Текст книги "Год лошади"

Автор книги: Лев Куклин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

Да здравствует буду...

Не исключено, что профессор хотел сказать слово "будущее", быть может, даже – "будущее изобилие", но... Дело в том, что достопочтенный профессор Джордж Крайсченстоун не успел закончить своей фразы. Почти никто из уважаемой публики, внимавшей оратору, не расслышал или не обратил внимания на негромкий звук, раздавшийся с верхней галереи зала, – звук, похожий на хлопок пробки, ловко извлеченной из бутылки штопором. Люди, разбирающиеся в оружии, заметили бы, что это сработал пистолет с глушителем. Но все без исключения заметили, – а телевизионные камеры крупным планом передали это на многомиллионную аудиторию, – как профессор покачнулся, лицо его, мгновенно залитое кровью, откинулось назад: пуля большого калибра вошла точно над переносицей...

... Пленка кончилась. Сидевший в низком мягком кресле тонко выделанной крокодильей кожи румяный короткостриженый джентльмен нажатием кнопки на маленьком переносном пульте выключил видеозапись.

– Мне кажется, профессор слегка... гм... переборщил, – с чуть заметной ноткой неудовольствия выронил он, серебряным ножичком продолжая очищать почти незаметную кожицу с большой сочной ароматной груши.

В открытое окно комнаты из сада влетела большая оса и присела на край тарелочки, впиваясь хоботком в прозрачную каплю сока.

– Не в этом дело, мистер Эрнсклифф! – почтительно возразил его собеседник. – По своей общей идее лекция была великолепной рекламой. С поставленной перед ним задачей привлечь внимание к новой марке оружия вашей фирмы, автомату "Зевс", профессор справился блестяще!

– Но этот... неаппетитный конец... – брезгливо помахал кончиками пальцев глава концерна по производству стрелкового оружия. – А вы не подозреваете здесь... гм... конкурентов – ?подозрительно спросил он.

– Исключено! – решительно возразил собеседник. – Сработал, к сожалению, своеобразный стереотип коллективной человеческой самозащиты. Инерция гуманоидного мышления...

– Пожалуй, Руди, вы правы. Нам следует оплатить, негласно, разумеется, некролог в пристойной консервативной газете... Займитесь этим. Секретарь кивнул и сделал запись в блокноте.?

– Я думаю,заслуженный профессором гонорар мы – со словами искреннего сожаления – переведем жене... уже вдове... профессора, – заключил он.

– Не забудьте послать букет белых хризантем... – добавил мистер Эрнсклифф, оружейный магнат, аккуратно отправляя в рот кусочек груши.? Да, вот именно – хризантемы...

ПОСТОЯНСТВО ОБЛИКА

– Э-э-э... – многозначительно протянул Судья, вздергивая оптические усилители на свои ослабевшие от старости гляделки. – Значит; так, уважаемый Суд... От гражданина за общепланетным индексом "MYZ-12739 дробь ноль шесть" поступило заявление... Ваши многочленные долгостепенства! – важно продолжил он. – Да продлится сияние света в ваших лупетках! Излагаю суть дела.

И он заунывно зачитал заявление. В зале суда послышался легкий, пока еще неопределенный шум.

– Ответчица по делу здесь – ?строго спросил Судья. – Покажитесь! Примите стандартную Форму! – добавил он и внимательно осмотрел поднявшуюся со своего места особь. – Ответчица, каков ваш возраст?

– Двести девяносто семь единиц общепланетного времени... – скромно ответила она.

– Вы еще очень, очень молоды... – вздохнул Судья. – Ваш долгостепенный и многочленный супруг жалуется, что вы так быстро меняете свой внешний облик, что у него рябит в гляделках, и он никак не может к этому привыкнуть...

– Что хочу, то и делаю... – отмахнулась ответчица.

– Дитя мое... – сложил свои хваталки на передней части туловища Судья. – Все-таки должно учитываться соответствие с общепринятой базовой моделью! Конечно, допускаются произвольные отклонения по любому желанию владельцев собственной белковой субстанции... Но – должны же быть разумные пределы!

– Вношу протест! – подпрыгнул на своем сиделище защитник. – Закон о трансформации, принятый в Год Межпланетной Сыпи, гласит, что внешний облик граждан нашей планеты – это их личное дело... Формы и цвет дыхалок и хлебалок, слухалок и нюхалок, гляделок и лупеток, хрюкалок и жевальниц, хваталок и вертелок, держалок и ходилок, а также прочих принадлежностей тела могут быть видоизменены, то-есть трансформированы по собственному желанию!

– Да здравствует свобода трансформации! – завопили в зале многочисленные приятельницы ответчицы. К ним подключилась, конечно, и прочая безответственная молодежь, так, – зеленцы до трехсот единиц абсолютного возраста.

– Не возражаю против этого... гм... общего толкования. – заперхал Судья, запустил специальную ковырялку в свое коммуникационное отверстие и прочистил его. – Но в Год Светлого Бульканья мы приняли и конституционное дополнение к этому закону: для преступников и лиц, регулярно уклоняющихся от уплаты налогов, постоянство внешнего облика является обязательным и контролируется органами охраны правопорядка по месту жительства!

– Моя подзащитная не преступница! – мягко протрубил Защитник. – Постоянство облика не является для нее обязательным... Она просто увлекающаяся, несколько легкомысленная натура.

– Мой многочленный коллега! Долгостепенные граждане! – Судья развел свои хваталки в стороны, словно бы хотел обнять всех находящихся в зале заседания. – Закон – не только принуждение, запрет или ограничение. Закон – это еще и неотъемлемая часть нашей свободы, ибо в пределах Закона любой владелец тела может делать с ним все... что только взбредет ему в мозговое вместилище.

– Если оно еще осталось... – мрачно хрюкнул один из судебных заседателей. – Если на трепалки не поменял...

– В самом деле... Что вы сделали со своей дыхалкой... виноват, со своим дыхательным органом?! – всплеснул семипалыми держалками Судья. – Какие-то две дырочки на хрящевидном отростке... вместо отличной сетчатой фильтровальной мембраны... Вы могли бы взять за образец классические изображения наших достопамятных предков в наших голографических галереях!

– Да такие лица давно уже никто не носит! – презрительно фыркнула молодая супруга. – Чего ты выкатил на меня свои лупетки, старая клюшка?!

– М-да... действительно... – поплямкал зевалом Судья. – Мой абсолютный возраст дает вам некоторое право... на вполне понятные упреки в отсталости... Но вот и ваш муж...

– Хи-хикс! Мой муж! Да он – ретроград! И вообще старомоден, как мои позапрошлогодние шлепалки!

– А вы не можете допустить, что у вашего э – э – э... многочленного супруга, долгостепенного члена общества... просто более устойчивые, так сказать – стабильные... это... эстетические понятия?

– Еще чего скажете! Он же абсолютно не рубит в искусстве! – во всю мочь своей дыхалки выпалила молодая супруга.

– Вы хотите сказать – в искусстве трансформации – ?ласково и терпеливо поправил Судья. – Но определенность некоторых эстетических воззрений... равно как и общественно-значимых категорий... тяга к подлинно прекрасному, а не мимолетному... Вовсе не минус.

– Минус, минус, а не плюс! – запели, заверещали, задребезжали, завопили в зале суда.

– На Седьмой Планете Голубого Солнца... – мечтательно проговорила ответчица... – мы получаем оттуда мнемограммы... давно уже носят...вот, вот и вот! Последний писк моды! И она быстро поправила кое-что в своем облике. Судья пискнул, вздрогнул и невольно заслонил свои лупетки с оптическими усилителями семипалой хваталкой.

– Немедленно прекратите! – затрубил он свирепо. – Или я прикажу вывести вас из зала... за неуважение к суду и пренебрежение моральными принципами!

– А все-таки там – у них, в Запланетье, лучше! – упрямо стояла на своем ответчица. Эксперимент с зарубежными модными новинками шокировал более консервативную часть публики. Она зашумела, глухо заволновалась, их лицевые покровы начали быстро менять цвет – и общественное мнение стало склоняться не в пользу ответчицы.

– Конечно... – слышалось в зале, – молодежь совсем распустилась! Посмотрите, какие хваталки и держалки они себе пришпандоривают! А уж что они вытворяют с нюхалками и слухалками! И куда только школа смотрит!

– Нет, нет... Что ни говорите, а во всем виновата наша ячеистая семья. Это элементарно...

– А как они шарахнут мнемозинками по лупеткам, как врубят свои импульсные дребезжалки – так и на трех ходилках не устоишь...

– Истец заявляет, – добавил Судья, оттопырив слухалки, – что из-за слишком частых трансформаций облика его горячо любимой супруги он, тем не менее, теряет душевный покой, а этим наносится несомненный ущерб его охраняемой законом психической структуре, постоянству его внутренней организации. А это – уже серьезное обвинение. Он настаивает на конструктивных действиях!

– Достопочтенный и многочленный Суд! – покачиваясь и извиваясь, Защитник вытянул свои держалки. – Моя подзащитная не заслуживает сурового наказания. Будьте снисходительны к ее замечательной молодости! У нее еще все впереди!

– До-ро-гу мо-ло-дым! – застучала ходилками, зашлепала держалками и хваталками часть публики. – Стариков – в утилизаторы! Стариков – в у-ти-ли-за-то-ры! После перерыва для судебного совещания Судья снова торжественно взгромоздился на возвышение, утвердился там на своих ходилках и громогласно затрубил:

– Выношу решение! Высокий, долгостепенный и многочленный Суд, всесторонне обсудив представленное на наше рассмотрение дело, постановляет: вернуть и зафиксировать у супруги достопочтенного истца тот облик, которым она обладала в момент бракосочетания. Решение окончательное и обжалованию не подлежит.

...Из трансформационной клиники удовлетворенный "МYZ-12739 дробь ноль шесть" вышел под руку с супругой. В другой семипалой хваталке она держала букет свежих горластиков, только что собранных с куста, весело пищащих и то и дело меняющих цвет. Млеющий муж, ковыляя на своих трех ходилках, с удовольствием вглядывался в любимый, влекущий и такой привычный ему облик своей супруги: на трубчатой шее изящно покачивалась круглая головка, в зеленой складчатой коже которой моргали красными веками три глаза – лупетки, а над туфлеобразной шлепающей верхней губой удобно свисал длинный, в поперечных морщинах, хобот... Модницы носили их в специальных сетчатых футлярах. Да,ничего не скажешь: это было по-настоящему красиво! Не какие-то там сомнительные новоделки...

"Все-таки настоящий мужчина всегда настоит на своем!" – с гордостью думал про себя муж. Он был счастлив.

КОНТАКТ ЧЕРЕЗ ТЕЛЕВИЗОР

Когда я поздним вечером вернулся к себе домой, в неубранную квартиру на шестнадцатом этаже крупно-панельного дома, эти двое быстро и сноровисто разбирали мой телевизор...

Росточком были они мне по грудь, совершенно зеленые, а головы – или как это там у них называлось – ?вытягивались и заканчивались воронкой. Один из них был чуточку повыше и оброс светящимся мехом (или мхом?!).А второй – поменьше и покруглее – стоял с блаженным видом, погрузив два своих тонких отростка в розетку на двести двадцать. Всеми остальными он продолжал копаться в потрохах раскуроченного телевизора. В воронке у него что-то урчало и причмокивало.

Мои первоначальные действия были... как бы это выразиться... несколько импульсивными, что ли. Не очень-то соображая, что я делаю, я не слишком деликатно звезданул кувалдой того, кто повыше. От его бугристого зеленого черепа двухкилограммовый универсальный отечественный инструмент отскочил весело и упруго, чуть не вырвавшись у меня из рук от неожиданной отдачи и едва не сбив чешскую люстру. А второй – что был включенным в сеть – вдруг затрясся, задрожал и почти мгновенно раскалился докрасна. Из глаз... или как это там у них называлось?! – из смотрелок у него побежали слезы, впрочем, больше похожие на текущее под паяльником олово... И тогда я с полной неопровержимостью понял, что передо мной – Пришельцы из дальних областей Галактики.

Я выронил кувалду и, икая от пережитого волнения, ощупал пупырчатую зеленую кожу... нет, поверхностное покрытие необыкновенного черепа. Пришелец, надо признаться, отнесся к непонятной ему процедуре спокойно и без всякого удивления, как и положено интеллигентному существу, восприняв, видимо, этот процесс как некий туземный ритуал, и только немного вздрагивал и поеживался, словно бы от щекотки... Кстати, на его черепе – или как это там у них называлось?! – не осталось даже сколько-нибудь заметной вмятинки.

– Мы – ненапряжки... – объяснил один из них, тот, что пониже, покачивая воронкой. – Нас с другими мирами связывает ненапряженное пространство...

– Ненапряженное, говоришь – ?бдительно уловил я знакомый и расхожий международнополитический термин, так часто звучавший из бывшего телевизора. – Так это ж хорошо! Даже можно сказать – прекрасно! Мирные инициативы... Взаимовыгодная торговля... Тут я, честно признаться, запнулся, – как будто где-нибудь еще бывает торговля взаимоневыгодная!

– То-то и оно... – примерно так телепатически буркнул тот, что повыше. – Обидно... А сильно напрячь пространство для взаимного обмена – энергетических мощностей не хватает! В общем – отсталый мы народ... – пожаловался он. – Вообще-то мы... из Галактики... – и он быстро пропульсировал мне целый ряд непонятных знаков и символов, от которых у меня перед глазами поплыли какие-то белесые червячки и загогулины.

– Очень приятно... – не совсем искренне, но вежливо, как учили в семье, промямлил я. – А я – Бульвар Коммунального Хозяйства, квартал восемь, экспериментальный, дом шестнадцать, корпус три "а", подъезд четырнадцать, квартира аж семьсот тридцать девять!

– Вот и познакомились... – совместно протелепатировалось во мне, и в обеих воронках радостно хрюкнуло. – А что означает внегалактический параметр "аж"?

Я разъяснил, как сумел... Пригорюнившись, они покосились на телевизор изготовления Криворыльского завода. Кстати, другим видом продукции этого удивительного предприятия по линии ширпотреба были дачные умывальники из белого чугуна...

– Ну, пока эти... наши информители выпускались просто объемными с натуральными запаховыми наполнителями – еще ничего, перебивались... А как перешли к суперпространственным моделям в разных измерениях... тут прямо со щупалец... с копыт... ну, как это? с ножных отростков... – его информационную смысловую систему, видимо, заклинило в поисках нужного выражения. – В общем – прямо с передвигалок сбиваемся, – ловко вывернулся Пришелец. – А план по ремонту – гони, давай, ребята! Вот и приходится побираться... Искать запчасти... это самое... в других более сырых... виноват, сырьевых! мирах... Честное слово, перед разумными собратьями из других измерений стыдно!

И оба вздохнули... Или – как это там еще у них называется?!

– Может,чайку соорудим – ?неосмотрительно спросил я по старой многовековой привычке, укоренившейся в организме уже на уровне наследственного генного аппарата, и расцвел гостеприимной улыбкой. Но улыбка моя тут же скукожилась и увяла от соприкосновения с грубой житейской реальностью. – Впрочем, пардон и еще раз извините. С чаем-то у нас как раз напряженка...

– Завидуем... – дружный выхлоп послышался из удивительных воронок. – Однако, закинуть что-нибудь белково-углеводородное в питатель и впрямь не мешало бы... В холодильнике у меня, слава богу, стояла свежеоткрытая банка томатного сока трехлитровой емкости. Выкатилась откуда-то и подзабытая жестянка со ставридой в масле. Зеленые человечки весьма заинтересованно следили за тем, как я с помощью консервного ножа хорошо отработанными холостяцкими движениями вспарывал маленькую гробницу со спасительной рыбкой, и невольно в такт подрагивали всеми своими хваталками-держалками. Вдобавок – в полиэтиленовом пакете у меня нашелся кусок не очень зачерствелого хлеба... Я выставил всю наличную снедь на кухонный столик и придирчивым глазом оглядел весьма выразительный, хотя, конечно, далекий от классических фламандских образцов, натюрморт. Получилось довольно-таки прилично! Мы, так сказать, сообразили на троих – в самом широком, межгалактическом смысле этого идиотическо... виноват! – идиоматического выражения... И уже минут через десять между нами установилось полное телепатическое взаимопонимание. Мы мирно болтали о том, о сем и пили...этот самый... как его... я долго не мог втолковать тому, что со светящимся мехом (или все-таки – мхом?!), что такое – томатный сок. Да, земной плод... Нет, не бегает... Растет на невысоких деревьях... Кажется,у него снова что-то заклинило. Тот, что пониже и покруглей, расслабленно откинулся на спинку стула, свесил по всем сторонам туловища свои хваталки и мечтательно загудел в воронку.

– Да... Вот это – кайф... – слышалось мне. – Нам очень, очень, в самой превосходительной степени нравится этот... томительный сок земного плода, который не бегает. У нас на планете такого, понятное дело, не водится. Но зато – попадаются этакие прыгалы-леталы... по-вашему, животные... Они тоже... такого темно-красного, такого благородного цвета, как этот... сочный сок. Очень, очень, в самой превосходной степени, красиво! Их совсем не было бы заметно, если бы они стали прятаться в дремучих зарослях вашего томата... "Да... – подумал я. – Ничего не скажешь.Уютная планетка!Без всяких тебе природных катаклизмов и экологических проблем. Вот куда надо ездить в отпуск!"

Но как хорошо мы ни сидели – всему приходит конец. Настала пора прощаться. Гости выпили по последней капле – на дорожку, вышли на балкон, задумчиво постояли несколько секунд, видимо, сосредотачиваясь, а потом – завибрировали и исчезли.

Но не с пустыми руками! Лампу эту, им сильно необходимую, простенькую такую, по прейскуранту: МЩХ-713 ГОСТ 298 724 856 дробь 77 – я им, конечно, подарил. Тем более – ничего этого самого... взаимовыгодного... они пока предложить не могли. Да им-то, все-таки, к себе добираться далече, они ведь – ненапряжки, из слаборазвитой Галактики, а я – на черном рынке достану... Хоть из-под... как это – ?поверхностного покрытия? Ага! Продуктивного почвенного слоя, – в смысле: достану из-под земли!

Да и в конце-то концов, черт с ним, с телевизором! Все равно – смотреть не на что! Хорошо еще, что холодильник они не тронули...

КОЩЕЙ БЕССМЕРТНЫЙ

Ну, начало-то этой истории вы все хорошо знаете, еще с самого раннего детства. И про царевну-лягушку, и про стрелу каленую, из лука наугад пущенную, и как женился крестьянский сын Иванушка на этой самой удивительной лягушке, а она превратилась в красавицу писаную и была зарегистрирована в устных источниках под именем Василисы Прекрасной, а иногда – и Премудрой.

Согласитесь, в те далекие веки, когда о женской борьбе за эмансипацию и ученые степени никто еще и слыхом не слыхивал, такое народное уважительное звание чего-то да стоило. Это ведь как присвоение докторской степени "гонорис кауза" – за особые заслуги и без защиты диссертации! Надо же – и мужика-то не каждого так назовут, а тут на тебе – Премудрая... Понимали, видать, в народе-то, что владеет Василиса тонкой и деликатной методикой трансформации в иные биологические формы: себя – в лягушку или иную тварь, а также и обратно, или, к примеру, инертную костную массу – из левого рукава – и снова в живых лебедей! А ведь пытались этот весьма наглядный, публично демонстрируемый опыт, проводить другие женщины, желающие достичь научных глубин чисто эмпирическим путем без должной подготовки – ничего же не вышло. Только, как свидетельствуют письменные источники, – зря взмахивали они своими рукавами с припрятанными в них косточками. Чуда не получилось, а попали они костями кому-то не то в бровь, не то в глаз...

А ведь еще она, Василиса-то, запросто пользовалась левитацией и телепортацией, а также – телекинезом, то-есть, выражаясь простым русским языком – могла швырять горшки да чугунки с суточными щами и гречневой кашей из печи на стол только сконцентрированной силой своего желания!

Да, что ни говорите, а и впрямь – была та Василиса Прекрасная, она же – Премудрая, женщиной не рядовой, а выдающейся...

Я уж не говорю об ее элементарном умении общаться с различными представителями животного мира – мышами там, зайцами, волками. И ее наивного объяснения – матушка, мол, научила – нам явно недостаточно. И научных фактов для окончательных выводов тоже маловато: либо не было еще утрачено ею взаимное владение какой-то общей, вневидовой знаковой системой общения, либо Василиса использовала направленную телепатию, что тоже характеризует ее по всем параметрам как существо незаурядное и по тем временам передовое...

Видимо,так случилось,что информация об этих самых вышеозначенных недюжинных ее способностях распространилась довольно широко и достигла ушей (или иных каких органов) лиц, особенно в этом деле заинтересованных. Конечно, источники информации теперь, за туманной дымкой лет, идентифицировать затруднительно, но об их суммарном действии мы можем косвенно судить из последующего развития событий... Похитили-таки Василису Прекрасную! Или – Премудрую? А с какой такой целью, позвольте спросить? И вот еще что подозрительно: имела она в своем личном распоряжении целый арсенал высокоэффективных свойств, а ни одним из них не воспользовалась для того, чтобы ускользнуть от своих похитителей, или хотя бы как-то незаметно их нейтрализовать... Спрашивается – а почему? Не говорит ли этот факт о наличии... простите за кощунство по отношению к положительному персонажу русского фольклора! – о добровольном... гм... согласии или даже – попустительстве при похищении?!

Впрочем, предоставим слово незаинтересованному свидетелю происшедшего:

– Унес, унес Змей проклятый твою красавицу, твою голубицу суженую! – гнусавил, пуская слюни, деревенский юродивый, Проня-дурачок. – Голова у него, чудища, как пивной котел, ноги – как столбы, из ноздрей дым валит да жаром печным пышит... Глазищи у чудища с медный таз, злые, круглые, так огнем на тебя и сверкают, и рычит это идолище поганое ужасным голосом. Я как его увидел, так у меня со страху волосья дыбом поднялись, ноги подкосились, я и повалился наземь, и лапти-те в стороны...

Кстати, вы не задумывались, почему это почти всегда свидетелями самых необыкновенных событий – с самых древнейших времен! – становятся именно дурачки, чокнутые или несколько прибабахнутые? А к их сомнительным косноязычным пересказам чудесных фактов и явлений примазываются иные прочие, тоже с приветом или изрядными тараканами, разные там бродячие фокусники и попрошайки, странствующие барды и менестрели, аэды и рапсоды, ашуги и бояны, и вполне рядовой научный факт, неквалифицированно интерпретируемый, обрастает всевозможными легендами и мифами, евангелиями и сагами, становится былиной или на худой конец – сказкой... В конце-то концов – даже коммунальная сплетня, рассказанная под страшным секретом громким шепотом на ушко закадычной подруге или соседке – это попытка поделиться преимущественной информацией...

К чему я это клоню? А к тому, что среди обычного человеческого сообщества нормальных людей не так уж и много, а глупых и невежественных, к сожалению, всегда – большинство. Попробуй тут понять, где правда, где больной бред, а где – просто-напросто так называемое художественное воображение!

Учитывая вышеизложенные соображения и очистив логическим анализом весомое ядрышко факта от досадной шелухи домыслов Прони-дурачка, из его примитивного описания легко можно понять, что на околицу села, на общинный выпас сразу же за жердяной поскотиной опустилась вполне рядовая летающая тарелка, из которой – при вступлении в контакт первого рода – и предложили Василисе Прекрасной прокатиться с ветерком, свет посмотреть и, разумеется, себя показать... Ну, посудите сами: какая нормальная неглупая девушка, да еще замученная домашним хозяйством и полевыми работами, откажется от подобного приглашения?! Тем более,что в те весьма отдаленные от нас времена такие события случались не слишком часто, дискотек и иных развлечений в селах не имелось, двигатель внутреннего сгорания еще ждал своего будущего изобретателя, и лихие бесшабашные рокеры на малопроезжих сельских дорогах еще появляться не решались...

– Схватил ее, стало быть, Змей ужасный да и унес в огненном облаке с громом и молнией в нору глубокую, в гору высокую... – продолжал Проня-дурачок, и не подозревая, конечно, что на своем шизнутом уровне бесхитростно и довольно точно описал старт реактивного аппарата с вертикальным взлетом... – А Василиса еще крикнула... дай бог памяти: "Прощай, грит, Иванушка! Ищи меня у Кащея Бессмертного, в тридевятом царстве, в тридесятом государстве, за семью замками с печатями..."

Знаете, насильно втаскиваемые или принудительно похищенные так подробно не кричат! По всей видимости, для того времени это был достаточно полный, исчерпывающий адрес, вроде наименования современного населенного пункта с почтовым индексом... Понятно же даже Пронедурачку, что царство-то не трипятое,тришестое или трисемнадцатое, а именно – тридевятое. Кстати, и добрался туда Иванушка в местную командировку довольно быстро и оперативно, на пути своем всего-то два или три раза обращаясь за справками... И что интересно: присутствие так называемого в житейском просторечии Кощея Бессмертного в том самом пресловутом тридевятом царстве, тридесятом государстве не являлось особенным секретом. Стало быть, прежние проявления этого присутствия или особых свойств данного объекта наблюдались и фиксировались независимыми наблюдателями! И первая же попавшаяся бабка прозвищем Яга или первый встречный старичок-лесовичок могли сообщить крестьянскому сыну Иванушке некоторые особенности функционирования того самого существа, которое в дальнейшем для информативной краткости мы будем именовать аббревиатурой "КБ". Полученные сведения в общем сводились к следующему:

– А смерть его, мил человек, на конце иглы; та игла в хрустальном яйце; яйцо – в сизой утице; утица та – в сером зайце, а все вместе – в сундуке; и висит тот сундук на семи цепях на высоком дубу...

Совершенно понятно, что суеверные люди обходили то заколдованное место стороной, да и не особенно вглядывались в детали опасного сооружения. А Иванушка, ведомый всеохватной страстью, с одной стороны, и обидой, нанесенной ему заморским похитителем – с другой, тем самым являл собой узко направленный импульс цели, иными словами – был человеком смелым и безрассудным, как и положено индивидууму малообразованному. Насчет сундука, семи вышепоименованных цепей и способа их крепления ничего сказать не могу. Ясно одно,что голыми руками порвать их было нельзя, а аппарата для газорезки в переносном варианте у Иванушки не наблюдалось... Ежели и впрямь человеческой силы не хватало, то обращение Иванушки за посильной помощью к своему недавнему тотему – дрессированному медведю – явилось остроумным и оправданным. Как известно, порвал медведь крепеж, грохнулся сундук-контейнер оземь, раскололся от удара, и из него, жужжа, начал было выползать портативный летательный аппарат. Совершенно очевидно, что был он сконструирован для аварийного передвижения в плотной атмосфере нашей планеты... Размышлять о том, что на утку или селезня он похож весьма относительно, времени не оставалось, и естественно, что удар хорошей полновесной дубиной или булыжником по хрупким несущим плоскостям сразу же пресек попытку аппарата взлететь... Внутри "утицы" – или что там ею оказалось – действительно, находился прозрачный ларец – небольшой пульт, защищенный сферическим стеклом, с мерцающими, бегающими огоньками и разноцветными пуговками-кнопками.

Не знал Иванушка, крестьянский сын, что возникающие перед ним светящиеся, как светлячки в августовскую ночь, значки и закорючки являлись "выведением на дисплей". Не знал он и того так же, да и знать, понятно, не мог, что дуб этот – вовсе и не дуб, а мачта для дальней космической связи... Он лихорадочно открыл ларец и наугад стал тыкать заскорузлым пальцем в кнопки, тихо смеясь от счастливой детской радости. Огоньки изменили расположение, перегруппировались, голубые строчки дисплея проинформировали о чем-то очень важном. Но Иванушка, крестьянский сын, читать не умел. Да и считать – тоже...

Он с трудом, срывая грязноватые ногти, выковырял из гнезда и отломил кончик хромированного рычажка, похожего на иглу...

Отломил, и "КБ" – "Комплекс Биологический", "Кибер Быстродействующий" или "Конструкция Белковая" – мало ли! – короче говоря, бессмертный робот с аварийным дистанционным управлением, посланец и разведчик дальней галактической цивилизации – перестал существовать. Действительность кончилась. Началась сказка... Иванушка – в основных чертах своего физического и морального облика – был, конечно, человеком привлекательным и смелым. Имелась в нем, переливалась, так сказать, по жилушкам этакая удаль молодецкая! И за любовь свою он мог бы и на амбразуру броситься со всей безрассудностью и азартом молодости. Освободил он, понятное дело, свою суженую Василису. Не побоялся,что скрывали ее за семью замками. Иными словами – семь различных уровней защиты... Охраняли, конечно, Пришельцы перспективный биологический объект в лице Василисы Прекрасной. А может – и Премудрой? Изучали в своей потайной лаборатории, может быть, даже ахали от восторга. И видели, вполне вероятно, не без оснований, в ней прообраз будущего человека, максимально использующего связь с окружающей природой. Верили, что смогут помочь неразвитым существам, населяющим щедрую кислородную планету, понять все ее секреты в трансформациях, телекинезе и прочем. Глядишь – и пошла бы наша земная цивилизация совсем иным, не технологическим, тупиковым путем, а естественным, биологическим.

Но, как говорится, любовь и смелость города берут. Замок замком... на нем ведь не стояла надпись, как теперь на иных заморских механизмах: "фулл пруф" – "защита от дурака", тем более, что Иванушка был, как уже упоминалось, мужчина смелый, но неграмотный... Преодолел он замки, вывел Василису Прекрасную на белый свет, посадил на быстрого коня – за неимением другого транспорта, хотя бы на воздушной подушке, при тогдашнем-то бездорожье! – и отвез триумфально обратно, в свое село, в свою избу под дедовскими плакучими русскими березками (а все удобства – во дворе...). И стали они – это уже как в популярных сказках сказано – жить-поживать да добра наживать... Победил, выражаясь научным языком, принцип материальной заинтересованности.

Одно вот только обстоятельство мне не совсем понятно, честно скажу: Проня-юродивый, непосредственный свидетель описанных мною событий, из дальнейших достоверных источников исчез, а крестьянского сына Иванушку почему-то после того случая стали упорно называть не иначе, как Иванушкой – дурачком...

"... ПО СОСТОЯНИЮ ЗДОРОВЬЯ..."