Текст книги "Непокорное сердце (СИ)"

Автор книги: Ксения Александрова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

Глава четвертая

В комнате повисла долгая тишина: ни я, ни Стеф, не решались высказать свои предположения касательно предсказания, а предположить здесь можно было только одно – Готтон умрет, едва мы с ним успеем пожениться. Наверное, это я его того – прибью, когда полезет ко мне в первую брачную ночь за исполнением супружеского долга. Надо будет заранее предупредить женишка, чтобы не рассчитывал, а еще лучше – взять с него слово не посягать на мою неприкосновенность.

– Что вы об этом думаете, госпожа? – тихо спросила Стеф, стоя позади меня. Оглянувшись, я увидела ужас, застывший в ее широко распахнутых глазах.

– Ты и так знаешь, что я думаю, – взяв себя в руки, ответила я ей. – Фуфло эти предсказания. То есть, я хочу сказать, что не верю гаданиям и этой книге.

– Она никогда не врет, – мрачно возразила Стеф.

– Возможно, она просто устала. Сколько ей? Старая, небось?

– Ей около пятисот лет, – кажется, Стеф, сейчас расплачется. – Говорю же, она хранит в себе древнюю ведическую силу.

– А по мне, она уже того, – я покрутила пальцем у виска, – бредит немного. Рано или поздно все выходит из строя. У этой книженции просто уже программа сбилась, понимаешь?

Глаза Стеф стали круглыми.

– Не понимаю, – пролепетала она. – Какая еще программа?

Я отмахнулась – долго объяснять.

– Не важно. Я только хочу сказать, что книга очень старая, а потому, наверняка страдает маразмом, – я улыбнулась, чтобы хоть немного развеселить Стеф. – Ну, или она просто ненавидит всю нашу королевскую семейку.

– Я не отношусь к королевской семье, – голос Стеф снова стал мрачным – она вспомнила о предсказании собственной смерти. Мне стало ее очень жалко. Да, я знаю, что она приставлена королевой шпионить за мной, и понимание этого заставляет меня почти что ненавидеть ее, но смерти я ей точно не желаю. Наверно, мы даже могли бы подружиться, не будь между нами королевы с ее погаными интригами.

– Значит, она всех ненавидит, – настаивала я. – И знаешь, я ее понимаю.

Стеф тихо засмеялась, но быстро смолкла, будто что-то ее одернуло.

– Вашу смерть она не увидела, – заметила она.

– Не рискнула шутить с будущей королевой, только и всего, – продолжала я отрицать.

Стеф грустно улыбнулась.

– Говорят, в мире, откуда вы пришли, не принято заглядывать в будущее.

Я пожала плечами.

– Просто никто не умеет этого делать.

– А может быть, боятся. В вашем прошлом мире боятся таких, как мы.

Я согласно кивнула.

– Да, когда-то ведьм сжигали на кострах.

– Говорят, от своей судьбы можно убежать, – пробормотала Стеф, задумчиво уставившись в пол. – Дэйтийцы в шутку говорят, что если хочешь изменить судьбу, измени мир, в котором живешь. Иными словами, чтобы изменить судьбу или избежать неминуемой участи нужно сбежать в другой мир.

Я недоуменно уставилась на нее, а потом засмеялась.

– Не хочешь ли ты сказать, что подумываешь податься в мир презренных не-магов?

В ответ Стеф пожала плечами.

– Вы думаете, это глупо, госпожа?

– Тебе будет сложно скрывать, кто ты есть.

– Если бы вы мне помогли, – в голосе девушки стояла почти что мольба.

– Чем же я могу тебе помочь? Разве что вещи собрать, – тоскливо отозвалась я. Мало мне проблем, так еще моя помощница хочет, чтобы я лично организовала ей побег со двора, да не куда-нибудь, а в параллельный мир! Но с другой стороны…это возможность избавиться от личной шпионки Ее Величества, по крайней мере, на какое-то время.

– Вещи я и сама соберу, – пробормотала Стеф, теребя пальцами ткань юбки. – Тем более, что у меня их не так уж и много.

– Больше половины из них тебе и не пригодятся, – добавила я.

Глаза Стефании загорелись азартом.

– А правда, госпожа, что в вашем мире, то есть, мире простолюдинов принято одеваться совсем-совсем отлично от нашего?

– Правда. Но не думаю, что тебе придется по вкусу. Слишком уж велика разница между тем, что модно у простолюдинов и тем, что принято носить здесь, – я невольно вздохнула, вспоминая свои излюбленные джинсы с рваными прорезями, футболки с сумасшедшими надписями, дерзкий макияж и волосы, выкрашенные в ярко-красное омбре. Да, моей прошлой – счастливой и беззаботной жизни, мне, определенно не хватает, но больше всего я скучаю по родителям.

В глазах защипало, и я поспешно отвернулась, чтобы скрыть от Стеф навернувшиеся слезы.

– Ну, так что, госпожа, поможете? – Стеф слегка покачивалась, стоя на одной ноге. Я засмеялась и толкнула ее на кровать.

– Возможно. Но только на данное тобой взамен обещание.

– Все, что угодно! – заверила та.

– Первое – я хочу знать правду.

– К-какую правду, госпожа? – Стеф сникла.

– Ты шпионишь за мной для Ее Величества?

Глаза помощницы стыдливо опустились. Едва заметно она кивнула головой, а затем тихо произнесла:

– Да.

– Отныне ты будешь передавать ей только то, что я тебе велю – вот мое условие.

Стеф рывком подняла голову.

– О, клянусь, госпожа, вы можете на меня рассчитывать! – горячо заверила она меня. Ага, так я и поверила обещаниям.

– Прости, но условной клятвы не достаточно для доверия, – мягко, но беспрекословно сказала я ей.

Глаза Стеф снова распахнулись в испуге.

– Вы…Вы хотите, чтобы я дала не…нерушимую к-клятву, госпожа? – заикаясь, пролепетала она.

– Именно.

Чего так испугалась-то?

– Но, разумеется, ты можешь отказаться, – с этими словами я отвернулась и принялась неспешно расхаживать по комнате, давая Стефании время обдумать ее решение.

– Нет. Нет, госпожа, я согласна, – тихо и как-то совсем уж обреченно произнесла она спустя некоторое время. Я резко развернулась, и, стараясь не слишком открыто демонстрировать свое ликование, подошла к кровати.

– Прекрасно. Не будем терять время. Ассентум, – прошипела я заклинание, и кожу на запястье полоснуло невидимым лезвием. – Теперь ты, – я нетерпеливо потопталась на месте в ожидании, когда Стеф проделает свою часть не самой приятной процедуры. Девушка медлила. Что на этот раз? Крови боится или передумала? – Ну? – поторопила я ее.

– Да. Я…

Раздраженно цокнув языком, я схватила запястье Стеф и произнесла заклинание. Вышло куда грубее и струйка крови потекла по бледной руке девушки. Надеюсь, она не слишком чувствительна и не хлопнется в обморок на манер барышень времен девятнадцатого века.

Стеф выстояла, а я продолжила уже знакомую мне процедуру.

– Я, Стейси Ребекка Блейн, обязую тебя, Стефания Аннабель Алгарийя, дать мне нерушимую клятву о верном служении мне отныне и впредь, и больше не быть на услужении ее Величества…

Суть клятвы состояла в том, что теперь Стеф будет шпионить не для Ее Величества, а для меня, докладывая мне все, о чем замышляют королева с ее сыночком. Отныне она мой союзник и агент. Справедливости ради и я дала взаимную клятву о том, что сделаю все от меня зависящее, чтобы помочь Стеф сбежать из магического мира.

Теперь нас связывала взаимная клятва, данная друг другу, нарушение которой грозит смертью для нас обеих. Можно ли придумать узы крепче и надежнее? По крайней мере, теперь я могу доверять Стеф и, отправляясь спать, не сооружать коварных ловушек у двери своей спальни.

Свое путешествие в Наир я решила отложить до вечера – теперь, когда дообеденное время было отдано Стеф, оставалось ждать наступления чайной минутки, длящейся во дворце с четырех до пяти, то есть, не больше, не меньше, шестьдесят минут. Целый час королевская семейка распивает чаи, беседуя о всякой ерунде вроде неудачного наряда леди Макбет на вчерашнем приеме у графа Алвена. Иногда на чай приглашались гости, среди которых, к моему удивлению никогда не бывает эльфов, а ведь, помнится, Кристиан говорил, что Готтон Брук старший, очень любил водить с ними дружбу.

Так вот, в промежутке с пяти до восьми вечера я, по моим расчетам, могу незаметно покинуть дворец, разумеется, не без помощи Стеф, задача которой прикрыть меня перед Ее Величеством, если той вздумается повидать меня.

– Сегодня мне понадобится твоя помощь, – сказала я Стеф, когда она шнуровала мне платье – к обеду я, согласно дворцовому этикету, должна спуститься в специальном – предназначенном для обеденной трапезы, наряде. Появиться в столовой в том же платье, что было надето за завтраком, является дурным тоном, о чем мне деликатно поведали кузины Готтона – племянницы покойного короля, гостившие у нас около недели. Ни Ее Величество, ни леди Лайен, отвечающая за мое образование, не потрудились сообщить мне об этой маленькой детали.

– Все, что угодно, госпожа, – поспешила заверить меня Стеф. – Хотите, чтобы я передала письмо за пределы дворца?

Я непонимающе посмотрела на нее в отражение зеркала. Что она имеет в виду? Уж не намекает ли она на нас с Кристианом? А может быть, ей известно о переписке с Мелиттой? Ведь если меня выследил наемник во время моего последнего визита в таверну, то, вполне возможно, и во дворце знают, что я навещаю мистера Вильца. За Мелитту я уже почти не переживаю – к счастью, Совет оставил в покое беглых феппсов, а потому подруга может спокойно вернуться в Наир и продолжить обучение в Академии, где о ее безопасности позаботится профессор Вайз.

– Нет, я хочу ненадолго покинуть дворец. Так, чтобы об этом никто кроме тебя не знал.

– Это будет непросто, госпожа. Вы знаете, о том, что дворец защищен от магии вторжения?

– Что это значит? – я недоуменно уставилась на помощницу, глупо хлопая ресницами. Кажется, Кристиан что-то подобное рассказывал, но я не вникла в суть.

– Магия вторжения предполагает проникновение в помещение извне при помощи телепортации, – начала объяснять Стеф.

– Ну? – мне не терпелось понять к чему она клонит.

– Это значит, что никто не может проникнуть во дворец, используя магию, так же, как и невозможно выйти из него аналогичным способом.

– Что же случится со мной, если я отважусь попробовать?

Стеф пожала плечами.

– Ничего особенного, разве что вас постигнет разочарование от неудачи.

Я сникла. Столько бессонных ночей, отданных на изучение сложнейшей магии, и все напрасно! Ну, ладно, может быть, вовсе и не напрасно, но это был отличный план, который, как оказалось, я строила впустую. А что, если Стеф нарочно пудрит мне мозги? Ведь я не запрещала ей хитрить и дурить меня, если только это не является приказом королевы.

Когда с платьем было покончено, я спустилась в столовую, где уже было накрыто к обеду, однако ни Готтона, ни Ее Величества за столом не было.

– Его Величество покинули дворец еще утром, а перед отъездом велели не накрывать на них, – поведала миссис Эейльсон на мой вопрос о том, почему сегодня я вынуждена обедать в одиночестве. – А Ее Величество приказали подать обед в покои.

Я промолчала, нарочно запихнув в рот большой кусок отбивной телятины. Что тут скажешь? И так ясно, что королева не желает оставаться со мной наедине. Вот только расценивать ее поступок? Банальная ли это неприязнь и стремление еще более унизить меня или же Ее Величеству некомфортно в моем обществе? Так или иначе, а без ненавистно мной королевской семейки и еда кажется куда вкуснее.

– М-м-м, очень вкусно. Передайте миссис Корхон, что сегодня ее кухня особенно вкусна.

Лицо миссис Эйельсон расцвело в улыбке, словно я похвалила лично ее.

– Ей будет приятно это слышно, Ваше Высочество, – благодарно сказала она.

Однако недолго мне выдалось насладиться приятным одиночеством – не успели подать мороженое, как на пороге нарисовалась леди эль-Лайен собственно персоной.

– Я специально спустилась к десерту, потому как не голодна, – официальным тоном сообщила она мне.

– Помнится, госпожа Лайен, вы отругали меня за проявление грубейшей бестактности, когда я отказалась спуститься к ужину, – напомнила я тот неприятный инцидент. Это было в первые дни моего пребывания во дворце – от стресса и переживаний у меня начисто пропал аппетит, к тому же, в добавок ко всем моим неприятностям, у меня приключилось расстройство желудка, но конечно же, в этом доме всем глубоко начихать на мое здоровье – нездоровый вид причислялся к и без того многочисленным недостаткам.

В ответ на мое замечание эльфийка надменно поджала губы.

– Тогда вы вовсе не явились к обеду, тем самым выказав свое неуважение к высокопочтенным хозяевам этого дома.

– Я ужасно себя чувствовала.

– Это не повод демонстрировать дурное воспитание. Вы леди, мисс Блейн, во всяком случае, вас таковой считают, а потому должны уметь терпеть и скрывать и нездоровье и дурное настроение.

– Правильно ли я понимаю, госпожа Лайен, что единственной уважительной причиной не почтить Их Сиятельные особы своим присутствием является смерть?

Эльфийка метнула в меня свирепый взгляд. Ее обычно холодное и бесстрастное лицо исказилось злобой – с него будто только что сорвали маску, которую до этого момента леди Лайен носила не снимая.

– Как вы смеете, – задыхаясь, прошипела она. – Как вы смеете? Грубая, невоспитанная девчонка!

Я растерялась. Ложка с мороженным, поднесенная ко рту, так и застыла в воздухе. На что она рассердилась? Будто я нанесла ей личное оскорбление!

Она продолжала.

– Как вы смеете?

– Смею что? – невинно поинтересовалась я.

– Смеете дерзить мне!

– Простите, если обидела вас, госпожа Лайен. Я вовсе этого не хотела.

– Да, вы просто слишком грубы, а потому даже не замечаете своей дерзости, – холодно отрезала она.

– Секунду, – ну все, я разозлилась. До каких пор я буду терпеть унижения? Мой голос был холоднее стали, когда я произнесла следующее: – Позвольте напомнить вам, госпожа эль – Лайен, что я являюсь невестой Его Величества и совсем скоро сама надену корону. Не советую вам забываться.

– Надень вы хоть десять корон, это не сделает вас достойной королевой, – отрезала эльфийка.

– Достойной ли я буду королевой или нет, это не вам решать. Но даже окажись вы правы, это не позволяет вам выказывать в отношение меня свое презрение. Держите свои чувства при себе. Это для вашего же блага.

Леди Лайен ничего на это не ответила. Резко поднявшись из-за стола, она пулей вылетела из столовой.

Вторую половину дня я провела над книгами, которые она велела прочесть днем ранее в целях моего образования. Я не хотела давать ей лишний повод для упрека, а потому усердно читала, стараясь запомнить все, что рассказывалось в учебниках. А рассказывалось в них много интересного, в частности это касалось королей и королев Дэйтии, а некоторые моменты и вовсе повергли меня в ужас. Так, например, история Клариции Верталиен, которая описывалась как мудрая, славившаяся острым умом и не менее острым языком, за который, собственно, и была наказана – королеву в прямом смысле лишили голоса с помощью сложнейшего проклятия обезгласывания. А проделал это с бедняжкой ее собственный муж – Его Величество Люциан Безжалостный отдал приказ лишить супругу голоса за то, что она имела неосторожность пошутить с ним за ужином. Шутка Люциану не понравилась, и он решил проучить благоверную таким вот жестоким способом. Вот уж воистину безжалостный. Не знала, что король может иметь такую власть над супругой. Это что же, выходит, что и Готтон может проделать нечто подобное со мной, если ему вдруг взбредет в голову?

Я почти завершила чтение главы, когда прямо перед моим носом возник шар – бледно розовая почти прозрачная сфера. Он маячил передо мной, пока я не протянула руку и не позволила опуститься на ладонь, после чего растворился, оставив в ней маленький листок, свернутый в трубочку – записку от Стефании. Помощница деликатно интересовалась, могу ли я принять ее сию минуту. Написав в записке ответное «да», свернула листок, и он тут же превратился обратно в шар. Покружив еще некоторое время в воздухе, он вдруг стал ярче, а потом беззвучно лопнул и пропал. Вскоре в библиотеку вошла Стеф.

– Ты хотела меня видеть? – я жестом предложила ей сесть напротив.

– Да, госпожа.

– Хорошо, я слушаю, – отстранив книгу, я подняла глаза и выжидательно уставилась на Стеф, давая понять, что готова выслушать. Лицо девушки расцвело в улыбке. В ответ я удивленно подняла брови. Чему это, интересно, она так радуется? Никак какой-нибудь граф замуж позвал? Эта мысль заставила меня прыснуть.

– Хорошая новость, госпожа! – радостно сообщила Стеф.

– Ну, так говори же скорее.

Стеф поелозила на стуле, расправляя складки на платье и явно думая, с чего начать, а я уже теряла терпение. Ненавижу, когда мямлят.

– Вы, наверное, еще не слышали, потому как всеми днями только и заняты чтением, а я только что случайно услышала, как Ее Величество обсуждали с графом Валлийенским одно событие, – Стеф кокетливо прочистила горло и игриво посмотрела на меня, но при этом не торопилась продолжать, явно играя с моим терпением. А я невольно скосила взгляд на толстенький томик «Истории магии в Дэйтии». Ей-богу, руки так и чесались взять книгу чтобы как следует приложить ею к голове этой невыносимой зануды.

– Долго ты меня томить будешь? – сердито прошипела ей.

– Так вы и сказать не даете! – возмутилась девица. – Хотите ближе к делу, пожалуйста. Только не жалуйтесь, что ничего не поняли! – сказав это, она вдруг заливисто засмеялась.

– Я тебя сейчас прибью, – пообещала я.

– Завтра в восемь в королевском театре состоится премьера спектакля: «Орхидеи для прекрасной адептки». Его Величество получили два пригласительных билета! – Стеф так и сияла непонятной мне радостью Вот только я не разделяла ее восторга. Права она была – я, действительно, ничего не поняла. Ну, спектакль, ну и что с того? Мне-то что за радость?

– И? Это и есть хорошая новость?

Улыбка Стеф несколько потускнела. Она неуверенно кивнула.

– Да, действительно, прекрасная новость. Я люблю театры, – буркнула я и потянулась к книге, чтобы вернуться к чтению.

– Вы что же, так ничего и не поняли? – разочарованно отозвалась Стеф.

– Что же я должна понять? Неужели в этой новости скрыто нечто сакральное?

– Ну, конечно! – Стеф воскликнула так звонко, что я вздрогнула и едва не выронила книгу, которую уже держала в руках.

– Завтра вы и Его Величество отправитесь в театр, понимаете?

– Понимаю, – кивнула я, листая страницы, в поисках нужной главы. – Вот только не понимаю причины твоего восторга.

– Как же так, госпожа? – Кажется, Стеф в конец разочаровалась. – Завтра вы ненадолго покинете дворец, понимаете? Это отличная возможность отправиться по своим делам…. – последнюю фразу она произнесла почти шепотом. Я вздохнула и покачала головой.

– Дело в том, что Его Величество не должен знать о том, что я куда-то отлучалась.

– Да я знаю, – Стефания нетерпеливо заерзала на стуле. – Его Величество ничего и не узнают. После спектакля скажете, что хотите посетить салон мадам Юильен, чтобы прикупить лент для волос. Будьте уверены, что он не захочет последовать за вами, а предпочтет вернуться во вдорец без вас.

– Как же он оставит меня? Это ведь неприлично.

– Так ведь не одну, а с фрейлинами!

– С фрейлинами? – эхом повторила я.

– Ну, да, с фрейлинами. Вам, как невесте Его Величества и будущей королеве положено иметь фрейлин, во всяком случае для сопровождения на всякие мероприятия вроде завтрашнего.

А с ними-то как быть?

– Сколько их будет?

– Две госпожа. Принцессам, обычно полагаются две фрейлины. Вам, я думаю, тоже.

У меня отлегло с души – хоть не четыре, как у Ее Величества.

– Но и две много, – задумавшись, произнесла я вслух. – Я люблю тишину и уединение.

Стеф снисходительно улыбнулась.

– Вы же понимаете, что став королевой, о покое придется забыть. Балы, светские приемы, званые вечера, поездки, дела королевской важности – все это утомляет куда больше чем общество фрейлин, пусть даже самых болтливых.

– И все же… И все же могу я отказаться от фрейлин? – Или же выбрать, скажем, одну?

– Не можете. По уставу не положено.

Я опустила глаза. Стало как-то совсем уж грустно: то нельзя, это не положено. Не жизнь, а тоска зеленая без надежды на перемены.

Утро следующего дня началось как обычно с прогулки, после которой следовал завтрак, а затем уроки истории, которую преподавал мистер Альберус. Обычно наши уроки проходят наедине, но сегодня зачем-то явилась леди эль-Лайен. Она вошла как раз, когда профессор рассказывал о великих правителях Дэйтии, среди которых был и Август Бесстрашный – прадед Кристиана и Готтона.

– Простите, мистер Альберус, что врываюсь во время ваших занятий с Ее Высочеством, – последние два слова были произнесены с легкой, но уловимой иронией. – Вчера я посоветовала леди Блейн одну занимательную книгу, очень полезную для нее.

– В самом деле? – отозвался профессор. Я прыснула в кулак, но тут же изобразила неправдоподобный кашель – мистер Альберус терпеть не мог леди Лайен и этим особенно нравился мне. Эльфийка, не обращая на него внимания, бесцеремонно прошла вперед. Бегло окинув взглядом кабинет, она остановилась на стене, украшенной всевозможными грамотами, медалями, похвальными листами, благодарственными письмами и наградами, и ее губы растянулись в счастливой улыбке.

– О, как прелестно! – воскликнула она. – Его Величество, мой славный крестник, рос удивительно способным мальчиком, не правда ли, господин Альберус?

Профессор, выглядевший озадаченным выходкой эльфийки, помолчал, после чего прочистил горло и произнес:

– Нисколько не умоляю способностей Его Величества, но, тем не менее, те награды, что привлекли ваше внимание, госпожа эль-Лайен, в большей мере принадлежат его отцу. Если помните, я учил еще покойного короля.

Улыбка сползла с лица эльфийки, а губы вытянулись в тонкую линию.

– Не помню, – холодно отрезала она. – Я слишком молода, чтобы помнить покойного короля в его юные годы.

– Простите, если обидел, – с виноватой улыбкой отозвался мистер Альберус. – А теперь, если позволите, я бы хотел продолжить урок.

– О, нет, боюсь, что не сегодня, господин Альберус. Сегодняшний урок истории я намерена провести сама. Как я уже сказала, ее Высочеству мной было рекомендовано к прочтению пара книг, и я бы хотела проверить, насколько госпожа Блейн усвоила материал.

Мистер Альберус как-то странно крякнул, прочистил горло, и я уж было решила, что он немедленно выставит нахалку, но он ничего не сказал. Подхватив портфель и сгребя в охапку книги, он кивнул мне, после чего удалился из кабинета. А я с трудом перевела взгляд на леди Лайен. Еще больших трудов мне стоила выдержка – я едва сумела побороть желание встать и выйти вслед за профессором. Какого черта эта мадам ведет себя так, будто занимает в этом доме главенствующее место? Прав Кристиан в своей нелюбви к эльфам. Теперь-то я его прекрасно понимаю!

– Ну, что ж, мисс Блейн. теперь, когда мы одни, ответьте мне, хорошо ли вы усвоили заданный мной вам урок?

Леди Лайен сверлила меня взглядом в то время, как я бестолково хлопала ресницами. О каком таком уроке она говорит? Что ей, черт возьми, вообще от меня нужно? Чего она ко мне прицепилась?

– Боюсь, что не понимаю, о чем вы говорите, госпожа Лайен, – максимально вежливо и отчаянно борясь с желанием от души послать ее в кримэльские леса, произнесла я. леди Лайен криво улыбнулась.

– стоило ли сомневаться, – холодно прокомментировала она. – Ее Величество весьма лестно отзывается о ваших умственных способностях, однако, я считаю, что она сильно преувеличивает.

Вот же нахалка, а. Я так крепко сжала зубы, что заболела челюсть.

– Вы считаете, что ее Величество не способна дать разумную оценку, госпожа Лайен? – процедила я сквозь стиснутые зубы. Эльфийка не осталась в долгу:

– Я склонна думать, что Ее Величество излишне добра и стремится видеть в людях только хорошее, даже если ничего хорошего в них и нет.

Я прыснула, но смех так и застрял у меня в горле – нечто странное появилось в лице эль-Лайен, когда она говорила это. Смеяться сразу же расхотелось.

– что касается вас, мисс Блейн, то увы, вы не слишком умны, чтобы понять одну простую истину – в вашем случае не стоит вести себя столько дерзко, столь самоуверенно. Вы пришли из мира, где, возможно, другая жизнь, другие порядки и правила, но не стоит думать, что и здесь вы можете быть на вершине успеха благодаря вашей раскрепощенности и наглости, не будучи при этом наказанной за это.

– О чем вы говорите? – почти шепотом спросила я. Как-то нехорошо звучали слова эльфийки. И даже если это было предостережение, все равно от ее слов становилось жутковато.

– О том, что вы можете поплатиться за свой длинный язык и непокорный нрав, моя милая. К примеру, вы можете запросто лишиться первого.

Я прыснула.

– Кто же посягнет на язык королевы?

– Вы читали те книги, которые я вам рекомендовала? – спросила она. Я кивнула.

– Да, госпожа, Лайен, – тут же добавила, зная, что в противном случае мне непременно будет сделано замечание о несоблюдении этикета.

– Тогда вы должны знать Историю Клариции Верталиен.

Вот тут я все поняла. Вот зачем она велела мне прочесть эту книгу. Припугнуть решила.

– Да, согласно сведениям книги, она была умной женщиной, – отозвалась я. посмотрим, какого мнения на этот счет придерживается госпожа «Я-легко-заткну-за-пояс-любого» Лайен.

– Вероятно, не очень, раз не умела держать язык за зубами, – парировала она.

– А вы считаете покладистость и молчаливость делом большого ума? – не отступала я.

– Да, если ваш муж может лишить вас голоса.

– Разве Люциан Безжалостный имел на это право? – вопрос не был вызовом, мне действительно было интересно. Должна ведь я знать, что может сделать со мной Готтон в случае нашей ссоры.

– О, да. Его Величество имеет право обращаться со своей супругой так, как ему заблагорассудится. Если, конечно, Ее Светлость не обладает магическими силами, превосходящими его собственные. Но в вашем случае, мисс Блейн, говорить об этом бессмысленно. Вы меня понимаете?

Я ответила честно:

– Не понимаю. О каком таком моем случае вы говорите?

Смех леди Лайен, казалось, разрезал воздух. Я невольно поморщилась.

– Я говорю о вашем происхождении, моя милочка, – едко улыбаясь, пояснила она. – Вы феппс, мисс Блейн, и всем это прекрасно известно. И как бы вы ни старались развить свои способности хотя бы до среднего уровня, как бы ни стремились ровняться на тех, кто значительно превосходит вас, вы всегда будете оставаться феппсом. Вам никогда не быть ровней Его Величеству – ни по происхождению, ни по магическому статусу. Моя челюсть против моей воли поползла вниз. Леди Лайен считает меня феппсом? Серьезно? Неужели во дворце ничего не известно о моем истинном происхождении? Нет, вообще-то это хорошо, но просто забавно – я-то думала, что меня ненавидят из-за моего «обожаемого» всем магическим миром дедули, а на самом деле меня, оказывается, попросту презирают, считая феппсом. Ну Ее Величество, конечно же, всё знает, и причина ее негативного отношения ко мне по-прежнему остается для меня вопросом открытым. Возможно, она попросту предвзятая свекровь и хочет видеть возле своего сына более достойную по ее мнению невесту, но выбирать не приходится, потому она и бесится. Но как остальные могли не знать правду, когда Совет давно уже в курсе дел? Что ж, если правда остается сокрытой от народ, так тем даже лучше для меня. Уж лучше пусть по-тихому недолюбливают, считая недостойной титула королевы, чем открыто ненавидят из-за человека, развязавшего самую кровавую войну за всю историю магического мира.

Видимо мое настроение отразилось на лице, так как леди Лайен смерила меня еще более надменным взглядом и завершила речь:

– Не будьте же и дальше столь глупы и неблагоразумны. Не повторите ошибки Клариции Верталиен, – сказав это, леди Лайен покинула кабинет, и только тогда я выдохнула. Да уж, замечательное вышло утро, ничего не скажешь. Да и дальше не лучше – впереди меня еще ожидает знакомство с фрейлинами, ну, а уж о совместном с Гоотоном походе в театре даже думать не хочется.

Подготовка к встрече заняла не менее часа – перед фрейлинами, я, по словам леди Лайен, должна предстать во всем своем великолепии, чтобы не дай Бог не выглядеть хуже, чем они, а потому над моим внешним видом трудились сразу три помощницы. Прическа, платье, украшения, макияж – все должно быть безупречным и на уровне, достойном будущей королевы.

Я едва подавила горестный вздох, когда спустя почти час, а может быть и дольше, последняя деталь моего образа была завершена, и я стояла нафуфыреная и уставшая, готовая к знакомству с фрейлинами.

Как только приготовления были завершены, в комнату вошла леди Лайен. Окинув меня беглым взглядом и не найдя повода для критики, она отвернулась, и как мне даже показалось, фыркнула.

– Вы войдете в зал в сопровождении ваших помощниц, – наставительно сказала она мне. – Кланяться и тем более приседать в книксене перед фрейлинами не нужно. Довольно будет сдержанной улыбки. Легкий кивок будет уместен, когда каждая из них представится вам. Все остальное вы уже знаете.

Я рассеянно кивнула. Утро казалось тянущимся бесконечно долго. За завтраком я совсем ничего не ела, и сейчас желудок сводило от голода, а голова кружилась от волнения и усталости. Не хотелось ни фрейлин, ни выезда в театр. Ни тем более компании Готтона. Даже посещение таверны мистера Вильца, что еще казалось делом повышенной важности, сегодня утратило свою значимость. Все, чего мне сейчас хотелось – забраться в постель и проспать долго-долго, возможно, всю жизнь. Что это со мной? Начинающаяся хандра? Депрессия? А быть может, ставшая уже хронической усталость?

– Да, – отозвалась я лишь спустя некоторое время. – Все понятно. Спасибо, госпожа Лайен.

Я сказала это механически, на автомате, но какова была реакция эльфийки! Ее безупречные брови взметнулись вверх, а и без того широко распахнутые глаза стали и вовсе круглыми, напоминая два сапфировых блюдца. Она с недоумением смотрела на меня, а после, прочистив горло, растерянно произнесла:

– Совершенно не стоит благодарности. Всегда к вашим услугам.

В зал я вошла, когда уже все собрались: Готтон, Ее Величество и две девушки. И если первую я не знала, то со второй была очень даже хорошо знакома – Роза МакКейн была моей одногруппницей и по совместительству главной врагиней в Академии. Поймав на себе мой взгляд, она улыбнулась, и эта улыбка не обещала ничего хорошего.