Текст книги "Навлекая беду"

Автор книги: Лайза (Лиза) Скоттолайн (Скоттолини)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

19

Комната для допросов в «Раундхаусе», штаб-квартире филадельфийской полиции, была набита, словно купе в фильмах братьев Маркс, [35]35
  Братья Маркс – три брата, которые в 30-х годах снимали комедийные фильмы и сами в них играли.


[Закрыть]вот только веселья тут не было и в помине. Детектив Раферти стоял у стены. Он снял пиджак, полосатый галстук остался распущенным после давки в «Честнате». Его напарник сидел рядом, грохоча на допотопной пишущей машинке. На ней был заметен значок фирмы, сделанный рукописным шрифтом: «Смит-Корона». Машинка возвышалась на фанерном столе у стены. Если не считать нескольких стульев, в том числе и прикрученного к полу стального «трона», в этой тесной, душной обувной коробке не было никакой мебели. Цвет обшарпанных до невозможности стен – тускло-зеленый. Пахло застоявшимся сигарным дымом. Джуди и Мэри стояли в стороне, рядом с заляпанным зеркалом, а Бенни – плечо к плечу с Энн, как юрист. Энн занимала стальной стул.

– Нет, я не мертва, – сказала она.

Это было очевидным. А может, и нет. На лбу у нее красовался синяк (как у Мэта), а ребра все еще болели после того, как ее пинали ногами тогда, на ковре. От высокохудожественного платья оторвалось две пуговицы, а подол больше не был подколот и опять стелился по полу. Зато уцелели украшенные бисером серьги, а кое-что еще более ценное было упрятано в бюстгальтер.

– Выходит, тело в морге принадлежит Уилле Хансен? – спросил детектив.

– Верно.

– И у нее нет родственников?

– Ближайших родственников.

– А как насчет вашей семьи? Вы не хотите поставить их в известность, что живы?

– Я не видела свою мать десять лет. С отцом не встречалась ни разу.

– Так-так…

Детектив Раферти поскреб подбородок, на который словно спустились пятичасовые сумерки, хотя было еще только три пополудни.

– Мы выясним это в среду, когда получим анализы. Ошибки при опознании случаются, хотя и есть методика, позволяющая предотвратить их. Все испортили праздники. – Раферти взглянул на Энн: – Вы делали вид, что мертвы?

Энн собиралась ответить, однако Бенни надавила на ее плечо.

– Я приказала ей не отвечать на этот вопрос, детектив.

– Господи Иисусе! Почему, Росато?

– Потому что я хороший юрист, – ответила она. – Мисс Мерфи сама вызвалась говорить с вами из-за Джуди Каррир, с которой вы собирались беседовать в связи с убийством. Теперь мы знаем, что мисс Мерфи жива и что Кевин Саторно застрелил Уиллу Хансен, считая ее мисс Мерфи. Кевин Саторно – по-прежнему ваш стрелок, детектив. Ищите его.

– И все же у меня есть еще несколько вопросов к мисс Мерфи, которая намеренно вводила нас в заблуждение относительно обстоятельств дела, чем препятствовала отправлению правосудия. Кстати, это относится и к вашему поведению, и к поведению всех присутствующих здесь дам.

Бенни и ухом не повела.

– В законе не совсем так, но сейчас у меня нет времени на уроки. Моя клиентка с радостью ответит на ваши вопросы, когда я позволю ей это сделать. Давайте, спрашивайте.

Детектив опять повернулся к Энн:

– Расскажите еще раз, мисс Мерфи. Для меня. Первого июля, в пятницу, вы взяли напрокат «мустанг». Поздним вечером в пятницу вас ошибочно объявили убитой. В субботу Джуди Каррир воспользовалась вашей машиной. Она заезжала на заправку, где расплатилась с помощью кредитной карты. Речь идет о втором июля.

– Да.

Энн старалась не смотреть на Джуди, которая наверняка ругала себя последними словами. Да, это случилось, когда они заправлялись. СЛУЧАЙНЫЙ РЕЖИМ, СЛУЧАЙНЫЙ РЕЖИМ, СЛУЧАЙНЫЙ РЕЖИМ!

– Мисс Каррир оставила чек оплаты, на котором обозначено второе июля.

– Да.

– Затем, в воскресенье утром, вы оставили машину в неположенном месте, и ее забрали на штрафную стоянку.

– Да.

Теперь уже Энн ругала себя последними словами.

– В машине был обнаружен контракт о взятии машины напрокат, согласно которому «мустанг» записан на вас. Также там был обнаружен чек на имя Каррир, датированный днем, следующим после вашего предполагаемого убийства. Факты ни у кого не вызывают сомнений?

– Не вызывают. Только как чек попал к этим придуркам?

– Их поставили в известность работники штрафной стоянки. Они позвонили одному из газетчиков, едва привезли машину. – Детектив сверился с тощей записной книжкой. – Владелец штрафной стоянки сообщил Ангусу Конолли, поскольку тот писал статью в «Сити бит». Он продал ему саму информацию, копию контракта и чек с бензоколонки. Кроме того, он связался с «Нэшнл инкуайрер» и «Хард копи». – Раферти глянул на Энн поверх очков в стальной оправе. – Вы располагаете какой-либо информацией, имеющей отношение ко всему этому?

– Нет.

– То есть все, что вам известно, это то, что вы живы?

– И что Кевин Саторно убьет меня, если об этом узнает.

Раферти покачал головой. Его здоровяк-напарник медленно печатал. Последняя строчка – «УБЬЕТ МЕНЯ, ЕСЛИ…» Бенни, успокаивая, опять надавила Энн на плечо.

– Мы просим дать нам еще один день, детектив. Только сутки, а затем мы все обнародуем. Общество до сих пор считает Энн мертвой. Предоставьте им возможность оставаться при своем мнении еще день. Если вы откроете эту информацию, то потеряете последний шанс поймать Саторно и подвергнете моего партнера большому риску.

– Не понимаю, что может решить один день.

Раферти все качал головой, и Энн видела в этом недобрый знак. Бенни наклонилась вперед:

– Завтра не выходной, не Четвертое июля – вот в чем разница. Основная разница. Как вы сами сказали, задержки с анализами не случилось бы, если бы не выходные. Тогда у вас будет достаточно людей. Закончатся праздники, уличное движение придет в норму, каждый окажется при деле. Подумайте над этим, детектив.

Раферти перестал качать головой. Бенни продолжала:

– Известие о том, что Энн жива, произведет эффект разорвавшейся бомбы. Особенно после неудачи на ее панихиде, где была обвинена ее коллега, что слышали все. «Хард копи», Корт-ти-ви, Си-эн-эн, интернет-агентства – все журналисты хлынут в город, если уже не хлынули. Вы и вправду полагаете, что вам по силам справиться с таким сумасшествием, командуя двумя постовыми?

– У нас их больше…

– Ненамного. И имейте в виду: наш город – место рождения нации. На нас смотрят все, детектив. Вам действительно хочется выставить Филадельфию в плохом свете именно сейчас, Четвертого июля? Как это скажется на вашем отделе? Вы желаете, чтобы всенародное внимание сосредоточилось на том факте, что отдел допустил ошибку при опознании жертвы?

Теперь Раферти слушал. Энн понимала, что Бенни валит в одну кучу все, что может оказаться к месту. Освященная временем адвокатская традиция.

– Детектив, мы признали, что Энн Мерфи просто-напросто спасала свою жизнь и скрывалась от человека, который пытался убить ее еще в Лос-Анджелесе. Вы хотите обвинить ее в препятствовании отправлению правосудия? Вы в самом деле хотите выставить эту женщину на всеобщее обозрение, перед всей страной в День независимости в Филадельфии?

– А, намекаете, что на меня наедут всякие женские организации? – застонал Раферти. – Почему все время так? Женщины то, женщины это?

– Дело не в женщинах – дело в жертве.

– Я не жертва! – выпалила Энн, а Бенни ответила:

– Заткнись.

Раферти опять закачал головой:

– Мне не нравятся угрозы, Росато.

– Как и Энн Мерфи, как и мне. Все, что я прошу, – это день. Один вшивый день. Я выдам ее вам во вторник утром, и мы вместе все расскажем прессе. Устроим конференцию, где мы будем выглядеть наилучшим образом: бережное отношение к правам жертвы. И это после поимки плохого парня.

Взгляд Раферти перебежал на его напарника, который остановился на «КОГДА ЛЮДИ УЗНАЮТ».

– Что скажешь, Здоровяк?

Энн не нуждалась в объяснениях, чтобы понять, откуда взялась такая кличка.

– До вторника больше чем один день, – сказал напарник. – Сегодня воскресенье, так что до вторника еще два дня.

Бенни не стала его бить.

– Это сразу после праздников. Утро вторника. Ясное и раннее.

Казалось, Раферти обдумывал предложение.

– Не уверен, что располагаю достаточными полномочиями.

Энн уже открыла рот, чтобы сказать «хватит заливать», но сильные пальцы Бенни вновь сдавили ее плечо.

– Тогда дайте мне переговорить с капитаном, – сказала Бенни. – Позвольте довести дело до конца.

– Не могу. Он в травмпункте, в университете Темпл. Сломал лодыжку, когда играл во софтбол. [36]36
  Софтбол – спортивная игра, разновидность бейсбола (только мяч больше и мягче). Особенно популярна среди детей.


[Закрыть]

– Тогда с лейтенантом. Я побеседую с ним.

– Он на побережье, в своем доме в Лонгпорте, – уехал на все праздники.

– А инспектор?

– Он на празднике ПЭЛ, [37]37
  ПЭЛ – Полицейский спортивный союз. Входящие в него полицейские организуют досуг молодежи. Под их руководством мальчики и девочки занимаются всевозможными видами спорта, делают уроки и т. п. Организация призвана упрочить связи между полицией и обществом.


[Закрыть]устроенном для местной ребятни. Сегодня у него человек тридцать пацанов. Бег в мешках, угощение, салют и все такое.

– Выходит, сегодня работаем только вы да я, а? – Бенни пожала плечами. – Тогда мне представляется, что необходимые полномочия у вас есть, господин тренер.

– Возможно…

– Вопрос в другом. Что вы собираетесь делать с клоунами, что сидят сейчас в кутузке, с этими так называемыми «репортерами»? – нахмурилась Бенни. – Я хочу, чтобы они были оштрафованы. Из-за них мы не поймали Саторно. Они набросились на Каррир. А Мерфи из-за этих дураков чуть не затоптали.

– Точно, – поддакнула Джуди. – И все в городе теперь считают меня убийцей Энн.

– Не плачьте мне в жилетку. – Детектив замахал руками на Энн и Джуди. – Вы, девушки, сами на себя это накликали. Листовку-то вы распространили. Вы поставили СМИ на уши, сказав, что их ждет потрясающий материал. Вам следовало бы знать, что вы заставляете как настоящих репортеров, так и балбесов вроде тех ребятишек потерять голову.

Джуди не поднимала глаз, а светлая кожа Энн порозовела. К несчастью, детектив был прав. На этот раз Энн порадовалась, что ей не приходится отвечать самой. Мысль: в термине «рупор» нет ничего плохого.

– Это их не оправдывает, детектив, – сердито ответила Бенни. – Как же так – бульварная газетенка ведет расследование? Если к ним попали материалы, имеющие отношение к убийству – чеки за бензин и тому подобное, – они должны передать это вам!

– Как и вы! – фыркнул Раферти. – Вы же знали, что Мерфи жива. А нам об этом сообщили?

– Позвольте! Я не пыталась на этом заработать или прославиться. Я стремилась защитить своих работников, что совсем не одно и то же. И мы в самом деле вас тогда вызвали. Если вы не собираетесь оштрафовать тех двух идиотов, то все равно держите их от меня подальше!

У Бенни чуть пена на губах не выступила. Мамаша-гризли в роли юриста.

– Поостынь, Росато. Они же дети. Парень в шляпе сейчас рыдает, как младенец. – Высокий лоб детектива покрыли морщины. – Вопрос в другом. Что вы готовы сделать для меня, если я позволю этой девушке оставаться якобы мертвой?

– Все. Почти все.

– Это-то мне и нужно. – Раферти развернулся и показал пальцем на Энн. – Слушайте меня внимательно. Больше никаких игр в копов-любителей. Мы располагаем достаточными возможностями и опытом. У нас есть отдел, занимающийся беглыми убийцами, мы связались с федералами – они подключились к работе. Мы взаимодействуем со всеми штатами, с разными сетями. Копы – это мы, а не вы. Ясно? Так что… Чтоб это было в последний раз, барышня.

– Договорились.

«Вот только выкурила его из норы я. И не просто так, а с охапкой цветов!»

И все же Энн промолчала.

– Никакой беготни, смешных шляпок – всех этих собачьих радостей! Понятно?

Детектив придвинулся поближе, его штанина задралась и открыла закрепленную на лодыжке кобуру. «Смит-и-вессон» 38-го калибра. Настоящий, не подделка. Энн захотелось такого же «малыша», хотя она и понимала, что эти мысли сейчас неуместны.

– Да, сэр, – ответила она.

– Ради вашего же блага, мисс Мерфи. Задержание убийцы – опасное дело. Если я еще раз вас застукаю за подобным занятием, то посажу. Есть вопросы, госпожа юрист?

– Я все поняла, – ответила Энн.

Она и вправду поняла. В следующий раз ее не застукают. Детектив опасливо разглядывал Энн. Потом он посмотрел на Джуди и Мэри:

– Дамы, вы меня хорошо слышали?

– Да, сэр, – сказала Мэри.

– Мы больше не будем, – сказала Джуди.

– По рукам? – спросила Бенни, хотя уже знала ответ.

Через полчаса юристы шли сквозь строй представителей СМИ. В своих траурных одеждах они пронеслись мимо репортеров, фотоаппаратов, видеокамер и прожекторов, не слушая выкрикиваемых вопросов. Бенни сильной рукой раздвигала толпу, а другой крепко держала Энн за локоть. Джуди и Мэри шли по бокам, словно шеренга в наступлении.

Энн не поднимала головы. На ней были темные очки Джуди и канареечная бейсболка с надписью ПЭА, которую они взяли в отделении. Женщины рванулись к тротуару и поймали такси. Им удалось оторваться от кинувшегося в погоню автобуса с прессой. А по возвращении в «Росато и партнеры» все набились в кабинет Бенни. Энн так редко здесь бывала, что не могла не оглядеться вокруг – хотя с ее стороны было бы любезнее делать с остальными кофе, в котором они так сейчас нуждались.

Вокруг стола стояли мягкие стулья, обтянутые гобеленом в розово-бордовых тонах, а кресло самой Бенни было из вишневого дерева с блестящим темно-красным кожаным сиденьем. На полу лежал ковер, а беспорядка было даже больше, чем у Энн: полки ломились от книг по юриспруденции, документов, папок и свидетельств; тем же был завален и большой стол. Сертификаты и награды от федеральных и местных коллегий адвокатов и от групп по защите гражданских свобод сплошь закрывали стены. Энн не знала, доведется ли ей на протяжении карьеры получить хоть одну из этих наград. В любом случае для начала надо постараться прожить достаточно долгую жизнь. Впрочем, она поставила себе такую задачу. И припрятанный в бюстгальтере секрет ей в этом поможет. Не тот секрет, о котором все мужчины думают. Другой.

– Нужно, чтобы удача нам наконец улыбнулась, точно? – Джуди влетела в офис и протянула Энн чашку с кофе, которую та, поблагодарив, приняла от своей слегка запачканной подруги. Черная юбка и черные сабо Джуди были насквозь мокрыми от цветочной воды. В потасовке она потеряла серебряную сережку. Уцелевшая «слезка» покачивалась в ухе. Она блеснула в солнечном свете, когда Джуди села рядом с Энн.

– Пока делали кофе, мы решили, что панихида закончилась нашим полным поражением.

– Мне очень жаль, Джуди, – сказала Энн. – Я в ужасе от того, что все будут считать тебя подозреваемой в убийстве. Пусть даже всего лишь день.

Джуди отмахнулась:

– Копы сделают заявление, что ни в чем меня не подозревают.

В комнату вошли Бенни и Мэри, тоже с кофе, и сели каждая на свое место: Бенни – на уютный стул начальницы, а Мэри – рядом с Джуди.

– Этому вообще никто не поверит, – предположила Энн, а Мэри покраснела.

– Мне следовало проверять наличие карманных фотоаппаратов.

Бенни покачала головой и отпила кофе.

– Парни представились гостями, а мы и не думали обыскивать гостей. И вообще, нас не пресса интересовала, а Кевин. – Она сделала еще один быстрый глоток. – А мне следовало бы подумать о взятой напрокат машине – когда ты рассказала, что ее забрали на штрафную стоянку. Все держат документы в машине. А я об этом и не вспомнила.

– Как и я, – сказала Энн. – Слушайте, давайте не будем на этом зацикливаться. Никто не виноват. Просто такое иногда случается.

Энн собралась было растолковать им про «СЛУЧАЙНЫЙ РЕЖИМ», но потом передумала. Решат, что она не в себе. Как и в случае, если вдруг выяснится, что она помнит «Я люблю Люси» почти наизусть. Ну ладно, просто наизусть. Потом в голову Энн пришел разговор с Гилом и его признание о связи с Бет. Вот это она не могла скрыть от коллег. Все они теперь в одной команде, а между подружками секретов не бывает – Энн слышала об этом по телевизору.

– Девушки, мы должны кое-что обсудить, – начала она.

Когда Энн закончила, женщины все как одна сидели с каменными лицами.

– Мешок с дерьмом, – сказала Джуди.

– Свинья, – кинула Мэри.

– Лжец, – заметила Энн.

– Клиент, – хмыкнула Бенни.

– Уже не клиент. Я сказала ему, чтобы он искал другого юриста, – отрезала Энн.

Удивленная Бенни даже поставила на стол кружку с кофе.

– Неужто?

– А на хрена он нам?!

– Ты уволена.

«Ой!»

– Шучу. Однако тебе не следовало так поступать.

– Бенни, Гил лгал мне! На протяжении почти целого года, снова и снова. Думаешь, я не устраивала ему перекрестный допрос по поводу Бет Дитс? Я не настолько наивна!

– Тогда смирись с этим фактом. Клиентам свойственно лгать. Людям свойственно лгать. Им хочется выглядеть лучше, чем они есть на самом деле.

Хотя сиденье стула было мягким, Энн все время ерзала.

– Он изменяет жене.

– С каких пор тебе есть до этого дело? Ты ее юрист? Это дело о разводе? – Голубые глаза Бенни сверкали. – Ты очень смышленая девушка, Мерфи, так что анализируй ситуацию. Обдумывай. Он прав, когда говорит, что с точки зрения данного иска ничего не изменилось. И ты права, когда говоришь, что не собираешься привлекать его жену в качестве свидетеля. Мне не нужно, чтобы ты подстрекала кого-нибудь к лжесвидетельству.

– Нужно было послать его куда подальше!

– Нет, ты не имеешь права говорить с клиентом в таком ключе. Уверена: он понимает, что ты просто выпускала пар. А теперь ты займешься тем, что расскажешь ему, как выиграть дело, поскольку платит он именно за это. Наплюй. Ради меня. Так даже лучше.

Бенни широко улыбнулась, однако ей не удалось добиться от Энн того же.

– И что же мне делать, Бенни? Как я могу выиграть дело? Мэт совершенно прав. И он располагает фактами.

– Мэт – гений! – сказала Джуди. – Юридический гений! Льюис Брандейс – но с волосами, Эрл Уоррен – но с мускулами, Феликс Хотдогер… С хот-догером.

Бенни и Мэри рассмеялись. Энн крепилась.

– Считайте, что я ничего не говорила. Оставьте Мэта в покое, договорились?

Джуди хихикнула.

– Энн, когда мы велели тебе выбить его из собственных трусов, нам и в голову не приходило, что ты поймешь это буквально.

Энн сделала вид, что не замечает подколки.

– Бенни, что мне делать? Не с Джуди, которая безнадежна, а с Гилом!

– Вот теперь мне интересно. – Бенни снова взяла свою кружку с надписью «ЯВА ДИВА»; все в офисе знали, кому она принадлежит. – Он говорит правду.

– Придется менять законодательство! – вставила Джуди. Впрочем, Бенни общалась с молодой юристкой давно и к таким выходкам успела привыкнуть. Она спокойно продолжила:

– Ты вызовешь его в качестве свидетеля, и Гил расскажет о связи, которая имела место со взаимного согласия. Выуди из него подробности: как они сошлись, как вообще все происходило. Когда встречались, чем занимались… Выясни, посылала ли она ему какие-нибудь открытки, есть ли отметки в календаре, останавливались ли они в гостиницах. Они могли ходить в рестораны. Тебе нужны доказательства. Ты подтвердишь, что это был именно роман, – и выиграешь дело.

Энн вздрогнула.

– Звучит отвратительно.

– Так и есть, – кивнула Бенни. – Спроси у Кларенса Томаса. [38]38
  Кларенс Томас – член Верховного суда США. Его назначение сопровождалось громким скандалом: одна из подчиненных обвинила его в сексуальных домогательствах.


[Закрыть]

– И я по-прежнему верю той женщине, – сказала Джуди.

– Знаете, что в новостях самое интересное? – спросила Мэри, и все навострили уши, поскольку обычно развивать теорию юриспруденции девушка предлагала другим. Она откашлялась. – Интересно, что знает Мэт. Другими словами, лгал ли ему его клиент так же, как и клиент Энн – ей? Мэт считает эту связь имевшей место со взаимного согласия или насильно?

– Насильно, – быстро ответила Энн. Слишком быстро, поняла она, потому что остальные тут же на нее уставились. Они ждали конфиденциальной информации. Постельных бесед. Не исключено, что именно поэтому не следует делить постель с юристом противоположной стороны. – Не думаю, что Мэт взялся бы за это дело, считай он слова Бет ложью.

– Серьезно? – спросила Джуди. – Многие юристы взялись бы.

– Только не он, – сказала Энн, а остальные были слишком хорошо воспитаны, чтобы расспрашивать. Она почувствовала, что придется саму себя порасспросить. И она до сих пор недоумевала, зачем Мэт привел Дитсов на гражданскую панихиду.

– Я уверена в твоей правоте, Энн, – кивнула Мэри. – А вот почему Бет Дитс подала иск – другой вопрос.

– Если связь была разорвана, она могла взбеситься, – ответила Энн. – Месть. Во всяком случае, так думает Гил. Он это сказал.

Бенни встала и потянулась.

– Ладно, девочки. Дел у нас по горло. На данный момент наша главная задача – поместить Энн в безопасное место, пока копы не поймали Саторно. Вот что мы сделаем…

– Я мечтаю принять душ, переодеться и вернуться к работе над «Чипстером», – перебила ее Энн. Она думала о секрете в бюстгальтере, а кроме того, все еще была без трусов. Вопрос об исподнем встал ребром. – Могу я вернуться в твой дом и привести себя в порядок, Бенни?

– Нет. Я не хочу оставлять тебя без присмотра. Ты можешь воспользоваться местным душем, а одежды у нас и так полно.

«Проклятие!» Энн было необходимо провести в жизнь новый запасной вариант, и она не могла впутывать в это Бенни. После встречи с копами начальница на такое не пойдет. Ни за что.

– Пожалуйста! Та одежда, что здесь, с точки зрения моды – сущее недоразумение. Со мной ничего не случится. Мэри и Джуди составят мне компанию. Они будут моими телохранителями.

– Если хочешь, можешь воспользоваться моей квартирой, – сказала Мэри. – Я могу одолжить тебе кое-что из одежды. И у нас примерно один размер.

Джуди допила свой кофе.

– Я за ними пригляжу, – предложила она.

– Мам, так мы можем идти? – спросила Энн.

Бенни одолевали сомнения, и все-таки на этот раз Энн уже предвидела ответ. Женщины покинули офис, спустились на лифте вниз и вышли через черный ход, изнемогая в своих черных одеждах. Энн подождала, пока они втиснулись в потное нутро такси и отъехали от офиса на пять кварталов, и только тогда полезла в бюстгальтер.

Трое подруг отправились на поиски Кевина Саторно.