Текст книги "Мой любимый деградант (СИ)"
Автор книги: Лидия Орлова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 33 (всего у книги 33 страниц)
Мы под руку вошли в зал пятыми.
Четверо других выпускников, сдавших практику, также были не одиноки, у них на боку висли адептки младших курсов.
Адепты Кон Вэдр и Чмир Рват уже находились в зале, как гости, приглашенные поприветствовать пятерых адептов, сдавших практику и допущенных до дипломного экзамена. Хотя многие считали, что после сданной практики, закрыть экзамены и зачеты совсем не сложно.
Как только мы вошли в зал, ректор поднял на возвышенность, установленную центре зала и обратился к собравшимся:
– Приветствую всех в зале. Сегодня важный день, каждый из вас может лично поздравить пятерых выпускников Свободной Академии Магии, показавших на Пике Магии свои знания, мастерство и лидерские качества. Встречайте адептов Академии Магии, прошедших с честью все испытания на Горе Пик Магии: Станислас Лим, Ромир Литс, Витор Наут, Лион Найт, Тимир Найт.
И Тим, вслед за сокурсниками, поднялся на возвышенность.
– Адепты, впереди у большинства из вас экзамены и зачёты, но это не мешает нам всем поздравить каждого из вас с пройденным испытаниями. И пожелать достойной жизни на благо Принципата и своего рода. А сейчас я хочу огласить результаты практики.
И ректору передали исписанный лист бумаги, который он стал зачитывать магически усиленным голосом, который разносился по всему залу.
– Адепт Витор Наут. На Горе из возможных ста баллов набрал семьдесят девять баллов. Ему уже поступили предложения продолжить обучение стажёром и приступить к работе в Министерстве Безопасности и Министерстве Охраны природы.
– Адепт Станислас Лим. На Горе за двадцать дней практики набрал восемьдесят два балла. Стажёром его приглашают в Министерство Безопасности и Гильдию Торговцев.
– Адепт Лион Найт, пройдя достойно все испытания, набрал восемьдесят пять баллов. Его приглашают стажёром в Министерство Внешней Политики и младшим офицером в Постоянные Государственные Магические и Вооруженные Войска Принципата Сотни Объединенных Земель.
– Адепт Ромир Литс, достойно прошел все испытания и набрал восемьдесят семь баллов. Его приглашают стажером в Министерство Внешней Политики, Министерстве Охраны природы, а также ему предложили место советника главы Объединения Гильдий Торговцев.
Я с замершим сердцем наблюдала за Тимом. Стоя в ряду со своими сокурсниками он выглядел очень спокойным и вместе со всеми хлопал, когда зачитывались приглашения на работу выпускникам. Я очень хотела, чтоб Тиму поступило хотя бы два приглашения на работу, как и всем остальным. Хотя я знала, что без работы он не останется, но официальное приглашение в министерство или другое знаковое место очень почетно.
– Адепт Тимир Найт, единственный, за последние десять лет, выпускник, сумевший набрать за практику максимально возможные сто баллов. – Всем адептам хлопали, когда объявляли их баллы, а сейчас в зале захлопали только я, дядя, Марина, братья и родители Тима. – Поэтому адепт Тимир Найт получает также высший балл по всем экзаменам. И может уже завтра забрать свой диплом и приступить к работе на благо Принципата.
Сейчас уже хлопали не только близкие Тиму люди, открыто уважение его успеху выразила половина зала.
– Тимир Найт получил приглашение на работу помощником секретаря Старшего Министра, стажером в Министерство Внешней Политики, младшим офицером отряда архаровцев при Министерстве Безопасности, младшим офицером в Постоянные Государственные Магические и Вооруженные Войска Принципата Сотни Объединенных Земель, помощником Главного артефактора, а также ближайший год за адептом Найт остается место ассистента на кафедре Боевой и Защитной магии в Свободной Академии Магии.
Сейчас хлопали все, и, кажется, не только руками. Военные и несколько приглашенных, подозрительно похожих на знакомых мне архаровцев, еще и ногами топали. А все сокурсники буквально вырывали Тима друг у друга из рук, пытаясь обняться с ним. А Тим в это время оборачивался в сторону зрителей и ловил мой взгляд.
Когда сияющие, как начищенные пуговицы, адепты спустились с возвышенности, каждого из них окружили родственники и друзья. А у меня не получалось приблизиться к мужу, потому что архаровцы и военные оттеснили его к стене и громко, перебивая друг друга, уговаривали вступить именно в их ряды. Знакомый архаровец, который когда-то бил Тима, напоминал об обещании вернуться к ним. А армеец доказывал, что Вооруженные и Магические Силы Принципата лучшее место для Тимира. Ему даже без денежного взноса сразу дадут звание младшего офицера. Будет отдельная комната и полное государственное обеспечение.
Тим смог выглянуть из их окружения и протянуть руку мне. Когда я оказалась рядом с ним Тим серьезно спросил:
– Дорогая супруга, как думаете, какая мне форма лучше пойдет? Черная, как у архаровцев, или серая, как у армейцев?
Я уже привыкла, что Тим шутит при самых нестандартных ситуациях. Но шутя выбирать место работы, по-моему, немного легкомысленно. Я была за возвращение мужа к архаровцам. И, вообще, любое место было более подходящим, чем Армия, где Тим будет пропадать месяцами, а полностью принадлежать мне сможет только две недели через целых три месяца. Но говорить такое неправильно, поэтому отшутилась и я:
– А армейцев можно красить, как архаровцев, в фиолетовый цвет?
Тим смеясь ответил, что мне можно красить в любой понравившийся мне цвет только архаровцев.
Архаровец закивал, подтверждая слова моего мужа. А армейцы удивленно переводили взгляды с нас друг на друга.
Я громко вынесла свое решение, что быть Тиму младшим офицером архаровцев. И очень обрадовала этим его бывших сослуживцев.
Пока вокруг стоял шум, кто-то убрал с центра зала возвышенность, освободив пространство для танцев. Заиграла музыка, рядами выстроились пары. И кавалеры начали вести в танце своих спутниц. А я, любуясь ими и немного им завидуя, последовала за Тимом на балкон. И мы с Тимом, отбившись от всех желающих заполучить моего мужа не несколько слов, вышли на балкон. Здесь было тише и свежее. Музыка манила в танец уже не так непреодолимо. Но все равно я чувствовала себя обделенной. Тим принес нам сок в фужерах и пытался развлекать меня разговорами.
– Магистр Вайол сказал, что тебе тоже сессия засчитывается по итогам практики, – заметил Тим.
– Значит, мы с тобой зря мучились, сдавая зачёты и экзамены до практики. – Выдохнула я.
– Выходит, что зря. – Согласился Тим. Если бы я знал, что так получится.... – Разговор у нас прерывался уже не в первый раз.
Наконец, после минуты тишины, Тим серьезно сказал, заставив меня удивиться.
– Сафира, я тебя не ревную! Вернее, не настолько сильно ревную, чтоб лишать танцев. – Мне стало стыдно, что я тут как ребенок дуюсь, а Тим вынужден оправдываться. – Сафира, я опасаюсь, что Вэдр попытается тебе навредить. Или сделает это совершенно «случайно» кто-то другой. В танце сложно уследить за движениями всех танцующих рядом...
Я попыталась понять Тима, но не смогла не напомнить ему об обещании, которое дали оба лорда Вэдр.
– Это семья торгашей. Для них даже честь не так важна, как выгода. А мы сегодня заставили их выплатить очень большую сумму. И Кон распрощался с дипломом Академии, такое сложно просто забыть.
Я подумала, что танцы не так и важны. И зачем расстраиваться, когда можно потанцевать с Тимом в нашей комнате. И мы решили остаться на балконе еще совсем не на долго и незаметно уйти в нашу комнату.
Стоять в обнимку с Тимом, перебирая сегодняшние события намного лучше, чем танцы не с Тимом. Нас никто не отвлекал, никуда не торопил, но мы все же решили, что лучше, как и договаривались, покинуть бал пораньше. Хоть скоро и должен был начаться праздничный салют. Мы с Тимом под руки направлялись к дверям, когда наперерез нам двинулась леди Вэдр, она остановилась перед нами, закрывая собой путь и вежливо поприветствовала нас. Ответив ей также вежливо, Тим, постояв, крепче сжал мою ладонь и потянул меня в сторону, чтоб пройти к выходу, обойдя леди Вэрд.
Но она, уставившись на наши ладони, упрямо сжала губы и снова перекрыла нам путь к выходу.
Ее поведение по всем нормам было неприличным. Я оглянулась в поисках дяди или Марины, но увидела Кона Вэдр, который развернулся в нашу сторону спиной. А должен был подойти к нам и, улаживая назревающих конфликт, увести из зала свою родственницу. С другой стороны к нам заспешил Лион.
– Тимир, что ты в ней нашел? – Неожиданно спросила она моего мужа, впервые обратившись к нему по имени. – Я бы лучше заботилась о тебе…
В этот момент к нам приблизился Лион. Он делая комплименты Жиссе Вэрд и расспрашивая ее о двух «сорванцах», отвлек ее от нас и увел в сторону. А мы продолжили свой путь, только волнение мое почему-то нарастало. Уже у самой двери мы услышали крик Лиона:
–Тимир!
Мы с мужем оглянулись одновременно. Я заметила только, как ко мне подлетает ярко-красный пульсар, а потом я и Тим отлетает от ослепляющей вспышки в разные стороны.
Один...
Два...
Три...
Мои родители врачи. Мама – детский травматолог, как все говорят, очень хороший специалист. Три дня в неделю она работает в государственной больнице, спасая всех, кого к ней приедет беда. А два дня зарабатывает в частной, очень дорогой клинике. Сюда к ней могут попасть только обеспеченные пациенты. Может быть, когда-то она была восторженной студенткой, воспринимающей медицину, как служение человечеству. Но жизнь научила ее быть реалисткой, и, рационально распределяя твои силы, получать достойную оплату за свои труды.
Папа долгое время проработал заведующим травматологического отделения в больнице. Но, как однажды, сказала мама, перегорел. Он переучился на врача лечебно физкультурной гимнастики, открыл свой кабинет с тренажерами и теперь помогает тем, кто уже перенес сильную травму и нуждается в реабилитации. И ещё папа преподает в местном медицинском колледже. Мама с папой один раз в год обязательно выезжают за пределы страны на отдых. При этом оплачивают учебу двух старших детей, моих брата и сестры, в Лондоне.
А я была третьим ребенком и самой неисправимой лентяйкой. Училась в школе хорошо только потому, что учеба мне давалась легко. И учителя все были замечательные, и класс дружный. Но о будущей профессии я думала нечасто, хоть с подругами и научилась делать уколы. Мне нравилось гонять на мопеде, сидеть в интернете и просто веселиться. Мама пыталась выдать меня замуж за "хорошего парня", но тут у меня очень вовремя появилась фобия. Папа говорил, из-за моей любви к скорости, что я доиграюсь... А я отвечала, что мама меня вылечит, а папа снова поставит на ноги. Но, кажется, все это было в другой жизни.
А в этой – я находилась во тьме, сквозь которую иногда пробивались голоса.
– Тимир, сынок, отдохни хоть немного. Доктор Дирб сказал, что твоя жена ещё долго проспит.– Говорил женский голос.
– Мама, уезжайте. Оставьте меня с Сафирой. – Отвечал мой Тим.
Следующий раз, когда я как бы проснулась, с моим мужем говорил дядя:
– Тимир, я сам не собираюсь прощать покушение на Сафиру. Надо только не оспаривать прошение семьи Вэдр на ее пожизненное пребывание в монастыре.
– Чтобы Жисса жила в монастыре? Она пыталась убить Сафиру и жить права не имеет.
– Она и не доедет до монастыря. Но ее семья сохранит свое имя чистым…
Я слышала ещё много обрывков разговоров. Голос Тима всегда был рядом со мной. Его жалели и уговаривали пойти отдохнуть. Его ругали и называли слабаком, что он «чахнет» над живой женой. Ему объясняли, что моя жизнь вне опасности. Просто защитный артефакт на моей руке – серебряный простенький кулон на цепочке, повязанной на запястье – воспринял нападение, как угрозу жизни младенца и усыпил меня, чтоб я полностью восстановилась, не навредив будущему ребенку.
– Тимир, откуда у тебя этот уникальный артефакт? Такие редкости сейчас только в семейных сокровищницах хранят. – Спрашивал голос доктора Дирба. А Тим ответил, что купил его из сочувствия у одной девушки несколько лет назад. А потом подарил мне. Даже сейчас во мне проснулась ревность: что это за девушка? Не в публичном ли доме она обитает? Чем ещё из сочувствия помог ей мой муж?
Но вопросов моих Тим слышать не мог, он, вообще, говорил меньше, чем я хотела его слышать. Мне не хватало его голоса и смеха. Если я его видеть не могу, хотелось бы хоть больше слышать его голос.
Я считала, загадав какую-нибудь цифру, чтоб проснуться, произнося ее.
Три.
Два.
Один.
– О, сестра, проснулась, – прошептал голос Лиона рядом, когда я начала моргать. – Как хорошо, что ты не умерла, будешь сама нянчиться с Тимиром, он уже всем здесь надоел.
– Почему? – Спросила я немного охрипшим голосом.
Тим же очень неприхотливый, он никогда не станет никого утруждать. Вряд ли он сделает что-нибудь, чтоб от него окружающие устали.
Лион пожал плечами:
– Тимир не ест почти, и пьет только кофе, чтоб не спать. Мы боялись, что он возле тебя и умрет. Если честно, надоело за него переживать! Я в Армию хочу.
Лион всегда будет раздолбаем, думающим только о своем комфорте.
– Сафира, ты обязана снова меня спасти. – Вдруг ещё тише зашептал он. – Ясаман увела Тимира в столовую, когда он вернётся, сделай, пожалуйста, вид, что ты все ещё спишь. А потом с криком проснешься.
Я недовольная этим планом нахмурилась.
– Не хочешь? Тогда проснись со стоном... Или просто проснись чуть позже, но обязательно в присутствии Тимира. Чтоб он не стал снова ревновать тебя ко мне. А то рука у него тяжёлая и он, вообще, нервный стал. Хуже, чем всегда. – Пояснил Лион.
Тим вернулся через пару минут, Лион приложил палец к своим губам и направился навстречу брату. Я же закрыла глаза и повернула голову лицом к стене.
На тихий вопрос Тима, Лион громко ответил, я крепко сплю.
Тим, выпроводив брата, сел на мою кровать и, взяв мою ладонь, прижал к своему лбу.
– Сафира, мне Ясаман рассказала, как она учила тебя соблазнять меня. – Как будто к здоровому бодрствующему человеку обратился Тим. – Если бы я только знал, что ты тогда не шутила и не готовила ловушку. Как много времени мы потеряли!
Тим, кажется, пересел с кровати на пол и уткнулся головой в кровать, но ладонь мою из рук не выпускал.
– Сафира, просыпайся! Доктор Дирб сказал, что ты не можешь дольше семи дней спать. Если хочешь, я буду всегда говорить, что люблю тебя. И не устану повторять, что ты красивая и умная. И глаза у тебя... серые и волосы... длинные. Я выучу все красивые слова. – Даже в такой момент с эпитетами Тиму не везло. – Сафира, если захочешь, будем танцевать на каждом балу.
Я уже давно открыла глаза и смотрела на Тима. Он же, опираясь лбом в кровать, не мог меня видеть. Но после следующих его слов я не сдержала смешок:
– И еще я могу больше никогда не надевать носки…
Встрепенувшись Тим вскочил и в первый момент бросился к двери, но через пару шагов развернулся, и, приблизившись к кровати, обнял меня, целуя в щеки, губы. Он приподняв усадил меня в кровати, и крепко обнял, продолжая целовать.
А потом пришлось вызвать в Академию дядю и Марину. И они с Тимом перенесли меня в замок Чарх. Раньше не позволил это сделать доктор Дирб, опасаясь, что портальный переход может навредить мне и ребенку.
И впереди были почти два месяца каникул, которые я планировала провести, как самые настоящие медовые месяцы.
Эпилог.
Я была адепткой четвертого курса Свободной Академии Магии, когда стала матерью в первый раз. Роды совпали с зимними каникулами, и все радости схваток со мной перенесла Марина. В ее честь мы и назвали красную крикливую малышку. Марина восприняла это как величайшую честь и подарила своей внучатой племяннице и тезке несколько комплектов драгоценностей. Дядя был разочарован, что не родился мальчик, но виду старался не подавать.
– Слава Богу, ребенок уже родился, я устал нянчиться с твоим мужем. Перед следующими родами прослежу, чтоб Тимира отослали куда подальше. – И дядя, развернувшись, покинул мои покои, оставив на столике подарки для меня и новорожденной Марины.
Тим, действительно, выглядел вымотавшимся. Поцеловав меня нежно, он прижал мою ладонь к своему лбу и так застыл.
– Дяде вправду пришлось с тобой нянчиться? – Спросила я.
Вообще-то, я ждала поздравлений, благодарности за ребёнка, похвалы. Я себя сейчас чувствовала героем. Самым настоящим героем, который прошел через ужасные муки и подарил миру нового человека. Пусть даже этот человечек пока красный, лысый и беззубый и морщинок у него больше, чем у изюма. Но Марина сказала, что и месяца не пройдет, как малышка станет красавицей, и я хотела ей верить.
Только Тим сейчас был не настроен на восхваление моего подвига. Он больше напоминал тяжело больного человека, который только что перенес страшнейший приступ боли.
– Не помню. – Прошептал Тим. – Как услышал твой первый крик, голову совсем от страха потерял. Может, больше не будем это делать?
Тим шокировал меня так сильно, что я даже забыла, что немного обижена на него.
– Как не будем? – По-моему, даже думать нельзя о том, чтобы отказываться от нормальной супружеской жизни.
Тим нервничая начал объяснять свое предложение:
– Сафира, нам и одного ребенка хватит. Можно ведь зелья целителю заказать, чтоб больше не беременеть. Один ребенок в семье – это очень хорошо, вся наша любовь достанется дочери. Ее не будут обижать младшие дети, забирая игрушки. И не придется делить ни с кем наше внимание. – Закончив с убедительными, на его взгляд, доводами, Тим перешёл к уговорам. – Сафира, я очень тебя прошу, согласись… Я ещё один такой день не переживу. Я же не думал, что тебе придется так мучиться!
И я поняла, насколько сильно Тим перенервничал. Хотя я много раз представляла, зная о его бережном отношении ко мне, что день рождения ребенка для него лёгким не будет, но, все же, не предполагала, что он сразу забудет обещание, которое дал дяде. Ведь возродить род только одним ребенком почти невозможно.
Но, с другой стороны, это я почти семь часов мучилась от боли и сейчас была героем, а он-то все это время переживал за меня, и сейчас испытывал чувство вины.
– Дядя будет недоволен, он хотел много внуков, – на это Тим ответил, что лорд Чарх и сам не позволил своей жене пройти через такие муки второй раз. – И наша дочка сама по себе уже возрождение рода.
И мы с Тимом решили никаких заявлений не делать, но со вторым ребенком не спешить. Никогда.
Ректор с начала учебного года сделал для меня исключение, и с тех пор я жила в замке Чарх. Дважды в день пользовалась порталом, чтоб посещать занятия и вечером возвращаться домой. Поэтому меньше чем через неделю, как стала матерью, я смогла вернуться на учебу. Все мои материнские обязанности взяла на себя Марина.
Но в конце весны, когда моей дочери не было и пяти месяцев от рождения, я упала в обморок на тренировке. Доктор Надир твердил, что нагрузка не была непосильной, и перенапрячься я никак не могла. И доктор Дирб подтвердил, что не из-за занятий я потеряла сознание, а после осмотра поздравил меня с ожидающимся пополнением.
И я, в отличие от Тима, была рада, что скоро снова стану матерью. Все муки, перенесенные при рождении Мариночки, уже в кошмарах не напоминали о себе. А дети-погодки это почти что двойняшки. С ними должно быть очень интересно.
Тим боялся рождения следующего ребенка и опекал меня до самых родов не меньше, чем нашу дочь, которую очень любил. Даже устроился в Академию консультантом по нормам правоведения. И нередко мы в столовой обедали вместе с Ясаман, вспоминая наши былые подвиги.
После рождения второй девочки, уже я сказала мужу, что больше ни одного ребенка в нашей семье не будет. Эти роды были очень сложными и длились более суток. Дядя, как и грозился, отправил Тима с важным поручением в провинцию, но дал моему мужу слово, что вернёт его порталом домой, если роды начнутся раньше, чем он успеет вернуться домой. Только дядя не собирался держать это обещание. Даже когда я была уверена, что не выживу и просила позвать мужа, чтоб попрощаться с ним, Тиму о родах не сообщили.
Поэтому, когда Тим все-таки вернулся на пятый день после рождения дочери, я попросила сразу заказать мне самые надёжные зелья и артефакты.
Дядя назвал девочку в честь своего сына Миртой, и пробурчал, что родить сразу мальчика могут только достойные родители.
От своего плана я не отступала ни под уговорами Марины, ни под влиянием упрёков дяди. А Тим меня поддерживал, что две девочки в семье – это уже богатство, которым стоит гордиться.
Но в день, когда я сдала практику седьмого курса и привела к подножию Горы двенадцать своих подопечных, что было небывалым успехом, я случайно услышала разговор дяди и Тима. Дядя, как глава рода, позволял себе грубые реплики. А Тим, как всегда, отстаивал право нашей семьи на счастливую жизнь.
– Тимир, ты дал мне слово, что род Чарх возродится. Думаешь, что родив двух девочек, ты исполнил свое слово? Вы с Сафирой должны родить хотя бы одного сына.
– Сафира тяжело переносит роды. – Тихо сказал Тим. – Мы решили, что больше не будем заводить детей. Мужья наших девочек могут войти в род Чарх, как это сделал я.
– Вот как? Давно вы это решили? Раньше ты отговаривался учебой Сафиры. Может, это ты не способен зачать сына? – Подобные вопросы для любого мужчины унизительны. Даже не представляю, как Тим не нагрубил в ответ.
– Может быть, я и виноват, лорд Чарх. Все знают, что я не идеален. Но Сафира больше не стоит проходить через боль, связанную с...
– Если она больше не сможет понести от тебя, – оборвал Тима дядя, – я найду ей другого, здорового мужа. И избавиться от тебя сложно мне не будет.
Я, в шоке от услышанного, в тот вечер попросила Тима повезти нас с девочками в гости к бабушке и дедушке Найт. Отношения с ними у нас давно наладились. В Марине и Мирте они души не чаяли и баловали внучек, как только могли. И старший офицер Лион Найт, самый безалаберный дядя на свете, давно приглашал нас погостить.
Выносить споры и раздоры из своего рода на суд свекрови я не осмелилась, но как бы невзначай спросила ее, откуда у нее взялись силы на пятерых детей.
– Всегда кажется, что сил не хватит, но откуда-то они берутся. – Как всегда холодно, проговорила она. Я давно привыкла к такой ее манере поведения и уже не считала хладнокровие Тимирики признаком жестокости. – Сафира, я всегда помнила слова своей матери, что сила женщины в ее сыновьях. Я хотела много сыновей, благодаря им у меня появился неоспоримый голос в роду. Может даже, в какой-то момент я стала злоупотреблять своей силой и невольно стала причиной сложной жизни Тимира. Ему и сейчас нелегко. Но когда ты родишь ему сына, его вес в роду Чарх также станет очевидным для всех.
– Но девочки – это тоже сила семьи, они наследуют имя и магию, – возразила я матери Тима, к мнению которой иногда прислушивалась.
– Девочки должны уходить в другие семьи и служить для связей между фамилиями. Девушки не входят в род мужа униженными. Мужчина же, вступающий в семью и род жены, считается слабым. Вспомни, через сколькие унижения пришлось пройти Тимиру. И ещё неизвестно, найдется ли кто-то согласный, как мой сын, быть зависимым от твоих дочерей. Вам тогда повезло, что за тобой стоял лорд Чарх. Это он своим неоспоримым авторитетом изменил ситуацию в вашу пользу.
С этой ночи я перестала пить зелья и те артефакты, что Тим, для большей надёжности, клал под кровать, отключала. И через девять с половиной месяцев родился Ксандр Чарх, названный в свою честь самим главой рода, и в следующие пять лет родились ещё два мальчика. Если только сыновья упрочат положение Тима в роду Чарх, и если только они помешают дяде избавиться от моего мужа, я решилась родить их больше. И видит Бог, сложно мне это не было.
Помимо Марины воспитывать всех моих детей мне помогала Сафа, которая, почему-то, читала и их мысли. Часто она предупреждала меня об их шалостях, когда еще я могла предотвратить бедствие.
Лорд Чарх был горд своими внуками. Даже когда они спалили все папки с отчетами из министерств, даже когда выпустили на стол наловленных в саду лягушек, даже когда облили его пиджаки в гардеробе кислотой глототраза, которую стащили у него же в лаборатории, он не ругал их, а выговаривал все Тиму и мне.
И я смогла, наконец, выйти на работу в Академию и серьезно заняться магическим и агрессивным целительством. Тим к этому времени был Главой Корпуса Архаровцев, являлся магистром боевой и защитной магии. Но тропа, по которой он продвигался по службе, была тернистой. Часто казалось, что ее темная полоса, сменяется черной, а на смену ей приходила абсолютная беспросветность.
Очень часто, возвращаясь с работы, он, даже не ужиная, поднимался в нашу комнату и засыпал в одежде. Чтоб утром провести со мной хотя бы час, и снова пропасть на работе. Ему приходилось заниматься самой сложной работой, быть первым там, где другие предпочитали отсиживаться, брать ответственность на себя и потом часами писать отчеты, чтоб доказать правильность своих действий руководству.
При этом сама служба давалась ему легко, начальство ценило его за ум и смелость, а подчиненные уважали и боялись. Тяжело было отбиваться от жалоб родственников задержанных и просто недовольных граждан, когда они заваливали резиденцию Главы Принципата и Министерства письмами с оскорблениями «деграданта». Еще очень долго люди считали Тима недостойным носить звание офицера.
В конце концов, Тимир Найт стал незаменим в Министерстве Безопасности, и полосы нашей жизни все чащи становились светлыми. Только детские болезни изредка огорчали нас.
Закон о Дискриминации Магов, хоть и был принят в Принципате на второй год после выборов нового Главы Принципата, но действовать в полную силу начал далеко не сразу, встречая многочисленные преграды. Но сейчас, многие надеялись на это, в государстве будут соблюдаться права всех людей, и отличие от стандартов во внешности или увечье не станет приговором для магов.
Тим остался скуп на нежные слова и пылкие признание. Он, как и раньше, доказывал любовь поступками. Но иногда, когда особенно уставал, он проговаривался:
– Не знаю, чем я тебя заслужил, но без тебя бы я не выжил. – Тогда я думала, что и я бы без него в этом мире жить не смогла.
– Сафира, тебя мне подарил Бог. – А на эти слова я даже хотела ответить, что Бог забрал меня из другого мира, чтоб сделать дар Тиму. Но смолчала, храня нашу с Сафой тайну.
Конец.
