Текст книги "Друзья или семья (ЛП)"

Автор книги: Л. С. Стоун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 25 страниц)

Что такое семья

Мне снилось, что меня проглотил дракон. Его огненное дыхание лизало мне ноги, пока тело проталкивалось по пищеводу в желудок.

Я резко проснулась. Было жарко от того, что по обе стороны от меня кто-то лежал. В ночном сумраке я рассмотрела светловолосую голову Люка слева и Габриэля справа. Как они здесь оказались? И почему я даже не почувствовала, когда они заползли ко мне в постель? Или я им разрешила?

И как теперь их выгнать? Они выглядят такими уставшими. Втайне, я и сама не хотела, чтобы они уходили. Мелькнула мысль, что будет, если нас поймают, но не до конца проснувшийся мозг не обратил на это внимания. Мне было приятно ощущать, что они рядом, что они так близко, что я не одна.

Повернулась на бок, чтобы дать ребятам больше места, задремала, продолжая прислушиваться к звукам спящего дома.

Через какое-то время я снова проснулась. Люк спал, уткнувшись носом мне в плечо и закинув на меня руку. Габриэль прижался с другой стороны и ногой придавил мне лодыжку. Было жарко и неудобно, но не хотелось шевелиться, не хотелось разбудить. Заставила себя снова заснуть.

Вновь я проснулась от того, что почувствовала дуновение ветерка. Попробовала приоткрыть глаза, но они сразу закрылись. Наверное, это свозняк из-за того, что дверь на чердак открыта. Возможно, на улице поднялся ветер и задувает на чердак, а так как дверь открыта, то и в комнату немного задувает.

Тишину нарушили два чмокающих звука. Габриэль напрягся, встряхнулся, вскочил. Люк слетел с кровати.

Я вскочила на колени и в страхе выпрямилась, подняла руки вверх, пытаясь защититься от внезапно оживших монстров и демонов из моих снов.

– Эй! – проворчал Габриэль. – Какого хрена? – Он сел на край кровати, прижав руку к лицу. Люк стоял на коленях на полу, прикрывая лоб ладонью.

– По крайней мере, Сэнг спит чутко. – голос Коты прозвучал в темноте. Он стоял у открытого окна и легкий ветерок шевелил его волосы. – Почему вы оба спали?

А то, что они оба спали в моей постели это нормально? Это его не беспокоит? Я сама, вдруг, испугалась, осознавая, что спала с мальчиками в одной кровати. Когда, в полусне, я поняла, что они рядом, это казалось нормальным и, даже, приятным. А теперь, когда пришло осознание, было странно и особенно неловко, что Кота это видел.

– Чердак-отстой, – заныл Габриэль. – И мы были с Сэнг. Ничего не же не случилось.

– Мистер Блэкборн оставил вас здесь, чтобы вы по очереди следили за обстановкой. Я должен это объяснять? – Он повернулся ко мне. – Как ты?

Я судорожно сглотнула.

– Думаю, все в порядке.

– Натан снаружи, – сказал Кота. – Он отвезет вас на квартиру Сайласа. Виктор уже там.

У Натана есть машина? Я не знала, что он умеет водить.

Габриэль поворчал, нащупывая в темноте свои ботинки.

– Который час?

– Четыре утра, – сказал Кота, – с добрым утром! – Он взял подушку с кровати и сел на край рядом со мной. – Габриэль, пойдешь с Виктором, надо закончить кое-какие дела. Обязательно свяжитесь с мистером Блэкборном. Люк, у тебя домашнее задание.

– Ненавижу домашние задания, – сказал Люк, но встал, потирая глаза. Прежде, чем уйти он наклонился и обнял меня за плечи.

– Пока, Сэнг.

Габриэль оттащи Люка и уткнулся носом мне в макушку.

– Эй, Беда, – сказал он. – Не позволяй Коте командовать собой.

– Проваливайте уже, ребята, – сказал Кота. – Натан ждет.

Люк выполз в окно, за ним Габриэль. Кота поднялся и закрыл за ними окно.

– Я думала, мы должны держаться подальше от крыши, – сказала я.

Кота указал на меня пальцем.

– Ты должна держаться подальше от крыши, а не мы. А мы пока не можем пользоваться даже задней дверью.

– Думаешь, когда-нибудь это станет возможным? – спросила я, заворачиваясь в одеяло и устраиваясь поудобнее. Теперь, когда шок прошел, я почувствовала, что продрогла. Вентилятор на потолке и вентилятор, направленный на чердак, шевелили прохладный ночной воздух.

– Мы должны быть готовы ко всему, – ответил он, устраиваясь на кровати рядом со мной. Мы сидели плечом к плечу. – Ты заметила мое присутствие раньше ребят. Я видел, как ты открыл глаза, что ты почувствовала?

– Я почувствовала движение воздуха, – ответила я. – Наверное, от того, что ты открыл окно.

– Ты чутко спишь?

Я кивнула. Обычно, да, я сплю чутко. Но как я не проснулась, когда эти двое забрались ко мне в кровать? Наверное, это всё красные таблетки, которые дал мне Габриэль.

Я глубоко вздохнула, зевая, почувствовала запах свежего мыла и специй – запах Коты. Во сколько он встал?

– Тебе следует быть более осторожной, – сказал он. – У меня было достаточно времени, чтобы забраться и стукнуть этих двоих по голове. А если бы это была Мари или твоя мама? Их бв застукали.

– Я думала, они будут спать на чердаке, – сказала я. – Они прокрались тайком, уже после того как я заснула.

Я повернулась на кровати, скинула одеяло с плеч, почесала щёку и зевнула.

– В следующий раз заставь их вернуться на чердак. Они должны дежурить по очереди, чтоб успеть спрятаться на чердаке, иначе они не успеют.

Я кивнула. Кожа под бинтами чесалась. Приподняла краешек повязки на запястье и взглянула на рану: кожа сильно натерта и местами содрана. Проверила повязку на другой руке и на лодыжках – то же самое.

Кота встал и поднял с пола сумку, валявшуюся у окна, и начал что-то искать в ней.

– Это тебе от Сайласа, – он протянул мне пакет с логотипом спортивного магазина.

Там оказались две розовые спортивные повязки на запястья. Я улыбнулась.

– Вот зачем он спрашивал какой мой любимый цвет!

– Габриэль был против, – Кота отложил сумку и сел рядом со мной. – А я согласен с Сайласом. Эти болячки надо спрятать, чтоб в понедельник в школе никто ничего не заметил.

– Классные браслеты. Мне нравятся.

Кота улыбнулся уголком рта.

– Хорошо. Скажи ему об этом, он обрадуется!

Кота взял мою руку, чтобы внимательно осмотреть рану.

– Боже, Сэнг… Выглядит ужасно!

Я сжала руку в кулак и забрала.

– Ничего. Это скоро заживёт, – сказала я мягко.

Кота очень внимательно посмотрел на меня. Его очки поблескивали в утреннем свете. Наклонился поближе и сказал:

– Перестань так относиться к себе! – он провел пальцем по моей щеке, ухватился за локон волос и пропустил его между пальцами. – Ты забыла, что с тобой произошло?

– Я всё помню, – нахмурилась я.

– Но ты не злишься и не жалуешься. Давай договоримся, что ты будешь сообщать мне обо всем, что с тобой происходит. Даже если у тебя просто заболит голова или живот. Я не всегда могу заметить сам. Так что, если я не замечу, ты мне скажешь, договорились? Почему ты не рассказывала, что стояла на рисе на полу? А о том, что произошло в душе, ты бы рассказала?

Я закусила губу и старательно отводила глаза. У меня нет ответа на эти вопросы. Я не знаю, нормально ли рассказывать кому-то о каждой своей проблеме или боли? Никому прежде не было до этого дела.

– Что ещё болит? – спросил он, взял меня за подбородок и повернул к себе так, чтоб видеть мои глаза. – Сэнг, с друзьями надо быть честной. Скажи мне, что болит?

Я снова сглотнула, чувствуя, что губы задрожали. Почему мне так трудно всё ему рассказать? Как только он задал мне этот вопрос, у меня перестало всё болеть. Больше всего болел копчик, а сейчас когда я совсем не двигаюсь, он не болит. Запястья болели, но это он и так знал. Боль в лодыжке уже не беспокоила.

– Сэнг? – прошептал он, но в голосе чувствовались требовательные нотки.

– У меня немного болит всё, – ответила я.

– Что всё?

– И запястья, и лодыжки…

Его бровь изогнулась дугой.

– Мой, ммм… Я думаю, у меня копчик треснул.

Он резко поднял голову.

– Как?

У меня краска прилила к щекам от стеснения.

– Это случилось, когда Натан и Сайлас искали меня по всему дому, а я сидела привязанная в душе. Я услышала, их разговор и постаралась издать хоть какой-то звук, чтоб они поняли, что я там. Поэтому подпрыгнула вместе со стулом, чтобы деревяшка ударилась о ванну и они услышали и не ушли. Я так боялась, что они меня не найдут.

Он вздохнул, передвинулся поближе и обнял меня за талию, перетянул к себе на колени, прижался щекой к макушке.

– Это всё?

– Вроде, да. Я думаю, что с моей лодыжкой всё нормально уже, – сказала я, опираясь кончиками пальцев о его грудь, а голову положила на плечо. Я не могла поверить, что так легко позволила ему посадить себя на колени. Когда это случилось у Натана дома, перед всеми, это было как вынужденная мера, как поддержка. Мне было необходимо чувствовать кого-то рядом и у меня не возникло задней мысли. А здесь и сейчас, когда в этом не было острой необходимости… Ему, вероятно, не надо было этого делать, но он сделал, а я не знала, как к этому относиться. Он называл себя моим другом, но разве так друзья делают?

– Почему ты не рассказала мне о своём копчике вчера?

– Было, как-то не до того, – прошептала я.

Он потерся щекой о мои волосы.

– Сэнг, тебе нужно говорить о себе больше.

– Я не привыкла к таким разговорам.

Он поднял руку, убрал мне волосы с лица, заправив локон за ухо и прошептал:

– Мне нравится разговаривать с тобой.

– Мне тоже нравится разговаривать с тобой.

Уголок его рта приподнялся.

– Тогда нам нужно больше общаться.

То, как он это сказал, заставило моё сердце колотиться быстрее. Я наслаждалась беседой с ним. Как жаль, что так редко выходит побыть наедине, как сейчас, и просто поговорить. Интересно, он имел в виду, что ему тоже нравится проводить так время или нет?

– Чем сегодня займемся? – спросила я. Не знаю, правильно ли я задала вопрос, но это именно то, что я хотела узнать.

– Ну, – сказал он, опустив руку на мою ногу, его запястье слегка свисало с моего колена. Другой рукой он почесал спину. – Мы с тобой собираемся провести тихое спокойное воскресенье. Будем следить за твоей мамой. Натан скоро подойдет и он хочет потусить.

– Я не знала, что он умеет водить машину, – сказала я.

Кота ухмыльнулся.

– Сладкая, мы все умеем.

– У него есть машина?

– Он взял мою.

– Ты даёшь ему свою машину?

– Да, когда нужно, – сказал Кота. – У нас у всех есть копии ключей друг друга.

– От машин?

– От всего.

Я сжала губы. Что-то в его глазах говорило мне, что есть что-то, что он хотел бы от меня скрыть.

– У тебя есть копия ключа от моего дома?

Он наклонился вперёд вытаскивая связку ключей из кармана. К одному из ключей был прикреплен розовый брелочек.

– Кота, этот ключ от моего дома? – полагаю, я должна быть в шоке или разозлиться из-за этого, но нет, я даже не обиделась. Сделал себе ключь от моего дома и даже не сказал… Мог бы попросить, я не была бы против. И это было бы мое решение. Скорее всего, Норт, когда делал дубликат для Мари, сделал еще одну копию для Коты. А Кота, вообще, собирался мне сообщить об этом?

– Когда ты попросила сделать еще один ключ, мы воспользовались ситуацией, – сказал он, засунув ключи обратно в карман.

– Дубликаты есть у всех или только у тебя?

Казалось, ему было неловко отвечать, но он кивнул.

– Если раньше и не было, то теперь есть точно.

Я состроила гримасу.

– Можно мне тоже получить ключики?

Это казалось честным.

Он коротко хохотнул:

– Ты сможешь воспользоваться моим ключом. Возможно, еще Натана. А как ты воспользуешься остальными ключами, если не знаешь кто где живет?

Похоже, сделать копии ключей совсем не проблема. Делают же копии ключей от дома и от машины, чтоб хранились у друзей, на всякий случай?

– Я хочу научиться водить машину.

– Для этого тебе нужна машина.

– Может быть я позаимствую твою? – сказала я, хихикая.

Он усмехнулся и начал щекотать меня.

– Ну, если ты хорошо попросишь…

Я вздохнула, рассмеялась и игриво шлепнула его по руке.

– Пожалуйста, Кота, могу я взять твою машину?

– Нет.

– О?

– Сперва я должен научить тебя водить.

Я поднялась.

– Ты научишь меня?

– А кто же ещё?

Я не нашлась, что ответить на это. Кроме парней, кто ещё может научить меня водить? Мари не умеет, хоть она и достаточно взрослая, но мы знали, что к родителям с этим лучше не подходить. Тут без вариантов.

– Ты сделала домашнее задание?

Я кивнула.

– Думаю, это хорошая идея, начать учиться водить машину. Сейчас проверю, когда мы сможем начать.

Он снова полез в сумку.

– Следующие пару недель мы будем заняты и не сможем учиться как следует без перерыва.

– Мы будем заняты?

Он замолчал на минуту, его пальцы двигали медленно молнию на сумке туда и обратно.

– Сэнг…

В воздухе повисло молчание, глухое с запутанными тайнами.

– Академия?

Его пальцы сжались в кулак.

– Да, там много чего.

– У тебя есть время посидеть немного со мной? – спросила я.

Его глаза потемнели и он стал серьезным.

– Конечно, – ответил он.

– Но я всё усложняю.

Он затряс головой, слишком быстро.

– Нет, что ты, всё в порядке!

Я вздохнула.

– Друзья честны друг с другом, Кота. Если есть что-то важное, что нужно сделать, то я не хочу мешать вам. Ты можешь оставить меня одну, со мной ничего не случится.

– Я не оставлю тебя одну, – сказал он.

– Я не боюсь одиночества, – парировала я.

Честно? Оставаться одной не хотелось. И не хотелось, чтобы он уходил. Просто я не хотела выглядеть законченной эгоисткой. Если у них есть срочное дело, какое право я имею задерживать их?

– Со мной всё будет хорошо.

Он нахмурился.

– Вчера с тобой не было всё хорошо!

– Сейчас со мной всё хорошо. Я же не знала, что она сделает такое со мной.

– Что случится с тобой в следующий раз? Ты снова подумаешь, что ничего плохого не произойдет, а это закончится твоей смертью?

– А если этого не случится?

– Тогда это будет большая удача, – сказал он. – Но мы не будем рисковать.

Я вздохнула.

– Почему?

Он поднял на меня удивленный взгляд.

– Что ты имеешь в виду?

– Почему я?

– Господи, Сэнг, – он обнял меня. Мне стало неловко и нужно было оттолкнуть его, но тепло его объятий расплавило мою решимость. Он уткнулся носом мне в макушку.

– Что с тобой? Ты умная, милая, решительная. Ты не жалуешься и не зовешь на помощь, даже когда ты в беде. Или мы все ошибаемся? Тебя усаживают на деревянный стул и привязывают в душе, какой-нибудь болван может тебя повесить за руку в школе. И ты боишься нас стеснить?

Он прижался щекой к моей голове.

– Ты красивая катастрофа.

Я тяжело вздохнула, спрятав лицо у него на груди. Это так ужасно? Или он предполагал, что от этого мне станет легче?

– Есть много девчонок, которым нужна помощь, Кота. У многих из них проблемы хуже чем у меня.

Он тяжело вздохнул, но продолжал молчать и поглаживать меня по спине, как бы успокаивая. Похоже, он не собирается отвечать. Ведь это правда: существует много девушек, которых похищали и мучили каждый день. По крайней мере, мама так говорила.

– Когда я впервые пришел в Академию, – прошептал мне Кота, – я тоже так думал. Ты, возможно, уже заметила, что Академия помогает, когда она реально может помочь. Я, по началу, не понимал, по каким кретериям они выбирают кому помочь и как. Почему мы не можем помочь всем, кто нуждается в помощи? – Щекой он слегка коснулся моей головы снова. – Но мы не можем помочь всем, Сэнг. Мы не можем сделать всё сами. Но люди помогают тем кого любят! Именно так это работает. Мы начинаем с друзей и семьи. Это ближний круг. Если там всё в порядке, мы двигаемся дальше, помогаем другим, где и чем можем. Но семья всегда на первом месте, Сэнг. Всегда.

– Но я не из вашей семьи, – прошептала я.

– Ты одна из нас, – сказал он, командный голос вернулся. Кончиком пальца Кота приподнял мое лицо за подбородок, заглянул в глаза и прижался лбом к моему лбу.

– Я знаю, что ты пока этого не чувствуешь. У тебя нет дружной любящей семьи. Нужно время, чтобы привыкнуть к тому, что кто-то заботится о тебе. Никто тебе этого пока, не говорил, но Натан точно знает точно через что ты проходишь.

Я открыла рот.

– Что ты имеешь ввиду?

Уголок его рта приподнялся.

– Когда-нибудь ты узнаешь истории каждого из нас. Не у всех были дружные, сплоченные семьи.

– Но твоя мама… – сказала я. – И твоя сестра… они так любят тебя.

– Мы – да, – сказал он. – Другие семьи – нет. Поэтому не все понимают, что ты потеряешь, уйдя из семьи. И это одна из причин, почему ребята хотят, чтоб ты стала одной из нас.

Я вспомнила, как Натан рассказывал о своем отце, вертолетчике, что его подолгу не было. Норт и Люк живут с дядей, а до этого даже не знали о существовании друг друга. Я удивлялась поведению Габриэля, Сайласа и Виктора. Они все относились ко мне нежно и заботливо. В моей семье не было таких отношений. Как они об этом узнали?

Может, я веду себя как-то не так. Может, они выяснили это каким-то образом?

– Я не понимаю что делать и как себя вести, – сказала я. – Я не понимаю что, как, зачем и почему.

– Я знаю.

Он отклонил голову назад, и, глядя в глаза, погладил меня ладонью по щеке. Я старалась не отводить взгляд и тоже смотреть ему в глаза, но это было тяжело. Создавалось ощущение, что он заглядывает внутрь меня и видит всё, что со мной происходит. Я старалась смотреть ему в глаза, иногда переключалась на лицо, но возвращала взгляд обратно.

– Мы почувствовали что ты одна из нас и приняли решение. Когда ты приняла нас, мы приняли тебя. Вот так мы работаем. Ты одна из нас, Сэнг. Так что мы здесь ради тебя. Сперва всегда семья.

Семья. Они были моими друзьями, а теперь они стали моей семьей? Я не могла понять. Мы не были родственниками и были едва знакомы. И они считают меня одной из них. Я вздохнула. Так хотелось в это верить. Несколько недель назад я была одна. А сейчас я сижу тут с Котой, у него на коленях. Моё сердце продолжало попытки пробить грудную клетку. Отчаянно хотелось решиться и, действительно, стать одной из них, принять их как семью. Слова разбежались. Глаза наполнились слезами. Пришлось опустить голову и уткнуться лбом в его плечо, чтобы спрятать свою растерянность.

– Я знаю, ты пока не разобралась в своих чувствах, – прошептал он, поглаживая мою ладонь большим пальцем, – но ты разберешься во всем со временем. Ты станешь одной их нас, только если сама этого захочешь. У тебя всегда будет выбор. Семья – это выбор.

– Разве?

Он крепко сжал мою ладонь.

– Да, это твой выбор. Родители, братья, сестры – это твои отношения. Семья это команда, где все заботятся и помогают друг другу. И каждый делает это добровольно. Делает, потому что хочет заботиться о близких людях. В этом и есть различие.

Я тоже так хотела. Смогу ли я? Мне всё ещё тяжело доверять им. Я ещё к ним привыкала. Не давала покоя мысль, что однажды они уйдут, и я снова останусь одна. Не всегда знала, что от них ожидать. Сейчас мы просто друзья. Это другое… Я вздохнула, плотнее прижалась щекой к его груди. Он ждет ответа, а я не могу подобрать правильных слов. Да, я хочу стать одной из них, хочу принять их как семью. Но смогу ли я просто принять это?

Казалось, что Кота меня понял. Он прижал меня к себе, продолжая большим пальцем водить по моей ладони, а другой рукой поглаживая мне спину. Было хорошо. Неловко. Тепло. Волнительно. Смогу ли я когда-нибудь расслабиться и просто наслаждаться и не беспокоиться? Смогу ли я когда-нибудь просто наслаждаться такими отношениями?

Жужжание нарушило тишину. Кота заворчал. Отпустил меня и достала из заднего кармана телефон. Я отстранилась, чтобы дать ему пространство. Он взглянул на экран. Звонил Норт, я успела заметить прежде, чем Кота ответил.

– Норт? Да, она здесь. Нет, не используй Д2-28. Это перенос. – Он замолчал. – На экране должно быть написано "повторить" или "проиграть заново". Правильно? Позвони Виктору. Дай ему посмотреть.

Он продолжил говорить шифрами и загадками, которых я не понимала. Норт уже выспался и начал работать над секретными проектами Академии. Виктор тоже уже проснулся или его вот-вот разбудит Норт, когда позвонит ему, закончив разговор с Котой. Неужели мальчики должны вставать так рано? Или это нормально для них?

Мне показалось, что скрипнула лестница. Тяжёлые и неправильные шаги. Я ахнула, села тихо, прислушиваясь, не послышалось ли мне. Да. Дерьмо, только не сейчас.

Пальцами я закрыла Коте рот, как раз тогда, когда он говорил Норту другой шифр. Слезла с колен и толкнула его по направлению к чердаку. Кота сразу понял, что происходит: прижал телефон к груди, скатился с кровати, открыл дверь на чердак и исчез.

Кто-то подёргал ручку двери. Затем последовал стук.

– Сэнг, – из-за двери раздался мамин голос.

У меня затряслись руки. Я внимательно осмотрела комнату, нет ли каких вещей, которые ей не понравятся. Пнула сумку Коты под кровать, отперла дверь и выглянула.

Мама стояла прислонившись к двери. Она переодела платье, но от нее все равно пахло потом. Глаза у нее были бешеные.

– С кем ты разговаривала?

Я протёрла глаза, зевнула.

– Разговаривала?

– Я слышала мужской голос.

Я вскинула голову.

– Радио?

Она сузила глаза. Ее грудь вздымались, она тяжело дышала. Должно быть, подъем по лестнице дался ей нелегко. У нее что-то болит?

– Твоё радио не включено.

– Я выключила его, когда ты постучала.

Она нахмурилась.

– Почему ты мне лжешь?

Я широко распахнула глаза.

– Я не лгу.

– Я знаю, когда ты мне лжешь, – сказала она, прижимая ладонь к щеке.

– Сэнг, ты лжешь и лжешь. Ты всю неделю только и делаешь, что лжёшь!

Моё сердце резко остановилось: она вспомнила про табурет и душ?

Она открыла дверь и я, по привычке, отошла к стене, пропуская её. Она осмотрела комнату.

– Почему ты переставила вещи?

– Хотела сделать перестановку, – ответила я как можно спокойнее, но мой голос в конце фразы оборвался. Наверное, это от волнения… Да, я волновалась, потому что Кота был за дверью и всё это слышал.

– Ты голодна? Я сделаю завтрак.

Мама осматривала комнату и её взгляд остановился на книжной полке, и её лицо исказилось.

– Что там за ней? – спросила она.

– Дверь на чердак, – сказала я. – Она страшная, так что я попыталась как-то прикрыть…

Она взялась за верхушку полки и наклонила её. Полка покачнулась и упала. Радио упало и разбилось от удара об пол. Книги полетели и рассыпались по комнате. Вентилятор, который стоял за полкой, отлетел, ударился о дверь чердака и задержал падение книжной полки. Дверь на чердак была заблокирована.

– Не ври мне! – закричала она.

Я прижалась к стене, обхватив себя руками. Меня сильно трясло.

Послышался скрип. Дверь на чердак приоткрылась, но полка с вентилятором не дали ей открыться до конца. Кота собирался прийти мне на помощь? А теперь он в ловушке?

– Нам лучше пойти вниз и сделать что-нибудь поесть, – сказала я так громко, как могла. Шум за дверью прекратился. Он понял. Я не пострадала. – Я приготовлю яйца и тост.

– Хватит юлить и уходить от ответа, – она потерла ладони друг о друга. Её качало.

– Ты переставила мебель, из твоей комнаты слышны голоса, ты мне лжешь! Ты мне прямо сейчас расскажешь, что происходит!

Я не знала, как ответить. Как рыба открыла рот, но не промолвила ни слова. Как назло, ничего не приходило в голову.

Она подошла и приказала ледяным голосом:

– Вниз, сейчас же!

Я глубоко вдохнула, медленно выдохнула, но повиновалась и не спеша вышла из комнаты. Так будут лучше. Я уведу её от Коты.

Меня не побили, и не сказали сидеть в ванной, разве это не хорошо, не так ли?

Мама медленно спускалась вниз всем телом опираясь на перила. В холле она остановила меня:

– Оставайся здесь.

Я вздохнула облегчённо. Рис. Или табурет. Табурет! Она будет его искать, а его нет. Я в беде!

К счастью она вернулась с мешком риса, насыпала кучку рядом с дверью и указала на нее.

– Встань на колени, – приказала она.

Я упала на колени, склонив голову к полу, показывая покорность.

– Когда твой отец придёт… – сказала она, но продолжения не было. Она никогда не заканчивала предложение. Сказала и ушла в свою спальню. Звук новостей донёсся из комнаты. Она не собиралась спать сейчас.

Я стояла на коленях и пыталась убедить себя, что она не будет меня проверять сегодня, ведь она никогда не проверяет. Минуты проходили. Кота заперт на чердаке. Я гадала, успею ли я встать, помочь ему выбраться и вернуться прежде, чем она заметит, что меня нет.

– Псс, – звук донёсся до меня. Я быстро подняла голову, и это движение вызвало у меня небольшое головокружение. Рис впился в коленки.

Кота и Натан сидели на верхней ступеньке с окаменевшими нахмуренными лицами, они пристально смотрели на меня сверху вниз.

Ну, зачем? Зачем они сидят там оба? Почему-то оказаться в таком положении перед Котой было особенно унизительно.

Кота подал мне знак:

– Ты в порядке?

Я кивнула.

Показал жестом:

– Встань.

Я открыла рот, чтобы ответить, но его строгий взгляд остановил меня.

Он показал жестами:

– Встань или я спущусь за тобой сам.

Я скрестила руки перед собой, пытаясь жестами ответить ему трясущимися пальцами, что не стоит этого делать.

Он сверкнул глазами, поправил очки и принялся снимать обувь. Натан сделал также. Они обувь, сорвали носки.

Я дрожала и не могла двинуться. Все же, нашла в себе силы и продолжала объяснять жестами и умолять глазами:

– Остановитесь! Не делайте этого! Если я встану, она услышит. Если вы спуститесь, она услышит. Если она поймает нас, всё будет кончено. Два мальчика в доме. У нее будет сердечный приступ и она позвонит в полицию. Вас арестуют! Академия будет вовлечена!

Но они меня не слушали и спускались вниз на цыпочках, осторожно, по краю ступенек, чтобы не раздалось ни единого скрипа. Кота шел первым. Натан шёл за ним след в след.

Кота на коленках подполз ко мне. Сегодня он был в джинсах, но я знала, что этот материал ему не нравится.

– Сэнг, – прошептал он. – Вставай.

– Вы должны уйти, – прошептала я. – Она вернётся.

– Ты не можешь стоять на рисе на коленях, Сэнг, – прошептал он. – Это не нормально.

Натан встал на колени, приподнял шорты и опустился голыми коленками на рис. Его лицо исказилось от боли. Он беззвучно проклинал всё на свете.

Я покачала головой Коте, обняв себя, меня трясло.

– Если она вернётся, и не найдет меня здесь…

– Если ты стоишь, то и мы будем стоять на коленях рядом с тобой до тех пор, пока ты не встанешь, – прошептал Кота.

Зачем? Зачем они это делают? Пара часов стояния на полу это пустяки. Я уже стояла и ничего страшного не случилось.

– Вы не должны этого делать, – прошептала я.

– Ты одна из нас, Сэнг! – сказал Кота командным шепотом. – Мы вместе! Мы – семья!

То есть, он серьезно собирался стоять рядом, пока я не поднимусь. Один взгляд на Натана убедил меня, что он точно решил здесь остаться. Ему было очень больно – он скрипел зубами и прижимал кулаки к бёдрам. И тут я поняла, что он здесь не из-за Коты. Как и Норт, Сайлас и другие, он хотел выполнить обещание и вытащить меня из дома, где мне угрожает опасность, при первой хорошей возможности.

Слезы жгли мне глаза и я старалась не расплакаться. Это не из-за риса. Мари, родная сестра, когда-либо стояла рядом со мной на коленях из солидарности? А мама? Она, вообще, понимала, что делает? Так что значит семья? Мари сбежала развлекаться к Даниэле, хотя видела, что я заболела. Она никогда ничего не замечала. Моя мама не заметила бинты. Она, вообще, забыла, как оставила меня в ванне, связанную и без голоса. Стояние на коленях не нормально.

Рядом со мной Кота. Рядом Натан. На их лицах читалась верность, готовность помочь, во что бы то ни встало. Никогда и ни от кого я не чувствовала такой поддержки. Болело сердце за Натана: он передвигался на коленках, и я знала, что он чувствует. Мне тоже было больно, но, видимо, у меня на коленях кожа толще, или я привыкла к рису. Раз я не смогла убедить их оставить меня, стоит ли я попытаться еще раз?

Семья это выбор. Я должна научиться им доверять. Если Кота скажет уйти, я уйду. Если Натан сказал, что вытащит меня отсюда, я должна верить в это. Чтобы ни случилось после этого, я должна следовать за ними. Я собираюсь быть частью их или нет?

Я поднялась с колен, осторожно вставая на пол. Рис, вдавившийся в кожу, начал осыпаться на деревянный пол. Казалось, зерна падают с неимоверным грохотом и я застыла, боясь, что моя мать услышит и придет на кухню узнать, что за шум.

Натан смахнул ладонью приставший рис с моего колена, а Кота схватил меня за локоть, чтобы подняться. Жестом попросила их замереть. Они встали рядом со мной, ожидая.

Я приняла решение. Оно далось не легко и поэтому немного потряхивало от осознания последствий этого решения. Моя мать навсегда останется моей матерью, а Кота и Натан стали моей семьей. Пока я ещё не чувствовала этого до конца, но я приучала себя к этой мысли. Если ребята хотят дать отпор моим родственникам вот так, рискуя всем ради меня, что ж, так тому и быть. Мне и самой это нужно. А еще мне нужны они, ребята, моя семья. Ведь семья поступает именно так – протягивает руку помощи в трудную минуту? Я хочу, знать больше о взаимоотношениях в семье. Я готова рискнуть с ними.

Кота пополз к ступенькам, Натан последовал за ним.

Я уже начала двигаться следом, когда услышала щелчек открывающегося замка со стороны входной двери и замерла. Зазвенели ключи. Что-то тяжёлое упало на пол в холе. Раздалось тихое ворчание знакомым глубоким голосом.

Папа вернулся.

Кота и Натан обернулись и посмотрели на меня. Я сделала большие глаза и жестами показала им, что надо подниматься наверх. Кота повернулся ко мне в пол-оборота, готовый бежать обратно. Кота сказал мне идти на верх и не вставать на колени снова, но я хотела защитить их. Решила отвлечь внимание и дать ребятам возможность подняться наверх и спрятаться на чердаке. Отца я не боялась, он никогда не наказывал меня. С другой стороны, я его совсем не знала. Он был как какой-то незнакомец, который живет со мной в одном доме.

Я осталась стояла возле риса, а ребята поднялись наверх по лестнице. Я увидела ноги Коты на краю верхней площадки. Тихо, как обычно, напоминал мне, что он рядом и ждет.

Высокая фигура отца появилась в зале. Он вошел и остановился, заметив меня. Угрюмое небритое лицо, усталые глаза. При взгляде на меня он удивился и приподнял одну бровь.

– Сэнг? – сказал он. – Почему ты стоишь там?

– Колени уже очень болят от риса, – тихо ответила я хриплым голосом.

Он нахмурился.

– Что с голосом? И что случилось с твоими запястьями?

Он заметил? Я так удивилась, что не смогла ответить ему. Только глаза скользнули в сторону родительской спальни, откуда доносился звук телевизора.

Он проследил за моим взглядом.

– Иди к себе, – сказал он тихо.

Я стояла рядом с рисом и смотрела, как он скрылся в спальне и закрыл за собой дверь.

Я смахнула с коленок приклеившиеся зернышки, убрала рис с пола, и на цыпочках подошла к стене спальни родителей. Я хотела услышать о чем они говорят. Но Кота остановил меня, помав мне с верхних ступенек, призывая подниматься. Я воздержалась от желания не послушаться и удовлетворить свое любопытство.

Кота приказал, я послушалась.