Текст книги "Сумерки Зеркал (СИ)"

Автор книги: Ксения Лазорева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)

Лазорева Ксения
Сумерки Зеркал

Глава 1: Мистраль

1036 год.

Катастрофа. Почему все обернулось так?

–Скорее, скорее, не останавливайтесь! Продолжайте идти, если остановимся – останемся здесь навеки! – выкрикнул он.

Ложь. Он сам не верил в то, что говорил. От воды было не скрыться. Обернувшись, он смотрел, как вдали рушится тончайшая небесная сеть, поддерживающая в воздухе их столицу. Город медленно оседал на затопленную отравленными водами землю. Это был конец всего. Две войны одну за другой им не пережить. Страна уничтожена. Те, кто сумел выжить, бегут не разбирая дороги. Но куда они бегут? Позади них руины, а впереди лишь бескрайние затопленные земли. "Куда мне вести народ?" – так думал бывший король.

Рядом с трудом ковыляла его жена, а остальные с безнадежными лицами следовали за ними. Люди брели в вязкой воде и падали, чтобы уже больше не подняться, но он не мог им помочь, потому что свои силы уже утратил. Сколько пройдет времени, прежде чем они восстановятся? Ядовитые испарения топей заставляли глаза закрываться и все тело наливаться смертельной усталостью. Он поддержал споткнувшуюся жену, но женщина сердито выдернула руку: "Сама справлюсь. Лучше помоги людям".

Людям? Он насчитал всего около двух сотен, а совсем недавно их было больше тысячи. Почему все обернулось так? Он потерпел поражение, доверившись коварной искусительнице, и уничтожил собственный народ.

Но неожиданно он ощутил ладонь жены на локте.

"Не терзай себя, ты сделал все, что мог. Мы найдем новое место для жизни. Мы не сдадимся этим топям, наш народ выживет. Мы запомним все, что произошло в этот день, и сохраним наши знания для будущего",– она кивнула в ту сторону, где, оступаясь и падая, группа людей в красных и черных одеждах несла над головами завернутую в полотнище плоскость. Зеркало Верселлейн– сокровище, которое им удалось спасти. А значит, пока надежда еще была жива. Рано или поздно придет тот, кто сумеет разглядеть в нем судьбу, что ждет их мир.

3988 год.

Языки пламени взвились в центре комнаты, поглощая собой даже ее золотой блеск. Мрачно взглянув на дорогой ковер, который был окончательно испорчен, Самель поставил бокал с вином на столик и обратил внимание на гостя.

–Мой госссподин, – прошелестело существо, сотканное из огня,– вызывали меня?

Из-под полуопущенных век Самель изучал лицо, точнее то, что должно было означать таковое у Нараисты – вожака стаи саламандр. Он никогда не любил этих существ, которых создал лишь по велению Высокого повелителя. Они исполняли его приказы и выказывали видимость подчинения. Но саламандры принадлежали стихии, а значит, были слишком непредсказуемыми.

Самель был крупным мужчиной, лет сорока на вид. Этот облик он ненавидел, но ничего не мог изменить в данный момент. Самым примечательным были его волосы, полыхающие словно пламя, что он создал когда-то в глубинах земли, даровав жалким людям возможность добывать и обрабатывать сокровища недр.

– Да, у меня есть работа для тебя и стаи.

– Работа? – огонь взвился, означая крайнее удивление у Нараисты. Хотя Самель не мог уловить выражения его вечно изменчивого лица, но понял это по тону свистящего шепота.

– Полуостров проклятого народа,– отправляйся туда.

– Ссс какой целью? Не проще ли послать драконов? Они смогут добраться быстрее.

– Не тебе решать, кого мне использовать! Вы все принадлежите мне, пешки, и я буду распоряжаться вами, как пожелаю,– Самель залпом выпил оставшееся вино, и ему показалось, что Нараиста засмеялся. Тварь смеет насмехаться над ним?!

Но в последнее время дела шли неважно. Высокий повелитель требовал немедленно найти мальчишку. И вот совсем недавно Самель узнал, в какой норе тот спрятался. Зеркалом забытое место, на самой окраине мира. Подавив нарастающий гнев, Самель продолжил: – Запоминай,– парень нужен мне живым, все остальное можешь отдать на корм своим прихвостням.

– Как я узнаю его?– прошелестел снова потерявший форму витой столб огня.

– По зеркалу души, глупец! Не испытывай мое терпение. Он способно загасить даже твое пламя, поэтому будь осторожнее. И поторопись,– Самель прикинул,– ты должен доставить его сюда не позднее чем через три дня, иначе...

"Иначе проблемы будут у меня" – подумал мужчина, с содроганием вспоминая последний визит к Высокому повелителю. Тогда он уже не ждал, что сможет вернуться живым. Высокий повелитель проявляет нетерпение,– плохо, но когда он приходит в ярость,– даже Тени дрожат от от страха.

Но сказал Самель совсем другое:

–Я отправлю тебя в изначальное пламя, откуда и вытащил однажды.

– Я понял приказ, госссподин... Сжечь все, найти обладателя Зеркала Воды...

В этот момент ухо Самеля уловило слабый скрип за спиной и затем звон разбитого стекла. Проклятие, он забыл закрыть дверь. Кто-то вошел так не вовремя, и теперь придется...

Но еще до того, как Самель успел разобраться с незваным гостем,– это был слуга, принесший еще вина,– мимо него пронесся обжигающий жар. Нараиста набросился на добычу, жадно поглощая ее. Через миг от несчастного не осталось и следа, И даже осколки вперемешку с вином на ковре исчезли. У бедняги не осталось времени даже на крик. Лицо Самеля еще больше помрачнело. Теперь придется снова посылать за вином...

...-Тайная легеенда... о которой не знает никтоооо... он заставит служить Изумрудный собоор... и уберет всех, кто не будет достоин воли егоооо,– болтая ногами на причале сидел молодой человек, напевая песенку. Легкий мистраль трепал пепельного цвета волосы незнакомца, и заставлял складки короткого плаща играть, словно чешуя ящерицы. Настроение у человека явно было отличным. Зажмурившись, он подставлял лицо скупому осеннему солнцу. Сделав паузу, принялся за второй куплет. Каждое слово сопровождалось движением трости в руке, делая круг при особенно удачном повороте сюжета песенки. – И мир полюбит его... и мир проклянет его... а брат откроет охоту, и...

– Эй парень, здесь сидеть запрещено.

Прерванный на полуслове, молодой человек запрокинул голову, глядя на перевернутое лицо стоящего за его спиной охранника причала.

–Господин, разве своим милым пением я нарушаю какой-то закон этого удивительно гостеприимного городка?

– Нет... то есть да, нарушаешь, на этом причале запрещено находиться посторонним лицам.

– Хотите сказать, что я посторонний? – человек изобразил глубокую обиду.

– Это запрещено правилами,– гнул свое охранник, явно обученный лишь следовать инструкциям, и не способный думать о чем-то вне их рамок.– Сюда могут проходить только члены команды кораблей и пассажиры.

– О! – обрадовался смутьян, -я как раз пассажир.

–Да? И с какого же ты судна? – подозрительно спросил солдат, обведя взглядом почти пустую гавань. В это время, перед осенними штормами, редко кто из капитанов отваживался выходить в долгое плавание.

– Мой корабль еще не прибыл к сожалению,– незнакомец развел руками.– Но мне предстоит долгое и увлекательно путешествие.

– И куда же ты направляешься? – в голосе солдата впервые послышался настоящий интерес. Явно его служба была не самой веселой из всех существующих.

Хитро прищурившись, человек постучал набалдашником трости в виде фиолетовой шишки по губам и улыбнулся.

– Кто знает?

-Ты снова пришел сюда, хотя каждый раз появляясь у края мертвых озер, укорачиваешь жизнь этого тела. Должно быть, случилось нечто важное?

Опустившись на колени и склонившись над самым краем мутной воды, человек в красных лохмотьях встретился взглядом со своим отражением. Черные волосы рассыпались по водной глади и сплелись с белыми прядями его зеркального подобия. Черная хламида и такого же цвета глаза,– совсем не похожие на его, бесцветные. Хотя в этом уголке, на самом краю обитаемой зоны топей, все было лишено своих природных красок. Как если бы это место пожирало все признаки живого – цвет, форму, запах, вкус. Край вечного миража, где изредка встречаются отблески древней истории. И вот сейчас человек вглядывался в лицо, отражения, которое было его историей.

– Случилось, – ответил он,– один из нас начал действовать.

Отражение заколебалось и вода приобрела яркий изумрудный оттенок, мгновенно уничтожив всю отраву на милю в округе. Отражение вздохнуло почти по человечески.

– Где мастер-коробейник?

Что-то мягко звякнуло и свет тусклого солнца отразился и заиграл на радужных переливах. Еще одно отражение появилось в воде, когда спутник человека подошел и встал рядом. В своем заплатанном плаще он напоминал облезлого кота, и улыбался совсем как этот хитрый зверек. Поправив котомку на боку, он склонился над водой, помахав отражению: -Приветствую, снова нужна моя помощь? А я как раз набрал столько заказов. Хотя, все равно хотел попасть на карнавал. Давно не был у Милли– красотки.

–...

– Прошу прощения, я забылся. Так что конкретно требуется?

–Встретить нашего потерянного брата и направить его сюда. Он должен неосознанно пожелать своей судьбы. Покажи ему возможности для этого.

– А, тот фокус...– протянул коробейник,– думаю, ему понравится играть с зеркалами,– усмехнулся он.

– Это все. Ступай...– отражение вновь заколебалось, что-то изменилось в воздухе, цвет солнца стал ярче.

–Скоро увидимся, Илли,– махнув на прощание человеку в красной накидке, коробейник смело шагнул прямо в воду, уничтожив отражение. Взметнулся фонтан брызг и, когда они упали, на берегу остался только один. Теперь в воде не отражалось ничего. Со вздохом человек поднялся и взглянул на Юг.

.– И тебе удачи...

Глава 2: О чем поет море.

Дикие каменные берега, высокие приливы, сезонные ураганы и южные ветра... В прибрежной деревушке Клеатис, на самом краю полуострова, жизнь всегда текла тихо и размеренно. Летом ловля рыбы была основным занятием жителей. Весь улов отправляли в ближайшие городки у подножья гор. По ту их сторону эта земля считалась частью государства под названием Идора. Там долго ломали голову, как именно относиться к статусу этого края и его жителей. Так и не придя к определенному выводу, оставили жизнь полуострова на самотек. И все было спокойно, пока 17 лет назад что-то не начало меняться.

В тот год шторма приходили чаще обычного, и это внушало беспокойство жителям деревни. Все сходились на том, что это несомненно знак. Но только знак чего, никто не мог толком объяснить. И вот после очередного сильного шторма на берег выкинуло одинокую лодку. С ужасом и удивлением узнали в ней жители ладью четы О'Рени,– самых отъявленных путешественников в Клеатисе. На дне ее обнаружили завернутого в отрез дорогой парчи младенца месяцев трех от роду. К ткани была прикреплена записка с одним единственным именем: "Мистрал". Море, поглотившее родителей малыша, чудом оставила его в живых. А через пару дней в Клеатисе появилась Сакра – девушка 14 лет, назвав себя сестрой Мистрала. 17 лет она делила время между заботой о брате и преподаванием в деревенской школе. Кроме того, Сакра стала хранителем рукописей в скромной библиотеке.

«Да, так все и было»,– вспоминала она, выводя на импровизированной доске задание на следующий урок. Сакру нельзя было назвать рядовой уроженкой деревни. Жемчужно-белая, словно отполированная кожа, высокий открытый лоб, обрамленный водопадом прямых тяжелых блестящих волос, спадавших ниже пояса. Она носила их разделенными на прямой пробор, сколотыми у висков двумя серебряными заколками. Сакра предпочитала одежду темных тонов, что при той жаре, что стояла в их местах почти круглый год, казалось просто самоубийственным. Но так и должна была одеваться строгая учительница, чтобы держать в узде нерадивых учеников.

В это время Сакра поняла, что снова отвлекалась, начав писать что-то совсем не то. И, вздохнув, принялась стирать слова. Одновременно она попыталась собраться с мыслями и продолжила рассказывать урок.

Может дело в жаре? Необычно душно для этого времени года. Самое начало осени. Окна располагались по обе стороны класса, но даже ветер, дующий с океана, не желал охлаждать. Неожиданно ветер стих, а потом дохнул в лицо невыносимым жаром уже с севера. Жар, похожий на огонь. Огонь? Так вот, что это... Поняв, женщина на миг даже остановилась на полу слове, позабыв, о чем рассказывала детям.

Неосознанно она сжала медальон в виде зеркальца на груди. Тревожно. Ее взгляд нашел фигуру брата у окна. Последний год обучения, а Мистрал никогда не менялся. Его вечно немного затуманенный взгляд был устремлен в дали, которые не увидеть обычным людям.

–Кхммм,– Сакра откашлялась. И, хотя разговорчики на задних партах стихли, брат даже головы не отвернул от окна. Снова слушает море – поняла Сакра. За эти годы женщина тоже полюбила море, но это чувство у Мистрала было совсем иного рода.

–Мистрал,– напомнила строгая учительница, постучав указкой по столу, но это не помогло. Похоже урок по истории западных государств был и правда ужасно скучным в ее исполнении сегодня. Но это не причина нарушать дисциплину. Сакра медленно пошла к парте брата.

Весь класс в напряжении следил за ней. Уже слышались шепотки. Обычное дело,– Мистрал часто засыпал прямо с открытыми глазами. Вот достается ему сейчас сна орехи.

А Юноша и не догадываясь о нависшей опасности. Пальцы его рассеяно теребили короткую косу с правой стороны лица, переплетенную нитями с бусинами. Остальные волосы были собраны в высокий хвост. На шее висел медальон в виде гладкого камешка с изображенными на нем волнами моря. Сам камешек был таким же темным, как глубины океана. Как и все жители деревушки, в жарком и влажном климате побережья, он одевался просто. Светлые блуза, безрукавка в комплекте с широкими брюками – шароварами.

Разглядывая переливчатые волны океана Южной Мерроу, с легкой улыбкой он вслушивался в почти осязаемую мелодию. Хотя сегодня она была немного более печальной, чем обычно. Как Мистрал ни пытался объяснить, никто не мог взять в толк, что он имел в виду. О том, что море говорит с ним. А когда приходят зимние шторма, оно начинает петь. И песни его то печальные, то возвышенно – дерзкие повествуют обо всем, что было, есть и еще будет в мире. Надо только научиться слушать. Лишь трое его друзей и пытались как-то понять. Они тоже присутствовали на этом скучнейшем уроке.

Да, если бы не Эльвейс, да Рейтан с Лентином, Мистрал бы взвыл с тоски. Но так за их мечтами, как однажды Эльвейс отправится в Родэ, чтобы учиться музыке, Рейтан станет учеником Отрогата или наемником, а Лентин – капитаном корабля, дни тянулись не так долго, и годы сменяли друг друга не столь однообразно. Но, конечно он сознавал, насколько сам полуостров и люди на нем были изолированы от остального мира. Все это были только мечты. Неантрил... Из-за этого народа, некогда обитавшего на этой территории, все жители полуострова были изгнанниками в большинстве стран.

Вдруг Мистрал почувствовал, как что-то ужалило его в щеку. Оглянувшись, он встретил ухмыляющееся лицо Рейтана. А когда повернулся, то получил такую затрещину, что с миг не смог даже вздохнуть. С полным праведного гнева глазами и каменным лицом на него смотрела Эльвейс. Рука у нее тяжелая. Не даром, она на равных с ними могла по пол дня строить лодку, а потом еще и вплавь добираться с одного островка на другой.

Все было и так понятно, – он мог лишь виновато улыбнуться. В аккуратно уложенных темных локонах девушки, связанных на затылке лентой, торчала здоровенная колючка, которую Рейтан запустил в нее из собственноручно изготовленной свирели. Щека все еще горела, как и глаза девушки, такие большие темные, точь-в-точь, как море. По видимому Эльвейс сочла, что урон, нанесенный ее прическе, колючку из которой она демонстративно не вынула, был слишком велик. Она уже готова была открыть рот, чтобы выразить вслух все, что она думала о его манерах. Ха! Ее манеры,– кто бы слышал, какие словечки иногда слетали с этих губок. Мистрал мог бы поклясться, что даже матросы господина Тамицу не знают некоторых из них. Но...

–Мистрал, должно быть ты и мисс До" Мера знаете уже достаточно о торговых отношениях среди гильдий купцов Товары, потому то и пытаетесь продать друг другу этот несомненно очень ценный кусочек кустарника.– Довольно невежливо рука Сакры выдернула злополучный шип из волос Эльвейс, продемонстрировав при этом его остальному классу. Все покатились со смеху, включая и Рейтана. Ну, сейчас начнется. Если уж в дело оказывался замешан ее брат, Сакра могла преподать ему самый жестокий урок.

О, Создатель! Теперь-то Эльвейс точно не будет разговаривать с ним несколько дней. И они так и не закончат начатую постройку тримарана, такого, на которых, как утверждал Лентин, плавают охотники на морских змей в Генджилии.

Жестом Сакра приказала подняться обоим подняться. В таких делах, когда кто-то нарушал ход ее мыслей, у нее не бывало различий между зачинщиками. Она не разбирала кто прав, а кто виноват.

–Подойдите к доске, -голос Сакры был холоден, и не оставлял даже возможности не подчиниться. Да и кто осмелится? О ее наказаниях в снах знали все. "Но уж лучше сны",– думал Мистрал, чем то, что ожидало его после уроков. Она то не применет ему напомнить, что помимо того, что он ее брат, ему уже восемнадцать. И если ему больше нечем заняться, то...

Дальше было лучше не продолжать. Когда не знаешь заранее или делаешь вид, что не знаешь, все же легче. Немного.

– Эльвейс, как возможно, более невиновная в этом случае,– Сакра легко улыбнулась,– напишешь мне имена всех королей, правивших Идорой с... ах да, с восшествия на престол короля Леандра и королевы Мелиссаны. Приступай. И если ты ошибешься хотя бы на год, начнешь все сначала, и еще нарисуешь генеалогическое дерево. Надо знать историю государства, где ты родилась.– Никто не посмел бы даже заикнуться, что Неан давно не считается частью Идоры. Но Сакра в этих вопросах была очень принципиальна.

О, Зеркало! Если такое наказание для той, кого она считала "возможно менее виновной", что ждет его?

–А теперь ты, – взгляд Сакры не позволял молить о снисхождении.– Во-первых, ты прервал мой урок, во вторых, остальные из-за времени, потраченного на болтовню с тобой и мисс До" Мера, не успеют узнать об обычаях народов окраинных пограничных областей Товары.

Уши Мистрала, стоявшего опустив голову, уловили приглушенные смешки, раздающиеся вокруг.

–Рейтан О"Мели, давно ли ты находился на этом месте? Если я услышу хотя бы еще один твой смех в стенах школы, тебе достанется задание обоих. Я ясно выражаюсь?

Последнее не было нужды спрашивать. Все понимали Сакру именно так, как она того хотела. В наступившей тишине, Мистралу прочли его приговор. Помимо того, что он должен был рассказать все договоры, что заключала Первая гильдия купцов Товары с соседними государствами за последние триста лет, ему еще предстояло вымести весь двор перед их домом до последней соринки. И если Сакра найдет что-то, что покажется ей грязным,– то вновь высыпет весь мусор, и он тоже, как и Эльвейс начнет все сначала.

В-общем, свои задания закончили они с Эльвейс в одно время, далеко за полдень. Все едино, день испорчен. Когда он заметал последние веточки, Эльвейс вышла из здания школы. Смерив его тем взглядом: высокомерным и одновременно презрительным, как умеют только девушки, она упорхнула за плетеную из высушенных водорослей ограду.

–Нет,– Мистрал в сердцах бросил метлу. Так это оставить нельзя. Несправедливо, что из-за проделок Рейтана, который конечно, все уже давно забыл, он должен весь вечер оставаться дома, чтобы выслушивать нотации Сакры. Быстро оглянувшись, Мистрал шмыгнул на улицу вслед за девушкой. Вначале он подумал, что потерял ее из виду. Но вдалеке заметил развевающиеся ленты, и пустился вслед за ней. Вроде и он бегать умел, но она неслись как лань. И только сейчас он понял, что направлялась девушка совсем не домой.

То, что он убежал из-под носа сестры, конечно, еще вернется ему сторицей, но сейчас ему было необходимо поговорить с Эльвейс. Никто из них никогда не ссорился всерьез и не говорил о том, что связывало их помимо общих затей. Но оба понимали, что иногда в их отношениях проскальзывало нечто большее. И сейчас он должен был знать, насколько серьезно она восприняла это наказание, на нее то уж точно наложенное слишком сурово. И извиниться, да, пусть и сам не знал за что. Девушки это ценят. Деревня была целым маленьким мирком, но состоящим всего из одной главной улицы. Всю эту улицу, название у которой не было вовсе, Мистрал пробежал на одном дыхании. Уже выбегая из символических ворот на границе, заметил мелькнувший среди дюн край накидки, украшавшей плечи Эльвейс.

Вскарабкавшись на очередную дюну, разок чертыхнувшись, когда поранил палец о неприметную колючку жесилии, Мистрал, наконец, понял, куда направлялась девушка. И сразу оставил всякое желание окликнуть ее. На самом деле предполагалось, что никто не знает о ее посещениях одинокого домика за деревней. Домика отшельницы и знахарки Арды. Но однажды она поделилась с друзьями этой тайной. Обычно он никогда не отважился бы на такую глупость, как проследить за девушкой, когда она тайком пробиралась к преемнице старой Алсии. Однако, он понимал, что, иного шанса поговорить сегодня не будет. Девушка была не в том настроении, чтобы возвращаться в деревню пораньше. А завтра может быть уже слишком поздно.

Сам Мистрал никогда не подходил к дому Арды ближе, чем это было необходимо. И что только нашептало ему эту дерзкую мысль – подкрасться и своими глазами взглянуть на ту комнату, полную, как он слышал от старших, самых диковинных вещей.

К тому времени, как Мистрал добрался до небольшой, укрытой от ветров поляны на границе кипарисового леса, он уже весь покрылся мелкими капельками пота. Стоял самый канун ранней осени. Влажные ветры залива еще не стали достаточно холодными, чтобы принести первые шторма, и не отпускали летнюю жару. Сюда, в эту ложбину за дюнами, не долетало и вовсе никакого ветра, зато куда отчетливее ощущался запах согретого солнцем леса.

Кипарисовый лес даже в середине дня полон неожиданных теней и мрачных оврагов, хотя и тянулся достаточно узкой полосой миль в десять, упираясь как раз в Шепчущиеся холмы. Должно быть в ненастную погоду это было не самое приятное место обитания. Но Арда искала уединения, и здесь она была совершенно одна, не опасаясь ничего. Да и кто мог придти из-за леса, и с холмов, а потом еще была речная равнина, по которой петляя и изгибаясь текла речка Тис, и дальше у подножия давно потухшего вулкана Тетла пристроился город. Вулкан же был только первой вершиной горного массива Агды.

Специально ли Арда выбрала себе место, где пески дюн сменялись достаточно твердым настилом известняка? Шаги по нему были слышны за десяток метров от дома, давая знать о неожиданных посетителях. Мистралу пришлось снять легкие сандалии, которой были его обычной обувью, и, связав их шнурками, повесить на шею. Так, крадучись точно тень, от укрытия к укрытию, он добрался до последнего дерева. Дальше был небольшой дворик, окаймленный сложенной из камней оградой. Сам домик был одноэтажный, построенный из того же камня. Но поблескивающие вкрапления перламутра делали его сказочно – нереальным, как жилище семерых карликов и прекрасной Лилианы из сказаний Родэ. Вот только из-за жары окна были распахнуты и простые льняные занавески свободно лежали на подоконнике, не позволяя видеть то, что происходит внутри. Но Мистрал прекрасно различал два голоса – звонкий и высокий, принадлежащий Эльвейс, и спокойный с неким бархатным оттенком – конечно Арды.

Слишком рискованно было просто подобраться к окну и заглянуть внутрь. Он мог бы поступить так. Но после этого -он был уверен– живым ему не выйти отсюда. Вместо этого, Мистрал прошел дальше вдоль изгороди, перелез через нее и приблизился к заднему крыльцу. Дверь была сделана из плетеных прутьев, и юноша мог легко отворить ее, просто отставив в сторону. Дверь вела в маленький и узкий чулан, где Арда хранила различные снадобья и сушила травы. Дальше задача была посложнее. Молясь, чтобы ни одна половица не скрипнула у него под ногами, Мистрал достиг внутренней двери и приник к ней ухом. Голоса были слышны так же отчетливо, как если бы он был там вместе с ними.

Казалось, Арда что-то настойчиво втолковывает Эльвейс, с чем та ни в какую не хотела согласиться. Зная Эльвейс, в это вполне можно было поверить. Но что невероятно, Эльвейс признавала за собой какую-то вину, хотя и ни за что не хотела перед кем-то извиниться. О чем это они? Он то думал, что Арда обучает ее чему-то из своей премудрости.

–Эльвейс До" Мера, если ты еще недостаточно выросла, то наверное мне стоит поговорить с твоей учительницей, пусть обучит тебя хорошим манерам. Если ты знала, что это Рейтан сделал глупость, на которую мальчишки в этом возрасте еще вполне способны, почему так обошлась с Мистралом? Ты ведешь себя как деревенская девчушка, которой впору коз пасти или сидеть за ткацким станком. Но ты ведь намерена достичь большего?! – это был полу-вопрос – полу-утверждение, сказанное совершенно спокойным голосом. Как будто Арда сообщала последние новости с рынка в Никрите.

–Я хочу!– в голосе Эльвейс отчетливо прозвучал вызов, но в то же время отчаяние. – Но он невыносим. Он не понимает, что мне все это уже давно не интересно. И я делаю все это только, чтобы быть ближе к нему,– дальше ее слова стали совсем уж не разборчивыми, перейдя в несвязанное бормотание.

–Нет, так не пойдет. Это только мешает тебе. Вот мой последний совет, и я надеюсь, что ты последуешь ему. Пока не извинишься, уроков не будет. Если ты однажды захочешь присоединиться к нам, ты должна уметь признавать свои слабости и ошибки, и уметь прощать их в других.

–Это сложно,– голос Эльвейс звучал теперь неуверенно, и вызов совершенно пропал из него.

–Твое происхождение,– вот, что сложно. И доказать, что ты нужна им больше, чем они тебе, будет нелегко. Но я постараюсь. Так просто мы тебя не потеряем,– сказала, будто гвоздь забила. Так в пору Сакре говорить. Арда же всегда, сколько он помнил отличалась лишь мягкой убедительностью. Вот вам и второе лицо.

–Я все поняла. Я буду стараться,– звучало не как обещание, а как клятва. И ради чего все это? Интересно, что же Арда ей пообещала?

Внезапно Мистрал понял, что второго голоса больше не слышно. А еще отчетливо донесся звук хлопнувшей явно громче положенного здесь входной двери. О Зеркало! Эльвейс уже уходила, а он все еще словно воришка притаился в доме Арды. Ей стоило лишь приоткрыть дверь, и они столкнутся нос к носу. Тогда ему будет не до Эльвейс. Хотя, после того, как с ним закончит Арда, совет деревни и Сакра, ему несомненно достанется и от девушки. Мистрал совсем не желал испытать что-то похожее и начал разворачиваться, чтобы вновь выставить плетеную дверцу наружу, как в доме снова заговорили. Голос принадлежал Арде, правда теперь в нем проскальзывали усталые нотки. Мистрал решил, что она разговаривает сама с собой.

"... Одни глупости на уме. Так трудно было ее отыскать. Она только все усложняет. Мальчик слишком важен, да и остальные очень интересны. Этот край слишком давно оставался наедине со своим прошлым. Проклятие давно минуло и здесь можно найти истинные самородки. Интересно..." – Дальше послышался шелест, как будто перебирали листы бумаги.– "Вот она. Но что с ней делать? Они не поймут ни слова. И кто решится? Пока гром не грянет... надеюсь не слишком поздно..."

Мистрал отпрянул так резко, что чуть не повалил полку с какими-то стоящими на ней горшочками с завинченными крышечками. Из всех щелей по периметру двери в глаза ему брызнул ослепительно красный цвет. Зрение не сразу восстановилось. Слышала ли Арда шум, что произвел? Мистрал не стал дожидаться продолжения, и на ощупь выскользнув наружу, бросился в тень изгороди. Он двигался короткими перебежками, пока не оказался на достаточно безопасном расстоянии среди дюн.

Только тогда перестали перед глазами плясать огненные точки. Что это было?! Этот свет был не просто цветом. Казалось, он состоял из света, цвета, звука, действия и еще чего-то, чему даже названия не подобрать. Когда тот коснулся его лица и ладоней, Мистрал ощутил легкое покалывание, как бывает, если дотрагиваешься до медузы на отмели.

В эту ночь сон долго не приходил к юноше. Со стороны открытого окна задувал легкий ночной бриз. Только тот, кто жил на берегу моря знает, как тихи бывают почти безветренные ночи. И эта ночь была в точности такая. Вот только если бы не мысли, настойчиво толкущиеся в голове. Даже зная, что назавтра сестра разбудит его чуть свет, чтобы он успел еще к полудню выкрасить забор у госпожи Сомеры До" Севины. Ну надо же было Сакре дать ему именно это задание. И это лишь десятая часть того, на что его обрек собственный глупый поступок.

Он мог бы еще вчера отработать то наказание, что получил в классе. Но после того, как он возвратился уже под вечер домой, так и не придумав связанного объяснения своего отсутствия, сестра, конечно, была в ярости. И это еще мягко сказано. Она не кричала на него, и взгляд ее не метал молнии. Но те ее слова он запомнил слишком хорошо.

"Ну, вот и ты..."– когда он вошел, Сакра сидела к нему спиной и даже не повернула головы. Она что-то писала, сидя за огромным письменным столом, который изготовил по ее заказу Рейтан. Массивный, на толстых ножках, он весь был испещрен резными фигурками незнакомых Мистралу зверей и птиц. Покрытый красным лаком, стол стоял здесь, чтобы производить впечатление. И всегда это срабатывало. Она могла долго не поднимать головы от своих записей, пока посетитель мялся в дверях.

"Не стану спрашивать, где ты был. Мне это совершенно неважно",– ее голос был ровен. Наконец, отложив перо и посыпав бумагу песком, она стряхнула остатки, критически оглядывая результат. Потом со вздохом отложила ее на край стола, жестом приглашая Мистрала подойти и сесть напротив нее.

"Я наказала тебя справедливо сегодня, ты и сам должен это признать. Я прекрасно знаю, что это не твоя работа" – Мистрал уставился на шип, брошенный ей на стол.– "Мистрал, послушай меня. Ты должен понять. Все, что я делаю, тебе пойдет только во благо. Думаешь, я просто так, просто потому, что мне нечем больше заняться, пытаюсь вдолбить в головы твоим дружками и подружкам все эти сведения? Им это не нужно, зато нужно тебе. И, быть может, с теми знаниями, что останутся в их головах, они не дадут тебе попасть в беду.

Сакра достала из-под стола небольшую плетеную вазочку с фруктами, пододвинув ее Мистралу.

"Угощайся, ты должно быть голоден".

Мистрал машинально взял одно яблоко, рассеянно уставившись на него. Это было еще страшнее, чем ее обычные вспышки гнева. Теперь ее голос звучал ровно и холодно,– тем самым она давала ему понять, что наказание лишь отсрочено. Однако своим признанием, что он не виноват, она поставила его в тупик.