Текст книги "Длинные тени октября (ЛП)"

Автор книги: Кристофер Триана

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 15 страниц)

Ему внезапно пришло в голову, что у Дэнни тренировка в полдень, поэтому он вернулся внутрь, чтобы разбудить его. Добравшись до его спальни, он обнаружил, что она пуста. Он окликнул его в коридоре, пока шёл к ванной. Его там тоже не было.

«Меня тошнит от этого дерьма», – подумал он.

– Ты опоздаешь на грёбаную тренировку, жирный ублюдок!

Он в отчаянии сбежал с лестницы. Когда он выглянул наружу, машина Дэнни всё ещё стояла на подъездной дорожке.

«Меня очень тошнит от этого дерьма».

Робби всё ещё был на кухне, давая Горацию вторую порцию Cheerios.

– Ты видел Дэнни?

– Нет. Его нет наверху? – в уголках глаз Робби мелькнул страх.

– Сукин сын, – сказал Джо.

– Он пропал, не так ли?

* * *

Из своего номера она смотрела на городской пейзаж и думала о своём муже. Глэдис выбрала только завтрак в номер. Она слишком нервничала. Это заняло бы всего одну ночь, её хватило бы, если только её дочь не захотела бы поиграться. Господи, как она любила играть в свои маленькие игры.

«Если бы только отец мог её контролировать».

Но каким бы строгим ни был Артур, он никогда не мог. Даже тогда, до той ужасной ночи, когда Глэдис вошла в спальню дочери и её тапочки были залиты кровью.

«Было столько крови. О, Хэйзел, что ты наделала?»

Она выбросила это воспоминание из головы и взяла чашку чая, наслаждаясь теплом в руках. Её глаза оторвались от окна, и она посмотрела на простые бежевые стены номера.

«Они такие неподвижные. Такие тихие».

Она снова повернулась к окну и попыталась ни о чём не думать.

* * *

Джо как раз объяснял ему, что Дэнни, должно быть, сбежал с Линдой, когда дверь распахнулась и вошёл футболист. Гораций оставил свою миску с хлопьями, чтобы понюхать его, что удивило Робби. Из-за ненасытного аппетита Горация он никак не ожидал, что что-нибудь отвлечёт собаку от еды.

– Где ты, чёрт возьми, был? – спросил Джо.

– Просто гулял.

Лицо Дэнни было бледным. Он как-то казался меньше, тоньше. Он выглядел так, будто совсем не спал. Будто его выжали, как тряпку.

– Я хотел подышать свежим воздухом.

– Ты выглядишь как ведро с дерьмом, чувак.

– Не очень хорошо себя чувствую.

Он прошаркал на кухню и подошёл к холодильнику, и когда Джо сказал ему, что взял последнее пиво, он закрыл его и прислонился к стойке. Робби подумал, что он похож на статиста из фильма о зомби. Это было почти комично. Джо покачал головой.

– Ты ведь знаешь, что у тебя тренировка?

– К чёрту её.

– Что? Чувак, в следующую пятницу вы играете с Polk High.

– Я не собираюсь.

– Тренер отымеет тебя в рот и забрызгает своими сливками.

– Тренер может высосать дерьмо из моей задницы.

Робби фыркнул.

– Эй, – сказал Джо Дэнни, похлопывая его по плечу. – Это твои похороны.

Он подошёл к стойке с ключами и бросил их Дэнни.

– Если ты собираешься броситься с обрыва, мы должны, по крайней мере, извлечь из этого максимум пользы. Думаешь, твоя сестра купит нам ещё пива?

– Наверное.

– Круто.

Робби повернулся к Дэнни.

– Ты случайно не видел Линду?

Его брови нахмурились, словно в глубокой задумчивости.

– Нет. Я никого не видел. Но, думаю, она мне снилась.

– Да, неужели?

– Ага. Мне снилось, что она вошла в мою комнату и хотела трахнуться со мной.

– Что ж, если она согласилась на это, должно быть, это точно был сон, – сказал Джо.

Дэнни выглядел отстранённым.

– Хотя это было странно.

– Это как? – спросил Робби.

– Потому что это была она, но не она. И это казалось таким реальным, как будто это не могло быть сном. Я имею в виду… Я чувствовал её тело. Я чувствовал запах её кожи и вкус её губ.

Наступил момент молчания, и Робби сидел, сжав кулаки. Он не знал, почему так волновался.

– Это не было похоже ни на один сон, который мне когда-либо снился, – сказал Дэнни. – Это было похоже на что-то полностью… другое.

– Чувак, – сказал Джо. – От вас двоих у меня болит голова.

– Так ты не видел, чтобы она уходила? – спросил Робби. – Потому что похоже, что она это сделала. Её машины нет и всего прочего.

Брови Дэнни нахмурились ещё сильнее. Он казался потерянным в каком-то невидимом мире, его рот был открыт, как если бы он хотел что-то сказать, но не выходило ни слова. Гораций сел перед Дэнни, глядя ему в лицо. Собака уставилась и тихонько завыла, а затем зарычала. Дэнни вздрогнул.

– Нет, – внезапно сказал Дэнни. – Я ничего не видел.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ 

В конце концов, он пришёл на тренировку, хотя и с опозданием.

Тренер был более чем немного зол на него, и перед остальной командой он прочитал ему лекцию о важности предстоящей игры, посоветовав ему вытащить голову из своей задницы, прежде чем сфинктер перекроет весь кислород в его мозг. Затем они возобновили тренировку, и Дэнни перешёл в режим баррикад, отбросив линию атаки и пройдя все футбольные тренажёры.

Сегодня он был очень агрессивен, решил никого не пропускать, и врезался в препятствия с силой тарана. Он чувствовал себя быком, нападающим на матадора, совершившего роковую ошибку. Несмотря на то, насколько хреново он чувствовал себя раньше, в нём была сила, превосходящая то, к чему он привык; он был мощным, ловким и сверхбдительным, правильно угадывал ходы нападения при каждой игре. Он трижды убирал их квотербека и всю дорогу до базы устраивал перехват. Тренер Браун дал ему по заднице.

– Похоже, ты всё-таки обратил внимание на то, что я говорил.

Когда тренировка закончилась, он принял душ в раздевалке и направился к своей машине. Его разум стал яснее, чем в то утро. Раньше он был в сонной хандре, но теперь его мозг, казалось, снова заработал, и, когда он подошёл к своей машине, у него внезапно всплыло воспоминание о вождении чужой машины. Было ли это во сне? Должно быть. И всё же воспоминание казалось таким реальным. Но почему он не вспоминал об этом до сих пор? Образ мелькнул, он увидел себя, находящегося за рулём Pontiac, проезжая сквозь фиолетовое свечение, приветствовавшее рассвет. Он искал в памяти более подробные сведения, но всё это казалось фрагментированным, туманным, уходящим в прошлое воспоминанием.

Чья-то рука упала ему на плечо, напугав его.

– Полегче, большой мальчик, – сказала Максин. – Это просто твоя маленькая подружка. Я смотрела, как ты играешь с трибуны. Думаю, ты меня не заметил.

– Думаю, нет.

Они поцеловались. Он не понимал, почему так нервничает.

– Ух, ты вспотел.

– Ты бы тоже.

Был ясный день, и ветер дул хорошо, когда стая мёртвых листьев царапала тротуар. На Максин был обтягивающий свитер, подчеркивающий её грудь, и он не мог не думать о том, чтобы закончить то, что они начали накануне вечером. Мысль о сексе напомнила ему сон о Линде, и когда он подумал о том, как изменилось её лицо, он похолодел.

– Мне неудобно за вчерашнюю ночь, – сказала она. – Я не знаю, что со мной не так. Думаю, смешать экстази и выпивку вместе было паршивой идеей.

– Ничего страшного. У всех нас иногда бывают плохие моменты.

– Это просто казалось таким реальным, понимаешь?

Он понимал. Понимал слишком хорошо. Она обняла его за шею.

– В любом случае, я подумала, что мы сможем наверстать упущенное, – она подмигнула и облизнула губы. – Не всегда неспортивно опускаться ниже пояса.

Ему понравилось это звучание.

– Я всё ещё присматриваю за домом.

– Я хотела уйти вчера вечером, но я не против вернуться. Это действительно хорошее место, и, кроме того, мы можем заниматься там чем угодно, не беспокоясь о том, что кто-то из родителей нас услышит.

* * *

– В этом нет ничего страшного, – сказала ей Максин.

Но это было страшно для Кайлы.

Она никогда не ночевала с мальчиками. Она не думала, что готова к этому, но даже если бы и не было секса, была своя отдельная комната. В доме их определённо было достаточно. Тем не менее, она чувствовала себя неловко, несмотря на главный план Максин сказать их родителям, что они останутся ночевать друг у друга. Вряд ли кто-то из их родителей в это бы не поверил. Они были вечно заняты своими делами. Она не особо беспокоилась о том, что это не сойдёт с рук, но эта концепция заставила её нервничать. Согласие на это, казалось, подразумевало секс, а для Джо и так было всё понятно. Она определённо не хотела произвести на него ложное впечатление.

– Я не знаю, Макс. Может, мы могли бы просто посидеть допоздна, а потом вернуться?

Максин фыркнула.

– Да ладно тебе, не будь такой дурочкой. Мы должны воспользоваться тем, что у них есть этот огромный дом, пока это возможно. Я хочу вернуться в тот бассейн и джакузи. А ты нет?

Она тоже хотела. Она вспомнила руку Джо на её бедре.

– Кроме того, – продолжила Максин. – Ты нравишься Джо. Он хочет увидеть тебя снова.

Её сердце трепетало.

– Он сказал это?

– Ему не пришлось. Это было написано на его лице. К тому же Дэнни сказал, что мы обе приглашены на эту небольшую ночёвку. Этим всё сказано.

Может, в этом не было ничего особенного? Ей было почти восемнадцать, и она могла принимать собственные решения. И она также могла сказать «нет», если бы Джо попытался зайти дальше, чем она хотела. Она задавалась вопросом, насколько далеко будет её предел? Это могло бы её удивить.

– Ну… – сказала она, подогревая идею, но не совершая никаких действий.

– Не заставляй меня идти одну. Все эти мальчишеские разговоры утомят меня до слёз.

Они засмеялись.

– О, хорошо.

* * *

В тот же день в усадьбу прибыл полицейский детектив.

Джо услышал звук покрышек на гравии снаружи, а когда он подошёл к окну и увидел подъезжающую белую патрульную машину, то почувствовал пустоту в животе, как будто его кишки только что вычерпали.

Он ненавидел копов. Они преследовали его с тех пор, как ему исполнилось тринадцать. Он был нарушителем, но не всегда это было причиной их гонений. Иногда это были просто браслеты с шипами, которые он носил, или его рваные джинсы, или просто то, что он гулял ночью один. Копы были похожи на любую другую группу людей – несколько хороших и куча гнилых. В его представлении, запугивающие спортсмены в старшей школе были из тех хулиганов, которые вырастали и становились полицейскими; эгоистичные, властолюбивые придурки, которые получили силу над другими. От этих свиней ему делалось плохо.

Офицер вышел из машины. Это был крупный мужчина лет под сорок – толстая шея, сильная линия подбородка, широкий нос.

«Он ходячий стереотип, – подумал Джо, – коп из сериалов».

Но тем не менее он был устрашающим, особенно потому, что Джо понятия не имел, что он здесь делал.

Возможно, Сноуден попросила местную полицию проверить их? Эта идея разозлила его, но это было возможно. У неё было достаточно денег, чтобы заставить их это сделать, а она была старой и уроженкой графства. Вероятно, у неё были связи с людьми в департаменте или в городском совете.

Может быть, кто-то видел Oldsmobile Дэнни перед домом и подумал, что кто-нибудь незаконно туда проник или даже ограбил дом. Ржавая машина действительно выглядела совершенно неуместно на фоне огромной усадьбы.

Это были единственные причины, по которым он мог найти здесь свинью. Он надеялся, что одно из предположений было верным, и он не сможет долго заниматься какой-то ерундой с руганью, законами и порядком. Девочки будут через несколько часов, и он и Дэнни должны были пойти по магазинам за выпивкой и закусками.

Прозвенел дверной звонок.

Дэнни принимал душ наверху, а Робби выгуливал собаку. Это всё было на нём. Он сказал себе перестать быть девкой и пошёл к двери. Когда он открыл её, офицер стоял в тёмных очках. Он не улыбался.

– Добрый день, – сказал коп.

– Привет, офицер.

– Я лейтенант Фред Бучинский. Ты знаешь, почему я здесь?

«А я должен?»

– Хм-м-м, нет.

Лейтенант положил руки на бёдра.

– Линда Лелэйн вышла из дома на Франклин-Авеню вчера в шесть тридцать вечера, чтобы пойти на концерт с друзьями. По их словам, она поехала сюда после мероприятия.

Джо сглотнул. Знал ли он о том, как они заплатили ей за то, чтобы она трахнулась с Робби? Если он это знал, это может означать тюремное заключение, независимо от того, несовершеннолетние они или нет, не так ли? Он подумывал солгать ему об этом, сказав, что она вообще не приходила, но это было бы ошибкой. Полиция должна была выяснить, что он лжёт. Как только они заговорят с Робби, они узнают правду. Даже если бы он попросил своего брата солгать ему, этот ребёнок просто не смог бы. Ему никогда не удавалось обмануть их маму, учителей или кого-либо ещё. Вот как вся школа знала, что он девственник; ложь его болтовни была ясной и открытой.

– Ага, – сказал Джо. – Она приехала ненадолго в гости.

– Как долго она была здесь?

– Я не знаю. Может, до двух часов ночи. Я не видел, когда она уходила.

– Она пришла сюда одна?

– Ага.

– Кто ещё был здесь?

– Только мой младший брат Робби и наш друг Дэнни. Мы смотрим за домом.

– Да, я знаю.

«От этих ублюдков ничего не скрыть».

Бучинский достал блокнот и стал записывать.

– Она говорила, куда собирается, когда уедет от вас?

– Нет, сэр.

– Она казалась огорчённой?

«Что он, чёрт возьми, хочет?»

– Мне так не показалось, – сказал Джо.

Полицейский прищурился, его губы были поджаты, отчего у основания спины Джо выступила капля пота.

– Что ж, мисс Лелэйн так и не вернулась домой прошлой ночью, и это последнее место, где она была замечена.

Джо моргнул и сделал небольшой шаг назад.

– О, я понял.

– Вы не возражаете, если я осмотрюсь?

Он возражал, но не мог сказать «нет».

– Конечно, заходите.

Джо отошёл в сторону, впуская офицера. Бучинский огляделся и присвистнул.

– Это какой-то дворец, – сказал он.

– Ага. Я ухватился за возможность присмотреть за ним.

– Как надолго Глэдис уехала из города?

– Вы знаете её, а?

– Я бы сказал, что вся полиция знает её, сынок. Кто мог забыть после того, что случилось?

Джо не понимал, о чём он говорит, и, должно быть, это отразилось на его лице.

– Ещё до твоего рождения.

– Так что случилось?

Офицер проигнорировал его вопрос.

– Я собираюсь осмотреться здесь. Я слышу струи воды. Кто наверху?

– Э-э-э, мой приятель, Дэнни Нокс.

– Один из наших звёздных полузащитников. Думаю, в этом году они могут стать известны на весь город. Тренер Браун действительно собрал сильную команду.

Джо было насрать. Он никогда не ходил на игры и даже не смотрел спортивные состязания. Он находил всё это невероятно скучным и думал, что люди, которым они действительно нравятся, были простыми овцами, которые предпочитали, чтобы им говорили, что им любить, исходя из статуса-кво, а не формировать свои собственные вкусы и идентичность. Когда он видел бейсболку с логотипом команды какого-либо вида спорта, он видел человека, которого в своём родном штате заклеймили, назвав его с эффективно промытыми мозгами и которым легко манипулировать.

– Ага, – сказал он без энтузиазма.

Он не был уверен, нужен ли Бучинскому проводник по дому, но всё равно пошёл с ним. Он подумал о травке в своей куртке наверху и старался из-за этого не вспотеть. Он надеялся, что Дэнни не разбросал никаких проклятых экстази.

Они прошли через гостиную и библиотеку, полицейский насвистывал, когда они входили в каждую комнату. Он пробежался пальцами по рядам книг и с детским удивлением оглядел всё вокруг.

– Я бы хотел иметь такой читальный зал. Я книжный червь, понимаешь? Я могу прочитать около семидесяти книг в год.

– Это поразительно.

– Ну, что ж. В основном это просто забавная фантастика. Ничего слишком сложного или такого, над чем нужно думать.

– Что вам нравится больше всего? – спросил Джо, стараясь поддержать дружеский разговор и произвести хорошее впечатление.

– Страшные вещи. Стивен Кинг, Чарльз Л. Грант, Грэм Мастертон. Мой сын привлёк меня к этому парню по имени Пол Трембли. Это не давало мне уснуть всю ночь.

«Полицейский, который любит ужасы».

Это казалось как-то не к месту. Но опять же, Стивен Кинг был известной личностью и, вероятно, уже превзошёл по продажам Библию на тот момент, так что, возможно, больше людей были поклонниками этого жанра, чем можно было бы подумать.

– Конечно, моя жена ненавидит это, – продолжил Бучинский. – Ей нравятся только любовные романы; «Отважные бодибилдеры в открытом море», чушь в этом роде. Между этим и её дурацкими реалити-шоу я иногда задаюсь вопросом, как мы вообще оказались вместе?

Джо был удивлён откровенностью копа. Как будто они сидели на барных стульях вместо обычного полицейского обыска. Его это устраивало. Если он останется на стороне копа, тем лучше, верно?

Они поднялись наверх. Дверь в ванную была приоткрыта, из неё шёл пар. Бучинский подошёл к ней и постучал.

– Ты в порядке, приятель? – спросил он, подмигивая Джо.

– Кто это, чёрт возьми? – спросил Дэнни.

– Это лейтенант Фред Бучинский из департамента шерифа. Я хотел бы поговорить с тобой о Линде Лелэйн.

* * *

Как только Дэнни оделся, они вместе прошли через остальную часть дома, Бучинский не торопился, несмотря на то, насколько велика была усадьба. Он даже проверил патио и подвал. Когда они вернулись внутрь, он задал им несколько основных вопросов о Линде, например, во что она была одета, в каком настроении она была и всё, что она могла сказать, чтобы дать ему представление о том, куда она могла сбежать. Они не могли сказать ему многого, но, похоже, это не злило и не раздражало его. Он просто продолжал писать.

– Итак, – спросил Дэнни, – она ​​действительно пропала?

Что-то в этой новости ударило его сильнее, чем должно было. Это выбило его из колеи.

– Ну, – сказал Бучинский, – похоже, никто не знает, где она, и она не отвечает на сотовый телефон. Но мы пока не вызываем поисково-спасательных собак. У неё был Pontiac матери, и она могла поехать куда угодно.

«Pontiac?» – Дэнни почувствовал тот же холодок, что и при воспоминании о том, как водил чужую машину.

Бучинский ухмыльнулся.

– Дело в том, что большинство девочек-подростков исчезают обычно на день или около того. Они сбегают с мальчиком или уезжают после ссоры с родителями, а затем возвращаются домой, когда у них заканчиваются деньги и им надоедает спать в машине.

Он посмотрел на мальчиков, и его ухмылка исчезла.

– Конечно, это не значит, что мы не будем следить за любыми возможными зацепками.

Он вручил каждому из них по карточке со своим именем и номером.

– Если вы вспомните что-нибудь, что может быть полезно, дайте мне знать, хорошо?

– Да, сэр, – сказал Джо, и Дэнни согласился.

– Отлично. Хорошего вам дня, мальчики. Наслаждайтесь этим бассейном. Я знаю, что на вашем месте я бы пригласил своих девушек сюда поплавать, – он подмигнул и ушёл.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Создаваемое солнцем ослепительное световое шоу между деревьями отбрасывало мандариновые осколки, когда они ехали к усадьбе. После жаркого лета Кайла наслаждалась прохладным воздухом, дующим через открытое окно. Максин возилась с радио, пытаясь найти станцию, на которой играет музыка, вместо того, чтобы просто слушать дурацкую рекламу или неприятные ток-шоу. В конце концов, она остановилась на станции классического рока – играла «Моя милая малышка» Guns N’ Roses – когда они ехали вверх и вниз по холмам, наслаждаясь красивой атмосферой осени вокруг них. На восточном небе звёзды начали появляться веснушками, окружая жёлтую луну, когда она перелезала через линию деревьев, призрачную вторую Землю. Вдруг ниоткуда Максин спросила:

– Так ты собираешься с ним трахнуться?

– Максин!

– Что? Ты можешь мне сказать.

Кайла не могла поверить, насколько тупо вела себя её подруга. Они были близки ещё со средней школы, но некоторые вещи были личными.

– Я не хочу об этом говорить.

– Хорошо, – сказала она. – Но ты сама не знаешь, что ты теряешь.

Максин вела половую жизнь со средней школы. Ей было очень комфортно со своей вульгарностью, и она была склонна одеваться более вызывающе, чем Кайла, почти так же, как теперь она была одета в свою обтягивающую блузку, более узкую мини-юбку и пару кожаных сапог на высоком каблуке. Её губная помада блестела, глаза были загадочные под слоем синих теней, потрясающе сияющие. Кайла зашевелилась за рулём.

– Я даже не встречаюсь с Джо. Ещё нет.

– Это не имеет значения.

Максин могла трахнуться с парнем даже не будучи с ним в отношениях, и Кайла определённо считала бы её шлюхой, если бы они не дружили.

– Это имеет значение для меня.

Максин посмотрела в зеркало на себя, снова проверив свой макияж.

– Как знаешь.

Они проехали мимо фермы МакЛири. Ряды тыкв выстроились вдоль поля, и Кайла вспомнила, как они с родителями каждый год ходили на тыквенный фестиваль МакЛири, чтобы выбрать свою тыкву, купить свежего попкорна и попрыгать на сеновале, а также прогуляться по фермерской земле, которая простиралась на сотни с лишним акров. Она скучала по этому, помимо прочего, чего они больше не делали как семья. Это заставило её чувствовать себя плохо из-за своей младшей сестры, которой никогда не удавалось наслаждаться этими традициями. К тому времени, когда родилась Патриция, папа уже посвятил всё своё время своей карьере в сфере корпоративного розничного бизнеса, иногда работая более семидесяти часов в неделю. Патриция росла, почти не видя своего отца, и пропускала четвёртое июля и каникулы в День труда, которыми Кайла когда-то наслаждалась со своими родными, когда они катались на буги-досках у пляжей Лонг-Айленда и ели рожки мороженого, когда сидели на колесе обозрения. Патриция не участвовала в шоу фейерверков над ночными реками, деревенских ярмарках среди пышных источников или резных фигурках фонарей-тыкв в преддверии Хэллоуина. Эти моменты породили одни из самых ценных воспоминаний Кайлы, и она тосковала по ним с болезненной ностальгией не по годам.

– Я видела, как Дэнни тренировался сегодня, – сказала Максин. – Я думаю, они могли бы пройти весь путь до финала в этом году с ним в команде, – её глаза и улыбка расширились. – Ты бы видела его сегодня. Он был словно монстром!

* * *

Они ели пиццу, и все, кроме Робби, пили пиво. Джо подумал, что было бы забавно наполнить пивом миску для Горация, но Кайла удержала его от этого. К большому удовольствию Максин, они вернулись в бассейн. Кайла наблюдала, как она плывет из джакузи. У неё была безупречная форма, как будто она родилась с плавниками. Кайла же, напротив, была более неаккуратной пловчихой. Она не могла ни нырять, ни плыть брассом. Когда дело доходило до воды, она была такой же грациозной, как Гораций.

В бассейне Дэнни и собака играли с теннисным мячом, и Гораций просто был счастлив. Он плавал так же, как и лабрадор, и разрезал воду к Дэнни каждый раз, когда возвращал мяч, тяжело дыша от радости. Кайле нравилось смотреть, как Дэнни играет с ним. Это раскрыло у футболиста его мальчишескую сторону. Джо, однако, не проявлял интереса к Горацию. Он был слишком занят, проявляя к ней интерес – по крайней мере, её некоторым частям. Он всё время поглядывал на её грудь, пока та плавала на краю пузырей. Это её не сильно беспокоило, пока он смотрел ей в лицо, когда они разговаривали. Его рука вернулась, и она почувствовала головокружение и игривость, поэтому, когда он наклонился для поцелуя, она запрокинула голову, чтобы принять его. Но когда она почувствовала, как его рука скользит по её груди, она оттолкнула его. Внезапно он отстранился, прекратив поцелуй. Кайла мгновенно отругала себя. Он сделал первый шаг, а она была ханжой. Дело не в том, что она действительно была против целоваться с ним, совсем нет. Она просто не хотела делать это на глазах у остальных. Она подумала, стоит ли ей извиниться? Джо вернулся к тому, чтобы смотреть в ночное небо за закрытым навесом, больше не глядя на неё. Она решила взять его за руку. Он не отстранился. Вместо этого он обнял её, и она почувствовала прилив облегчения. Она не всё испортила. Она снова положила его руку себе на бедро, на этот раз выше, и он улыбнулся ей.

Это был лишь вопрос времени, когда Максин и Дэнни поднимутся наверх, а после этого Джо прогонит своего младшего брата. Она предвкушала их одиночество с нервозностью и возбуждением, охватившей все ее личные, секретные места. Мысль остаться с ним наедине, всё ещё полуобнажённой после купания, заставила её почувствовать себя энергичной. Она была девственницей, но не без нормального женского аппетита.

Робби снова сидел в тени патио, и было видно только его лицо, светящееся синим от света бассейна. Его глаза следили за Максин, никогда не сбиваясь с пути. Мальчик был таким застенчивым и замкнутым. Кайла подумала, была ли у него когда-нибудь вообще девушка?

Налетели тучи и поглотили звёзды, как разгневанное божество, и взошедшая луна теперь превратилась в слабое пятно. Потому что это было время Хэллоуина, по кабельным сетям показывали много фильмов ужасов, а накануне вечером она смотрела «Вой», и теперь вид дымной луны вызвал у неё неожиданное чувство беспокойства. Она попыталась стряхнуть его, говоря себе, что она просто впечатлительная, но чувство осталось, цепляясь за неё, как клещ.

Через мгновение пошла морось, а затем небо разверзлось, и все вылезли из воды, спасаясь от дождя, хотя все были насквозь мокрыми. Они завернулись в полотенца и вошли внутрь, Робби волочился за ними, вытирая собаку. Гораций уткнулся носом в полотенце и джинсы Робби, но, похоже, он не возражал. Кайле это показалось очень милым. Они выросли рядом, и она полюбила младшего брата Джо.

Дэнни обнял Максин, его рука была почти такой же большой, как её голова.

– Я похищаю её, – он поднял Максин за талию и перекинул через плечо.

Максин взвизгнула. Он подмигнул Джо и Кайле.

– Теперь вам будет весело.

Его мокрые ноги скользнули по полу, и они исчезли. Она слышала, как он со шлепками поднимался по лестнице, а Максин смеялась и визжала, а Дэнни пел песню «Суперчудачка» Рика Джеймса. Джо хихикнул, когда обнял её за талию, и она прижалась к нему. Его голая грудь была прохладной, а мокрые волосы падали ей на шею.

– Эй, – прошептал он ей на ухо. – Может, нам стоит позволить Робби побыть наедине с его новой собакой?

Его рука скользнула по её ягодицам.

– Мы могли бы это сделать, – сказала она. – Знаешь, я просто не хочу, чтобы ты это… ожидал чего-то.

Он посмотрел на неё.

– Что ты имеешь в виду?

– Давай не будем торопиться, ладно? Я не против немного подурачиться, но я не готова сделать всё.

Он улыбнулся, но она заметила лёгкое раздражение в его глазах.

– Не торопиться, – сказал он. – Без проблем. Я могу и подождать.

* * *

Хэйзел могла слышать их из-за стен.

Стоны брюнетки, которую она прогнала накануне вечером, и ритмичные движения большого мальчика. В другой комнате белокурая девушка тяжело дышала, когда другой мальчик сосал её шею.

Она поморщилась.

Это был её дом; это делало их её мальчиками.

У этих девочек были свои школы и социальные центры, свои танцы, клубы и парки. У них была вся свобода, которую отняли у Хэйзел. Они могли найти других мальчиков где угодно. Как они смеют пытаться забрать этих у неё в собственном доме! Это было неправильно, и она уже предупредила темноволосую.

Шлюха, которую она убила в душе, вообще не получила предупреждения. Это произошло потому, что она преследовала самого любимого мальчика Хэйзел – молодого девственника. Это наполнило её яростью, такой горячей и неистовой, что она напомнила ей о ненависти, которую она испытывала по отношению к своему отцу.

Он был тем, кто лишил её возможности заводить дружбу, плескаться и играться в озёрах с детьми своего возраста, как эта группа проводила время в бассейне, или гулять рука об руку с парнем, который собирал ей цветы и вплетал их в её волосы. У неё никогда не было того, что должно быть у каждой американской девушки, всё потому, что её старик был пуританином с промытыми Библией мозгами, который никогда не позволял ей выходить из дома из-за страха, что её разум, тело и душа будут испорчены язычниками и атеистами. Он был чересчур строгим, мучительно таким, и она никогда не простит ему того, что он зря потратил её молодость в этой тюрьме. Дом был великолепен, но удерживал её против её воли, и никакое великолепие не могло компенсировать отсутствие самых элементарных свобод, которые эти девушки считали само собой разумеющимися.

Он отнял у неё всё.

Вот почему она так много отняла у него.

Брюнетка снова застонала, и Хэйзел впилась ногтями в ладони, потянув за собой чёрную кровь. Ей хотелось выпотрошить маленькую сучку и натянуть её кишки на перила, как гирлянду. Но она не могла этого сделать перед большим мальчиком, Дэнни. Это заставит его в ужасе бежать вместе с остальными, и тогда Хэйзел снова останется одна и будет плакать в темноте, пока мама не вернётся домой.

Ей нужно было быть осторожной. Накануне вечером она уже стала жадной, забрав душу шлюхи и используя её образ, чтобы принять её форму. Ей не терпелось погрузить Дэнни глубоко внутрь себя, чтобы ощутить его сильное желание, и в результате она почти всё испортила. Внезапное исчезновение шлюхи могло иметь катастрофические последствия. В этом случае ей повезло, что она занялась любовью с Дэнни. Это позволило ей ненадолго наложить на него заклинание и заставить его взять вещи шлюхи и отвезти её машину на милю в лес. Заклинание было временным (она не овладела им полностью), но длилось ровно настолько, чтобы казалось, что шлюха ушла сама. Тем не менее, это был серьёзный вызов, и она сказала себе не торопиться, несмотря на жжение в её чреслах, голод в горле и маниакальную тягу, от которой у неё была бешеная пена.

«Лучше смаковать».

Неизвестно, когда у неё снова появится такой шанс. Мать привела ей этих мальчиков только потому, что это было подходящее время, сезон ведьм. Хэйзел гадала, какую сторону от неё предпочтут мальчики – её миниатюрную юношескую форму, когда она впервые овладела этим искусством, или её сладострастную взрослую форму, которая не была ни живой, ни мёртвой.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

Она пока не собиралась его останавливать.

Он дошёл до того, что заставил Кайлу снять верх, но она оба раза отталкивала его руку, когда он спускался вниз. Он знал, что не заставит её идти до конца, но ожидал бóльшего, чем просто целоваться. Что это было, средняя школа? Она даже не дотронулась до его члена, не говоря уже о том, чтобы сосать его.

Джо попятился, устав от поцелуев и прикосновений к её груди. Он сел на край кровати, стараясь не выглядеть обиженным, но безуспешно. Прошло слишком много времени с тех пор, как он начал за ней ухаживать. Он становился слишком нетерпеливым, напористым; он знал это, но в то же время чувствовал, что должен быть агрессором, если что-нибудь когда-нибудь должно было произойти. Пришлось немного подтолкнуть цыпочку. Есть такие, которые сначала могут сопротивляться, чтобы не чувствовать себя шлюхами, несмотря на то, что они делали после того, как спустились трусики.

Но некоторые девушки говорили нет, и это было серьёзно.

Такие девушки, как Кайла.