Текст книги "Милорд, откройте тайну! (СИ)"
Автор книги: Лариса Шубникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
Лу сидела позади Элоизы на гнедой лошади, и снова восхищалась толпой, звуками большого города, хоть некоторые из них вовсе не были предназначены для ушек юных леди. Отовсюду смешки, свист и громкие высказывания простолюдинов по поводу нарядов и внешности дворян.
– Жуди, только посмотри на ту пышку. На ней не платье, а целый парус. Ох, достанется кому-то в постель горка сала! Качать будет, как на волнах!
– Не скажи, Дюс. По мне, так чем пышней девица, тем теплее спиться.
А дальше еще хуже, потому, как приятели стали обмениваться совсем уж непотребными словами, рассказывая друг другу, как правильно использовать теплое женское тело под собой. Лу не услышала уже их разговора, потому, что продвинулась их кавалькада дальше по улице.
– Чтоб я сдох! Эй, ангелочек, посмотри на меня! Я слышал вчера, как ты пела у святого Жоссе. Спой еще! – проезжали мимо толпы, собравшейся у Главного дома на Площади, – Или улыбнись! Эй!
Народ узнал Лу! Какой стыд! Так подумала графиня Суррей, а сама Лу подумала совсем не так. Когда – то давно, попалась ей в руки книга о правилах общения с толпой еще романских времен. Язык был сложен, но упрямая Лу продралась сквозь вязь непонятных слов и вот, что вынесла она оттуда.
– Ангелы поют только на небесах. Готов умереть за мою песню? – вот так – то!
Лу помнила, что с народом можно и нужно общаться, при этом не демонстрировать слишком свое превосходство, но и не ровнять себя с ним.
– Готов! Вот сей момент и помру. Споешь? – молодой парень пробирался через толпу за лошадью Лу, его поддерживали смехом и выкриками, – Куда? Не уезжай!
Парень вскочил на большую бочку и уже оттуда кричал Луизе. Толпа подбадривала его и ее, вопила громко.
– Ангелочек! Поющий ангелочек Жоссе!
Разумеется, Лу петь не стала, но повернувшись так, чтобы ее не видела леди Мелисса, помахала рукой парню и улыбнулась. Тот подпрыгнул радостно на бочке, не удержал равновесия и упал прямо на людей. А там смех, шутки и одобрительный гомон в адрес юной аристократки, которая не стала морщить очаровательный носик и общалась с простолюдином приветливо.
Когда все же удалось добраться до Замка, не потеряться в толчее и не попасть под копыта лошадей в длинных попонах, сэр Годфри повел своей семейство туда, куда давно хотел попасть. А именно, в высшее общество, а там сливки сливок, цвет нации и вместе с этим, золото и власть.
– Мне страшно. Я сейчас упаду, мама, – шептала Трис, – Тут все такие важные.
Элоиза и вовсе лишилась дара речи, глядя на высоченные потолки Главного зала, на оконные витражи огромной стоимости и редкости, и свет, что пробивался сквозь них, цветной, радужный. Ложились ленты – лучи причудливо на плитку пола, светились красиво. Зал настолько был помпезен и величествен, что угнетал, давил своею пышностью на тех, кто до сих пор считал самым роскошным Залом в Мире центральную комнату в замке графа Суррей.
Лу тоже засмотрелась, так же, как и ее сестры была подавлена и растеряна, но у нее была цель и ей пришлось собрать всю свою волю в кулак и начать осматриваться по сторонам.
Дворян было много, но не настолько, чтобы не запомнить их лиц. Цвет нации, это не все подряд, верно? Семейство сэра Годфри и вместе с ними еще три таких же, растерянных и пораженных, слуги оттеснили вправо. Роддерик тихо пояснил, что это те, кто будут представлены королю впервые. Остальных Виго уже знал и они относительно ровной толпой остались стоять слева. Центр зала пуст, а в его дальней стороне трон.
Когда гомон стих, послышался раскатистый голос личного королевского глашатая.
– Его Величество, король Виго Третий Красивый! – двери зала, огромные, раскрылись и король двинулся между своих подданных к трону, почти не замечая, как склоняются гордые головы и гнуться в поклонах спины.
За ним его приближенные дворяне и церковник. Они достигли трона, король занял свое место, а по обеим сторонам от него встала его личная свита.
– Его Высочество, принц Ричард, – глашатай не дал передышки и снова почетное шествие наследника трона, ради помолвки которого все они и прибыли на турнир.
Королева на оглашение не пришла. Таков протокол. И об этом снова поведал тихо Родерик.
А Луиза смотрела на короля… Она знала, кто он для нее, но никак не могла понять, как это возможно быть дочерью этого красивого мужчины, обладающего абсолютной властью над всеми и каждым в стране. Потом взгляд ее привлек высокий аристократ, стоявший рядом с троном по правую руку от короля, ступенью ниже. Лу увидела цвета Лидсов– синий и черный. Не может быть! Ги Френсис Годольфин, герцог Лидс!
Любая на ее месте поступила бы так же, увидев своего кумира впервые. Как? Очень просто. Луиза уставилась на Ги и уже больше никого не замечала. Высокий, плечистый и красивый… Черные волосы и яркие серые глаза, поразительный контраст, но и изумительный в своем несоответствии. Грозный вид Лидса дал понять Лу, что этому мужчине она вопросов своих задать не сможет. Почему? Он попросту ее не заметит. Сочтет мышью в лучшем случае, а в худшем – пылью под своими дорогущими сапогами.
Принц Ричард встал у трона отца, заняв полагающееся ему высокое место и король начал свою обычную приветственную речь.
– Мы ценим всех, кто прибыл сюда. Мы рады каждому из вас. Мы приглашаем быть гостями в нашем доме, и предлагаем хлеб и защиту, – древняя фраза приветствия от правящего дома.
Все находящиеся в зале, как один склонились в поклонах. Мужчины опустив головы, дамы пав в глубокие реверансы.
– Среди нас есть те, кого мы видим впервые, – слова, послужившие сигналом к тому, чтобы поданные перестали кланяться, а вновь прибывшие подходили к королю для представления.
Первыми были Уостерширы, семья из пяти человек. За ними Торвины, и Болтоны. Лу, уже не слушала, она собиралась с духом. Король знакомился с новыми подданными не более, чем минуты за три, а значит у нее совсем мало времени, чтобы привлечь к себе его высочайшее внимание!
– Граф Суррей, графиня Суррей с семьей. Графиня Уилшир, – Лу даже внимания не обратила на то, что ее имя назвали отдельно, она шла позади Трис и Элоизы, каких– то деревянных в своем волнении. Лу не могла позволить себе тревоги, потому и спина ее была пряма, голова перестала кружиться, и все ее существо превратилось в одно целое нечто, которое стремилось сейчас к своей цели.
– Лорд Годфри, мы оценили Ваш вклад, – король с намеком на высокие подати, – Леди Мелисса, я знал Вашу матушку. Сэр Родерик, удачи в турнире.
А уже потом, когда важные члены семьи были удостоены вниманием Виго и отступили вправо, вперед вышли те, которые ценились меньше, а именно, дочери.
Трис и Элоиза впереди, Лу позади них. Реверанс. Во время поклона Лу, вопреки установленному протоколу смотрела прямо на короля. Не волновалась, просто нельзя ей было сейчас! Она смотрела в глаза монарха и … Ничего в них не заметила. Он скользнул взглядом по ней, задержался на секунду, а потом кивнул всем троим.
– Дочери графства Суррей очаровательны, сэр Годфри. Уилшир так же, прекрасен. Мы рады вам, – семья отошла к своей стене и застыла там. У всех было разное выражение лиц. Сэр Годфри чуть не лопался от гордости, леди Мелисса улыбалась, радуясь прекрасному выходу дочерей, Родди сиял, словно панцирь победителя турнира, а Лу была убита тем, что все ее планы рухнули.
Король ее не узнал, а это значит, что ее судьба не изменится никак. Да, Лу хотелось плакать, но она не стала. Вместо того, чтобы рыдать и ругать себя за недальновидность и напрасные надежды, она стала думать о главном. Первое – как правильно поднести свою идею обществу и нажиться на этом, а второе – как не выйти замуж раньше, чем ей хотелось бы.
Глава 5
Ги стоял у трона Виго и внимательно разглядывал дворян, что собрались на оглашение, подмечая любой недовольный взгляд и каждую, спрятанную наспех, язвительную улыбку. Ничего нового для себя он не открыл. Расклад все тот же, древний и опасный. Бофорты, Маннерсы, Сеймуры и Фицрои держались друг друга, составляя довольно серьезную оппозицию трону. Герцог Лидс прекрасно знал об этом сговоре, потому и нашел повод для нападения на Хатуэев, род, бывший частью негласного союза. Оппозиционеры поняли намек и временно поутихли, но это вовсе не значило, что планы свои забросили совершенно. Сэр Томас Гай Маннерс, герцог Ратленд имел некоторые шансы на престол по праву рождения, небольшие, но все же. В том и заключалась опасность союза сильных родов, имеющих возможность продвинуть на трон одного из своих, того, у которого были права на власть.
Впрочем, сейчас это не было первоочередной проблемой. Война с Хатуэями подточила ресурсы Союза, вытряхнула из него монеты и солдат, но Лидс понимал, что так будет не всегда и уже строил далеко идущие планы по устранению опасности для Трона.
– Граф Суррей, графиня Суррей с семьей. Графиня Уилшир, – взревел глашатай и отвлек внимание Ги на себя, точнее на семью, которую представляли сейчас Виго Красивому.
Ги хорошо помнил разговор с Перчаткой и присмотрелся к новеньким внимательно. Отец семейства, приятный мужчина с хитринкой в глазах, его жена, довольно сносной еще внешности, но с неприятным взглядом, бравый сын. А потом вышли три девицы. Две стояли впереди, третья пряталась за их спинами, но не настолько, чтобы укрыться от глаз внимательного Лидса. Красавицы, так подумал Ги о первых двух, пока не увидел третью… Он сразу понял, почему Слэйд назвал девицу ангелом и был совершенно уверен, что пела именно она и никакая другая. Но кое – что в ней заставило Ги насторожиться и проявить особое внимание, если не сказать пристальное.
Нет, она не сияла небесным светом, тем паче из глаз ее не лился адский пламень, она, как и две других девицы подошла к трону с лицом таким же, как и у всех дебютанток. Глаза опущены, уголки губ приподняты в полуулыбке. Но вот в момент глубокого реверанса, лицо ее преобразилось совершенно. Куда исчез ангелочек? Ему на смену явилась сосредоточенная, серьезная графиня, с пронзительным взглядом и уверенностью на лице такой мощи, что Ги приподнял бровь удивленно. Маленькая леди Луиза смотрела прямо на Виго, будто хотела что – то ему…сказать? Донести весть?
Разумеется, Ги покосился на короля. Тот никак не отреагировал на дерзость новенькой, лицо его осталось невозмутимым и величественным, но пальцы… Виго сжал подлокотники трона так сильно, что костяшки побелели. Лидс непроизвольно положил руку на кинжал, меча на оглашении не полагалось, и сделал малый шаг в сторону короля. Интуиция Ги сработала помимо его собственной воли, так же, как и работала в бою, на турнире, в сложных переговорах, и была развита до уровня животного инстинкта. Это было частью его военного гения, помогало ему везде и во всем. Сейчас интуиция Ги кричала о том, что король взволнован. Неужели, это связано с малышкой Уилшир?
Виго напуган? Удивлен? Что происходит? Это лишь малая часть вопросов, что пронеслась у Ги в голове и осталась без ответа. Семейство представившись, расположилось у стены, а Ги неотрывно смотрел на «ангелочка». И снова девушка изумила его! Она рассердилась, но мгновенно взяла себя в руки и задумалась о чем – то своем, при этом на лице ее Ги заметил эдакую серьезную хитринку. Видимо, что – то для себя решив, маленькая леди еще раз преобразилась и стала такой же, как и все девицы в зале. Скромной, милой и с опущенными глазками.
Разумеется, Лидс смотрел на нее, ожидая еще одной метаморфозы, но не дождался, увы. А было интересно.
– Оглашаем списки рыцарей и соперников. Первый вызов – маркиз Талбот герцогу Лидсу, – глашатай начал свое дело.
Одобрительный гомон и стук сапог по плитке пола.
– Второй вызов – граф Воксли барону Фрэнну, – и снова гул и стук сапог.
И так еще очень и очень долго. Оглашены были парные турниры и соперники, команды для участия в свалке, очередность и правила выбывания рыцарей из состязаний. Мужчины азартно следили за ходом оглашения, радуясь и любопытствуя сверх меры. Дамы заскучали, но вынуждены были повиноваться воле господ своих, проявляли терпение, являя обществу добродетель смирения и покорности.
Ги снова взглянул на маленькую графиню и пожалел, что не сделал этого раньше. Та с повышенным интересом наблюдала за всеми, и Ги был уверен, что она оценивала всех и каждого в этом зале! Он готов был сожрать свой сапог и поклясться на кресте, что Уилшир единственная из всех дам здесь получала удовольствие от чисто мужского праздника. Хорошо, что клясться он не стал, потому, как пришлось бы есть обувь. Леди Оранта, которую король сватал Лидсу, мило улыбалась Джеку Сомерсету и получала удовольствие от происходящего, а более всего от ответной улыбки Джека.
Дальше еще интереснее! После оглашения, Виго позвал всех к столу, что являлось жестом мира и доверия, ведь преломивший хлеб в доме врага, становился другом. Конечно, традиция себя изжила, но на таких вот ритуалах держалась власть, страна и общество.
Толпа разбрелась, но позже собралась в большом обеденном зале, где уж и столы, и скамьи, и музыканты.
Ги следил за ангелочком, и вот что приметил. Уилшир поглядывала не него самого, стараясь делать это незаметно. Хитрый Лидс улучил момент, и посмотрел на девушку, когда та его изучала. Как и все другие дамы, она тут же опустила глаза и даже постаралась спрятаться за спиной графа Суррея. Ги усмехнулся, понимая, что и до ушек этой леди дошли страшные слухи о нём. Но, кажется, он ошибся… Ангелочек продолжала наблюдать за ним!. Он видел любопытные голубые глаза, которые то и дело, показывались из – за спины сэра Годфри.
За столом леди Луиза, сидела прямо, не выделялась никаким особенным поведением до тех пор, пока не подали еду. И вот тут…
Она вздохнула и решительно достала из подвесного кармашка два предмета, что были знакомы Ги, но о которых не имели понятия многие из присутствующих на пиру. Двузубая серебряная вилка, украшенная камнями и маленький кинжал такого же вида. Леди прихватила вилкой кусок мяса с блюда, помогая себе кинжальчиком, перенесла его на свою тарелку и стала есть. Отрезала маленькие кусочки и отправляла их в рот с помощью вилки.
Дворяне, которые ели руками, попросту замерли от удивления. Дамы уставились на предметы в руках графини Уилишр и долго смотрели на то, как она ела, являя пример гигиены, а вместе с ней и приятной аккуратности.
Позже, когда столы были убраны, а музыканты затеяли песенные соревнования, дворяне развеселились и притопывали сапогами, Ги заметил, что ангелочек незаметно пятится к выходу из зала. Конечно, он пошел за ней! Во первых, он помнил о реакции Виго на малышку Уилшир и опасался, а во вторых – куда это она, а?!
Леди Луиза вышла за дверь, Ги следовал за ней на приличном расстоянии. Та повернула по коридору налево, дошла до галереи, оглянулась, заставив этим герцога Лидса спрятаться за углом, и обратилась к служке, что подпирал стену.
– Ты, подойди, – голос изумительной бархатистости и спокойствия, – Ступай на поле Рэндом. У церкви Жоссе найдешь палатку торговца Оскара Свистуна.
Замолчала, ожидая, пока слуга кивнет, усваивая информацию.
– Передашь ему несколько слов, которые нужно запомнить очень и очень хорошо, – снова сделала перерыв и снова кивок слуги, – Скажешь ему, что леди просила передать, «ставь втридорога». Это все. Запомнил? – на вопросе ее голос властно повысился.
– Да, Ваша милость, запомнил. Леди просила передать, ставь втридорога, – ангелочек дала ему четверть монеты.
– Еще четверть, когда принесешь весть от Оскара.
– Слушаюсь, Ваша милость, – слуга поклонился, рванул выполнять приказ и зарабатывать вторую четвертинку.
Ги поспешно скрылся, но заметил, что Уилшир огляделась и выдохнула облегченно, не увидев никого постороннего. Затем она прекрасно вернулась в зал, а Ги вызвал Морта и приказал ему послать надежного парня, чтобы разведать об Оскаре Свистуне, потребовал быстрого отчета, и все это опять продиктовала ему интуиция.
В зале веселье и песни. Вино разгорячило дворян, стали они чуть менее напыщенными и чуть более добрыми. Кто бы ты ни был, аристократ или крестьянин, где бы ты не пил и с кем, итог всегда оди – вся твоя сущность показывается сразу. Характер, зачастую скрываемый, уж просится наружу, оповещая мир о том, кто ты есть. Весельчак, завистник, сатир или задира.
На рынках невест всегда один и тот же трюк, чисто мужской, действенный и незамысловатый. Девушкам давали неразбавленное вино, внимательно наблюдая за их поведением. А там уж и решали, насколько девица покладиста и мила нравом.
Тут, как на заказ явился Слэйд Перчатка! Его встретили свистом, радостными возгласами и началось настоящее веселье. Пройдоха всем наговорил разного, и хорошего и не очень. И все ему сошло с рук! А все потому, что на шута обижаться невместно. Тем и пользовался хитрый Слэйд. Пел прекрасно, дамы цвели, глядя на него! А Ги глядел на Уилшир. Той тоже дали глотнуть из кубка крепкого напитка и глаза ее засияли втрое ярче! Грудь взволнованно трепетала, маленькая ножка отстукивала в такт мелодиям. Лидс почти улыбнулся, смотря на красивую девушку, но она опять его удивила!
– А не желают ли благородные леди показать собранию свое искусство? Я подыграю, подпою любую песнь. Вы только согласитесь, красавицы, и подарите достойным мужам удовольствие слышать ваши чудесные голоса! – дамы защебетали восторженно и тут же принялись сбиваться в кучки и шептаться.
Петь для ровни, не возбранялось, даже приветствовалось. Это не выступление для черни и отребья, а демонстрация таланта и умений. Разумеется, нашлись охотницы поучаствовать, их еще и подтолкнули в спину жесткие кулачки матерей, дабы показать дитя в хорошем свете.
Виго, который сидел с отстраненной полуулыбкой на губах, дал свое высочайшее согласие обычным кивком. Ги тут же посмотрел на Уилшир, помня еще, как ее голос чуть не выбил его из седла. Она опять перестала быть милой леди и, похоже, настраивалась на что – то. Лидс сравнил ее с молодым солдатом, что перед боем дает себе клятву – выиграй или умри! Да что же это за ангел такой и что ей нужно?!
Начала песеные состязания леди Сибил, баронесса Мюррей. Милая песня, милый голосок и приятная девушка. Ее исполнение оценили по достоинству и снова топали сапогами по плитке пола. Затем не такая приятная графиня Честер, а потом Слйэд, обратился с речью в никуда, но в то же время, персонально.
– Недавно оказался я у церкви, но хоть и грешен, все одно, услышал ангельское пенье. С тех пор я пью чуть меньше и собираюсь сочинить стихи во славу Божью! Когда б еще услышал голос тот, наверняка подался бы в монахи! – гости смеялись громко, зная о славе Перчатки, и любопытствовали, к чему это ведет менестрель? – Я вижу леди здесь, такую же прекрасную, как ангел. Быть может, ей удастся сделать из меня святого?
Слэйд смотрел на малышку Уилшир. Ги сам впился взглядом в леди Луизу. Та, вероятно, под действием вина, не удержала смиренной маски на лице. Она выпрямилась, улыбнулась менестрелю и сказала просто и достойно.
– Я знаю песню, Слэйд. Однако, она вовсе не веселая. Хороша тем, что коротка и никто не успеет заскучать, слушая ее, – бархатный голос, грамотная речь и осанка аристократки.
Вот она какая, сущность графини Уилшир! Ги хотел уж топнуть сапогом по полу, настолько смогла эта малышка его впечатлить своим достоинством.
– Немного печали еще никому не сделали вреда. После грусти счастье ярче и желанней, – Перчатка говорил с ней уважительно, снова удивив Ги таким необычным для менестреля отношением к женщине.
– Раз так, то и сыграю я сама. Почтенный Слэйд не откажется отдать на время мне свой инструмент? – Слэйд не отказал, более того, подвинул ей стул, куда леди и присела весьма грациозно, не смотря на выпитое вино.
Закат бил в стрельчатые окна пламенем и в его отблесках маленькая Уилшир смотрелась совсем не ангелом, а живой и очень желанной женщиной. Овечье смирение ушло, и его место заняла вдохновенная грусть. Ги понял, что Перчатка имел в виду, когда говорил о «душе, таланте и чувстве» девушки.
– Эту песню я помню еще с тех времен, когда жива была моя матушка, – глубокий вздох и печаль в глазах ангелочка.
Она заиграла на лютне, и Ги стало понятно, что любимый инструмент менестреля в умелых руках, и даже более. А потом началась песня, заставив молчать всех, в том числе и Лидса, из опасения пропустить хотя бы звук. И даже не смотря на непонятные мурашки, которые снова побежали по спине Ги, он осознал, что пела леди для Виго и только для него. Нет, она не смотрела на короля пристально, всего лишь раз взглянула, но так пронзительно и печально, что у внимательного Лидса сомнений не осталось.
Ты слышишь, любимый, как сердце стучит?
Оно еще любит тебя.
Я чувствую, что и твое не молчит,
И все еще помнит меня.
Мой милый, прошу, ты себя не вини!
Ведь я же тебя не виню.
Со мною все наши счастливые дни,
Их в памяти свято храню.
А ты позабудь, свои крылья раскрой,
Тебе высоко летать!
Мне ж участью будет любовь с тоской,
И рядом с тобой мне не встать.
Мне жаль одного, ведь не ведаешь ты,
Про дар, что мне счастье даёт.
У этого чуда твои черты.
Она меня мамой зовёт.
От автора: стихи мои, собственные. Это мой первый опыт, потому прошу не судить строго)))
Все еще долго молчали, будто позабыв, что праздник и надо веселиться и смеяться. Простые и печальные слова песни, прекрасный голос и исполнение заставили каждого в зале вспомнить свои невеселые истории, которых было немало. Сам Ги задумчиво смотрел на ангелочка. Она будто отдав с песней свои последние силы, слегка поникла на стульчике, но усилием воли взяла себя в руки. Встала, передала лютню молчаливому Слэйду и поклонилась Виго.
И только после этого оглушительный топот сапог по полу и щебет дам. Среди гомона и выкриков Ги даже не заметил Морта. Тот стоял в дверях зала и делал хозяину знаки. Лидс вышел из оцепенения, навеянного музыкой, и направился к капитану.
– Милорд, мы выяснили все. Оскар Свистун торговец, продает всякий хлам, но есть и кое– что подороже. Какие – то палки с двумя зубами и кинжалы, которыми только ногти чистить. Серебро и камни. Красиво, но зачем? – а Ги уже знал «зачем».
Этот хитрый ангелочек только что прекрасно привлек внимание к вилкам и ножам, а потом сообщил своему человеку, что можно продавать в три раза дороже! Ах ты… Ведь юная девушка, а как – то догадалась, додумалась. Да нет, быть не может, чтобы девица такое измыслила. Ее кто – то подучил? Может граф Суррей приказал?
– Вот что, завтра пошли утром человека, пусть посмотрит, как продается товар Свистуна. Доложить мне немедля, – теперь Ги стало совсем интересно.
Жгучее любопытство пополам с опасным шепотом интуиции на счет маленькой Уилшир он игнорировать не смог.
Что-то громко и весело вещал Слэйд. Снова музыка, песни и вино. Рядом с графом Суррей приметил Ги барона Визбоу. Огромный, рыжий рыцарь, сильный воин, но давно уже сменивший меч на учетную книгу. Достаточно богатый, чтобы быть здесь, при дворе. Лидс догадался о причине такого внезапного интереса рыжего к семейству сэра Годфри, и заметил, что ангелочек слегка побледнела. Графиня Суррей кривила рот, но сдерживалась. Предложение брачного союза для подопечной вперед своих дочерей ей было невыносимо, и об этом тоже догадался Ги.
Ему стало неприятно, хотя причины он понять не мог. Быть может, ему жаль было, что теперь песни маленькой Уилшир будет слушать барон? Кто знает?
Лидс двинулся к королю, подошел тихо и шепотом спросил.
– Ваше Величество, я заметил тревогу в Ваших глазах. Мне показалось? – Виго только крепче сжал кулаки.
– Тебе показалось, Лидс, – необычная злость прозвучала в голосе правителя, и Ги ничего не оставалось, кроме как поклониться и отойти.
В зале ничего интересного больше не происходило, и Ги решил навестить свою тайную комнату. Не нужно удивляться! Когда Лидс и Хелен были юны и влюблены, они искали уединения. В замке короля это непросто, повсюду люди, а это значит, глаза и уши. Тогда Виго открыл Ги одну из тайн своего дома. Верхняя галерея замка представляла из себя длинный коридор, и вот прямо по середине в стене, находился неприметный выступ. Если знать, куда нажать, то выступ сдвигался и открывал совсем маленькую комнатку, с одним лишь узким окном– бойницей. Это и стало пристанищем влюбленным.
Ги брел по замку, не понимая откуда взялась печаль, и дошел таки до тайного места. Нажал на камень и ступил в комнатку, что хранила приятные для него воспоминания.
Как бы любовь не кончилась, она всегда остается в памяти. И не только дурным, но еще и прекрасным чем – то. Ги было приятно вспомнить о своей юности, той, в которой еще не было места смертям, боям и предательствам.
Он замкнул замок и уселся на широкую скамью, вделанную прямо в стену. В бойницу виден был город и закат. Минут через пять послышались в галерее голоса и один из них, бархатный и невысокий, Ги узнал мгновенно. Его снесло со скамьи и кинуло «ухом на дверь». Все именно так и было! Герцог Лидс взялся подслушивать!
– Лу, я поздравляю тебя, детка. Это прекрасное предложение! Визбоу богат и готов принять тебя даже с твоим скудным приданым, – голосом сэра Годфри, – Ну, да не за этим я тебя сюда привел. Лу, как ты думаешь, для Элоизы выбрать Таллена или Маккарти? Оба вполне богаты. Что скажешь?
Ги изумился! Честное слово, впервые на его памяти лорд в летах просил совета у несмышленой девчонки. Да кто ты такая, чёрт тебя подери?
– Дядя Годфри, уверена, что Маккарти. Я знаю наверняка, что его земельный надел в скором времени станет больше. Сейчас война Лидса и Хатуэя, а это значит, что Ги победит. Маккарти не дурак и заберет себе Вандову пустошь. А там, по слухам, есть место серебру. Барон Визбоу тоже в случае победы, станет обладателем земель и рудника Хозби, но это к слову. Дядя, Элоиза смотрела на Маккарти благосклонно и будет рада ему, – голос деловитый, да и слова разумные.
Откуда она про серебро знает?! Ги и сам узнал всего лишь месяц тому назад. А между тем, чёртов ангелочек продолжила.
– Я могу попросить Вас, дядя, не соглашаться на предложение сэра Томмена? Я бы хотела остаться с Вами и помогать в делах, как и раньше. Я смогу работать еще больше и Ваша казна пополниться.
– Девочка, я умею быть благодарным. И не стану препятствовать счастью своей племянницы, – Годфри выпил и вылез из него щедрый господин.
– Но, я не хотела бы уезжать из Вашего дома, дядя, – тут ее голос слегка зазвенел, и в нем слышна была последняя надежда.
– Так все невесты говорят, детка. Не бойся, барон Визбоу богат и крепок телом. У тебя будет хорошая еда и много здоровых детишек. Ты будешь счастлива, Лу, а я выполню свой отеческий долг, – пьяноватй граф Суррей вздумал пустить слезу восторга по поводу своей собственной доброты.
– Но, дядя… – голос ангелочка звучал ровно, но Ги все равно понял, что Лу (ему понравилось, кстати) не рада жениху.
– Детка, не спорь! Завтра на турнире повяжешь свою ленту на его копье, – Годфри вспомнил, что он хозяин, – Так значит Маккарти?
– Да, сэр. Маккарти лучший выбор.
Затем они ушли, а Ги… Ему тоже перестал нравиться Визбоу. И серебро ему и ангелочка, еще и земли новые. Странно, но герцог Лидс, сам будучи богатым, сейчас позавидовал барону, которому Судьба подарков кинула щедро. Хотя и ему перепало – чёртов ангелочек была уверена в его победе. Приятно, как ни крути.
