Текст книги "Я буду в маске (СИ)"
Автор книги: Ксения Каретникова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)
Глава 13. Последний раз
Отзвонившись в клуб и попросив администратора, чтобы такси приехало за нами обеими к дому леди Аж, оставшийся вечер мы провели скромно и тихо. Жанка молчаливо и задумчиво перебирала свои картины, а я, покопавшись в сочно-зеленом холодильнике художницы и найдя там все необходимое, решила побаловать подружку и сварила ей её любимый суп, рассольник. Тарелку которого Жанка тут же слопала, как только я выключила плиту.
Спать легли в Жанкиной спальне, на её большой и оригинальной круглой кровати. Это мебельное чудо подружка делала на заказ у одного из своих многочисленных знакомых. И с тех самых пор, как я впервые увидела данное безугловое ложе, Жанна пригрозила подарить мне на свадьбу точно такое же. И такая “угроза”, признаюсь честно, пришлась мне по душе. Кровать необычная, стильная и очень удобная.
В субботу я проснулась от звука дождя. Он обрушился стеной на наш город, стучал по крышам и козырькам.
Я поднялась с кровати, взглянула на сладко спящую Жанку и, заботливо поправив ее одеяло, подошла к окну. Серо. Мрачно. Холодно. Тоскливо. Мне сразу же вспомнился тот субботний день, когда я в первый раз собиралась в клуб “Три маски” в статусе зеленой маски… Тогда тоже был дождь, но другой – тёплый, весенний, с грозой. Он был добрым для меня знаком, во всяком случае, я так подумала и решила в то майское утро, а этот дождь я восприняла по-другому. Небо словно плачет. За меня.
– Ты чего? – услышала я Жанкин голос. Я обернулась к подруге, умилилась ее заспанному личику и с улыбкой ответила:
– Ничего. Просто дождь. Осенний дождь.
– Ложись спать, рано еще, – зевнув, подметила Жанна.
– Ты спи, а я постою немножко, послушаю звуки природы…
– А они тебя не угнетают? – укутываясь в пуховое одеяло с головой, пробубнила подружка.
– Не поняла пока, – ответила я.
– Меня угнетают. И ты, стоя у окна, тоже. Так что ложись, звуки природы можно слушать и отсюда, – Жанка похлопала по матрасу. И мне пришлось пойти у беременной подруги на поводу. Я легла, накрыла ноги одеялом.
Слушая, как дождь продолжает заливать город, я уснула. Крепко и сладко.
Машину клуба мы ждали как обычно к четырём. Часа в три начали собираться… И вновь в моё сознание проникли воспоминания полугодичной давности: я и Жанка прихорашиваемся в этой квартире в мой самый первый поход в клуб…
Что ж, Дашка, с чего и как все началось, пусть так все и закончится.
– Как думаешь, а мне пойдёт животик? – поинтересовалась Жанка, вертясь перед зеркалом в одном нижнем бельё, и забавно выгибала спинку, пытаясь выпятить живот. Сегодня у неё было хорошее и позитивное настроение, которым она умудрялась наполнять и меня. А по идее это я приехала вчера сюда, чтобы поддержать любимую подружку.
– Беременность украшает женщину, – ответила я.
Моя сумасшедшая подруга улыбнулась. Танцуя и смеясь, закружила по комнате, а потом шагнула к стеллажу и, взяв с верхней полки бумажный пакет с плетеными ручками, протянула его мне.
– Я купила тебе платье… – сказала она, а я нахмурилась. – Подарок, Дашка. Увидела его в магазине и подумала о тебе. Не удержалась.
Я сунула свой любопытный нос в пакет. Там лежало нечто красное. Я достала Жанкин презент и развернула аккуратно сложенное платье. Красного, огненного цвета, короткое, с открытыми плечами.
– Красота, – сказала я, закончив рассматривать обновку.
– Нравится? – с интонацией ребёнка спросила Жанна.
– Очень.
– Я рада. Одевайся, нам пора, – улыбнулась Жанка и вышла из комнаты.
Я кивнула, поднялась с кресла. Сняла с себя халат и, надев новое платье, подошла к зеркалу, возле которого совсем недавно крутилась моя подружка.
Цвет платье мне шел – на его фоне мои глаза становились ярче и сочней, приближаясь к цвету, который Жанка изобразила на картине… “Человек, снимающий маску”. На том портрете девушка с моим лицом хоть и сняла маску, но продолжала крепко держать ее в руках. Словно она не хочет с ней расставаться, хотя прекрасно понимает, что это необходимо. Так нужно сделать… Нужно, Дашка, нужно…
И тут я вспомнила другую Жанкину картину, которую Лев вчера у неё купил. И воспоминания о сюжете этого шедевра, который ожил в моём воображении, стер все мои оставшиеся сомнения… Как бы мне не хотелось Эла, Льва я хочу не меньше.
В зале было многолюдно. Люди в масках стояли по парам, пили шампанское из изящных бокалов, хихикали… Беззаботное, приятное и таинственное времяпрепровождения. В ВИП-зале все немного по-другому… Да, там тоже нет забот и таинственность имеет место быть, но все более чувственно. Лично. Эротично.
Вспомнив про это, мое тело тут же покрылось мурашками, я передернулась…
Нет! Все, Дашка, не будет в твоей жизни больше клуба “Три маски”. Сегодня я надела маску в последний раз…
Жанка, державшая меня за локоть от самого крыльца, вдруг отпустила мою руку, я повернулась к ней:
– Яр здесь… – тихо сказала она.
– Это хорошо. Вам надо поговорить, – ответила я.
Жанка кивнула и, сделав от меня шаг, пошла навстречу мужчине, который только что вошел в зал. Они встретились у двери, Яр тут же взял Аж за руку, и они покинули общую комнату. Я улыбнулась. С искренней надеждой. Потом подошла к столу, налила себе шампанского и стала ждать.
Если раньше ожидание меня пугало и беспокоило, то сейчас, наоборот, я была расслаблена и спокойна.
Выпив половину бокала, я невольно посмотрела на дверь. Высокий мужчина в черном балахоне и в красной маске появился на пороге и замер на месте. Я быстро допила остатки шампанского, поставила бокал на столик. И уверенной походкой направилась к Элу.
– Я рада, что ты пришел, Эл, – сказала я, оказавшись рядом.
– Как-то грустно ты это говоришь – заметил он.
– Сегодня… – начала я тихо. – Сегодня будет наша последняя встреча. Я пришла поговорить и… попрощаться.
Такое ощущение, что Эл не удивился. Такое ощущение, что он ждал от меня этих слов. Не стал ничего спрашивать, лишь предложил:
– Пройдем в ВИПку?
Я хотела ответить ему категоричным отказом. Хотела с уверенностью заявить, что не пойду, что ничего больше не будет, что пришла я действительно лишь для того, чтобы попрощаться, отдавая тем самым дань всему тому, что между нами было. И было не зря. Это позволило мне начать новую жизнь. Но перед этим нужно попрощаться со старой… Поставить красивую точку…
И я послушно пошла вместе с Элом, надеясь, что в приватной комнате мне будет проще подобрать нужные слова.
Привычная ВИП-зона, привычная комната под номером “2”. Я зашла и огляделась. И тут все привычно: стол с бутылкой вина и конфетами, стулья, шкаф и кровать с балдахином. На полу стояли зажженные свечи – из-за них помещение наполнялось сладким запахом… Я еще раз огляделась. Чтобы все так и запомнить.
– Ты сказала – попрощаться? – услышала я голос Эла и вздрогнула.
– Да.
– Почему? – спросил он на ушко и погладил меня по голым рукам. – Эл тебе надоел?
Ох, я не знала что ответить… Ведь все мое тело волновалось, как и прежде, и кричало: это не так, Эл тебе не надоел, Дашка… Я хотела его. Хотела… А еще мне вдруг захотелось, чтобы Эл сам обо всем догадался. Чтобы он сделал хоть что-то, чтобы я передумала с ним прощаться… Дашка, а что ты будешь делать, если он сейчас возьмет и откроется тебе, кто он есть, и снимет наконец свою чертову маску? И скажет, что любит, что хочет с тобою быть? Что же будет?
– Ты почему молчишь? – спросил он ласково. – Ты же пришла поговорить. Говори, я слушаю.
Все мысли хаотично завертелись в моей голове, и я никак не могла выудить нужные, превращая их в предложения: убедительные, честные, окончательные.
– Эл тебе надоел? – повторил он вопрос, убирая волосы с моей спины, провёл рукой и поцеловал между лопаток. По телу словно пробежал заряд тока, задержался и запульсировал на пояснице. Я охнула. Ведь стоило Элу коснуться меня, провести рукой по моей спине, как внутри все взрывалось, заставляло вздрагивать и покорно желать. Он имел власть надо мной. Вот такую: страстную, необузданную и непреклонную. Я тотчас забыла обо всех обещаниях данных самой себе, забыла о своих намерениях начать новую жизнь.
Он имел власть надо мной, и я была вынуждена признать, что не могу этому сопротивляться. Это как пресловутый рефлекс. Если на тебя будет падать кружка с горячим чаем, ты по инерции попытаешься ее от себя отшвырнуть. Подсознательно понимая, что так надо… Но всегда есть риск не только обжечься самому, но и случайно обжечь того, кто находится рядом… Однако в тот момент ты об этом не думаешь..
– Не надоел… – уверенно и довольно ответил Эл на свой же вопрос и начал медленно меня раздевать. И я была послушной: поднимала руки и ноги, помогала раздеться ему…
Это в последний раз, Дашка. Так пусть он будет незабываемым. Оставим разговоры на потом.
Эл, взяв меня за руку, повел к кровати. Скинул бархатное покрывало и уложил меня спиной на прохладную ткань постельного белья.
– Говорить ты, как я вижу, передумала… – нависая надо мной, заметил Эл, – Давай тогда немного поиграем… – шепнул он, погладив меня по животу. – Хочешь сделать мне больно? – предложил. Я нахмурилась. А Эл поднялся с кровати, наклонился к зажженной свече и, взяв ее, вернулся ко мне. – Хочешь?
– Я тебя не понимаю… Как?
– Вот так, – с усмешкой ответил Эл и, вытянув надо мной свою руку, аккуратно наклонил свечу. Воск тут же полился тонкой струйкой на мой живот. Я сжалась. Горячо. Необычно. И приятно.
– Вот так хочу, – захихикала я. Поднялась, забрала из его рук свечу.
Мы поменялись местами. Эл лег на спину, а я, сев ему на бедра, провела левой рукой по плоскому животу мужчины в маске, останавливаясь в сантиметре от его достоинства. Потом все-таки прикоснулась, принялась поглаживать, чувствуя, как в моей руке это достоинство становится все больше и больше… А при этом своей правой рукой я начала быстро выводить расплавленным воском заглавную букву “Д” на торсе Эла. Он дернулся и взвыл:
– Обожгла. Надо чуть помедленнее…
– Извини, – извинилась я нехотя.
– Ну нет уж. Накажу, – лукаво сказал он. – А точнее сама наказывайся.
– Сама?
– Сама, Ди, сама, – ответил он и погладил меня по коленке. – Садись поудобней.
– Мне и так удобно, – вновь вытягивая руку, сказала я.
– А мне уже нет…
Он схватил меня за руки, притягивая к себе. Воск со свечи закапал Элу на грудь, а я, побоявшись, что могу уронить зажженную свечу на постель, быстро затушила огонь. Эл отпустил мои руки и, схватив меня обеими руками за ягодицы, придвинул к себе еще ближе. Я скользнула нежным местом по уже каменной плоти Эла. И тут же, решив не дразнить ни себя, ни его, слегка приподнялась, позволяя Элу войти в меня. Накаленно, судорожно и властно. Эл вдруг замер, позволяя мне быть главной и управлять всем процессом. Выпрямив спинку и уперевшись ладонями в свои ступни, я начала двигаться: вверх, вниз, вверх, вниз… Сначала медленно, потом чуть быстрей… Эл наблюдал за мной с застывшей улыбкой на лице. А я старалась, ускорялась и выводила телом несуществующие геометрические фигуры…
Так, Дашка, прекрати выпендриваться! Ты быстро устанешь! И я, закусив губу, последовала своему же совету – просто ритмично задвигалась, наслаждаясь резкими и глубокими ощущениями. Чувствуя сильное напряжение внутри, я уставилась на Эла: глаза закрыты, улыбка исчезла. Он часто задышал, выпуская глухой стон. Меня это завело еще больше и заставило задвигаться еще быстрее и неуемней. Эл схватил своими влажными руками мои бедра, помогая мне двигаться в нужном для него такте.
Вдруг он замычал, протяжно и долго. Его тело содрогнулось, выпуская в меня частичку себя, и я, ощутив это, резко остановилась. Не слезая с удовлетворенного тела, я изогнулась как кошка и, наклонившись к лицу Эла, прошептала:
– Тебе понравилось?
– Очень, – с томной улыбкой ответил он. Я слезла с Эла и присела рядом. – А тебе не до конца… – подметил он тихо, погладив меня по плечу, потом резко схватил и, притянув к себе, прохрипел мне на ухо: – Ненасытная девочка, – Эл улыбнулся и предложил: – Повторим? – я покачала головой. – Почему?
– Ну… тебе же очень понравилось… – выделяя слово “очень”, ответила я.
– Думаешь мне слабо тут же повторить? – фыркнула Эл, я молча усмехнулась. – Разве так уже не бывало?
Я пожала плечами.
– Ты меня недооцениваешь, – прошептал он и опустился лицом к моей шее. – Мне тебя всегда будет мало, – Эл стал целовать шею, плавно спускаясь ниже, поласкал губами мои плечи и резко переместился к набухшим возвышенностям груди.
– Мне надо в душ… – нашла я предлог и сразу поднялась. Эл усмехнулся:
– Мне присоединиться?
– Не надо, – ответила я, открыла дверь душевой и, зайдя в прохладное помещение, закрыла дверь на задвижку.
Прислонилась спиной к стене, мысленно себя ругая.
Все, Дашка, хватит, надо поговорить и уходить. Не позволяй, слышишь, не позволяй себе излишеств! Мойся, одевайся и прощайся. Словами.
Я согласилась со своим внутренним голосом, залезла под душ и быстро ополоснулась.
Буквально минут через пять я вышла из душа, обмотанная оставленным там полотенцем.
Эл сидел голым на постели и отдирал застывший воск со своего тела. Увидев меня, он криво улыбнулся и сказал:
– Ты оставила на мне свою метку, проказница Ди.
Я подошла поближе и посмотрела на дело рук своих: на животе Эла, чуть выше пупка, краснела ожогом первая буква двух моих имен – “Д”. Присев рядом, я погладила обожженное место. Эл дернулся от боли, а я печально сообщила:
– На память.
– Что? – хохотнул Эл.
– На память. Пусть не на долгую, но все-таки… Я ведь не шутила. Я ведь и вправду пришла сегодня в последний раз.
В синих глазах абсолютное равнодушие. Ему все равно, Дашка. Ему все равно. Он и сам согласен все завершить. Он сам согласен попрощаться со мной… Больно и обидно мне стало в этот момент… Почему так? Дашка, ты же хочешь этого, только ради прощания и пришла. Да вот прощание от слов очень бурно переросло в дело… в такое желанное и страстное дело.
Мне хорошо с Элом, черт побери, очень хорошо. И сейчас, если бы не холод в этих глазах, я бы точно передумала.
– Ты встретила кого-то? – тихо и со странной улыбкой спросил Эл. Я неожиданно фыркнула и отвернулась в сторону. – Встретила… – догадался он. – И что, Ди, он хорош? Он… лучше меня? – Эл взял меня за руку и поцеловал в ладонь. Я продолжала молчать и смотреть на шкаф… Не ведись, Дашка, не ведись на провокацию своих же чувств и эмоций. Иначе ты никогда не снимешь маску. – Я понял, Ди… – Эл придвинулся ко мне и, обняв одной рукой за плечи, поцеловал мою шею, другая его рука принялась освобождать меня от полотенца. – Моя смелая девочка… Ты же смелая, ты же желанная. Запомни, с кем бы и где бы ты не была, ты всегда будешь моей… – зашептал он, а его предательски нежные пальцы, скользнули по моей груди, погладили живот и, плавно опускаясь ниже и будоража мое влажное после душа тело, оказались там, где мне это всегда нравилось. Я дернулась и сжала руку в кулак, сильно впиваясь ногтями в ладонь, чтобы отвлечь ощущение нарастающего возбуждения на боль в руке. – Расслабься, Ди… – ласково сказал Эл, лаская языком мое ушко. – Прощаться, так прощаться. Обещаю, этот день ты запомнишь надолго… – он продолжал дразнить меня ловкими пальчиками… А я, мысленно послав все к черту, повернулась к Элу, погладила его по жестоким губам и, потянувшись к ним лицом, не осмелилась на настоящий поцелуй и лишь чмокнула в уголок рта… Я уже сама не хотела нарушать запрет о поцелуях. На моих губах до сих пор оставалось сладкое послевкусие сочных губ Льва. И я не собиралась предавать своего писателя… Хотя бы в этом.
Эл залез с ногами на кровать, уложил на постель меня и, опустив лицо, принялся ласкать губами то, что только что ласкал своими гибкими пальцами. Его язык нежно и упруго скользил по влажным складочкам, я максимально развела ноги в сторону, чувствуя, как внутренняя часть бедер дрожит и ноет от нарастающего удовольствия. Эл ускорялся, а я выгибалась и постанывала, сцепив зубы. Перед глазами мутно, но опускать веки и проваливаться в самозабвенье себе я не позволяла. Я словно себя наказывала за желание, за это жгучее упоение… Эл, ощутив, что мне уже почти хорошо, что ещё чуть-чуть – и я достигну пика, замедлился и сосредоточился на начинающем пульсировать бугорке… Секунда, две, три…
– Эл! – прокричала я, выпуская из груди громкий и неудержимый стон. Эл тут же выпрямился, провёл рукой по моей груди, которая приподнималась от частых вздохов и учащенного сердцебиения.
– Тебе ни с кем не будет так хорошо, как со мной, – сказал он, притягивая моё изможденное тело к себе. Я не сопротивлялась, у меня на это не было сил… Эл усадил меня на свои бедра, одновременно проникая раскаленной твёрдой мышцей. Я лишь вздрогнула и покорно обняла его за плечи. От монотонных, резких толчков внутри себя я заскулила, покусывая Эла за ухо.
– Д-Ди, девочка моя… – прохрипел он, ускоряясь. Я заскулила громче… Изнурительное, даже слегка граничащее с болезненностью удовольствие вновь поступало, заставляя содрогаться и забываться – я с трудом соображала, проваливаясь куда-то далеко-далеко…
Он уснул. Лежал на животе и монотонно посапывал. Я смотрела на него, на каждый сантиметрик его красивого тела… Стараясь запомнить и его. Моего Эла. Человека, круто изменившего мою жизнь. Жаль, что это сказать я не успела. И поблагодарить словесно за все тоже.
Ведь да, Дашка, разговора так и не получилось. Хотя он меня услышал. Кое-как, но я смогла сказать ему главное… и здесь в моей голове промелькнула мысль – а может сорвать с него маску? Чтобы просто увидеть это лицо. Узнать, наконец, какой он, мой Эл… Эх, Дашка, все, не твой он. И его лицо ничего уже не изменит. Тебе это просто не надо. Где-то там, сейчас, в своей постели спит Лев и даже не представляет, чем я только что занималась.
Жгучий стыд ударил в лицо. Я аккуратно вылезла из-под мужской руки, поднялась с кровати и быстро собрала с пола свою одежду. Оделась второпях.
Уже у двери резко обернулась и обвела взглядом комнату. Нашу ВИП-комнату. И этим взглядом я прощалась. Навсегда.
Губы дрогнули, а глаза покосились на спящего Эла… А спит ли он на самом деле, Дашка? Может, притворяется? Специально, чтобы позволить мне уйти? Чтобы не остановить? Чтобы все закончилось вот так, без слезливых прощаний, без истерик… Я ему не нужна. Не в мире клуба, не в реальном мире… Чёрт! Как же это больно. Уходи, Дашка, уходи, быстрее. Домой… И забудь навсегда про этот клуб. И про Эла.
Я резко открыла дверь и спустя несколько секунд уже стояла у стойки администратора.
– Ди, – сказала я девушке в чёрной маске. Она пробежалась взглядом по своим записям, широко улыбнулась и, взяв в руки трубку, вызвала мне машину. Когда она отдавала мне сумку, я тихо произнесла: – Я хочу выйти из клуба…
– Простите? – девушка явно меня не расслышала. Я откашлялась и громче повторила:
– Я хочу выйти из клуба.
Администратор с полминуты разглядывала моё лицо, а точнее те его части, которые не были спрятаны маской, глаза и дрожащие губы, а потом поинтересовалась:
– Уверены?
Я потеребила подол платья, помяла в руках свою сумочку.
– Да, – совсем неуверенно ответила я.
– Точно?
– Точно…
Девушка в черной маске опять опустила голову в свои записи. Я ждала, но совсем нетерпеливо, трогая себя, одежду…
– Календарный месяц не закончился, – сообщила она вдруг.
– И? – не поняла я.
– Членский взнос вам не вернут.
Вот если бы не эта фраза и равнодушная интонация, которой со мной разговаривала девушка, я бы продолжила сомневаться. А теперь меня все это начинало злить.
– Ну и пусть, – раздраженно ответила я и серьезно повторила в третий раз: – Я хочу выйти из клуба.
Она вновь уставилась на моё лицо, а потом, притворно улыбнувшись, сказала:
– Клуб дает вам неделю на раздумье. В пятницу мы с вами свяжемся, и если вы не передумаете, то вычеркнем вас из списка наших участников.
– Я не передумаю, – решила я настоять. – Вычеркивайте сейчас.
– Таковы правила и инструкции. Мы в любом случае свяжемся с вами в пятницу, – пожав плечами, ответила администратор, делая какую-то пометку в своих записях.
– Хорошо, пусть так, уж коли это по правилам, – нехотя согласилась я. И тут, бросив взгляд на картину, висящую на стене у входа в ВИП зону, и сразу вспомнив о подруге, спросила: – Скажите, а леди Аж все ещё здесь?
Девушка, не поднимая на меня глаз, перевернула страницу своих записей и ответила:
– Да, ещё здесь. В ВИПке.
– Спасибо, – ответила я и улыбнулась.
Отлично, значит, Аж и Яр нашли общий язык. И у моей Жанки все обязательно должно наладиться и счастливо сложиться.
– Может, что-то кому-то передать? – спросила вдруг администратор, поднимая на меня лицо.
– Нет, не нужно. Ничего и никому, – ответила я, отошла от стойки и присела на диван дожидаться своей машины.
Дома я сразу направилась в ванную. Быстро разделась и второй раз за вечер залезла под душ. Пыталась смыть с себя этот последний день в клубе. Последнюю встречу с Элом: эти нежные ласки, обжигающие прикосновения и запах его тела… Дашка, когда же ты прекратишь это повторять – последний день, последний раз… Занимаешься самовнушением? Ну, самовнушайся, смывай с себя этот вечер. Только это ничего не изменит. Что было, то было. И Эл тебя отпустил, причем, легко и просто. Как будто все, что между вами происходило, для него ничего не значило. Так что и ты отпусти. Не вини себя ни в чем. Никому и ничем ты еще не обязана. Даже Льву.
Выйдя из душа, я взяла телефон и набрала номер писателя. Ответить он не пожелал. Ни на первый, ни на второй звонок…
Странно… Может, он занят, Дашка? А чем он может быть занят в вечер субботы? Неужели какой-нибудь красоткой?
Что-то похожее на ревность защемило в груди… Абсурд, Дашка! И абсурд не то, что сейчас он может развлекать какую-нибудь красавицу, а абсурд то, что меня это беспокоит после страстной встречи с Элом. Я ревную, а сама грешна. Очень грешна… Нет, это не измена! Я прощалась! Я прощалась с прошлой жизнью, чтобы честно начать новую… Да, да, да… Опять “самовнушаешься”, Дашка?
Сев на постель, я вновь взяла в руки телефон. На этот раз решив нарушить своё личное субботнее правило, я позвонила Жанке. Её номер вообще был недоступен. Бросив телефон на кровать, я стала переодеваться в пижаму, и когда моё тело опустилось на прохладную простынь, раздался звуковой сигнал сообщения. Я, схватив телефон, принялась читать послание. СМС пришло от оператора сотовой связи, в котором сообщалось, что “абонент Жанка доступен для звонка”. И почти сразу же пришло сообщение от моей подруги: “Спасибо, Дашка! У меня все хорошо!”. Я улыбнулась. Хоть для моей любимой подружки этот день сложился удачно.
Положила телефон на тумбочку и сама легла в постель. Время ещё не такое позднее, но мне очень хотелось поскорей заснуть, чтоб этот день закончился как можно быстрей и вслед за ним начался новый.
Совершенно новый.
