Текст книги "Поздний ужин"

Автор книги: Леонид Млечин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 23 страниц)

– Так ты свою половину давно получил, – ответил пассажир. – Тебе больше ничего не причитается. Дача моя. И выбор у тебя такой: или ты прямо сейчас пишешь отказную бумагу – дескать, отказываюсь от наследства в пользу брата. Или я тебя здесь кончу.

– А не боишься? – спокойно спросил водитель.

Как ни странно, он не выглядел ни удивленным, ни испуганным. Он даже с интересом наблюдал за своим новоприобретенным братом.

– Я сюда прилетел по чужому паспорту, – осклабился пассажир. – На самом деле я сейчас нахожусь на Колыме, и есть кореши, которые в случае чего это подтвердят. Да никто и не спросит. Я тебя, братишка, здесь, на пустынной дороге, кончу, а через пару месяцев приеду будто в первый раз: так и так, узнал обо всем и желаю получить наследство.

– Неплохо придумано, только ты упустил одну мелочь.

– Это какую же? – ухмыльнулся пассажир.

– Открой бардачок, – сказал водитель.

Там лежала пачка фотографий. Пассажир увидел на них себя.

– Это ты покупаешь билет, – пояснял водитель, – это ты в аэропорту, это ты в город прилетел, это ты такси ловишь…

Пассажир ошеломленно смотрел то на фотографии, то на водителя.

– А откуда у тебя все это? – осипшим голосом спросил он.

– Понимаешь, дорогой братишка, незабвенный папа действительно писал твоей матери. Как человек аккуратный, он оставил копии и кое-какие записки. Я их, естественно, уничтожил… Но сразу стал тебя искать. Выяснил, что ты успел два раза отсидеть…

– Ни за что посадили, – буркнул пассажир. – Менты поганые.

– И предположил, что ты весьма скоро явишься за наследством. Поэтому нанял частных детективов, которые следили за каждым твоим шагом и обо всем мне сообщали.

– Ну, ты даешь, – не без восхищения сказал пассажир. – Не зря тебя на папины деньги столько учили. – Он протянул водителю руку: – Будем знакомы. Юрий.

– Виктор.

Пассажир опять закурил:

– Так как же, Витюша, будем строить отношения? Или, может, ты меня собрался укокошить?

Виктор взглянул на часы:

– До папиной дачи, как я понимаю, минут пять езды. Может, там и поговорим?

– А ты что, никогда на даче не был?

Виктор покачал головой:

– После смерти моей матери отец вновь женился. На отвратительной, между нами говоря, бабе. Она меня не признавала. И я ни разу к ним не приезжал. По телефону с отцом разговаривали, в городе встречались, и все.

Доехали они быстро, но долго ждали, пока им откроют. Перед ними появилась молодая женщина, назвавшаяся соседкой.

– Это я вам звонил, – сказал Виктор.

– Заходите, – приветливо кивнула она. – Вы с товарищем?

– Это мой брат.

– Да? – удивилась соседка. – А мы все считали, что вы единственный сын у Василия Петровича.

– И я так думал. А тут вот братец обнаружился.

– Так у вас сегодня праздник!

Они вошли на ярко освещенную веранду.

– Располагайтесь, – предложила соседка, – а я вам чаю приготовлю, перекусить с дороги.

Виктор снял куртку и уселся поудобнее.

Юрий по-хозяйски прошелся по веранде.

– Неплохой домик, богатый. – Он уже ощущал себя наследником родового имения. – Так это и есть наш незабвенный отец? – спросил он, разглядывая фотографии на стене. – Ничего, видный мужчина. Но мы с тобой вроде на него совсем не похожи.

Виктор равнодушно пожал плечами:

– Какое это теперь имеет значение?

Но Юрию все было интересно. Одна из карточек привлекла его внимание:

– А тут он с кем?

– Со второй женой, – пояснил Виктор. – Та еще стерва была, она его в гроб и загнала.

– Это как?

– Ее интересовали только деньги. Требовала от отца, чтобы он больше зарабатывал. Вот он и надорвался. А мог еще лет десять жить.

– А она сама-то где? – забеспокоился Юрий. – Ей же тоже половина причитается.

– Если бы она была жива, мы бы с тобой и гроша ломаного не получили, – сказал Виктор. – Но на наше общее счастье месяц назад она погибла – ехала на отцовском «мерседесе» и столкнулась с грузовиком…

Вошла соседка с чайником и чашками.

– Сейчас бутербродиков вам сделаю. Проголодались, поди, с дороги?

Виктор окликнул Юрия:

– Хватит дачу осматривать, все равно продавать придется. Садись, договариваться будем.

Юрий налил себе чаю и уставился на Виктора.

– Предлагаю наследство поделить, – сказал тот.

– Пополам? – спросил Юрий.

– Нет, не пополам. Тебе треть, мне остальное.

– Почему же мне только треть? – возмутился Юрий.

– Ты, конечно, можешь и через суд действовать. Но признает ли суд отцовство? Все уже умерли, свидетелей нет. Могут быть большие трудности. Предположим, ты своего добился. Но денег ты не получишь. Сначала надо дачу продать. Без меня не продашь, нужно мое согласие, а я буду тянуть, искать покупателя… Но я-то здесь, и мне не к спеху, а ты там – и деньги тебе позарез нужны.

– И как же быть?

– Я же говорю: ты получаешь треть, причем быстро.

Юрий задумался.

– Сорок процентов, – наконец сказал он.

– Столько у меня нет, – ответил Виктор. – Ты пойми: треть – это восемьдесят тысяч долларов. Тебе до конца жизни хватит.

– Ладно! – Юрий хлопнул ладонью по столу. – Согласен. И давай это событие отметим.

Он полез в мешок и достал бутылку без этикетки.

– Что это? – с сомнением спросил Виктор.

– Самогонка, наша, местная, чистая, как слеза.

Вошла соседка с бутербродами.

– Будь добра, принеси нам стаканы, – попросил Юрий. – И себе захвати.

Соседка взяла у него бутылку и улыбнулась:

– Сейчас подам вам по-человечески.

Виктор протянул Юрию лист бумаги и ручку:

– Пиши: я, такой-то, паспорт номер, отказываюсь от права на…

Соседка принесла уже открытую бутылку и стаканы на подносе. Юрий налил себе и брату по полному стакану:

– Ну, за знакомство!

Юрий осушил свой стакан до дна, Виктор выпил треть и с отвращением поставил стакан:

– Ну и гадость эта твоя самогонка.

Юрий тоже недоуменно посмотрел на бутылку:

– Что-то она не очень… Привкус какой-то…

У него вдруг перехватило горло. Он повернулся к двери. Там стояла соседка и наблюдала за ними.

– Она нас отравила, – с трудом выговорил Юрий и перевел взгляд на стену, где висела фотография их покойного отца со второй женой. Он указал на нее рукой и замычал. Виктор обернулся. Ему тоже стало плохо.

– Боже мой!

Мнимая соседка была копией его мачехи. Ее дочь! Он ведь раньше ее не видел. Она их отравила, чтобы получить все наследство. Виктор рухнул на пол вслед за братом.

«Соседка» набрала номер «Скорой помощи».

Через полчаса «соседка» со слезами на глазах рассказывала врачу и участковому:

– Приехали сын Василия Петровича и с ним какой-то человек. Я им чай подала и вышла, а когда вернулась, они оба мертвые лежат.

Врач понюхал бутылку:

– Метиловый спирт. Или по ошибке взяли, или кто-то продал им эту отраву.

Участковый покачал головой:

– Не везет тебе, Аня, столько горя на твою долю выпало. Теперь еще сына Василия Петровича хоронить надо.

– Я все сделаю, – вздохнула Аня. – Он же мне не чужой. Вы знаете, как мы с мамой любили Василия Петровича.

Завтра на кладбище

Двое мужчин, лица которых невозможно было разглядеть в темноте, отчаянно спорили. Им было не по себе среди кладбищенских памятников. Однако они решили, что это самое безопасное место для проведения окончательного расчета. Они собирались поделить деньги, вырученные после удачного дела. Большой прозрачный пакет с пачками денег лежал между ними. Но они никак не могли сговориться, сколько кому причитается.

Выяснение отношений, как водится, перешло в драку. И вдруг на кладбище появилась милиция. Спорщики бросились в разные стороны. Один из них успел прихватить пакет с деньгами.

Света вылезла из машины и, прощаясь, сказала:

– Чуть не забыла. Приглашаю тебя завтра на кладбище.

Провожавший ее молодой человек поперхнулся:

– Не рановато ли?

Света сделала вид, что не поняла шутки:

– Нет, не рано. Нам надо быть там в одиннадцать.

– Да я в том смысле, что нам вроде рано на кладбище идти. Мы еще и в загсе не побывали.

– Игорек, тут такое дело. Часть старого кладбища пришла в негодность, пострадала и могила моего дедушки. Несколько могил переносят в другое место. Эта процедура должна состояться завтра в присутствии наследников. А наследник – я. Но я боюсь одна идти на кладбище.

Игорь нежно ее поцеловал и прошептал:

– Я готов быть с тобой до гробовой доски. Просто не предполагал, что это произойдет так быстро.

– А ну тебя! – рассмеялась Света и убежала.

Через день она позвонила Игорю:

– Ты представляешь, какие-то негодяи раскопали дедушкину могилу и открыли гроб! – Света чуть не плакала.

– Новую могилу или старую?

– Новую, в которую вчера положили его гроб.

– Господи, кому же это могло понадобиться? Я знаю, что воры залезают в свежие могилы военных – воруют генеральские мундиры.

– Мой дедушка умер двадцать лет назад и не был генералом. Придется завтра опять ехать на кладбище.

– Я с тобой.

Когда они приехали, в конторе царило уныние.

– Черт знает что происходит! Сегодня ночью опять залезли в могилу и вскрыли еще один старый гроб! – возмущенно сказал пожилой администратор. – Ума не приложу, кому это нужно? Я с таким еще не сталкивался.

– Может быть, какой-то сумасшедший? – предположила Света.

– Возможно, – пожал плечами администратор. – Ведь из гроба, который пролежал в земле лет двадцать, брать нечего.

– Скажите, а вскрыли, случайно, не тот гроб, который только что перезахоронили? – спросил Игорь.

– Именно так, – кивнул администратор.

– А вы продолжаете перезахоронение?

– Да, осталось еще три гроба, которые надо перенести в новое место. Наследники долго не приезжали. А без них не полагается. Наконец их всех нашли, так что сейчас захороним и закончим с этим.

Три гроба стояли в отдельном зале.

– У вас, я вижу, и охрана есть, – сказал Игорь, кивнув на крепких парней в униформе, стоявших у дверей.

– Пришлось нанять. На кладбище стали бандиты наведываться. Они тут выясняют отношения, одного чуть в драке не убили.

– Гроб с прахом твоего дедушки тоже находился в этом помещении? – спросил Игорь у Светы.

– Да, – ответила девушка.

Они вошли в зал.

– Вот здесь. – Света показала на пустой угол.

– А почему бы вашей охране не устроить ночью засаду у новых могил? – сказал Игорь администратору.

– Я передам ваше предложение начальству, – скептически заметил администратор.

В этот момент Света тронула его за локоть и спросила, где здесь туалетная комната. Администратор повел ее в коридор.

Когда они вернулись, Игорь записывал номера могил, в которые положат гробы.

– Уверяю вас, если ваши охранники ночью засядут рядом, они схватят кладбищенского вора, – сказал Игорь.

– Надеюсь, что этот кошмар скоро закончится, – вздохнул администратор.

Гроб с прахом Светиного дедушки был еще раз перезахоронен. Но Свету попросили приехать в кладбищенскую контору на следующий день – раз могила сменилась, нужно выписать новый документ.

Игорь оказался прав. После полуночи возле свежей могилы появился крепкий парень с лопатой и стал копать. Однако на сей раз у него ничего не вышло. Охранники схватили его и вызвали милицию.

За осквернение могилы ему ничего, кроме штрафа, не грозило. Но оказалось, что парень объявлен в розыск в связи с более серьезным делом. Он не смог внятно объяснить милиционерам, зачем выкапывал гробы.

Утром Света и Игорь опять пришли в кладбищенскую контору. Администратор протянул Свете документ на могилу, а Игорю уважительно пожал руку:

– Вы единственный, кому пришла в голову мысль о засаде.

Света и Игорь покинули кладбище и решили немного прогуляться. Когда они дошли до реки, Игорь предложил посидеть на берегу. Он взял Свету за руку и торжественно сказал:

– Я хочу быть с тобой до гробовой доски.

– Это предложение? – кокетливо спросила Света.

– Да.

Он достал из кармана маленькую коробочку и протянул Свете. Она открыла ее и ахнула: там лежало золотое кольцо с большим бриллиантом.

– Какая красота! Я ничего подобного не видела… Но оно ведь очень дорогое.

Игорь нахмурился:

– Я жду ответа на мое предложение.

Света поцеловала его и прошептала:

– Конечно, да! – Но ее томило любопытство: – Правда же, это очень дорогое кольцо? Откуда у тебя такие деньги?

Игорь посмотрел на нее внимательно:

– Раз ты согласилась стать моей женой, у меня не может быть от тебя тайн. – Он помолчал и продолжил: – Человек, который раскапывал могилы, явно что-то искал. Хулиган или маньяк действовал бы иначе, а в его поступках была логика. И старых могил здесь сколько угодно, и новых полно – каждый день кого-то кладут в землю. А он вскрывал только те могилы, куда переносили старые гробы. Отсюда я сделал вывод, что именно в этих гробах или в одном из них должно быть что-то очень ценное. Причем это ценное попало в гроб в те дни, когда гробы, как ты помнишь, стояли в зале. Администратор сказал, что тут была драка бандитов. Одного поймали, другой убежал. Я представил себе, что, убегая, он решил что-то ценное спрятать. Он забежал в зал и засунул это в один из гробов. Но когда пришел на следующий день, у дверей зала стояла охрана, а часть гробов уже захоронили. И ему не оставалось ничего другого, как выкапывать их один за другим.

– А найти он ничего не смог, потому что этой ночью его схватили, – рассмеялась Света.

– Не нашел он потому, что там, где он оставил ценности, их уже не было, – пояснил Игорь.

– Откуда ты знаешь? – удивилась Света и тут же поняла, что он имеет в виду. – Ты хочешь сказать, что ты…

– Пока администратор провожал тебя до туалета, я поднял крышки всех трех гробов и в одном из них нашел пакет с деньгами.

– И что же ты с ними сделал?

– Как что? Использовал по назначению. Половину отправил в детский дом, как и должен поступить всякий порядочный человек. А на остальные купил тебе кольцо.

Света сняла перстень с пальца и протянула его Игорю:

– Не обижайся, но я не могу носить кольцо, купленное на ворованные деньги.

Игорь вновь надел ей кольцо:

– Посмотри на это иначе. Тебе полагается компенсация за моральный ущерб. Этот вор осквернил могилу твоего дедушки, потревожил его прах.

– Нет, – решительно сказала Света, – я не хочу пользоваться ворованным. – И, размахнувшись, бросила кольцо в реку. – Надеюсь, ты не обиделся?

– Да черт с ним! – рассмеялся Игорь. – Главное, что мы с тобой будем вместе.

– В этом можешь не сомневаться. – Света обняла его и поцеловала.

Они не заметили, что за ними наблюдал парень малосимпатичного вида. Когда они ушли, парень разделся до трусов и вошел в реку, чтобы достать выброшенное Светой кольцо…

Чисто семейное дело

Его ждали в подъезде, знали, когда он приедет.

Сергей Мокроусов вернулся домой, когда была уже непроглядная ночь. «Мрачный у нас двор», – в который раз подумал Мокроусов. Уговорить соседей скинуться на два дополнительных фонаря ему не удалось. Все твердили, что им такие траты не по карману – они бизнесом не занимаются, на зарплату живут, не то что некоторые… И всякий раз, когда приходилось ночью идти через двор, Мокроусову становилось не по себе. Такое место, что только и жди неприятностей.

Едва он вошел в подъезд, ему завернули руки назад и надели наручники.

– Милиция! На помощь! – от неожиданности закричал он.

– Чего кричишь? – Свет зажегся, и Мокроусов увидел перед собой капитана милиции. – Ты арестован. А поможет тебе прокурор, если не будешь запираться, конечно.

В следственном изоляторе у Мокроусова сняли отпечатки пальцев. Утром его привели на допрос.

– Я могу узнать наконец, за что меня посадили? – возмущенно спросил Мокроусов.

– Вас не посадили, а задержали. По подозрению в убийстве гражданки Золотовой Анны Сергеевны, – сказал следователь.

– Да не знаю я никакой Золотовой! Честное слово, не знаю.

– Ну уж, – ухмыльнулся следователь и достал из папки фотографию молодой женщины. – Неужели не узнаете?

– Нет, не узнаю, – упрямо твердил Мокроусов.

Следователь посмотрел на него укоризненно:

– Не ухудшайте своего положения, Мокроусов, не лгите. – Он вытащил из папки маленькую фотокарточку самого Мокроусова. Снимок был запечатан в пластиковый пакет. – Этот снимок нашли в квартире, которую снимала Золотова. Что вы на это скажете? У нас, кстати, есть свидетели, которые видели вас вместе.

Мокроусов опустил голову:

– Да, я знаком с этой женщиной. Но ее зовут Маша. А признавать наше знакомство я не хотел, потому что дело это, уверяю вас, сугубо личное, интимное, никого не касающееся. Вы как мужчина могли бы меня понять.

Следователь положил фотографию назад в папку.

– Эта женщина – Анна Сергеевна Золотова. В прошлую пятницу она исчезла при загадочных обстоятельствах. В квартире найдены следы ее крови, нож с отпечатками ваших пальцев. Нам точно известно, что вы приходили к ней в пятницу вечером, и у нас есть серьезные основания полагать, что именно вы ее убили.

– Чушь какая! – взорвался Мокроусов. – Когда я уходил, она была жива. Да и зачем мне было ее убивать?

– Вот это мы и должны установить.

Следователь положил перед собой бланк протокола допроса и стал его заполнять:

– Итак, вас зовут Мокроусов Сергей Иванович…

Это произошло в пятницу два или три месяца назад, точнее вспомнить он не мог. Они с коллегой вышли из ресторана, где отметили подписание важного контракта и вообще удачно завершившуюся неделю.

Мокроусов подвез коллегу до дома. Вдоль дороги шпалерами стояли предлагавшие себя девочки. Мокроусов пребывал в игривом настроении, поэтому беспрестанно вертел головой и вслух оценивал достоинства наиболее приметных «ночных бабочек». Коллега, посмеиваясь, спросил:

– Жена у тебя все еще в отъезде?

– Точно, – ответил Мокроусов. – Лондон – хороший город.

– Диссертацию пишет?

– Уже заканчивает. Докторскую.

– Уважаю, – без тени юмора сказал коллега.

– Я тоже, – кивнул Мокроусов. – Но она там, а я здесь.

Он высадил коллегу, пожал руку на прощание и медленно поехал дальше. Он испытывал приятное волнение. Жена уехала на несколько месяцев, и ему надоело ложиться в постель одному. Конечно, можно было бы найти подругу в одном из клубов – так было бы надежнее и безопаснее. Но Мокроусов не был завсегдатаем клубов и телефонов их не знал. Можно было бы и выяснить, раз есть нужда. Но это долгое дело.

Он ехал очень медленно, рассматривал девушек. Но ни одна из них ему не понравилась: все они были вульгарными. Когда цепочка «ночных бабочек» закончилась, Мокроусов разочарованно вздохнул: значит, и сегодня ему придется спать одному. И вдруг он увидел одинокую женскую фигурку под уличным фонарем. Он даже засомневался: может быть, она не та, за кого он ее принял? Но он уже сбросил скорость, остановился у тротуара и опустил стекло. Девушка подошла:

– Что угодно господину?

У нее были мягкие и нежные черты лица. Таких лиц у проституток не бывает.

– Сколько берешь за ночь? Где твой хозяин? – Он хотел сказать «сутенер», но предпочел более привычное слово.

– Я работаю одна, – сказала она и села к нему в машину. – У тебя или у меня? У меня дороже.

– У тебя, – ответил Мокроусов.

Аня была восхитительна. Далеко за полночь, когда Мокроусов уже начал засыпать, он вдруг услышал, как открылась входная дверь. Аня выскользнула из-под одеяла и вышла в коридор. Мокроусов услышал приглушенный спор. Мужской голос ему не понравился. Сутенер пришел либо требовать свою долю, либо ограбить ночного гостя.

Мокроусов мог постоять за себя. Он натянул брюки и покрутился по комнате в поисках оружия. Взял кухонный нож и встал у двери так, чтобы первым ударить входящего.

Но спор в коридоре закончился, дверь захлопнулась, и вместо сутенера появилась Аня. Она увидела нож в руке Мокроусова и сказала:

– Я его выгнала.

– Почему ты предпочла меня, а не его? – спросил Мокроусов.

– Ты мне понравился, – ответила она.

Они встречались каждую пятницу. Это превратилось в ритуал. Мокроусов выпивал рюмку-другую с коллегой, тот хитро подмигивал ему и хлопал по плечу:

– Жена все еще в Лондоне?

– В Лондоне, – отвечал Мокроусов.

– Тогда желаю хорошо повеселиться, – не без зависти говорил коллега.

Аня ждала Мокроусова всегда на одном и том же месте. Мокроусов щедро ей платил, но дело было не в деньгах. Между ними возникло нечто вроде романа. Аня была скрытной. Он несколько раз спрашивал, что заставляет ее таким образом зарабатывать деньги. Она обыкновенно отмалчивалась, но однажды у нее вырвалось:

– Девочка из провинции. Без отца. Мать копейки получает. Как еще я могу скопить деньги на учебу?

Наконец позвонила жена и ликующим тоном сообщила, что материалы для диссертации собраны и она возвращается. У Мокроусова оставалась одна, последняя, пятница для встречи с Аней. Когда-то он гулял напропалую, чуть не каждый день заводил себе новую подружку, поэтому и женился поздно – в тридцать пять. Но, остепенившись, завязал с холостыми развлечениями. И ни разу не изменял жене, пока она не уехала надолго.

В ту пятницу Аня была грустной. На вопросы, как обычно, не отвечала. Только сказала, что приезжает мать и на некоторое время ей придется оставить свою работу. Мать, разумеется, ничего не знает и не должна знать.

Вечер получился какой-то печальный. О том, что они больше не увидятся, Мокроусов говорить не стал. Когда он расплачивался, то рассыпал фотографии, лежавшие в бумажнике. Он как раз снялся на новое служебное удостоверение. Фотографии он подобрал – кроме одной, которая упала под кровать.

Все это Мокроусов честно рассказал следователю. Компания наняла ему известного адвоката. И через две недели Мокроусова вызвали с вещами.

– Вам повезло, – сказал следователь. – Тело Золотовой до сих пор не обнаружено. Да и адвокат у вас хороший. Поэтому я решил изменить вам меру пресечения на подписку о невыезде.

– То есть меня выпускают? – Мокроусов не мог сдержать радости.

– Да, – недовольно буркнул следователь. – Но запомните, что я по-прежнему уверен, что убили ее вы. Поэтому, если вы хотя бы раз не придете на допрос, посажу опять. Ясно?

Мокроусов вышел из кабинета следователя счастливый, как будто заново родился. В коридоре его окликнула какая-то женщина, одетая в темное:

– Вы – Сергей Иванович?

– Да.

– А я мать Ани.

Мокроусов смутился:

– Поверьте, я ничего плохого вашей дочери не сделал. Я не убивал ее. У нас были совсем другие отношения…

– Я знаю. Меня уже просветили. – Она посмотрела Мокроусову в глаза. – А я вижу, Сережа, вы меня не узнаете. Конечно, столько времени прошло…

– Мы разве встречались? – удивился он.

– Забыл… Значит, забыл. Ну что же, я напомню. Это было двадцать лет назад. Вы к нам в город приехали вербовать девушек на текстильный комбинат. Припоминаете теперь? Были вы тогда молодой, красивый, видный, с большим будущим. И девушек легко вербовали. А меня вот завербовали и по другой части… Ну, я тогда иначе выглядела, молодой была, говорили – симпатичная. Потом вы исчезли и адреса не оставили. А я через восемь месяцев родила. Девочку назвала Аня, фамилию свою дала, а по отчеству записала Сергеевной – раз отца Сергеем звали. Хотя всей правды ей не сказала.

Мокроусова словно обухом по голове хватили.

– Так Аня – моя дочь?..

– Ваша, ваша. Я не обманываю – мне от вас ничего не нужно. Я приехала к ней, стала убирать комнату, смотрю, под кроватью ваша фотография… Я еще не поняла, в чем дело. Не знала, какой грех совершился. Подумала: Анька отца нашла, встретились вы. И спрашиваю: откуда ты узнала, что он твой отец? Она побелела, как вы сейчас, и выскочила из дома. Больше я ее не видела. Думаю, и не увижу…

Она зарыдала, прикрыла лицо платком и пошла по коридору. Мокроусов молча смотрел ей вслед.

Тело Ани найти так и не удалось, расследование по ее делу было приостановлено. Мать ее уверена, что Аня покончила с собой, узнав, кто ее отец. Сам Мокроусов верит, что она жива и вернется. Или, точнее, хочет в это верить.

Брат приехал с Севера

Ему пришлось ждать в машине до двух часов ночи, пока Цыган не вышел из кабака. Цыган – это прозвище. Ничего цыганского в облике разъевшегося до неприличия молодого парня не было. Кто-то вспомнил, что Цыганом его прозвали из-за проявившейся еще в юности страсти к воровству.

Надежные люди выяснили, что Цыган каждую пятницу сидит в кабаке до закрытия, пьет и играет в карты. И предупредили: Цыган без оружия не ходит, очень опасен.

Он мог бы подождать Цыгана и возле его дома, но не знал, куда тот поедет – к себе или к любовнице. Цыган был человеком настроения. В начале третьего он вывалился из кабака и остановил первую попавшуюся машину. «Москвич», взяв пассажира, свернул налево – значит, Цыган перебрал и намерен этой ночью спать один.

Он легко обогнал «москвич» и поставил свою машину за домом. Он заранее выяснил код и беспрепятственно зашел в дом, поднялся на восьмой этаж и стал ждать. Когда внизу хлопнула дверь, он вытащил нож и подошел к лифту. Двери раскрылись, и в ярком свете возникла опухшая рожа.

Не дав Цыгану опомниться, он втолкнул его назад в лифт и схватил левой рукой за горло. В правой был нож.

– Помнишь прошлую пятницу? – тихо спросил он.

Цыган мигом протрезвел и испуганно прохрипел:

– Да ты что, друг? Я тут ни при чем. Меня же только помогать позвали. Это ребята, Серый и Масел, все придумали.

– Да что ты говоришь? А когда я с ними беседовал, они все на тебя валили.

Это было правдой. Серого он подстерег возле гаража, где тот не только держал машину, но и хранил награбленное.

– Я вообще ни в чем не участвовал! – кричал Серый. – Просто оказал ребятам услугу, разрешил им свое барахло у меня хранить! И я же еще виноват. Хочешь, скажу, где Масел скрывается? Ты его накажи, а меня не трогай.

Масел третий день торчал в мерзком притоне. Он еще и торговал наркотиками.

– Это не я! – лепетал Масел. – Это не я! Это Серый и Цыган. Я скажу тебе, где Цыгана найти, только отпусти…

Цыгана он нашел в клубе. И теперь глядя на него, презрительно сказал:

– Плохих друзей ты себе нашел, Цыган. И сам ты никчемный человек.

Он коротко ударил Цыгана ножом.

Нажав кнопку, он отправил лифт с мертвым телом Цыгана на верхний этаж, а сам сбежал вниз по лестнице.

На первом этаже жал на кнопку лифта усталый человек с чемоданчиком в руке. Это был сосед Цыгана, врач, возвращавшийся с работы. В доме его все звали просто Женя. Он недоуменным взглядом проводил странного человека, чуть не сбившего его с ног.

Неделю назад Андрей приехал навестить старшего брата. Двадцать лет он провел на Севере. Правда, первые годы они перезванивались – было еще о чем поговорить, потом общие темы исчерпались. За двадцать лет они виделись всего один раз – на похоронах матери. Да и что это была за встреча: вернулись с кладбища и напились с горя, а утром он улетел на Север.

Старший брат дважды приглашал его: первый раз на свадьбу, второй – на рождение первенца. Андрей не смог приехать – подвалила срочная работа. На Севере он имел дело с людьми, которые опозданий не признавали. Но как это объяснишь человеку несведущему? Старший обиделся, звонить перестал и принял его сейчас не слишком любезно, даже домой не позвал. Но все же оторвался от дел и пригласил пообедать.

Странно им было смотреть друг на друга: оба изрядно постарели.

Старший, Виктор, производил впечатление человека вполне благополучного. Закусывая с аппетитом, он втолковывал младшему брату, как надо правильно строить свою жизнь:

– Вот, скажем, я – окончил институт, работал инженером на фабрике, а когда стало можно, завел собственный бизнес. У меня магазин на оживленном перекрестке. Я честно или почти честно плачу налоги, никого не обманываю. Так и надо жить.

Ключ ко всему – самодисциплина, – поучал старший младшего. – Самодисциплина начинается с малого – надо составить расписание дня. Каждое утро вставай в одно и то же время, как бы ты себя ни чувствовал. Не думай о пустом, всегда занимайся делом.

Не откладывай никакие дела на потом: позвонили – прими решение, получил письмо – напиши ответ, на кухне полно грязной посуды – не оставляй на завтра. Накопился мусор – вынеси сразу. Когда по горло занят делами, глупые мысли в голову не полезут. И полностью сосредоточься на своем деле. А то получается так – половину жизни мы думаем вовсе не о том, что делаем. Вот совсем простое правило: обедаешь – не смотри телевизор, наслаждайся вкусом еды.

Младший брат ел борщ со сметаной, слушал и кивал. Старший выпил две рюмки водки и перешел к расспросам. О себе младший брат говорил менее охотно, чем слушал.

– Да что рассказывать? Пожил в разных северных городах – от Воркуты до Мурманска, профессии освоил разные, нигде надолго не задерживался, мотался по командировкам, а теперь хочу осесть, купить дом и немного отдохнуть.

Старший смотрел на него исподлобья и слушал недоверчиво.

– Думаешь, я про тебя ничего не знаю? – наконец сказал он. – Ведь года два назад ко мне Игорь заходил, как раз насчет тебя.

Игорь – это их общий приятель, выросли в одном дворе. После армии Игорь пошел работать в милицию. Наверное, уже дослужился до больших чинов.

– И что? – спросил младший без особого интереса.

– А то ты не понимаешь! – рявкнул старший. – Игорь тобой интересовался. И не потому, что старого друга решил проведать. Он по службе заходил. Он не объяснил, чем ты там занимаешься, но могу себе представить. Затеял бизнес и кого-нибудь надул?

Младший отнесся к его тираде спокойно.

Старший, удивленный его реакцией, помолчал и добавил:

– Игорь просил дать знать, если ты появишься в городе. Думаешь, мне было приятно это слышать?

Старший брат, отказавшийся от мороженого и кофе, заговорил о том, как переживали бы их несчастные родители, если бы они дожили до такого позора. Распрощались они довольно сухо. Младший купил мороженое в ларьке и пошел к станции метро.

На следующий день вечером Андрей все-таки позвонил старшему брату, хотел сказать, что он уезжает из города. Друзья подыскали ему подходящий дом с приличным участком земли возле Питера, только надо было сразу принимать решение – продавцу деньги были нужны позарез.

Но от поездки ему пришлось отказаться – у старшего брата произошло несчастье.

Перед самым закрытием в магазин вошли трое. Они дождались, когда уйдет последний посетитель, повесили на дверь табличку «Закрыто», и все, кто работал в магазине, оказались в их полной власти.

Они собрали всю дневную выручку, кошельки продавцов, сняли с Виктора золотые часы. Виктор, не понимая, с кем имеет дело, стал сопротивляться, когда у него с руки стаскивали дорогое ему обручальное кольцо, и тогда один из грабителей ударил его по голове стоявшей на окне бутылкой. Виктор потерял сознание и упал.

На продавцов словно столбняк нашел. А на грабителей вид крови подействовал возбуждающе. Они хозяйничали в магазине часа два, зная, что бояться им нечего. Изнасиловали молоденькую продавщицу. Потом собрали добычу, связали продавцов и уехали.

Андрей нашел брата в больнице. Виктор был в плохом состоянии. У него было разбито лицо и сломано несколько ребер. Ему запретили не только вставать, но и поворачиваться. Он лежал на спине и тихо стонал. Со слезами на глазах он вновь и вновь рассказывал, как обмишурился: