Текст книги "Загадочный материк"

Автор книги: Лев Хват

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

Часть шестая
ЦАРСТВО УРАГАНОВ

Мы открыли проклятую страну…

Дуглас Моусон

Австралийцы на Земле Адели

В те дни, когда норвежцы и англичане стремились к вожделенной цели, а «Терра Нова» и «Фрам» форсировали льды моря Росса, чтобы забрать зимовщиков на родину, в далекое плавание снаряжались ещё два судна – австралийское «Аврора» и японское «Кайнан-Мару».

Научный состав первой австралийской экспедиции в Антарктику был почти целиком укомплектован из молодых университетских аспирантов.

– Энергия, смелость и стойкость юности – вот что необходимо для борьбы с чрезвычайными трудностями и опасностями Антарктики; они приближаются к пределам человеческих возможностей, а часто даже превосходят их, – говорил инициатор и руководитель экспедиции Дуглас Моусон.

Он-то превосходно знал, какие испытания достаются людям в Антарктике. 23-летний физик и геолог Моусон, участвуя в экспедиции Шеклтона, показал себя выдающимся исследователем и мужественным человеком. Он был в составе «тройки», совершившей беспримерный пеший поход с острова Росса в глубь Земли Виктории для определения места магнитного полюса.

Моусона постигла участь многих полярных путешественников: молодой ученый «заболел» Антарктикой. Он ясно представлял себе задачи экспедиции. Конечно, открытия и исследования в глубинных областях материка обогатят человеческие познания. Но можно ли мириться с тем, что в эпоху научного и технического прогресса, через девяносто лет после открытия Антарктиды, неведомы даже её очертания! Несомненно, что береговая линия материка тянется на многие тысячи километров, но нигде ещё, кроме моря Росса, не велись длительные наблюдения, не было ни одной зимовки.

Огромные пространства побережья под меридианами Австралии особенно привлекали Моусона. Француз Дюмон-Дюрвилль и американец Чарльз Уилкс, проникнув в высокие широты Индийского океана, усмотрели с борта своих судов берега Антарктиды. Спустя полвека Борхгревинк высадился на мысе Адэр, а ещё через несколько лет далеко к западу Дригальский достиг Земли Вильгельма II. Более чем три тысячи километров разделяют эти районы. Здесь на всём протяжении побережья нигде и никогда ещё не ступала нога человека. Картографы «традиционно» именуют эту обширную область Землей Уилкса и по своему усмотрению изображают береговую линию, которую никто не видел. Настало время проникнуть в девственную страну!

Замысел Моусона отличался от планов прошлых экспедиций: не в единственной точке, где расположена база, а в нескольких местах одновременно будут вести наблюдения австралийские ученые. Первая партия высадится на острове Макуори, под широтой 55°. Главная база возникнет на побережье Земли Адели, открытой Дюмон-Дюрвиллем, вторая – за две тысячи километров к западу, близ района, посещенного Дригальским. Судовая партия займется исследованием берегов с моря и океанографическими работами.

Вместе с аспирантами австралийского и новозеландского университетов к путешествию готовился опытный полярник Фрэнк Уайлд, совершивший поход с Шеклтоном за 88-ю параллель.

– Согласны вы руководить Западной базой? – предложил ему Моусон. – Вам предоставляется полная автономия, начиная с выбора места для зимовки. Задача, конечно, не простая…

– Что и говорить – уравнение со многими неизвестными. Но это мне по душе!

Большие надежды Моусон возлагал на лейтенанта Нинниса и доктора Мерца, знаменитого швейцарского альпиниста и лыжника; их опыт особенно пригодится, если льды не позволят исследовать побережье с моря и этим займутся санные партии.

Начальник экспедиции решил впервые применить в Антарктике юную авиационную технику и радиосвязь. Но прибывший морем из Англии моноплан потерпел аварию во время пробного полета в Австралии. Пройдет ещё семнадцать лет, пока над ледниками Антарктиды появится самолет… Не повезло и аэросаням. Единственным транспортным средством остались упряжки; из Гренландии доставили сорок эскимосских собак – выносливых и сильных, защищенных от морозов густой шерстью.

Грузов набралось немало – 5200 мест: топливо, продовольствие, обмундирование, норвежские сани и спальные мешки, швейцарское горное снаряжение, германские фотоаппараты, английские научные приборы и радиостанции… Четыре радиста должны были связать невидимыми нитями наземные исследовательские станции и судно.

В декабре 1911 года «Аврора» вышла из Хобарта. Берега Тасмании расплывались в вечернем сумраке. На Сигнальном холме вспыхнул одинокий огонек, помигал и погас…

– Когда только мы вернемся домой!.. – с грустью сказал зоолог Клоз.

Жизнерадостный физик Корел взял приятеля под руку.

– Идем испытать наше счастье в страну, где молчание царит! – с пафосом продекламировал он. – Поверь, многие завидуют нам…

Друзьям не пришлось предаться душевным излияниям: всех вызвали разбирать груды вещей, громоздившиеся на палубе. Ветер с юга гнал крутые валы, надвигался шторм.

Вечером 10 декабря капитан «Авроры» Фрэнсис Дейвис спустился в кают-компанию:

– Утром подойдем к Макуори.

– Ваша партия готова, Энсуорт? – спросил Моусон у руководителя будущей островной станции.

– Могли бы высадиться сию минуту!

– Пусть никто из вас пятерых не сожалеет, что ему не придется работать на материке, – сказал начальник экспедиции. – Нам очень важно знать природу острова, лежащего на полпути между Австралией и Антарктидой. В 1820 году Макуори посетили русские исследователи Беллинсгаузен и Лазарев; они пополнили там свои зоологические коллекции и составили короткий, но интересный отчет.

– Я знаком с ним, – сказал Энсуорт. – Русские характеризовали остров как наполовину замерзший и отметили обилие морских слонов…

– Вы будете первыми зимовщиками на Макуори, – продолжал Моусон. – Со временем, быть может, здесь появится постоянная научная станция.

На одинокой земле, затерянной в океанских просторах, остались метеоролог Энсуорт, картограф-геолог, биолог, механик и радист.

Выгрузив разборную хижину и имущество зимовки, экспедиция двинулась к берегам, никем не виденным после Дюмон-Дюрвилля и Уилкса.

Капитан Дейвис вел «Аврору» между бесчисленными айсбергами и ледяными полями, вспоминая, как четыре года назад старшим штурманом «Нимрода» форсировал паковый пояс у входа в море Росса. Отвесная ледяная стена, вознесшаяся до двадцати метров, преградила путь «Авроре».

– Хотелось бы знать: где южные пределы этого ледника? – сказал Моусон. – Как вы полагаете, Дейвис?

– Вполне вероятно, что стена эта соединяется с берегом. Заметьте, какое здесь обилие тюленей Уэдделла, а они редко встречаются вдали от побережья. Да и птиц появилось множество!

Почти сутки судно медленно шло вдоль белой стены. Это был айсберг длиной 70 километров.

На другой день экспедиция вступила в обширную бухту. С востока её ограничивал ледяной барьер высотой более 40 метров, на западе проглядывал сквозь туман заснеженный мыс. Земля! Скрытый под льдами уголок Антарктиды…

Обогнув скалистый выступ, капитан повел «Аврору» дальше на запад мимо каменистых островков, густо заселенных пингвинами, буревестниками и тюленями. За небольшой скалой трехметровый тюлень с серебристой шкурой притаился от хищных косаток, носившихся у самого островка, высовывая из воды конусообразную морду.

До Земли Адели оставалось несколько десятков миль. Экспедиция вступила в просторный залив. Ни один глаз не видел ещё этих берегов, загроможденных вздыбленными белыми глыбами. Над мощным ледниковым щитом побережья местами возвышались темносерые верхушки скал. Неведомая страна открылась во всей первобытной дикости и суровости, чуждая и враждебная человеку.

– Вероятно, так же выглядела Северная Европа десятки тысяч лет назад, во времена Великого оледенения, – сказал Моусон.

– Здесь должны быть обильные снегопады, – заметил метеоролог Мадиган, разглядывая гигантские сугробы и пласты на склонах.

Никто не думал, что экспедиция приблизилась к «Полюсу ветров», и недалек день, когда Моусон назовет это царство ураганов проклятой страной…

Вельбот с «Авроры» направился к берегу, где из толщи льда торчал слой каменной породы. Спустя полчаса Моусон, Дейвис и их спутники очутились в миниатюрной гавани, со всех сторон закрытой скалами; узкий проход соединял её с морем.

– Очаровательную ледяную набережную приготовила Антарктида к нашему прибытию, – сказал Дейвис, выбираясь из вельбота.

На берег между мысом Адэр и горой Гаусса впервые вступили люди. За «набережной» нашлась скалистая площадка длиной до двух километров, шириной около восьмисот метров.

Неплохое место для базы! А продовольствия хватит на неограниченное время: сколько здесь тюленей Уэдделла, пингвиньих колоний – только не ленись ходить за добычей!

На мысе Дэнисон, за Южным полярным кругом, у 143° в. д. возникла Главная база экспедиции, поднялись мачты радиостанции. Моусон сомневался в надежности маломощных радиоаппаратов, но хотел испытать это новейшее средство связи в шестой части Света.

«Аврора» идет на запад

Западную базу решено было создать где-то между 90 и 110° в. д. Отряд Фрэнка Уайлда рассчитывал высадиться на Береге Нокса, усмотренном за семьдесят лет до того американским исследователем Чарльзом Уилксом с борта экспедиционного судна «Винсенн». Резервным местом для высадки наметили район далее к западу – близ Земли Вильгельма II, посещенной в 1902 году санными партиями экспедиции Дригальского.

19 января 1912 года «Аврора» с отрядом Уайлда в составе восьми человек двинулась в далекий путь на запад. С высокой скалы мыса Дэнисон восемнадцать зимовщиков Главной базы долго следили за судном, лавировавшим среди ледяных полей и айсбергов.

– Удастся ли им подойти к Берегу Нокса или в район Земли Вильгельма II? – спросил Моусона лейтенант Ниннис. – Ведь никто не знает, какие там условия.

Начальник экспедиции повел плечами.

– Об этом можно только гадать, но я очень надеюсь на опыт капитана Дейвиса.

Капитан и старший офицер Блэр осторожно вели судно сквозь льды мимо бесчисленных прибрежных островков и осевших на дно айсбергов, верхушки которых торчали из воды.

– Пора уже показаться берегу, капитан, – заметил Блэр.

Дейвис склонился над картой, пересеченной линиями путей Дюмон-Дюрвилля и Уилкса. Цветным карандашом были обозначены места, где французские и американские путешественники обнаружили на расстоянии берег материка.

– Да, Блэр, мы проходим вблизи того места, где французы открыли Землю Клери, – сказал капитан. – Дюрвилль отметил, что его корабли в течение нескольких часов шли мимо огромной обледенелой скалы. Однако её не видно, скала исчезла!..

– Не пришлось бы нам, капитан, внести кое-какие исправления в географическое наследство, оставленное французами и американцами?..

– Постараемся и сами избежать ошибок!

Миновав открытый Уилксом мыс Кар, «Аврора» приблизилась к 66-й параллели у 133° в. д. Льды задержали судно в двенадцати милях от берега. С запада на восток тянулись высокие горы, покрытые снегом и льдами.

– Вот она, Земля Клери! – сказал капитан. – Очевидно, французы ошиблись в определении места…

Дальше «Аврора» прошла район, где Чарлз Уилкс усмотрел «Горную страну Тоттена», но австралийцы обнаружили здесь глубины более 600 метров. Никаких признаков суши не оказалось и там, где капитан Баллени открыл Землю Сабрина. Трижды пытался капитан Дейвис пробиться к Берегу Нокса, также обозначенному на картах Уилкса.

– Должен огорчить вас, Фрэнк, но шансов на высадку здесь нет, – сказал капитан Уайлду. – Я не рискну больше вступать в этот пак, последний раз мы едва вырвались.

– Но существует ли Берег Нокса в действительности или это также плод воображения?

– Глубина тут 550 метров, дно каменистое. Вполне вероятно, что милях в шестидесяти к югу есть земля – Берег Нокса…

– А Земля Сабрина? Страна Тоттена?

– Отрицать их существование нельзя. Возможно, эти берега находятся значительно южнее тех мест, которые были указаны Баллени и Уилксом…

Предположение капитана Дейвиса подтвердилось спустя несколько десятилетий. Часть побережья Антарктиды, лежащая за Полярным кругом между 117 и 122° в. д., на современных картах обозначена как Берег Тоттена, а расположенная далее к западу территория – Берег Сабрина. Эти районы были осмотрены и засняты с воздуха.

Но «Авроре» помешали тяжелые льды. Австралийская экспедиция двинулась дальше на запад…

Утро 8 февраля было туманное. Боясь напороться на невидимый айсберг, вахтенный штурман Грэй вел судно самым малым ходом. Резкий порыв ветра всколыхнул плотную завесу… Стена! Белая отвесная стена. На какие-то секунды она вновь выглянула сквозь туман. Ветер крепчал, разрывая его и гоня серые клубы в океан. Стена казалась нескончаемой; даже в самый сильный бинокль невозможно было увидеть ни её северный край, ни южную часть, невидимому прилегающую к берегу. Но, быть может, это айсберг?.. Штурман вызвал капитана.

– Какая глубина? – спросил Дейвис.

– Только двести метров.

– Уилкс обозначил это место довольно туманно – Земля окончания… Если не ошибаюсь, мы подошли к длинному языку пловучего льда. Назовем его Ледяным языком окончания.

Лишь через несколько часов «Аврора» обогнула северную окраину белой стены.

Трое суток судно укрывалось от шквального ветра и пурги под защитой айсбергов, прочно сидевших на дне океана. Капитан пригласил старшего офицера и Фрэнка Уайлда на совещание. Скоро месяц, как «Аврора» покинула мыс Дэнисон, а место для Западной базы не найдено. План высадки на Береге Нокса сорвался. Теперь только 125 миль отделяют судно от района, посещенного экспедицией Дригальского. Базу необходимо создать где-то здесь – между Берегом Нокса и Землей Вильгельма II. Это последний шанс… Что скажет мистер Уайлд?..

Начальника Западной партии беспокоит календарь: уже середина февраля, короткое полярное лето идет к концу. Устройство базы потребует немало времени, на счету буквально каждый день. Зимовщики надеются, что капитан успешно доведет дело до конца и отыщет путь к побережью…

– Сделаем ещё одну попытку, – сказал Дейвис.

Земля королевы Мэри

Обогнув пловучий язык, «Аврора» вступила в тяжелые льды. К общей радости, за полосой пака открылись пространства, почти свободные от льда. Эта область Индийского океана получила имя капитана «Авроры» и названа морем Дейвиса.

Экспедиция шла к Полярному кругу по 94-му восточному меридиану. На юге хорошо различались берега неведомой территории – Земли королевы Мэри.

Молодые ученые с волнением глядели на вновь открытую землю: там будет их зимовка! Ночь прошла в попытках подойти к берегу.

– Клянусь, нет судна, способного прорваться через такую толщу! – воскликнул Дейвис. – Еще день-два бесплодной борьбы со льдами, и у нас нехватит угля, чтобы вернуться в Тасманию…

«Аврора» медленно отступала на восток: быть может, есть какая-то лазейка в трехметровых полях, заполнивших подступы к материку? В призрачном свете полярного дня Земля королевы Мэри казалась такой близкой и доступной!..

Утром старший офицер Блэр отметил в вахтенном журнале: «Обнаружен шельфовый лед, тянущийся с севера на юг в виде длинной стены». Экспедиция подошла к одному из величайших ледников Антарктиды. Как и Барьер Росса, этот шельфовый ледник Шеклтона незаметно переходит с берега материка в море и простирается к северу на 250 километров, завершаясь «Ледяным языком окончания», мимо которого прошла «Аврора».[2]2
  Именем Шеклтона ледник назвала экспедиция Дугласа Моусона.


[Закрыть] Ширина пловучего ледника превышает 300 километров. Подобно другим белым гигантам, он непрестанно сползает по склонам к морю, движимый сотнями миллионов тонн собственного веса. С оглушительным шумом отрываются от него колоссальные айсберги…

Уайлд посоветовался с капитаном. Если к берегу подойти невозможно, база будет создана на поверхности ледника Шеклтона. Правда, это необычная строительная площадка, но выбирать не приходится…

Начальник Западной базы отправляется по белым полям на разведку. О-о, недурной ледяной утес! Он поднимается над морем, как восьмиэтажный дом: значит, общая толщина ледника здесь около 200 метров.

– Склоны утеса, пожалуй, крутоваты? – вопросительно смотрит Уайлд на спутников.

– Зато много снега! Ледорубы и альпийские веревки – вот всё, что требуется для подъема, – откликнулся геолог Годли, не раз совершавший горные восхождения.

Все они хорошо понимают, какая опасность будет постоянно грозить зимовщикам. Что если эта часть ледника оторвется? Путешествовать в океане на верхушке айсберга?.. А если другого места для базы нет?!

– Решено: обоснуемся здесь! – говорит Уайлд.

Надо поднять на вершину ледника тридцать шесть тонн груза. Перетаскать на спине тысячи пакетов, ящиков, корзин, мешков?.. Невозможно, на это нехватит ни сил, ни времени! Выручает Гиллис, главный механик «Авроры». Одна группа моряков и ученых укладывает экспедиционное имущество на льду возле судна; другие впрягаются в сани и перевозят грузы за 300 метров – к подножью утеса, где Гиллис со своими механиками соорудил подъемник. Теперь весь «конвейер» в движении. При помощи нехитрого приспособления зимовщики раз за разом втаскивают груз на 30-метровую вершину ледника.

К исходу четвертых суток работавший день и ночь конвейер остановился: всё было поднято. Находившиеся внизу люди, смертельно уставшие, но счастливые сознанием первого успеха, стали взбираться на «восьмой этаж».

«Аврора» ушла в Тасманию, оставив отряд Уайлда почти у самого Полярного круга близ 95-го меридиана. На юго-западной окраине шельфового ледника Шеклтона восемь зимовщиков построили дом, оборудовали лаборатории, склады, помещение для собак. Около двух с половиной тысяч километров отделяли Западную базу от мыса Дэнисон, где обосновалась основная группа австралийской экспедиции.

Зимовщики Земли королевы Мэри обследовали окружающую местность. К северо-западу в ясную погоду виднеется небольшой остров Дригальского. Прямо на запад – бухта Депо, за которой вытянулся в море довольно внушительный ледник Хелен шириной до 80 километров. Ещё западнее – группа островков Хасуэлл, расположенных на меридиане острова Дригальского. К востоку из ледника Шеклтона выпирает обрывистый остров Массона. Все эти места предстоит разведать санным партиям.

13 марта над зимовкой поднялись невысокие мачты с антенной радиоприемника. Проверяя надежность стальных оттяжек, Уайлд сказал:

– Как будто мачты закреплены очень прочно.

– Достаточно приличного ветерка, и вся наша работа пойдет прахом, – предрек Годли.

То, что геолог иронически называл ветерком, не уступало самым свирепым ураганам, пережитым Уайлдом в походе по шельфовому леднику Росса. Скорость ветра на Земле королевы Мэри нередко превышала 140 километров в час. Какой тайфун может сравниться с этой мощью! Думалось, в природе не бывает ураганов большей силы. Однако зимовщики Западной базы ещё не знали о ветрах Земли Адели…»

– В атмосфере Земли королевы Мэри барометр явно не поспевает за событиями, а предупреждения от него и ждать нечего, – жаловался Уайлду метеоролог Мойес.

Небо поразительной синевы внезапно заволакивалось, налетала бешеная пурга, делая предметы в двух шагах невидимыми. Обычно при этом температура подскакивала с 30–35 градусов мороза до минус 4 и даже до минус 1°. Снежные вихри бушевали сутками.

– Если погода не изменится, мы после обеда пойдем к югу, – сказал Уайлд, с сомнением оглядывая ясный и чистый горизонт.

– Да, пора разведать эту местность… – поддержал Годли.

Ему не пришлось договорить: с чудовищным гулом отделилась и рухнула в море огромная часть ледника, волна ударила в стену 20-метрового обрыва, добралась почти до верхнего края…

– Какое счастье, что мы обосновались в полукилометре от моря!..

После полудня шестеро исследователей на лыжах двинулись с упряжками к юго-востоку. Двое остались на базе. К вечеру путешественники легко одолели двенадцать километров, радуясь хорошей погоде; встретилась лишь одна трещина, да и то не внушающая опасений. Но дальше появилось множество пропастей шириной шесть-семь и даже восемнадцать метров. Люди связались длинной альпийской веревкой и, осторожно нащупывая впереди снег, поднимались по крутому фирну.

– Я чувствую себя, как муха, ползущая по проволочной сетке, – вздохнул магнитолог Кеннеди.

На восьмые сутки отряд установил лагерь в 700 метрах над уровнем моря. Они находились за 60 километров от базы. Ночью забушевала пурга, ветер рвал и трепал палатки, заваливал снегом. Расчищая сугробы, люди задыхались, на лице нарастала ледяная маска. Ветер швырял их наземь. Лишь через неделю они продолжали поход.

Спустя много месяцев зимовщики узнали, что в это же время (21–28 марта 1912 года) почти за три тысячи километров к юго-востоку пурга погубила отряд доблестного Роберта Скотта, находившийся на расстоянии лишь одного перехода от спасительного лагеря…

На обратном пути очередной буран задержал партию Уайлда в каких-нибудь трех километрах от базы. Одна палатка обрушилась под тяжестью снега; Мойес и Джонс пережили двухдневную голодовку, пока товарищи не откопали их.

Ранней весной, в конце августа, возобновились санные походы. Зимовщики радовались, встречая кое-где оголенные скалистые вершины – «нунатаки». Эти небольшие участки земной коры, поднимающиеся над мощным ледяным щитом казались островками среди бескрайного белого океана. Один из них, высотой около 130 метров, тянулся почти на полкилометра; его назвали Гиппо-нунатак. У этого отличного ориентира оставили сани с запасом продуктов для будущих путешествий. Склад завалили толстым слоем снега, а вокруг возвели двухметровый защитный вал. Когда через несколько недель зимовщики подошли к Гиппо-нунатаку, они увидели последствия разрушительной работы ветра. Ни насыпь, ни вал не спасли склад от разорения: сани унесло в неведомые просторы, обе подпорки, укреплявшие мешки с продуктами, были сломаны, двухпудовый мешок откинуло за несколько метров…

Двигаясь к востоку и нанося на карту побережье Земли королевы Мэри, отряд прошел около 240 километров и оказался у 99-го меридиана. Неодолимое препятствие остановило путешественников. Соприкоснулись две могучие силы: ледник Денмана, сползающий по склонам материка к морю, и шельфовый ледник Шеклтона. Спускаясь со значительно большей скоростью, ледник Денмана «догнал» и прорвался сквозь шеклтонский.

Здесь были башни высотой в шестиэтажный дом, пещеры шириной до 300 метров, бесформенные обломки, на которых разместился бы спортивный стадион…

– Только крылатое существо смогло бы переправиться через эти громады, – сказал Уайлд. – Первобытный хаос!

– Фантастическая картина! – воскликнул Мойес, наводя объектив фотоаппарата на отполированные ветрами глыбы. – Самые лучшие снимки не дадут представления о грандиозности этой панорамы.

Путешественники обнаружили на своем пути четыре горы: Бар-Смит, Амундсена, Сандау и Страткона. Удалось проследить береговую линию почти до 101-го меридиана, где зимовщики открыли ледник Скотта с многочисленными трещинами и гигантские ледопады.

Другая группа исследовала прибрежную полосу к западу от зимовки. У 89-го меридиана австралийцы достигли потухшего вулкана Гаусс. На вершине его нашли две снежные пирамиды и много бамбуковых шестов, оставленных десять лет назад экспедицией Дригальского; ветер расшвырял вехи немецких путешественников и многие унес в неведомые края.

Зимовщики Западной базы открыли несколько островов, нанесли на карту более 600 километров береговой линии Земли королевы Мэри и выяснили, что средняя высота прибрежной полосы достигает 1000 метров.

23 февраля 1913 года к шельфовому леднику Шеклтона подошла «Аврора». Восемь зимовщиков, возбужденные и счастливые, захватив свои ценные записи, карты, коллекции, поднялись на судно. Им так и не пришлось воспользоваться радиоприемником: ветер снес мачты.

– Как дела на Главной базе? – спросил Уайлд. – Всё благополучно?

– К сожалению, далеко не всё, но сам шеф уцелел, – ответил капитан Дейвис, протягивая радиограмму.

В ней коротко сообщалось о трагедии отряда Моусона…