Текст книги "Музей воров (ЛП)"

Автор книги: Лиан Таннер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Командующий

Люди в зале вскочили на ноги и подались к упавшему человеку, перебивая друг друга вопросами.

– Что случилось?

– Кто это?

– Какие дети?

– Не задавите его! Осторожнее!

– Что значит убийство?

– Дайте ему стул! Принесите воды! – прокричала Протектор и, быстро отдав ножницы лейтенант-маршалу, спрыгнула со сцены и начала проталкиваться через толпу.

Мама обняла Голди. Папа обнял их обеих.

– Дети, – прошептал он. – Что случилось с детьми?

Левое запястье Голди горело, словно в огне. Она спрятала вторую руку в карман и, нащупав голубую птичку, крепко сжала ее в пальцах.

«Быстрее!» – подумала она. – «Пусть все разрешится как можно быстрее, и церемония продолжится!»

Один из ополченцев пронес через толпу кружку воды и осторожно полил человеку на голову. Тот застонал и сел. Кто-то испуганно вздохнул:

– Командующий!

Голди смотрела на всклокоченного человека в изумлении. Его честь Командующий Джуэла, начальник Благословенных Хранителей и выразитель мнения Семи Богов был высоким, красивым человеком, который никогда не появлялся на публике без гладкой, черной как вороново крыло прически и серебристого блеска мантии.

Но сейчас его мантия была изодрана в клочья, а лоб покрыт кровью. Лицо Командующего было белым от пепла и ужаса.

Люди умолкли. Командующий огляделся, словно не понимая, где он находится.

– Был… Там был взрыв, – хрипло сказал он. – Дети…

Он запнулся, словно не мог продолжать. Голди вспомнила странный звук, который она слышала. Взрыв!

– Великий Вуден, защити нас! – прошептала мама, сгибая пальцы и прижимая к себе Голди.

– Дайте ему воды! – приказала Протектор.

Командующий залпом осушил кружку, а затем вытер рот окровавленной рукой. После чего затрясся и начал рассказ, прерываясь каждые несколько слов, чтобы восстановить дыхание.

– Экскурсия… Этим утром… Для четверых детей и их Хранителей… Я пригласил их к себе перед церемонией Разделения. Семь Богов, простите меня…

Он почти шептал, но, как показалось Голди, его слова разносились по всему залу.

– Мы были в… Библиотеке… Я показывал портреты… Командующих, которые были до меня… Великие люди… Служили Семерым, заботились о детях города…

Он снова умолк. На короткое мгновение Голди показалось, что он зарыдает. По его щеке сбежала одинокая слезинка, прочертив дорожку по слою пепла. Он стер ее и продолжил:

– Это было похоже… на сильный удар. Мои Хранители… Они попытались закрыть детей собой. Никто не понял, что произошло. Мы были оглушены… Шум… падающая штукатурка… Стены рушились на нас… Дети…

Папа испустил стон. Мама открыто всхлипывала, и в этом она была не одна. Протектор подняла руку, прося тишины.

– Когда мы снова смогли видеть, – сказал Командующий, – дети были в безопасности… Испуганы, но живы… Кроме… кроме маленькой девочки…

Он сделал глубокий прерывистый вдох.

– Девочки с канала Февербон. Она… погибла.

По залу прокатился гул голосов. Голди услышала свой голос, влившийся в общий поток. Мама и папа обнял ее еще крепче. Погибла? Погибла? Ребенок? В Джуэле? Кажется, кошмар стал явью.

Лицо Протектора побледнело, но она снова поняла руку.

– Когда ты вошел, – почти спокойно сказала она, – ты кричал «убийство».

– Я подумал… Мы подумали, что это мог быть взрыв водного газа, – сказал Командующий. – Несчастный случай. Но свидетели сказали… что видели двух убегающих мужчин. Чужих. И мои Хранители нашли остатки… Устройства. Во имя Семерых! Ваша милость! Это не был несчастный случай. Это была… Бомба.

Следующие несколько минут были наполнены шумом и криками. У Голди перехватило дух. Она видела, как Протектор махнула лейтенант-маршалу, приказывая подойти. Он, казалось, спорил с ней. Протектор нахмурилась и он, промаршировав на сцену, встал рядом с Голди. Лицо у ополченца стало похоже на застывшую, злую маску.

Протектор выбежала из помещения, уводя с собой остальных ополченцев. Толпа расступалась перед ними. И у всех на лицах было написано одно и то же – «Бомба? В Джуэле?»

– Невозможно, – снова и снова повторял папа, – невозможно!

Слезы мамы падали на сарафан Голди.

Внизу началось какое-то движение. Командующий поднялся на ноги. Люди поспешили помочь, однако он отмахнулся и пошел к сцене.

– Друзья! – начал он мрачным голосом.

Постепенно люди успокоились, хотя многие продолжали всхлипывать.

– Друзья. Вокруг нас опасность. Кто может сказать, где будет нанесен следующий удар? Мы должны молить Семерых о защите.

Голди пробормотала короткую молитву и согнула пальцы.

«Не защищай нас, Великий Вуден, не храни нас, Плачущая Леди! Вы сделали достаточно. Помогите другим. Пожалуйста!»

– Протектор направилась на место трагедии, – продолжал Командующий. – Это ее долг. Но если бы она была с нами, то она бы согласилась. Желание Семи Богов очевидно. Сейчас не время для перемен. Разделение необходимо отменить.

До Голди не сразу дошел смысл сказанного Командующим. Она ждала этого дня всю свою жизнь. Его нельзя отменить! Даже бомба или умершая девочка не могут быть достаточными поводами! Невозможно!

Или нет?

Ее рука, та, что сжимала птичку, заледенела. И в то же время внутри разгорался огонь. Словно кто-то разжег его в ней.

– Пап, – спросила она. – А разве Командующий может так поступить?

Кажется, мог. Он уже вызвал на сцену кузнеца.

Папа вздохнул.

– Дорогая, сейчас слишком опасно чтобы продолжать церемонию. Возможно, в следующем году Протектор попробует снова.

– Или через год… – сказала мама, пытаясь одновременно прижать Голди к себе и подтолкнуть ее к кузнецу.

Жар внутри Голди стал практически нестерпимым. Голос в голове прошептал: «Нельзя ждать! Необходимо Разделиться сегодня!»

– Я не могу ждать! – сказала девочка. – Мне должна была быть Разделена сегодня!

Голова Хранителя Хоуп хищно повернулась к ней.

– Неправильное дитя! Произошло убийство! Где твой страх? Где твоя дрожь?

– Она расстроена, вот и все, – быстро сказала мама, положив руку на лоб Голди. – Это от шока. Вскоре ей станет лучше.

– Не станет! – сказала Голди. Она знала, что будет только хуже, но не могла ничего с собой поделать. – Они обещали… Они сказали, что мы можем Разделиться сегодня! Обещали!

Казалось, что все в зале смотрят только на нее, но какое это имело значение? Она знала, что не вынесет еще одного года ношения браслета и охранной цепи.

Командующий ошеломленно смотрел на нее.

– Кто это дитя, что ставит под сомнение волю Семерых?

Хранитель Хоуп приторно улыбнулась.

– Ее зовут Голди Рот, Ваша честь. Всегда была проблемной. Я совсем недавно сняла с нее цепи наказания.

– Тогда, возможно, вам стоит надеть их обратно, – сказал Командующий. – Пока она не усвоит урок.

– Она ничего не сделала! – закричала мама. – Она просто расстроена!

– Расстроена? – казалось, Командующий выплюнул это слово. – Твоя дочь не расстроена, фроу. Твоя дочь глупа. Извращена! Если она не подчиняется властям, то заслуживает цепи.

– Нет! – крикнула Голди. Казалось, ее совсем не заботило, что она говорит.

– Разумеется, – сказал Командующий, – если вы не хотите отдать ее в Приют.

– В этом нет необходимости, – сказал папа. Голди чувствовала его дрожь, но голос оставался спокойным. – Моя жена не хотела жаловаться, ваша честь. Наша дочь будет носить цепи наказания. Не так ли, милая? Конечно же, ты их наденешь… вот и договорились.

Хранитель Хоуп вскарабкалась на сцену, сжимая в руках тяжелые латунные браслеты. Командующий оглянулся на толпу и встал во весь рост.

– Это трагедия прояснила одно, – громко сказал он. – Городу необходимо больше Хранителей!

«Нет!» – подумала Голди.

– Мы должны назначить каждому зданию своего Хранителя-резидента! – он почти кричал. – Таких людей, которые смогут защитить самое дорогое, что у нас есть. Наших детей!

В зале раздались выкрики одобрения.

– Запомните! – продолжал Командующий. – Подвергая опасности себя, мы подвергаем опасности других!

– Наш долг – быть в безопасности! – начала старый лозунг Хранитель Хоуп, и толпа подхватила знакомые слова.

А затем Голди почувствовала, как ее захлестывает дикая волна. Она не хотела быть в безопасности. Она хотела быть свободной! Шелковая ленточка, казалось, все плотнее сжималась вокруг запястья. Высокий купол муниципалитета давил сверху, и она почти задыхалась.

«Посмотри», – прошептал голос. – «Посмотри на лейтенанта-маршала. Ему за спину».

Голди повернула голову. Лейтенант-маршал стоял почти вплотную к ней. А за его спиной была небольшая дверь.

– Опасность может грозить откуда угодно! – кричал Командующий. – Она бродит среди нас. Она не спит!

– Наш долг быть на страже!

Голди сглотнула. Звук показался ей таким громким, что все вокруг должны были бы услышать его. Сердце было готово выскочить из груди, а в кончиках пальцев покалывало.

Она сжала маленькую голубую птичку. «Может, тетушка Прайз и не была захвачена работорговцами», – подумала она. – «Может, она сбежала, поскольку больше не могла так жить».

– Остерегайтесь дерзких и глупых, они могут накликать беды на всех! – прокричал Командующий.

– Наш долг – бояться!

На этих словах гимн закончился, и Хранитель Хоуп крикнула:

– Троекратное ура Командующему, святому служителю Семерых! Ура! Ура! Ура!

Вокруг Голди, подобно прибою, нарастал шум. Она закрыла глаза, а когда открыла, то Фэйвор смотрела на нее.

Голди постаралась улыбнуться, но это у нее не вышло. Не отрывая от лучшей подруги взгляда, она выпустила из пальцев птичку и сунула руку в карман лейтенант-маршала.

Фэйвор продолжала смотреть. Толпа чувствовала Командующего. А рука Голди прошла мимо носового платка, связки ключей… Ее движения были легки, как воздух.

Внезапно она наткнулась на ножницы. Девочка осторожно вытащила их из кармана.

Самое трудное было стоять спокойно. Она тряслась как осенний лист. Фэйвор была изумлена, но не сказала ни слова.

Голди подалась назад, положив голову на папину широкую грудь.

– Я люблю тебя, папа, – прошептала она. Возможно, из-за шума он не разобрал ее слов, но все же он погладил ее по голове.

Голди поцеловала маму в щеку.

– Я тоже люблю тебя, мама. Не волнуйся за меня.

– Что? – переспросила мама, поднося руку к уху. – Повтори еще раз, милая?

Голди почувствовала подступающие слезы. Сморгнув их, она щелкнула ножницами несколько раз, проверяя, хорошо ли они работают.

Девочка окинула взглядом зал и снова заметила, что пропустила небольшой участок. Заставив себя смотреть не него, она увидела мужчину в черной куртке, который смотрел на нее.

Теперь уже было слишком поздно. Голос в голове кричал «Беги! Беги!»

Голди выхватила из кармана ножницы и одним движением перерезала белую ленточку. А затем, прежде чем кто-либо смог остановить ее, выбежала через черный ход Муниципалитета.

Некоторые незначительные документы

Протектор, прихрамывая, прошла по трапу правительственного аквабуса. Мозоли на ногах болели, она была удручена и устала. Выдался жуткий день.

Изначально она планировала покинуть муниципалитет сразу после церемонии и проверить дамбы, которые защищали город от нападения с моря. По словам смотрителя дамб, им требовался срочный ремонт.

Вместо этого ей пришлось собирать ополчение и искать тех, кто мог заложить бомбу. Она была у разрушенного дома Командующего, говорила со свидетелями. А также навестила родителей погибшей девочки и родителей выживших детей.

А теперь еще и эта сбежавшая девочка… И Благословенные Хранители.

Она смахнула с глаз набежавший пот и встряхнула головой. Сбежавшая! Так быстро после взрыва! Весь город был в шоке.

И она была в шоке, но по другой причине. Протектор сожалела, что покинула здание Муниципалитета. Ей следовало бы догадаться, что Командующий не упустит такую возможность взбудоражить людей.

Еще больше Благословенных Хранителей! Протектор хотела ослабить мертвую хватку, в которой они держали весь город, а не усиливать. Она хотела сократить их количество, по меньшей мере, вдвое сразу же после того, как будет введен новый Возраст Разделения.

Она скривилась. Ну что ж, план провалился и теперь ничего не вернуть.

Протектор медленно поднималась по каменным ступеням порта к мосту Чудовищ. Это был самый старый мост Джуэла и на его боках перилах выкованы железные квигноги, айдлкэты, слоттеры, сломмеркины, бриззлхаунды и слотерберды. Они казались почти живыми, готовыми накинуться.

Несмотря на усталость, Протектор остановилась на середине моста. Когда ее предки первые прибыли сюда из Мерна, эти странные существа населяли этот полуостров. Сейчас они исчезли, вымерли так давно, что большинство людей даже не верит, что они когда-либо существовали. Но они были достаточно реальными в дни существования Данта. В этом Протектор была уверена.

На самом деле, это была одна из тех вещей, которые Протектор знала…

Это напомнило ей кое о чем. Была одна вещь, о которой необходимо сказать Командующему. Что-то очень важное.

От моста Чудовищ до Протектората идти было недалеко. Лейтенант-маршал ополчения ждал ее на верхних ступенях. Он поспешно распахнул перед Протектором дверь, и его лицо сделалось виноватым.

– Ваша милость, – сказал он. – Ножницы, ваша милость. Как я могу заслужить прощение?

Больные мозоли сделали Протектора еще менее терпеливой, чем обычно.

– Из-за твоей неосторожности и невнимательности потерялся ребенок! – резко сказала она.

– Я сожалею, ваша милость. Я сделаю все что угодно, чтобы исправить это. Если возможно, я бы хотел присоединиться к поискам….

– Нет.

– Пожалуйста, ваша милость…

– Тихо. Счастье, что ты еще в ополчении. А вот останешься ли ты в нем – уже другой вопрос. А теперь у меня есть сообщение для Командующего. Думаю, ты сможешь доставить его, не подвергая жизни других детей опасности.

– Но Командующий здесь, ваша милость! Он ждет вас уже больше часа!

Лейтенант-маршал опередил Протектора и раскрыл перед ней двери в ее кабинет. В нем на стуле для посетителей и правда сидел Командующий. Он переоделся, смыл пепел и грязь. Теперь он был еще более безупречен, чем обычно. Впрочем, повязка на лбу немного портила впечатление.

– Ваша милость, – сказал он, поднимаясь на ноги и склоняясь в почтительном поклоне. – Благослови вас боги.

Протектор отпустила лейтенант-маршала, закрыла двери и прислонилась к нем. Выдавив из себя улыбку, она сказала.

– Ну привет, братишка.

О том, что его честь Командующий и ее милость Великий Протектор – брат и сестра во всем Джуэле знали менее половины дюжины человек. Их, впрочем, это вполне устраивало. Они никогда не любили друг друга, даже когда были детьми.

Протектор обогнула стол и направилась к креслу.

– Есть какие-то сведения о девочке?

– Никаких, – проворчал ее брат, откинувшись на спинку стула. – Но мы найдем ее. Мои Хранители подготовлены для таких случаев… В отличие от твоего так называемого ополчения, которое, кажется, не готово ни к чему. Ты знаешь, что она стояла рядом с одним из них и вытащила ножницы из его кармана? Невероятно! Если бы он был в моем подчинении, я бы предал его суду!

Командующий был умелым фехтовальщиком, и Протектором часто овладевало странное чувство, словно их разговоры – это странная дуэль. Но сегодня она была настроена не обращать внимания на его выпады.

– Почему эта девочка сбежала? – спросила она. – Это произошло впервые за пятьдесят лет!

Что-то изменилось в лице Командующего.

– Ой… секундочку…

– Что?

– Мальчик, в прошлом году. Он сбежал ночью. Его родители решили, что его забрали работорговцы, но затем они нашли записку. Он сбежал.

Протектор не могла поверить услышанному. Она знала о детях, которые пропадают после Разделения. Но перед ним?

– Он не был привязан цепью?

– Родители говорили, что был. Они полагали, что он каким-то образом смог вскрыть замок. Но мы решили, они сами не привязали его. Иногда такое случается, но обычно мы предотвращаем такие катастрофы.

– Почему я узнала об этом только сейчас?

– Никто не знал об этом. Представь что было бы, если бы все дети оставались непривязанными на ночь! Работорговцы бы напали на нас, как стая волков! Вот поэтому мы и держали все в тайне.

– И тем не менее, мне стоило об этом не доложить!

– Ты так думаешь, сестренка? – Командующий потер подбородок. – Это ведь, безусловно, случай мерзости. Мне показалось, что тебе не стоит об этом знать. В конце концов, ты же не сообщаешь мне, когда у Казны не сходится баланс…

Протектор постаралась не обращать внимания на растущую внутри злость.

– Ты искал мальчика?

– Разумеется! Мы обыскали все. Искали днем и ночью. Целую неделю. Но не нашли ни малейшего следа. Скорее всего, он давно уже мертв. Возможно, утонул.

– А его семья?

– Был еще один ребенок. Девочка. Мы забрали ее в Приют, а суд Семи Благословений приговорил родителей к трем годам в доме Покаяния и конфискации всего имущества.

– Хочешь сказать, что ты приговорил их.

– Я не отрицаю, что Суд говорит моими устами, – мягко сказал Командующий. – И я очень польщен такой честью.

– Три года заключения, имущество пропало, дочь в Приюте. Суровое наказание для людей, которые только что потеряли сына.

– Они нарушили закон!

– Я так не считаю, – начала Протектор. И умолкла. Ей не хотелось в открытую выступать против брата. Особенно сегодня. – Зачем ты здесь?

Командующий достал кипу бумажных листов из внутреннего кармана своей куртки и положил их на стол.

– У меня тут несколько незначительных документов, которым нужна твоя подпись.

Протектор вернула очки на место и, взяв верхний лис, недоверчиво нахмурилась:

– Незначительные? Согласно этому будут введены Хранители-резиденты. Ты быстро подготовил необходимые документы!

Командующий пожал плечами:

– Люди были весьма настойчивы…

– Не держи меня за дуру, братец. Ты всегда умел управлять толпой.

– Ты мне льстишь, сестренка. Но ты не можешь отрицать, что настали отчаянные времена. И что люди сильно напуганы.

Протектор заколебалась. В одном ее брат был прав. Времена действительно были отчаянные. Все было намного серьезнее, чем она думала. И люди были напуганы.

Со вздохом она обмакнула ручку в чернила и, подписав верхнюю бумагу, взяла следующий лист. И удивленно моргнув, перечитала дважды, желая убедиться, что поняла правильно.

– В соответствии с этим… – медленно сказала она, – твои Хранители-резиденты начнут работать уже сегодня ночью! Я думала, они появятся по меньшей мере через месяц!

– В городе бродят опасные преступники! Они не будут ждать месяц. – Командующий потер перевязанный лоб, словно у него внезапно заболела рана. – Кроме того, новые Хранители помогут в поисках девочки. Она, возможно, прячется в одном из домов или еще где-нибудь. А мы будем ждать ее.

– А что насчет их подготовки?

– Возможно, ты и рада ждать проблем и только тогда тренировать ополченцев, сестренка. Но я не могу позволить такие сложности. Новые Хранители тренируются всегда. Просто на всякий случай. Подпиши, пожалуйста.

Протектор задумчиво постучала ручкой по щеке. Она, конечно, подпишет. Но надо было сказать кое-что брату… но что?

Точно!

– Музей Данта, – сказала она. – Ты слышал о нем?

Красивая бровь Командующего недоуменно изогнулась.

– Слышал, небольшое здание. Не очень важное. Кажется, он дальше за моим офисом по старому арсенальному холму. А что такое?

– Им не нужны хранители-резиденты. Они исключение.

– Но…

– Только не музей Данта!

В этот момент лицо Командующего исказилось. На долю секунды оно заострилось и приобрело угрожающее выражение. А затем он склонил голову, и Протектору показалось, что это она сама все надумала.

– Я думаю, что у тебя есть веские причины так делать, сестренка. Могу я поинтересоваться ими?

Протектор заколебалась. Кроме нее правду о музее Данта знали только его смотрители, и не было закона, который запрещал бы все рассказать Командующему. Но были такие знания, которые она ему бы ни за что не доверила.

Она еле заметно пожала плечами и сказала:

– Так сложились традиции. Со своими проблемами музей справляется сам.

– И откуда же пошли такие традиции?

Протектор махнула рукой в направлении книжного шкафа, битком забитого документами с самого основания Данта.

– Не помню точно. Но явно где-то там все объясняется.

А затем, прежде чем ее брат смог задать другие вопросы, она подписала бумаги и придвинула их к нему. Он поклонился.

– Спасибо за уделенное время, ваша милость. Встреча с вами всегда такое удовольствие. Благослови вас боги.

Его зубы блеснули в фальшивой улыбке, а затем он ушел.

Одна

Голди спряталась в небольшой лодке. И хотя на улице стояла жара, девочку трясло. Ее голова болела, ноги сводило судорогой, но она не смела шелохнуться. Лодка была привязана напротив дока Зверей, где стояли баржи и сновали аквабусы. Чудо, что она забралась так далеко и ее никто не заметил.

Теперь, когда дикое чувство исчезло, она чувствовала себя ужасно виноватой. Девочка посмотрела на остатки белой ленты на запястье.

– Глупая! – прошептала она. – Глупая, глупая, глупая!

С соседней баржи донесся стук, и Голди поспешно заткнула рот рукой. Неужели ее услышали? За ней уже идут? Что с ней будет, если ее поймают?

Она зажмурилась и затаилась. Стук затих вдали. Рассмеялся мужчина. Лодка мягко покачивалась на волнах. Голди медленно открыла глаза.

Над ее головой находился деревянный штурвал. С другой стороны от него были узкие сиденья, покрытые овчиной. Каюта была пуста. Никаких Благословенных Хранителей. Нет мамы и папы.

В первый раз за свою жизнь Голди была совершенно одна.

Она снова быстро закрыла глаза. Стук ее сердца, казалось, стал громче, чем когда-либо. Девочка очень надеялась, что не подхватит лихорадку. Руки и ноги тряслись. Она отчаянно старалась не расплакаться.

А затем она вспомнила протестующий возглас мамы, когда Протектор подняла ножницы. Она вспомнила, как папа гладил ее по голове. И подумала, насколько сильно любит их.

По лицу девочки побежали слезы. Страх и сожаление боролись где-то глубоко внутри.

Голди не знала, сколько времени она просидела, тихо рыдая в качающейся лодке. Казалось, прошло несколько часов. К тому времени как слезы кончились, ее губы потрескались от жажды. Она пошевелилась, и ее живот тихо заурчал.

Она постаралась отвлечь себя мыслями о том, чем сейчас должно быть занимается Фэйвор, но раз за разом ее разум возвращался к недавним событиям. К бомбе.

И бешеным собакам.

И работорговцам.

По спине пробежали мурашки. Голди чувствовала себя устрицей, которая вылезла из раковины, и теперь ее ничто не защищает. Она достала из кармана ножницы и крепко сжала их в руке.

День тянулся невероятно медленно. Вода шумела о борта лодки, доносились звуки двигателей. Люди на соседних баржах кричали друг другу приказы:

– Полегче! Поле-егче! А теперь опускай! Да не туда, ты, слепой идиот! Надо туда!

Наконец небо за иллюминаторами потемнело, и звуки стали стихать. Где-то кто-то жарил рыбу.

От этого запаха Голди стала плохо. Только сейчас девочка поняла, насколько она проголодалась. Так тихо, как она только могла, она вытянула затекшие ноги и поморщилась от боли. А затем подобралась к двери, ведущей на палубу, и осторожно выглянула в ближайший иллюминатор.

Аквабусы и несколько барж исчезли. А у тех, что остались, окна были закрыты занавесками, а огни притушены.

Медленно и осторожно Голди выбралась на палубу, готовая в случае чего незамедлительно спрятаться обратно. Убедившись, что вокруг никого нет, она решилась подняться по ступенькам, ведущим от дока к улице.

На вершине лестницы были ворота. Открыть их Голди не осмелилась, опасаясь, что те заскрипят. Вместо этого она перелезла через них – или, точнее, наполовину перелезла, а наполовину упала. А затем побежала по старому бечевнику.

Ночь была темной и на улицах Старого Квартала царила тишина. Наверное, все были так шокированы событиями дня, что легли спать очень рано, укрывшись одеялом с головой. С бечевника Голди свернула на площадь Потерянных.

При любом подозрительном шуме сердце девочки было готово выскочить из груди. Ее ноги спотыкались о камни мостовой, а когда она подошла к углу, то заколебалась, гадая в какую сторону лучше пойти. Она наконец-то избавилась от охранной цепи, но теперь было непривычно, что рядом нет никого, кто сказал бы ей что делать, никого кто бы защитил от опасности или подхватил, если она вдруг упадет. Многому приходилось учиться заново.

На ее родной улице, как и во всем городе, царила тишина. Голди прокралась по ней, пристально глядя на здание примерно в середине квартала.

«Берегись», – прошептал голос в голове. Но в этот раз Голди не обратила на него никакого внимания. Она думала о маме и папе и гадала, что у них было на ужин. Она представила их, сидящих у ее пустой постели, держащимися за руки и плачущими. И разрыдалась сама.

«БЕРЕГИСЬ!»

Чуть дальше по улице тени, казалось, ожили и зашептались. И в то же время изниоткуда вылетела рука и заткнула рот Голди. Она попыталась закричать. Девочка сопротивлялась, ее сандалии скребли по мостовой, но еще две руки схватили ее и втянули в открытую дверь.

– Тшшшшшшш! – прошептал голос над самым ухом. Четвертая рука, как только сейчас поняла Голди, принадлежала Фэйвор, которая взяла ее руку. Дверь перед ней закрылась, но не до конца. Рука, закрывающая рот, слегка расслабилась.

Теперь Голди знала, где она очутилась. Она почувствовала запах лосьона, которым пользовался херро Берг и браслет на руке фроу Берг. Девочка стояла в коридоре их дома.

На улице внезапно вспыхнул фонарь и послышались шаги.

– Ты слышала? Теперь она от нас не уйдет! – сказал Хранитель Комфорт.

– Я ничего не слышала! – возразила Хранитель Хоуп. – Но если хочешь, дуй в свисток. Предупреди других. Если она тут, то мы найдем ее. Она не могла убежать далеко.

Свист Хранителя прокатился по улице, шаги стали тише, а потом снова вернулись.

– Голди Рот! – крикнул Хранитель Комфорт. – Мы знаем, что ты здесь! Не трать наше время, мы все равно тебя поймаем!

Херро Берг крепче зажал рот девочке.

– Сдавайся! – продолжал кричать Хранитель. – И, возможно, мы не будем чересчур строги!

Тишина. По шее девочки сбежала капля пота.

Хранитель Хоуп усмехнулась:

– Я думаю, вы ошиблись, коллега.

– Это была она! Я уверен! Она прячется где-то здесь.

– Возможно, – согласилась Хранитель Хоуп. – Или же вы тратите мое драгоценное время.

Голоса затихли вдали. В тишине фроу Берг закрыла дверь на задвижку, а херро Берг убрал руку ото рта Голди.

– Я д-делаю это п-против в-всех м-м-моих уб-беждений, – прошептал он. Его заикание стало еще сильнее. – Я н-не хочу, ч-чтобы мою д-д-дочь забрали в П-приют. Т-также я не хочу п-п-привлекать к своей с-семье внимание Благословенных Хранителей. Если они т-т-тебя п-поймают, т-то ты не д-должна рассказывать о н-нас.

– Не буду, – прошептала Голди.

– Я так рада, что ты здесь! – прошептала Фэйвор, крепко обнимая Голди. – Где ты была?

– Пряталась.

– Сама? На что это похоже?

– Ужасно! Фэйвор, я так хочу пить!

– Мам, она хочет пить!

– Конечно, она хочет пить, бедный ребенок, – тихо сказала фроу Берг. – И она наверняка проголодалась. У меня найдется стакан воды, а также немного хлеба и сыра.

– О чем т-ты д-д-думала, д-девочка? – шепотом спрашивал херро Берг, пока Голди жадными глотками осушала стакан. – Разве это п-п-приведет к чему-нибудь хорошему?

– Ш-ш-ш! – шикнула на него фроу Берг. – Уже ничего не исправить.

Она сжала руку Голди.

– Твои родители просили присмотреть за тобой.

– С ними все хорошо? – прошептала девочка. – Что они сказали? Они злятся на меня?

– Им очень горько. Они хотят, чтобы ты была в безопасности. Но не хотят, чтобы Хранители поймали тебя и отправили в Приют. Твоя мама считает, что ты должна уйти из города. Хотя лично я не представляю, как ребенок может на такое решиться.

Голди тоже не представляла. Весь мир, казалось, перевернулся, встав с ног на голову. И винить в этом приходилось только саму себя.

– А не могу я просто вернуться домой? – жалобно спросила она.

– Боюсь, это невозможно, дорогая. Как только в дело вмешиваются Хранители, все меняется, – фроу Берг вложила ей в руку кусочек бумаги. – У твоей мамы есть дальние родственники в Споке, которые присмотрят за тобой, если ты до них доберешься. Вот их адрес. И тебе, конечно, понадобится сумка. Куда же я ее сунула… И есть ли в ней хлеб и сыр… Ох, ну куда же я положила хлеб с сыром?

Она принялась возиться в темноте.

Голди беспомощно посмотрела на Фэйвор.

– Как я должна добраться до Спока?

– Не знаю, но тебе стоит попытаться, – сказала Фэйвор. – Нельзя чтобы Хранители поймали тебя.

– Но я даже не знаю с чего начать!

– Голди, – очень серьезно прошептала Фэйвор, – если бы мне пришлось искать дорогу в Спок, то я бы заблудилась и умерла. Но ты храбрее, чем я. Ты всегда была храбрее. И ты намного храбрее, чем кто-либо из нас. То, что ты сделала сегодня… На это никто бы не решился.

– Я уже сожалею об этом!

Дыхание Фэйвор согрело щеку Голди.

– Я тоже, поскольку теперь я не увижусь с тобой очень и очень долго. Но если кто и может добраться о Споука, то этот ты.

Голди потрясла головой:

– Но я так проголодалась, что даже не могу думать.

– Мам, – позвала Фэйвор. – Где еда?

– Я ищу, – отозвалась фроу Берг. – Как думаете, может, стоит рискнуть и зажечь свет?

– Категорически н-нет!

– Жаль, что мы не можем спрятать тебя, – прошептала Фэйвор. – Но папа говорит, что Хранители будут искать…

И словно ее слова каким-то неведомым образом привлекли их, перед домом раздались шаги и в переднюю дверь постучали.

– Открывайте! – крикнула Хранитель Хоуп. – Открывайте, именем Семерых!

– Быстро! – прошипел херро Берг. – Выведите ее через заднюю дверь! Фэйвор, быстро в кровать! Привяжи себя к кровати, они обязательно проверят!

– Удачи, Голди, – прошептала Фэйвор. – Сотни… нет… тысячи раз удачи тебе.

А затем она убежала, а фроу Берг быстро повела Голди через темный дом. За их спиной стук в дверь становился все яростней.

– Д-да-да… Я иду т-т-так б-быстро, к-как м-могу! – нарочито сонным голосом крикнул херро Берг.

– Ох, я не знаю, куда я положила эту сумку, – в отчаянии прошептала фроу Берг. – А сейчас уже нет времени на поиски. Прости меня, милая. Но… держи. Я нашла булочку.

Она вложила что-то в руки Голди. А затем приоткрыла дверь ровно настолько, чтобы в щель смогла протиснуться маленькая девочка.

– Быстрее, – прошептала она. – И удачи. Удачи!

С тихим щелчком дверь закрылась за Голди. Девочка снова была одна.