Текст книги "После поцелуя (ЛП)"

Автор книги: Лэйн Лорен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)

– Моя очередь задавать вопросы, – снова сказал он.

– Хорошо, – устало вздохнула она. – Давай покончим с этим.

– Ты работаешь в журнале Шпилька.

– Вряд ли это секрет.

Он проигнорировал её нахальный тон.

– И ты входишь в какое-то маленькое властное трио.

– Верно, – медленно сказала она, удивленная тем, что он так много знает. Он не был похож на человека, который включён в светскую жизнь Манхэттена или читает «Page Six»(влиятельный ресурс с селебрити-новостями).

– И вы пишете про сексуальные вещи?

Она спрятала улыбку. Большинство мужчин не осмелились бы прикоснуться к Шпильке на публике, но это не означало, что им не было любопытно.

– Вроде того, – ответила она. – Журнал называет это «Свидания, Любовь и Секс».

– Целуй, Обнимай и Трахай, – пробормотал он себе под нос.

Джули поперхнулась своим пивом.

– Прости?

– Ничего, – сказал он, выглядя слегка испуганным и гораздо менее самоуверенным, чем мгновение назад.

– О, я ни за что не отпущу тебя с крючка, – сказала Джули, наклоняясь вперед. – Если я не могу прятаться за любезностями, то и ты тоже.

– Это был пустяк.

– Это был не пустяк. Ты сказал «Целуй, обнимай и трахай». Что это значит?

Он бросил на неё быстрый взгляд, как будто ответ должен быть очевиден, но он всё ещё отказывался отвечать.

Ответ поразил её почти сразу. Джули разразилась смехом.

– О, неплохо, – сказала она, покачав головой. – Не могу дождаться, когда расскажу Грейс и Райли. Они будут в восторге.

Он выглядел сомневающимся.

– Значит, из троих ты...

– Свидания. Или Целуй, по твоему определению. Некоторые люди, вероятно, скажут тебе, что я пишу чепуху в наших статьях, но мне нравится думать, что я пишу хорошие вещи. Почему-то в нашем обществе сложился такой менталитет, что свидания должны быть чём-то стрессовым. Это должно быть весело.

– Конечно, поначалу. Но это не может быть сплошным весельем и играми.

– Почему нет?

Он выглядел расстроенным.

– Потому что это не настоящая жизнь.

– Кто сказал? Где написано, что у счастья есть какой-то временной предел?

– Ну, ты когда-нибудь была в состоянии поддерживать постоянное счастье в ваших отношениях? Наверняка ты испытывала моменты разочарования, гнева или скуки, как только вы прошли конфетно-букетную стадию.

Джули почувствовала, как цвет уходит с её лица. Его слова прозвучали слишком близко к сердцу. И ещё более тревожным был тот факт, что она так увлеклась их разговором, что забыла о своей цели. Это не должно было быть балаганом. Она должна была завлечь его.

– Ты в порядке? – спросил он, нахмурившись.

– Вообще-то, я очень голодна, – сказала она, желая отвлечься. – Как ты думаешь, мы могли бы заказать какую-нибудь еду?

– Конечно, – он встал и пошел к другому концу бара, чтобы привлечь внимание бармена, поскольку это было не совсем то место, где обслуживают столики. Она была благодарна за передышку, чтобы собраться с мыслями. О чем она только думала, хвастаясь тем, что она королева свиданий? Меньше всего ей нужно было привлекать внимание к тому, как она вставляет личный опыт в свои статьи. Ей нужно было, чтобы он забыл, что она журналист – она не должна была размахивать этим перед его лицом, как большим красным флагом.

Она сделала бодрящий глоток пива, пытаясь успокоить нервозность. Джули не могла припомнить, чтобы когда-нибудь так легко забывала о себе на первом свидании. Она не была уверена, что ей нравится это чувство.

– Вот, – сказал Митчелл, возвращаясь к столу. Он поставил перед ней бокал белого вина.

– Что это?

– Pinot grigio. Даже не притворяйся, что тебе нравится Гиннес.

Она бросила на него осторожный взгляд. Он был наблюдателен. Это не сулило ничего хорошего для её целей.

– Спасибо, но я не хочу тратить пиво...

Митчелл пожал плечами.

– Тогда я выпью его.

Он подвинул к себе её едва тронутый бокал с пивом, а сам осушил остаток своего. Джули старалась не смотреть на него. Он допивал её пиво, как будто это было самым естественным делом в мире – допивать остатки её пива.

Соберись... это не такое уж и большое дело. Она делилась едой и напитками со многими парнями на протяжении многих лет.

Но не на первом свидании. И никогда так просто.

Это не было дразнящим предложением откусить кусочек десерта, и не было наводящим шепотом, что он должен допить её напиток, потому что она была навеселе. Она и раньше разыгрывала все эти карты, но не сегодня.

Митчелл просто вел себя так, словно это было его право. Как будто это был один из многих напитков, которые он допивал за неё. Это было странно, неловко и естественно. Что, черт возьми, здесь происходит?

– Ну, спасибо, – сказала она жестко.

– Без проблем. Хотя предупреждаю – вино, скорее всего, дрянь. Это скорее место для пива и виски.

– Да, я заметила, – сказала она, бросив взгляд на десятки вывесок «Гиннесс» и «Джемисон», покрывающих каждый квадратный сантиметр стены. – Супер стильно, однако. Ты приводишь сюда всех своих девушек?

– Нет, – сказал он, в основном про себя. – Однажды я привел сюда Эвелин. Вышло не очень хорошо.

– Бывшая девушка?

– Ага, – его глаза опустились.

Очевидно, это не подлежало обсуждению.

– Форбс! – позвал бармен. – Забирай заказ.

Джули сделала задумчивый глоток вина, пока Митчелл пошёл за едой. Очевидно, он был здесь постоянным посетителем, что казалось странным. Казалось, это место не в его вкусе. Еще один знак, предупреждающий о том, что этот человек не совсем тот предсказуемый трутень, которого она ожидала.

– Вкуснятина, – сказала она, когда он поставил перед ней тарелку с дымящейся рыбой и картошкой. – Это определенно лучший выбор, чем салат.

Слишком поздно она взглянула на его тарелку. Упс. Салат из индейки с клюквой.

– Не волнуйся, я оставлю тебе кусочек, – сказал он и принялся за еду.

– Я не могу сказать того же, – сказала она, макая хрустящую картошку в восхитительный соус тартар. – Как ты думаешь, насколько это вредно для меня?

– По шкале между шпинатом и жареным хот-догом, я бы сказал, что ты на грани сердечного приступа.

– Я отработаю это завтра.

– Ты занимаешься спортом? – спросил он, не отрываясь от своей тарелки.

– Только для того, чтобы не растолстеть. А ты?

– Я бегаю. Это больше хобби, чем для здоровья.

– Говорит парень, который ест салат-ромэн, – сказала она, бросив презрительный взгляд на его тарелку. – А бег – это не хобби.

Он поднял голову.

– Это слишком.

– Нет. Это метод физических упражнений. Разработанный как и механизм полета человека, и не предназначенный для получения удовольствия.

Он засмеялся и покачал головой.

– Значит, в твоём мире свиданий существует конечное число приемлемых хобби?

– Только если человек хочет получить второе свидание.

Митчелл положил часть салата на её тарелку, которую она старательно проигнорировала.

– Ты не такая, как я ожидал.

– О? У тебя были планы на меня, кроме неубедительных пикаперских реплик?

– Думаю, чего я не ожидал, так это того, что у тебя будут планы на меня.

Джули замерла. Конечно, он не имел в виду... он не мог знать... Но он продолжал ковыряться в своем салате, выглядя совершенно невозмутимым.

– Уверяю тебя, мои планы не ранят тебя, – сказала она, придав своему голосу хриплость, глядя на него поверх ободка своего дешевого бокала.

– Видишь, опять ты за свое. Играешь со мной, как со скрипкой.

– Это работает?

Митчелл бросил на неё горячий взгляд, который она почувствовала до самых бедер. Вот это я понимаю, Уолл-стрит.

Может быть, эти отношения не так уж плохи, в конце концов. Было что сказать о парне, который без вопросов улавливает твои предпочтения в напитках, не пытается украсть твою картошку фри и может заставить твои соски напрячься от одного взгляда.

– Ты закончила? – спросил Митчелл, кивнув в сторону её почти пустой тарелки.

Только с едой.

– Да, я закончила. Наверное, мне пора закругляться.

– Отлично, – он вытащил бумажник, и Джули постаралась не зажмуриться от удивления.

– Когда я сказала «пора закругляться», я имела в виду, что мне не стоит доедать картошку фри, а не то, что нам пора уходить.

Боже, я что, умоляю?

Он едва взглянул на неё.

– Я знаю, что это грубо, но у меня завтра ранняя встреча и пара отчетов, которые я должен закончить до этого времени.

Джули не позволила себе нахмуриться. Ладно, это было неприятно, но не катастрофично. Его быстрое отклонение больно ударило по её самолюбию, но хорошая девушка будет благосклонно относиться к рабочим обязанностям своего мужчины. По крайней мере, именно это она прочитала в одной из колонок Грейс.

– Конечно, без проблем, – промурлыкала она.

Они молчали, пока он выпроваживал её за дверь, махнув рукой бармену. Джули скорее почувствовала, чем увидела, как он убрал руку, и сделала полшага ближе, решив, что он собирается положить руку ей на спину, может быть, даже притянуть её ближе.

Но он не прикоснулся к ней. Он даже не взглянул на неё, когда подошел к обочине и вызвал такси. Джули ошеломленно смотрела, как он открыл дверцу такси и выжидательно поднял бровь.

Подожди, ещё нет! Мы ещё не договорились о следующем свидании!

– Мы можем взять такси на двоих, – сказала она, стараясь не выдать паники.

Выражение его лица сказало все: Нет, спасибо. Но воспитанность заставила его спросить: – Где ты живёшь?

– В Вест-Виллидж. А ты?

– Верхний Ист. Это противоположное направления, к сожалению.

Это была правда. Их районы были совершенно неудобны для совместного использования такси, но он не должен был выглядеть таким чертовски довольным.

Опередив его, она потопала к ожидающему такси.

– Итак. Это было весело.

Отчасти.

Он слегка сморщил нос, как будто прочитав её мысли. Так ли это?

– Леди, вы едете или как? – заскулил таксист.

Джули бросила на него раздраженный взгляд и выжидающе посмотрела на Митчелла. Она позволила своим губам изогнуться в самой привлекательной улыбке. Может быть, этот мужчина и заржавел в свиданиях, но не нужно было быть гением, чтобы понять, что следующий ход будет за ним.

Но он не сделал его. Он лишь неловко прочистил горло и посмотрел на свободное заднее сиденье такси.

О, Боже, подумала Джули, когда осознание пришло к ней. Этого не может быть.

Слишком ошеломленная, чтобы сделать что-то ещё, она позволила Митчеллу взять её за руку и усадить на заднее сиденье такси.

Но это происходило.

После шести лет безупречной работы королева свиданий только что совершила немыслимое.

Ей не удалось назначить второе свидание.

Глава 5

На следующий вечер Митчелл расплатился с таксистом и вышел на тротуар по адресу, который ему дала Джули.

Он не смог удержаться от улыбки удовлетворения. Нет лучшего чувства, чем когда рискованная авантюра проходит так, как ты хотел. И эта игра прошла идеально. Джули Грин поступила именно так, как он надеялся. Именно так, как он и ожидал.

Это было особенно приятно, потому что, как бы хорошо Митчелл ни умел читать людей на рабочем месте, он никогда не был особенно искусен в понимании работы женского ума. Но вчера вечером он каким-то образом точно знал, как разыграть Джули Грин.

Посадить её в такси, не спросив её номера, было просто гениальным ходом. Это удивило её, застало врасплох и, вероятно, разозлило. И, самое главное, это обеспечило то, что она будет искать его.

Митчелл даже не был до конца уверен, что заставило его сделать это. Цель этой маленькой игры с Колином заключалась в том, чтобы просто немного развлечься с девушкой, которая не была склонна к обязательствам. Для этого было бы более эффективно просто пригласить её на второе свидание.

Но именно этого Джули и ожидала от него. Если бы все зависело от неё, весь вечер был бы сфабрикован, начиная с наклона её головы и заканчивая её слишком громким смехом, когда он неудачно пошутил. Эта Джули его не интересовала.

Но та Джули, которую он увидел, когда он вырвал у нее подстраховку и указал на её враньё? Эта Джули ему вроде как понравилась.

Ладно, действительно понравилась. Не так, как ему нравились Эвелин, Сара или даже Кристина в колледже. Джули была противоположностью всех женщин, с которыми он когда-либо встречался. Она была слишком яркой, слишком интенсивной. Она была последней, кого он стал бы искать для длительного общения – она была слишком разрушительной для этого.

Но разрушительность может быть довольно освежающей.

По крайней мере, на короткий срок.

Митчелл не смог сдержать восторга, когда она позвонила ему в офис во второй половине дня, её голос был мягким, хриплым и фальшивым. Она произнесла несколько воркующих звуков о том, что теперь её очередь угощать его ужином, но он знал, что это было на самом деле. Женщина, умеющая обводить мужчин вокруг пальца, должна была расценить вчерашний вечер как неудачу. Она просто хотела восстановить свой безупречный послужной список.

Однако характер приглашения удивил его. Он думал, что она предложит выпить в модном баре отеля или поужинать в каком-нибудь заведении с крошечными порциями и претенциозным обслуживанием. Но домашняя еда? Это было не похоже на неё. По крайней мере, не то, что он знал о ней.

Видимо, не у него одного возникло внезапное желание быть непредсказуемым.

Митчелл не постеснялся признаться, что погуглил о ней. Она всплыла почти дюжину раз в различных статьях о нью-йоркской светской жизни. Колин был прав: Джули Грин не была мелкой журналисткой. Шпилька была скорее империей, чем журналом, и, насколько он мог судить, Джули, Грейс и их подруга Райли были принцессами.

Колин также не преувеличивал количество её партнеров. Почти на каждой фотографии рядом с Джули был мужчина, похожий на модель. Всегда разные парни, всегда одна и та же броская внешность и улыбка из рекламы зубной пасты.

Возникал вопрос: какого черта ей от него нужно?

Джули была ослепительна и весела, а он был, ну... Уолл-стрит.

Но Митчелл не собирался смотреть в рот дареному коню, или как там это называется. Эта женщина была его билетом на стадион Янкиз. Это всё, что ему нужно было знать.

Стоя на пороге её дома, Митчелл нащупал кнопку вызова с надписью «Грин».

– Привет, Митчелл! Заходи и поднимайся по лестнице, первая дверь направо.

Он осторожно толкнул дверь, с любопытством оглядываясь по сторонам. Назовите его снобом, но манхэттенский дом без швейцара был для него в новинку. Он жил только в шикарных многоэтажках, как и его предыдущие девушки.

Тем не менее, это была не захудалая лачуга. Здание, хотя и старое, но, очевидно, было отремонтировано и содержалось в хорошем состоянии. Шпилька должно быть платила своим принцессам хорошие деньги.

Митчелл уже начал стучать в дверь, когда услышал громкий стук кастрюль и сковородок, сопровождаемый очень неженскими ругательствами. Подняв бровь, он взялся за ручку и толкнул дверь, когда обнаружил, что она не заперта.

– Джули?

– Я на кухне, – позвала она.

Учитывая тот факт, что площадь её квартиры составляла менее 56 квадратных метров, здесь действительно была не кухня, а уголок, отведенный для приготовления пищи.

Она выглядела как зона боевых действий.

Джули выскочила из под духовки, и Митчелл не знал, смеяться ему или вежливо отвести глаза. Он ожидал увидеть какую-нибудь домашнюю сцену в стиле Марты Стюарт, возможно, Джули в симпатичном фартучке и с красной помадой в стиле ретро.

Он ошибся. Митчелл видел бездомных, которые выглядели более собранно. На ней были, похоже, поношенные шорты, которым не хватило одной стирки, чтобы превратиться в кучу ниток. А её майка из USC(Университет Южной Калифорнии), вероятно, не была новой даже в колледже. Определенно, под ней не было лифчика.

– Митчелл, – сказала она со слишком широкой улыбкой. – Ты, должно быть, пришёл рано.

– Вообще-то, я опоздал, – сказал он, заставив себя поднять глаза от её груди.

– Ах, да. Ну, я только нанесу последние штрихи на наш ужин, а потом пойду освежусь. Ужин будет готов через несколько минут.

Он надеялся, что под «освежиться» она имела в виду «полностью приведу себя в порядок». Хотя, по правде говоря, эта неряшливая версия Джули была не лишена привлекательности. Он никогда не видел женщину в таком полном беспорядке, и, будь он проклят, если ему не понравилась эта непритязательность. Его бывшие девушки никогда не были застигнуты врасплох без губной помады и уж тем более не выглядели как сиротка Энни.

Он осторожно подошел к беспорядку. Если «ужин» будет готов в любое время до наступления следующего ледникового периода, он продаст свое правое яичко.

– Что, э... что ты готовишь?

Митчелл не был большим знатоком кухни, но он был уверен, что эти крошечные кусочки металла, торчащие из какого-то изуродованного мяса, не были съедобными.

Она проследила за его взглядом и слегка поникла.

– Цыпленок Марсала. Я должна была запечь курицу, но у меня не было рукава для запекания, поэтому я использовала фольгу. Она, гм... она как бы распалась.

– Я вижу, – это выглядело так, будто НЛО сбило кого-то на обочине дороги. – А это? – спросил он, жестом указывая на гору чего-то зеленого и жилистого.

– Лук-порей! – гордо сказала она. – Только что закончила его нарезать.

Взгляд Митчелла упал на лежащий рядом нож, и он увидел, что его кончик был кривым. Возможно, «кромсать» было бы более подходящим словом.

– Джули, – мягко сказал он. – Ты не умеешь готовить, да?

Она откинула прядь волос с глаз, и он впервые осознал, что её волосы – это путаница мягких, пушистых кудрей, а не блестящая прямая версия, которую он видел прошлой ночью.

– С чего ты взял? – спросила она, вытаскивая пробку из бутылки Pinot grigio.

– О, ну я не знаю, – сказал он, стараясь не смотреть на то, как колыхались её груди под футболкой, когда она вытаскивала пробку. – Может быть, из-за коробки с посудой «набор для начинающих» в углу.

Она проследила за его взглядом до того места, где рядом с холодильником стояла недавно открытая коробка с кастрюлями и сковородками.

– Ну, да... я уже давно не занималась готовкой.

Скорее, целую жизнь, подумал он.

– Нужна помощь? – спросил он, принимая бокал вина.

Она слегка просветлела.

– Ты готовишь?

– Ничуть. Я бы сделал то же самое, что и ты, когда отбивала курицу, только у меня не было бы под рукой фольги, чтобы импровизировать. Но у меня есть вот это, – он достал из кармана мобильный телефон и соблазнительно помахал им перед ее носом.

Она потерла нос и нахмурилась.

– Что мы собираемся с ним делать, использовать его для приготовления курицы?

Да поможет Бог, она действительно звучала серьезно.

– Нет. Но я могу набрать номер. Может, закажем... еду?

Брови Джули нахмурились, и она угрюмо пожевала нижнюю губу.

– Я хотела приготовить тебе ужин.

Да, но почему? Это явно не входило в её обычный распорядок свиданий. Возможно, это была ещё одна из ее тщательно продуманных уловок, за которыми ему нужно было следить.

Он обезоруживающе улыбнулся.

– Ну же, дорогая. Покажи Митчеллу свою коллекцию меню на вынос.

Она колебалась всего две секунды, а затем бросилась к ящику в углу и вытащила разноцветную стопку бумаг. Митчелл выбрал одну брошюру, которая выглядела хорошо использованной.

– Tasty Thai?

Десять минут спустя их еда была в пути, а он держал мусорный пакет открытым, пока она закидывала в него свою неудачную попытку приготовления.

– Что это? – спросил он, тыкая в сырой обрубок.

– Чесночный хлеб, – сказала она с тоской в голосе. – Кажется, я сделала его неправильно.

Её лицо было в нескольких сантиметрах от его лица, и он хорошо рассмотрел её кожу. Он сомневался, что она успела нанести хоть немного косметики, но её кожа выглядела гладкой и золотистой.

Калифорнийская девушка. Странно, что эта мысль не вызвала у него прежнего презрения. Его пальцы крепко сжали мусорный пакет, чтобы не протянуть руку и не погладить одну шелковистую щеку.

Пока нет, Форбс. Инстинкт подсказывал ему, что прикосновение к Джули, если у нее нет привычной защиты, будет означать большие неприятности для них обоих.

К тому времени, как они все убрали и сняли наклейки с новеньких сковородок, принесли еду. Митчелл проигнорировал её настойчивое требование есть за её крошечным кухонным столом, и вместо этого занял место на углу её дивана.

– Это немного лучше, чем моя курица, – сказала она с набитым ртом.

– И кто же научил тебя таким убийственным кулинарным способностям? – спросил он. – Твоя мама?

Лицо Джули омрачилось.

– Если бы. Мои родители умерли, когда мне было восемь лет.

Пад-тай(классическое блюдо тайской кухни из обжаренной рисовой вермишели с овощами и ароматным соусом) превратился в пыль во рту Митчелла.

– Боже, Джули, мне жаль. Оба?

Она уставилась вниз на свою лапшу.

– Произошла автомобильная авария. Они ехали на мой балетный концерт. Моя сестра тоже была в машине...

Ее голос прервался, и он начал тянуться к ней, но потом передумал. В конце концов, он едва знал её.

– Все говорили мне, что они умерли мгновенно, – тихо сказала она. – Как будто это как-то улучшает ситуацию для восьмилетнего ребенка. Но это не изменило факта.

Его сердце сжалось при мысли о крошечной, сверкающей Джули в пачке, ожидающей появления родителей, чтобы посмотреть её многократно отработанный танец. Он увидел, что в её глазах блестят слезы, и она быстро моргает, чтобы сдержаться. Он хотел сказать ей, что плакать – это нормально, но для неё это, вероятно, было не так.

– Всё было не так уж плохо, – сказала она наконец. – Мои тетя и дядя воспитывали меня как родную, а мои кузены были практически как родные братья.

Практически. Но не совсем. Он хотел знать больше. Узнать её.

Даже не думай об этом, Форбс. Это должна была быть интрижка, а не зарождающиеся отношения. Эмоциональная привязанность была одним из главных шагов в неверном направлении.

Чувствуя себя придурком, он промолчал.

Митчелл подождал, пока она возьмет себя в руки, а затем перевел разговор на более безопасную тему.

– Итак, со вчерашнего вечера мне стало кое-что интересно.

Джули взяла спринг-ролл и с любопытством посмотрела на него.

– Да?

– Это не надоедает? Когда тебя записывают в серийные встречательницы?

Она издала сдавленный смешок.

– Ух ты. Но вообще-то, нет, не очень. Светские газеты все правильно пишут. Шпилька – это моя жизнь. Я работаю там с двадцати двух лет, и я знаю, что это клише, но я действительно не могу представить себе работу в другом месте.

– Ты не против того, что тебя определяют по тому, что ты пишешь?

По какой-то причине его беспокоило, что она так быстро приняла ярлык, который Манхэттен навесил на неё как на гуру свиданий. Свидания должны были быть средством достижения цели, а не самой целью, и все же большинство женщин в городе, казалось, довольствовались тем, что сидели на её шее, пока она прощупывала почву для них.

Черт, даже он использовал её карьеру как способ получить билеты на Янкиз. Митчелл почувствовал укол вины, которого не было прошлой ночью, но тут же подавил его. Репутация Джули была причиной, по которой они с Колином выбрали её для своего небольшого пари – сама её природа не позволяла ей вмешивать в это своё сердце.

Тогда к чему эта попытка домашнего уюта сегодня? Почему она не затащила тебя в какое-нибудь модное заведение?

Он отогнал эту мысль.

– Я бы не сказала, что меня это определяет, – сказала она с легким раздражением. – Но это часть меня. Я люблю мужчин. И я люблю секс, – сказала она с дерзким подмигиванием.

Он попытался проигнорировать это. Она сказала это только для эффекта, и будь он проклят, если это не сработало. Его тело жаждало женщины. Он начал беспокоиться, что оно жаждет именно Джули.

Но даже с его членом, грозившим устроить зрелище, Митчелл не собирался быть чьей-то марионеткой. Даже ради этой неотразимой растрепанной секс-бомбы.

– Понятно, – он медленно жевал, тщательно вытесняя образ обнаженной Джули из своего сознания. – Но как ты придумываешь свежий контент каждый месяц? Свидания существуют уже целую вечность. Не похоже, что ты можешь заново изобрести колесо. Есть не так много вещей, которые можно изобрести.

Она негромко рассмеялась.

– О, ты будешь удивлен.

Митчелл покачал головой, раздраженный тем, что у нее такой циничный взгляд на вещи, и еще более раздраженный тем, что понял, что её подход к отношениям может повторять его собственный. Все в его двухлетней жизни с Эвелин было спланировано. У него даже были контрольные списки.

Она сузила глаза и ткнула его в руку.

– Только не говори мне, что под всем этим Уолл-стритом скрывается романтик.

Митчелл сдержал желание съежиться. Она и понятия не имела, насколько неромантичными были его намерения по отношению к ней.

– Ты так говоришь, будто я весь год вырезаю салфетки для самодельных валентинок, – сказал он, чтобы отвлечься.

Она подняла плечо.

– Всё, что я хочу сказать, так это то, что свидания – это искусство. Как и влюбленность.

Её уверенность настораживала. Как будто она действительно могла определить, кто в неё влюбится.

– Объясни, – осторожно сказал он.

Глаза Джули загорелись, она отложила контейнер с едой и подтянула колени под себя.

– Ну, видишь ли, все думают, что есть какая-то молния, которая поражает нас, когда мы находимся с нужным человеком. Но на самом деле всё сводится к сигналам. Сигналы, которые мы можем контролировать, хотя большинство людей, похоже, и не пытаются.

Митчелл сузил глаза. Она была самоуверенной, хорошо.

– Окей, эксперт, – сказал он, отложив свой контейнер в сторону и откинувшись на спинку дивана. – Покажи мне на что ты способна.

Джули бросила на него знающий взгляд.

– Видишь ли, ты полагаешь, что я разбросаю кучу приемов соблазнения, и тебе повезет. Нет, я говорю о Первой стадии. Зрительный контакт, случайные прикосновения, первый поцелуй.

– Милая, возможно, пришло время пересмотреть свою работу. Это уже наше второе свидание, и я не могу сказать, что так называемый эксперт по любви сбил с меня спесь. Это ты пригласила меня сюда сегодня вечером, помнишь?

Ее губы коротко сжались, и он чуть не ухмыльнулся. Эта женщина была гораздо интереснее, когда не получала того, чего хотела.

Она быстро оправилась.

– Ну, это потому, что я не пыталась заставить тебя влюбиться в меня. Если бы я пыталась, ты бы уже наверняка полез целоваться, – сказала она, махнув рукой. – Я решила не спешить с тобой. Ты такой... зажатый.

Самоуверенная ухмылка Митчелла сползла. Зажатый? Он не был зажатым. Так ведь? Конечно, она просто мстила ему за его отказ прошлой ночью. Но с другой стороны, она показалась ему женщиной, которая точно знает, что делает.

Может быть, его разыгрывали более ловко, чем он предполагал?

Он прочистил горло.

– То есть ты хочешь сказать, что единственная причина, по которой я не влюбляюсь в тебя прямо сейчас, заключается в том, что ты этого не хочешь?

– Именно, – сказала она. – Если бы я хотела, чтобы ты влюбился в меня, я бы никогда не позволила тебе увидеть меня без макияжа так рано. Видеть женщину без косметики – это подарок, который нужно беречь как минимум до седьмого свидания. И я бы не стала показывать тебе свои кулинарные способности. Если бы я думала, что ты будешь хотеть чего-то домашнего, я бы сделала заказ, а потом переложила бы всё в свою посуду. И уж точно я бы не позволила тебе увидеть меня в рваных шортах, которые я приберегаю для ПМС и уборки.

Митчелл не мог решить, смеяться ли ему или придушить её возмутительное самолюбие.

Поэтому он сделал единственное, что мог придумать, чтобы застать её врасплох.

Он поцеловал её.

***

Джули написала книгу о первых поцелуях.

Ну, хорошо, технически это не книга. Но в её портфолио определенно было не менее четырех различных статей, в которых описывались нюансы и категории первого поцелуя.

В плохой категории:

Слизняк. Вовлекает язык, который засовывается в рот и просто... остается там, совершенно неподвижный, как будто само его присутствие должно зажечь ваш огонь. Но это не так.

Лабрадор. Также можно называть Плохая собака! Ещё один нарушитель языка. Подсказка: если после поцелуя лицо одного из участников мокрое, значит, вы делаете это неправильно. Джули носила с собой салфетки как раз для таких случаев.

Тяжело дышащий. Нет. Просто... нет. Ваше дыхание пахнущее рёбрышками никогда не должно влезать в чужие дела.

Дантист. Это слово имеет несколько значений. Оно может относиться к попытке почистить языком чужие коренные зубы или к постоянному скрежетанию передними зубами. Обмен слюной допустим. Зубной налет? Не очень.

Совать и вертеть. Самообъяснимо. А также ужасающе.

Кусака. Легкий укус – это нормально, но пустить кровь? Сексуально, только если в этом участвует один из горячих парней из Баффи.

И наименее любимая категория Джули...

Стонущий. Конечно, сексуальный стон тут и там может быть возбуждающим, если он исходит от женщины. А мужчина, изображающий Мэг Райан в «Когда Гарри встретил Салли»? Это неправильно.

Хороших поцелуев было меньше, чем плохих, потому что поцелуи было трудно делать хорошо. Но это не значит, что не было ничего интересного. В категории хороших:

Дразнилка. Игривый и легкий, он похож на романтическую комедию о первых поцелуях. Лучшие из них подразумевают намеренное колебание, когда перед встречей губ возникает напряжение. Допускаются игривые покусывания, дразнящие поцелуи и флиртующие языки.

Горячо и жестко. Излюбленный прием альфа-мужчин. Обычно предшествует сексу. Тут достаточно сказано.

Последовательность снов. Практически требует собственной драматической баллады. Длинный, страстный и затяжной, лучше всего подходит для знойных летних ночей или отдыха у камина. Не приветствуется с утра.

Я люблю тебя. Единорог первых поцелуев. Джули была уверена, что его не существует. Грейс заставила её включить его в список.

Подростковый. Безрассудный, возможно немного грязный на публике. Трудно добиться правильного результата, но при правильном подходе личный фаворит Джули.

Но Джули была ошеломлена, осознав, что существует первый поцелуй, который она ещё не испытала: первый поцелуй, который совсем не похож на первый.

Поцелуй с Митчеллом был таким правильным и таким пугающе знакомым, что она чуть не отпрянула назад. Сама правильность поцелуя казалась ей неправильной. Она даже не знала его. Куда делось любопытное исследование? Пробы и ошибки?

Как ни старалась Джули проанализировать эту особенность, ей было трудно думать, потому что поцелуй был так чертовски хорош. Как будто он целовал её уже тысячу раз и точно знал, что ей нравится.

Рука, лежащая на её шее, удерживала её неподвижной, пока он с разрушительной уверенностью захватывал её рот. Его губы несколько раз провели взад-вперед по её губам, и каждое прикосновение заставляло её все сильнее желать быть ближе. Она попыталась притянуть его, но он отстранился и мягкими, умоляющими движениями провел по её губам. Каждое прикосновение было обдуманным, каждое движение идеально рассчитано для её удовольствия.

Казалось, он знал, когда она захочет большего, потому что его язык на кратчайшие секунды коснулся центра её нижней губы. Открой.