Текст книги "После поцелуя (ЛП)"
Автор книги: Лэйн Лорен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 12 страниц)
– Ты очень чувствительна, – сказал он, слегка поглаживая кончиками пальцев ее соски.
Джули попыталась повернуться к нему лицом, но он прижал её к себе и подтолкнул вперед, пока она не прижалась щекой к прохладной кафельной стене.
– Ты совсем не экономишь воду, – задыхалась она, её соски стали ещё тверже, а тело слегка охладилось. Находясь между теплом тела Митчелла и холодной стеной, она хотела тереться о него. Так она и сделала.
Митчелл прошипел и сильнее сжал её соски.
– Ты уже чистая? – грубо спросил он.
Её глаза слегка приоткрылись в ошеломленном замешательстве. Чистая? Она была на полпути к оргазму, а у него срабатывает ОКР на меня? Затем его рука скользнула вниз по ее передней части и погладила ее там, и внезапно ей стало все равно, будет ли она когда-нибудь снова чистой, лишь бы он не останавливался.
Его рука продолжала кружить и поглаживать, пока не скользнула вниз, и без предупреждения один горячий, скользкий палец скользнул внутрь неё.
– О, Боже, – стонала она. Теперь она раскачивалась на его руке, отчаянно желая кончить. – Митчелл...
Рука исчезла одновременно с тем, как он нащупал мыло и мочалку. Он вымыл себя дочиста за рекордное время, а затем не спеша принялся за неё, проводя намыленной мочалкой по каждому сантиметру, пока она не была готова умолять о большем.
Наконец он выключил воду и взял полотенце с вешалки, успев высушить их обоих лишь частично, прежде чем она завела руку ему за голову, притянула к себе и провела языком по его губам. Он ругнулся, бросив полотенце и подхватив её на руки, и вынес её из ванной так же, как и внёс. Только на этот раз они были кожа к коже.
Они грубо упали на кровать, и Джули неугомонно скользнула руками по его плечу, не заботясь о том, что в солнечный воскресный день она была в постели с тем, кто станет темой её будущей статьи.
Его большие руки скользили по её телу, поглаживая внутреннюю поверхность бедер, и её ноги раздвинулись для него.
– Ты на таблетке? Она проверенная? – спросил он хрипловато, его выражение лица было напряженным от желания.
Она кивнула.
– Да. Митчелл, сейчас.
Но он не спешил. Его руки обхватили её попку и сжали.
– Посмотри на меня, – прошептал он.
Она встретилась с его голубыми глазами и вздохнула, когда он медленно вошел в неё, ни на секунду не отрывая взгляда. Никто и никогда раньше не использовал зрительный контакт в спальне, но он, казалось, усиливал все ощущения.
И все же Джули ждала неизбежного чувства разочарования. Ей всегда была важна прелюдия. Когда она заканчивалась, секс всегда казался ей немного скучным.
Но не было ничего скучного в том, что Митчелл двигался внутри неё. Его руки обхватили её сильнее, поднимая её бедра навстречу его твердым толчкам.
Это было невероятно приятно, но...
– Митчелл, – сказала она хрипло. – Я не могу... ну, знаешь, вот так.
Это было болезненное признание, которое она обычно не говорила, боясь показаться ненасытной. Но, черт возьми, ей нужна была разрядка.
Он наклонился вперед и нежно поцеловал её.
– Не можешь?
Одна рука скользнула вверх за ее голову, поддерживая его вес на локте, а другая рука скользнула к ее влажным складкам. Джули чуть не закатила глаза, потому что парни всегда думали, что это работает, и это почти всегда было неловко, но потом... оу. Оу!
– Вот так, пожалуйста.
Она хотела, чтобы он ускорился, но он, очевидно, знал её тело лучше, чем она, потому что он продолжал те же ритмичные круговые движения, пока её мир не разлетелся на миллион осколков.
Медленно его рука скользнула прочь, позволяя ей выйти из стратосферы, прежде чем он нежно поцеловал её и снова начал двигаться. Джули обхватила ногами его талию и встречала его толчок за толчком, желая, чтобы он испытал то взрывное удовольствие, которое он подарил ей.
Он входил в неё всё сильнее и быстрее, пока она не почувствовала, как он напрягся и задрожал, произнося её имя.
Митчелл рухнул на неё сверху, его неровное дыхание совпадало с её собственным.
Как будто ей нужно было доказательство того, что он один из хороших, он прислонил свой вес к ней лишь на мгновение, а затем перекатился на бок, чтобы она могла дышать.
Она подумывала о том, чтобы броситься в ванную, чтобы поправить худшую из своих сексуальных причесок и немного привести себя в порядок. Это было то, что она обычно делала.
Вместо этого она прижалась к нему, уткнувшись носом в его грудь. Он провел дрожащей рукой по её растрепанным волосам, и она удовлетворенно улыбнулась.
Но когда оргазмическая эйфория начала угасать, её разум заработал на полную мощность. Что теперь? Подходящее ли это время для разговора о том, кто мы друг другу? Когда нормальные, ищущие отношений девушки задают этот вопрос? Это казалось слишком рано, но тогда и секс был раньше, чем ожидалось.
– Митчелл? – она ткнула пальцем в его грудь, когда он не ответил. – Ей?
Он издал сонное сопение, и Джули застыла от удивления. Он уснул? Она не знала, быть ли ей польщенной или оскорбленной. Затем его рука обвилась вокруг её талии, притягивая её ближе, и веки Джули начали опускаться.
Тогда Джули отметила ещё один пункт в своем списке свиданий, который произошёл с ней впервые: она заснула с совершенно очаровательным мужчиной тихим днем. Не потому, что это был хороший материал для её колонки. А просто потому, что ей этого хотелось.
Глава 7
Джули уставилась на мигающий курсор на экране своего ноутбука. Может быть, вино поможет. Или кофе. Или шоколад.
Или, может быть, совершенно новая идея для чертовски интересной статьи.
Она занималась этим уже более двух часов, и единственное, чем она могла похвастаться за свои усилия – это нагромождение заметок для статьи, которые читались как дневник обезумевшего подростка.
Он коснулся моей спины и замер. Что это значит?
Он поцеловал меня. Я чуть не упала в обморок.
Я поцеловала его в ответ. Понравилось ли ему?
Он заставил меня бегать. Думаю, мне понравилось.
Потом мы решили заняться сексом. Мне это определенно понравилось.
Она захлопнула ноутбук.
Чушь. Все это было чушью.
Они с Митчеллом встречались уже неделю, и она не знала, в каком направлении вести повествование. Джули действительно думала, что к этому моменту все уже будет готово. Что у нее будет небольшая задорная вступительная фраза о том, что тихие парни – это те, кого нужно остерегаться, а затем она начнет описывать первое свидание, второе свидание, момент, когда его губы встретились с её губами, и как она поняла, что он один из хороших парней.
Она ещё не решила, насколько подробно остановится на более интимных моментах. Конечно, она уберет имя Митчелла – мужчина заслуживал приватности, – но Джули не предполагала, что она захочет сохранить конфиденциальность ради себя самой.
Она попыталась объяснить это Райли, но та насмешливо фыркнула.
– Серьёзно? Костюм с Уолл-стрит не может быть настолько хорош в постели.
О, да, он, черт возьми, мог.
И это было не единственное, что её беспокоило. Этот план с девушкой под прикрытием с самого начала был на грани того, что порядочные люди не должны этого делать. Теперь, когда она была в самом разгаре операции, она едва могла смотреть мужчине в глаза, не желая унижаться и извиняться.
Но она не могла отменить операцию. Не сейчас. Не после того, как Грейс подслушала, как Келли преподносила свою статью Камилле. Это была её статья.
Ей просто хотелось, чтобы она могла сделать это, не втягивая в это Митчелла.
Все шло не так, как планировалось. Она рассчитывала просто терпеть его. Она полагала, что пока он не нарушает ничего из её списка «категорически нельзя», она сможет перетерпеть месяц притворства. Как и ожидалось, мужчина, знающий толк в Уолл-стрит, не имел никаких серьезных недостатков. Он не был жесток к животным, женщинам или старикам; он не жевал с открытым ртом; и он не использовал слово «детка». Не было ничего, что могло бы не понравиться.
Ей просто хотелось, чтобы он ей не нравился. Хотелось, чтобы он не смешил её, когда она этого не ожидала. Ей нравилась странная радость на его лице в середине пробежки (хотя она всё ещё не понимала этого). Нравилось, что он снимал свой костюм и надевал джинсы и футболку, как только заканчивал свой рабочий день. Нравилось, что иногда он позволял ей снять с себя костюм.
Ей нравилось, как он целуется. Нравилось, как он делает другие вещи. Действительно нравилось.
Однако все это нисколько не помогло её статье. Весь смысл этой маленькой шарады заключался в том, чтобы проследить, как свидание переходит в нечто большее. Проблема была в том, что оказалось чертовски трудно разглядеть лес за деревьями, когда ты находишься посреди этого проклятого леса.
Может быть, всё образуется, если она будет продолжать в том же духе.
Или нет.
Джули отложила ноутбук и подошла к холодильнику. Ничего. Там был обезжиренный йогурт, но насколько хорош йогурт против статьи, которая никак не на пишется сама, и мужчины, которого она не могла понять? На дне не было даже фруктов.
Она постучала пальцами и оглядела свою квартиру. Ее взгляд упал на горячий романтический роман на журнальном столике. Она прочла половину. Она должна закончить его. Вот только... она была не в настроении.
Она взглянула на телевизор. Она могла досмотреть свои передачи. Прошло уже несколько недель, и должно было быть что-то хорошее. Неа. Настроения для этого тоже нет.
Прогулка? Нет.
Тренажерный зал? Точно, нет.
Вздремнуть? Не устала.
Она могла бы позвонить девочкам, но Райли была во Флориде, навещала родителей, а Грейс и Грег гостили у друзей в Хэмптоне на выходные.
Да ладно, Грин, не то, чтобы у тебя не было миллиона поручений, которые ты могла бы выполнить, или дюжины друзей, с которыми нужно встретиться.
Джули прислонилась к дверце холодильника и посмотрела правде в глаза. Она хотела увидеть Митчелла. Не для того, чтобы улучшить свои заметки, не для того, чтобы изучать его, не для того, чтобы что-то анализировать. Она просто скучала по нему.
Она зарычала и начала расхаживать по кухне. Все было совсем не так, как должно было произойти. Она должна была быть спокойной, отстраненной, наблюдательной, а не жаждать его звонка и компании.
И ты только вчера вечером его видела, жаловалась одинокая девушка внутри неё. На данном этапе отношений одного итальянского блюда должно быть более чем достаточно, чтобы продержаться до выходных.
Джули замерла. Опять это слово. Отношения.
Зазвонил её мобильный телефон, лежавший на тумбочке на зарядке, и она, едва не преодолев звуковой барьер, нырнула за ним.
Она взглянула на входящий номер и почувствовала, как по её лицу расползается глупая ухмылка.
Это был он.
Она подняла трубку и глубоко вздохнула. Веди себя спокойно, веди себя спокойно. Притворись, что ты занята чем-то другим, а не тратой кислорода.
– Привет! – она закатила глаза от своего перевозбужденного тона.
Молодец, Грин. Очень круто.
Он издал низкий, удивленный смешок.
– Ты ожидала кого-то другого? Не думаю, что кто-то когда-либо был так счастлив получить от меня телефонный звонок.
– Я... Я ждала звонка от доктора, так что я немного на взводе, но приятно слышать и тебя тоже.
Она провела рукой по лицу и в отчаянии закрыла глаза. Кто, черт возьми, так радуется звонку от врача?
– Кто, черт возьми, так радуется звонку от врача?
Ее глаза распахнулись. Вот. Это было то, что она могла добавить в свою статью. Признак того, что дела продвигаются: вы думаете одинаковыми предложениями.
– Да, ну... Я жду некоторых важных результатов.
– В субботу? Всё в порядке?
– О, да, просто профилактическое обследование, – солгала она.
На самом деле никакого обследования не было. Даже обычный прием у врача не был запланирован в ближайшие нескольких месяцев. Джули с ужасом посмотрела на себя в зеркало. Заткнись уже.
– Так чем занимаешься? – спросила она, надеясь, что он просто пропустит мимо ушей неуместное и смутно тревожащее упоминание о враче.
– Особо ничем, только что вернулся с пробежки, – он сделал паузу. – Я скучал по тебе.
Джули безуспешно пыталась подавить теплый прилив удовольствия от его слов. Сегодня утром она решила не присоединяться к нему на пробежке, в основном потому, что посчитала, что нужно двигаться медленно. А также потому, что её подколенные сухожилия всё ещё не восстановились после смертельной пробежки на прошлой неделе.
– У тебя есть планы на вечер? – спросил он.
Скажи ему, что ты занята. Еще слишком рано встречаться каждый вечер недели. Скажи ему...
– Неа, кикаких планов.
Идиотка.
– Как ты относишься к опере?
Мысли покинули голову Джули. Как вообще кто-либо моложе шестидесяти лет относился к опере? Полностью и абсолютно не в восторге, вот как.
– Никогда не была.
– Хочешь изменить это?
Не особо.
Но что если бы это означало пару часов, проведенных рядом с Митчеллом?
Она плюхнулась обратно на кровать, в самом лучшем настроении за весь день.
– Итак, Уолл-стрит, что именно такая женщина, как я, могла бы надеть в оперу?
***
Джули уже бывала в оперном театре. Богатые, модные люди любили ходить в Метрополитен-оперу.
Но быть в оперном театре и смотреть настоящую оперу? Совсем другое дело. Начнем с того, что опера была чем-то кошмарным. Митчелл предупредил её, что это приобретенный вкус, но он не предупредил её о том, что это будет шок.
Тем не менее, она была вынуждена признать, что в такой величественной, стильной жизни есть что-то особенное.
Только из-за одних вечерних платьев вечер стоил того. Да, вечерние платья. В двадцать первом веке. Это было чудесно.
– Я никогда не видела столько красивых платьев, – пробормотала она в антракте, наклонившись над балконом, чтобы понаблюдать за людьми.
Его пальцы скользили по её обнаженным лопаткам.
– Мне больше всего нравится твоё платье.
Джули посмотрела вниз. Она действительно выглядела неплохо. В её шкафу не было ничего достойного Марии Антуанетты, а времени на походы по магазинам не было, поэтому она достала свой старый добрый наряд. Изумрудно-зеленый шелк без бретелек всегда казался ей созданным специально для неё. В нем она всегда чувствовала себя красивой. Но сегодня она не была уверена, что именно делало её красивой: платье или то, что Митчелл всю первую половину выступления тайком разглядывал её декольте, вместо того чтобы следить за сценой.
– Ну и что ты думаешь о своем первом знакомстве с оперой? – спросил он, обхватив рукой спинку её сиденья.
– Ну, я не могу сказать, что планирую стать владельцем абонемента в ближайшее время. Тут немного... напряженно. Но мне нравится сама идея.
Мне нравится компания – вот что она хотела сказать.
Он кивнул.
– Это не моё самое предпочтительное развлечение тоже. Но мой босс предложил мне билеты с таким благоговейным нежеланием, с какой человек просит отдать своего первенца, так что я решил, что лучше согласиться.
Она посмотрела на него через плечо, положив обе руки на перила. Она одарила его медленной, сексуальной улыбкой.
– Что ж, я рада, что ты выбрал меня.
Он фыркнул.
– Ну вот, опять ты за своё. Я думал, мы уже прошли этот этап.
Она снова улыбнулась, на этот раз по-настоящему.
– Я не могу терять хватку, понимаешь? Должна сохранять свои навыки флирта свежими для следующего парня.
Его улыбка ускользнула с его лица, и Джули захотелось закрыть рот рукой. Она должна была знать, что этого говорить не стоит. Ссылаться на своего следующего парня, как будто это неизбежность, было признаком интрижки, а не серьезных отношений. Он убрал свою руку, и она с досадой прикусила губу. Проклятье.
Желая избежать его пронзительного взгляда, она вернулась к наблюдению за людьми. Она издала тихий звук.
– Посмотри на эту пару в джинсах, футболках и кроссовках. Грязных кроссовках. Неужели они не понимают, что теряют смысл вечера?
– Да, уверен, что это не имеет никакого отношения к музыке и имеет полное отношение к одежде зрителей, – сказал он, наклонившись вперед, чтобы посмотреть, куда она смотрит.
Он взглянул в указанном ею направлении и замер.
– Ты их знаешь? – спросила она.
– Не их. Женщину, стоящую за ними, – сказал он.
Взгляд Джули переместился на его профиль. Такого тона она от него еще не слышала. Сердитый? Раздраженный? Нервный?
Она проследила за его взглядом, пытаясь понять, кто привлек его внимание. В этот момент рыжеватая блондинка в длинном черном платье повернулась и посмотрела вверх, словно почувствовав чей-то взгляд, устремленный ей в спину. При виде Митчелла её губы раздвинулись, а затем расплылись в широкой улыбке. Взгляд женщины переместился на Джули, и её улыбка исчезла.
А. Значит, вот так вот. Бывшая.
Женщина коснулась руки своего старшего спутника, и он тоже поднял голову и помахал рукой. Джули ахнула, когда хорошо рассмотрела его лицо.
– Разве это не сенатор Блейк?
– Ага, – сказал Митчелл, выглядя скорее раздраженным, чем удивленным.
Рыжеволосая женщина поманила его суетливым шевелением пальцев.
– Черт, – пробормотал он. – Я должен пойти поздороваться.
– Сейчас? – удивленно спросила Джули. – Разве визг, э-э, пение не начнется снова?
– Нет. Эти антракты утомительно длинные. У меня много времени. К сожалению.
Джули не пропустила, что он сказал у меня, а не у нас.
– Хочешь, чтобы я пошла с тобой?
Его выражение лица сказало всё: Не очень. Но потом он взглянул на рыжую, которая смотрела на него с тоской. Митчелл вздохнул.
– Вообще-то, может быть, всё будет проще, если ты пойдёшь.
– Чтобы тебя не съели заживо? – спросила она, когда он вывел её из ложа и повел к искусно изогнутой лестнице.
– Поверь мне, Эвви не из тех, кто может съесть кого-то живьем.
– Эвви?
– Эвелин Блейк. Моя бывшая. Возможно, я забыл упомянуть, что она дочь сенатора.
Джули присвистнула.
– Ты встречался с дочерью сенатора? Должно быть, ты чувствуешь себя со мной так, будто ты житель трущоб.
Митчелл бросил на неё быстрый взгляд.
– Признаю, Эвелин не обладала твоими кулинарными способностями.
– Я была бы рада предложить ей пару уроков, но, судя по всему, мне не стоит ждать от неё браслета дружбы в ближайшее время.
– Что, черт возьми, такое браслет дружбы? – пробормотал Митчелл, таща её к тому месту, где они видели Эвелин и сенатора на первом этаже.
Она заметила, что он точно знает, куда идет, и какой комплект закрытых штор принадлежит Блейкам.
Ты ведь не в первый раз в этом цирке, не так ли?
– Митчелл! – вздохнула Эвелин, подавшись вперед с вытянутыми руками.
Джули внезапно захотелось подойти к нему ближе, и этот собственнический порыв был настолько чуждым и смущающим, что она исправилась и сделала два огромных шага в противоположном направлении.
Она пожалела о своем движении назад, как только Эвелин шагнула вперед и обвила своими худыми руками шею Митчелла, обняв его долго, протяжно.
– Я так рада тебя видеть, – сказала она мягким, задыхающимся голосом.
Джули почти поморщилась от выражения лица другой женщины. С таким же успехом она могла крикнуть: Возьми меня обратно и позволь мне родить твоих скучных детей.
Митчелл прочистил горло и бросил взгляд на Джули.
– Эв, это Джули Грин.
– О! – сказала Эвелин, как будто только сейчас заметила, что Митчелл вошёл с другой женщиной.
Она медленно повернулась лицом к Джули. Ее васильково-голубые глаза скользнули по Джули в тонко снисходительной манере, жест был настолько кратким и хорошо выполненным, что любой мужчина не заметил бы в нем стервозности. Но Джули заметила.
Она ответила тем же. Если бы кто-то попросил её набросать женскую версию Митчелла, она бы выглядела примерно так. Черное платье длиной в пол, на одно плечо, было модным и в то же время консервативным. Длинные волнистые волосы цвета клубничного блонда были женственными, но не откровенно сексуальными. У неё были прямые, ровные черты лица и худое, мальчишеское тело.
Единственное, что в ней было интересного, это её глаза, которые стали ледяными, когда увидели Джули.
– Мисс Грин, – сказала Эвелин, протягивая костлявую руку.
Она не сделала необходимого шага, чтобы сократить расстояние между ними, и Джули пришлось сделать движение, чтобы пожать ей руку.
Вместо этого Джули повторила жест Эвелин, вытянув руку, не двигая ногами, так что между их вытянутыми пальцами оставалось расстояние в 30 сантиметров. Джули показалось, что она услышала, как Митчелл закашлялся от испуганного смеха.
Джули подняла бровь, и у них было молчаливое состязание, пока Эвелин медленно не опустила руку и не сузила глаза.
– Я знакома с вашими работами, мисс Грин. У меня есть друзья, которые являются вашими большими поклонниками, хотя, признаюсь, Шпилька не является тем, что я обычно читаю, если только я не нахожусь в зоне ожидания у дантиста и не в отчаянии, – сказала она с легким смешком.
– Конечно. Шпилька должна быть веселой и приятной. И конечно же, не для всех.
Глаз Эвелин дернулся, словно пытаясь понять, не оскорбили ли её, но Джули продолжила.
– Боюсь, в нашем знакомстве я перед Вами в невыгодном положении. Вы... ?
Митчелл шагнул вперед, пытаясь облегчить процесс знакомства, но Эвелин остановила его, положив руку ему на грудь. Джули сглотнула комок в горле от этого собственнического движения.
– Вы не следите за политикой, мисс Грин?
– Слишком занята покупкой обуви, полагаю. И проведением времени с Митчеллом.
Джули намеренно перевела взгляд на промежность Митчелла, и он бросил на неё раздраженный взгляд. Прежде чем Эвелин успела отмахнуться, сенатор Блейк закончил разговор с избирателем в соседней ложе и направился в их сторону.
Джули была разочарована. Кроме постоянной вражды с Келли Кернс в офисе, она редко устраивала хорошие перепалки с другой женщиной.
– Митчелл, рад снова тебя видеть, парень, – сказал сенатор, пожимая руку Митчелла.
– И я тоже рад Вас видеть, сенатор.
Сенатор Блейк проворчал.
– Сколько раз я просил тебя называть меня Джоном?
– Джон, – поправил Митчелл.
Сенатор повернулся к Джули, выражение его лица было любопытным, но более откровенно дружелюбным, чем у его дочери.
– А это кто?
– Это Джули Грин, папа, – проворковала Эвелин. – Она секс-обозреватель.
Это было похоже на колкость, но Джули смирилась с этим.
– Виновата. Надеюсь, я не запятнала вашу ложу, сенатор.
Сенатор Блейк откинул назад голову и рассмеялся. Он уже нравился Джули больше, чем его дочь. Он выглядел как квинтэссенция американского сенатора: высокий, широкоплечий, волосы цвета соли с перцем, сильные черты лица, громкий голос.
Его дочь, с другой стороны, была квинтэссенцией мегеры: с прищуренным взглядом, высокомерная и в настоящее время вся почти что на парне Джули. Джули старалась не отрывать глаз от сенатора, пока он рассказывал ей какую-то историю о своей дополитической карьере в издательском деле, но ее взгляд то и дело переходил на Эвелин – нет, на Эвви – которая оттащила Митчелла в угол, его голова наклонена, чтобы он слушал то, что она шептала.
Джули, должно быть, плохо старалась изобразить интерес к сенатору, потому что он слегка повернулся, чтобы посмотреть, на что – или на кого – она смотрит. На секунду его глаза стали грустными.
– Она думала, что он сделает ей предложение, – сказал он, понизив голос.
– Оу? – сказала Джули, её сердце подпрыгнула к горлу.
– Мы так и не выяснили, что пошло не так. Не знаю, кто больше расстроился, потеряв его, я или она, – сказал он с легким смешком. – Он был мне как сын.
Внезапно Джули почувствовала себя виноватой за то, что так сурово осудила Эвелин. Может, она и была немного стервой, но она была стервой с разбитым сердцем. Потеря такого мужчины, как Митчелл Форбс, должна была пробудить в человеке всё самое худшее.
Она прикусила губу. Откуда взялась эта мысль?
– Как давно вы вместе? – спросил сенатор, вернувшись к своей дружеской манере.
– О, мы не совсем вместе, – быстро сказала Джули. – Просто вроде как встречаемся без обязательств.
Митчелл и Эвелин выбрали именно этот момент, чтобы присоединиться к ним, и довольное выражение лица Эвелин показывало, что она услышала комментарий Джули.
Джули посмотрела на лицо Митчелла, чтобы оценить его реакцию на её отказ от их отношений, но выражение его лица было ещё более спокойным и нечитаемым, чем когда-либо.
Свет мигнул, указывая на конец антракта, и Джули вздохнула с облегчением. Она уже начала обмораживаться от пристального взгляда Эвелин.
– Приятно было познакомиться, – вежливо ответила Эвелин. – Митчелл, я позвоню тебе по поводу того, что мы обсуждали?
Пальцы Джули сжались на руке Митчелла, и он быстро взглянул на неё.
– Думаю, это не нужно, Эв, – сказал он добрым голосом.
Глаза Эвелин снова затуманились, и Джули снова почти пожалела её. Почти.
Джули и Митчелл не проронили ни слова, пока шли обратно к своему ложу, и Джули сопротивлялась желанию задать банальный женский вопрос: О чем ты думаешь?
С профессиональной точки зрения она надеялась, что он не зациклен на своей бывшей девушке. Это могло бы сорвать её историю.
В личном плане... ну, в личном плане, она очень надеялась, что он не зациклен на своей бывшей девушке.
Джули почти улыбнулась. Зеленый цвет был удачным выбором платья. Она рассеянно подумала, идет ли ей ревность, и уже собиралась спросить Митчелла, когда он схватил её за запястье и потянул к пустой ложе.
– Она не наша, – сказала она, растерянно оглядываясь по сторонам.
Его губы покусывали её ухо.
– Я знаю. Она пустая.
– Откуда ты знаешь?
– Я заметил во время первого акта.
– И мы здесь, потому что... ?
– Чтобы я мог сделать это, – сказал он, приоткрыв рот и осыпая теплыми поцелуями её шею.
Она ничего не могла с собой поделать. Она промурлыкала.
– Так это типа взрослой версии поцелуев в кинотеатре?
– Я надеюсь сделать гораздо больше, чем просто целоваться.
При этом глаза Джули расширились. Эти очки скрывали его шаловливую сторону.
– Значит, мы просто встречаемся без обязательств, да? – спросил он, всё ещё нежно покусывая её шею.
Она замерла, продолжая беспокойно поглаживать его спину.
– Ну, а как бы ты это назвал?
– Звучит, примерно похоже на правду.
Джули сглотнула своё разочарование. Дай ему передохнуть, Джулс. Прошла всего неделя.
Тем не менее, она не могла удержаться от вопроса.
– Эвелин... ?
– А что с ней?
Он слегка отстранился, и Джули захотелось закрыть рот и прижать его губы к своей шее.
– Не бери в голову, – быстро сказала она.
Но Митчелл откинулся назад и встретил её взгляд.
– Между нами ничего нет.
– С того места, где я стояла, так не казалось, – проворчала она.
Он пожал плечами.
– Она надеялась, что у нас есть шанс на воссоединение. Я сказал ей нет.
Сердце Джули заколотилось.
– Правда? Почему?
Он лукаво улыбнулся и потянул её в тенистый угол ложи, где они были вне поля зрения.
– Потому что Эвелин не согласилась бы на это в Метрополитене.
Джули тихо засмеялась, проведя руками по его груди.
– Так я тебе нравлюсь, потому что я распутная?
– Именно.
Оркестр начал увертюру, означающую окончание антракта, и свет померк.
– Мы пропустим шоу, – прошептала она.
– Слава Богу, – прошептал он в ответ.
Затем его рука переместилась на её грудь, и Джули сдержала стон.
Они долго-долго молчали, а когда толстуха запела, Джули захотела петь вместе с ней.
Когда она спустилась обратно на землю, её мысли вернулись к статье. Возможно, это был новый элемент, который она могла бы добавить. Знак, что он хочет вывести все на новый уровень: он отказывается от своей богатой бывшей девушки, чтобы заставить тебя кончить в тени театра Метрополитен-опера.
Если подумать, читатели Шпильки не получат этой маленькой мудрости. Это было одно из воспоминаний, которое она берегла для себя.
Она уже начала беспокоиться, что хочет сохранить это всё для себя.
