Текст книги "Полное собрание сочинений. Том 76"

Автор книги: Лев Толстой

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 25 страниц)

Ответ на два денежных перевода от редакции «Харьковского листка».

¹ Дальнейшее, кончая словом «листок», вписано рукою Ю. И. Игумновой.

² «Харьковский листок» – ежедневная общественно-политическая литературная и научно-экономическая газета, издававшаяся в Харькове с 1898 г.

91. В редакцию газеты «Русские ведомости».

1905 г. Декабрь 1. Я. П.

Прилагаю два письма двух крестьян, христиан¹, второй год томящихся в дисциплинарном батальоне за то, что они по своим (думаю, никто не станет спорить против этого) истинно христианским верованиям не могли добровольно поступить в войско и принять запрещенную евангелием присягу.

Полагаю, что в теперешнее время, когда с одной стороны провозглашена свобода совести,² с другой стороны освобождены все политические арестанты,³ пора бы перестать наказывать людей за то, что они остаются верными своим религиозным, мирным, братолюбивым убеждениям. Пора бы для таких, исключительно высоких по своему нравственному складу, людей найти какой-либо другой выход из того противоречия, в которое они поставлены требованиями правительства и закона Христа, чем жестокое заточение и розги.

Прежде, недавно еще, такие люди ссылались в Якутскую область. Как ни тяжела была эта ссылка, она все-таки была несравненно легче дисциплинарного батальона.⁴ Таких заключенных теперь в дисциплинарных батальонах я знаю еще многих, кроме этих двух.

Лев Толстой.

1-го декабря 1905 г.

Вот эти два письма.

Печатается по публикации в газете «Русские ведомости» 1905, № 319 от 3 декабря. Черновик письма хранится в ГМТ.

¹ См. письмо № 84.

² Имеются в виду те уступки, на которые вынуждено было пойти царское правительство, напуганное небывалым размахом революционного движения и стачечной борьбы и издавшее указ от 17 апреля 1905 г. «О внедрении в русскую жизнь начал веротерпимости» и манифест от 17 октября 1905 г., в первом пункте которого значилось: «Даровать населению незыблемые основы гражданской свободы на началах действительной неприкосновенности личности, свободы совести, слова, собраний и союзов», а также широко разрекламированная правительством политическая амнистия 21 октября. На деле не только эта амнистия, но и сам манифест 17 октября носил фиктивный, чисто демагогический характер.

³ В действительности была дана амнистия лишь незначительной части политических заключенных.

⁴ Распоряжением от 26 февраля 1905 г. сектанты, сосланные после 1896 г. в Якутскую область, были возвращены и ссылка в Якутскую область лиц, отказывающихся от военной службы, была отменена. С 1905 г. отказывавшихся от военной службы судили на основании 105 ст. военного устава о наказаниях (за неповиновение приказаниям начальства).

Повидимому, письмо Толстого не имело последствий.

91а. В. Г. Черткову от 2 декабря.

92. С. А. Толстой от 4 декабря.

* 93. Чжан Чин-туну.

1905 г. Декабря 4. Я. П.

Милостивый государь,

Присылка вашей книги¹ и в особенности письмо ваше доставили мне большую радость. – За всю мою длинную жизнь, я несколько раз встречался с японцами,² но ни разу не встречался и не пришлось войти в сношение ни с одним китайцем, чего я всегда очень желал, так как с давнего времени, довольно хорошо, хотя и, вероятно, очень неполно, как это свойственно европейцу, знал китайское религиозное учение и философию: не говоря о Конфуции,³ Менции,⁴ Лаотзе⁵ и комментарии на них. (В особенности поразило меня опровергаемое Менцием учение Ми-ти.⁶) Всегда испытываемое мною глубокое уважение к китайскому народу усилилось еще в высшей степени событиями ужасной японо-русской войны.⁷ В этой войне совершен китайским народом величайший подвиг, перед которым не только уничтожается значение японских побед, но проявляется в его настоящем отвратительном свете всё безумие и жестокость и русского и японского правительств. Подвиг китайского народа в том, что он показал, что доблесть народа не в насилии и убийствах, а в выдерживании до конца, несмотря на все раздражения, оскорбления, страдания, духа терпения, удаления от зла и предпочтение перенесения насилия причинению его. Китайский народ, как и в прежних гнусных нападках на него европейских квази-христианских народов, несмотря на все совершаемые над ним жестокости, так и в этой последней войне показал, что он более проникнут истинным духом христианства, или скорее сознанием общей всем и вечной истины, кот[орая] лежит в основе всех религиозных учений, также и христианского, гораздо более, чем христианские народы и чем русское правительство.⁸ (Вспоминаю ваше верное замечание о различии правительства и народа.)

Я не прочел еще вашу книгу, я только нынче получил ее. Но, судя по письму вашему, я боюсь, что не буду согласен с ее направлением. Мне кажется по вашему письму, что вы одобрительно относитесь (предполагаю тоже и в книге) к предполагаемым переменам в государственном и общественном устройстве Китая. Переменам в смысле роста, развития, совершенствования нельзя не сочувствовать, но перемены подражательные, перенесение в Китай форм (оказавших для людей проницательных уже полную свою несостоятельность в Европе и Америке) было бы большой и роковой ошибкой. Перемены должны вырасти сами собой из свойств народа и быть совершенно новые, не похожие на формы других народов. Та столь часто ставимая в вину Китаю косность его, если сопоставить ее с теми результатами, до к[оторых] дошло христ[ианское] человечество, в тысячу раз лучше того состояния злобы, раздражения и не перестающей борьбы, в к[оторой] живет христ[ианское] человечество. Я делаю только исключение для России, для огромного большинства его земледельческого населения. От него я жду новых форм жизни и точно так же от огромного большинства китайского земледельческого населения. Избави бог Китай идти по пути Японии. Китайцам, как и всем людям, надо развивать свои духовные силы, а не технические усовершенствования, кот[орые] только губительны, когда духовные силы извращены. Вполне согласен с вами, что есть внутренняя, духовная связь между двумя великими народами, русским и китайским, и им надо идти рука об руку, но не в виде дипломатических союзов и вообще правительственных соединений. Им надо вырабатывать, особенно земледельческому населению, новые формы общественной жизни, независимые от правительств, вырабатывать не различные свободы: совести, слова, представительства и т. п., а истинную, настоящую свободу, состоящую в том, чтобы жить, не нуждаясь в правительстве и никому не повинуясь, кроме [как] высшему нравственному закону.

Повторяю, что очень рад общению с вами и очень рад буду, если вы найдете стоящим труда перевод моих писаний по-китайски.

Лев Толстой.

4 декабр. 1905.

Печатается по копировальной книге № 6, лл. 440—442.

Чжан Чин-тун – китаец, в декабре 1905 г. жил в Петербурге.

Ответ на письмо Чжан Чин-туна от 1 декабря 1905 г.

¹ Лян Ци-чао, «Лихунчжан или политическая история Китая за последние сорок лет», перевод с китайского А. Н. Вознесенского и Чжан Чин-туна, изд. В. Березовского, Спб. 1905. Книга сохранилась в яснополянской библиотеке.

² Толстой был в переписке с японцами Иокаем, редактором журнала «Дидай-чоо-лю» (см. т. 69), Изо-Абэ, редактором газеты «Хеймин Шимбун-Ша» (см. т. 75), и др.

В 1896 г. Ясную Поляну посетили еще два японца: редактор «Кукун-мин Шимбун» Токутоми и его помощник Фукай.

³ Конфуций (552—479 до н. э.), китайский философ. См. «Жизнь и учение Конфуция», сост. П. А. Буланже, под ред. Л. Н. Толстого, изд. «Посредник», М. 1903.

⁴ Менций (371—288 до н. э.), китайский философ-материалист. О разногласиях его с философом Ми-ти см. «Ми-ти, китайский философ», сост. П. А. Буланже, под ред. Л. Н. Толстого, изд. «Посредник», М. 1910.

⁵ Лао-Тзе (р. 604 до н. э.), основатель религиозно-философского течения таосизма, или даосизма, в Китае.

⁶ Ми-ти (IV в. до н. э.), китайский философ, последователь Конфуция, автор книги «О всеобщей любви».

⁷ Отношение Толстого к русско-японской войне высказано им в статье «Одумайтесь!» (см. т. 36).

⁸ В Дневнике Толстого 27 августа 1905 г. записано: «Главный, величайший подвиг, совершенный в начале нынешнего века на Дальнем Востоке, это подвиг китайцев, удержавшихся в мире, несмотря на все несправедливости, жестокости, ужасы, совершенные против них. Они – христиане, мы, белые, – дикие язычники. Надо бы написать про это» (т. 55, стр. 159).

* 94. И. И. Горбунову-Посадову.

1905 г. Декабря 9. Я. П.

Дорогой Иван Иванович.

Пишу вам не своей рукой,¹ потому что устал. Устал же оттого, что прибавил и изменил конец статьи, из заключения сделав главу XII; заключение же осталось отдельно. Кроме того, написал вставку к концу главы VI после слов ...при усмирении возмущений и, главное, все учащающихся и учащающихся отказов от присяги и солдатства. Эту вставку прилагаю. Как всегда, даю вам carte blanche² сокращать, что найдете нужным. Главное же, милый друг, простите, что утруждаю вас: телеграфируйте Черткову, что есть изменения, которые вы ему высылаете, и, переписав вставки, вышлите ему. Если же поздно и для вас или для него, то оставьте попрежнему, а изменения пойдут уже во второе издание, если такое будет нужно.³

Любящий и чувствующий себя виноватым друг

Л. Толстой.⁴

9 декабря 1905.

¹ Письмо написано рукой Г. М. Беркенгейма.

² [полную свободу]

³ Корректуры статьи «Конец века» вместе с письмом Горбунова-Посадова от 2 декабря 1905 г. были привезены Толстому 6 декабря 1905 г. С. Д. Николаевым и отправлены в Москву с М. Л. Толстым 9 декабря. Указанные изменения вошли во второе заграничное издание статьи. В издательстве «Посредник» статья «Конец века» напечатана не была.

⁴ Последняя фраза и подпись – рукой Толстого.

95. В. Г. Черткову от 19 декабря.

96. А. М. Хирьякову.

1905 г. Декабря 20. Я. П.

Дорогой Александр Модестович.

Очень рад тому, что вы взяли на себя труд редактирования моих сочинений.¹ Лучшего редактора не мог бы желать во всех отношениях. Исправлению и изменению подлежит многое, но не имею ни времени, ни сил взяться за такое исправление. Распределение самое естественное – хронологическое. Если Чертков захочет сделать какие-либо указания, то ими надо воспользоваться.

Как я, вероятно, говорил вам, у меня обратно пропорционально увеличивается количество кажущейся необходимой работы и уменьшаются силы и время.

Желаю вам всего хорошего.

Лев Толстой.

20 дек. 1905.

Письмо это передаст вам мой сын Андрей.²

На конверте: Спб. Вас. Остров, 9 линия, д. 6, кв. 16, Александру Модестовичу Хирьякову.

Впервые опубликовано в «Летописях», 12, стр. 81.

Об Александре Модестовиче Хирьякове (р. 1863) см. т. 66, стр. 286.

Ответ на письмо от 9 декабря 1905 г., в котором Хирьяков сообщал, что недавно возникшее книгоиздательство «Светоч», желая издать полное собрание запрещенных ранее сочинений Толстого, обратилось к нему через С. А. Венгерова с предложением взять на себя редактирование этого издания. Письмо Хирьякова опубликовано в «Летописях», 12, стр. 81.

¹ Собрание сочинений Л. Н. Толстого под редакцией А. М. Хирьякова издательством «Светоч» осуществлено не было.

² А. Л. Толстой 20 декабря 1905 г. выехал из Ясной Поляны в Петербург.

97. П. И. Бирюкову.

1905 г. Декабря 24. Я. П.

Отвечаю, милый Поша, на оба ваши письма: от 20 и 22. Судя по письму от 20, в к[отором] вы говорите, что писали до этого о моей работе,¹ заключаю, что предыдущего письма не получил. До освобождения года за 4 или за три я отпустил крестьян на оброк.² При составлении уставной грамоты³ я оставил у крестьян, как следовало по положению, ту землю, к[отор]ая была в их пользовании – это было несколько менее трех десятин, и к стыду своему ничего не прибавил. Одно, что я сделал или, скорее, не сделал дурного, это то, что не переселял крестьян, как мне советовали, и оставил в их пользовании выгон, вообще не проявил тогда никаких бескорыстных добрых чувств на деле. – Удивляюсь, какое может быть сомнение о том, что Ник[олай] читал Севастопольские рассказы (первый Севаст[ополь] в декабре), когда Ник[олай] умер в феврале, а сколько мне помнится, Севаст[ополь] в дек[абре] был напечатан не позже января.⁴ В письме Панаева,⁵ вероятно, ошибка. Он пишет, вероятно, про Сев[астополь] в мае. Надо справиться в Современнике, когда напечатан С[евастополь] в д[екабре]. Теперь на 2-е письмо. То, что я писал Т[атьяне] А[лександровне], справедливо.⁶ Это был первый случай, когда представляли к крестам людей нашей батареи.⁷ Для этого нужно б[ыло] какие-то бумаги, к[оторых] у милого Алексеева⁸ батар[ейного] команд[ира], не было. Второй случай был, когда после движения 18 февр[аля]⁹ в нашу батарею были присланы два креста, и я с удовольствием вспоминаю, что я – не сам, а по намеку милого Алексеева – согласился уступить крест ящичному ездовому Андрееву, старому добродушному солдату. Третий случай был, когда Левин,¹⁰ наш бригадный командир, посадил меня под арест за то, что я не был в карауле, и отказал Алексееву дать мне крест. Я был очень огорчен. Первая наша квартира в Казани была в доме Горталова.¹¹ Через год или два мы переехали в дом Киселевского.¹² В доме же Петонди¹³ мы жили одни, три брата студенты. Старшие уехали на Кавказ,¹⁴ а тетушка с сестрой уехала в деревню.¹⁵ Жили мы там, как помнится, меньше года; кажется, только несколько весенних месяцев, чтобы окончить экзамены. – Спрашивайте, и я буду отвечать, но не забывайте, что кроме биографии есть наша дружба, и мне всегда хочется знать о вас. Я один раз только пописал в тетради воспоминаний, но так мало и плохо, что не стоит сообщать вам. Постараюсь написать побольше и получше. Целую вас.

Л. Т.

24 дек. 1905.

Два отрывка впервые опубликованы Б, I, стр. 103 и 203. Полностью опубликовано в «Вестнике Академии наук СССР» 1953, № 9, стр. 18.

Ответ на письма П. И. Бирюкова от 20 и 22 декабря н. с. 1905 г.

¹ В письме от 30 ноября н. с. 1905 г. Бирюков высказывал сожаление о предпринятой Толстым в 1905 г. переработке «Божеского и человеческого».

² Об отношении Толстого к крестьянскому вопросу в конце 1850-х гг. см. тт. 48 и 60.

³ По «Положению 19 февраля 1861 г.» помещик был обязан в течение года со дня получения «Положения» составить уставную грамоту с указанием количества земли, бывшей в пользовании крестьян, и тех изменений, которые должны были произойти в их землепользовании вследствие освобождения.

⁴ «Севастополь в декабре» писался Толстым со второй половины марта по 25 апреля 1855 г. С последней датой он напечатан в «Современнике» 1855, 6, стр. 333—345. Николай I не мог читать рассказа, так как умер 18 февраля этого года. «Севастополь в декабре» читал Александр II. См. т. 4.

⁵ Иван Иванович Панаев (1812—1862). См. т. 59, стр. 316.

Письмо Панаева к Толстому от 19 мая 1855 г., в котором Панаев сообщал о получении рассказа «Севастополь в декабре» и напечатании его в июньской книжке «Современника» за 1855 г., см. в т. 59, стр. 318.

⁶ Татьяна Александровна Ергольская (1792—1874). См. т. 59, стр. 12—13. Имеется в виду письмо Толстого к Т. А. Ергольской от 26 июня 1852 г. См. т. 59, стр. 188.

⁷ 18 февраля 1852 г. Толстой был, согласно собственному желанию, зачислен на военную службу фейерверкером 4-го класса в 4-ю батарею 20-й полевой артиллерийской бригады.

⁸ Никита Петрович Алексеев. См. т. 59, стр. 106—107.

⁹ Имеется в виду сражение 17—18 февраля 1853 г. отряда русских под предводительством кн. А. И. Барятинского против шеститысячного войска Шамиля, в котором Толстой принимал участие. См. т. 59, стр. 239, и т. 46, стр. 414—416.

¹⁰ Лев Федорович Левин, с 1851 г. бригадный командир 20-й полевой артиллерийской бригады. См. тт. 46 и 59.

¹¹ По приезде в Казань осенью 1841 г. Николай, Сергей, Дмитрий и Лев Николаевичи Толстые поселились в доме Ивана Кузьмича Горталова (ум. 1853) на Поперечно-Казанской улице.

¹² В дом Платона Ивановича Киселевского на углу Арского поля и Большой Красной улицы Толстые переехали после 1844 г. уже без H. Н. Толстого, который в 1844 г. окончил университет и уехал на Кавказ.

¹³ В доме архитектора Петонди на углу Покровской и Поперечно-Казанской улиц Толстые жили в 1846/47 учебном году.

¹⁴ На Кавказ по окончании Казанского университета уехал, вступив на военную службу, лишь один из старших братьев Толстых – Николай Николаевич Толстой. Сергей Николаевич поступил на службу позднее.

¹⁵ Пелагея Ильинична Юшкова, рожд. Толстая (1801—1875), тетка Толстого по отцу (см. т. 60, стр. 51), и Мария Николаевна Толстая (1830—1912), сестра Толстого (см. т. 59, стр. 97—99), уехали, вероятно, в Ясную Поляну или в Паново, имение Юшковых, в 40 км от Казани.

98. В. В. Стасову.

1905 г. Декабря 24. Я. П.

Посылаю вам, Владимир Васильевич, бумаги Декабристов. Передайте, пожалуйста, владетелю¹ их мою благодарность. Письма Чаадаева² очень интересны, и место, к[отор]ое вы выписали,³ мне очень по сердцу. Он смотрел так правильно на греческое искусство, п[отому] ч[то] был религиозный человек. Если я так же смотрю на греческое искусство, то думаю, что по той же причине. У меня был приятель Урусов,⁴ севастополец, шахматн[ый] игрок; математик и очень религиозный человек, он с отвращением и ужасом смотрел на греч[еское] всякое и пластическое и словесное искусство. И я разделял его взгляд. Но для людей не религиозных, для людей, верящих в то, что этот наш мир, как мы его познаем, есть истинный, настоящий, действительно существующий так, как мы его видим, и что другого мира никакого нет и не может быть, для таких людей, каким был Гете, каким был наш дорогой Герцен и все люди того времени и того кружка, греческое искусство было проявление наибольшей, наилучшей красоты и потому они не могли не ценить его. Если же вы не любите и не признаете это искусство так vous aurez beau dire vous faîtes de la religion sans le savoir.⁵ Вы требуете для искусства духовного содержания, а в том-то и есть религия, чтобы во всем видеть и искать духовное содержание.

Поздравляю вас с вашим 83-м годом.⁶ Как ни стараюсь, не могу догнать вас. А именно стараюсь, п[отому] ч[то] чем становлюсь старше, тем мне становится лучше.

Ну, прощайте, дружески жму вам руку.

Лев Толстой.

1905, 24 дек.

Ах, если вспомните, справьтесь и сообщите мне, пожалуйста, а лучше всего Бирюкову: Suisse, Paul Birukoff, Опех près Geneve, в каком месяце было напечатано в Современнике в 1855 году Севаст[ополь] в декабре. Это ему нужно для биографии. Простите и благодарствуйте.

Впервые опубликовано в ТС, № 239.

Ответ на письмо Стасова от 16 декабря 1905 г., опубликованное в ТС, № 238.

¹ Николай Павлович Павлов-Сильванский (1869—1907), историк. С 1899 г. до своей смерти служил в Государственном архиве в Петербурге, изучая историю декабристов. Автор статей: «Пестель перед Верховным уголовным судом» – «Былое» 1906, 2—5, и «Материалисты двадцатых годов» – «Былое» 1907, 7. О предложении Павлова-Сильванского Толстому ознакомиться с документами архива, касающимися декабристов, см. ТС, стр. 344 и 365.

² Петр Яковлевич Чаадаев (1794—1856), писатель и философ. В яснополянской библиотеке сохранились две книги Чаадаева «Апология сумасшедшего», Казань, 1906, и «Философические письма», Казань, 1906. По поводу получения Толстым этой последней книги в ЯЗ 26 октября 1906 г. записано мнение Толстого о письмах Чаадаева, противоположное тому, которое он высказал в письме к Стасову. «Признаюсь, мне скучно,– сказал Лев Николаевич, – это имеет историческое значение, полемика западника с славянофилами».

³ Стасов прислал Толстому выписку из третьего философического письма Чаадаева. См. ТС, стр. 388. В последнем издании философических писем П. Я. Чаадаева, «Сочинения и письма», I, под ред. М. Гершензона, М. 1913 – это стр. 123—137. В этом отрывке Чаадаев высказывает убеждение, что греческое искусство совершенно чуждо русским, что оно насквозь материалистично, превозносит, обожествляет низменную сторону человеческой натуры.

⁴ Кн. Сергей Семенович Урусов (1827—1897). См. т. 61.

⁵ [что бы вы ни говорили, вы религиозны, сами того не сознавая.]

⁶ В письме от 16 декабря 1905 г. Стасов писал Толстому: «Как бы я хотел видеть вас около 2 января: ведь мне будет 82 года» (ТС, стр. 389).

98а. В. Г. Черткову от 24 декабря.

99. Л. Л. Толстому.

1905 г. Декабря 27. Я. П.

Только нынче 27 дек[абря] получил твое письмо, милый Лева, и нынче же отвечаю тебе. Всё, что ты пишешь, я более или менее знаю, но ты так хорошо описываешь, что я еще живее почувствовал весь ужас, ужас нравственного упадка нашего общества.

Теперь положение внешним образом изменилось, но эта сдержанная внешними средствами подавленная злоба людей также ужасна.

Я не читаю газет, но невольно, по рассказам домашних и посетителей – а и тех и других так много, – знаю всё, что делается, и не могу удержаться продолжать свои, не имеющие отношения к революции занятия и то написал «Конец Века», к[оторая] вышла уже недели две тому назад за границей, а теперь написал небольшое обращение к правительству, революционерам и народу¹ и никуда не посылал и не знаю, куда отдам. Писал только, чтобы «animam Іеvаvі».² – Прочти, если у тебя есть, в Мыслях мудр[ых] люд[ей] на нынешний день 27 дек[абря].³

То, что улучшить положение всех людей может только улучшение отдельных людей, как то, чтобы согреть котел воды, надо, чтобы согрелась всякая капля воды, это такой труизм, что не стоит повторять его, т[ак] к[ак] никто никогда и не оспаривает его. А между тем, признавая это, всякий говорит: «разумеется», но все-таки продолжает говорить и делать свои глупости и гадости, не понимая того, что вся эта общественная деятельность не только никогда не содействует улучшению состояния людей, но самым решительным и верным способом ухудшает ее. Ухудшает тем, что, как мы это видим теперь, страшно понижает общий уровень нравственности. А понижение уровня нравственности выгодно и удобно всем людям безнравственным, а потому, чем безнравственнее люди, тем они усерднее занимаются обществ[енными] переворотами. Что же делать? Людям не религиозным ничего другого нельзя делать, как то, что они и делают, пристать к какой-нибудь партии и бороться, ненавидеть, вредить... Людям же религиозным – жить своей жизнью, стараясь исполнять перед богом свой долг, в который входит обязанность жалеть людей, любить их, служить им, чем можешь, но никак не устраивать ту или иную думу или учредит[ельное] собрание и тому под[обные] глупости.

То, что это так, можно убедиться п[отому], ч[то], как скоро занят внешними условиями, так, кроме того, что сам теряешься и путаешься, сам не знаешь, что хорошо, что дурно, тотчас же всходишь в враждебные отношения с людьми. Если же думаешь только о своих обязанностях перед богом, то всё ясно, легко, нет никак[их] препятствий, кроме как в тебе самом, к[оторые] поэтому могут быть преодолены, и не только не испытываешь вражды к людям, а напротив, испытываешь любовь к ним и вызываешь ее к себе. И потому я одного желаю и тебе и всем людям, это чтобы они поняли, что без религии человек есть и злое, и гадкое, и несчастное существо и что самое важное для человека это, если его нет, то установить в себе религиозное отношение к жизни и на основании его относиться ко всем явлениям жизни. Необходимость этого особенно чувствуется в такое время, как наше. Очень, очень советую тебе это. Целую тебя, Дору⁴ и детей.

Л. Т.

Почти полностью, с пропуском нескольких слов и фраз, опубликовано Л. Л. Толстым в его статье «Две деятельности» – «Новое время» 1906, № 10709 от 6 января, стр. 3, столб. 6.

Ответ на письмо Л. Л. Толстого от 28 ноября 1905 г., написанное в самый разгар революционных событий 1905 г. и полученное в Ясной Поляне через месяц, когда вооруженное восстание было подавлено. В своем письме Л. Л. Толстой, хотя и резко отрицательно относится к происходящим революционным событиям, дает очень яркую их картину: «Ты не можешь себе представить, до какой степени сильно, стихийно и непоборимо то движение, что охватило теперь Россию... учебные заведения закрыты или в них собираются мужчины и переписывают с десятилетними девочками русскую марсельезу со словами: «Вставай, поднимайся, рабочий народ. Бей их, злодеев проклятых» и т. д. В городских аудиториях собрания и митинги союзов и обществ, на которых требуется демократическая республика. Сейчас идут страшно интересные собрания рабочих железнодорожников и переплетчиков в Соляном городке, на которые я зашел. В буржуазных домах страх и пустые разговоры, но карты попрежнему. В войсках – брожение и глухое недовольство. Наверху – философское и беспомощное бездействие сравнительно с быстротой и движением жизни... Сейчас, глядя на толпы в несколько тысяч рабочих и пропуская мимо себя бесконечный поток входивших в Соляной городок грубых, возбужденных, сильных рабочих людей, слушая властные их голоса: «Билеты, товарищи! Товарищи, за дело!» – я понял, какая это стихийная сила, с которой никому не справиться. Это – тот самый демос, который и создает республику... Им только одно нужно – это получить право считаться и быть людьми. И они добьются этого, добьются несомненно, как добились теперешнего права собираться на свои собрания.

¹ Статья «Обращение к русским людям». См. т. 36.

² [«облегчить душу».]

³ В «Мыслях мудрых людей» на 27 декабря приведено высказывание Ф. Гартмана о том, что улучшение общественного положения может быть достигнуто только самоусовершенствованием людей.

⁴ Дора Федоровна Толстая (1878—1933), жена Л. Л. Толстого.

100. В. Г. Черткову от 30 декабря.

* 101. И. И. Горбунову-Посадову.

1905 г. Декабрь.

Москва

Трубецкий переулок,

дом Осипова, Горбунову.

Оставьте заключение¹ по-старому.

Толстой.

Датируется содержанием.

¹ Имеется в виду заключение к статье «Конец века», печатавшейся в издательстве «Посредник».

102. С. А. Толстой. 1900—1905 гг.

1906

* 103. А. И. Архангельскому.

1906 г. Января 1. Я. П.

Очень рад был получить от вас словечко, милый Ал[ександр] Ив[анович], написанное вашим твердым, хорошим почерком, но, к сожалению, ничего не могу сделать для жалкого юноши.¹ Даже не знаю, к кому бы мог обратиться. Жалею, что не пишете о своем телесном состоянии. Что душевное состояние ваше не подвержено изменениям и ухудшениям, а напротив, всё улучшается от болезни (я это по себе знаю по мере телесного ослабления), в этом я вполне уверен.

Прощайте.

Любящий вас

Лев Толстой.

1 янв. 1906.

Александр Иванович Архангельский (1855—1906) – бывший ветеринарный фельдшер, сочувствовал взглядам Толстого, в 1895 г. жил в г. Бронницы Московской губ.; был часовым мастером. Ответ на письмо от 28 декабря 1905 г., в котором Архангельский просил Толстого похлопотать об освобождении арестованного во время декабрьского восстания 1905 г. студента П. В. Всесвятского.

¹ Петр Васильевич Всесвятский (р. 1884), член ВКП(б) с 1905 г. В 1905 г. студент юридического факультета Московского университета, секретарь группы агитаторов и пропагандистов с.-д. (большевиков) в Замоскворецком районе. Был арестован за участие в вооруженном восстании. После Великой Октябрьской революции 1917 г. юрист, дипломат и экономист.

104. A. M. Бодянскому.

1906 г. Января 1. Я. П.

Вчера получил ваше письмо и статьи,¹ любезный Александр Михайлович. Я согласен с вами, что желательно бы было, чтоб в печати раздавался голос, обсуживающий события нашего времени не с партийной точки зрения, но с высшей христианской, примиряющей. И голоса такие раздаются в разных органах. Устройство же для этой цели специального органа – журнала, газеты я думаю не достигнет цели. Периодичность, обязательство выходить в известные сроки, избави бог ежедневно, несовместимо с серьезностью, искренностью и обдуманностью.

Пишите, что думаете (ваша о клятве прекрасная статья), и помещайте где попало, и голос ваш будет раздаваться и будет услышан теми, кому он родственен.

А не поместят в газеты, печатайте в отдельных листках. А нет средств – оставляйте в рукописи. Для мысли нет спеха. Она возьмет свое. —

Так я думаю. Жалею, что вы не заехали. Прощайте.

Всего истинно хорош[его] желаю вам.

Лев Толстой.

1 янв. 1906.

Впервые опубликовано, без последних трех фраз, в ПТС, II, № 481.

Ответ на письмо от 25 декабря 1905 г., в котором Бодянский высказывал мысль о необходимости ежедневной газеты христианского направления.

¹ Вместе с письмом Бодянский послал Толстому две свои статьи: «О присяге», напечатанную в «Харьковском листке» в конце ноября 1905 г., и неопубликованную статью «Ответ на предложение дать разъяснение», написанную Бодянским по предложению редакции «Харьковского листка» и являвшуюся изложением взглядов Бодянского на происходящие в России события и на роль прессы.

* 105. Е. В. Молоствовой.

1906 г. Января 1. Я. П.

Очень рад был получить от вас письмо, милая Лизавета Владимировна. Думаю, что болезнь ваша прошла; если же не прошла, то и в этом нет ничего худого для человека, живущего духовной жизнью,¹ каким я считаю вас. Болезнь только помогает нам сделать то, что мы неизбежно для нашего истинного блага [должны] сделать сами: перенести свои желания из телесной области в духовную, в приближении к тому совершенству, которое мы сознаем.

Помогай вам бог сознательно и бессознательно подвигаться на этом пути.

Совершающиеся события не дают мне спокойно заниматься теми работами, к[оторые] более свойственны моему возрасту, а заставляют отзываться на совершающееся. Что и сделал в последних двух статьях: «Конец века», вышедшей, и другой, к[оторую] только что окончил.²

Прощайте, желаю вам всего такого хорошего, к[отор]ое никогда не перестает быть хорошим.

Лев Толстой.

1 янв. 1906.

Ответ на письмо Молоствовой от 12 ноября 1905 г.

¹ В автографе: жизни

² Статья «Обращение к русским людям. К правительству, революционерам и народу».

* 106. А. В. Толстой.

1905 г. Декабря 25? и 1906 г. января 1. Я. П.

Получил твое хорошее письмо, милая Лина, и очень бы хотелось бы ответить тебе получше.

Слова эти были написаны почти неделю тому назад, и я все собирался и нынче только собрался ответить. Не оттого, чтобы затруднялся ответом, напротив, слишком многое хочется сказать, но отчасти некогда было, отчасти чувствовал себя ленивым и старым. Некогда было п[отому], ч[то] хотелось поскорее кончить статью: обращение к правительству, к революционерам и к народу, к[отор]ая собственно составляет ответ на твое письмо. Скажу же тебе то, чего там нет и что тоже отвечает на твой ужас и удивление перед зверством людей. Не скажу, чтобы я не испытывал теперь мучительного чувства негодования, сострадания и отвращения от того, что делается, но я не испытываю ни малейшего ни удивления, ни ужаса. Удивление и ужас перед зверством людей я испытал 25 лет тому назад, когда во мне произошел тот душевный переворот, к[отор]ый открыл мне смысл и назначение нашей истинной жизни и всю преступность, жестокость, мерзость той жизни, к[отор]ую мы ведем, люди богатых классов, строя наше глупое матерьяльное внешнее благополучие на страданиях, забитости, унижении наших братий. И это не фраза, что я ужаснулся тогда. Чувство, к[отор]ое я испытал тогда, было так сильно, что я чуть не сошел с ума, глядя на спокойствие и уверенность людей вокруг меня, живущих без всякой религии, без всякой заботы о чем-нибудь другом, кроме своих удобств и приятностей жизни. Я тогда писал, говорил людям, что нельзя жить без религии, без понимания смысла и назначения своей жизни, к[отор]ое для всех людей одно и потому исключает возможность пользования, в виде рабочих, лакеев, мужиков, жизнями других людей, своих братий. Я тогда ужаснулся на это состояние людей без религии, уподобляющее их зверям, и удивлялся и тому, что они могут так жить, и тому, что не грызут, не убивают друг друга. Теперь они делают более резко и открыто то, что они делали постоянно, что делаем мы постоянно; и потому мне жалко, мне жутко, но я не удивляюсь и не ужасаюсь. Всё это не может быть иначе среди людей, к[отор]ые живут, как животные, не подчиняясь никаким абсолютным¹ законам, кроме своей выгоды и приятности.