыв! И ни у тебя, ни у Дафны не было ни воли, ни желания, чтобы что-то исправить! У вас еще был шанс, когда вы были живы, но ничего не сделали, а сейчас ноете? Все вы моральные калеки, а новорожденные должны быть полностью здоровы, как физически, так и духовно! Вы все мусор! Отбросы! Так что я, как бы ни хотелось этого отрицать, согласна с Гарудой, что подобным вам нельзя давать второго шанса и что вы все заслуживаете своего наказания. Потому что иначе этот мир никогда не очистится и из него не искоренится зло, если вся грязь в душах будет раз за разом переноситься в следующую жизнь и накапливаться, пока вы не станете монстрами уже при жизни! Мне вас абсолютно не жаль и я тоже готова вас уничтожить, если хоть еще раз вякните про несправедливость!
Все правильно – Верасу, – чья воля так же сильна, как и жажда приносить пользу тому, кому служит; кто ежедневно играет со смертью в догонялки; кто упивается каждым мгновением боя, каждой каплей крови, своей и врага – никогда не понять подобной человеческой тяги к саморазрушению. Да, я не отрицаю, что тоже часто делаю все возможное, чтобы покончить с собой, когда становлюсь бесполезной или из-за собственной опасности для окружающих. Ведь для меня осознание собственной никчемности куда страшнее смерти, да и первоначальная задача – защита других через убиение засранцев – никуда не делась. Смерть ничто для солдата, я к ней была готова с самого первого своего дня осмысленности. Только умереть я хочу только от чужой пули, борясь до последнего вздоха, но никак не от перерезезанных мной же вен или глотания яда. Во-первых, все равно не подействует из-за регенерации и иммунитета, во-вторых, это против моей программы и, в-третьих, не дело это, чтобы последний выживший Верас наложил на себя руки в тишине и одиночестве, весь отряд опозорю.
А на меня в это время смотрели два ненавидящих взгляда и два глумливых, потому что хомякоид в очередной раз убежал в сторону, за кем-то погнавшись.
Ой! Похоже не всем мое мнение понравилось!
Комментарий к Чистилище Самые близкие арты к этой главе, которые только сумела отыскать
Мертвый город
https://pp.userapi.com/c837233/v837233428/3124b/7EFgvu3bYL8.jpg
https://pp.userapi.com/c638629/v638629982/3367f/GfoqafYLivU.jpg
Тень
https://pp.userapi.com/c837424/v837424428/1f87a/KQPfcz2BARU.jpg
https://pp.userapi.com/c626529/v626529428/71d25/DIOifMLWF6I.jpg
====== Белый Дьявол ======
– Вы серьезно? Канализация? – скептически хмыкнула я, наблюдая за тем, как хомякоид протискивает свое пухлое тельце в круглую дыру в земле, беспомощно суча в воздухе задними лапками.
– Это не канализация, а вход в подземный мир, – поправила меня кошка. – Единственный безопасный на ближайшие пятнадцать миль.
– А я как сказала? Канализация, подземный мир – какая разница? – тем же тоном продолжала я, сложив руки на груди.
Хомякоид наконец-то протиснулся в узкую для него дырку, а за ним следом потянулись и остальные.
– Осторожнее, не сверните шею, – подмигнул мне один из мужчин, сигая в спуск вниз головой, как и его брат.
В канализационный спуск вниз головой? Они совсем отбитые что ли?
Еще раз скептично скривив губы, я просто спрыгнула в бездонную дырку в земле посреди улицы, как все нормальные люди, плотно прижав руки по швам и выпрямив ноги.
Но как оказалось, мне стоило быть куда осмотрительнее и принять во внимание даже такую странную мелочь, а не списывать все на причуды местных.
Падала долго, больше тридцати секунд, и с возрастающей тревогой пыталась разглядеть под собой в беспросветной мгле хоть какой-то намек на приближение дна, чтобы знать, в какой именно момент времени стоит пытаться замедлиться и не разбиться насмерть. Замаячивший вдалеке слабый зеленоватый свет с голубоватыми нотками был воспринят, как сигнал к действию. Но к своему удивлению, я не смогла дотянуться ни до одной из стен, словно и вправду находилась в свободном падении посреди непроглядно темного пустого пространства. Тогда я решила, что ухватиться удастся за что-нибудь ближе к выходу, но оказалась очень неприятно удивлена. Гравитация выкинула меня из разлома в потолке огроменной пещеры, чьи границы не были видны даже с моей высоты. Поверхность пещеры в том месте, куда я падала, была покрыта острыми каменными копьями, местами поросшими светящимся мхом и грибами, а также уходящими далеко вверх причудливыми многометровыми растениями, похожими на лианы и водоросли. Кое-где сталактиты разрослись настолько, что выступали в роли природных колонн, соединяющих свод пещеры с основанием.
Все это я успела разглядеть и отметить про себя за доли секунды, чтобы прийти к выводу, что при падении с высоты более двух километров на каменные колья я не выживу никоим образом. А потом заметила, что мое падение начало замедляться само собой вплоть до полной остановки. Не успела я как следует подивиться таким обстоятельством, как меня начало быстро притягивать назад.
– А-та-та... – прокряхтела я, пытаясь сообразить, что произошло и какого черта я делаю на потолке.
Надо мной склонились участливые лица обоих Гринов, наблюдавших мое “приземление” и предложивших помощь в возвращении моей тушки на ноги. Проигнорировав протянутые руки, я извернулась и в мгновение ока поднялась. Куда больше времени мне потребовалось, чтобы сориентироваться и развернуть свою точку зрения на 180 градусов. Основание пещеры, куда я падала, оказалось потолком, а свод основанием. Это я поняла по тому, что мои волосы не задирались вверх вместе с одеждой.
Гребанная физика загробного мира!
На всякий случай я пару раз подпрыгнула на месте, убеждаясь, что гравитация никуда меня не отпускает и возвращает на место. Посмотрела себе под ноги, представляя, что постапокалиптический город, который мы покинули, должен находиться, как зеркальное отражение.
Очень повезло, что выход находился не параллельно земле, а чуть под наклоном, иначе бы я так и провела вечность в вечном полете туда-сюда между двумя плоскостями.
– Вы в порядке? – словно ядро из пушки вылетела из дыры вверх головой Кэт и грациозно приземлилась на лапы неподалеку от меня.
Я озадаченно почесала затылок, да махнула рукой, переведя внимание на смену пейзажа. А посмотреть действительно было на что. Катакомбы разительно отличались от “наземного” города наличием подобия экосистемы, состоящей в основном из светящихся грибов и плесени.
Оказывается, что я стояла не на самом дне пещеры, а на краю громадного ущелья, внизу которого протекала река. Возле воды мигали различные огоньки, некоторые из которых двигались, выдавая живых обитателей. Да и вообще подземный мир оказался более оживленным местом, по сравнению с погребенными руинами. И более красивым. Руины, конечно, тоже довольно атмосферны, не спорю, но сплошное однообразие черного, серого и красного морально утомляет. А тут множество запутанных многоуровневых переходов с разрушенными каменными постройками и с в случайном порядке раскиданными останками больно походили на типичную локацию в компьютерной игре. Невозможно предугадать, что именно увидишь за следующим поворотом: полуразрушенную часовню, освещаемую изнутри алым светом с “гуляющими” в ней подозрительными тенями; обрушившийся мост через реку, неподалеку от которого стоят в кругу величественные статуи, тянущиеся к загадочному свету; или же усыпальницу, часть могил в которых разбита и осквернена. Мне сказали, что этот уровень таит в себе больше опасных созданий, чем “на поверхности”, поэтому бродячие души стараются сюда лишний раз не соваться, чтобы не стать чьим-то обедом. Нет, в городе тоже бродить в одиночку опасно (как и везде в Чистилище), но на втором уровне это и вовсе гиблое дело. Рассказали, что здесь обитают самые опасные и самые древние монстры Ада, которые и людьми/фурри никогда не были, либо же были, но настолько давно, что в них не осталось ни малейшего намека на их человечность. Я узнала, что помимо обычных проклятых душ здесь обитают аласторы (следующая фаза превращения проклятых), а также некие ходоки, прыгуны, прядильщики, капканы, крикуны, потрошители, джаггернауты и много-много прочих “милых” тварюшек, способных в одиночку разделать большую группу существ под орех. Причем многие из них до сих пор не квалифицированы и даже не описаны, потому как выживших после встречи с ними не оставалось.
Кроме Гаруды. Он тут вообще главный босс, причем на всех уровнях сразу (помимо города и подземелья есть еще минимум один уровень, но оттуда никто не возвращался), и для него весь местный зоопарк не страшнее домашних кошек. Иногда находили следы его побоища, опаленные необычным огнем, в виде оторванных монструозных конечностей, голов или органов, либо же целые туши, вмороженные в черный лед. Только “сиятельный” больше предпочитает бескрайние пески пустыни поближе к потоку душ, надеясь поймать что-то действительно интересное, чем тесные коридоры катакомб. Потому другие особо опасные монстры не сильно рвутся на первый уровень, где больше добычи и где до них легко может добраться куда более крупный и опасный хищник. Обычные проклятые предпочитают соседство местного “владыки”, не обращающего на них внимания пока те ведут себя тихо, чем вечно голодных тварей, шляющихся по подземелью. Но вот тем, кто надеется выбраться из Ада вопреки всему, не место на виду у Гаруды и потому они вынуждены скрываться от него, основав защищенное от монстров поселение под землей.
