Текст книги "Атлантическая премьера"

Автор книги: Леонид Влодавец

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 43 страниц)

– Сеньора президент, – сказал он, – мое правительство выражает надежду, что отношения между нашими государствами, несмотря на происшедшие изменения в политическом строе Хайди, сохранят традиционную близость… Кстати, я с удивлением узнал, что вы имеете некоторое отношение к стране, которую я имею честь представлять?

Киска нервно дернулась, я почувствовал легкий холодок. Никаких суток им не понадобилось. В кабинете, кроме нас и посла, никого не было, но я непроизвольно оглянулся.

– У меня есть с собой, совершенно случайно, разумеется, – очки посла гнусно блеснули, – два паспорта, на имя граждан США мистера Ричарда Брауна и мисс Элизабет. Стил. Надеюсь, что вас не очень удивит наличие в этих паспортах ваших фотографий. Правда, похожи, не так ли?

Да, паспорта были явно для нас, и я ощутил дикий, почти нескрываемый восторг и в то же время – тихий ужас. Ужас подкатывал при мысли, что господин посол сейчас вежливенько улыбнется и скажет:

«По распоряжению Госдепа эти паспорта аннулированы, а вы лишены американского гражданства. Кроме того, я уполномочен заявить, что Соединенные Штаты оставляют за собой право принять все надлежащие меры для защиты прав человека на вашем острове».

Однако посол, порадовавшись произведенному впечатлению, сказал:

– Я получил информацию, согласно которой вы являетесь лицами, действовавшими по поручению американского правительства. Поскольку мой долг как посла США содействовать безопасности американских граждан на хайдийской территории, то вы как граждане США не можете оставаться вне поля моего зрения. На аэродроме Сан-Исидро сейчас находится самолет, присланный из США для эвакуации семей сотрудников посольства. В нем имеется несколько свободных мест, два из которых я мог бы предоставить вам. Единственное условие – вы должны передать в мое распоряжение все запасы препарата «Зомби-7» и всю технологическую документацию. Кроме того, установка, производящая препарат, должна быть уничтожена. Вам как президенту удобно будет провести всю эту операцию. Завтра утром прибудет еще один самолет, и где-то в полдень оба «С-130» возьмут курс на Майами. Вот время, которое у вас есть. Еще одно маленькое условие: с Хайди должны быть отпущены следующие лица: мистер Джералд Купер-младший, мисс Мэри Грин, мисс Синтия Уайт, мисс Бригит Андерсон по кличке «Сан», мисс Луиза Чанг по кличке «Мун», мисс Элеонора Мвамбо по кличке «Стар», мисс Соледад Родригес – остальные фамилии опускаю – и, наконец, мисс Марсела Родригес. Мест в самолете для них хватит.

– Все это хорошо, сэр, – сказала Киска, она же Элизабет Стил, – но сохраняются ли условия контракта, которые мы, как известно, в свое время подписывали?

– Хорошо, что вы об этом помните! – улыбнулся посол. – К сожалению, те суммы, которые вам причитаются по контракту, несколько меньше того, что вы могли бы получить, ввиду того, что из них вычли некоторые расходы. Тем не менее вот ваши кредитные карточки. В них содержится вполне приличное состояние. Если учесть, что по окончании всех операций с сокровищами, найденными на острове Сан-Фернандо, вы получите примерно один процент их общей стоимости, то ваша жизнь в дальнейшем будет обеспечена. А уж как вы ее будете проводить, вместе или порознь – ваше дело.

– Что же, господин посол, – сказала Киска, – все это нас вполне устраивает…

Совершенно сумасшедший день

Всякий раз, когда я пытаюсь припомнить все, что происходило со мной в последние сутки операции «Атлантическая премьера», точнее, начиная с того момента, как посол США покинул президентский дворец, у меня начинаются головокружение и провалы памяти. Возможно, все это происходило от моего общего усталого состояния в тот вечер. Киска сразу по уходе посла бросилась звонить по телефонам. Я, воспользовавшись тем, что она совершенно не обращает на меня внимания, прикорнул на краешке лопесовской кровати и задремал, как ребенок, забытый взрослыми. Это первый провал в памяти, потому что я абсолютно не помню ничего из происшедшего между 19.30 вечера и 5.00 утра.

В пять утра я получил полновесный шлепок от Киски, а ручка у нее была тяжелая. Вследствие этого я подскочил на полметра и проснулся.

– Собирайся, – приказала компаньеро президент, – у нас масса дел, если мы хотим остаться в живых и получить свои паспорта, кредитные карточки и так далее. Надевай это!

Плеснув в собственную морду струей из сифона с содовой, я утерся полотенцем Лопеса и всунул сразу обе ноги в крепко пошитые пятнистые брюки. Киска стояла рядом, уже в полной экипировке, вооруженная до зубов. Поверх куртки на ней был бронежилет, на голове – каска с поднятым вверх забралом из бронестекла. На поясе висел кинжал, четыре гранаты, сюрикены, пакеты со слезоточивым газом. Многочисленные карманы на рукавах и штанинах были забиты магазинами и обоймами, на шее висел автомат Калашникова с подствольным гранатометом, под мышками – автоматический пистолет Макарова и револьвер «магнум»… Как она еще двигалась?

– Нам что, придется прорываться с боем? – спросил я, распихивая по карманам боеприпасы, которые валялись у Киски на письменном столе.

– Одевайся! – тоном нетерпеливой жены, которой очень хочется увести подгулявшего супруга из слишком гостеприимного дома, потребовала Киска. – Мы едем на пикник!

Когда я оказался вооружен не хуже Киски и сверх того, что было у нее, получил пакет с пластиковой взрывчаткой, который пристроили в наспинный карман, а также штук пять детонаторов в полиэтиленовой упаковке, Киска сказала:

– Пошли!

По-прежнему ничего не понимая, я двинулся за ней. Мы выбрались в комнату, располагавшуюся за спальней. Здесь отсутствовали окна, и было темно, как в преисподней. Киска заперла дверь, ощупью нашла какое-то кресло и приказала:

– Садись!

Я сел. Она пододвинула ко мне другое кресло, села сама и нажала какую-то невидимую кнопку. Сразу после этого что-то тихо заурчало, и я ощутил, что кресла вместе с частью пола явно куда-то погружаются. Лифт опускал нас минут пять, но на какую глубину – сообразить было трудно, так как темнота была по-прежнему непроглядной. Когда лифт достиг какой-то неведомой глубины, Киска щелкнула невидимым переключателем, и кресла вместе с площадкой заскользили вперед по темному туннелю. Ощущался только воздух, скользивший по лицу, ни черта в этом мраке я рассмотреть не мог.

Мы неслись по туннелю еще около получаса, причем скорость была приличной

– воздухом даже слезу из глаз вышибало. Наконец наша площадка остановилась, опять щелкнул переключатель под пальцами Киски, и кресла вместе с площадкой начали подниматься. Поднимались мы заметно дольше, чем опускались, и наконец Киска приказала:

– Вставай, приготовь оружие!

Я послушно встал, снял автомат с предохранителя. В темноте Киска уверенно нашла дверь и прошептала:

– Стань здесь, бери автомат на изготовку и, едва я распахну дверь – бей веером!

Я приготовился. Киска тихонько всунула в замок ключ, резко рванула дверь на себя и отскочила под прикрытие стены. Меня ослепило на секунду ярким светом, но палец нажал на спусковой крючок без промедления. Две фигуры в оливковой форме с истошным криком задергались, бестолково замахали руками и шлепнулись на пол.

Комната, куда мы ворвались, оказалась небольшой, чем-то вроде предбанника. Кроме двух трупов и исковыренных пулями стен, здесь был еще столик и топчан, а также массивная стальная дверь, похожая нате, что мне встречались на объекте Х-45.

– Повернись спиной! – приказала Киска. Она вытащила из моего наспинного кармана пакет с пластиковой взрывчаткой, отщипнула от плитки несколько сот граммов этого невзрачного серо-коричневого вещества, похожего на шоколад и пластилин одновременно. Затем вмазала взрывчатку в пазы между дверью и стальной рамой, взяла у меня детонатор, воткнула в пластик и, обжав плоскогубцами вставленный в детонатор огнепроводный шнур, подпалила его зажигалкой. Юркнув в комнату с лифтом, мы укрылись за стенами, по обе стороны от двери.

За те две минуты, что горел шнур. Киска успела сказать:

– Заряжай гранату в подствольник и, как только упадет дверь, бей в проем! Потом высаживай весь магазин, все, что еще осталось.

Грохнуло! Деревянную дверь, по обе стороны от которой мы прятались, сорвало с петель и бросило на пол. С лязгом и грохотом стальная дверь рухнула в проем, подняв тучу пыли. Я нажал спуск подствольного гранатомета, и осколочная граната с хлопком улетела куда-то в темноту коридора, открывшегося за упавшей дверью. Затем я нажал спуск автомата и дал длиннющую очередь в проем, не высовываясь. Граната взорвалась еще до того, как я успел все выстрелить, несколько осколков свистнуло мимо меня, однако я все же продолжил стрельбу. Едва автомат выплюнул последние пули, как тут же свою гранату выпустила Киска. Я в это время, отбросив пустой магазин в темноту, лихорадочно присоединял новый. Осколки еще раз свистнули мимо, затем безудержно закашлял автомат Киски, поливавшей огнем коридор.

– Вперед! – заорала она, и я метнулся через поваленную стальную дверь, обдавая пулями темноту. В отсветах вспышек я пробежал метров двадцать, перепрыгнув через два или три скорчившихся тела, для верности всадив в них еще по три-четыре пули. Очень вовремя я упал на пол, потому что откуда-то из глубины коридора нам, наконец, начали отвечать. Трасса прошла всего на дюйм выше каски, и у меня не было желания проверять, насколько прочно меня защищает эта скорлупа. Киска подползла сзади, тихо, как настоящая змея.

– Надо чуть-чуть вперед, там порожек, открытая стальная дверь, за порожком легче укрыться… – И действительно, когда мы туда добрались, я почувствовал себя уютнее. Киска зарядила подствольник, бросила гранату туда, откуда стреляли, и тут же, едва просвистели осколки, чиркая искорками по бетонной стене коридора, перескочила порожек, высаживая в темноту еще очередь за очередью. Я прицепил уже третий по счету магазин, тоже перебрался через порожек и, найдя ощупью какой-то выступ стены, укрылся за ним. Пока Киска меняла магазин, я долбил короткими очередями вдоль коридора. Там больше ничего не оказалось – только еще трое убитых, которых мы с Киской с явным переизбытком одарили пулями. Правда, с кем мы воюем, я все еще не догадывался.

Наконец без сопротивления мы с Киской миновали еще несколько более-менее освещенных коридоров и очутились перед стальной винтовой лестницей, где никакой охраны не было. По лестнице мы взбежали наверх, где Киска молниеносным ударом ботинка вышибла легкую деревянную дверь. Мы вломились в небольшой зал, заставленный столами с приборами и химической посудой. В центре зала возвышалось некое сооружение с баллонами, манометрами и огромным количеством стеклянных трубок, емкостей, змеевиков, по которым циркулировали разноцветные жидкости.

Наше появление было встречено диким визгом. Три или четыре девицы в халатах, копошившиеся за столами у приборов, в испуге кинулись к двери.

– Не стреляй! Взорвешь установку! – предупредила Киска. – За мной!

Следом за девушками-лаборантками мы ворвались в кабинет, где в окружении компьютеров спиной к огромному сейфу сидел полный лысый господин в очках, конечно, он тоже был ошарашен этим налетом. Лаборантки сбились за его спиной.

– Быстро все руки вверх! – заорала Киска из-под забрала шлема. – Профессор, ключи от сейфа с «Зомби-7»! И все отчеты по теме с номера первого до последнего!

– По-по-пожалуйста! – выдавил профессор. – Только о-о-сторожнее!

Киска одним движением плеча отпихнула профессора от сейфа, выдернула у него из рук ключ от сейфа и решительно отперла стальной шкаф. На нижней полке там стояла небольшая – галлона в три бутыль с желтоватой жидкостью, смахивавшей на мочу, а на верхней – семь красных папок, с аккуратно наклеенными номерами на корешках.

– Портфель! – рявкнула Киска, и я услышал весьма отчетливое журчание – у какой-то из девиц не выдержали нервы. Профессорский портфель из желтой кожи я вытряхнул в мгновение ока и, засунув в него папки, отдал Киске. Бутыль Киска просто схватила за горлышко и приказала:

– Уходим!

Не помню, как мы очутились на лестнице, не помню, как мы вновь пробежали место перестрелки и уселись в кресла движущейся площадки. Однако хорошо помню, что, уже сбегая по лестнице, я не чувствовал в заспинном кармане пакета со взрывчаткой. Взрыв в лаборатории я услышал, но очень слабым и далеким, скорее всего где-то в коридорах.

Мы ехали на площадке, бутыль была уже у меня в руках, но когда Киска передала ее мне – не помню.

– Там сейчас будет такое! – пробормотала Киска, когда площадка, опустившись на нужную глубину, уже мчалась по горизонтальному туннелю в неведомом направлении. Я почему-то думал, что мы вылезем из кресел там, где в них первый раз садились, то есть, естественно, в президентских покоях. Однако каково же было мое удивление, когда, поднявшись в очередную темную комнату и отперев дверцу, мы вышли к лестнице, где нас ждал сам господин посол США.

– Вот все то, о чем мы договаривались, сэр, – доложила Киска, – Соледад, Сан, Мун, Стар, Джерри Купер уже прибыли? Я распорядилась, чтобы их привезли в шесть утра.

– Да, – посол приветливо блеснул очками, – они уже здесь и отвезены к самолету. Однако до сих пор нет мисс Грин и мисс Уайт. Пора бы и им появиться…

– Господи! – вскричала Киска. – Как я могла забыть! Они же еще двое суток будут подчиняться только мне и никому больше!

– Ну, это ваши проблемы, – вежливо сказал посол. – Я жду до полудня, не более.

Киска схватила меня за руку и поволокла обратно в лифт.

– Послушай, – спросил я, сидя в кресле, которое шло вниз, – неужели послу было трудно найти людей, которые проехались бы вместо нас по всей этой подземной системе?

– Ты дурак, – без церемоний заявила Киска, – никто из посольства не знает, как управлять этой системой, код знали только Лопес и дель Браво, а я узнала его, роясь в бумагах Лопеса. Тех, что он забыл на подлодке, спасаясь от Хорсфилда на вертолете.

– Когда ты успела?! – удивился я.

– Спать надо меньше, миленький… – Киска приподняла забрало шлема и нежно поцеловала меня в щеку. – И это не все! Я еще знаю такое, что посол и не подозревает, наверно. Точнее, он, может быть, и знает кое-что, раз приказал обязательно привезти Сан, Мун и Стар.

– На кой черт ему эти Лопесовы шлюхи? Женщин не хватает?

– Видишь ли, это не совсем женщины.

– Гермафродиты?

– Дальше секса у тебя, по-моему, мозги не работают. Нет, конечно, они нормальные бабы, и Лопес пользовался ими прежде всего по прямому назначению. Однако года два назад профессор Хайме Рохас, работавший под крышей дель Браво, вживил им по микросхеме в мозг. Совсем небольшие кусочки пленки, одна восьмая квадратного дюйма, толщина несколько микрон. Зачем это было сделано, я не знаю, по-моему, дель Браво хотел получить дополнительный канал для слежки за своим патроном. В тех документиках, которые я добыла, не очень ясные сведения. Похоже, у них усилились телепатические способности, и они могут читать мысли – в общем, что-то в этом духе. Из трех этих девок можно собрать какую-то там «особую цепь» – так писал Хайме Рохас в секретном доносе Лопесу на дель Браво. И это якобы дает вообще фантастические возможности…

– Это какие же? – спросил я.

– Не знаю. Рохас после этого доноса не прожил и двух дней. Но дело было совсем недавно, так что Лопес просто не имел времени разбираться в этом. Впрочем, нам сейчас нужны Мэри и Синди, их надо вытащить с Сан-Фернандо.

Мы оказались в президентских покоях, но не во дворце, а милях в трех от Сан-Исидро, на асиенде «Лопес-7» на территории авиабазы Хайдийских ВВС. На сей раз мы не стали палить из автоматов и бросать гранаты. Мы тихо вошли без шлемов и приняли рапорт начальника охраны. Здесь, судя по всему, ни о чем еще не знали.

– Дежурный вертолет! – приказала Киска. – На остров Сан-Фернандо.

Еще пятнадцать минут, и мы оказались на борту «Пумы», в сопровождении двух пилотов и трех офицеров ВВС из спецотряда коммандос «тигры», который после боя у бензоколонки Китайца Чарли перешел на сторону Революции. Менее получаса – и «Пума» приземлилась на вертолетном кругу у бывшего ооновского поста.

Комендант острова, какой-то лохматый пьянчуга с нашивками майора, выполз из палатки и объявил, что все работы завершены. Груз с лодки и галеона поднят и доставлен на сухогруз «Генерал Альберто Вердуго», распоряжение о присылке матросов Синди Уайт и Мэри Грин выполнить не удалось, поскольку обе заявили, что не оставят своего поста иначе как по приказу компаньеры президента и в данный момент, запершись в рубке «Дороти», вот уже час как поют «Интернационал».

Пришлось ехать на «Дороти». Синди и Мэри действительно сидели в рубке и пели «Интернационал». Они уже сорвали голоса, потому что старались петь громко, но знали, видимо, только один куплет и припев, а теперь хрипели в два голоса, но не сдавались. Один щелчок пальцами заставил их выскочить из рубки и, вытянувшись, доложить компаньере президенту о своих выдающихся трудовых победах. Наконец мы отконвоировали их к вертолету.

Во время полета над морем, я, видимо, задремал. Неутомимая Киска вновь разбудила меня лишь тогда, когда вертолет сел на той же авиабазе, откуда взлетал. Мэри и Синди строевым шагом проследовали с нами в темную комнату, после чего я усадил к себе на колени Мэри, а Киска – Синди, и в такой компании мы доехали в креслах до посольства США.

– Ну что же, скажу без лести, вы молодцы, ребята! – порадовался посол – Только что я получил известие, что в Сан-Исидро распространяется волна погромов и невероятных актов насилия. Из научно-исследовательского центра вырвалась толпа людей, которые все крушат на своем пути, переворачивают машины, автобусы, поджигают и громят магазины, выворачивают фонарные столбы. По-моему, пора покидать остров.

Нечего и говорить, что мы были вполне согласны. Киска тут же выписала всем специальные разрешения на выезд и на право взлета с аэродрома Сан-Исидро. С наслаждением содрав с себя военное обмундирование и оружие, я облачился в приличный костюм, успел умыться и причесаться. Шум и вопли беснующихся были слышны уже и здесь, надышавшаяся газов публика была где-то в трех-пяти кварталах от посольства. Два автобуса, нагруженные женщинами, детьми и несколькими морскими пехотинцами для охраны, на большой скорости помчались по шоссе к аэропорту. Я сидел рядом с Киской, которая в блузке и белых брючках смотрелась совсем не дурно. Впереди нас в полном молчании и прострации сидели Синди и Мэри, остальные наши знакомые ехали во втором автобусе, и с ними мы увиделись только у трапа самолета.

– Вы здесь? – удивленно спросила Марсела, когда автобусы остановились около двух «С-130», стоявших в стороне от аэровокзала.

– Да, да, деточка! – отмахнулась Киска. Вряд ли путешествие в грузовом транспортнике можно назвать комфортабельным, но я был готов улететь даже на метле – лишь бы улететь вообще.

Посол сказал, что будет лучше, если мы сразу залезем в самолет и не будем маячить среди публики. Вероятно, именно поэтому я, Киска, Мэри и Синди очутились в одном самолете, а Соледад, Марсела, Джерри, Сан, Мун и Стар – в другом. Устроившись на жестких скамейках, мы с нетерпением ждали вылета. Наконец завыли турбины, и оба «Геркулеса» взмыли в облака. Честно скажу, что я и тогда еще сильно беспокоился. Мне очень не хотелось, чтобы нас сбили где-нибудь над морем. Но, видимо, Кискины приказы на острове еще исполнялись. Где-то через полчаса полета кто-то из пассажиров заметил в иллюминатор корабли – видимо, «Герберт Гувер» со своей свитой шел наводить порядок на Хайди. Не могу сомневаться в том, что от эскадры могли отделиться два или три фрегата, чтобы перехватить «Генерала Альберто Вердуго», нагруженного золотом, а также захватить Сан-Фернандо вместе с его пропойцем-комендантом. Не думаю, чтобы без внимания оставили и Гран-Кальмаро. Впрочем, меня это сейчас очень мало интересовало. Гораздо больше я думал о том, оставят ли меня в живых или все-таки угробят. Киска тоже летела молча, но ее голову занимали какие-то иные мысли.

– Я все поняла! – сказала она внезапно, решив, видимо, поделиться со мной своими мыслями. – Я поняла, как они это делают… Перстни! У них перстни! У Сан – один, на правой руке, у Стар – тоже один, на левой, а у Мун – на обеих руках по перстню!

Я хотел переспросить, но тут вошел офицер и сказал, что рекомендует всем держаться покрепче, потому что мы садимся на Ямайке, где пересядем в «Боинг» и долетим с комфортом до Майами. Киска с какой-то одержимостью налицо сказала:

– Я все проверю, обязательно проверю… «Боинг» пока еще не прибыл, и мы в сопровождении представителей авиакомпании вынуждены были коротать время в аэропорту Кингстона. Мэри и Синди получили от Киски приказ дремать и сидеть на месте. Уверен, что их и тысячесильный тягач не стащил бы с кресел. К Соледад подсели какие-то поджарые молодые люди, дьявольски похожие на агентов ФБР, и по тому, как изменилось личико у королевы хайдийских пиратов, я понял, что путешествие в США для нее будет не слишком радостным. Не знаю, по законам какого штата будет нести ответственность бойкая на язык людоедка, но боюсь, что менее 99 лет за решеткой она не заслужила. Джерри Купер после двух безуспешных попыток заговорить с замороженной Синди отправился в бар. Туда же собралась и Марсела, которая, проходя мимо нас с Киской, как бы невзначай наступила мисс Элизабет Стил на ногу. Конечно, будь Киска в нормальном состоянии, она, просто и скромно пригласив Марселу выйти, надавала бы бедняжке по щекам, но сейчас она была настолько одержима своей мыслью, что даже не заметила этого. Она даже не удивилась, что я пошел следом за Марселой.

От щедрот посольства у меня было сто пятьдесят долларов наличными, которые обнаружились в кармане костюма, и, не разыгрывая миллионера, я решил угостить Марселу мороженым и «дайкири». Джерри не возражал, чтобы мы сидели за его столиком.

– Я не спрашиваю, почему вы так быстро покидаете Хайди, – сказал Купер-младший, – но вы можете мне хоть что-нибудь объяснить. Вчера вы были мужем Соледад, сегодня – Эстеллы Рамос…

– Не забивай себе голову, дружок, – посоветовал я, – убежден, что человек с пустой головой, не забитой дурацкими размышлениями, живет много спокойнее. Могут сказать, что меня зовут Дик Браун или, если хотите, Ричард Стенли Браун – вот мой паспорт. А дама, которую вы знаете как Эстеллу Рамос Роса – это просто так, милая девушка Элизабет Стил. А всех этих Родригесов, Рамосов и прочих – я не, знаю. Вот Марселу Родригес знаю – она летит к своей маме в Оклахому, верно?

– Что творится в мире! – покачал головой Джерри. – Какой-то сумасшедший дом… Кто-то называет себя коммунистом, но на самом деле – приличный парень. Хотя и лезет к чужим девушкам…

– Синди сама этого хотела, к тому же вы достойно вели себя с Соледад. И вообще, мистер Купер-младший, делайте свой бизнес и не бойтесь, что вас возьмут за жабры после того, как ваши прорывные программы начнут работать в этом мире. Надо было самому думать, прежде чем разрабатывать их.

– Вы все о скучном, – обрадовавшись от того, что Киска мне вовсе не жена, просияла Марсела, – давайте лучше про веселое. Я тут познакомилась поближе со Стар, Мун и Сан, пока нас держали под арестом. Они такие симпатичные оказались, вот уж не ожидала, думала, они все из себя гордые – с самим Лопесом спали. У них вообще жизнь была – хуже некуда. Он их так мучил, садировал постоянно, а сам, представляете, почти не мылся, старая свинья! На каждом этаже ванная, а мыться не любил. И дарил им только на Рождество. Вся страна ему принадлежала, а он только мелочь какую-нибудь. Сережки, колечки, трусики… Скупердяй! Хорхе и то щедрее был. Они и так завидуют мне. Мне! Представляете?

– Любопытные у них перстни, – заметил Джерри, – с математическими символами. Мне это как-то сразу в глаза бросилось. У Сан на правой руке перстень с выпуклым знаком «+», а у Мун – на левой тоже плюс, только вогнутый. У Стар на левой руке выпуклый знак «-«, а у Мун – минус вогнутый. Интересно, правда?

– Да, – сказал я, вспомнив, что мучило Киску. Как-то мне стало беспокойно, даже не по себе.

Но тут объявили посадку. Заплатив за мороженое и коктейль, я в сопровождении Джерри и Марселы двинулся к выходу. Представитель компании «Пан Ам» уже объяснял что-то пассажирам. Из толпы вынырнула Киска.

– Оказывается, всех в один рейс не возьмут. Через полчаса приготовят еще один «Боинг-737», и в нем полетят остальные. На первый, я знаю точно, погрузили документацию по «Зомби-7» и бутыль с препаратом. На нем же полетят Сан, Мун и Стар. Я лечу с ними!

– А я? – мне стало как-то одиноко без Киски.

– Полетишь на втором, – все-таки ей нравилось быть президентом!

Не знаю почему, но я обнял ее и очень крепко поцеловал. Наверно, так надо целовать действительно любимых женщин. Киска посмотрела на меня удивленно. Блекло-серые, усталые глаза у нее были – она в отличие от меня даже нескольких часов не проспала за двое суток – компаньера президент!

– Я ничего не обещаю, Дик, – сказала Киска, – но в Майами я тебя подожду. Если хочешь, можем побыть пару недель вместе… Идет?

– Идет, – вздохнул я, мы хлопнули ладонью о ладонь, и Киска ушла на таможенный контроль. Следом за ней прошли Сан, Мун и Стар, затем, деревянными шагами, Мэри и Синди, потом скучный Джерри Купер, наконец, Соледад со своими «кавалерами», пока, видимо, без наручников.

«Боинг» вырулил на старт, задрал нос и, посвистывая турбинами, умчался в голубое небо. Пока я, в свою очередь задрав голову, провожал его взглядом, не понимая, отчего мне так беспокойно и муторно, сзади подошла Марсела.

– Все улетели, а мы остались… – пропела она. – Почему она не взяла тебя с собой?

– Ей так хочется, – ответил я, – она будет ждать меня в Майами, а потом мы с ней отдохнем две недельки. От всех этих ваших революций и других безобразий.

– Да? – грустно сжала губки креолочка. – Возможно. Значит, пока мы ждем самолета, а потом летим – ты в моем распоряжении.

– Нет, – сказал я, – хорошего помаленьку. Снимать номер в гостинице на полчаса я не стану, а ходить вдвоем в самолетный туалет – просто неприлично. И потом, знаешь ли, я не в форме.

– Жаль, жаль… – Марселе хотелось, наверно, пореветь, но все-таки эта девчонка из района Мануэль-Костелло с улицы Боливаро-Норте умела держать себя в руках. Ведь она как-никак была вице-мисс Хайди!

Минуты тянулись очень долго. Марсела сидела в кресле рядом и довольно долго не напоминала о своем существовании, а потом сказала:

– Ты ее сильно любишь?

– Не знаю, – ответил я, – мне просто беспокойно за нее.

– Я думала, вы влюблены. Выходит, что ты несчастный человек.

– Почему? – вскинулся я

– Потому что хоть ты и спишь со всеми подряд, тебя никто не любит. Ты вроде меня – шлюхи, только мужчина. Только я это делала за деньги, а ты – просто так, за разные услуги.

– Не надо меня оскорблять, – посоветовал я, – если тебе больно, это не значит, что больно должно быть всем.

– А мне больно? – хмыкнула Марсела, явно хорохорясь. – Нет, обидно немного. Ты ведь умеешь быть таким хорошим, что поверишь, будто есть мух-чины, которых можно любить. До сих пор помню, как мы с тобой провалились в дерьмо. Я бы умерла со страху, а ты идешь, ничего не боишься. Потом, когда мы бегали, когда собаки за нами гнались, когда ты вертолет захватил – я вообще балдела! Живой супермен. Я даже тогда, на яхте, когда ты этих гринго-сучек начал трахать, была без ума. И они неплохие девчонки, ведь верно? Даже Соледад, хотя от нее у меня всегда мороз по коже. Даже с ней готова тебя делить. Помнишь, в одной постели лежали?! Нет, я на все была готова! Лишь бы с тобой, хоть не одна, но с тобой! Варгас этот – ну ни настолечки не нужен был. Просто Соледад велела, а я боюсь ее, даже сейчас. Ну да, шлюха, шлюха я, ну и что? Что я, перестала быть человеком, что ли? А ты нос воротишь – все, отдых на Антилах кончился, пора к делу приступать Анхель!

Я молчал. Не о том думал, уж очень мне запали в душу эти перстеньки с плюсами и минусами, строгий усталый взгляд Киски, дурная, необъяснимая тревога. К тому же мне пора было перестать отзываться на «Анхеля», я ведь все-таки был крещен Ричардом Брауном.

Объявили посадку Марсела оказалась совсем рядом у иллюминатора, по левую руку от меня «Боинг», вызванивая свою взлетную песню, покатил по рулежке.

– Интересно, как меня мать встретит? – вслух подумала Марсела – Далеко до Оклахомы от Майами?

– Прилично, – ответил я, – раза в два дальше, чем от Ямайки до Майами. Через Ныо-Орлеан было бы ближе. Она у тебя, кстати, именно в Оклахома-Сити живет или где-нибудь еще?

– Думаешь, у меня адрес есть? – хмыкнула Марсела.

Я присвистнул, наивность ее даже на секунду развеселила меня.

– Такое дело было однажды с моим дружком, который до того хорошо знал географию, что был убежден раз город называется Арканзас-Сити, то он наверняка должен находиться где-нибудь рядом с Литл-Роком в штате Арканзас. И он ни в коем случае не хотел верить, что в штате Канзас есть Арканзас-Сити. На этом я выиграл целый банан. Кстати, от этого Канзасского Арканзаса до Оклахома-Сити – миль сто на автомобиле, можно за час с небольшим доехать, если даже не сильно гнать. Попробуй прямо из Майами позвонить в справочную Оклахома-Сити. Но ведь ты по-английски ни черта не понимаешь и еще меньше сможешь спросить.

– Не беспокойся, – сказала с холодной гордостью креолочка, – обойдусь без твоей помощи.

– А я и не собираюсь тебе помогать, – проворчал я со злостью и отвернулся от Марселы.

Довольно долго летели молча. Внизу мерцал океан, изредка проплывали пронизанные светом облака, солнце уже шло к закату и било в иллюминатор. Марсела задернула шторку. Пассажиры правого борта, в отличие от нас – левобортников, продолжали любоваться океаном и облаками.

– Леди и джентльмены, – объявила стюардесса, на лице которой, как мне показалось, было что-то неестественное, искусственно-веселое, – мы благополучно миновали зону знаменитого Бермудского треугольника и заходим на посадку в аэропорт Майами. Прошу не курить и пристегнуть ремни.

Мы благополучно сели, ничего с нами не случилось. Однако, когда мы вошли в здание аэропорта, то стало ясно предыдущий самолет в Майами не прибыл