Текст книги "Я буду в маске (СИ)"

Автор книги: Ксения Каретникова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

Глава 9. Вот такое кино…

В воскресенье я первым делом позвонила Жанке. Надо же ей рассказать про просьбу Яра и заодно узнать, о чем это им обязательно нужно поговорить. Любопытство играло и требовало пояснений. Заодно рождало кучу версий. Даже фантастических… А что? С моей Жанкой случиться может всякое. А еще я никак не могла припомнить, чтобы Леди Аж вообще говорила про Яра. Последние пару месяцев подружка неохотно рассказывала про свои приключения в клубе. Отмалчивалась, загадочно улыбаясь.

 Но отвечать Жанна не желала. Я уже оставила на ее телефоне минимум десять пропущенных звонков, а она на контакт так и не шла. Послушав еще раз пять «Лунную сонату» вместо гудков, я начала всерьез беспокоиться. Набрала художнице смску: “Привет, как твои дела?”.

 Просидев полчаса на месте и не получив от Жанны сообщение, я набрала еще одно:

“Ответь, я переживаю”.

 Ответное смс, на этот раз, на удивление, пришло сразу: “Не хочу ни с кем разговаривать. Сегодня. Завтра, может, перехочу. Не переживай”.

 Что ж, Дашка, ответ  вполне себе в Жанкином стиле.

 Такое уже бывало и не раз. Творческий кризис, депрессуха или похмелье – вот три составляющие плохого Жанкиного настроения. В такие моменты с ней лучше не связываться, и Жанна, сама это прекрасно понимая, предпочитала уходить на некоторое время в себя, чтобы не раздражать собой окружающих. Продолжалось это, как правило, недолго. Жанночка не терпела затяжного одиночества. Оно еще больше ее хандрило.

 Так что переживать я действительно перестала. Как отпустит мою ненормальную подругу, так она сразу даст о себе знать.

 Но успокоившись по поводу Жанны, я начала переживать за себя, вспоминая вчерашнее поведение Эла и свои мысли на этот счет.

Мысли и вчера, и сегодня у меня были неоднозначные. С одной стороны – мне хорошо с Элом, и я очень благодарна ему за то, что смогла ощутить с ним все прелести интимной жизни. В этом плане я доверяю ему безоговорочно, позволяя делать с собой все, что хочет он и чего подсознательно желаю я…

 С другой стороны – хорошо мне с ним не взаправду, а как будто играючи, учитывая обстоятельства и условия, при которых все это происходит. Ведь Эл не хочет выходить за рамки клуба, не хочет довериться мне по-настоящему, как все люди, небезразличные друг другу… Он испытывает ко мне только сексуальное влечение, которое, да, очень даже взаимно. Но на одном влечении далеко не уедешь. На одном влечении жизнь не построишь… А мне… Мне ведь и без клуба в жизни хорошо и интересно. И мне и без клуба может быть хорошо и в сексуальном плане. Без Эла. С кем-нибудь другим…

 Все это спорило и перемешивалось в моей голове, и я никак не могла понять, чего именно хочу: оставить все, как есть? сбросить наши с Элом маски? или… проститься с Элом навсегда? Ух ты, Дашка, и неужели не пожалеешь об этом? И ты всерьёз так думаешь? Всерьез сможешь отказаться?! А не боишься, что такого мужчину, как Эл, ты больше не встретишь?

 Чтобы как-то отвлечь себя от навязчивых мыслей и привести свое сознание в обычное состояние, я включила любимую радиоволну на максимальную громкость и занялась уборкой: прошлась с пылесосом по квартире, протерла мебель, помыла полы, разобрала шкафы с посудой на кухне… Ванной комнате тоже досталось, ее я тщательно и щепетильно очистила до сияющего блеска. На очереди была стирка. Перебирая и загружая белье в машинку, я обнаружила в корзине футболку. Ту самую, в которой позавчера щеголял Лев.

 Странно, удивительно. Майский носил ее не так долго, и вещь пролежала почти сутки с моей одеждой, но от футболки все еще пахло терпким мужским одеколоном Льва… Я не удержалась, принюхалась. И не хотела выпускать ткань из рук. Мне хотелось нюхать и нюхать. Хотелось запечатлеть всеми рецепторами этот аромат… Помнится, когда-то нечто подобное я испытывала с Элом. Как же мне нравился его запах! Смесь одеколона, марку которого я не знала, и естественный аромат мужского тела… Это было вкусно, притягательно… Но сейчас к тому запаху я привыкла, просто перестала его замечать и испытывать обонятельное наслаждение… И вот наслаждение вернулось. Но к аромату другого мужчины.

 Футболка все-таки отправилась в машинку, как бы мне этого не хотелось. И в этот момент я подумала: как жаль…  Запах отстирается, и скоро от футболки будет пахнуть, как и раньше, моим стиральным порошком. А может, не стирать? Ага, Дашка, и  нюхать ее по вечерам, как та самая фетишистка?

Но я ведь могу наслаждаться этим ароматом не от футболки. Я могу получить доступ к телу писателя… Ну, Дашка, хватит! На твоей коже еще остались следы от губ и рук Эла, а ты уже собираешься представить на его месте другого?

 Отогнав от себя и эти мысли, я запустила программу на стиральной машинке и покинула ванную.

Но мысли упорно возвращались. И тогда я решила – уборка так уборка. Окна моего жилища тоже не помешает как следует отмыть.

Успокоилась я только к вечеру. Прошлась по чистой квартире с чувством выполненного долга. Зашла на кухню. На скорую руку приготовила яичницу, заварила чай с бергамотом и  устроилась за столом. Вдруг покосилась на телефон, лежащий на столешнице.

 Сегодня Лев мне почему-то не звонил и даже не писал.

 Может, думает, что я не закончила еще свои “давно запланированные дела”? И, может, мне самой напомнить ему о себе?

 А не будет ли это навязчиво? Не подумает ли он что-то не то?

 Черт, Дашка, а что “не то” он может подумать?!

И я уверенно взяла телефон и, быстро застучав пальцем по экрану, чтобы не передумать, отправила Майскому ничего не значившее сообщение: “Привет, как дела?”

 Ответ пришел минут через пять: “Привет, нормально. Как у тебя?”

Я: “Тоже нормально. Чем занят?”

Лев: “Пробую писать. А ты?”

Я: “Наконец-то сделала генеральную уборку))) Вот теперь думаю, чем заняться завтра. У тебя какие планы?”

Лев: “В принципе, никаких. Я относительно свободен”.

Я: “А может, в кино сходим? Сто лет там не была”.

Пальцы набивали текст, не думая, просто писали то, что хотели… Так, Дашка, неужели Майский зацепил тебя настолько, что ты решилась сама пригласить его? Сама? Чего краснеешь-то? Никто ж не видит.

На этот раз Лев думал дольше. Чем, признаюсь, немного меня испугал. Очень мне не хотелось, чтобы он решил будто бы я навязываюсь.

 Но сожалеть уже поздно. Оставалось только ждать ответа, который все-таки пришел через точных и отслеженных мною восемь минут:

“Хорошая идея. Я тоже давно не был в кино. Куда пойдем и во сколько?”

Я выдохнула, довольно улыбнулась и отправила смс:

“ТЦ “Московский”, 16:00. Подойдет?”.

Лев: “Подойдет”…

 Следующий день я вновь начала со звонков Жанне. Сделав три контрольных и не услышав заветного “Алло”, я решила оставить эту затею. Бесполезно. Пройдено уже не раз. Но где-то через полчаса Жанка объявилась сама, прислав мне смс: “Взяла отгулы на работе. Сижу дома. Творю”.

 Моя Жанка творит! Это гораздо лучше, чем депрессия, но теперь ее “поход в себя” может затянуться надолго… На неделю или две. Ведь Жанна теперь не одна, а в компании своего Муза. Страдать от одиночества ей точно не придется.

 Я уже начала набирать Жанке ответное сообщение, где собиралась сообщить о просьбе клубного Яра, но вовремя передумав, нещадно стерла написанное.

Нет, Дашка, такую просьбу надо передать лично, тет-а-тет. А то так моя подружка может уйти от ответов на интересующие меня вопросы, которых было много. Например, что такого между ними произошло? И не из-за этого ли Жанка заперлась в своей квартире? Да нет, она ж творит… Что ж, значит, подождет просьба этого Яра. Все равно раньше субботы их встреча и разговор не состоятся. И я немного подожду. Хотя мне не терпится поделиться с подругой своими мыслями. И про Эла, и про Льва.

 В полчетвертого я начала собираться для похода в кино. Замерев у шкафа, ненадолго призадумалась. Встреча днем, по сути, не романтичная и уж точно не деловая, значит, подойдет повседневный образ, джинсы и уютный джемпер. Надев брюки и свитерок горчичного цвета, я вышла в прихожую. Посмотрела на себя в зеркало. Так, с прической порядок, а вот глаза, пожалуй, можно подчеркнуть карандашом и тушью с эффектом дополнительного объема. Нарисовав “глазки”, а также зашнуровав ботильоны на каблуках и накинув плащ, довольная собой я выпорхнула из квартиры.

 Майский и на этот раз ждал меня у входа в торговый центр. С букетом цветов. И вновь розы. Красивый большой букет из белых и красных цветов. Я улыбнулась.

– Привет, Даша, – ласково произнес Лев, когда я оказалась с ним рядом.

– Привет, – ответила я, не отводя взгляда от букета.

– Это тебе… Как я понял, ты любишь розы? – спросил он, протягивая букет.

– Люблю. Очень, – ответила я, принимая цветочный подарок Льва. Внутри все ликовало – вторая встреча и снова цветы. И совершенно не важно, что эту встречу  назначила, по сути, я. Лев же пришел. С розами.

– Ну что, идем в кино? – спросил Майский, указывая на дверь. – Или планы поменялись?

– Нет, не поменялись, идем, – кивнула я. Майский взял меня под руку, и мы зашли в торговый центр.

Трехзальный кинотеатр располагался на втором этаже. Мы поднялись на эскалаторе, зашли в широко распахнутые двери и уже стояли возле касс, выбирая сеанс.

– Что предпочитаешь? Комедию, драму, экшн? – поинтересовался у меня Лев.

 Я задумалась: что лучше выбрать? Какой жанр кино может одновременно понравиться и мне, и Льву?

– Давай на комедию? – приняла я самое логичное, как мне показалось, решение. Майский, соглашаясь, кивнул и, подойдя к кассе, сообщил билетерше наш выбор. Купил билеты, и мы пошли в сторону зала.

 Возле бара кинотеатра остановились. Лев купил попкорн, два стаканчика с колой. В моих руках был большой букет, и я ну никак не могла достать из кармана кошелек и попытаться расплатиться хотя бы в баре. А может, Лев специально подарил мне цветы, чтобы мои руки были заняты и не тянулись к деньгам? А, Дашка?.. Господи, о чем ты думаешь?

Наши места находились в центре зала. Лев провел нас до них, мы сняли верхнюю одежду и с комфортом устроились в удобных креслах. Свой плащ и букет роз я положила на соседнее пока еще пустующее место. Майский протянул мне стаканчик с колой и поставил большую порцию попкорна в специальное углубление нашего общего подлокотника. Тут же погас свет и начался сеанс. А точнее сначала пошла реклама новых фильмов, а уж потом заставка и собственно картинка выбранной мной комедии.

 Кино было забавным. Нам было по-настоящему весело. Я давно так не отдыхала вдвоём с человеком, когда вокруг столько людей. Мы беззаботно смеялись над банальными шутками фильма, иногда переглядывались, изучая реакцию друг друга на то или иное действо в  картине. Лев вел себя естественно и открыто. Мне так нравились его кофейные пронзительные глаза и то, как он на меня ими смотрит, зачарованно и немного пытливо…

 Несколько раз и вроде бы случайно наши руки касались друг друга, когда мы одновременно тянулись за попкорном. И эти лёгкие прикосновения были изнеженней, чем самые чувственные ласки.

 Мне так не хотелось, чтобы эта встреча заканчивалась, мне хотелось как можно дольше пробыть здесь, в кинотеатре: слушать смех Льва, смотреть в темно-карие глаза красивого мужчины и касаться его теплых рук… но… Фильм закончился. А я даже не поняла, чем и как. Пошли титры, полумрак зала степенно наполнился ярким светом, и мы, щурясь от такой яркости, одновременно поднялись с мест. Цветы я не забыла, прихватила их вместе с плащом, крепко прижимая к груди.

 Дождавшись, когда поток зрителей схлынет, мы чуть ли не последними покинули зал, будто бы совсем не хотели отсюда уходить.

– Может, в кафе посидим? – предложил Майский, указывая рукой на столики возле бара кинотеатра. Я с улыбкой кивнула… Видишь, слышишь, Дашка? Он тоже не хочет так быстро прощаться.

Лев, устроив меня за маленьким столиком, и повесив свою чёрную куртку на спинку стула напротив, поинтересовался:

– Что будешь?

– На твое усмотрение, – ответила я. Лев кивнул и направился к бару.

 Пока он стоял в очереди, я не отводила от него взгляда. Сегодня на нем были светло-синие джинсы и серая водолазка. Одежда сидела на Майском свободно, однако это не мешало видеть главное – мужественную фигура Льва, с широкими плечами, прямой спиной и подкаченными ягодицами… Он явно следит за собой и занимается спортом, ведь попка у писателя, что надо…

 Эээ, Дашка, куда это тебя несёт? На попку она засмотрелась! Ты еще представь Льва голым! А что, должно быть без одежды он… Так, хватит, Дашка! Что это с тобой? Что, воспоминания о самых приятных и горячих моментах этой субботы до сих пор живы в твоей памяти? И ты проекцируешь их на Майского!?… Не смей, Дашка! Не смей сравнивать Эла и Льва.

 Из моего пикантного диалога с самой собой, меня вывел Майский. Он громко поставил поднос на металлический стол и сел на стул.

– Вспомив наивкусшейшее варенье, которым ты меня недавно угощала, я решил взять нам по молочному клубничному коктейлу, а еще куринные нагетсы с сырным соусом… – произнёс Лев, пододвигая ко мне бокал с коктейлем. Нагетсы, в большой бумажной коробке, он оставил в центре подноса.

 Я отпила через трубочку молочный напиток и с улыбкой сказала:

– Спасибо. Я, действительно, люблю все клубничное.

– Ты сама, как клубничка… – сказал он и вдруг запнулся. И мне даже показалось, что он немного смутился. Надо же, а я думала что это привеллегия исключительно женщин.

– Это почему? – кокетливо спросила я. Лев отпил коктейль.

– Дарья, ты только пойми меня правильно… – начал он с сомнением. – Ты… красивая, нежная и… пикантная.

  Его слова я поняла правильно и в ответ неподдельно улыбнулась.

– Кстати, хотела тебя спросить… – Лев в знак согласия кивнул и я продолжила. – При первой нашей встречи в издательстве,  ты сказал, что я “особенный случай”. Так вот, я это запомнила и мне до сих пор интересно – почему? Ты обещал ответить на нашем первом свидании. – напомнила я.

– Помню. Обещал, – вновь кивнул он. А потом игриво поинтересовался. – Так у нас сегодня – все таки уже свидание?

 И тут я стушевалась… Оговорочка по Фрейду, Дашка? Или как это понимать – сегодня, по-твоему, именно оно, свидание? Настоящее, как у всех нормальных пар? Пар. Какое обычное слово с таким лилейным значением.

 Лев, заметив моё внутреннее метание, не стал дожидаться моего ответа и ответил сам:

– Потому что это так, для меня, ведь ты сразу привлекла моё внимание, там, в нашем кафе. И по нескольким причинам. Во-первых: ты сидела одна, такая расслабленная, задумчивая и с грустью смотрела в окно… – он вдруг вздохнул и продолжил: – А во-вторых, ты же читала мою книгу, а на твоей изящной шее висели бусы из жемчуга… Словно знак какой-то… Я подумал вдруг – “это судьба”, ведь ты так похожа на мою героиню…

– Героиня “Холодного жемчуга” вроде блондинка? – уточнила я.

– Да, – согласился Лев. – Но внешность – это только картинка, атрибутика, камуфляж… Главное в героях – это их внутренний мир. У тебя, Даша, он есть. И именно такой, какой я себе… нафантазировал. Поэтому ты особенная.

 Слышать подобное мне было приятно. Здраво и трезво оценивать свой “внешний мир” я научилась только недавно. А ещё, оказывается, у меня есть и “внутренний”, о котором я может и подозревала, но считала его посредственным и скудным.

 А ещё, я была согласна со Львом. “Это судьба” – по-другому и не скажешь, ведь книга Майского была символичной и для меня. И бусы эти, подаренные Элом накануне.

– Спасибо за ответ. Мне приятно, – призналась я.

– А мне как приятно, – улыбнулся Лев.

 Далее мы приступили к поглощению куриных нагетсов. Ели молча, бездумно переглядываясь друг с другом, и попивая молочные коктейли.

 Когда коробочка была опусташена, Лев вытер руки салфеткой и, задумчиво обратился ко мне:

– Слушай, я сегодня утром был в издательстве, искал Жанну, а мне сказали, что она взяла отгулы… у неё что-то случилось?

– Да, случилось, – ответила я с улыбкой. – У Жанночки творческий “запой”. Она творит, пишет свои шедевры. И в такие моменты предпочитает оставаться один на один со своим Музом.

 Лев усмехнулся, допил свой коктейль, я последовала его примеру, а потом спросила:

– А зачем ты её искал? – и тут же выдала свою воодушевленную догадку: – Неужели новая книга дописана и пора обсуждать обложку с художником?

– Пока нет, – ответил писатель. – Я просто хотел сосватать Жанну одному начинающему писателю…

– Жаль, – печально вздохнула я. – Я-то уж подумала, что скоро смогу прочитать твоё новое творение.

 Лев улыбнулся, пристально на меня посмотрел.

– Честно говоря, даже и не знаю когда закончу, – ответил он тихо. – Меня кидает из стороны в сторону. Никак не могу определиться…

– Творческий кризис?

Писатель хохотнул и коротко ответил:

– Наверно.

– Может, пока отложить историю, дать отдохнуть ей и себе?

Лев хмыкнул.

– Может, – сказал. – Так, наверно, и сделаю.

 Я, удовлетворившись тем, что мой совет пришелся по душе, улыбнулась. Майский тоже, пронзительно на меня посмотрев… Ах, какие у него глаза, Дашка! Такой насыщенный, необычный цвет. Манящий и дурманящий, как крепкий кофе. Мне даже показалось что я ощутила вкус этого напитка на губах и… облизнулась. Лев, увидев это, едва слышно хмыкнул… А я тут же покраснела… Н-да, какая чувствительная я стала, однако.

 Отвела взгляд, точнее опустила его и неожиданно посмотрела на руки писателя. Длинные, изящные пальцы лежали на столе, правая рука беззвучно отбивала какой-то ритм и мне вдруг захотелось кое о ччем поинтересоваться.

– Лев, а можно личный вопрос?

– Можно, – кивнул он и заинтересованно посмотрел в лицо, которое я опять подняла, уняв свое стеснение.

– А ты был женат?

Майский с улыбкой нахмурился:

– Нет, – ответил и тут же спросил: – А ты успела побывать замужем?

– Тоже нет, – покачала я головой.

– Ну, ничего, ты еще молода, все самое лучшее у тебя еще впереди.

 Здесь он вдруг коснулся моей руки, которая тоже лежала на столе. А мне захотелось продолжить задавать личные вопросы, на этот раз о себе:

– А как ты думаешь – сколько мне лет?

– Странно, я думал что девушки не любят подобных вопросов, – подметил Майский.

– Они не любят на них отвечать… Но не все. Я вот пока не стесняюсь своего возраста.

Лев усмехнулся и выдал:

– Я бы не дал тебе больше двадцати пяти.

– Ты прав, – кивнула я. – Четверть века мне стукнет только в следующем году, – я выждала паузу и аккуратно спросила: – А тебе?

– Мне тридцать два, – сходу ответил он. – Староват?

 Липкая капля скатилась по спине. Какой знакомый вопрос, да Дашка? И прозвучал он с похожей интонацией. Лев нахмурился, застучал пальцами по столу сильней, а я, качая головой, ответила:

– Если для меня, то нет, – И тут же сменила тему: – Так, почему я не замужем, мы определились, как ты сам сказал – я еще молода, а почему ты не был женат?

– Я чуть не женился на последнем курсе интститута. Брат отговорил. Я прислушался и, честно говоря, не пожалел.. Леня тогда оказался прав.

 Мне очень захотелось поинтересоваться в чем Леня оказался прав, но мне вдруг показалось что на этот вопрос Майский отвечать не станет.

– У вас с братом близкие отношения? – Лев кивнул. – Он же старше тебя? Намного?

– На два года.

– Наверно, это здорово иметь старшего брата, – мечтательно подметила я. – Я вот у родителей одна, и о таких обычно говорят, что они вырастают эгоистами.

Лев нахмурился:

– Ты не права… Вот моего брата иногда можно назвать эгоистом, несмотря на то что он не один ребенок. Это от характера зависит, ну и от воспитания, наверно, тоже.

 И тут у Льва позвонил телефон. Он, дернувшись от неожиданности, полез в карман и снял трубку. Почти минуту молча слушал своего собеседника, а потом ответив ему:

– Хорошо, – положил трубку.

– Легок на помине, – сообщил Майский.

– Брат?

– Да. И, к сожалению, мне пора, – сказал Майский с действительно сожалеющей улыбкой, убирая телефон обратно в карман.

– Дела? – уточнила я.

– Да. Брату срочно потребовалось мое присутствие. А спорить с ним и уж тем более, отказывать, – бесполезно. Он у нас начальник.

– Ясно, – печально вздохнув, кивнула я.

 Мы покинули кафе и вышли на улицу. Лев тормознул на крыльце Торгового Центра и, посмотрев на букет в моих руках, утвердительно сказал:

– Я тебя провожу.

– Ты ж, наверно, торопишься?

– Я на машине. Отвезу тебя до дома и поеду в издательство.

 Я не стала сопротивляться. Мне очень хотелось провести со Львом  как можно больше времени. Просто находиться рядом, чувствовать его флюиды и дарить свои.

 Мы дошли до машины Майского и, сев в нее, неспеша покатили в сторону моего дома.

– А чем ты занималась на выходных? – спросил он вдруг. Я посмотрела на Майского поверх букета и с улыбкой ответила:

– Я же писала тебе вчера – делала гениральную уборку.

– А давно запланированные дела? – вспомнил он мои слова. Меня вдруг окатило жаром. Точно, Дашка, ты же именно так Льву в пятницу и сказала.

– Так это они и были… – ответила я, чувствуя как начинаю мямлить.

– И ты делала уборку два дня?

– Ну да… – неуверенно ответила я. – В один день сделала что-то одно, в другой – что-то другое. Это с виду квартира небольшая…

– И часто ты так проводишь выходные? – усмехнулся он.

 Очередной поток жара. Лицо пунцово запылало… Что, стыдно тебе, Дашка? Ещё бы. Врать всегда стыдно.

– Ты же знаешь, у меня любой день недели может быть выходным, – уклончиво ответила я. Лев фыркнул, а его машина уже привезла меня к подъезду.

– Спасибо за все. А особенно за цветы и комплименты, – с улыбкой сказала я.

– И тебе спасибо, Даша, – кивнул в ответ Лев. – Помни – ты, действительно, особенная, и у тебя, кстати, очень красивая улыбка и заразительный смех. Улыбайся и смейся почаще. Вот так, честно и душевно… А я постараюсь быть причиной твоего хорошего настроения, если позволишь, – Майский потянулся к моему лицу и коснулся влажными губами моей щеки. И от этого, совсем невинного, действия, по моей спине пробежали знакомые мурашки.

– Я подумаю и тоже постараюсь, – вновь улыбнувшись, ответила я и схватившись за ручку двери, на секунду обернулась. – Пока.

– Пока, – отозвался Майский, и я покинула машину…

 Дома, сидя на кухне у окна, я смотрела на серое и нахмурившееся небо. Но не с грустью, а с надеждой, что эта осень может принести в мою жизнь солнечные и тёплые перемены.

 Моё сердце оживало, как тогда – в наши первые встречи с Элом… Но если на будущее с Элом я уже не надеялась, то в наше будущее со Львом начинала трепетно верить.