Текст книги "Уж замуж невтерпёж (СИ)"

Автор книги: Лилит Эндрю

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)

========== I ==========

Элоиза сидела вся такая неприступная и холодная в этом дурацком кожаном кресле, когда-то принадлежавшем отцу, что Панси невольно сжалась.

Гостиная должна быть воплощением уюта и тепла, а в их поместье даже огонь в камине не грел. Какой ужасный интерьер. Будь воля Панси, она бы все тут переделала к чертовой бабушке, оставила бы, наверно, только это кресло, в котором сейчас восседала матушка, и то только в память об отце.

– Это было совместное решение, не только моё, – выдавила наконец Элоиза, и Панси стало не хорошо от этих слов.

Что значило это «совместное»? Опять, наверно, она заявилась к Малфоям в глухую ночь, разбудив Нарциссу, у которой и так в последнее время были проблемы со сном, и просто отчеканила то, что пришло ей в голову. Ни с кем не посоветовавшись. Не спросив Панси.

– Конечно, – девушка раздраженно откинула назад длинные темные волосы и поднялась со своего места. – Драко уже знает?

– Драко с самого начала знал, – ничуть не медля усмехнулась мать. – Не вечно же тебе бегать за ним, как какая-то собачонка. Школа кончается.

Панси закусила губу, не зная, что ответить на это. Да, ее беготня по пятам за четой Малфоя со стороны смотрелась жалко, но цель оправдывает средства.

А мать просто так взяла – и расторгла помолвку.

Девушка почувствовала, как закипает. Ей никогда не удавалось скрывать свои эмоции, она легко взрывалась – начинала кричать, бить посуду и даже парочку раз посылала к Мерлину молодых маминых любовников. В общем, вела себя отнюдь не как леди.

Но сейчас, перед матерью… Впервые ее накрыла такая ярость. Элоиза как будто бы не видела и не слышала свою дочь. Она продолжала восседать на своём кресле, и на ее лице не дрогнул ни один мускул.

Холодная, как каменная стена.

Панси сделала сначала полшага назад, а потом развернулась на 180 градусов и выбежала прочь из гостиной, не дослушав мать.

– Я выбрала для тебя более подходящую кандидатуру, – протянула Элоиза и улыбнулась одними уголками губ, зная, что дочь ее уже не слышит.

========== II ==========

Он сидел за партой в пустом кабинете зельеварения и что-то записывал в пергаменте. Это «что-то» должно было в итоге сложиться в эссе по трансфигурации, но пока получалось как-то не очень.

Блейз едва дрогнул, когда дверь резко распахнулась, и в кабинет влетело нечто, все растрепанное и в тёплой зимней мантии, развеяв всякую надежду парня завершить свою работу до вечера.

– Вот где ты! – выдохнула Панси и плюхнулась на ближайший к ней стул. В ее волосах все ещё не растаяли снежинки. Судя по всему, она только что вернулась из дома после рождественских каникул.

Блейз промолчал. Он предпочёл бы, чтобы Паркинсон вышла из кабинета и занялась своими делами, а не разводила тут суматоху, когда у него так много дел.

Девушка уже привыкла к такой реакции на ее скромную персону, а потому просто продолжила говорить то, что собиралась.

– Как ты вообще до сих пор живёшь со своей матерью? – Панси немного прилегла на парте. Она почувствовала, как будто весь запал внезапно покинул ее. Это Блейз что ли всех заражает своей аурой пофигизма? – Это невыносимо. Живёт, как хочет. Отца не вспоминает, водит домой каждую неделю молодых колдунов. А теперь ещё решила, что может и моей жизнью распоряжаться!

– Что, помолвка с Малфоем расторгнута? – подал наконец голос Блейз. Причитания Паркинсон он счёл в этот раз немного забавными и даже позволил себе снисходительную улыбку.

– Откуда ты..? А, неважно, – Панси устало вздохнула. – Сто процентов, что бывшая связь Малфоев с Пожирателями – лишь отговорка. А на деле просто хочет ввести в семью кого-нибудь из своих любовников – ты просто не видел, как они на меня каждый раз смотрят, когда я дома! – чтобы потом с ними без зазрения совести спать. Могла бы и сама повторно выйти замуж, вот только тогда родственнички ее всего бы состояния лишили.

– Вот оно как, – голос Блейза снова становится безразличным. – У твоей матушки в этой области хороший вкус.

Он случайно ставит кляксу на пергаменте и громко чертыхается, ловя на себе удивленный взгляд Панси.

– Знаю я вкус своей матушки, – хмыкает слизеринка. – Ровно противоположный моему. Ну, ничего, я женишка быстро на место поставлю, ты меня знаешь.

Конечно, он ее прекрасно знал. Сначала сживет со свету своего будущего мужа, а потом прибежит кланяться в ножки Малфою. Последнего Блейз уже не переваривал. То его все превозносили, как греческого бога какого-то, теперь почему-то жалеют. Что-то в этом мире никогда не изменится.

А он-то думал, что у Панси хотя бы мозги начали вставать на место. А, нет, показалось.

Блейз вместо того, чтобы, как всегда, что-то неразборчиво пробормотать, не отвлекаясь от своих дел и особо не вдаваясь в подробности, внезапно вскочил со своего места.

– Дура ты, Паркинсон, – у него получалось звучать довольно грозно, не меняя тональности голоса. Панси от неожиданности сжалась на своём месте. – Как я живу со своей матерью, спрашиваешь? Сейчас расскажу. Сначала собираем кругленькую сумму на пышную свадьбу с очередным простаком, а потом копим на похороны. И затем по кругу.

Панси поняла, что сморозила лишнего. Ей ли было не знать, какого жилось семейству Забини. И отчего она только думала, что Блейз будет готов ее выслушать и даже в чем-то поддержать?

– Запомни, Паркинсон, – Блейз сложил свой испорченный пергамент и взял его подмышку. – Если захочется кому-нибудь пожаловаться о своей горькой доле, то это не ко мне. К счастью, такой бесполезной ерундой, как сочувствие к окружающим, я не страдаю. А теперь, прошу меня простить…

Дверь захлопнулась, оставив Панси наедине со своими мыслями. Наверно, не только у неё были проблемы в семье. Хотя когда она на каком-то из приемов видела Блейза с миссис Забини, ей казалось, что у них довольно-таки неплохие отношения. По крайней мере, его мать не водила сыночка по всем своим подружкам с целью «познакомиться поближе». Что ж, возможно, она чего-то не знала.

И тут стена. И это тогда, когда ей показалось, что они немного сблизились. Что ж такое?

========== III ==========

Блейз виделся с матерью лишь в исключительных случаях, когда показывался на людях, создавая впечатление идеальной семьи, или же когда наведывался на праздники и знаменательные даты, которые было бы крайне неприлично пропускать.

Рождество стало как раз тем самым случаем, когда Блейз, оставив все пожитки в Хогвартсе, налегке отправился в большое поместье, перепавшее миссис Забини от, кажется, пятого мужа. Состоятельный был мужчина, жаль, не голубых кровей. Да и умер своей смертью, почти не создав шумихи.

Они сидели в столовой и ужинали. Мать, и так неестественно худая, как всегда нанизывала на вилку одни лишь листья салата. В последнее время она стала выглядеть хуже. Щеки впали, волосы заметно поредели, а и без того тонкие пальцы стали какими-то костлявыми. Последний муж, а, если точнее, его родственники доставили ей немало хлопот, доказывая, что их достопочтенный кормилец скончался не своей смертью, и требуя компенсации.

Денег у неработающей миссис Забини, разумеется, не было. Что будет, если они выиграют дело, предположить сложно.

– Нам наверно придётся продать поместье, – женщина устало вздохнула, отложив вилку и нож. – Я не знаю, сколько они потребуют с нас. Начальная сумма просто баснословная.

– Они ещё не выиграли дело, – Блейз, в отличие от матери, к своей еде даже не притрагивался. – Они не могут доказать того, чего не было.

– Могут, – улыбнулась миссис Забини. Она знала этих людей несколько лучше, чем ей самой хотелось бы. Она была так глупа, выходя замуж в седьмой раз. Но надежда на счастье тогда ещё не совсем угасла. – Так что рассчитывай на худшее.

Блейз не знал, что сказать на это. Хотя, если подумать, продажа дома – не такая уж и трагедия. Слизеринец легко бы ужился в апартаментах попроще и не делал бы из этого конец света.

Но матушка… другая.

– Найди мне какую-нибудь невесту с хорошим приданым, и дело в шляпе, – Блейз с усилием растянул губы в неком подобии улыбки. – Можно и кого-нибудь постарше. Я не против. В конце концов, в наших кругах – это не такая уж и редкость.

Мать посмотрела на сына с недоумением.

– Блейз, не шути так, – ее голос звучит почти испуганно. – Я пока не готова отдать тебя в руки какой-нибудь пираньи. Ты все ещё нужен мне рядом.

Конечно же, она боялась остаться одна. Ни один мужчина не мог долго находиться рядом с ней в добром здравии. Итог всегда один и тот же…

– Ты же не можешь запретить мне распоряжаться моей собственной жизнью, – юноша вздыхает, окончательно отодвигая от себя тарелку с нетронутой едой. Тут же откуда-то возник домовик и забрал грязную посуду.

– Дай мне ещё немного времени, – женщина опустила взгляд вниз. Лишь бы не смотреть в глаза сына.

Но Блейз-то знал, что это «немного времени» может тянуться довольно долго. Дом будет уже продан, а они окажутся на улице с семейством домовиков. Если последних не придётся отдать вместе с поместьем.

А она все отгораживается от всего, убегает… Сколько можно?

От злости он сжал кулаки.

Она непробиваема.

========== IV ==========

Зеленоватое пламя в камине гостиной Слизерина лихорадочно плясало, создавая причудливые рисунки. Панси терпеливо сидела в кресле и ждала ответа.

Драко на том конце молчал.

Девушка опустила глаза.

– То есть, ты не вернёшься в Хогвартс? – начала она издалека, боясь переходить к самой сути.

Малфой покачал головой.

– Нет, – его голос тихий и слабый. Уставший. – Мать чувствует себя плохо, так что мне нужно остаться здесь.

– Понятно, – слизеринка кивнула. Она прекрасно понимала, что Драко, как и она, просто старался загладить возникшую неловкость. Так странно. Где это видано? Между ней и Малфоем – неловкость…

– А как твоя мать?

– Моя? Отлично… Все мне рассказала.

Снова пауза. Несмотря на то, что изображение в камине очень нечеткое, и что возможно это все вообще игра воображения, но Панси казалось, что Драко хмурился.

Интересно, а как со стороны выглядела она?

Разбитой и жалкой? Или смирившейся и равнодушной?

– Оно и к лучшему, – Малфой выдавил из себя подобие улыбки.

К лучшему? А что к худшему, если следовать такой логике?

Панси сжала руки в кулаки, сдерживая злость и накопившуюся обиду. Кажется, эта чёртова помолвка волновала только ее.

– К лучшему, – эхом отозвалась она. – Пусть так. Но скажи мне хотя бы, кто так решил?

– Не я, – Малфой усмехнулся. – Если тебе так будет легче. Но, признаться, я не особо сопротивлялся.

Панси не знала, что хотела бы услышать. Но точно не это.

– Ты ушёл от ответа.

– Панси, я не знаю, чего ты от меня хочешь, – Малфой со вздохом откинулся в кресле, в котором сидел. – Сделанного уже не воротишь. И я не думаю, что ты что-то потеряла. В конце концов, жить с бывшим Пожирателем – не самая лучшая доля.

Огонь в камине холодный. Теперь Паркинсон сама на практике в этом убедилась.

Она потянулась к нему – в самый последний раз, – позволив себе эту маленькую вольность. И пусть пальцы прошли сквозь магическую материю, она теперь окончательно поняла, что между ними только холод.

– Панси, что ты делаешь?

– Ничего, Малфой, – она так и осталась сидеть на коленях на полу. – Если никому нет дела, то почему мне должно быть?

Слабачка. Все силы ушли на то, чтобы не расплакаться прямо здесь и сейчас.

Вот так и закончилась ее детская сказка.

– Я тебя навещу летом, – бросила она, прежде чем отключить каминную связь. – Похвастаешься новой невестой.

На душе скользко и противно. Слякотно после сильного дождя.

Но ничего, она большая девочка – справится.

Она отгородится… На время.

Фундамент для новой стены уже готов.

========== V ==========

В гостиной Слизерина было очень тихо, когда Блейз зашёл туда. На первый взгляд она казалась совершенно пуста, и поэтому он не сразу заметил свернувшуюся клубочком на диване Панси.

Сначала Забини хотел пройти мимо в свою комнату, но в последний момент отчего-то решил остаться. Схватив с одного из кресел кем-то оставленный плед, он накрыл девушку, а сам сел рядом, стараясь при этом не разбудить ее.

Значит, помолвка Паркинсон и Малфоя все же расторгнута.

Блейз даже знать не хотел, чья это была инициатива, ведь родители обеих сторон были с тем ещё прибамбахом. После Магической войны Малфоям нужно было как можно скорее восстановить репутацию, ибо произошедшее не давало Люциусу права занимать те же посты, которые он занимал в обществе до возвращения Волдеморта. Брак Драко с Панси, несмотря на непричастность Паркинсонов к Пожирателям Смерти, никак не помог бы Люциусу, а вот Панси из-за всей этой кутерьмы мог навредить. Так что, если пораскинуть мозгами, вполне логичный шаг.

Вот только едва ли сопящая сейчас на диване слизеринка способна мыслить так. Панси вообще легко овладевают эмоции, а в этой ситуации…

Блейз шумно выдохнул. Ему бы такие проблемы. Вечно девушки делают из мухи слона. Повздыхает немного по своему Драко, да выкинет его из головы. Делов-то.

– Паркинсон, – Забини потряс Панси за плечо. – Иди в комнату. Тебе тут не спальня.

Девушка растерянно моргнула несколько раз и резко поднялась. Непонимающе посмотрела на Блейза, а потом вокруг. Глаза красные, опухшие.

– И так не Афродита, – озвучил вслух свои мысли парень. – Ещё и ревешь.

Эти слова подействовали на Панси, как красная тряпка на быка. Взгляд тут же стал колючим, она вскочила с дивана, скинув на пол плед.

– Пошёл ты, – прошипела она и пулей выскочила из гостиной, оставив Блейза одного.

Слизеринец задумчиво посмотрел на зеленые языки пламени в камине, не обратив никакого внимания на звук захлопнувшейся двери. И какое ему было дело до этой истерички?

– Сама пошла туда, – прошептал он себе под нос, схватил с пола плед и направился к себе.

========== VI ==========

Нарцисса сорвала печать с конверта и достала письмо.

Почерк, далёкий от каллиграфического, но понятный и приятный глазу. Элоиза наконец-то прислала свой ответ.

Женщина вскочила со своего места и с несвойственной леди Малфой спешкой направилась в кабинет своего мужа, на ходу перечитывая текст письма.

Люциус и Драко обсуждали ужасную для декабря погоду, когда раздался стук в дверь. Нарцисса решила не растрачиваться на формальности.

– Я получила письмо от Элоизы. Она пишет, что полностью согласна с нашим ходом мыслей и желает удачи в поиске более подходящей партии.

Люциус воспринял этот факт как данное, а потому не посчитал должным как-то отреагировать. Он просто кивнул жене. Но Нарцисса в этот момент смотрела совсем не на мужа.

Драко немного сжался, пусть и старался держаться безразлично, подобно отцу. По старой привычке скривил рот, даже не заметив этого, но ничего не сказал.

В кабинете старшего Малфоя повисла тишина.

– Драко, – Нарцисса начала немного робко, но поймала на себе недовольный взгляд мужа. – Мы можем обсудить это чуть позже. Не хочу отвлекать вас от дел.

– А Панси знает? – Драко не поднял глаз на мать, а смотрел в одну какую-то точку на рабочем столе отца.

Сложившаяся ситуация тяготила его.

Долгое время ему не было никакого дела до этой помолвки, заключённой родителями ещё когда Драко учился на третьем курсе Хогвартса. Он знал, что партия с ним выгодна. Он чувствовал какое-то превосходство над Панси, которая жаждала этой помолвки. Ему это льстило. В конце концов, неплохо ощущать себя завидным женихом и слышать охи и вздохи со всех сторон.

Так в какой же момент все перевернулось так тотально, что теперь этот союз стал бы лишь обузой? В какой момент произошло так, что, будь у Паркинсонов чуть больше связей с нынешним Правительством, и ему бы пришлось на коленях ползать, чтобы сохранить эту чёртову помолвку? В какой момент обузой стал именно он?

Драко Малфой, всю жизнь привыкший позволять другим любить себя и собой восхищаться, теперь ноль. Дырка от бублика.

Ему было обидно за себя. И за Панси. Драко не был уверен, но, кажется, ее восторг насчёт их возможного союза был вполне искренним и строился не только на значительном влиянии Малфоев в Магической Великобритании.

– В любом случае, Элоиза ей об этом скажет, – Нарцисса чувствовала себя неловко перед сыном в этот момент. И пусть эта Панси ей абсолютно не нравилась, как девушка, да и как человек, смешанные чувства Драко передавались и его матери.

Зато Люциус был спокоен, как удав.

– Только не надо делать из случившегося трагедии, – Малфой-старший поднялся со своего места и подошёл к окну. Там, снаружи, творился беспредел: не то снег, не то дождь, и все вкупе с ветром. Тут никакая магия не спасёт. – Сделка, когда-то казавшаяся вполне себе выгодной, могла быть в убыток и им, и нам. И это отлично, что все удалось разрешить, пока не стало слишком поздно. Элоизе будет несложно найти подходящую партию для своей дочери, а вот у нас выбор невелик. Так что не им печалиться.

Слово «сделка» отдалось в голове Драко тупой болью. Интересно, а их с матерью брак тоже был «сделкой»? И его рождение – тоже?

Он прекрасно понимал, что имел в виду под этим отец, но это все равно раздражало. Хотелось уже какой-то самостоятельности, что ли. Расторжение одной помолвки ведь не значит, что нужно сразу искать новую свободную барышню?

– Как-то все опять прошло без нашего ведома, – Драко не знал, что ещё сказать. Он понимал логику вещей, а Панси за последние полгода наверняка уже успела вообразить себя героиней, идущей на риск ради любимого. А Малфой просто не успел эту иллюзию рассеять. Или не захотел.

– Если так боишься, что какая-то брошенная девчонка тебя съест, – Люциус усмехнулся, поймав злобный взгляд сына. – Можешь остаться дома после каникул. Шучу. Останешься все равно. У нас с тобой ещё остались неоконченные дела.

Драко долго испытующе смотрел на отца, но тот делал вид, что не замечает его.

– Хорошо, отец, – пробубнил он, хотя его ответ тут совсем и не требовался.

========== VII ==========

Панси не решалась постучать.

Так и стояла около закрытой двери и разминала пальцы. То и дело порывалась занести руку, но тут же опускала.

Их с Блейзом связывали непростые отношения.

Если так подумать, он всегда маячил на горизонте, но никогда не приближался к Панси слишком близко, будто чего-то опасаясь. Девушка помнила его ещё до Хогвартса – так уж получилось, их матери неплохо между собой общались, – но за столько лет не узнала о нем толком ничего. Ворчливый и циничный, своим характером он выделялся даже на фоне контингента на их факультете. Если сначала Забини пытался держаться поближе к компании Малфоя (наверно, просто чисто ради того, чтобы не прослыть одиночкой), то на последних курсах отдалился ото всех и проводил большую часть своего времени среди тяжёлых фолиантов в библиотеке Хогвартса. Панси не обращала внимания на замашки старого знакомого и перебрасывалась с ним парочкой ласковых только тогда, когда было скучно. Однако сейчас она общалась с ним все больше и больше… Возможно, из-за того, что отношения с Драко испортились. И Панси даже начала думать, что они с Блейзом нашли общий язык. Но что-то снова пошло не так после рождественских каникул.

После неприятного разговора через каминную сеть с Драко, слизеринка здорово вспылила, в то время, как Забини был почти дружелюбен с ней. Тогда девушка не обратила внимания на тёплый плед, которым была накрыта, хотя и засыпала она без него.

Паркинсон были неведомы муки совести, но после сцены в гостиной Панси чувствовала себя немного виноватой.

Дверь в комнату со скрипом отворилась, и оттуда показалась взлохмаченная макушка Забини. Парень зевнул и потянулся, прежде чем уставиться на Панси.

– И долго ты ещё собиралась тут стоять? – проговорил он слегла осипшим голосом. – Ты так громко кряхтишь, что спать невозможно.

Девушка удивленно открыла рот, но все же промолчала. Какая разница, что сейчас всего лишь пять вечера? Кто она такая, чтобы указывать ему, когда спать? Ну, притомился маленько, пускай дремлет.

– Я не кряхтела… Я просто пришла, чтобы извиниться.

– Так, стоп, – Блейз вышел в коридор и закрыл за собой дверь в комнату. – Повтори ещё раз. Мне, кажется, послышалось.

– Я пришла, – терпеливо повторила Панси. Забини мог сколько угодно ерничать. – Чтобы извиниться. Прости, что послала тебя вчера в гостиной. Мне жаль. До встречи на занятиях.

Девушка развернулась на каблуках, чтобы уйти, когда Блейз схватил ее за руку. Паркинсон озадачено посмотрела на однокурсника и дернула локтем, но парень не отпустил. Только схватил покрепче.

– Это все? – Блейз усмехнулся. – Не велико твоё раскаяние, Паркинсон.

«Зрит в корень», – промелькнула в голове мысль. Панси все же выдернула руку.

– Прошу прощения? Тебе мало?

– Мало.

– Ничем не могу помочь.

Девушка предприняла ещё одну попытку уйти, но Блейз ее снова не отпустил.

– Вообще-то, можешь. Как у тебя дела с приданым?

– Нормально, – Панси больше не нашлась, что ответить. – А ты что, сватаешься?

– Даже если и так, – Забини пожал плечами. – В конце концов, возраст такой. У чистокровных все решается довольно рано. Ну, так что думаешь?

Девушка лишь непонимающе смотрела на парня, хлопая глазами. Уж от кого, а от него Панси таких предложений не ждала. А поэтому лишь молча продолжала таращиться на Блейза.

Последнему наконец надоело наблюдать за лишенной дара речи Паркинсон.

– В общем, если что надумаешь, стучи. Только не стой столбом как в этот раз. И хорошо подумай. Новой помолвкой, возможно, насолишь Малфою. Покажешь, наконец, этому пустозвону, что не только вокруг него Земля вертится.

После того, как дверь снова захлопнулась, Панси ещё долго стояла, смотря в одну точку.

И с какого только момента все пошло не так?

========== VIII ==========

Каково было всеобщее удивление, когда отличница Гермиона решила не возвращаться в Хогвартс, чтобы закончить седьмой курс. Свои действия она объясняла тем, что школьную программу она закончила изучать ещё на пятом курсе, а война явилась для неё куда более серьезным экзаменом, нежели все предметы ЖАБА вместе взятые. После в прессе писали, что Грейнджер получила довольно неплохую должность в Министерстве, но данная новость была не очень хорошо принята общественностью: в конце концов, принимать на работу кадров, у которых нет и семи курсов Хогвартса, – не самое лучшее решение. С тех пор отношение к героине войны немного испортилось, но в целом некритично, и Гермиона продолжила со спокойной душой работать в своём маленьком кабинетике, получая чуть больше простого офисного клерка и переводя почти всю свою зарплату на счёт родителей.

Однако стоит отметить, что с работой своей вчерашняя гриффиндорка справлялась, как всегда, на «отлично» и даже пару раз выигрывала в локальном состязании «Работник месяца». Начальство быстро пронюхало, что на девушку можно взвалить ещё больше обязанностей, накинув к получаемой ей за неделю сумме пару галеонов, и поверх бумажной волокиты Грейнджер время от времени получала особые поручения по «контролю» семей бывших прислужников Волан-де-Морта. Такие проверки были лишь формальностью, но добавляли львиную долю сверхурочных часов, а потому никто не хотел за них взяться. Но Гермиона отличалась исключительной работоспособностью, а потому с радостью бралась за все, что только подворачивалось ей под руку. Лишь бы только платили.

Да, не о такой жизни мечтала героиня войны, но суровая реальность рушила все надежды на светлое и безбедное будущее. Нельзя сказать, что Гермиона опустила руки и испугалась всех трудностей, что ждали ее на пути, но так уж сложилось, что розовые фантазии пришлось на неопределенный срок задвинуть куда подальше.

Именно эта история объясняла, как девушке пришлось вернуться в Малфой-мэнор, с которым у неё было связано так много неприятных, мягко говоря, воспоминаний.

Нарцисса Малфой сама накрыла на стол и подала ароматный чай, но невооружённым глазом было заметно, что она не очень рада видеть незваных гостей.

– Миссис Малфой, – Гермиона прокашлялась, прежде чем начать говорить. – Я задам вам несколько несложных вопросов. В них нет никакого подвоха, так что волноваться вам не за чем. Мой коллега сейчас беседует с вашим мужем.

– Хорошо, задавайте, – женщина устало вздохнула и поставила свою кружку на журнальный столик.

Гермиона пробежалась глазами по списку в своих руках.

– Остались ли в вашем доме какие-либо тёмные артефакты, не сданные Министерству? Может быть, они могли считаться реликвиями вашей семьи? В любом случае, напоминаю, сейчас хранение темных артефактов без специального разрешения преследуется по закону.

– Нет, не осталось, – Нарцисса избегала взгляда Гермионы. – Все семейные артефакты были предоставлены Министерству.

– Хорошо, – Гермиона кивнула. – Не замечали ли вы, что ваш муж вёл себя подозрительно?

– Неужто вы думаете, что…

– Это просто формальность, – быстро прервала ее Гермиона. – Мне прекрасно известно, чем мы обязаны вам. Не воспринимайте всерьёз каждый вопрос.

– Нет, не замечала, – проигнорировав предыдущую фразу своей собеседницы, быстро пролепетала Нарцисса.

Гермиона прекрасно понимала ее состояние, но не могла ничего поделать.

– А ваш сын?..

Самый неприятный из всех вопросов. Гермиона прямо воочию увидела, как исказились красивые черты женщины.

– Нет, – сквозь зубы.

«Отлично», – выдохнула Гермиона. Самая неприятная часть была пройдена.

– Прекрасно, – она выдавила из себя улыбку. – Все, что осталось, это осмотреть вашу комнату. В этот раз полная проверка не нужна.

Женщина молча встала, оставив формальности и одним щелчком пальцев вызвав домовиков, чтобы те убрали со стола чашки и печенье. Грейнджер невольно поморщилась – старая привычка лидера Г.А.В.Н.Э., – и быстро засеменила за миссис Малфой. Парочка громил из Министерства двинулись за ними, как и положено по инструкции.

Идеально убранная спальня. Будто бы тут и не жил никто.

Гермиона тут уже была раньше, и, хотя она сама была педантом, музейный порядок в этом помещении вызывал у неё холодок по коже. В таком состоянии родственники содержат комнаты покойников.

С ее прошлого визита ничего не изменилось: даже баночки на зеркальном столике стояли на тех же местах, как будто к ним никто не прикасался. Может быть, так оно и было на самом деле.

Вдруг, взгляд Гермионы зацепился за маленькую бархатную коробочку. Волшебная палочка, настроенная на распознавание сильных магических волн, немного дернулась в ее руках.

– Что это такое? – спросила она миссис Малфой.

Женщина и сама будто впервые увидела эту коробочку, но, потом, видимо, все же вспомнила, откуда она тут.

– Это кольцо, которое дарят невесте в семье Малфой в день помолвки. Думаю, там есть определённый тип чар, но помолвка расторгнута, так что магия скоро ослабнет.

Гермиона озадачено уставилась на странный предмет. Чего только не придумывают эти чистокровные. Ладно бы, это было ещё что-то полезное, так нет же. Сплошной антураж.

Значит, помолвка Малфоя расторгнута. Интересно, с кем он был помолвлен? С этим мопсом Паркинсон? Хотя, какое ей, Гермиона, дело…

– Могу я его взять? – внезапно для себя выпалила Гермиона. И тут смутилась от своих слов. – Отдам в Министерство… Мало ли что…

Нарцисса безучастно махнула рукой, мол, забирай.

Гермиона засунула кольцо в карман мантии, про себя рассуждая, зачем оно ей вообще сдалось. Вряд ли Министерство заинтересует «просроченное» помолвочное кольцо.

– Благодарю за сотрудничество, – по привычке пробормотала девушка. – Все чисто. От лица Министерства заключаю, что в вашей семье нет следов возрождения варварской идеологии Волан-де-Морта.

– Это значит, что вы к нам больше не заявитесь?

– Абсолютно верно, – Гермиона вздохнула с облегчением и улыбнулась.

Она тоже была рада, что сюда больше не вернётся.

========== IX ==========

В этот раз она не мешкала ни секунды. Только подошла к порогу – тут же постучала, а, немного погодя, открыла дверь, которая оказалась незаперта, и вошла внутрь.

Блейза в комнате не оказалось. Как и его соседей. Судя по тому, что две соседние кровати были заправлены идеально ровно, приятели Забини в Хогвартс решили в этом году не являться. Значит, Блейз жил один. Какое раздолье.

Панси прошлась вдоль длинного шкафа, подошла к небольшому письменному столу – одному на все помещение. На нем – творческий беспорядок, иными словами, бардак. Куча сваленных кое-как пергаментов, использованные перья, пара пустых чернильниц. Какие-то книжки, журналы, конверты…

Конверты?

Девушка взяла в руки один из них. Судя по всему, письмо из дома. Здорово помятый, видно, его отправляли единой службой совиной почты, а не личной совой. Аккуратный женский почерк, минимум всяких закорючек и завитушек, но выглядит элегантно. Панси мельком пробежалась по содержанию письма, особо не вчитываясь. Потом взяла следующий конверт.

«Дорогой Блейз…»

«Сегодня ко мне приходили волшебники из какой-то частной конторы… Угрожали…»

«Я хотела подарить что-нибудь более дорогое, но денег не хватило…»

«Они требуют баснословную сумму денег за свёртывание процесса…»

«Это вымогательство…»

– Тебе никто не говорил, – вкрадчиво поинтересовался голос над ухом. – Что читать чужие письма – неприлично?

Панси как ни в чем ни бывало свернула пергамент и положила его на место.

– Ты не рассказывал, что у тебя в семье проблемы с финансами, – вместо ответа сказала она.

Блейз на данное замечание лишь хмыкнул.

– А должен был?

– Делая такое нескромное предложение, да, должен.

Повисла неловкая пауза. Каждый задумался о своём.

Панси размышляла, на кой черт она тут вообще тратит своё бесценное время, а Блейз силился понять, почему же именно Паркинсон. Почему не Гринграсс? Почему не Дэвис?

– Да, юный сыщик, – Забини глубоко вздохнул и морально приготовился к звуку захлопнувшейся двери. – Финансы моей семьи в плачевном состоянии. Точнее, они были бы в нормальном состоянии, если бы не одно обстоятельство. Однако из этого дерьма просто так не выберешься. Так что предлагаю тебе сейчас развернуться на сто восемьдесят градусов и ножками потопать в сторону двери и закрыть ее снаружи.

Но в ответ никакой реакции не последовало. Панси взяла и открыла следующий конверт.

«Завели дело… Подозрение в отравлении…»

«Серия убийств…»

«Все жертвы – мужчины с достатком…»

«Нужно продать дом…»

– То ваше красивое поместье? Продать?

Блейз медленно кивнул, неуверенный, что на него кто-то в этот момент смотрит.

– Это наш единственный дом.

– И сколько они просят?

– Точную сумму не знаю. Но нужно ещё расчитывать на то, что они попросят больше.

– Кто – они?

– Родня умершего мужа мамы.

Панси вздохнула.

– Это же шантаж. Подайте на них в суд.

– Их показаниями заинтересовалось Министерство. Эти ублюдки каким-то образом пытаются приплести мать к Пожирателям.

– Что за чепуха? Волан-де-Морт грязнокровок травил, а не престарелых мужиков с пухлыми животами и кошельками.