Текст книги "Её звали Шайнара. Тень (СИ)"

Автор книги: Лекса Гор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 16 страниц)

        Рогул поднялся и ещё несколько раз пнул Керка в бок.

       – Есть ещё недовольные? – обратился варн к остальным.

       Солдаты промолчали. Рогул посадил девушку обратно под дерево, и все занялись своими делами. Но Шайнара видела, что, когда Керк очнулся, солдаты стали украдкой переговариваться друг с другом, бросая то на варна, то на неё злобные взгляды.

       Наступила ночь. Рогул отправил караульного спать, сказав, что сам побудет на страже. Когда в лагере воцарилась тишина и со всех сторон послышался мерный храп, варн подошёл к девушке и поднял её на ноги.

       – Не шуми, – сказал он тихо и повёл её к лошадям.

       Животные паслись, освобождённые на ночь от сёдел и поклажи. И только Бурст не распрягался хозяином с того момента, как тот вернулся. Рогул запрыгнул в седло и, усадив пленницу перед собой, покинул спящий лагерь.

       Бурст был выносливым конём с крепкой широкой спиной. Весь остаток ночи он без устали нёс двух седоков и, когда забрезжил рассвет, они были уже далеко от лагеря.

       – Почему ты не отдал меня им? – спросила Шайнара, когда конь перешёл на шаг. Она сидела боком перед передней лукой седла, удерживаемая с двух сторон руками варна, держащими поводья. Костяной стилет всё ещё был зажат у неё в ладонях, но неудобная посадка не давала девушке изловчиться для удара.

       – Ты хорошо сражалась, – ответил варн. – Это отребье не заслуживает твоего тела.

       – А кто заслуживает? Ты?

       – Я не беру женщин силой.

       -Ну, конечно… Может, просто силы не хватает?

       Теперь, когда они остались одни, Шайнара специально подбирала такие слова, чтобы вывести Рогула из себя. Ей надо было возбудить в нём желание проучить её. Ведь для этого ему придётся остановиться, а ей сменить позу и вот тогда… Она завершит начатое.

       Но варн пропустил её колкость мимо ушей.

       – Ты же просто наёмник из «грязных народов»! – продолжала докапываться Шайнара. Она помнила, что командующий не терпит, когда его соплеменников называют «грязным народом». – Думаешь, приблизился к герцогу, так сразу стал миртанцем?

       – Зачем мне быть миртанцем? – спокойно ответил Рогул. – Я варн и не стыжусь этого.

       – Ну да, обычный выродок из «грязных народов», – всё наглее действовала Шайнара.

       – И что же ты знаешь о «грязных народах», Судья? – Рогул оставался невозмутимым, будто не слышал оскорбления.

       – Всё самое гнусное в Миртании связано с вами. Всё, что вы умеете – это грабить и насиловать. Варвары на большее и не способны…

       Рогул остановил Бурста и сбросил девушку на землю.

       – Дальше пойдёшь ногами, – сказал он. – Мой конь заслужил отдых.

       – Вы, как помойка, которая собирает всю мерзость Срединного королевства,– не унималась Шайнара, следуя рядом с конём. – Как больной нарыв, который надо выжечь.

       Рогул смотрел на неё из седла, но в лице не менялся.

       – Ты говоришь об азарах, Судья. А я варн, – спокойно отвечал он свысока.

       – Не вижу разницы.

       – Азары – шакалье отродье, – Рогул сплюнул. – Варны знают, что такое честь…

       На горизонте появились всадники. Их было двое. Рогул спрыгнул с коня, но было уже поздно – Шайнара закричала, что было силы. Всадники услышали её и стали приближаться.

       – Это было лишнее, – прошипел Рогул и грубо завязал ей рот перекрученным платком.

       Всадники поравнялись. Девиз на их щитах гласил «Превосходство во всём», значит, это были люди лорда Соврата Чёрного, за землями которого начинались королевские угодья. Видимо и Альвадис был уже близко…

       -Эй ты, – крикнул один из всадников Рогулу, покосившись на пленницу.

       – Это моя невеста, – ответил тот.

       – А почему она связана?

       – Так, не хочет же. Но я заплатил её отцу щедрый выкуп и имею право.

       – А если ей развязать рот? – встрял другой щитоносец.

       – А если вам ехать, куда ехали? – в тон ему ответил варн.

       Воины переглянулись, спешились и достали мечи…

       Бой был не долгим. Рогул вышел из него победителем, и два свежих трупа лежали у его ног.

       – Их смерть на твоей совести, – бросил он девушке, вытирая окровавленный клинок об одежду одного из убитых. – Хотя тебе, наверно, не привыкать.

       Шайнара стащила связанными руками платок со рта.

       – Я не убийца. Я палач, – произнесла она, с горечью глядя на мёртвых воинов.

       – Не вижу разницы, – ответил Рогул точно с той же интонацией, с какой девушка заявляла, что не видит разницы между азарами и варнами. – Ты также отнимаешь жизни.

       – Я казню по справедливому приговору, – возразила Шайнара.

       Рогул усмехнулся.

       – Разумеется… Чего ещё ждать от Судьи, кроме одержимости…– сказал он вслух сам себе.

        Варн забрал одну из лошадей убитых и подвёл её к девушке:

        – Надо отдать должное вашему Ордену. Он хорошо воспитывает своих адептов. Ни сомнений, ни страха, ни жалости. Я уже видел это… Десять лет назад один из ваших Вольных убийц, – (он специально выделил последнее слово), – уже покушался на жизнь Железного Герцога.

       Рогул сощурился, вспоминая подробности. – Это была девушка… Длинные, чёрные, как смоль, волосы… Зелёные глаза…

       «Алхена» – пронеслось у Шайнары в голове. Так вот почему, Велиар Хрут говорил, что герцог хорошо знает её внешность.

       – Ибран Талгат по-настоящему увлёкся ею, – продолжал Рогул. – Я предупреждал его. Но он ничего не хотел слушать. Он помешался на ней, а эта… тварь… думала лишь о том, как половчее лишить его жизни… В тот раз я отвёл беду, но вы посеяли в сердце герцога такой страх, с которым даже я не смог справиться. Ибран Талгат облачился в тяжёлые доспехи и не снимал их целыми днями. Я думал, у него это пройдёт. Но с каждым годом его страх только усиливался. Герцог говорил, что ваш Орден не успокоится, пока не убьёт его. Я обещал Ибрану Талгату, что ни один Судья не доберётся до его тела, а он мне не верил. И оказался прав… А я не смог защитить его…

       Рогул замолчал.

       – Так, тебя надо пожалеть? – с издёвкой спросила Шайнара.

       – Хватит уже дерзить, Судья. Ты не в том положении.

       – А что ты мне сделаешь? Убить – не убьешь, я нужна тебе живой. Что ещё? Может, слова о чести из уст грязного наемника годятся только, чтобы подтереться ими?

       В следующее мгновенье в руке Рогула оказался нож. Он приставил лезвие к горлу девушки, а та победоносно улыбнулась – ей удалось-таки вывести его на эмоции. Он стоял так близко, что она могла бы нанести свой заготовленный точный и смертельный удар. Вот только его нож у её горла этому пока мешал. Но ничего, она ещё подождёт…

       И тут Рогул, ничего не говоря, свободной рукой разжал её пальцы и достал спрятанный между ладоней костяной стилет. Улыбка моментально сошла с губ девушки. Так он знал?! И как давно?

       Варн убрал нож и подсадил пленницу в седло. Теперь, когда Шайнара была безоружна, она прикусила язык, и оставшийся путь они проделали молча.

***

       Мешок, надетый на голову, не пропускал свет. Шайнару вели, удерживая с двух сторон под руки, и шаги её провожатых звонко отдавались по мраморному полу…

       За четыре дня до этого Рогул привёз пленницу в Альвадис, столицу Миртании. Он сдался первым попавшимся навстречу королевским гвардейцам и потребовал, чтобы они доложили о нём Жорлагу Орзу – главному дознавателю. Больше девушка не видела варна. Её саму все эти четыре дня продержали в темнице.

       – Вот она, Ваше Величество, – услышала Шайнара противный трескучий голос, и кто-то снял с её головы мешок.

       Девушка огляделась. Она находилась в просторном зале, с высокими сводчатыми потолками, мраморными фризами и колоннами. Окна украшали мозаики из драгоценных камней и слоновой кости. Вдоль стен тянулись столы из чёрного дерева, декорированные золотыми завитушками. И за этими столами, которые ломились от обилия еды и вина, сидели люди в самых роскошных одеяниях. Они ели, пили и смеялись. А за центральным столом восседал юноша лет пятнадцати и голову его венчала ослепительная корона. Шайнара поняла, что оказалась на пиру в честь коронации принца Эрмино, а это значит, что старый король всё-таки умер…

       По левую руку от юноши находилась женщина. Шайнара не сразу признала в ней королеву Семиору Благословенную. За эти несколько лет, что прошли с момента их последней встречи в суде Гельдорана, она очень изменилась. Забота о больном сыне выжала из неё все силы и сделала из красивой статной женщины настоящую старуху. Хотя, глядя на юного короля сложно было сказать, что он неизлечимо болен. На его щеках играл румянец, а глаза блестели, как лесная ежевика после дождя.

       И вдруг Шайнара чуть не вскрикнула от неожиданности – справа от короля сидел… Карлем собственной персоной. Он был одет в тонкую атласную рубашку, бархатные штаны и расшитый серебром жилет. Их глаза встретились, и он едва заметно кивнул ей.

       Из-за спины девушки вышел Рогул. Он держал в руках вещи Шайнары: тёмно-синий плащ, меч с навершием в виде головы дракона, пояс с серебряной пряжкой и Книгу Судьи. Варн склонился перед королём и положил предметы на пол.

       Из-за спины девушки вышел ещё один человек. Он был худой, высокий, с неестественно жёлтым цветом лица. Противный трескучий голос принадлежал ему:

       – Ваше Величество. Я считаю, что все обвинения с господина Рогула могут быть сняты. Он доказал свою непричастность к убийству Вашего дяди.

       – Да, – ответил юноша, сделав изящный жест в сторону телохранителя Железного герцога. – Корона снимает вину с господина Рогула.

       – Ваше Величество, – продолжил человек со скрипучим голосом, – теперь, когда у меня есть одна из этих преступников, что именуют себя Вольными Судьями, я обещаю, мы покончим с этим проклятым Орденом.

       Карлем что-то шепнул юному Эрмино на ухо и тот сказал:

       – Нет, господин дознаватель. Она не отправиться в ваши застенки. Эта преступница принадлежит моему кузену, и он будет делать с ней, что пожелает.

       У Шайнары от удивления чуть глаза на лоб не полезли. Она, конечно, помнила о планах Карлема забрать престол, но как ему удалось за такой короткий срок не только вернуть себе права наследника Железного герцога, но и стать практически «своим» для юного короля? Во всяком случае, Карлем вёл себя достаточно фривольно с царственной особой, словно всю жизнь прожил при дворе, и они были хорошими друзьями. Может, это открывшиеся способности полудрака ему как-то помогают в этом?

       – Но Ваше Величество, лорд Азор Талгат, – (Шайнара впервые услышала, как звучит имя Карлема, данное ему при рождении), – лишь недавно вернулся в Миртанию. Он слишком долго был в чужих краях и не знает наших проблем. Бандиты, именующие себя Вольным Орденом, наводят страх и ужас на самых верных и достойных ваших подданных. Мы, конечно, все очень ценим то, что лорд Азор сделал для нас... Его лекарство – настоящее чудо и Вы, Ваше Величество, прекрасно выглядите, но… – главный дознаватель сделал паузу, – у меня намного больше опыта в этом деле. Я смогу выбить из этой преступницы такие признания, которые позволят нам раз и навсегда разделаться с этим тайным Орденом.

       Карлем снова что-то шепнул юному королю. Тот поднял руку, останавливая речь главного дознавателя.

       – Достаточно, Жорлаг Орз. Я уже сказал своё слово. Эта преступница принадлежит моему кузену.

       Шайнара тайно ликовала и ей даже показалось, что она услышала скрежет зубов дознавателя. Карлем поднялся с места и обратился к Жорлагу Орзу:

       – Я нисколько не сомневаюсь, господин дознаватель, что Ваши методы могли бы поспособствовать поимке и других преступников, именующих себя Вольными Судьями. Но, поверьте, я справлюсь не хуже. Эта убийца отравила моего отца. И я отомщу ей за него так, что каждый дюйм её тела будет молить о пощаде.

       Карлем говорил так убедительно, что, не знай Шайнара его, она бы ему поверила.

       – Я могу помочь… – снова начал Жорлаг Орз.

       – Не надо, – оборвал его Карлем. – Я отвезу её в замок своего отца и там совершу правосудие.

       Главный дознаватель поклонился и отступил, но Шайнара всем нутром чувствовала, как в нём клокочет ненависть и злоба.

       Король распорядился, чтобы стража передала девушку людям лорда Азорта Талгата. Тот остановился в самом богатом квартале Альвадиса. Он снял все комнаты в гостевом доме с видом на королевский замок и идти до туда было недолго.

       Стража вывела Шайнару на улицу. Девушка еле сдерживала улыбку – ещё немного, и она будет свободна, ведь понятно, что «люди лорда Азорта Талгата» – это переодетые члены Ордена.

       Но не успели её вывести за ворота, как начальника стражи догнал королевский дознаватель.

Он отвёл его в сторонку, и они о чём-то долго переговаривались. Рогул, освобождённый приказом короля, в этот момент тоже вышел из замка. Он увидел знакомого и, приветственно махнув, остановился поговорить.

       Когда начальник стражи вернулся, он приказал своим подчинённым вести пленницу за ним и, свернув с первоначального маршрута, быстрым шагом направился в другую сторону. Шайнара почувствовала неладное. Она завертела головой, но во дворе замка не было членов Ордена. А Карлем в это время был на пиру, развлекая гостей байками о «своём сложном детстве, проведённом в чужих землях».

       Только Рогул проводил взглядом девушку. Но даже, если он и понял, что произошло, ему не было до этого дела. Он получил своё оправдание, и дальнейшая судьба Судьи его не интересовала.

       Шайнару завели за неприметную маленькую дверцу в основании мощных стен, за которой сразу повеяло холодом и сыростью. Подземелье замка освещалось факелами, вставленными в медные кольца. Шайнара слышала где-то шум воды. Её долго вели вдоль камер с железными решётками, пока, наконец, не втолкнули в помещение, один взгляд на которое бросал в дрожь.

       Это была пыточная камера, заставленная самыми разнообразными сооружениями. Здесь были дыбы, раздвижные столы с хитрыми механизмами, стулья с шипами, крюки для подвешивания и прочие предметы человеческого гения, призванные наполнять сердца ужасом, а тела жуткой болью.

       Шайнара вспомнила, как Карлем говорил, что способности полудрака позволяют ему чувствовать людей каким-то особым чутьём. Она мысленно закричала о помощи. Но, видимо, сверхчувствительность Карлема не распространялась так далеко. Никто не пришёл Шайнаре на помощь. Где-то наверху, уверенный в том, что отвёл от Тени беду, Карлем кружился в танце с фрейлинами, стремительно приближая то время, когда он сможет полностью осуществить свои грандиозные планы. И только один маленький рукокрыл бешено метался над крышами Альвадиса, не находя себе места…

       Стража удалилась, оставив пленницу в пыточной камере. Кроме Шайнары и главного дознавателя здесь присутствовало ещё три человека. Один из них, настоящий великан, был одет в фартук со следами крови. Другой, уже в летах, сидел за столом и что-то писал. Он носил знаки отличия королевского сыска, как и главный дознаватель. Третий человек стоял у входа. На нём был красный плащ гвардейца, а из-за пояса торчали два кинжала.

       Жорлаг Орз сделал знак великану в фартуке, и тот привязав руки девушки к крюку, свешивающемуся с потолка, поднял её над полом. Во рту у этого палача не было ни одного здорового зуба, а в глазах не отражался разум. Он всё время улыбался, как большой ребёнок, и мычал.

        – Но Его Величество приказал передать её в руки лорда Азорта Талгата, – сказал пожилой дознаватель, сидевший за столом.

       – Улицы Альвадиса могут быть опасны даже для королевской стражи, – промолвил Жорлаг Орз, – особенно, если начальник этой стражи мне задолжал… Поэтому он скажет, что её соратники напали на него и отбили преступницу.

       – Но…

       – Это не ваша забота, господин Варнав, – перебил Жорлаг Орз. – Я беру на себя всю ответственность за это. Его Величество будет мне благодарен, когда я покончу с Вольными Судьями. А что касается молодого Талгата… – Жорлаг Орз присел на стул, – то я не верю ему…

       – Конечно сын Железного герцога появился весьма неожиданно для всех нас, – ответил дознаватель Варнав, – но он предоставил неоспоримые доказательства… И это его лекарство… Он настоящий кудесник. Вы же видели, как чувствует себя наш король?

       – Господин Варнав, Вы знаете, почему я стал главным дознавателем? – Жорлаг Озр сощурился. – Потому что я не верю в счастливые совпадения.

       – О Вашем чутье, господин Орз, ходят легенды, – пожилой дознаватель встал из-за стола и поклонился, – но даже старые псы иногда ошибаются.

       Он вышел из пыточной.

       – Проследи за ним, – сказал Жорлаг Орз гвардейцу с кинжалами за поясом, – если старик сглупит… останови его.

       Тот молча кивнул и юркнул за дверь.

       Главный дознаватель повернулся к девушке.

       – Я не садист, – промолвил он. – Мне не доставят удовольствие твои мучения. Но вот ему, – Жорлаг Орз со змеиной улыбкой показал на палача в фартуке, – ему нравится пытать людей. Его можно даже не кормить особо, только дать возможность кому-нибудь причинять боль. Я правильно говорю, Харон?

       Палач радостно замычал и закивал головой, разбрызгивая во все стороны слюни.

       – Он знает толк в этих развлечениях, девочка, – продолжал Жорлаг Орз. – Он будет отрезать от твоего тела кусочек за кусочком. Но ты не умрёшь. Нет. Ты будешь медленно сходить с ума от боли. Она не оставит тебя ни днём ни ночью, и рано или поздно ты всё нам расскажешь.

       Главный дознаватель открыл лежащую на столе книгу.

       – Но ты можешь избавить себя от ненужных страданий. Просто отвечай на мои вопросы, – он взял перо и приготовился записывать. – Кто ты? Кто обучал тебя? Где находится Орден? Кто вам покровительствует?

       Шайнара висела на крюке и боролась с нарастающей ломотой в плечевых суставах.

       Жорлаг Орз кивнул Харону. Палач разрезал ножом одежду на спине девушки, а потом подошёл к жаровне и раскалил на огне металлическую цепь. Удерживая один её конец руками в толстых варежках, другим концом он ударил девушку по обнажённому участку тела.

       Шайнара сжала зубы. Харон ударил ещё раз. И она закричала.

        – Нет нужды противиться, – увещевал своим скрипучим голосом Жорлаг Орз, – Никто и никогда уже не узнает о тебе.

       Палач ударил снова… и снова… Раскалённый металл врезался в кожу, разрывая её и оставляя белые волдыри. Когда Шайнара теряла сознание, ушат ледяной воды в лицо приводил её в чувство, и пытка продолжалась.

       – Ты всё равно умрёшь, девочка, – говорил Жорлаг Орз. – Но это можно сделать быстро и безболезненно. А можно мучительно и о-очень долго…

       Шайнара не отвечала. Она задыхалась от боли. Харон опустил её на пол и дал отдышаться.

       – Где находиться Орден? Кто его покрывает? – повторил главный дознаватель, приблизившись.

       Но Шайнара молчала.

       – Что ж, Судья. Ты считаешь себя выше королевского закона? Тогда займи подобающее тебе место!

       Харон поднял истерзанную девушку и посадил её на пыточное кресло, закрепив запястья и лодыжки деревянными колодками.

       – Вот он истинный трон Миртании, заставляющий содрогаться врагов престола, – сказал Жорлаг Орз, и в глазах его появился восторженный блеск.

       Шайнара думала, что у неё не выдержит сердце. Вернее, она НАДЕЯЛАСЬ на это. Но увы. Харон хорошо знал своё дело. Он чутко дозировал пытку, где надо растягивая, а где надо, укорачивая воздействие. Ей вкручивали в руки винты, подпаливали ступни ног, душили шипованным ремнём. Давали небольшой перерыв, а потом начинали всё сначала…

       Но даже в таких условиях мысль предать Орден не находила себе пристанища в её голове.

       «Алхена, Карлем, Сибурд, Анок, Барламо, Ивар, Руден…» – повторяла про себя Шайнара имена, как молитву, и с каждым разом, с каждой новой болью, раздирающей её плоть, всё яснее понимала, что никакая сила не сможет разорвать её связь с Орденом и заставить предать его. Ведь Орден – её жизнь, её душа, её смысл, её суть… Она не представляла себя иначе.

       Когда девушка в очередной раз была на грани отключения, Жорлаг Орз сказал:

       – Ладно. Пусть отойдёт пока. Я проголодался. В конце концов, сегодня же в замке пир! Да здравствует король Эрмино!

       Палач восторженно что-то промычал в ответ, и они вместе покинули пыточную камеру, выставив у дверей стражу.

       Шайнару трясло. Она молила, чтобы смерть забрала её. И та забрала… Но не её…

       Девушка услышала, как грузно рухнули на пол тела стражников за дверью, а следом в камеру вошёл Рогул. Ничего не говоря, он освободил запястья и лодыжки пленницы из зажимных устройств и, подхватив её обессиленное тело на руки, вышел в коридор.

       Быстрым шагом он удалялся в противоположную от входа в подземелье сторону. Где-то за спиной послышались крики. Стража обнаружила пропажу. Рогул перешёл на бег. Крики приближались, но и варн достиг своей цели. Шайнара увидела решётку, под которую уходил бурный поток. Рогул положил девушку на землю, а сам всем телом навалился на деревянный ворот, поднимающий решётку.

       – Эта река вынесет тебя за пределы Альвадиса, – сказал он. – Беги.

       Голоса и топот ног преследователей становились всё громче.

       Шайнара привстала на изувеченных руках, но тут же упала лицом в пол.

       – У меня не получится, – только и смогла прошептать она.

       Рогул снова поднял её на руки и вместе с ней соскользнул в ледяной поток...

       Глава пятнадцатая. Правосудие.

       Вода подхватила тела беглецов, как песчинки, и вынесла их за решётку. Зажатый каменными стенами подземный поток всё набирал и набирал скорость, пока с бушующим грохотом не вырвался на открытое пространство, соединяясь в водоворотном танце с неспешными водами величественной Альвы.

       Рогула отбросило в сторону, а Шайнару закружило в воронке. Девушка изо всех сил старалась удержаться на поверхности, но водоворот безжалостно засасывал её в центр и тащил на дно. Шайнара захлёбывалась. Её лёгкие распирало от недостатка воздуха.

       Вконец ослабев, она перестала сопротивляться и позволила течению увлечь её вниз. Она не испытывала паники. Даже наоборот – её окутала нереальная безмятежность, а на губах заиграла блаженная улыбка. Скоро всё закончится… Исчезнет боль и страдания… Она встретится с Бердом… Сквозь толщу воды Шайнара уже видела его жемчужную улыбку, такую, какой запомнила её много лет назад… И пусть её рукокрыл в этот раз вернётся на Красный остров один… Она честно прошла свой путь…

       Девушка почувствовала, как кто-то схватил её за волосы и потащил вверх. Она снова оказалась на поверхности.

       – Борись! – прорычал ей в ухо Рогул и перехватил её рукой под грудью.

       Водоворот не сбавлял силы, но варн плыл сквозь него, как заведённый, и тащил за собой Шайнару. Девушка устала бороться, но ей было стыдно перед наёмником, и, собрав остатки воли, она с новой силой заработала изувеченными руками и ногами, и вода вокруг неё окрасилась в красный цвет…

       Рогул вынес Шайнару на берег ниже Альвадиса и, тяжело дыша, упал на песок. На небе горели звёзды, и ночь уже вступила в свои законные права. Девушка лежала на животе. Клочки одежды, разрезанной палачом, позволяли ей подставлять ветру обнажённую спину. Холодная вода немного притупила боль от ожогов, но сейчас она возвращалась с новой силой, особенно на опалённых ступнях. Шайнара не могла встать на ноги, а пробитые с тыльной стороны ладони продолжали кровоточить.

       Рогул поднялся и перевязал их оторванными от своей рубашки кусками ткани.

       – Надо уходить, – сказал он. – Жорлаг Орз не отпустит свою добычу так легко. Позже обсушимся.

       – Почему ты спас меня? – стараясь унять нарастающую дрожь в теле, спросила Шайнара.

       Варн не ответил. Он достал из ножен меч, с которым не расстался даже в воде, хотя тот, наверняка, тянул его на дно, и срубил два тонких ствола. Он очистил их от веток и соединил короткими перемычками с помощью длинных гибких корней.

       На получившиеся носилки Рогул переложил девушку всё также спиной вверх и волоком потащил их прочь от реки. Но не прошло и часа, как на горизонте показались огни факелов и послышался лай собак.

       – Облава, – сказал Рогул и опустил носилки на землю.

       Потом он залез на высокое дерево и осмотрелся.

       – Они пытаются окружить нас, – сказал он, спустившись обратно.

       Всё то время, что варн тащил девушку, она мучительно терпела и сдерживала стоны, чтобы не доставлять ему лишних забот. И сейчас ей сложно было говорить, не расцепляя зубы.

       – Вернись в Альвадис, – процедила Шайнара. – Сдай меня людям Азорта Талгата и Жорлаг Орз не доберётся до меня.

       – Ты бредишь?! – варн присел на корточки перед носилками. – Или ты, действительно, думаешь, что сын Железного герцога будет более снисходителен к тебе, чем королевский дознаватель? И не надейся. Все они мечтают выпотрошить Вольных Судей. Я сам такой…

       Но не могла же Шайнара сказать ему, что Азорт Талгат – это Карлем, глава её Ордена! Поэтому она лишь подавила вздох разочарования и повторила:

       – Отдай меня лорду Талгату, Рогул. Иначе ты сам пострадаешь...

       – И давно ты стала обо мне-то беспокоиться, Судья? – насмешливо спросил варн, а потом серьёзно добавил, – никому я тебя не отдам. Потерпи. Мы выберемся…

       Он поднял волокуши и с новой силой потащил их вперёд, туда, где вдалеке виднелась тёмная кромка леса.

       Но как бы Рогул не спешил, а огни преследователей были всё ближе и ближе. Варн сорвал растение с мелкими красными ягодками. Это была перчанка. Морвийские рыбаки использовали её для придания блюдам особой остроты. Рогул раздавил ягоды и натёр ими подошвы своих сапог:

       – Это собьёт собак со следа. Нам бы только до болота добраться. Там трясина. Они не пройдут. А я знаю тропу…

       Но девушка не расслышала его слов. Уже некоторое время, как у неё кружилась голова и всё плыло перед глазами. Может, из-за мокрой одежды, интенсивно забирающей тепло от тела, а может, это раны вызывали такую реакцию, но её бил озноб, и она то и дело проваливалась в забытье. В таком состоянии она что-то бормотала вслух, а потом, приходя в себя от звука собственного голоса, с опаской смотрела на Рогула, не сболтнула ли чего лишнего в бреду. Но варн не обращал внимания на её лепет. Он, как двужильный, без отдыха тащил её за собой, продираясь сквозь кусты и заросли.

       Как-то очнувшись от очередного провала, Шайнара увидела наклонившегося к ней Рогула. Он трогал её лоб и качал головой. И снова пустота, лишь изредка прерываемая мутными образами:

       Утро… Туман… Костёр… Вечер… Лай… Ночь… Огни… Лай… Комары… Много комаров… И слепни… И утро… И ночь…

***

       Шайнара медленно открыла глаза. Над ней был сучковатый потолок, с которого свешивались подвязанные на верёвочках пучки сухих трав и корней. Крышу подпирал толстый ствол в центре. Напротив деревянного топчана, на котором лежала девушка, был выложен каменный очаг в полстены. Свет проникал в жилище через маленькие оконца под самой крышей.

       Шайнара лежала на шкуре, раздетая и укрытая меховым одеялом. Она не помнила, как оказалась в этом месте. В дальнем углу возле стола, выпиленного из большой коряги, копошилась старая женщина в тёмно-зеленых одеяниях. Ее длинные седые волосы были разбросаны по плечам, а голову украшал ободок, сплетённый из кожи и бусин. Она обернулась к девушке и поднесла ей чашу, в которой плескалось что-то сильно пахучее.

       -Пей, – сказала седовласая женщина.

       В этот момент в жилище вошёл Рогул.

       – Что ты даёшь ей, ведьма?! – вскричал он и выхватил из рук той чашку.

       Старуха усмехнулась:

       – Если бы я хотела отравить её, то уже давно сделала бы это, Рогул. Нет, я не буду ей мстить за тебя. Она и сама скоро умрёт…

       – Если умрёт она, умрёшь и ты!

       Старуха засмеялась.

       – Я не боялась тебя раньше, не боюсь и сейчас… Но бедная девочка здесь не при чём. Я просто не могу ей помочь. У неё началось заражение.

       Рогул подошёл к лежаку и прикоснулся к щеке Шайнары, и его рука показалась ей такой освежающе прохладной.

       – Она вся горит, – сказал варн.

       Шайнара тяжело дышала, и шкура под ней была мокрая от пота.

       – Скоро всё закончится, – произнесла старуха. – Если только…

       – Что, если только?!

        – Она так дорога тебе, варн? – торжествующая улыбка озарила лицо старухи. – Что ж, есть одно средство, которое можно попробовать…

– Ну?

       – Цветки изихоры. Ты ведь знаешь, что такое изихора, и где её можно найти?

       – В Шорах! Но ты меня за идиота держишь, ведьма?! Нельзя собирать изихору в это время года! Шорские осы никому не дадут уйти оттуда живым.

       – Но это единственное, что может ей помочь. Тебе решать, – старуха пожала плечами. – Только времени мало…

       Варн наклонился к Шайнаре.

       – Держись, – сказал он тихо. – Я вернусь.

       Рогул вышел за дверь.

       – Нет. Он не вернётся, – старуха захихикала. – Они сожрут его заживо. Но он заслужил эту смерть.

       Для Шайнары всё происходящее вокруг было, как в тумане. В детстве она что-то слышала про особых ос, обитающих в Шорах – местах, где деревья растут необычным образом: плотной круговой стеной с вершинами, наклонёнными к центру. Считалось, что в древности в этих местах собирались служители тёмных культов. Они и вывели особую породу ос, которая должна была охранять их тайны от непосвящённых.

       Но Шайнара уже не могла отличить реальность от сна. Ей мерещилось, что она опять сидит на пыточном стуле, и её плоть прижигают калёным железом. Она металась в горячем бреду и звала Карлема…

       Когда лихорадка немного спадала, ей казалось, что она видит лицо Рогула и чувствует прикосновение холодной тряпки к горящей щеке. Он поил её горьким отваром из цветков изихоры, и она снова проваливалась в сон...

        Во том сне она видела битву и огонь. Много огня. И много грязи. И чей-то призывный и до боли знакомый (но она никак не могла его вспомнить) голос, прорываясь сквозь шум и крики, взывал: «Шайнара, ты должна остановить ИХ!»

        ***

       Девушка открыла глаза. Солнечные лучи пробивались через маленькие оконца под крышей и длинными лентами ложились на земляной пол. Шайнара по-прежнему лежала на животе, а спину её покрывал тонкий слой из листьев кустрицы – вечнозеленого растения, обладающего способностью вытягивать гной и очищать раны. Кисти рук были забинтованы чистыми полосками ткани, ступни ног – намазаны какой-то жутко вонючей мазью.