Текст книги "(не) Родная дочурка для мэра (СИ)"

Автор книги: Лена Лорен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 11 страниц)

Глава 17

От свидания я ничего не ждала, кроме позорного провала. А как иначе, ведь нас с Катюшей ожидала вылазка в город, а если точнее, то в парк, где будут толпы людей.

Если я правильно понимаю, то еще вчера Богдан хотел выйти в народ с нами, чтобы засветить «свою семью». Чтобы люди поняли, что будущий мэр не только выдающийся политик, но и отличный семьянин.

А дальше можно было бы положиться на сарафанное радио. Слухи быстро распространились бы. И для закрепления результата нам потребовался бы еще один выход в свет.

Однако всё происходит с точностью до наоборот. Богдан не то прислушался к моим словам, не то побоялся за свою репутацию, поскольку он приводит нас не в городской парк, а на живописную поляну с озером, расположенную неподалеку от его дома.

Эту полянку я еще наблюдала из нашего окна.

Впрочем, можно было бы сразу догадаться, что мы идем на пикник. По характерной плетеной корзинке с едой, которую взял с собой Богдан, и по внешнему виду самого Богдана.

И мне чертовски нравится, что он сменил деловой костюм с галстуком на синюю футболку-поло и пляжные шорты. В повседневной одежде он выглядит, как обыкновенный приземленный человек, а не большая шишка с большой буквы, которого я привыкла наблюдать перед собой.

– А можно узнать, почему вы передумали? Почему выбрали именно это место для нашего дружеского свидания? – интересуюсь я, дождавшись, когда Катюшка немного отдалится от нас.

– А что плохого в этом месте? – Богдан окидывает взглядом бескрайние просторы, а затем ставит корзинку на плед, который уже успел расстелить возле покатого берега озера.

– Да нет же, это место волшебное. Я такой красоты уже давненько не видела, и Катюше тут нравится, – перечисляю оправдательные аргументы, наблюдая за дочерью, собирающей полевые цветы.

Мечтательно вздыхаю и перевожу взгляд, залюбовавшись водной гладью с отражающимся на ней багряным закатом. Где-то вдалеке летают стрижи, рассекая своими крыльями красочное небо.

Красота неописуемая.

– Но? – Богдан вынуждает меня прервать любование.

Смотрю на него, а он уже сидит на пледе, возле организованной им поляны из сэндвичей, ягод и фруктов, и травинку между зубами прокручивает. Похлопывает рукой по месту рядом с собой.

Недолго думая, я присаживаюсь.

– Но это место такое уединенное. Тут же нет никого, кроме нас, – отмечаю я очевидные вещи. – А это, вроде как, против ваших правил, и…

– Не ваших, а твоих… и больше нет таких правил, – быстро пресекает он, а потом со смачным хрустом надкусывает наливное яблоко и так аппетитно жует. – Катенька, отвлекись-ка на пару минут, – следом зовет он мою дочь.

Она послушно подбегает к нам, передает мне букет ромашек и одуванчиков.

– Это тебе, мамуль. Правда они красивые?

– Спасибо, родная, они очень красивые. Я обязательно заберу их домой и в вазу поставлю. Теперь у меня будет целых два букета, – обрадовавшись, я прижимаю букетик к груди и целую Катюшу в щеку.

– Ага, а то раньше только я дарила тебе цветы, а теперь у тебя целых два цветодарителя, – выдает Катя, переглянувшись с Богданом, и меня сразу же начинает душить чувство неловкости.

Так уж вышло, что Стёпа цветы мне дарил только до рождения Кати, а после стало как-то накладно.

Но Катюша всё равно находила способ порадовать свою маму. То во время прогулки в садике нарвет цветов, то с соседской клумбы у бабушки.

Стёпка до такого не додумался бы. А может, просто не хотел заморачиваться. Теперь уже нет никакой разницы.

Я перехватываю задумчивый взгляд Богдана, а затем он трясет головой и тянется к корзинке.

– А это тебе, Катюнь, – ласково назвав мою дочь, Богдан достает из корзинки еще одно яблоко, надрезает кусочек и заботливо срезает с него кожуру, после чего передает Кате. – Тебе же можно яблоки?

– Можно. У меня только на апельсины и мандарины аллергия, – поясняет она, с удовольствием уплетая сочное яблочко.

– Тогда убираем эту гадость с глаз долой! Больше никаких апельсинов и мандаринов! – взяв горсть мандаринов, Богдан замахивается и буквальным образом выбрасывает цитрусы в ближайший овраг. – Так-то лучше!

А я вдруг ловлю себя на мысли, что неосознанно начинаю сравнивать Богдана со Стёпкой. Последний обожал все виды цитрусов, мог килограммами их скупать на оптовке. Ему было по барабану, что дочка видит, как он жрет их вечерами. А она слюной давилась. Ей тоже хотелось попробовать, несмотря на страх заполучить отек Квинке.

И сколько бы я ни просила Стёпку не приносить домой цитрусы во избежание страшных последствий, он делал по-своему.

А вот Богдан проявил адекватную реакцию и сразу же избавился от источника аллергена. Мне его даже просить не пришлось.

В этом он идеален, черт возьми. Да и в принципе с моей дочерью он ведет себя как образцово-показательный отец.

– Мам, мам, а можно мне спуститься к озеру? Ну можно? – начинает канючить Катя.

– Можно, только будь у меня на виду и в воду с ногами не лезь, – наказываю я нарочито строго и отрываю кисть винограда.

Катюша аккуратно спускается к берегу, бултыхает рукой в воде, хохочет чего-то. А я не могу нарадоваться ни красочными видами на закат, ни Катиной беззаботностью, ни сладостью винограда, скатывающемуся по моему горлу.

– Я выбрал это место исключительно по той причине, что тут никого нет, кроме нас, – внезапно Богдан возвращается к началу нашего диалога, и я едва не давлюсь виноградинкой.

Откладываю ягоды от греха подальше, складываю руки на коленях.

– Но вы же хотели…

– Ты, – мягко перебивает меня Богдан. – Наташ, давай уже на ты перейдем. Попробуй, в этом нет ничего сложного.

Я перевожу дыхание и выдавливаю из себя короткое:

– Ты-ы-ы… – взяв паузу, прислушиваюсь к своим ощущениям, и прихожу к выводу, что это и впрямь проще простого, зря только волновалась. – Ты же хотел позвать нас в людное место, а это далеко не оно.

– Хотел, – жмет плечами, – и перехотел. Я просто передумал везти вас в парк. В черте города нам бы не дали нормально отдохнуть, а здесь же, – издав удовлетворенный вздох, Богдан заваливается на спину и заводит руки за голову, – здесь отдыхать – чистый кайф. Особенно в такой приятной компании.

Я ловлю на себе его проникновенный обезоруживающий взгляд. Не выдерживаю и пары секунд, отвожу глаза в сторону, решая сфокусироваться на дочери, бегающей вдоль берега за стрекозой.

А про себя думаю: «Все-таки Богдан не такой эгоистичный, каким порой кажется».

– И как часто ты тут отдыхаешь? – заполняю я возникшую паузу.

– Если честно, то впервые, – удивляет меня Богдан, ему даже самому неловко было в этом сознаваться.

– Но почему? Тут же рукой подать. Три минуты, и ты на месте. Отдыхай, хоть заотдыхайся!

– Так-то оно и есть, но как-то всё времени не находил. У меня довольно плотный график, и в него не вписывается такой вид отдыха.

Да уж…

В работе на износ он напоминает мне мою бабушку. Та тоже вечно жертвовала своими выходными и временем, проведенным с семьей. Да так, что в какой-то момент ее муж не вытерпел и ушел от нее.

И теперь я понимаю, почему Богдан к своим годам так и не обзавелся семьей. Он просто не готов жертвовать ни карьерой, ни семьей.

– Но сейчас же ты нашел свободное время.

– Нашел. Правда, мне пришлось отложить многие свои дела в долгий ящик, – отвечает, доказывая, что он все-таки готов приносить в жертву свою карьеру, но ради чего? Неужели ради нашего пикника?

Да ну нет. Не может этого быть.

– В долгий? Ты что же, взял отпуск в самый разгар выборов? – издаю я неуместный смешок.

– Можно и так сказать. Надо же когда-то менять свою жизнь. И плевать, что время не самое подходящее. Чувства же не выбирают момент, когда им возникнуть. Они просто появляются у людей и нарушают собой все их планы.

Пульс несется вскачь и нещадно долбит в ушах. Язык немеет, как и всё тело. Богдану удалось вывести меня из равновесия своей последней фразой, из которой следует, что он… влюблен?

Вчера он признавался мне в симпатии, а сегодня уже влюблен?

Или я чего-то не так понимаю? Да хоть бы уж. Иначе я этого не вынесу. Сбегу, как пить дать.

– Ох-х-х… Очень надеюсь, что твои чувства не внесут смуту в предстоящие выборы. Это же дело всей твоей жизни, – говорю я прерывистым шепотом, рассчитывая, что подобрала правильные слова, другие мне на ум просто не пришли.

Богдан долго смотрит на меня, не сводя глаз, и беззлобно усмехается. Он словно увидел перед собой глупышку, которая не в состоянии понять его намеков.

Да всё я понимаю, но лучше б не понимала ни черта…

– А я вот наоборот, надеюсь, что эти самые чувства смогут доказать мне, что дело всей моей жизни находится далеко за пределами мэрии… Где-то здесь, в радиусе пары сотен метров.

Сказав это, Богдан снова погружает свою руку в корзинку, из которой достает маленькую коробочку черного цвета. Пару секунд он задумчиво вертит ее в своей руке, а затем протягивает мне в раскрытой ладони.

– Что это? – в испуге округляю глаза, не решаясь взять коробочку в руки.

– По легенде ты пока еще моя гражданская супруга. По крайней мере, на следующие двадцать девять дней. И хоть я и не собираюсь выводить тебя в свет без твоего позволения, но о мелочах должен позаботиться на случай непредвиденных ситуаций… На мелочах же строится совершенство, а твое обручальное кольцо… – кивает он на мою правую руку и морщится. – Оно далеко от совершенства и совсем не подходит тебе. Будь ты моей женой, я бы подарил тебе помолвочное кольцо, похожее на это, – Богдан открывает коробочку, и мое сердце заходится в груди пулеметной очередью.

Головой-то я понимаю, что это лишь формальность, необходимая для поддержания нашей легенды. Но сознание всё равно бьет тревогу.

Я ведь еще не разведена… Какое мне помолвочное кольцо?

С горечью также осознаю, что я до сих пор ношу обручальное кольцо, купленное Стёпкой на последние деньги.

Я совсем забыла о нем… А Богдана оно нервирует, судя по тому, как брезгливо он взирает на него, словно силой мысли желает расплавить его и сделать из него гвоздь, который он вобьет в крышку гроба моего брака.

– Давай-ка мы это исправим, – Богдан с особой нежностью подхватывает мою руку и снимает старое кольцо с безымянного пальца.

Стоит ему выбросить бесполезную побрякушку в тот же овраг к мандаринам и надеть на палец новое… такое невероятно красивое кольцо… как его выражение лица смягчается. Он торжествует, словно выиграл джек-пот… или смог добиться руки и сердца неприступной красавицы.

– Ну вот, совсем другое дело. Теперь мы официально неофициальные муж и жена, – находит он время для шуток.

Мне же совсем не до них. Я в замешательстве. Не знаю, что и сказать.

Решив оставить слова на потом, присматриваюсь к платиновому обручу, который гармонично смотрится на моей руке, и замечаю выгравированные на ободке буквы: «Б» и «Н».

«Богдан Никольский», – мгновенно проскальзывает в мыслях.

Таким вот образом он пометил свою «территорию». Поставил клеймо и надел на мой палец, можно сказать, насильно. Я ведь даже согласия своего не давала.

– Муж и жена носят парные кольца. Тогда где твое кольцо?

– Дома в сейфе.

– Чего? – моргаю в недоумении, я ведь совсем другого ответа ждала. – Неужели ты и себе купил обручальное кольцо?

– А ты думала… Я, вообще-то, привык подходить к делам со всей серьезностью.

Он меня настолько обескуражил, что я на какую-то минуту теряю из виду Катюшу.

Не увидев ее на берегу озера, я суматошно вскакиваю на ноги, а мое сердце напротив, с грохотом валится куда-то вниз.

– Катя… Она же только что была у воды… Боже, где Катя? – выкрикиваю я надрывно, сканируя подернутым слезами взглядом пустующий берег и гладкую поверхность озера.

Не успеваю глазом моргнуть, а Богдан бросает всё и уже пулей несется к озеру, едва ли не кубарем скатываясь по обрыву.

Глава 18

За пару секунд я успеваю надумать себе всякое. Страшные мысли лезут в голову, вплоть до нечто непоправимого.

А вдруг Катя зашла в воду и утонула? Боже, я же этого не вынесу…

Находясь на грани истерики, я трясущимися руками нахожу свой телефон и уже намереваюсь звонить в службу спасения. Пальцы не слушаются, перед глазами становится мутно. Паника овладевает каждой клеточкой моего сознания. Как вдруг я замечаю сначала макушку Богдана, затем его самого, поднимающегося по склону, а следом паника отступает и прежде стесненное дыхание приходит в норму, ведь я вижу свою дочь. Живую, невредимую и абсолютно сухую. Разве что немного вымазанную в песке.

Богдан бережно несет ее на своих руках и говорит ей поучительным тоном:

– Ты нас очень напугала, Катя. Не делай так больше.

– Я больше так не буду, честно-пречестно, – отвечает она ему покаянно, – я думала, вы меня видите.

Отталкиваюсь от земли ослабшими ногами и подлетаю к ним.

– Солнышко мое, ты меня так напугала, так напугала, родная, – принимаю дочку в свои руки и прижимаю крепко к сердцу, барабанящему за ребрами.

– Извини, мамочка, я не хотела тебя пугать, – пищит она, глядя на меня жалостливыми глазками и неуклюже гладя мою щеку.

– Она строила из песка куличики прямо под обрывом, вот мы ее и не заметили, – объясняет мне Богдан, переводя дыхание.

Вижу, такая ситуация и на него тоже нагнала страху, но хорошо, что всё обошлось. В противном случае я бы никогда себе этого не простила. Это моя вина. Я недосмотрела за Катей. Вместо того, чтобы следить за ней, разглядывала дурацкое кольцо.

– Наташ, это я виноват. Я отвлек тебя и сам отвлекся, – Богдан берет на себя всю вину, и мне как женщине это безусловно приятно. – Но я исправлюсь. Больше так не буду делать, честно-пречестно, – повторяет он слова Катюши, чем немного разряжает обстановку. – Больше не допущу никаких отвлекающих факторов во время совместных прогулок. Зуб даю.

Я позволяю себе расслабиться и даже улыбнуться Богдану в ответ.

– Катюш, может, домой пойдем? Смотри, ты вся измазалась в песке, – отряхиваю ее шортики и руки от песка.

– Неа, не хочу домой, – мотает дочка головой.

– А я даже салфетки влажные с собой не взяла, – рассуждаю я вслух, посматривая на корзинку, в которой могло заваляться что угодно.

– Каюсь, я тоже не додумался взять салфетки, – произносит Богдан, а затем он вскидывает руку в сторону озера. – Но они нам и не нужны, когда у нас поблизости имеется целый водоем. Давайте спустимся ближе к озеру? Сразу скажу, я КМС по плаванию, в прошлом также тренировал малышню, так что со мной вам будет безопасно у воды.

Ну ничего себе какие новости. А я бы и не подумала, что он профессиональный пловец в прошлом. Как-то это не вяжется с его политической деятельностью.

– Тогда, конечно, давайте продолжим наш пикник у воды, я не против, – заключаю я, хорошенько всё обдумав, ставлю Катеньку на землю.

– Да, да, да! – подпрыгнув, восклицает Богдан, радуется как мальчишка, потирая ладони друг о друга. – Ну что, кто из вас первый желает опробовать водичку?

– Я! Я первая! – Катюша тотчас изъявляет желание, вытянув руку и начав скакать на месте.

Ну кто бы сомневался. Этот ребенок и минуты не может усидеть на месте. Всё необходимо испробовать.

– Мы купальники не брали с собой, – в неловкости отвечаю, глядя на то, как Богдан стягивает из-за спины свою футболку, обнажая натренированный торс.

– Ничего страшного. Для того, чтобы помочить ноги, купальник и не нужен.

Бросив футболку на плетеную корзинку, Богдан начинает спускаться по склону к озеру. Лучи солнца ложатся на его широкую спину и по-мужски узкую талию, выделяя абсолютно каждую мышцу на загорелой коже.

В какой-то миг он разворачивается, и я резко перевожу глаза вдаль, стараясь смотреть куда угодно, но только не на Богдана и его рельефную грудь.

Ничего в этом предосудительного нет. К тому Богдан нисколько не красуется передо мной. Он просто желает немного освежиться, для этого и снял верх одежды, но я всё равно не могу пересилить себя и перехватить его взгляд.

– Ну же, девчонки, водичка чистая, теплая, точь-в-точь как парное молоко, – зазывает он, ступая ногами в воду.

Катюша в секунду снимает с себя босоножки и несется к Богдану. Тот тут же берет ее за руку.

– От меня ни на шаг, договорились? Я теперь за тебя в ответе, – предупреждает Богдан Катю, на что она послушно кивает. – Кстати, не знаешь, почему твоя мама к нам не спускается?

– А мама боится воду, она плавать не умеет, – говорит она ему, заходя по щиколотку в воду.

– Что, серьезно?

– Угу.

– Так вот, в чем дело, оказывается, – хохотнув, Богдан снова оборачивается на меня, и я прям чувствую, как мои щеки покрываются горячим румянцем. – А я-то думал, твоя мама умеет всё. Наташ, ну ты хотя бы к берегу спустись, чего одна там сидишь скучаешь?

Да не скучаю я вовсе. Мне очень нравится наблюдать за тем, как Богдану ловко удается найти подход к моей дочери.

Тем не менее спускаюсь к берегу, чтобы не выглядеть совсем уж одичалой, а Богдан с Катей уже по пояс в воде. Вернее, Богдан зашел по пояс в озеро, а Катюшу он посадил к себе на плечи.

Ну и ну.

Любая бы на моем месте, скорее всего, разнервничалась. Не каждая отважилась бы доверить свое дитя мужчине, о котором мало чего знаешь. Но мне почему-то спокойно за Катеньку. Я совершенно не волнуюсь за нее, ведь знаю, что сейчас она находится в надежных руках.

Присев на траву, я с улыбкой на устах наблюдаю за тем, как они плавают в озере. Богдан словно дельфин катает дочку на своей спине, а ей только в радость побултыхаться в воде под руководством столь профессионального пловца.

– Мам, смотри! Я плыву, я сама плыву! Без надувных нарукавников! – восторгается Катюша, которая действительно за такое короткое время научилась держаться на воде.

Правда, Богдан всё равно страхует ее, держа свои руки под ней и не спуская с нее глаз.

Из них получается неплохой такой тандем. Не то что со Стёпкой когда-то. У того нервов не хватало, чтобы научить Катюшу плавать. А Богдану удалось за считанные минуты, без нервов и лишних слов. Всё говорил по делу, вот это и дало результат. Одно удовольствие наблюдать за ними двумя.

– Да ты ж моя умничка! – посылаю ей воздушный поцелуй. – Я прям белой завистью завидую тебе, дочурка.

Не могу нарадоваться за нее, в груди печет от вида ее живых эмоций. Так, что самой хочется нырнуть в воду и освежиться. Но не готова я, потому что рядом с Богданом я становлюсь уж больно рассеянной. Для меня он и есть тот самый отвлекающий фактор.

– А мне? – внезапно протягивает Богдан, подмигивая мне из воды, на что я хлопаю ресничками и вопросительно веду бровью.

– Что тебе?

– Мне воздушный поцелуй разве не полагается? Не заслужил еще, что ли? – театрально надувает он губы, вернув Катюшу на свои плечи, а та хохочет задорно и ножками болтает, разгоняя волны вокруг себя.

Ох, и что же Богдан делает со мной? Я и так тут сижу вся красная как вареный рак, а он только сильнее меня смущает перед дочерью.

– Всему свое время, – произношу я, кое-как совладав со своей робостью.

– Что ж, буду ждать с нетерпением, – заверяет Богдан с открытой улыбкой.

Вскоре солнце заходит за горизонт, и мы возвращаемся домой. Вкусно отужинав, мы желаем друг другу спокойной ночи и разбредаемся по своим комнатам.

Это был чудесный день. Если убрать за скобки некоторые моменты, то сегодняшний день правда выдался незабываемым.

Просыпаюсь я гораздо позже обычного. Дочка тоже еще и не думает вставать. Очевидно, вчерашняя приятная усталость так сказалась на нас.

Ладно. Не буду будить Катюшу. Пускай отсыпается.

Быстро приняв душ, я заворачиваю волосы в полотенце, накидываю на себя халат и спускаюсь на первый этаж, чтобы приготовить для всех завтрак.

Вхожу в кухню, а за обеденным столом уже сидит Богдан, облаченный в белую футболку и пижамные штаны, и с вдумчивым видом попивает кофе.

– Доброе утро, – бодрым голосом обозначаю себя.

Он поднимает голову, и его губы тотчас расползаются в приветливой улыбке.

– Доброе, Наташенька, – поднявшись из-за стола, он шустро наливает в чашку свежесваренный кофе и передает мне.

– Спасибо, – киваю я в знак благодарности.

Залившись румянцем, отпиваю глоток бодрящего черного кофе. Смотрю на Богдана, а он на меня неотрывно.

– Как спалось?

– Просто отлично. Вчера мы так хорошо погуляли, что спали с Катей как убитые.

– Я тоже… Тоже впервые за долгое время отрубился как только на кровать упал, – признается он, а затем стирает улыбку с лица и тянет взгляд с меня наверх. – Катя же еще спит? – интересуется он, и его серьезный вид меня слегка настораживает.

– Да, а что?

– Я бы хотел с тобой обсудить кое-что, – произносит он мрачно, после чего я врастаю босыми ступнями в пол.

– Только не говори, что снимки с нашим поцелуем всё же слили в интернет, – проговариваю я дрожащим голосом, на что Богдан давится глотком кофе.

Что за реакция такая? Или он хотел поговорить совсем не об этом?

Богдан тем временем откашливается и отодвигает чашку в сторонку, затем он вынимает из кармана штанов телефон, снимает его с блокировки.

– Если честно, я еще не заходил сегодня в интернет. Но давай сейчас вместе и проверим…

Господи…

– Давай п-проверим, – напрягаюсь всем телом, и как только он вбивает в поисковую строку свою фамилию, я зажмуриваю глаза со всей силы.

Проходит минута, другая, третья… Богдан молчит.

Осмеливаюсь открыть глаза, и по застывшему выражению лица Богдана я понимаю, что дела наши плохи…

Доигрались…

Он хотел, чтобы о его «фальшивой» семье узнали только Старовойтов и члены избирательной комиссии, но, похоже, о нас с Катей теперь знают все, кто хоть капельку интересуется политикой и главными кандидатами на должность градоначальника…

А это крах… Кто-то может узнать меня или Катю, и тогда… Конец всему… Нам-то с дочерью терять нечего, а вот Богдану… Он потеряет все очки, если вскроется наша ложь.

– Ну что там? Сильно всё плохо? – в нетерпении проговариваю онемевшими губами и на всякий случай сажусь на стул.

– Да вот, сама полюбуйся, – Богдан отмирает и разворачивает к моему лицу экран своего смартфона.

А там, а там…