Текст книги "С мыслями о соблазнении"

Автор книги: Лаура Ли Гурк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)

характер?

− О! Вы действительно самый невыносимый… − Дейзи едва не выпалила в

ответ оскорбление, но удержалась, напомнив себе, что «такт» теперь ее второе

имя. Тем не менее, она понимала, что нельзя спускать ему подобные заявления,

иначе этот человек будет вытирать об нее ноги.

− Вы так намекаете на мою невзрачность, милорд? – требовательно вопросила

Дейзи, нарочно переиначивая его слова.

Она заметила, как граф окинул ее тем же пристальным оценивающим взглядом,

что непонятным образом заставил ее покраснеть в конторе Марлоу. Чувствуя,

что вновь заливается краской, Дейзи прокляла свою светлую кожу, но взгляда

не отвела.

− Это вы имеете в виду?

− Я имею в виду, что вы очаровательная красотка с восхитительными волосами,

изящной попкой и неистощимым запасом дерзостей.

Дейзи задохнулась, потрясенная сим в наивысшей мере неприличным

упоминанием о ее ягодицах − она даже не сразу осознала, что граф вдобавок

похвалил ее волосы. Удивительно было уже то, что он вообще счел что-то в ней

привлекательным, но волосы? Морковного цвета копна, в детстве делавшая ее

излюбленным объектом для насмешек?

Дейзи нахмурилась. Может, он дальтоник? Или же просто псих. Прежде чем она

смогла решить, он продолжил:

− Но откуда мне знать, что ваша писанина стоит хоть ломаного гроша?

Дейзи пришлось постараться, чтобы сохранить самообладание.

− Лорд Марлоу сказал, у меня врожденный талант и свежие идеи.

− Чудно. Что ж он тогда не принял вашу рукопись?

− Также он сказал, что прежде мне нужно еще кое-чему научиться.

− И предполагается, что я буду вас учить? В этом его задумка?

− Да.

Эвермор убрал руки от груди и шагнул вперед, сократив расстояние между

ними.

− Думаю, вам определенно есть чему у меня поучиться, − промурлыкал он,

придвигаясь ближе, настолько близко, что, чтобы взглянуть на него, ей

пришлось запрокинуть голову. – Но выйдет ли из вас усердная ученица?

По спине пробежала дрожь, ощущение… нет, не опасности. Что-то еще

заставляло ее смущаться и нервничать, но не страх. Он, кажется, задал вопрос,

но Дейзи не могла вспомнить, какой именно. Граф глядел на нее, один уголок

рта кривился в едва заметной улыбке. Он считает ее волосы восхитительными.

И у нее изящная попка. Дейзи почувствовала, что краснеет еще больше.

Дейзи попыталась заговорить:

− Я… ээ… я… − но умолкла, когда он опустил ресницы, устремив взор на ее

губы.

Граф чуть-чуть склонил голову, и Дейзи с ужасом представила, что он

собирается ее поцеловать. Сердечко ёкнуло. О Боже. Он с ней заигрывает.

Напомнив себе, что из-за подобных вещей она и вылетела с последнего места

работы, Дейзи поспешно отступила и попыталась вернуться к обсуждению дел.

− Главное, − произнесла она, хотя даже ей собственный голос показался

сдавленным, − я здесь, чтобы помочь вам с книгой. И надеюсь, вы в свою

очередь поможете мне. К тому же я смогу выполнять канцелярскую работу. Я

превосходная машинистка. Могу быть вашим секретарем, стенографистом или

как вам угодно будет это назвать.

− Я назову это идиотизмом.

Если секундой ранее она и ощущала некое притупляющее тепло, то последние

слова литератора не оставили от него и следа.

− Я сделаю все от меня зависящее, − сквозь стиснуты зубы процедила Дейзи, −

чтобы «Марлоу Паблишинг» получило от вас книгу.

− А Марлоу хоть оплачивает эти ваши бессмысленные потуги?

− Ну разумеется, я делаю это не из-за вашего очаровательного нрава и приятных

манер.

Он хохотнул.

− Бог ты мой, признаю, мужества вам не занимать!

− Моя первейшая задача, − упрямо продолжала Дейзи, − добиться, чтобы вы

восстали из творческого упадка и выполнили условия контракта. Взамен мне

будет уплачен гонорар в размере пятисот фунтов. Вдобавок, я всем сердцем

желаю, чтобы ваше влияние и чуткое руководство помогло мне состояться на

писательском поприще. Если вы как учитель хоть чего-то стоите, − добавила

она, − Марлоу опубликует не только вашу следующую книгу, но и мою.

Странное выражение промелькнуло на его лице, тень необъяснимой грусти. Со

вздохом он запустил в волосы пятерню.

− Я не могу научить тебя быть писателем, цветочек.

− Но вы можете научить меня работать над собой, стать лучшим писателем,

нежели сейчас. И возможно, я смогу помочь вам преодолеть застой, в котором

вы ныне пребываете. На это надеется Марлоу. И я. – Дейзи замолчала,

изучающее глядя на него. – Да и вы, полагаю, в глубине души тоже.

После этих слов всякая мягкость в выражении его лица бесследно испарилась.

− Вы ничего не можете для меня сделать. Что же до помощи вам, это

бесполезно. Как я уже говорил, есть только один способ стать писателем –

писать. Этому я научить не могу. Видит Бог, − добавил он, и голос его вдруг

прозвучал устало, − если б в моих силах было научить писать, я научил бы

самого себя.

Наклонившись, он подхватил ее портфель и вложил ей в руку, накрыв ладонью

пальцы.

− Хорошего дня, мисс Меррик.

− Милорд, я понимаю, эта идея кажется неординарной, но мы оба можем

извлечь из нее выгоду.

− Сомневаюсь. – Он выпустил ее руку, сжал локоть и развернул к двери.

− Определенно стоит попытаться, − продолжала спорить Дейзи, пока граф

выпроваживал ее из гостиной. – И мне действительно хочется вам помочь, если

это в моих силах.

Он остановился у самой двери.

− Мисс Меррик, вы можете помочь только одним способом.

− Правда? – Дейзи немного приободрилась. – И как же?

− Уйти. – Эвермор еще крепче сжал ее локоть, и прежде, чем она успела

осознать происходящее, он вытолкнул ее из гостиной в коридор. Уже у

лестницы Дейзи вонзила каблуки в пол и вырвала локоть из его хватки.

− Лорд Марлоу пожелал, чтобы мы попытались поработать вместе.

− Он полный псих, этот Марлоу. – Обвив девушку рукой за талию, граф

подхватил ее с пола, невзирая на жалобные протесты. – Говорят, безумие в их

семье наследственное, − добавил он, спускаясь по лестнице, зажав болтающую

ногами Дейзи под мышкой. – Лично я полагаю, невменяемым он стал, столько

лет вращаясь среди писателей. Они кого угодно сведут с ума.

Дейзи поняла, что, продолжая сопротивляться, рискует свалиться с лестницы

вместе с графом. Но стоило ему преодолеть последнюю ступеньку и опустить ее

на ноги, она уронила портфель и ухватилась за стойку перил.

− Но ведь и я нуждаюсь в вашей помощи, − выпалила она, изо всех сил цепляясь

за резной столбик тикового дерева. – Разве вы не хотите мне помочь?

− Не хочу. Такая вот я скотина. – Себастьян принялся отдирать пальцы Дейзи от

столбика, и хотя она лишь крепче вцепилась в стойку, граф все же значительно

превосходил ее силой. Секунду или две спустя он уже оттащил девушку от

лестницы.

− Марлоу сказал, вы собираетесь начать новый роман, − проговорила Дейзи,

когда Эвермор вновь опустил ее на ноги, вручил портфель и двинулся через

фойе к парадной двери, проведя ее мимо угрюмого дворецкого, который при

том не повел даже бровью. – По его словам проблема заключается в том, что вы,

видимо, никак не можете приступить.

− Нет, проблема в том, что я вообще не хочу писать. А если бы и хотел, к вам

бы это все равно никак не относилось. – Он отпустил ее у самых дверей. –

Пожалуйста, передайте Марлоу, я тронут его заботой обо мне, − добавил он,

распахивая двери, − но не нуждаюсь ни в напарнике, ни в помощнике.

− Я могу печатать вашу рукопись.

− Нет никакой рукописи, а если б и была, я бы сам ее напечатал, благодарю.

Дейзи не сумела помешать графу вытолкать ее через порог, но стоило ей

оказаться на крыльце, она вновь обернулась к нему:

− Я могу ее редактировать…

− У меня уже есть редактор, и Марлоу это отлично известно, поскольку он сам

им и является. Хорошего дня, мисс Меррик. – Он поклонился и принялся

закрывать дверь.

− Я могла бы помочь, − в отчаянии убеждала она. – Правда могла бы, если б вы

только…

Дверь перед ее носом захлопнулась.

− Дали мне шанс, − закончила Дейзи, обращаясь уже к ярко-красным дверным

панелям.

Опять напортачила. Плечи Дейзи уныло опустились.

«Вот так всегда», − обескуражено подумала она. Каким-то образом ей вечно

удается все испортить. Люси бы, без сомнения, куда лучше справилась с

подобной ситуацией.

Мысли о сестре отрезвили Дейзи, и ей вдруг расхотелось себя жалеть.

Она поклялась себе, что на сей раз не оплошает. Ей нужны предложенные

Марлоу пятьсот фунтов. Машинисткой ей не заработать столько и за

полдюжины лет, а за столь короткое время и подавно, и ее писательское

мастерство могло бы возрасти и наконец стать достойным публикации. Кроме

того, Дейзи не горела желанием искать очередное место работы. Но самое

главное, ей хотелось доказать Люси и себе, что она в чем-то может преуспеть.

Человек по ту сторону двери являлся ключом к достижению всех этих целей.

Так или иначе, нужно заставить его написать роман. Должен быть какой-то

способ. Дейзи заглянула в окно и увидела, что Эвермор все еще стоит в холле, наблюдая за ней. Их взгляды встретились, Дейзи нажала на электрический

звонок возле двери и не удивилась, когда он, скрестив руки на груди, не

сдвинулся с места.

«Упрямый, своевольный дурак», − раздраженно подумала она, но вместе с тем

на ум ей пришли слова Марлоу.

Ему только на пользу, если изредка сбивать с него спесь. Слишком уж он

высокомерен. Худшее, что можно сделать, это потворствовать ему и

тешить его самолюбие.

Дейзи поразмыслила над ними пару мгновений, и в голове тут же начал

оформляться план. План смелый, требующий немалого мужества, но, как

заметил сам Эвермор, как раз мужества ей не занимать.

Дейзи мило улыбнулась мужчине по ту сторону стекла, получив немалое

удовольствие при виде его подозрительно сдвинувшихся черных бровей. Не

переставая улыбаться, она помахала ему, развернулась и сошла с крыльца.

Себастьян Грант может пока этого не знать, но вскоре он напишет книгу. Она

намеревалась не оставить ему иного выбора. Переполняемая новоявленной

решимостью, Дейзи направилась по тротуару на поиски телеграфа.

Evelina 17.03.2014 18:41 » Глава 6

Перевод: Evelina

Редактирование: kerryvaya

Глава 6

Враг может довести человека почти до гибели, но, чтобы доконать его

окончательно и бесповоротно, требуется добрый неосторожный друг.

Марк Твен

Себастьян Грант, всякий раз вспоминая довольную улыбку Дейзи Меррик, все

больше убеждался, что видел девушку не в последний раз.

Спустя всего три дня ему довелось убедиться в своей правоте. Он был в

кабинете, разбирал последний привезенный из Швейцарии ящик, когда вошел

Уилтон и объявил, что мисс Меррик вновь нанесла визит.

Граф застонал:

− Я знал. Господи, неужели она вообще не понимает значения слова «нет»?

− Очевидно так, сэр.

− В таком случае, выставь ее вон, − приказал Себастьян, вытаскивая из

стоящего на полу ящика книгу. – Я ведь говорил, для этой женщины меня

никогда нет дома. И пришли сюда Саундерса, слышишь? – добавил он,

заталкивая книгу в надлежащее место на книжной полке. – Некоторые ящики

нужно отнести в мансарду.

Уилтон помешкал, оглядывая стол Себастьяна:

− Вы упаковали печатную машинку, сэр?

− Упаковал. – Он не видел смысла мучить себя, оставляя чертову вещицу у себя

на виду, но не собирался объяснять слуге свои мотивы. – Что-нибудь еще,

Уилтон?

− Нет, сэр.

Дворецкий удалился, не сказав больше не слова, но, разумеется, простого

приказа было недостаточно, чтобы избавиться от мисс Меррик. Несколько

минут спустя Уилтон вернулся.

− Простите, сэр, − принялся извиняться он, − но эта девушка настаивает на

встрече с вами. Говорит, пришла по юридическому вопросу, касающемуся вас и

«Марлоу Паблишинг» – в общем, что-то жизненно важное.

− По юридическому вопросу? Черт возьми, парень, разве эта девица похожа на

солиситора?

− Нет, сэр.

− Тогда какой же юридический вопрос мог привести ее сюда? Женщины не

имеют никакого отношения к праву. Слава богу, им не позволено заседать в

суде. Будь иначе, только представь, какой хаос они бы там учинили. Мужчины

бы не выиграли ни одного спора. Независимо от того, о чем он. Говорю тебе,

выставь ее отсюда.

− Прошу прощения, милорд, но она уверяет, что дело не терпит отлагательств.

Марлоу прислал ее выяснить ваши намерения, дабы «Марлоу Паблишинг»

могло предпринять соответствующие действия.

− О, ради всего… − проглотив ругательство, Себастьян затолкал том, что

держал в руке, на полку книжного шкафа. Должно быть, это уловка,

выдуманная, чтобы вновь попытаться убедить его написать книгу. Он уже

собирался вновь велеть Уилтону выпроводить ее, но вдруг остановился,

призадумавшись.

Его издатель обладал извращенным чувством юмора. Если и впрямь имелось

некое юридическое дело, с Гарри сталось бы прислать хорошенькую и

вредоносную мисс Меррик об этом сообщить. Вероятно, вопрос всего лишь в

правах на перевод одной из его книг во Франции или же некая американская

газета предложила публиковать отрывками сборник его рассказов. Себастьян

надеялся на второе. Американцы платили лучше. В отличие от скаредных

французов. В любом случае речь шла о доходах, коими он никак не мог себе

позволить пренебречь. Обладай Себастьян средствами, нанял бы собственного

солиситора улаживать подобные дела, но он и без того задолжал «Бэссингтон и

Бартон» порядочную сумму, и новые долги были последним, в чем он

нуждался.

Не то чтобы эта девчонка могла уговорить его написать вообще хоть что-то.

«Хотя, − поправился он, когда зрелище зеленоватых глаз и полных розовых губ

предстало перед его мысленным взором, − наверное, приятно будет

понаблюдать за ее попытками».

− Хорошо, − проговорил он. – Спущусь через минуту.

Уилтон удалился, а Себастьян, повернувшись, прислонился спиной к книжному

шкафу, вспоминая последнюю встречу с мисс Меррик. Он почти поцеловал ее в

тот день. И даже сейчас не вполне понимал, почему. Правда, она так хороша,

что любому на его месте едва ли нужны были особые причины, но в их случае

это всего не объясняет. Девушка не нравилась ему. Он счел ее чертовски

назойливой. Она выводила его из себя сверх всякой меры. Да, весьма странно,

что эти самые качества делали мысль о поцелуе с ней столь интригующей. Да и

она, он знал, испытывала те же чувства, и они ее пугали. Она подпрыгнула,

словно испуганная лань, стоило ему подойти слишком близко. Возможно, на сей

раз удастся оказаться ближе. Ему вдруг пришло в голову, что близость к мисс

Меррик сродни поджиганию спичек подле пороховой бочки, но некоторые вещи

стоят того, чтобы рисковать. И Себастьян отважился спуститься в гостиную.

К сожалению, она вновь была одета, словно старая дева, и держала в руках свой

чудовищный портфель, но граф обрел некое утешение в том, что солнечный

свет, льющийся сквозь окна гостиной позади нее, обрисовал скрытые хлопковой

блузой формы, стоило лишь ей подняться с софы.

− Милорд, − произнесла она, приветствуя его реверансом.

− Мисс Меррик. Какое счастье снова видеть вас. – Себастьян кивнул и жестом

предложил ей занять прежнее место, что она и сделала, а он, вместо того чтобы

занять кресло напротив, предпочел опуститься рядом. – Надеюсь, вы в порядке?

Она отодвигалась в сторону, пока не оказалась на противоположном конце

софы.

− Все хорошо, спасибо. Но это не визит вежливости, − добавила она, сев в

полоборота, чтобы оказаться с ним лицом к лицу. – Вопрос чисто деловой, так

что, может, сразу к нему приступим?

Строгая деловитость в ее голосе прозвучала столь наигранно, что Себастьяну

захотелось улыбнуться. Она снова смущалась.

− Разумеется, − ответил он. – Дворецкий упомянул, что вы пришли, дабы

просветить меня касательно некого юридического вопроса?

− Именно так. – Она потянулась за портфелем, поставила на колени, открыла и

извлекла из него кипу документов. – Здесь копия вашего последнего контракта с

«Марлоу Паблишинг». – Застегнув портфель, она положила поверх бумаги,

вытянула последний лист и подняла так, чтобы ему было видно. – Это ваша

подпись, лорд Эвермор?

Себастьян ощутил слабый проблеск беспокойства, но ничем не выказал его.

− Да, − подтвердил он, вытянув руку вдоль спинки софы, принимая позу

совершенно спокойного человека. – А почему…

− Превосходно, − перебила она и вернула страницу на прежнее место. Она

просмотрела первую страницу, ведя по строчкам указательным пальцем, и

наконец задержалась в самом низу.

− Раздел Два, подраздел А, параграф Один вашего контракта гласит, что вы

соглашаетесь предоставить рукопись, содержащую не менее ста тридцати пяти

тысяч слов, «Марлоу Паблишинг» к тридцать первому января тысяча восемьсот

девяносто третьего года. – Она подняла глаза: − Вы опоздали.

Только дурак мог не понять, куда ведет сия беседа. Чертов Гарри и его

гаденькое чувство юмора. Себастьян придвинулся ближе, повернув голову и

наклонившись так, словно хотел прочитать лежавший на коленях девушки

документ. Та шелохнулась, и прядь огненных волос выбилась из-под полей

нахлобученной на голову шляпки. Завиток на ее щеке мерцал в солнечном

свете, подобно язычку огня. И вновь Эвермор представил, как бы она

выглядела, будь эти великолепные волос распущены, но на сей раз он нарисовал

их себе раскинувшимися вокруг нее по зеленой траве и ощутил, как в теле

затрепетало возбуждение.

− Неужели я и впрямь так опоздал? – низким голом спросил он. – Покажите.

Не глядя на него, Дейзи склонилась над лежавшим на коленях контрактом и

постучала по нужному абзацу указательным пальцем:

− Вот здесь.

− Мм… − Он притворился, что читает, в действительности не отрывая глаз от ее

профиля. Золотистые веснушки на щеках напоминали карамельную крошку в

блюде с кремом, и, представив, как целует их, Себастьян почти ощутил на губах

сладость ее кожи. – Да, − согласился он, − кажется, с тех пор прошло некоторое

время.

− Три года, три месяца и двадцать дней, если быть точнее.

− О Боже, как летит время.

Граф приблизился еще немного и уловил тонкий свежий аромат чего-то, что не

сумел определить. Каким-то образом сей запах вновь вызвал эротический образ

ее, лежащей под ним на траве. Себастьян прикрыл глаза. Глубоко вдохнув, он

попытался удержать ускользающее видение.

Послышался шелест бумаги, когда Дейзи перевернула страницу:

− Далее, согласно разделу Два, подразделу Б, параграфу Один, − продолжила

она, − в случае, если вы не сможете предоставить вышеупомянутую рукопись к

требуемому сроку, то обязуетесь попросить отсрочку.

Он сделал еще один глубокий вдох и внезапно понял, что источало то едва

уловимое садовое благоухание. Всего-навсего мыло… если быть точнее,

грушевое мыло, реклама которого, видать, была правдива, поскольку он и

впрямь ощутил свежий и сладкий аромат английского сада. Никогда ни один

запах не казался ему особенно эротичным, но в сочетании с картинами в голове

этот – действительно возбуждал.

А девушка рядом продолжала бубнить, зачитывая его контракт:

− Любые просьбы об отсрочке должны быть изложены в письменном виде и

рассмотрены лично руководством издательства. В случае если издатель

согласится с отсрочкой, автору будут установлены разумные сроки. Вы просили

об отсрочке, лорд Эвермор?

Ее вопрос на мгновение отвлек Себастьяна от фантазий о любви на траве.

Открыв глаза, он обнаружил, что она смотрит на него в ожидании ответа.

− Нет. Не просил.

− Значит, несмотря на ваши ложные уверения в обратном, ничего из

вышеперечисленного выполнено не было. Как «Марлоу Паблишинг» не

получало от вас никакой корреспонденции, так и вы не отвечали на все вопросы

лорда Марлоу, касаемо этого дела.

Стоило мисс Меррик воспроизвести гневную отповедь его издателя, как

вспышка страсти к ней стала угасать.

− Мы с Гарри обсудили это, − начал Себастьян, но она его перебила.

− Вы не предоставили просьбу об отсрочке и отказались добровольно обсудить

предложение «Марлоу Паблишинг» о продлении сроков, а посему не соблюли

контракт. – Она нахмурилась, сдвинув брови в попытке принять строгий вид.

Однако, благодаря россыпи прелестных веснушек на личике, ей это мало

удалось.

− Да, похоже, я вел себя очень дурно, − лениво согласился он. – Меня отправят

в постель без ужина?

При столь явном отсутствии раскаяния, Дейзи нахмурилась еще сильнее.

− Как я понимаю, вы уже получили предоплату по контракту в размере пяти

тысяч фунтов?

Себастьян с сожалением вздохнул: последние следы самой что ни на есть

эротической фантазии испарились.

− Верно.

− А можете, положа руку на сердце, назвать дату, к которой обязались

предоставить рукопись «Марлоу Паблишинг»?

Граф раздраженно фыркнул. Гарри до сих пор пребывает в заблуждении, будто

Себастьяну требуется лишь просиживать все дни за печатной машинкой, и

волшебным образом вскоре появится книга. Хотя весьма поразительно, с чего

Гарри взял, что прислав мисс Меррик зачитать сию юридическую ерунду,

заставит его немедля засучить рукава.

− Я уже отказался от предложения Гарри рассмотреть вас в качестве напарника,

помощника или как вы двое это называете, а посему теперь он использует вас,

дабы напомнить мне об условиях контракта? Считает, вам удастся образумить

меня убедительнее, чем какому-то длиннолицему солиситору?

− Поскольку вы нарушили контракт, − будто не слыша его, продолжила мисс

Меррик, − и наотрез отказались добровольно договориться с «Марлоу

Паблишинг» о продлении, то должны возвратить издательству предоплату.

Себастьян подскочил:

− Что?

Дейзи постучала по лежавшей на коленях странице:

− Вот здесь. Раздел Два, подраздел Б, параграф Два.

− Черт возьми, мне плевать, какой это раздел. Я думал, Гарри нанял вас убедить

меня написать книгу. Для этой цели вы избрали не самый действенный способ.

− Ваш твердый отказ обсуждать написание новой книги вынудил лорда Марлоу

пересмотреть положение вещей. Вы возвратите аванс, тем самым ваш контракт

утратит силу.

− Гарри знает, что я не в состоянии выкупить свой контракт. Ему известно, что

у меня нет ни гроша. – Себастьян сердито уставился на нее. – Обстоятельство,

возникшее отчасти потому, что некий критик, работающий на газету,

принадлежащую моему же издателю, разгромил мою пьесу, тем самым

разрушив всякие надежды получить с нее доход!

Дейзи пожала плечами.

− Вините меня во всех грехах, но это ничего не изменит. Вы задолжали

«Марлоу Паблишинг» сумму в размере пяти тысяч шестьсот тридцати четырех

фунтов и одиннадцати шиллингов.

− Марлоу заплатил только пять тысяч. С чего он требует еще шесть сотен

сверху?

− Проценты.

− Что? – У него вырвался смешок, ибо вся их беседа уже смахивала на абсурд. –

Марлоу начислил на мой долг проценты?

Она вновь постучала указательным пальцем по странице:

− Согласно разделу Два, подразделу В, параграфу Один, если вы не

предоставляете приемлемую рукопись в течение трех лет с указанной даты

сдачи вышеупомянутой рукописи, издатель, начиная со срока сдачи, вправе

начислить на любые выплаченные вам средства четыре процента годовых.

Отсюда эта сумма, которая, кстати сказать, подлежит уплате по первому

требованию. Вот почему я здесь, лорд Эвермор.

Она протянула руку ладонью вверх, словно ожидала, будто он прямо здесь и

сейчас выложит почти шесть тысяч фунтов.

− Ничего более идиотского… − Себастьян осекся, вспомнив, что разговаривает

с женщиной, хотя в любом случае, он был слишком зол, чтобы озвучить то, что

действительно хотел сказать. – Ради всего святого, мисс Меррик, опустите руку,

− вместо этого промолвил он. – Я не имею обыкновения таскать в карманах

такие деньги.

Дейзи убрала руку.

− Если желаете сходить за чековой книжкой и выписать чек, − проговорила она

и, сцепив руки в замок, умостила их поверх контракта, − я с радостью подожду.

− Я не могу так сразу выплатить подобную сумму. И Гарри чертовски хорошо

об этом знает.

− В случае неуплаты, мне велено сообщить о вашем отказе мистеру Джонатану

Генту, эсквайру, из фирмы «Ледбеттер и Гент». Их контора представляет

юридические интересы «Марлоу Паблишинг», так что он проследит, чтобы в

отношении вас были приняты соответствующие меры.

− Он что, подаст на меня в суд? Гарри не посмеет.

Дейзи кивнула, словно ожидала такого ответа. Она вновь открыла портфель,

извлекла оттуда сложенный лист бумаги и, не говоря ни слова, протянула ему.

Себастьян схватил письмо, сломал восковую печать и развернул его. Стоило

ему увидеть логотип «Ледбеттера и Гента» вверху страницы и подпись самого

Джонатана Гента внизу, он понял, что угодил в серьезный переплет. В письме

подтверждалась готовность юридической фирмы начать процедуру взыскания

через суд присяжных в случае, если Себастьян Грант, граф Эвермор, откажется

погасить свой долг перед «Марлоу Паблишинг».

Оторвавшись от письма, он в смятении уставился на женщину перед ним.

− Боже правый. Судебное разбирательство превратит мою личную жизнь в

балаган.

− Что ж, весть об этом несомненно получит широкую огласку, − согласилась

она с приведшим Себастьяна в ярость самодовольством, − как и о том, что вы

лишились контракта с «Марлоу Паблишинг», и никогда не получите его вновь.

Уверена, желтая пресса не преминет начать строить предположения о глубине

вашей финансовой несостоятельности…

− Разумеется, черт бы их побрал! Гарри вообще представляет, какой мне это

нанесет ущерб? Учитывая мое нынешнее положение, мне не удастся занять

денег, пусть даже от этого будет зависеть моя жизнь.

− Мне неизвестно, что лорд Марлоу представляет, а что нет. Я лишь следую его

указаниям.

Себастьян взглянул на устроившуюся на софе очаровательную девушку,

которая выводила его из себя, и в очередной раз огорчился, что природа

ухитрилась создать подобный парадокс. Вероятно, в тот день во Флоренции он

все же умер и теперь пребывает в аду. Несложно представить, что эта

огненноволосая девчонка послана, дабы вечно терзать и мучить его.

Откинувшись на спинку софы, он потер лицо рукой, размышляя о перипетиях

юридической битвы с Марлоу. Финансовые сложности сами по себе уже были

весьма неприятны, но оставалось еще одно, куда более важное затруднение.

Журналисты примутся разнюхивать подробности его частной жизни. Мысль о

том, что правда о давешнем пристрастии к кокаину выйдет наружу и станет

темой уличных газет, была невыносимой.

− Правда, есть иное решение.

Ее голос вторгся в его мысли и, повернув голову, Себастьян обнаружил, что она

за ним наблюдает.

− Какого рода решение? – спросил он сквозь стиснутые зубы.

− Вы можете написать книгу.

− Будь вы неладны! – Вскочив на ноги, он отошел к окну. − Следующей книги

не будет. Почему вы все не можете этого принять?

Он услышал звук ее шагов, когда мисс Меррик подошла к нему, но даже не

взглянул на нее. Не смог. Гнев и отчаяние подобно кислоте выжигали его

изнутри.

− Милорд, − тихо произнесла она, − как ваш друг, лорд Марлоу желает увидеть,

что вы снова пишете.

Себастьян издал горький смешок:

− Скажите моему другу, чтобы катился подальше.

− Если хотите, я передам ему ваши слова, но если вместо этого решите

выполнить условия контракта, лорд Марлоу согласится предоставить отсрочку.

В разумных, само собой, пределах.

Он сделал глубокий вдох.

− Насколько разумных?

− Скажем, сто двадцать дней?

− Четыре месяца? Да вы шутите.

− Милорд, я уже говорила, что не шучу. Это не входит в число моих талантов.

Так вам нужна отсрочка?

Он ни за что ни сумеет создать рукопись за четыре месяца. И даже четыре года,

если уж на то пошло. Ему придется пережить скандал, встретить свой

финансовый крах и наблюдать ликование, с коим критики и прочие авторы

примутся комментировать гибель его карьеры.

Разве что…

Себастьян воспрял, ощутив проблеск надежды.

− В отсрочке нет нужды, мисс Меррик. Гарри хочет книгу? Ради бога, он ее

получит.

− Куда вы? – окликнула Дейзи, когда он направился к двери.

− Ждите здесь.

Широкими шагами он вышел из гостиной и направился в кабинет. Среди

загромождавших пол ящиков он отыскал нужный и открыл его. Как

примечательно, подумал он, глядя на обнаруженную несколько дней назад

рукопись, завершить карьеру первой написанной им вещью.

Себастьян потянулся к ящику, затем замешкался, рука его сжалась в кулак, когда он вспомнил, почему не предлагал этот роман ни одному издателю. Тот

был недостаточно хорош.

Правда, сейчас это едва ли имело значение. Его литературная карьера и без того

уже достигла самого дна, так что изменит еще одна плохая книга? Либо эта

рукопись, либо ничего. Он достал кипу бумаги, захлопнул крышку ящика и

вернулся в гостиную, к окну, где его ждала мисс Меррик.

− Вот, − объявил он, суя ей перевязанную бечевкой пачку. – Здесь моя

следующая книга. Передайте Гарри: она же и последняя.

Себастьян ощутил мрачное удовлетворение при виде того, как эти сочные губки

приоткрылись от удивления, когда рукопись оказалась у нее в руках.

− Но я полагала, вы сказали, у вас нет книги.

− Я ошибся.

Девушка опустила глаза.

− Она старая, − нахмурившись, проговорила Дейзи, пробежав кончиком пальца

по скрученным уголкам. – Бумага пожелтела. И она рукописная. Вы же

говорили, что печатаете свои рукописи. – Она вновь подняла глаза. – Когда же

вы написали эту?

− Какое это имеет значение? Это законченный роман. В котором, осмелюсь

предположить, примерно сто тридцать пять тысяч слов.

− Но старая рукопись – совсем не то, что требуется лорду Марлоу! Ради вашего

же блага он хочет, чтобы вы вновь начали писать.

− Мне плевать, что там ему хочется. Я исполнил свои обязательства. Отдайте

ему книгу и передайте, что я ожидаю выплату оставшихся пяти тысяч фунтов

согласно условиям контракта.

Дейзи замешкалась, затем со вздохом уступила:

− Хорошо. Я передам лорду Марлоу ваше послание.

Стоило ей принять рукопись из его рук, Себастьян тут же преисполнился

чувством сокрушительного облегчения. Все кончено. Больше ему не придется

написать ни слова. Все, наконец, кончено.

Мисс Меррик же, казалась, придерживалась иного мнения. Вместо того, чтобы

удалиться, она стояла, разглядывая рукопись в своих руках.

− Вы… − Она запнулась и, подняв голову, взглянула на него. – Что вы

собираетесь теперь делать?

Сей вопрос испортил Себастьяну минутную радость избавления. Дело сделано,

и нет пути назад. Он больше не писатель. Осознав это, он вновь ощутил

разверзшуюся внутри пустоту. А кто он тогда, если не писатель?

Но свои дурные предчувствия Себастьян оставил при себе:

− Хорошего дня, мисс Меррик.

Поколебавшись еще мгновение, она развернулась. Наблюдая, как Дейзи уходит,

он пытался воссоздать блаженное чувство облегчения, посетившее его минутой

ранее, но оно исчезло.

Дойдя до софы, она помедлила, и Себастьян напрягся:

«Уходи, − с нотками отчаяния подумал он. − Ради всего святого, просто уйди».

Прижав одной рукой к груди рукопись, она присела и подхватила свободной

рукой портфель. Сделала еще шаг к двери, но вновь остановилась и обернулась

через плечо.

− Чего вы ждете? – не выдержал он. – Вы получили то, что хотели. Теперь

оставьте меня. И никогда не возвращайтесь.

Поджав губы, Дейзи коротко кивнула и повернулась к выходу. Она молча