Текст книги "Живущий в бездне (СИ)"
Автор книги: Лилия Брукс
сообщить о нарушении
Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)
– Эй! Ты в кому впала что ли?
– Мр? – вынырнув из потока мыслей, сфокусировалась на человеке Верас.
– Тебя что опять заглючило? – с подозрением уставилась Кира в невинные рыжие глаза.
– Вовсе нет, я прекрасно слышала и запомнила все, что ты сказала. Просто только сейчас пропустила эту информацию через сознание, сочтя её задержку безвредной.
– Ты и так можешь? – пробормотала девушка, озадаченно потерев щеку. – Погодь, это значит, что ты меня проигнорировала?
Мор описала глазами полукруг, давя вспышку раздражения, и пожала плечами, уйдя от прямого ответа.
– На самом деле твой вопрос довольно прост, – полностью переварив все сказанные девушкой слова во время ухода в себя, задумчиво опустила глаза Мор, проведя ладонью по груди снизу вверх. – Но при этом невероятно сложен. Я не осознаю всего процесса полностью. Это происходит инстинктивно, и не требует вмешательства моего сознания.
– Ну, в принципе, людям тоже надо поддаться своим инстинктам ради такого дела, – Кира погладила приятно щипавшую кожу Тьму и протянула обтянутую чернотой, как латексом, руку Верасу. – Мне просто интересно, как это происходит у неорганической формы жизни. Если отщипнуть от тебя кусочек Тьмы недостаточно для получения нового демона, то как ещё духи могут размножаться?
– Как я говорила, здесь всё просто. Мне просто надо отдать свое сердце.
– Э? – округлила глаза Кира. – В смысле? Ты же говорила, что не способна влюбляться и это тебя убивает!
– Ну так я и не в переносном смысле говорила, а в прямом, – хмыкнула Мор, все еще держа ладонь посреди груди. – Вот тебе краткий обзор на мою физиологию. Ранее я говорила, что на самом деле настоящая я составляет всего около 99% того, что ты видишь. Запоминай внимательно, человек, и больше не заставляй меня делать так ещё.
С последним словом человеческая рука превратилась в черную четырехпалую лапу с крючковатыми темными когтями, которые впились в её собственную плоть, с треском и чавканьем разрывая грудную клетку надвое. Никаких внутренностей, никаких брызг крови или гримас боли. Когти аккуратно сдвинули правые черные ребра в сторону, обнажая скрытый в глубине объемистый сгусток оранжевого света, совсем не похожий на настоящее сердце и превышающий оный орган в пять раз. От этого сгустка во все стороны тянулось множество сосудов с яркой оранжевой жидкостью, растекающейся по всему духовному телу.
– Судя по заложенному в меня знанию на уровне инстинктов, чтобы я могла оставить себе подобного, я должна разделить себя на неравные части. Большая часть вместе со всеми накопленными знаниями и способностями заворачивается в небольшое количество Тьмы и помещается в чужое тело так же, как оса-убийца помещает свою личинку в другое насекомое. Полученный зародыш, оказавшись в благоприятной для развития среде, поедает изнутри своего носителя и занимает его место. На этом мое формирование останавливается, потому как, пожрав носителя, я столкнулась с недостатком пригодной для усвоения энергии. Как я поняла, нейростимуляторы значительно смягчили для меня условия существования. Огромное количество жизненной энергии свели потери моего собственного потребления почти до нуля, отчего необходимость в питании снизилась. Но при этом для моего формирования и дальнейшего роста она абсолютно не годилась, отчего я застыла на одной планке развития. Строительного материала для моей сути в качестве испорченных душ ещё живых, получаемые за мою работу, хватало ровно настолько, чтобы не началась деградация до стадии зародыша и удержания на уровне младенца. Одним словом, с помощью нейростимуляторов меня превратили в неразумное покорное оружие, пожирающее тех, на кого укажет тот, в чьих руках находится конец моего поводка, без угрозы бунта с моей стороны. Вероятно, и мой оригинал находился на той же стадии развития, что и я, будучи простым Верасом. То есть, не развился дальше уровня младенца. Его могли приказом заставить разделиться и вложить своего клона в тебя... Не имею понятия, зачем Рассвету это было нужно, потому как знания моего оригинала заблокированы. Я лишь выдаю предположения на основе имеющихся данных, – торопливо добавила Мор, заметив каким взглядом посмотрела на нее хозяйка.
При этом она разжала пальцы, и ребра быстро вернулись на место, скрывая уязвимое нутро.
– А что происходит с оригиналом после разделения? – потерла переносицу двумя пальцами Вольная.
– У оригинала остается меньшая часть сущности. Со временем дух восстанавливается до прежних параметров, но возможность оставлять себе подобного навсегда утрачивает. А я пусть и бессмертная, но не вечная. У меня всего одна жизнь и когда она подойдет к концу, то я просто исчезну, распавшись на составляющие так же, как органика распадается на более простые соединения. Так что подобный способ, как создание собственного клона со всей силой и накопленными знаниями логичнее осуществлять незадолго до гибели. Вот такой способностью наградила нас природа на случай, если в течение жизни не удастся найти подходящего партнера для создания общих потомков.
– Погоди, так создание своего клона – просто запасной вариант? И духи тоже могут иметь детей друг от друга?
– Разумеется. Ведь если не смешивать данные между организмами, то о какой эволюции может идти речь? – цокнула языком Мор. – Однако природой для успешного слияния установлен ряд ограничений. Во-первых, оба партнера должны быть равного уровня развития. Во-вторых, их сознания должны быть разного пола.
– Духи не имеют пола! Ты с Гарудой не один год мне это втираете! – воскликнула Кира.
– Тц-ц-ц... – неодобрительно зашипела демон, напоминая в каком месте они находятся. – Это правда. Но так сложилось, что наши сущности развиваются на базе существ, разделенных на два пола. Если бы у людей было три или четыре пола, то и на нас это отразилось бы тоже. Я не являюсь женщиной, но из-за того, что я с момента осознания провела в женском теле и до недавнего времени была тобой – мое сознание сформировалось как женское. При необходимости я могу поменять свой пол, но на перемену понадобится несколько суток. Вот только Гаруде это вряд ли понравится. Отношения между нами и так не теплые из-за того, что мы принадлежим к враждебным друг к другу видам, но уровень агрессии может резко повыситься, если я перестану соответствовать хоть одному критерию в качестве подходящего полового партнера. Ведь как бы все не сложилось, мы оба не можем игнорировать тот факт, что мы единственные представители своих видов. Пусть инстинкты и кричат нам пустить друг другу кровь, но разумом мы понимаем, что гораздо перспективнее объединиться и увеличить свое число, чем до бесконечности продлевать свое существование клонированием в одиночестве.
– В смысле, увеличить свое число? То есть, если ты решишь связаться с Гарудой, то ваши дети... А кем они будут?
– Без понятия. В данном случае, возможно два варианта. Либо же зародыш окажется нежизнеспособен и сразу же погибнет, либо в результате нашего слияния получится новое существо, обладающее способностями обоих доноров.
– А это ваше слияние... Оно... Как происходит? – замялась Кира, смутившись.
– Органик, – фыркнула Война. – Почти так же, как и клонирование. Только в данном случае кусок сущности у каждого берется в два раза меньше и сливается в один. Согласно моим расчетам, подобную операцию с Гарудой мы можем повторить только раз, после чего запасов нашей сущности хватит ещё на клона, но уже с немедленным уничтожением оригинала. В конечном итоге, если наше с ним слияние пройдет успешно, то на этой планете будет дух Войны, дух Мира и созданный ими гибрид. После того, как клоны вырастают, они могут вновь попробовать объединение друг с другом либо же с этим гибридом. И тогда существ будет уже четверо. Таким образом, с каждым новым поколением нам подобных будет все больше и больше, а с учетом, что потомку от доноров переходят все знания и умения... Возможно, в конце концов получатся такие существа, которых принято считать богами. И по сравнению с нашими потомками мы не более, чем дождевые черви.
– Но это в случае, если светлый и темный духи могут скрещиваться между собой, – спустила ее с небес на землю Кира. – Вот только, если подобное возможно, то почему вас до сих пор только двое?
– Резонно, – после недолгого молчания, была вынуждена признать Мор. – Ни одного гибрида замечено не было. Значит, наши с Гарудой предки не вступали в союз между собой, либо же созданные ими зародыши оказывались нежизнеспособными.
– Ладно, мы ещё можем сколько угодно стоять здесь и обсуждать биологию, но давай все же узнаем, где мы оказались и как отсюда выбраться.
– Как пожелаешь, душа моя, – безразлично пожала плечами Верас, отворачиваясь. – В какую сторону пойдем?
– Да по-моему, тут без разницы. Куда ни плюнь – везде деревья!
Плюх!
Не успела девушка договорить, как с первым же сделанным в сторону шагом внезапно провалилась.
Мор среагировала мгновенно, опутав появившимся хвостами талию близняшки и схватив руками поперек груди.
– Че за херня?! – огласил округу громкий мат. – Откуда в сосновом бору зыбучие пески???
– Тц-с-с-с... – прошипела демон изменившимся голосом с нотками металла, вытаскивая свою душу назад на твердую поверхность. – Это не пески. Это болото. В этом месте разливаются воды мертвой реки, присыпанные сверху опавшей хвоей.
И чтобы подтвердить свои слова, ударила хвостами по тому месту, куда только что провалилась Кира. Никакого всплеска не последовало. На том участке снова была твердая земля.
Близняшки переглянулись. Получив немое разрешение, Мор приняла животный облик, на всякий случай обмотала хвосты вокруг человека и медленно на четверых лапах двинулась к той точке, прощупывая землю под собой.
Ничего.
И вдруг Кира вновь провалилась под землю, но на этот раз демон была настороже, и человек успела погрузиться в неизвестно откуда взявшуюся воду по щиколотку, а не по колено. Хвосты резко вздернули пискнувшую человечишку в воздух и усадили на привычное место на спине черного зверя.
– А это место куда более коварно, чем кажется на первый взгляд, – заключила Кира, вцепившись пальцами в длинную дымчатую шерсть на загривке. – Что не так с этой землей? Попробуй сделать яму.
Верас немедленно выполнила приказ. Не меняя своего облика, Мор обратилась к своим неиспользуемым внутренним резервам и вокруг появились огромные щупальца Тьмы, которые обратили в щепки ближайшее дерево и вырвали его с корнем. Это получилось на удивление легко, потому что дерево оказалось закопано в землю всего на метр. Дальше плескалась темная вода.
Тут повсюду была вода, присыпанная сверху песком, костями и хвоей.
– Так... – стала серьезной Кира, по новому осмысливая ситуацию, в которой они оказались. – Давай отсюда выбираться. Мне будет совсем не сладко, если ты вернешь свою настоящую форму, искупавшись в водичке. Вернемся туда, откуда появились. И давай держаться подальше от земли!
Мор дважды повторять не нужно. В один прыжок она уже сидела на верхушке дерева, а вторым быстро переместилась туда, где они появились. Спустившись, она описала круг по земле, но никакого прохода или обратного перемещения не случилось. Демон с вопросом повернула голову к хозяйке, ожидая дальнейших распоряжений.
– Ну и что будем делать? – Кира сама не знала, как быть в такой ситуации.
Мор фыркнула, прикрыв на несколько секунд светящиеся грейпфрутовые глаза. И как тут строить из себя покорного слугу и воплощение силы, если эта девчонка вечно интересуется её мнением? Разве люди спрашивают совета у своей ноги, куда идти? Но с другой стороны, подобное отношение на равных несомненно радует. А все потому что она так до конца и не разобралась, как себя вести. Как Верас или как Мор?
Неопределенность в собственном статусе и положении в мире сбивает с толку.
– Можно попробовать призвать Гаруду, – стукнула хвостом по земле большая черная кошка. – Он здесь уже бывал и должен знать, как отсюда выбраться.
– А в обмен выполнять ответную услугу? – передернула плечами Кира. – Да воображение этого петуха белобрысого страшнее всех возможно обитающих здесь тварей! Еще попросит ради прикола залезть в такую жопу мира за очередной чудодейственной соплей какого-то монстра, что вовек не выберемся! Ну его нахрен! Давай просто пройдемся и разведаем обстановку, может быть и сами выберемся.
По мере сказанного, Мор все больше сужала глаза, не перебивая, но когда близняшка закончила говорить, неожиданно издала короткий высокий оглушающий звук, похожий на зов, прокатившийся эхом по всему Чистилищу.
– Что это было?! – подождав, когда звон в голове утихнет, ошалело уставилась на нее Кира.
– Предупреждение. У меня плохое предчувствие насчет этого места, а Верасов всегда учили доверять своей интуиции. Даже если хозяева делают все возможное для своего убиения, я все равно должна обеспечить возможные пути отхода.
– И поэтому ты его всё-таки призвала, – нахмурилась та.
– Ради твоей же безопасности, душа моя.
– Эх, и что же мне с тобой... Откуда исходит этот звук? – внезапно оборвала сама себя, прислушиваясь.
Мор немедленно навострила кошачьи ушки, поведя вначале одним, потом другим, и уставилась на хозяйку с вопросом, ничего не обнаружив.
– Туда, – указала Кира в сторону, откуда был лишь ей слышимый звук.
Верас немного помедлила, пристально взглядываясь в душу. Интуиция вопила, что на этот раз, не стоит следовать чужой указке, но ослушаться она не могла, потому и двинулась в указанном направлении, стараясь держаться ближе к деревьям, чтобы вскарабкаться на них в случае, если начнет проваливаться. Но земля была твердой, отмершая трава и хвойные иголочки тихо шуршали под лапами, а вскоре Мор и сама услышала привлекший внимание подозрительный звук. Это была песня?
In the middle of the forest wild
В самом сердце дремучего леса
He’s kneeling in front of a pond so wide
Он становился на колени перед водоёмом, столь широким,
Staring into dark and silent waters
Вглядываясь в тёмные и спокойные воды,
He joins the stream taking the hand of other
Он слился в одно целое с потоком, держась за руку с другими.
Да, точно, песня. Но какой нормальный будет петь посреди леса, полному всяких опасных тварей? Да еще так проникновенно, с душой. Конечно же тварь ещё более опасная! Только идиот не поймет, что это ловушка!
“Кира...” – повернулась к своей наезднице Верас.
– Давай вперед! И без возражений! – вдруг ответила та, похлопав пантеру по шее.
“Ты серьезно?” – наградила её Мор сомневающимся взглядом.
Но слова были произнесены, запрет сработал, и недоумевающему демону не осталось ничего другого, как молча перебирать лапами.
Песня становилась все громче, слова все четче, а неизвестный исполнитель всё ближе.
See how your brothers lay in waters
Смотри, как покоятся в водах твои братья,
If you just let them hide their tears
Если ты позволишь им скрыть слёзы.
Shallow waters eating brothers
Мелководье братьев поглотило,
Darkest whirlpool let me pass
Мрачнейший водоворот позволил мне миновать
Stream of sorrow wide and narrow
Горестный поток, столь широкий и узкий,
Let this sad soul pass your halls
Позволь же этой печальной душе миновать твои залы.
Shallow waters eating brothers
Мелководье братьев поглотило,
Darkest whirlpool let me pass
Мрачнейший водоворот позволил мне миновать
Stream of sorrow wide and narrow
Горестный поток, столь широкий и узкий,
Let this sad soul pass your hollow halls
Позволь же этой печальной душе миновать твои пустые залы.
Лес неожиданно кончился, и они оказались на поросшем высоким камышом берегу.
Мор остановилась, низко опустив голову и прижав уши, а Кира невольно приподнялась на её спине, подавшись вперед.
Среди зарослей у самой кромки воды спокойной темной реки стояла высокая женщина в белом платье и с темными волосами. Когда они показались из леса, она перестала петь, повернув к ним заплаканное мертвенно-бледное лицо, после чего зарыдала еще горьче и шагнула в воду.
– Стойте! – окликнула её девушка, спрыгивая на землю.
– Кр-р-р-р... – зарычала на неё Мор, собираясь остановить глупую хозяйку, но резко замолчала, когда перед её носом появился запрещающий жест.
– Не лезь, – коротко обронила Кира, даже не оборачиваясь на Вераса.
Женщина снова обернулась и медленно пошла дальше в реку, роняя слезы. А потом она вновь запела.
Along the black death-land river
Вдоль черной реки земли мертвецов
The mother runs and tries to find her son
Бежит мать и пытается найти своего сына.
Searching for her lost hero she wades the river deep
В поисках пропавшего героя она реку глубокую переходит вброд,
To her belt in mud
Увязнув по пояс в иле.
Oh! Heavy-hearted am I
Какая же тяжесть у меня на сердце!
Tuoni has taken my son!
Туони забрал у меня сына!
Oh! Heavy-hearted am I
Какая я же тяжесть у меня на сердце!
Tuoni has taken my son!
Туони забрал у меня сына!
“Куда ты собралась?” – зажала в саблезубой пасти руку, не позволяя приблизиться к женщине.
– Надо ей помочь!
“Что?” – от удивления ослабила челюсти.
Вот он, минус эмоций.
Кира воспользовалась заминкой Вераса, освободив руку, и быстренько припустила в сторону берега.
Мор возникла на ее пути, соткавшись из теней в виде четырехметровой фигуры в темном одеянии.
– Ты совершаешь ошибку, человек. Эта женщина не нуждается в помощи.
– Не стой у меня на пути! – даже не замедлилась та, упрямо продвигаясь к воде.
Верас отскочила в сторону, не выходя из образа по-звериному припадая к земле, и непонимающе посмотрела вслед человеку.
– Ты самоубийца, – сузив зрачки, зашипела в спину хозяйке. – Разве ты не понимаешь, что тебя просто заманивают? – перевела взгляд с зашедшей по колено в воду Киры на женщину.
Та остановилась на глубине, где вода достает ей до груди. Не переставая петь и плакать об утерянном сыне, она тянула руки к приближавшейся девушке. Среди её пальцев сверкнули знакомые прозрачные нити.
Мор всё поняла.
В мгновение ока она бросилась в воду, не обращая внимания на то, как с шипением чернеет ее кожа, превращаясь в дым, и как она теряет человеческий вид. Сейчас главное не потеря искаженной формы, а вытаскивание этой идиотки из когтей речной ведьмы, взявшей Киру под контроль с помощью звука. Только сейчас Верас вдруг осознала, что у неё нет иммунитета против звуковых колебаний, совпадающих с её собственной частотой. В Чистилище нет воздуха, но эта тварь научилась передавать звук по воде. От подземных вод неслышимые частоты поднимаются вверх по корням деревьев, и выходит так, что поет не только эта тварь, но и весь лес. Мор не попала под контроль только из-за разницы в силе, хотя и она начала испытывать некоторое притяжение, многократно усилившееся стоило лишь Кире вступить в воду. У человека же никакой защиты не оказалось.
– Нет! Не трогай меня! Отпусти! – забилась в хватке девушка, тут же уйдя под воду с головой, когда Верас против воли выполнила приказ и уронила её.
– Тц-ц-ц, надо было сразу закрыть тебе рот! – гневно оскалилась Война.
Раз Киру уже нельзя вытащить из реки, значит придется сделать водоем безопаснее.
Вместо четырехметровой фигуры с черной кожей, в черном одеянии и с алыми глазами появилось бесформенное черное облако, устремившееся к речной ведьме.
Сирена с настороженностью отнеслась к метаморфозе могущественного духа, но прятаться и переставать петь не стала. И на то были причины. Ведь дух Войны УЖЕ принадлежал ей со всеми потрохами из-за того, что она управляет той, кому подчиняется Тьма.
– Нет! Не смей её убивать! – успела подняться и крикнуть Кира.
Шах и мат.
Не дотянувшийся до врага черный туман сгустился и вновь соткался в темную фигуру, выглядевшую ОЧЕНЬ ЗЛОЙ.
– А что ты мне тогда прикажешь делать?! – развернулась к хозяйке Мор, скрывая шок.
– Да мне плевать, что тебе делать, просто оставь меня в покое!
– Кира... – злость сменилась на растерянность и испуг.
– Проваливай! – хлопнула ладонью по воде девушка, поднимая брызги. – Не хочу тебя больше видеть, слышишь?!
– Ты не посмеешь... – в голосе демона, уже не похожем на женский, прорезалась сталь, отчего каждое слово напоминало скрежет ржавого механизма.
– Я сказала, уходи! – перешла на крик Кира, вновь двинувшись в сторону сирены. – Вы мне все надоели! Что ты, что придурочный ангел! Лучше бы я с вами вообще никогда не связывалась и умерла бы спокойно! А еще лучше, если умрешь ты! Ведь для тебя это так просто? Убей себя!
– Если подтвердишь последнюю фразу, то в силу вступит условие, и я приступлю к уничтожению всего живого, начиная с этого места, а после уже уничтожу свою сущность, – холодным тоном ответила Верас, зажигая на ладони голодное черное пламя. – Приступать к выполнению?
– Эм... Пожалуй нет, – побледнела лицом Кира. – В таком случае просто проваливай с моих глаз и не возвращайся!
– Что ж, если таково твое желание, я не могу его игнорировать, – сказала вслух Верас, гася черный огонь, но смотрела совсем не на хозяйку.
Налитые кровью светящиеся глаза вперились в похожую на нее саму фигуру темноволосой женщины, оказавшейся прекрасно замаскировавшимся марионеточником. Мор отлично видела возмущения в её духе, говорящие о борьбе жадности с осторожностью. Сирена с явной неохотой отдает через Киру приказ уходить, но этот сохранивший разум дух была не глупа, чтобы пытаться поглотить существо, превосходящую её саму минимум в десять раз. Очень жаль, ведь если бы жадность победила и сирена через человека отдала приказ не сопротивляться, то Мор бы сама поглотила эту дрянь изнутри. Энергия неискаженной Войны слишком ядовита и разрушительна даже для не менее древних и опасных монстров Чистилища. Речная ведьма решила обойтись синицей в руках, намереваясь утащить Киру на дно и там съесть, предварительно отослав духа Войны куда подальше. Понимает, что стоит лишь погаснуть сознанию хозяйки, как до того покорное, сотканное из Тьмы бесформенное чудовище лишится контролирующего элемента и незамедлительно бросится. А вот под водой Война до неё уже не доберется, как бы зла и сильна не была. Если уж Гаруда не сумел добраться, как бы не клялся выловить из мутной водицы, то и Мор не сумеет одолеть речную ведьму в родном домене, где каждое дерево и каждая травинка напитывает силой и восстает против врага.
– Тц-ц-ц, – зло цыкнула напоследок Верас перед тем, как исчезнуть с берега.
Сирена проводила настороженным взглядом разъяренного темного духа, а когда Мор исчезла за границей леса, то немного расслабилась и повернулась к молчащей девушке. Конечно, по сравнению с Войной резерв у этой урезанной душонки был что зернышко на фоне мешка пшеницы, да и подозрительно от той фонит ещё и энергетикой пустынного демона, но претендовать на нечто большее слишком рискованно. Надо сделать всё быстро и вернуться на безопасную глубину до того, как разгневанное чудовище, лишившееся контролера, бросится мстить за хозяйку. Пф-ф-ф, и каким образом это ущербное недоразумение получило власть над этим невероятно сильным духом? Может быть, не поглощать эту душу полностью, чтобы навсегда заиметь в слугах подчиняющегося человеку могучего демона? Отличное оружие против одного наглого блондина, когда тот в очередной раз заскучает и придет “рыбачить” на берег Туони. Будут ещё ходить тут всякие, как у себя дома, каждый раз угрожая сжечь её лес... И ведь может, зараза, если бы ему не нравилось здесь гулять!
Вновь натянув на маску лица скорбное выражение, женщина призывно вытянула руки и вновь запела, приманивая свою добычу ближе.
Fear in her heart she calls her son,
Страх сковывает сердце, она зовет сыночка.
As she rakes the Tuoni river and sees the black swan
И, прочесывая реку Туони, она видит черного лебедя.
Now she wades the river deeper to deathlands shoals and shallows
Она переходит реку вброд, все дальше к мелководью,
And finds her son
И находит родного сына.
Oh! Heavy-hearted am I
Какая я же тяжесть у меня на сердце!
Tuoni has taken my son!
Туони забрал у меня сына!
Oh! Heavy-hearted am I
Какая я же тяжесть у меня на сердце!
Tuoni has taken my son!
Туони забрал у меня сына!
С каждой новой строчкой песни Кира делала по маленькому шажочку навстречу, пока уровень воды не стал достигать середины груди. Любые попытки сопротивления давились на корню, и вот девушка уже тянет руку к своему убийце. Темноволосая женщина с последним её шагом потеряла человеческий облик. Кожа посерела и лопнула, как у утопленника. Из трещин сочилась темная жидкость, смешивающаяся с водой. Вероятно, за счет этого речной ведьме удалось превратить Туони с окрестностями с свой личный домен. Истрепанная дырявая одежда, облепленная тиной, водорослями и фирменной для каждого пленника мира мертвых паутиной проклятия, вытягивающей жизнь. Носа и глаз не было, словно обглоданные рыбой, а вместо рта – круглое отверстие с множеством острых зубов по краям. До того изящная женская рука превратилась в лишенные мяса обтянутые кожей кости с длинными почерневшими ногтями. Этой рукой мертвая сирена схватила несопротивляющуюся Киру, а вторую положила на талию, притягивая к себе так, словно собиралась поцеловать.
Но сделать этого ей не позволили.
Из ниоткуда появилась неизвестная тварь, человека напоминающая лишь отдаленно. Скорее это был сконцентрированный сгусток Тьмы с алыми огоньками вместо глаз и большими когтями-ножами. Узнать в этом существе ушедшего темного монстра было почти невозможно, потому как эта тварь была неразумной и во много крат слабее. Но чего в нападающем хватало, так это самоуверенности. Опешив от того, что кто-то столь нагло выдирает добычу чуть ли не из зубов, мертвая сирена на мгновение замешкалась и с трудом увернулась от когтей-ножей, едва не срезавших ей голову. Для этого ей пришлось разжать хватку и выпустить Киру, чтобы иметь больше маневренности. Тьма только этого и добивалась, вцепившись в дезориентированную душу, как мучимый жаждой кровосос в девственницу. Но вместо того, чтобы удирать как можно дальше с добычей до того, как хозяйка этих мест отойдет от возмущения и прибьет обоих, сгусток Тьмы принялся поглощать душу на месте. Множество черных щупальцев облепили духовное тело, как вторая кожа, а прошившие Киру насквозь когти вдавливали в себя с такой силой, что последовал хруст костей. Несколько секунд – и душа окажется полностью внутри кошмарной твари, но до тех пор нападающий не может ничего больше делать или как-то защититься. Не воспользоваться чужой идиотией в данном случае – преступление. Но стоило лишь речной ведьме начать поползновение в сторону двойной добычи, как краем глаза она заметила знакомую вспышку и поспешила нырнуть под воду.
Яркий раскаленный луч света вскипятил воду в том месте, где она только что была, спустя жалкие доли секунды, но рассеялся на глубине полуметра, зацепив лишь краешком без особого вреда.
– Как же меня бесит вода Чистилища! Ни испарить, ни просветить, а уж мутанты в них пострашнее чернобыльских! Какие химикаты сюда сливают? – сокрушался на берегу Гаруда, раздосадованный промахом.
– Явно не те стероиды, на которых отожрался такой бройлер, как ты! – всплыла чуть в стороне голова утопленницы, принявшей человеческий облик. – Летают тут всякие, муть со дна поднимают, отобедать спокойно не дают!
– Но-но! На чужое добро не разевай роток! На мою добычу позарилась?
– Ишь ты, наглый какой! Сам палец о палец не ударил, ждал, когда я всю работу выполню, а потом прилетел на готовенькое и уверяешь, что это твоя добыча?
– Что мое – то мое! А что твое – тоже мое! Всех в округе уже схомячила, и все мало! Что ты сделала с беднягой Слэндерменом? – гневно потряс зажатым в кулаке обрывком красного галстука. – Он мне ещё пятьсот лет должен долг отрабатывать за коллекционного монстра, когда я развлекался их сбором! А ты и до него добралась, троглодит?!
– Это не я! Это все она! – перевела стрелки сирена на неподвижно застывшее в воде чёрное нечто, спокойно пожравшее душу и теперь не знающее, что дальше делать. – Вернее, они. Их тут двое было! Какая-то ущербная девчонка и подчиняющийся ей опасный монстр! Монстр ушёл, а девчонку у меня вот эта пакость утащила прямо из-под носа.
– Хм-м-м... – заинтересованно промычал блондин, внимательно просвечивая голубыми глазами упомянутое существо. – С другой стороны, туда ему и дорога. Будет знать, как преследовать в пустом лесу маленьких девочек. Вполне можно не пережить встречи с их внутричерепным зоопарком, – узнав в сгустке Тьмы деградировавшего до нулевой ступени эволюции Вераса, Гаруда решил замять тему с прибитым должником. – Но на кого ещё думать, как не на тебя? Ты свое рыло в зеркале видела, какое отожрала? Неудивительно, что река из берегов выходит! Пойдем, я проведу к разлому. Полюбуешься на свои непотребства на боках, – поманил к себе тонким когтистым пальчиком серафим.
– Мне и отражения в воде вполне хватает! – хмыкнула женщина на столь дешевый трюк. – Подойди поближе и сам убедишься, что Туони не хуже разломов.
– Прости, но я не брал с собой плавки, – изобразил раскаяние шестикрылый, проведя ладонью по взъерошенному затылку. – Да и нынче не сезон для купания, – сузившиеся в прорезях маски глаза посинели и налились холодом. – Может, лучше ты на берег выйдешь? Поговорим. Хватит в воде сидеть, как опухшая жаба. И так синяя вся. Согреться тебе нужно.
– Ищи наивных, крыса пернатая! Будто я не знаю, что стоит мне высунуться, так ты меня продырявишь сразу!
– А сама меня как будто утопить не мечтаешь! Знаешь же, падаль этакая, что вода, а особенно мертвая вода, – полностью противоположная мне стихия! Я змееед, а не утка!
– Ну так и проваливай! Чего приперся?! – хлопнула ладонью по воде женщина.
Одновременно с этим земля под Гарудой обвалилась, обнажая мутную темную воду. Но тот ничуть не смутился. Наполовину расправив одну из трех пар крыльев, он сгустил под собой невидимый поток частиц и встал на него, как на ступеньку.
– Сколько веков прошло, а фокусы все те же. Это только в первый раз по незнанию я попался. Больше меня таким не проймешь, – насмешливо фыркнул дух Мира.
Полуразложившаяся брюнетка зло заскрипела зубами.
Из заполненной водой ямы поднялось полностью состоящее из темной воды пятнадцатиметровое щупальце и попыталось прихлопнуть нежелательного посетителя, но беспомощно разбилось об невидимый сферический щит, окружающий серафима.
– Успокойся, рыбий корм, и закопайся на своем дне, – подбросил на ладони приличных размеров белый огненный шар с детонирующим эффектом Гаруда. – Или мы давно не играли в “догони меня фаербол”? Лет сто прошло, не меньше, с последнего раза. Может быть, мне снова рыбку поглушить? Вдруг на этот раз мне повезет и ты всплывешь кверху брюхом?
