Текст книги "Кот, который приезжал к завтраку"
Автор книги: Лилиан Джексон Браун
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 15 страниц)
Глава восемнадцатая
В день после шторма сквозь ставни окон не просачивалось ни капельки дневного света; даже сиамцы не знали, что им пора завтракать. Только пропеллер вертолета шерифа, выясняющего ущерб, да стук снимаемых Ником ставень намекали, что пора вставать.
Лори предложила Квиллеру горячий кофе, холодные кукурузные хлопья с молоком и апельсин из фруктовой корзины.
– Выгляни наружу, – сказала она. – Ты не поверишь своим глазам!
Солнце сияло, вода быстро спадала, а деловитый бриз сушил вымокшее здание и участок.
– Нам повезло, – заметила Лори. – Подожди, сейчас услышишь одиннадцатичасовые новости.
Диктор пикаксского радио сообщил:
«Страшнейший за сорок лет шторм завершил свои чёрные дела в Мускаунти. Прибрежные дома и береговое рыбачье хозяйство понесли наименьший ущерб, но шторм с величайшей яростью обрушился на южную оконечность Грушевого острова, обычно называемого островом Завтрак. Отель Грушевого острова был фактически стерт с лица земли во время пятичасовой атаки, которая официально зафиксирована как северный ураган. Порывы ветра, доходившие до ста миль в час, плюс вода, шедшая стеной с озера, устроили месиво из постройки, оконченной менее двух месяцев назад. Вырванные с корнем деревья страшной тяжестью обрушились на плоскую крышу здания. Пешеходные мостки и пирсы превратились в щепки. Весь персонал был эвакуирован из комплекса, и пострадавших не обнаружено. Предпринимателей «XYZ Энтерпрайзес» к этому часу найти не удалось, но эксперты оценивают убытки в миллионы. В других точках острова здания, переживавшие шторма почти на протяжении века, выдержали напор стихии и понесли самый незначительный ущерб».
– Мисс Кейдж спускалась? – спросил Квиллер.
– Нет, но я подала чай наверх. Я за неё очень переживала. Она такая хрупкая для молодой женщины и такая тоненькая! Я вот тоже выгляжу как четырнадцатилетняя, но при ней толстухой себя чувствую. Она в порядке, но устала и немножко ошеломлена. А мы все разве нет?… Тебе не удастся воспользоваться бритвой, Квилл, но можешь взять наверх кувшин воды для умывания. Я слышу, кошки воют. Ты хочешь их выпустить?
– Нет, пусть остаются где есть. Открой я им дверь, они, высунув головы, минут пять подумают, а потом снова вернутся в комнату.
– Я составлю им компанию, – сказал с лестницы тоненький голосок. – Мы сыграем в домино. – Это была Лиз, одетая уже в другой кафтан.
Квиллер помогал Нику снимать ставни и выносить на крыльцо мебель, покуда Лори энергично, насколько могла без воды и электричества, взялась за внутреннюю уборку. Сквозь невидимые щели в дом нанесло песку и черной сажи с обугленных останков «Пяти очков».
– Ты слышал об отеле? – спросил Ник. – Это должно тебе кое-что сказать о современной технологии. Они вот смеялись над нашими большими древесными стволами и березовой обшивкой, но нас же не сдуло, правда? Сожалею, что отключены ток и телефон. Если хочешь вернуться на материк, только намекни. В любое время.
– Ну, – сказал, быстро соображая, Квиллер, – здесь масса работы, в которой я мог бы тебе помочь… и самолет Полли прилетит не раньше завтрашнего вечера… так почему бы мне пока не остаться? Но мисс Кейдж ты можешь перевезти сегодня же. Уверен, она это оценит. Она не привыкла к неудобствам и беспокойствам.
– Буду рад и могу довезти её до аэропорта, если она улетает.
– Ох… она ещё не совсем решилась. Просто доставь её в отель в Мусвилле. Она может там остановиться на несколько дней, пока не соберется с мыслями.
– Конечно. Скажи ей, чтобы дала мне знать, когда захочет ехать. Лори, я знаю, станет удобнее, если у неё не будет гостьи, о которой надо заботиться, пока дом в таком развале.
Квиллер нашёл Лиз на крыльце – она читала книжку об охране поемных земель – и радехонек был передать ей предложение Ника.
– А когда уезжаете вы, Квилл?
– Завтра вечером.
– Я не тороплюсь, – заявила она. – Это довольно волнующе – быть здесь среди последствий урагана. Я предпочла бы подождать до завтрашнего вечера и избавить мистера Бамба от лишней поездки. А поскольку я еду в Пикакс, а вы там живете, возможно, вы разрешите мне поехать с вами.
– Ну… да… конечно, – промямлил Квиллер, – но есть и другое соображение: миссис Бамба смущает, что она не может приготовить приличный обед.
– Пусть она об этом не тревожится! Я не разборчива насчёт еды. Она приятная особа, и мне хорошо здесь. Коко, Юм-Юм и я совершенно совместимы, и я буду непрерывно их развлекать, пока вы помогаете мистеру Бамба, – уверяла его Лиз.
Она осталась. Квиллер убирал объедки шторма, Лори подавала консервированные бобы и консервированную солонину. Наконец в пятницу, перед отъездом, Квиллер пешком проводил Лиз в Клуб Гранд-острова, и они вернулись оттуда с повозкой для охотничьих собак. Багаж поставили в собачий ящик, а двое мужчин и две кошки взгромоздились над ним на верхнее сиденье, меж тем как Лиз, одетая по-дорожному и в гогеновской шляпе, села на облучок. В последнюю минуту из дому выбежала Лори с бордовой бархатной коробочкой:
– Твой отпускной сувенир, Квилл!
На борту «Двенадцати очков» они благополучно добрались до материка по озеру, которое так бесновалось накануне ночью. У муниципального пирса в Мусвилле Ник помог перенести в небольшую Квиллерову машину о четырех дверцах весь багаж: два чемодана, пишущую машинку, несколько картонок, кошачью клетку да индюшачью латку плюс пять мест багажа, принадлежащего Лиз. Незваная гостья занималась фотографированием «Двенадцати очков» и чаек у линии воды.
– Кошки и их туалет пойдут на заднее сиденье, – сказал Квиллер Нику.
И всё равно пришлось приложить немало усилий, чтобы запихнуть Квиллерово имущество в багажник. Багаж Полли, решили они, придётся разместить внутри машины.
– Квилл, не знаю, как тебя благодарить, – сказал Ник. – Жаль, погода подвела.
– А мне жаль, что я не смог дать ответ на твой вопрос, Ник, но я ещё не закончил. Хочу обмозговать все это с Броуди, когда вернусь в Пикакс. Я знаю, ты подозревал хулиганов из Локмастера, но я скажу – злоумышленников стоит искать поближе. И аборигенам, и дачникам курорт поперёк горла, но что-то говорит мне: преступления совершались организованной группой. У хищников из Центра есть мозги, чтобы нервировать отдыхающих, а у островитян есть кадры, чтобы потихоньку отравить гумбо или подложить бомбу. Они на острове повсюду – выполняют разную неквалифицированную работу, их даже не замечаешь.
– Чёрт побери, ты и впрямь поразмыслил, Квилл!
– Скажу тебе, почему я думаю, что здесь замешаны дачники. Они достаточно сердиты, чтобы разорить курорт судебным процессом, но это дело невыигрышное, а если им не победить легально, так они добьются своего нелегально. Они привыкли показывать свою силу и не любят, чтобы им перечили. – Квиллер понизил голос. – Но моя самая большая проблема сейчас – эта женщина! Что с ней делать – ума не приложу.
– Не спрашивай меня. Это твоя женщина! – усмехнулся Ник.
– Будь она неладна! Её ураганом принесло, и не знаю, на что она рассчитывает… Ну ничего, что-нибудь придумаю!
«Двенадцать очков» запыхтели обратно на остров, и Квиллер в упор взглянул на Лиз.
– Вы уверены, что хотите ехать в Пикакс, а не в этот очаровательный городок Мусвилл с его гигантским отелем «Северные огни»? В городке морской музей, прогулочная аллея на территории рыбоконсервного завода и хороший ресторанчик под названием «Бяка-кулебяка».
– Нет, я нахожу центр Пикакса более привлекательным, – сказала она.
Тихонько фукнув себе в усы, Квиллер открыл ей дверцу в салон.
– Нам надо остановиться в аэропорту, чтобы забрать мою подругу, которая прилетает рейсом в семь тридцать пять. А теперь, когда вы здесь, Лиз, каковы ваши планы?
– Я собираюсь отказаться от фамилии Эплхардт. Мне больше нравится Кейдж. Это девичья фамилия моей бабушки с отцовской стороны.
– Я имею в виду – где вы собираетесь жить? С какого рода людьми собираетесь познакомиться? Что вообще собираетесь делать, пока вы здесь?
– Не знаю. У вас есть какие-нибудь предложения?
Он мысленно застонал. Не надо было ему ходить на чаепитие в Соснах!
– Вы можете снять квартиру в Индейской деревне. Там есть клуб и площадка для гольфа, там живёт уйма молодых людей.
– Я предпочитаю людей постарше, – сказала она, оценивающе взглянув на него.
– Там найдётся и масса людей постарше. Вы играете в бридж?
– Нет, карты меня не привлекают.
– Где бы вы ни жили, вам понадобится машина. В Мускаунти это необходимость. Такси здесь нет.
– Будут ли какие-нибудь возражения против лошади и коляски? Я могла бы переправить сюда Скипа, а брат Уильям отдаст мне фаэтон врача.
– Чтобы поставить лошадь на конюшню, надо жить в деревне, и вам всё равно потребуется машина. Полагаю, у вас есть водительские права.
– Боюсь, они просрочены. Мама не хотела, чтобы я водила машину.
– Ну так вы можете их возобновить.
– А есть в Пикаксе дилер по продаже иномарок? Я хотела бы бентли. У брата Уильяма бентли.
Ничто не решилось ко времени, когда они добрались до аэропорта. Квиллер припарковался у пассажирского пандуса и велел Лиз терпеливо сидеть, пока он позвонит по телефону и заберет багаж подруги. Из терминала он позвонил Фран Броуди, дизайнеру интерьеров.
– Фран! Я вам добыл клиентку! Она при деньгах! И молоденькая! Она хочет жить в Пикаксе! Не задавайте вопросов. Просто слушайте. Через полчаса она поселится в пикаксском отеле, и я хочу, чтобы вы взяли её под крылышко и присмотрели, чтобы она завела хорошую квартирку, мебель, машину, ножи-вилки – все на свете! Её зовут Элизабет Кейдж. Позвоните ей завтра пораньше или даже сегодня вечером, пока она не сделала чего-нибудь необдуманного. Я должен повесить трубку. Я в аэропорту. Встречаю самолет.
Когда самолет подрулил к терминалу, с него сошли восемь пассажиров, и Квиллер – озабоченный – встретил Полли с меньшим энтузиазмом, чем она, вероятно, ожидала. Он взял у неё сумку и какой-то длинный рулон и спросил:
– У тебя ещё есть сумка, которую надо забрать?
– Вот эта и ещё две картонки. Я купила несколько вещиц.
Скатывая тележку с багажом по пандусу, он небрежно сказал:
– У меня в машине попутчица, которая хочет, чтобы её подбросили к пикаксскому отелю.
– В самом деле? Я думала, ты никогда не берешь попутчиков, Квилл.
– Эта особенная. Я потом объясню.
Он представил мисс Кейдж миссис Дункан, и Полли, взглянув на гогеновскую шляпу, сухо бросила: «Как поживаете?» Она автоматически ревновала Квиллера к любой женщине моложе и тоньше себя. К его облегчению, молодая женщина была достаточно хорошо воспитана, чтобы уступить Полли место рядом с водителем.
– Позвольте мне сесть с кошками, – сказала она.
– Когда будете укладывать моё имущество в багажник, Квилл, будьте осторожны с длинным рулоном, – потребовала Полли, перейдя на «вы».
Рулон выглядел так, будто был настенной картой Соединенных Штатов.
– Извините, но весь ваш багаж придётся сложить в салоне машины, – не уступая ей в вежливости, объяснил он. – Багажник переполнен.
Когда отъехали от аэропорта, Полли полуобернулась и мягко спросила другую пассажирку:
– Вы только что прилетели?
– Нет, – ответила Лиз в своей ребячливой манере. – Квилл и я переправились на катере с Гранд-острова. Во время урагана мы были пленниками странной гостиницы – без окон, ламп и воды. Это было настоящее приключение!
– В самом деле? – Полли вопросительно взглянула на Квиллера. – Я не знаю, что такое Гранд-остров.
– Как ВЫ долетели? – с нажимом спросил он.
– Терпимо. Вы осветили ураган в газете?
– Неофициально. ВЫ видели в Орегоне буревестников?
По дороге в город разговор с усилием продирался сквозь дебри смущения, уверток, неловкости и недопонимания, пока наконец не добрались до Гудвинтер-бульвара.
– Если не возражаете, Полли, первой я высажу ВАС, – сказал Квиллер. – У нас есть багажные проблемы – кому удастся первому получить свой багаж, а я знаю – вы устали и хотите попасть домой.
Её двухэтажная квартирка занимала каретный сарай позади старинного особняка, и она взлетела по лестнице, чтобы обнять Бутси, своего обожаемого четвероногого спутника, покуда Квиллер тащил наверх её котомки. Потом она повернулась и твердо спросила:
– Кто она?
– Это длинная история, но я её сокращу, – ответил он, говоря быстро и сочиняя полуправду. – После твоего отъезда газета послала меня с заданием на остров Завтрак… и я остановился в ПП семьи Бамба… и мне довелось познакомиться с богатым семейством из Чикаго… чья дочь переезжает в Пикакс. Она подруга Фран Броуди. По-моему, у неё есть кое-какой интерес к новому колледжу.
– Что ж! – Полли, казалось, это не убедило.
– А могу я спросить о природе твоего важного решения, о котором ты упоминала в открытке?
– Это тоже длинная история. Мы можем поговорить об этом позже, – сказала она.
В машине Лиз снова пересела на переднее сиденье и восторгалась окрестностями.
– Мне страшно понравилось бы здесь жить, – объявила она.
– Все эти здания – часть кампуса нового колледжа, – объяснил он, когда сворачивали обратно на Мейн-стрит. На Пикаксской площади он указал на здания суда, публичной библиотеки и К-Театра, стоявшего на месте особняка, полностью сгоревшего во время пожара. Пожар! Мысль его метнулась обратно, на остров Завтрак: пожар в «Пяти очках», смерть Джун Холибартон, открытие, что она была дочерью привратника… Лиз её знала… Лиз слышала что-то потрясающее в связи с пожаром – и чуть было не открыла это, когда отключилось электричество.
Квиллер быстро повернул руль и остановился у автостоянки.
– Как раз перед тем как вырубился свет, Лиз, вы собирались рассказать мне нечто, что подслушали в конюшне.
– Да… Да… – задумчиво произнесла она. – Это меня преследует, но я не знаю, должна ли я об этом говорить или нет.
– Скажите. Вам будет легче.
– Боюсь, это что-то изобличающее…
– Если это правда – надо сказать.
В этот миг разговор их был прерван стуком в окно машины – со стороны водителя.
– Привет, мистер К.! Вы вернулись?
Квиллер опустил стекло, но ответил грубовато:
– Да. Я вернулся.
Неправдоподобно высокий молодой человек пялился в машину, с интересом разглядывая пассажирку.
– Я снова получил работенку в «Старой мельнице», – сообщил он.
– Очень рад за вас!
Парень созерцал Лиз, а она наклонилась вперёд с полуулыбкой, которая подала Квиллеру блестящую идею.
– Лиз, – сказал он, – это Дерек Катлбринк – вы видели его в Корсарской комнате – человек в Пикаксе небезызвестный… Дерек, Элизабет Кейдж – новоприезжая из Чикаго.
– Привет! Мне нравится ваша дурацкая шляпа! – со всей непосредственностью брякнул он.
– Мы заинтересуем её Театральным клубом, верно? – по-свойски добавил Квиллер.
– Ясно, заинтересуем! – с энтузиазмом подхватил Дерек.
Сценарий будущего этого молодого человека стал разматываться в мозгу у Квиллера… УХОДИТ: девушка-эколог с палаткой и прочим инвентарем. ВХОДИТ: любительница-ботаник с неплохим капиталом. Ботаник и экс-пират записываются в новый колледж.
Дерек побрёл прочь, а Лиз повторила то, что сказала в вестибюле отеля:
– Он такой высокий! – Глаза её восхищённо блестели.
– Славный молодой человек, – сказал Квиллер. – Богатая индивидуальность. Уйма таланта… Так на чем мы остановились? Вы подслушали, как ваш брат спорил в конюшне со стюардом.
– Да, я была в стойле у Скипа, а они – в кучерской. Стюард обвинял Джека в том, что он был причиной пожара, который погубил его дочь! Клайд сказал: «Вы были женаты на двух женщинах разом, и вам понадобилось от одной избавиться! Вы убийца! Я иду к шерифу!» А Джек ответил: «Тупая деревенщина! Никто тебе не поверит! И не забудь, у меня найдется на тебя компромат – достаточный, чтобы тебя на всю жизнь упрятать! Только пикни кому-нибудь – и я тотчас сообщу о взрыве… и об отравлении! Да этого хватит, чтобы дважды тебя повесить!» Тогда Клайд завизжал: «Вы сами подучили меня это сделать! Вы убийца!» И, думая, что никого нет, они стали орать друг другу такие непристойности, что я не смогла бы и повторить. Как раз в этот миг заржал Скип! Вдруг настало молчание. Я чуть не умерла от ужаса.
Она умолкла, чтобы перевести дыхание и немного успокоиться, затем Квиллер убедил её продолжать.
– Спор прекратился, и я услышала, что Джек уходит из конюшни, всё ещё осыпая ругательствами старика, который был ему как дядюшка, пока мы росли. После этого Клайд некоторое время расставлял в кучерской вещи, а потом тоже ушел. Когда стало безопасно, я выскользнула из задней двери и обошла кругом бассейн и всю крокетную площадку, прежде чем пойти домой. Вот тогда я и обнаружила, что мама отдала распоряжения об отъезде. Она сказала, что разразится шторм века. Но, по-моему, это была идея Джека – покинуть…
– Покинуть место преступления? – предположил Квиллер.
– Если правда то, что сказал Клайд.
– Клайд Вазли? Так его зовут? – Он мысленно перевёл это в цифры: 11-12-1-10-5, а потом 3-1-8-12-9. – Вы знали, что Джек женился на его дочери?
– В юности мы вместе проводили лето в Соснах, и она всегда сильно увлекалась Джеком. Маме не нравилось, что он ходит на лодке с дочкой стюарда, но он всегда поступал по-своему. Потом Джун уехала в школу, и этому настал конец – до прошлого лета. Она провела на острове целый сезон, играя в клубе на фортепиано, и Джек постоянно был там. Мама получила от Уильяма разведданные – и они оказались верны: Джун стала женой номер четыре! Уильям сказал мне это. Мама мне никогда ничего не говорила.
– Было у вас какое-нибудь подозрение насчёт жены номер пять?
– Уильям говорит, Джек познакомился во Флориде с француженкой и хотел, чтобы мама уладила дело с Джун, но дочка стюарда не хотела денег, она хотела Джека Эплхардта. – Лиз произнесла это с презрением.
Как только Лиз благополучно зарегистрировалась в пикаксском отеле, Квиллер предпринял бросок к своему яблочному амбару – через театральную автостоянку и густую рощу, которая отделяла его фруктовый сад от урбанистического Пикакса. Он выгрузил сиамцев, налил им в миску свежей воды и распаковался ровно настолько, чтобы найти запись игр в домино.
Последний ход состоял из 6/6,1/0, 5/6, 0/1, 5/5,1/4, 5/6 – очки, которые он перевёл в «Л», «А», «К», «А», «И», «Д» и ещё одно «К». Он пытался расшифровать их, когда в дверь к нему постучалась одетая в кучерской кафтан Лиз, несшая керосиновую лампу, подобно весталке из римского мифа.
Теперь буквы легли на место. Отбросив «К» и одно «А», он расшифровал Клайд. В этой же игре Коко вытащил костяшки, которые расшифровывались как Джек и Вазли (хотя о последнем Квиллер думал, что это были залив или звали). Пересматривая последнюю игру, он колотил себя по лбу кулаком и бормотал: «Дурак! Дурак!»
Коко, ещё раз заметил он, был поразителен. Он не мог расшифровывать, не мог ни добавить, ни отбавить. Он обходил прочие буквы, потому что знал все инстинктивно. Он был провидцем! Квиллер часто себя спрашивал: «Как это меня угораздило обратить в рабство единственного кота-провидца?» Ему никогда не приходило в голову, что Коко может влиять на события – так, как он организовал Квиллерово присутствие на лесной тропе в нужный момент.
Не распаковываясь дальше, он позвонил домой шефу полиции.
– Энди, я получил твою телефонограмму, а теперь и у меня есть кое-какая информация.
– Где ты?
– Снова в яблочном амбаре, но был на острове во время шторма.
– Ну и каков он был?
– Нечто среднее между ужасом и скукой. Может, зайдешь поболтать, пропустим рюмочку доброго скотча?
– Буду через три минуты.
Вверх по пандусам галопом прогремели лапы, покружили по балконам, поперёк балок, потом – снова вниз, на уровень антресолей, оттуда ринулись в мягкое кресло в бельэтаже. После двух недель заключения они заново открывали ПРОСТРАНСТВО.
– Клянусь больше никогда не подвергать вас, ребятки, такому испытанию! – сказал им Квиллер.
Поджидая Броуди, он ещё раз взглянул на записку Двайта Сомерса:
Не хочу сообщать тебе эту конфиденциальную информацию по телефону (я применил тактику Уотергейта, чтобы её заполучить), сам же отбываю с острова следующим паромом. Бросаю эту грязную работенку! Получил предложение от фирмы в Локмастере – кажется, недурное. Последнее имя Нуазетты – Дюлак. Постоянное место жительства – Лейк Уорс, Флорида. Надеюсь, это поможет.
Почти тут же стала видна машина, мелькающая сквозь рощу и подпрыгивающая на ухабистой дороге. Это было явление, которое всегда взбудораживало Коко.
– Это Закон! – предостерёг его Квиллер. – Пожалуйста, никаких кошачьих истерик!
Энди припарковался у задней двери и, неистовствуя, влетел через кухню.
– Ну, пусть только твоя информация будет недостаточно хороша! Ты оторвал меня от специального телевыпуска об Эдинбурге!
– Если она окажется недостаточно хороша, чтобы представить её прокурору, я угощаю вас с женой обедом в «Старой мельнице».
Скотч для Энди был готов – с капелькой воды и без всякого льда, – и двое мужчин взяли стаканы с собой в гостиную, где шеф погрузился в подушки несусветно громадного кресла.
– Говорят, отелю здорово досталось, как я и предсказывал.
– Древние боги острова Завтрак с самого начала наложили проклятие на курорт Грушевого острова.
– Нельзя сражаться с природой… как и с мэрией. Так что ты заполучил? Твердую улику или мягонькие ниточки?
– Я заполучил лезвие кайлы от ножовки, кое-какие сигналы от Коко (который никогда не ошибается) и предостаточно всякого, чтобы понять, что к чему, и доказать саботаж, двоеженство, поджог, убийство и целый ряд покушений на убийства. Все пытались изобразить их несчастными случаями, но я настаиваю: они возникли в результате двух преступных заговоров, – и обоими руководила одна паршивая овца из богатой чикагской семьи. Оказавшись женатым одновременно на Джун Холибартон и Нуазетте Дюлак, Джек решил избавиться от одной жены и помог другой избавиться от прежнего мужа. Я сказал бы, что оба убийства были совершены с помощью отравленных напитков, которые выпили обе жертвы. Потом загорелся матрас Джун, а Жорж Дюлак упал в бассейн отеля. Обе истории, – подчеркнул Квиллер, – сделали курорту скверную рекламу, но фактически были побочной сюжетной линией. Основная кампания по очернению курорта и подрыву его туристского бизнеса была спланирована двоеженцем и служащим его фамильного поместья. Я назову имена, когда буду говорить с прокурором.
– Многое ли из этих открытий приходится на твою долю? – ехидно поинтересовался шеф.
– Можешь считать как угодно, но это дедукция, основанная на наблюдении, показаниях свидетелей и намеках Коко.
Квиллер пустился в некоторые детали – проанализировал отравление гумбо, находку лезвия от ножовки и спор в конюшне. Он счел, что самое лучшее – не поминать о домино. Восхищение, которое Броуди питал к оккультным талантам Коко, имело свои пределы.
– Освежить тебе питье, Энди?
– Только самую малость.
В субботу все трое – человек и два четвероногих спутника – пребывали в послеотпускной, послеураганной летаргии. Сиамцы свернулись на своих старых привычных местах, Квиллер лентяйничал и отказывался отвечать на звонки. Позже, когда он проверил свой автоответчик, там были такие весточки:
От Фран Броуди: Спасибо, что прислали мне мисс Кейдж. Я оформляю ей квартиру в Индейской Деревне.
От Полли Дункан: Прости, что вчера была резка. Устала с дороги. До смерти хочу поговорить с тобой о своём большом решении.
От Милдред Райкер: Если пригласишь нас завтра на вечеринку, я принесу плов в горшочках и салат. Хочу услышать об урагане и отпуске Полли.
В воскресенье вечером пришли Райкеры с угощением и плохой новостью: сильный ветер повредил новую пристройку к их дому на берегу озера. Полли явилась со своим бумажным рулоном и доброй новостью:
– Когда я рассказала своей подруге в Орегоне, что намерена сохранить свой каретный сарай в комплексе нового колледжа, она убедила меня, что я должна иметь свой собственный дом. Она архитектор, и мы потратили все время, вычерчивая дом в два этажа, так что Бутси сможет бегать вверх-вниз по лестнице. Все, что мне нужно сделать, – это найти кусок земли, не слишком отдаленный и не слишком дорогой.
Она развернула архитектурные наброски и расстелила их на кофейном столике.
Райкер зааплодировал. Милдред затрепетала. Квиллер ощутил огромное облегчение.
– В дальнем конце фруктового сада, – сказал он, – есть два акра земли, где когда-то стоял фермерский дом Тривильена. Я продам их за доллар.
Тут зааплодировали все.
Когда они спросили его об урагане, он только плечами пожал да выдавил из себя парочку общих фраз типа: «Если видел один ураган – видел все». Зато он пленил гостей легендой о пропавших смотрителях маяка.
– Зачем, – удивилась Милдред, – кто-то нагнал таинственности? Совершенно очевидно, что людей забрал с острова НЛО.
Никто не зааплодировал, но Коко так произнёс своё «Йау-ау-ау», что все услышали в нём авторитетнейшее подтверждение.
– Он чует плов в духовке, – бойко пояснил Квиллер.
– О'кей, Квилл, – сказал Райкер. – Какова же истинная причина твоей поездки на остров Завтрак? Меня ты ни на минуту не одурачил: ты ведь за две недели представил только один материал.
– Ну, ты знаешь, Ник Бамба беспокоился насчёт ряда несчастных случаев на острове и хотел, чтобы я переправился и пошуровал там, но… на месте оказалась парочка переодетых детективов из полиции штата, так что я сказал себе: «Зачем вмешиваться?»
– Ты умнеешь прямо на глазах, – сказал редактор. – Я всегда тебе говорил: занимайся собственным делом.
Райкеры отбыли восхитительно рано, Квиллер отвез Полли домой и вернулся в амбар восхитительно поздно. Он выдал сиамцам обычную их закуску на сон грядущий, а потом все трое наслаждались получасовой близостью перед отходом ко сну: Квиллер развалился в своём большом кресле, Юм-Юм свернулась у него на колене – подбородок на лапе, – а Коко уселся на ручку кресла, превратившись в занятый самоанализом меховой сверток. Довольный закуской, созерцающий притушенный свет, Коко выглядел как любой избалованный питомец, но…
Квиллер задавал себе вопросы, на которые никогда не будет ответа: «Когда Коко изодрал в календаре месяц июнь (который ведь звучит как джун) – знал ли он, что за соседней дверью расстанется с жизнью Джун Холибартон?
Когда он измял мой парадный костюм и удержал меня тем самым от визита к веселым вдовушкам, знал ли он, что ждёт меня впереди, на лесной тропе? Иначе я ведь никогда не познакомился бы с королевским семейством и не услышал бы рассказа их дочери о королевской интриге. Или это было совпадение?
Когда Коко закатил кошачью истерику и сбил маску трагедии, то не из-за того ли, что она походила на беспутного Джека Эплхардта?
А как насчёт его налета на миску с орехами? Знал ли он, что фундук по-французски – нуазетт! А как насчёт домино?»
– Снизойди до меня, Коко, – обратился Квиллер к сонному коту возле своего локтя. – Ты просто сбрасываешь под стол взмахом хвоста? Или ты знаешь, что делаешь?
Коко сузил глаза и открыл в зевке пещеру пасти, показав клыки, продемонстрировав розовую глотку и выдохнув на хозяина мощнейшее воспоминание о своей закуске на сон грядущий.
