Текст книги "Дважды два"
Автор книги: Леонид Чикин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 11 страниц)
Леонид Чикин
Дважды два
Звено в цепи
Третьи сутки они просиживали жесткие кресла в конторе поселкового Совета, а Трубников ничего не мог сделать для того, чтобы ускорить вывозку своего небольшого отряда в Вайлен. Да и что он мог? Побережье Ледовитого океана – не пригород, на автобус не сядешь, такси но поймаешь. От Нукана до Вайлена – час пути на вельботе, но бригадир нуканских зверобоев, плотный крепыш Анатолий, на все просьбы начальника неизменно мотал головой:
– Не… Сами не поплывем. Если директор вызовет нас в Вайлен, мы и вас прихватим. А сами – не…
Директор не вызывал Анатолия к себе. Отряд сидел в Мукане. Время шло. А им еще предстояло перебазироваться к югу от Вайлена, на побережье Берингова моря.
К концу третьего дня бесцельного сидения бригадир зашел в поссовет, где Трубников от нечего делать резался в карты с коллекторами Пашей и Андреем.
– Собирайтесь, – с порога сказал бригадир. – Трактор идет в Вайлен. Зарплату привезти надо. Вас прихватит.
– А мы на кабину сядем или на радиатор? – хмуро спросил Паша.
– Зачем радиатор? – спокойно ответил Анатолий. – Прицеп есть. А к ночи из Вайлена трактор пойдет на Берингово. Вас могут взять, я говорил по телефону. К конторе совхоза подъезжайте, Копытина Костю спросите. Он едет туда зверобоев снимать.
– Почему – ночью? – удивился Трубников.
– Трактора заняты.
Через полчаса у поссовета затарахтел трактор с санями, напоминающими ящик, с трех сторон обнесенный дощатыми бортами. Заднего борта не было.
– Ну и коняга! – восхитился Паша. – Чистокровный арабский скакун. А коляска?! Просто царский экипаж!
Тракторист, широкоскулый чернолицый чукча Валерий, одет по-летнему: легкий пиджачок, на голове – модная курортная кепочка.
– Не замерзнете? – спросил Трубников. Сам он уже успел натянуть на себя полушубок, шапку, рукавицы. Север все же. Да и дело к ночи. Так же принарядились его коллекторы.
– Не… – протянул Валерий. – В кабине тепло. Поехали? А вы застегнитесь. На перевале холодно, дует.
– Это при нашей-то скорости? – усмехнулся Паша. – Аж ветер в ушах свистеть будет.
На выезде из поселка в ящик вспрыгнули на ходу двое ребят тоже в летней одежде и даже без головных уборов. На тюки и мешки они не полезли, стояли на полозьях саней, на внутренней стороне ящика.
– Прокатиться решили? – спросил Трубников.
– Не… С Валерием.
– Ясно. На каникулы, значит, приехали?
– Ну да.
Ребята оказались неразговорчивыми. Молчали и геологи. Тесно прижавшись друг к другу, они сидели у переднего борта саней. Низкое солнце слепило глаза, но почти не грело. Ветра, который обещал Валерий, не было. Трактор, сдирая тонкий слой почвы с вечной мерзлоты, медленно и упорно взбирался на пологий длинный склон горы. Все дальше оставался Нукан, все меньше казались домики поселка, все шире и просторней открывалась перед ними тундра. Огромнее становился океан, но мере того как поднимались они все выше и выше. Когда, преодолев подъем, трактор, скрежеща гусеницами но оголенным камням, пополз по ровному плато перевала, слева открылась другая водная гладь – Берингово море.
На вершине трактор остановился, Валерий вышел из кабины, закурил, ожидая выбирающихся из ящика геологов.
– Эго и есть Вайлен, – сказал он, протягивая руку вперед.
Закрытый от солнечных лучей горой, на которой они стояли, вдалеке на узкой косе лежал поселок. Слева от него – бескрайняя гладь Чукотского моря, справа – лагуна, соединенная с морем узкой горловиной – пильхином. За поселком – гора, еще освещенная скупым северным солнцем.
– Так его же, пильхин ваш, перепрыгнуть можно, – сказал Андрей.
– Он не узкий, – обиделся Валерий, – Метров сто в ширину. От него до Вайлена еще километра три. А вы на Берингово вон по той горе поедете, – он указал на склон, освещенный лучами, – Сначала на гору, а потом все вниз и вниз. Костя вас повезет.
– А мы успеем? – спросил Трубников. – Без нас трактор не уйдет?
– Успеете, – заверил Валерий. – Мы быстренько докатим.
– А как же ты, Валерий, через пролив? – удивился Паша. – Или кассир ждет тебя на этой стороне?
– Не… На той. Кто-нибудь рыбачит там. Перевезут меня.
– А нас? – вдруг всполошился Андрей. – Мы как переправимся?
– И вас перевезут. Трудно, что ли. Здесь у нас люди такие, всегда помогут.
Трактор с санями осторожно полз вниз к лагуне. О холоде Валерий не напрасно говорил: ветер дул теперь навстречу, и за дощатыми бортами ящика-саней нельзя было спрятаться от него. Он проникал всюду: под полушубки, под шапки, под рукавицы. Мерзли руки и лица. Легко одетые парни поочередно перелезали по прицепу греться в кабину. Один посидит в тепле минут пять, потом другой его сменяет.
Со склона Трубников ясно видел пролив, дощатую будку на том, вайленском, берегу, две машины и людей, укрывшихся за машинами от ледяного ветра. Издалека пильхин казался спокойным и маленьким ручьем.
Но когда трактор загрохотал по ровному безветренному месту, пильхин предстал перед ними иным: начался отлив, воды лагуны через горловину стремительно стекали в океан, со стороны которого пенно и шумно накатывалась на серый галечник холодная, перемешанная со льдом, прозрачно-зеленая волна.
Приглядевшись внимательно, Трубников увидел то, что его больше всего сейчас интересовало: на этом берегу, на полкорпуса вытянутая из воды, стояла лодка. Корма ее осела под тяжестью мотора. Рядом – палатка, у палатки горел костер, вокруг – трое людей, чуть поодаль на галечнике лежала другая, резиновая лодка.
Значит, переправа обеспечена, не надо распаковывать и накачивать свою пятисотку. Да и что такое пятисотка но сравнению с моторной? На моторе – три-четыре рейса, ни больше. Полчаса времени. Успеют они к трактору неизвестного Кости Копытина, выберутся еще сегодня из Найлона и к утру, если ничего не случится в пути, будут на побережье Берингова моря.
Конечно, Валерий из кабины еще раньше заметил людей у костра: он вел трактор к ним. У самой кромки горловины он развернул машину, провел метров сто вдоль берега, подальше от ужинающих людей, и выключил мотор. Все – из кабины и из саней – сошли на твердую землю.
– Вон меня кассирша ждет, – сказал Валерий, показывая на противоположный берег. – Во-о-н, за машиной стоит. – Он сложил ладони рупором, закричал: —!)со-е-ей! – И замахал руками: вот, мол, где я, сейчас приплыву. Фигура у машины повторила его движение: вас поняли, ждем, – Лодку надувать надо, – продолжал Валерий. – Где она у вас?
– Так вот же наш начальник пошел договариваться, – указал на удаляющегося от саней Трубникова Андрей. – Подожди.
Валерий почему-то с сомнением покачал головой и снова, на этот раз озабоченно, произнес:
– Ждут. Плыть скорее надо. А с шофером, который кассиршу привез, я договорюсь, он вас прямо к конторе подвезет.
Люди на том берегу тоже видели, как один человек шел к костру, где сидели хозяева лодок, и, конечно, думали, что сейчас Валерий на моторе к ним приедет.
А Трубников шел к костру. Он знал, что за его спиной Паша и Андрей разгружают сани, складывают вещи и снаряжение у берега, прикидывают, что взять первым рейсом и сколько раз придется переправляться через нильхин.
Было десять часов вечера. Солнце, скрытое горой, еще не успело нырнуть в океан. Его лучи подсвечивали водную гладь сбоку, отчего пенные валы у берега казались грознее, выше и красивее.
За многие годы экспедиций Трубников приучил себя и своих подчиненных к идеальному порядку в лагере. Поэтому его взгляд мгновенно отметил, что палатка поставлена под высоким двухметровым берегом – это хорошо! – но укреплена кое-как, брезент трепыхался на кольях, будто белье на веревках; за палаткой валялись чехлы от спальников; у земляного берега, чтоб не попал песок в стволы, стояли карабин и ружье.
Трое у костра сосредоточенно хлебали каждый из своей посудины уху: пахло свежей рыбой.
– Добрый вечер!
Двое кивнули, продолжая есть, а третий, самый молодой, не донеся ложку до рта, приветливо посмотрел на Трубникова и один за всех ответил:
– Здравствуйте.
Трубников оглядел их. Двое в возрасте, третий – почти мальчишка. Один из старших – тонкий, длинный, как Дон Кихот, второй – словно Санчо Панса, – коротенький, толстый, не успел еще живот растрясти в длительных походах.
– Тоже экспедиция? – спросил Трубников.
Дон Кихот быстро, между делом, взглянул на него, буркнул неприветливо;
– Да. А что?
– Коллеги, значит. Чем занимаетесь?
Дон Кихот, шаря ложкой в котелке, криво улыбнулся, посмотрел на Трубникова с чуть прикрытым этой улыбкой презрением. Ну, только что слов не произнес: «Коллеги! Всякий, напяливший на себя экспедиционное обмундирование, уже коллега…»
Оруженосец пожал плечами: мне, мол, все равно, коллеги или нет.
И только мальчишка сказал коротко и гордо:
– Мы – гляциологи!
Трубников по его тону определил, что мальчишка – вчерашний школьник, по знакомству попавший в экспедицию, что о гляциологах он несколько недель назад не иная не ведал, но вот сейчас, помогая им таскать приборы и вещи, причисляет себя к людям науки. На следующий год поедет с другой партией, будет говорить; «Мы – геологи…»
– Большая просьба к вам, товарищи, – сказал Трубников, – Переправьте нас на ту сторону. Груза на три рейса, не больше. Нам через час надо быть у конторы совхоза.
Мальчишка быстро поднялся с галечника, не выпуская ложку из рук. Его движение Трубников расценил как готовность немедленно помочь им переправиться на противоположную сторону. Дон Кихот быстро взглянул на него, потом – на Трубникова, ответил:
– Ха! На три! На этой посудине и одного рейса невозможно сделать.
– А что за причина?
– Один бог знает, – на этот раз ответил Санчо Панса. – Мотор барахлит. Перебирать надо.
Мальчишка стоял, переводя взгляд с одного на другого. Потом сел. Его ложка застучала по котелку.
– Может, помочь? Мои ребята разбираются в моторах, – предложил Трубников.
– Мы и сами разбираемся. Короче: сожалеем, но… Беден же ваш институт – на побережье работаете без лодки. У нас вот на троих две.
Трубников не стал говорить, что дело не в лодке, а во времени, да и зачем повторяться, мотор от его слов не заработает.
– Ну извините за беспокойство, – сказал он и, не оглядываясь, зашагал к трактору.
– Что в первую очередь грузить? – весело встретил его вопросом Паша.
– В первую очередь доставайте нашу лодку и насос,
– Не дали, значит, – зло сказал Паша, – Вот котелочники!
– Почему «котелочники»? – удивился Трубников.
– А как же?! Уху из котелков едят! Другой посуды не могли взять с собой, что ли? Показуха. Мы, мол, полевики!
– Паша! При чем здесь котелки?! Мотор неисправен.
– Ну трехсотку бы попросили, – не сдавался Паша. – Вон под берегом стоит. Валерий торопится, да и нас ждать не будут, жмоты…
О трехсотке Трубников как-то и не подумал. На двух лодках все-таки быстрее.
– Не, – сказал Валерий. – Не просите. Не дадут. Не надо у них просить. Я их знаю. Я с вами поплыву.
– Вы хоть поинтересовались, откуда они, кто такие? – вступил в разговор Андрей.
Вполне серьезно Трубников ответил:
– Длинный – Дон Кихот, маленький – Санчо Панса, а третий… Солдатик третий. Салага…
– Они сами вам так представились?
– Нет. Это я их такими увидел. Внешне.
– А по содержанию они, по-моему, гады. Жмоты, короче говоря, – зло сказал Андрей. – Что мы, борт у лодки откусим?!
Паша уже орудовал возле пятисотки, ругался:
– Вот паразиты! А? Гадство! Пока этой пукалкой накачаешь, – он кивнул в сторону насоса, – воздух из тебя весь выйдет. Со всех сторон…
– Здесь не надо переправляться, – сказал Валерий. – Я думал, что они дадут моторную. Отсюда можно только на моторе, а на резинке в море вынесет. Надо из лагуны плыть. Вон оттуда. Давайте здесь накачаем, нести лодку удобнее будет.
Трубников давно не новичок в экспедициях. За тридцать с лишним лет работы он исходил и изъездил почти всю страну. Экспедиции и походы – это встречи со многими людьми. С людьми, в основном, хорошими, с которыми всегда можно поладить и договориться. У половиков, особенно у тех, которые не стоят на месте, а постоянно передвигаются, закон взаимовыручки – как у шоферов, которые всегда готовы отдать терпящему бедствие в пути товарищу последние запасные детали, слить последние капли горючего. Любой водитель знает, что если завтра на трассе с ним что-нибудь произойдет, ему помогут те, которых он выручал вчера. Очевидно, думал Трубников, формула «человек – человеку» известна шоферам с тех пор, как появились на земле два первых автомобиля.
Он помнит, что не только полевики, а все люди, встречавшиеся на многочисленных дорогах, относились к нему по-человечески. Конечно, если он сам при этом оставался человеком.
Он не был согласен ни с Пашей, ни с Андреем. Никакие эти гляциологи не «котелочники» и не «жмоты». И в большом городе мотор отремонтировать не сразу удается, а здесь, на Ледовитом, коль забарахлил он, исправить его – проблема. В магазине запчасти не купишь, у частника не перехватишь, у друга не займешь…
Был у него случай в Саянах. Шли через тайгу конным маршрутом. И где-то в глуши пересеклись их пути с таким же отрядом. Встреча в безлюдной тайге – всегда праздник. Развьючили лошадей. Развели костры. Начальник того отряда сиял, словно оазис в пустыне встретил. «Ну уж ты-то меня выручишь! Понимаешь, мои охламоны умудрились оба топора потерять…» Да, Трубников понимал, что в тайге без топора как без рук – ни палатку поставить нормально, ни дров нарубить. Но выручить он не мог – у него в отряде был один топор. Его «охламон», проводник, уверял, что перед выходом в маршрут запасной топор засунул во вьюк с палатками, а вечером, когда отошли от базы километров двадцать, вдруг обнаружилось, что нет его… Трубников чувствовал, что щеки его горели, когда говорил об этом своему коллеге. Он говорил правду, готов был развязать все вьюки, открыть все сумы перед тем начальником. «Н-да, – сказал тот. – А нам еще дней десять идти…» Поверил он ему или нет – не знает Трубников. Так может ли он сейчас не верить этим ребятам? Они ведь не оправдывались, не суетились. Правда, в глаза почему-то не глядели.
К месту, указанному Валерием, поднесли часть груза – не гонять же лодку порожняком туда-сюда. Уже взявшись за весла, Валерий вспомнил:
– Ребята, я же сумку под деньги забыл!
Его добровольные помощники сбегали к трактору.
– Погодите! – закричал теперь Трубников. – Паша! Садитесь с Валерием. Лодка выдержит. Останетесь на том берегу. Вы тоже груз!
– Запоминайте, как я плыву, – сказал Валерий, – Потом – вы тоже так.
Метров полтораста он вел лодку в глубь лагуны, все дальше и дальше отдаляясь от горловины, потом развернулся в сторону Вайлена, а когда лодка миновала створ пильхина, Валерий под прямым углом направил ее к противоположному берегу. Его путь напоминал вытянутую в ширину букву «п». Таким образом он объезжал то место, где неспокойные в этот отливной час воды лагуны устремлялись через узкий проход в океан.
Трубников и Андрей внимательно наблюдали за маневрами Валерия – следующими рейсами придется переправляться им.
Андрей, увидев, что Валерий уже причалил к тому берегу, пошел к вещам, оставленным возле трактора, чтобы подготовить партию к очередному рейсу. Гляциологи у палатки, покончив с ужином, возились с неисправным мотором. Теперь, когда они стояли у лодки, точным казалось определение Трубникова: Дон Кихот и Санчо Панса… Такие же люди, как и они. И спецовка на них такая-же, зеленая, только свежее, видно, мало еще хлебнули ребята дождя, снега, солнца.
Дон Кихот и Санчо Панса стояли у лодки. Мальчишки и стороне от них, ближе к трактору, распутывал сеть. Хорошо живут! И работают и рыбку едят. Мальчишка подошел к Андрею.
– А зачем он так плыл?
– Он местный, – недовольно ответил Андрей. – Ему видней.
– Можно и прямо Плыть.
– Можно. У кого есть мотор.
– Мы и на резиновой плаваем прямо.
– Ваше дело…
Не было у Андрея причин обижаться на мальчишку, но разговаривать не хотелось. В каждом слове этого вчерашнего школьника звучало чувство превосходства. У них, видите ли, мотор есть. Они, видите ли, не так плавают.
Андрей переключил свое внимание на Валерия, который, поговорив с кассиршей, уже отчалил от берега. И в это время у палатки гляциологов загрохотал мотор. Пробуют, наверное. Отремонтировали.
Гляциологи применяли какие-то сверхноваторские методы ремонта. Мотор мощно взревел; Андрей оглянулся; лодка с Дон Кихотом и Санчо Пансой на борту, преодолевая встречное течение, шла в лагуну; мотор работал без перебоев; через минуту рыцарь с оруженосцем проскочили чуть левее пятисотки Валерия, которая закачалась на поднятой волне; вскоре лодка превратилась в еле заметное пятно – с материка шел туман, – потом совсем исчезла. Расстояние, которое она преодолела за эти минуты, было значительно больше того, которое получилось бы при сложении четырех рейсов через пильхин. Четырех рейсов им хватило бы…
– Видели? – «спросил, причаливая, Валерий. – Мотор у них барахлит! Я их знаю. Они уже месяц здесь работают… Дон Кихот, вы сказали?.. Не-е… Он бы так не сделал. – Вы поторопитесь, – вдруг сказал он, – Я попросил шофера вас ждать. Во-он машина стоит, а шофер пока рыбу поудит.
– Да, Валерий, – согласился Трубников. – От Дон Кихота в нем ничего нет… Спасибо, ребята. Вам пора в обратный путь. Поздно уже.
– Не… Мы успеем. Вы не на себе же будете вещи сюда таскать. Мы сейчас.
Ребята на тракторе подвезли вещи к месту импровизированного причала, помогли загрузить лодку, в которой уже сидел Андрей. Когда лодка отчалила, Валерии сказал:
– Теперь все. Мы поедем. До свиданья.
– До свиданья. Валерий, а ты же за деньгами сюда ехал. Где они?
– А вот! – Валерий указал на хозяйственную сумку, которая теперь стала круглой, как колобок. – За пол-месяца зарплата.
– Ты кассиром на отделении работаешь?
– Не… Вот попросили съездить. Не отказываться же.
– И тебе так просто отдали деньги? Ты хоть знаешь, сколько?
– Не… Она записочку написала. Там в сумке лежит. А что?
– Нет, ничего. А вдруг что случится?
– Что случится?
– Ну… Трактор, допустим, встанет. Мотор забарахлит.
– Так нас же трое. Донесем. Тяжело, что ли?
Волоча пустые сани, трактор пошел в гору. Трубников, наблюдая за Андреем, плывущим через горловину, не сразу обратил внимания на то, что грохот трактора смолк. В мыслях у него было одно: только бы успеть к конторе, пока есть оказия, надо выбираться из Вайлена.
– Все! – услышал он голос за своей спиной и оглянулся. Перед ним стоял Валерий. – Все! – повторил он. – Не успели. Вон, глядите, трактор идет, это Костя поехал, за зверобоями. Эх, если бы на моторке!..
Трубников достал из рюкзака бинокль, вгляделся. Северная ночь светлая, солнца нет, а видно далеко…
– Да. С прицепом. Ну спасибо, Валера, что предупредил. Опоздали мы. Теперь придется ждать несколько дней.
Трубников стал наблюдать за Андреем. Тот не пошел путем Валерия. С берега было хорошо видно, что он сделал разворот под прямым углом значительно раньше. Прямого угла не получилось, подхваченную течением лодку сносило в пролив. Трубников кричал, подавал Андрею знаки руками, но тот ничего не видел и не слышал, занятый делом. Эх! Сейчас его затянет в горловину! Сумеет ли он в бурном потоке добраться до того берега? Трубников оценивающе оглянулся на пильхин и глазам своим не поверил: мальчишка садился в лодку-трехсотку как раз на том месте, где стоял чуть раньше трактор, откуда не советовал переправляться Валерий. В самом деле, нужно было ему на тот берег или он решил доказать свою правоту – Трубников, конечно, знать не мог. Вот он сел в лодку, оттолкнулся от берега и усиленно заработал веслами. Даже залюбовался Трубников: красиво парень плыл, умно, грамотно. Лодку поставил под углом сорок пять градусов к течению. Учитывая силу потока. Но вот учел ли он, что сейчас, в отливное время, поток был самым сильным? Уже метрах в десяти от берега его начало сносить. Весла беспрерывно мелькали над лодкой. Едва коснувшись воды, они взлетали снова. Мальчишка работал отчаянно, при каждом гребке сильно откидываясь назад всем корпусом, но положение не менялось: на метр продвинувшись в сторону противоположного берега, лодка оказывалась отброшенной на два метра в сторону моря. Метр вперед – два в сторону, метр вперед – два в сторону…
И лодку Андрея сносило из лагуны в пильхин. Рано он все-таки сделал разворот! Слишком рано! Трубников переводил взгляд с одной лодки на другую. К мыску, у которого причаливал Андрей, бежал Паша с веревкой в руках. Бросить, очевидно, хотел ее Андрею, перехватить лодку, пока ее не снесло в горловину. Успел. Добежал. Схватился двумя руками за борт. И веревка не понадобилась.
А к той лодке, примерно рассчитав, где она причалит, бежали от машины двое, чтобы успеть выдернуть ее из пролива до того момента, когда встретит ее пенная волна с моря. Ничего страшного, конечно, не случится, там мелко, мореплавателю по колено, а лодка не утонет, она резиновая, надувная… И те двое тоже успели, добежали, перехватили… Эх! Такого зрелища лишили Трубникова! Он поймал себя на мысли, что ему очень хотелось увидеть «кораблекрушение». Он слышал где-то, что водой теперь лечат некоторые болезни. Вот интересно, можно ли ею лечить от зазнайства? А что? Пожалуй, водой Северного Ледовитого можно… Он тут же отбросил эти мысли. Мальчишка-то хороший. Он-то как раз помог бы им, да не хозяин он в отряде.
За оставшимися вещами и за Трубниковым снова приплыл Андрей.
– Торопиться надо, – сказал он. – Шофер нас ждет. Хотя, – усмехнулся, – нам некуда больше спешить.
– Спешить надо, – не согласился Трубников. – Не будем же ночевать на берегу. Поедем в поселок.
В Вайлене они долго стучались в двери гостиницы – обычного жилого домика, приспособленного для приема гостей. Выглянула в окно жиличка, сказала, что места есть, но нет хозяйки, которая появляется только по утрам, а без нее она даже дверь не отопрет.
Пошел дождь – мелкий, липкий, противный. Сложили вещи к стене домика, прикрыли их брезентом. Присели.
Из дома напротив вышел мужчина в трусах, в майке, потянулся, зевнул широко.
– Это вы в гостиницу стучались, однако? А хозяйки нет… А вы чо, всю ночь сидеть здесь будете? У меня комната большая. Если хотите, пойдемте ко мне, до утра спать будете в тепле.
– Спасибо, – сказал Трубников, – Сейчас мои ребята перекурят, и придем.
Паша и Андрей заснули мгновенно, а Трубников долго ворочался с боку на бок. Три дня потеряны в Нукане. Была отличная возможность, не задерживаясь в Вайлене, перебраться на Берингово море. Была… А сейчас трактор с прицепом, наверное, уже подъезжает к месту их будущего лагеря. И все из-за чего?!
Он вдруг вспомнил, сколько хороших, добрых людей помогали им сегодня. Бригадир Анатолий. Трактор мог идти в Вайлен и без саней, не сумку же с деньгами везти на них. Но Анатолий приказал их прицепить. Он же договорился по телефону с трактористом Костей Копытиным, хотя Трубников не просил об этом… Валерий. Это он попросил шофера подвезти отряд к гостинице, и на пильхине помог… Шофер, который терпеливо ждал их, а мог бы и уехать, время-то позднее… Наконец, хозяин этого дома, где они сейчас нашли приют… Вот какая цепочка!
Одного звена не было в этой цепочке – гляциологов с моторной лодкой. Проржавело то звено, не выдержало, лопнуло. Ну что ж, где тонко, там и рвется.
Сейчас надо спать. Утром – новые заботы, новые дела. Утро, как говорят, вечера мудренее. Хотя какой вечер? Уже ночь глубокая. Было около двух часов.
