Текст книги "История одного вампира: Покаяние (СИ)"

Автор книги: Кристофер Лотос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 21 страниц)

И как дальше жить? Что я такое? Фраза «бояться значит уважают» доверия мне не внушала. Она не объясняла ничего, была просто пустыми людьми, придумана теми, кто не мог добиться уважения к себе иначе как грубой силой.

И тут мне в голову пришла очень интересная идея.

РЕНЕССАНСУ ВХОД ВОСПРЕЩЁН

Во мне взыграла зависть. Особенно я прочувствовал, её вспомнив фильм «Королева проклятых». Действительно, сотни фильмов, книг, музыкальных групп которые возводят вампиров в ранг идолов. По такой нехитрой схеме получалось, что Я – ИДОЛ!

Разумеется, такой замечательный порок как гордыня, ни кто не отменял. Будучи человеком верующим… хм… точнее вампиром. Идиотски звучит – верующий вампир. Идолом я быть вовсе не хотел, по крайней мере, мне так казалось. С шестнадцати лет я играл в местной, точнее в местных (в «F» из две) лигах КВН, привык быть душой компании, весельчаком каких ещё поискать. Разум у меня кое-какой присутствует, так почему бы в корни не поменять своё воззрение? Эта мысль настолько овладела мной, что уже на следующий день я решил найти себе сторонников и последователей.

Понимание субкультур у меня присутствовало отменное. Кому нравятся вампиры – конечно готам. Там просто культ всякой бесовщины, к которой я, кстати, себя не отношу.

В юности (бля, звучит как приговор), в 14—16 лет (ага, вот так вот лучше) я с кем только не общался. Все сословия были мне родными: скины, фанаты, рэперы, неформалы, металюги, студенты, школяры, спортсмены и синибоды… перечислять могу долго и вряд ли всех вспомню…

Я всё это к тому, что и с готической кастой тоже был знаком. Там у меня пару подружек, которые теперь конечно уже взрослые девушки и не столь часто виснут на кладбищах. Тем не менее, приток новой крови в компанию сохранился и на месте одних появлялись другие. Раньше основная масса готического братства собиралась на кладбище, которое находилось прямо в центре города. Именно там я и решил искать «новых друзей».

Sprite – вливайся!

Хороший рекламный лозунг, и мне он был в самую пору.

Напялил чёрные джинсы, обтягивающую водолазку, испещрённую серебряными кельтскими узорами, лёгенькую осеннюю кожаную курточку и высокие «бульдоги», в которых ездил в лес. Уложил волосы острыми прядями и зафиксировал их воском и лаком. Оставался только макияж, но это дело двух трёх минут. Ещё пригодилась бы атрибутика. Проснулся достаточно рано, так что вполне успевал доехать до магазинчика металюжной бижутерии. Ближайший находился километрах пяти от моего дома. Полчаса пешком.

В магазинчик успел прямо перед закрытием. Набрал всякой ерундистики, а именно: кулон с пентаграммой, пару египетских крестов (анков), напульсники «69 eyes» и «Lacrimosa», бандану «HIM», которую сразу повесил на пояс.

Последние приготовления прошли успешно. Идя на кладбище, я остановился возле огромной зеркальной витрины, покружился. А что? Выглядел неплохо, по крайней мере, необычно, будто только, что из ада приехал погостить в холодный климат.

Когда я заявился на кладбище, не было ещё и восьми, однако небо уже затянул звёздный покров. К своему удивлению жизнь там практически отсутствовала. Я ощущал присутствие лишь двух-трёх человек. Это явно не готическая туса.

Что же я знал о готах? Ну, это такие персонажи… мрачные личности. В одежде преобладают чёрный и белый цвета. Культивируют Тьму, Мрак, Люцифера, ворожбу, ведьмовство, порок. Подавляющее большинство девушки, ещё конечно присутствуют ребята типа неформалы которым никто не даёт и вообще ведут они себя почище Сергея Зверева. С тем то, всё понятно… он пидо… педантичный стилист, а эти? Так же, подавляющее большинство из них считают, что готику создали те же HIM и Lacrimosa… ага в середине XII века. А понятие «декаденс», кто угодно кроме Аристотеля, Ницше и Шопенгауэра.

Ну и ладно, чего голову себе забивать?

Я устроился поудобнее за столиком возле одной из могилок и стал ждать. Спустя двадцать минут увидел первую партию кладбищенских резидентов. Пять или шесть человек, помню только, что юноша среди них был один. Они по-хозяйски прошли вдоль могильных оград и направляясь по-видимому к месту сбора.

Только теперь я задумался над тем, как буду знакомиться с почитателями. «Меня зовут вампир Лестат». Такое бывает только в книгах, ну и в кино. Я же блядь, не в сраном мультфильме. Надо было что-нибудь поэффектней.

С другой стороны я и являлся персонажем всего этого бреда, вот например, из толкового словаря В. И. Даля: «вампир, кровосос, упырь; последнее название в Малоросии (и в южных славянских землях) придается сказочному оборотню, который по смерти летает кровососом, загрызая людей». Хорошо, тогда смотрим слово упырь: «Перекидыш, перевертыш, оборотень, бродящий по ночам ведмаком, волком или пугачеми пр. и засасывающий людей и скотину; кровосос; злые знахари, по смерти, бродят упырями, и чтобы угомонить их, раскапывают могилу и пробивают труп осиновым колом». Ещё лучше! Кстати, значений слов «ведмак» и «пугачем» в словаре я не нашёл. До того заморочился, что искал ещё в хуевой горе словарей и энциклопедий (в «Большой Советской Энциклопедии» включительно) и ничего. Ну и как мне дальше жить? Я даже не знаю, кем это я по ночам брожу?! Летать я не умею, злым знахарем никогда не был (добрым впрочем тоже), жив здоров… да чего там говорить, у меня и могилки то нету. Какой же я вампир? Что же соседям теперь говорить? Как людям в глаза смотреть? Срам то какой!

Смех, смехом, а я действительно был крайне озадачен. Поэтому так и продолжил сидеть, попивая пиво и курить, используя под пепельницу, сделанную из алюминиевой банки «вазу». Пока я терялся в догадках, на погосте нарисовалось ещё человек пять. На территории радиусом, около четверти километра, найти десяток человек было проще пареной репы, поэтому я даже не удосужился подняться с места, а продолжал раздумывать над началом разговора. Прокрутил в голове первую встречу с Давидом, потом общение в парке. Вспомнил свои чувства и мысли. Если бы всё это произошло на кладбище, я бы ни за какие коврижки на версту не приблизился к чудаку. Доказать свою силу? Кому? Двум психофизически искалеченным ребятам? Да, и сила то у меня была более чем спорная (как я уже говорил, летать я не умею). Клыков нет. Кожа бледная (кстати, эту проблему впоследствии, я с успехом решил), но не «молочная» или «цвета слоновой кости», как описывают Мастера Ужаса.

Пошёл, прогулялся. Вообще милые эти готы. Сидят, выпивают, но вроде без фанатизма. Послушал их разговор. Услышал, конечно не всё, но понял, что они просто делятся друг с другом сплетнями, перемывают кости сверстникам, рассказывают приключения произошедшие за день. Неужели для этого надо собираться на кладбище? Впрочем, у каждого свои тараканы в голове.

Не знаю, сколько бы я так простоял, если бы судьба не решила всё за меня. Одна из девушек неожиданно встала, попрощалась с компанией и направилась к выходу.

Я отошёл в тень и стал ждать.

– Не страшно гулять одной в столь поздний час? – поинтересовался я, когда она поравнялась со мной.

Она, слегка подпрыгнула от неожиданности, с беспокойством посмотрела. Не дожидаясь её ответа я, улыбнувшись, произнёс:

– Извини что напугал.

– Вовсе нет, – торопливо бросила девушка-готка.

– Ложь, – коротко констатировал я, отчётливо уловив учащение сердцебиения.

Мне до жути захотелось сыграть образ холодного вампира средневековья или Давида, это уж как Вам будет угодно.

– Кристофер, – представился я.

– Вермий, – ответила девушка.

Я тут же вспомнил, что где-то слышал это «имя», да и девчонку уже видел (хотя готы, что китайцы, все на одно лицо). Об этом позже.

– Очень приятно, – кивнул я. – Так всё-таки, не боишься?

– Мёртвых нет, – гордо заявила Вермий.

– А живых?

– Тебя нет, – приветливо захихикала она.

– Тогда позволь проводить тебя, дабы ты не боялась и других живых, – помпезно предложил я.

Она согласилась.

По дороге мы разговорились о книгах, музыке, мистике. Я ничего не сказал её о себе настоящем, ведь ответ на так мучивший меня вопрос, получил в первые десять минут нашего общения.

– А ты в вампиров веришь?

– А ты? – лукаво прищурилась Вермий.

– Я? Да.

Прошу заметить, это была чистая правда.

– Я как-то не особо.

Этим всё сказано.

Мы после много раз встречались с Вермий. Она стала мне, пожалуй… другом сказать нельзя, но вот товарищем точно. В дальнейших беседах, мы достаточно долго дискутировали на тему вампиризма. Ничего нового она мне не сообщила. Дракула, Лестат и прочие, прочие, прочие киношно-голливудские персонажи. Она отчасти действительно верила в существовании подобной нечисти. Количество тараканов в её голове хватило, чтобы санитарно эпидемиологическая станция закрыла любой объект, к которому Вермий приблизилась на расстояние двадцати метров. Несмотря на всё её чудачества, человеком она была достаточно милым. Мне она нравилась.

В тот вечер я проводил её до остановки, она жила далеко не в центре, а сам отправился на ночную прогулку по окрестностям. Может быть, тогда мне и пришло в голову написать это покаяние?

В конце концов, мы с ней общими усилиями вспомнили, как и где виделись впервые. Потом долго смеялись.

Но это уже совсем другая история…

LA VERMEIL

Анна, в готических кругах более известна как Вермий (с французского можно перевести как «алый»). Насколько мне известно, родилась в «F». Год рождения 1989. Семейное положение – не замужем. Описать? С эти сложнее. А готка не описание? Как по мне так более чем исчерпывающее. Ладно, пошли по порядку. Высокая, за 170 см. Симпатичная? Ну, в общем и целом очень привлекательна. Не то чтобы полная, но и не то чтобы стройная. Короче моё мнение тут не авторитет. Для меня если девушка не имеет красивое, точёное, тренированное тело или не больна дистрофией, она – корова. Разумеется, я утрирую, но, в общем и целом это так. У Вермий был третий (может и чуть больше) размер груди, а это для меня смерти подобно. Не понимаю я, что делать с таким бюстом? Очень примечательным было то, что Анна блондинка. Это можно было понять лишь по корням, выглядывающим из-под чёрных как гудрон, волос. Когда блондинка красится в брюнетку – это называется искусственным интеллектом или, как теперь выясняется – готикой.

Я тогда ещё не был таким. Это было в году эдак 2006—2007. В город приехала группа «Агата Кристи». На дворе лето, жара, погода прекрасная. Уж не помню, чем тогда занимался, но мне позвонила товарищ-подруга и пригласила сходить с ней на концерт. Для справки: ненавижу жопно-минорную философию. Ковры вертолёты, сказочная тайга с идущем по ней Сатаной, говорить по-китайски и умирать весело… всё это не для меня. Однако из уважения к милой рыжей девушке всё-таки пошёл на концерт траурно-маразматичных соплей.

Такое количество чёрно-белой мути и представить сложно. Припёрлось всё, что могло ходить. Складывалось ощущение, что некоторые для этого даже воскресли. Готы на вампиров похожи больше самих вампиров. Уникальный случай, когда копии превосходят оригинал.

Я попросил Женю, так звали девушку, пригласившую меня на концерт, не отходить далеко и в случае чего не дать мне влипнуть в историю. К этому, как Вы уже поняли у меня страсть. Не уберегла меня Женька. Вермий была где-то в начале моего тогдашнего приключения. И так…

Зашёл в небольшой переулок возле куба «Hammer», чтобы со спокойной совестью попить пива и отдохнут от скопления галдящего быдла. Там-то я и увидел направляющихся на концерт девчат с рок-готик внешностью. Одна из них, Вермий, уверенным шагом направилась ко мне. На лица у меня память даже хуже чем на женские имена, так, что я подумал будто это очередная моя знакомая. Девушка не давала мне в этом усомниться. Она подошла, на несколько шагов опередив компанию.

– Привет, – уверенно произнесла незнакомка.

Её лицо было обезображено маской опьянения, просвечивающегося даже через готический грим. Она доброжелательно улыбнулась и протянула мне раскрытую ладонь. Здороваться с девушкой за руку это омерзительно, даже если это твой компаньон, так что я просто кивнул:

– Привет.

Продолжая разглядывать компанию готок, не мог не отметить, что пара, не считая Вермий, обладали довольно приятной внешностью.

– Мы тут с подругами поспорили, – продолжала Вермий, борясь с непослушным речевым аппаратом. – И мне нужна твоя помощь.

– Чем могу быть полезен? – галантно поклонился я, с интересом наблюдая за пьяной девицей.

– Дело в том, – начала пышногрудая готка. – Это… ну… Короче, ты должен со мной переспать.

Она окончила свою фразу так резко, что я оторопел. Несколько раз прокрутил её в мозгу. Убедился в том, что мне не послышалось.

– Ну? – нетерпеливо спросила Вермий.

– Извините, барышня, – торопливо ретировался я. – Не сегодня.

Поклонившись, торопливо удалиться из переулка, и нашёл Женьку, которая должна была всячески оберегать меня от подобных глупостей. Ведь я вполне мог согласиться.

– Меня Вермий зовут!

Услышал я в спину крик несколько удивлённой моим бегством девицы, но ничего не ответил. Нашёл Женю, высказал ей всё, что о ней думаю и рассказал историю о попытке какой-то готки меня совратить. Тогда мы от души посмеялись.

Я даже нашёл телефон Вермий. Разумеется не для того чтобы ей «помочь». Она за несколько секунд смогла вскипятить мне мозг, поставить в тупик. Одно дело, когда Давид загадывал мне логические ребусы, над которыми стоило попотеть и совсем другое, когда сознание замыкает от чужой тупости. Телефон то нашёл, но вот звонить не стал. Вдруг окажется, что я ей ещё чего-нибудь должен?

Судьба сама всё решила.

Мне и вправду её не хватало. Знаете, вроде я тот, кто должен вселять страх, ужас, кем должны пугать детей, а я? Так, рубаха парень. То ли дело Ник или Давид. Эти знатные кровопийцы. Даже в Сандре было, что-то демоническое. Прям таки порочная искусительница. Ну, а я?

От готов хотел напитаться чертовщинкой, ну, по крайней мере, хотя бы её бутафорией. Для чего? Тогда мне это казалось правильным, теперь понимаю, мне просто было скучно. После перемены появилось столько времени. А чем его занять?

ПОДВОДЯ ИТОГИ

В конце года принято подводить итоги года прошедшего. Что же я мог подвести? Прошло почти полгода с момента моей перемены. И чего? Счастливей стал? Скорее наоборот. Жизнь окончательно потеряла цветность. Я видел все оттенки серого. Серое небо, серая земля, дома, машины, люди, дни, всё серое! Ещё и снег… грязный. Я потерял всех своих друзей. Мне теперь они были не интересны. Видеть людей насквозь, какие они жалки, скучные, блёклые, не самое приятное занятие. Чем чаще наблюдал за ними, тем больше понимал, различий между нами не так-то много. И всё же они очевидны.

Стал больше общаться с Давидом. Он много рассказывал о своём прошлом. Если о своей жалкой жизни я пытаюсь написать книгу, то о его судьбе можно написать цикл настоящих бестселлеров. Рассказы были не связные в хронологии, сегодня о том как он в 70-х работал в КГБ, завтра как будучи ещё человеком жил в блокадном Ленинграде, а после завтра, как в девяностых крышовал коммерсантов и управлял бандформированиями. Это были лишь обрывки огромной истории. Когда я пытался узнать о его создателе, он ловко переводил разговор. Так изо дня в день в пазл жизни Давида вставлялся новый кусок и в скором времени я надеялся собрать его весь. Он рассказывал не только о прошлом. Так однажды Давид обмолвился о своих вылазках на охоту за город. Я реши, что как-нибудь обязательно повторю его опыт.

Изредка видел своих близких. Точнее таковыми они были в моей прошлой, человеческой жизни. Смотрел издалека, не решаясь приблизиться. Хотелось подойти к ним, поговорит, всё рассказать, объяснить, но я понимал, что это будет огромной ошибкой. Изменить я уже ничего не мог, впрочем, наверное, и не хотел.

В отличие от человека вампир не может пасть духом. На меня может накатить ностальгия, апатия, но голод вновь погонит меня вперёд. Как собака, передвигаюсь по местности по средствам голода или пинка. Я не могу замкнуться надолго. Мне нужно общение, общение с людьми. Если раньше я мог по месяцу ни с кем не разговаривать, то теперь меня через неделю начинает подламывать. Общение с Давидом или Сандрой не котируется, они скрытные, тонкие и коварные. У людей всё иначе. Они делятся планами, мечтами, фантазиями. А какие фантазии могут быть у вампира?

Люди для меня отдушина, как для шопоманки походов по бутикам. Попробуйте лишить её этого. Да она себе маникюр по локти сгрызёт.

Нашёл себе отраду, моё «Покаяние». Сиди себе, пиши, работай. Съездил в клуб, вновь за перо, нашёл донора, и дальше творить. Успокаивает, знаете ли. Старался записывать всё, вспоминать до мельчайших деталей, одежда, слова, жесты, люди и события на которые я случайно обращал внимание. Потом редактирую написанное, и вновь писать, делая заметки, какие-то зарисовки.

В середине декабря из армии вернулся мой школьный товарищ Мишка. Забегая немного вперёд скажу, что он стал первым человеком которому я открылся.

Весь декабрь (Новый год и Старый Новый год включительно) мы провели в алкогольном угаре. Тогда я почти не виделся с Давидом. Сандра куда-то уехала на месяц, точно не помню, кажется в Хорватию. От Ника ни слуху, ни духу. В сущности, нафиг они мне все нужны? Мне вполне достаточно своего общества, а придёт время – обойдусь и без него.

Зима ужасно тоскливое время года, особенно для тех, кто разучился радоваться жизни. В детстве я зиму любил больше чем лето. Катание с горки, снежки, строительство оборонительных крепостей и просто валяние в снегу. Сейчас и зима то не зима. Сугробов нет, одна грязная каша. Не повезло детишкам. Сочувствую.

Весь январь я был увлечён работой, строил планы на будущее (которого нет) и фанатично писал. Писака из меня никудышный, без Вас знаю. Строчу всё, что в голову взбредёт. Ещё раз повторюсь, я не литератор, факультетов журналистики не заканчивал. Видели бы Вы мою семейку, удивились бы, что я вообще разговариваю.

Пожалуй, каждый может сказать так про своих родителей. Все семейки немного Адамс (и это говорит вампир?).

Ладно, вернусь к рассказу…

В общем, зима выдалась долгой и нудной. За очередной попойкой с Мишкой я рассказал ему о том, кто теперь такой. Он, разумеется, только рассмеялся:

– Давай подвязывай херню нести.

– И вовсе это не ок… около-лесица, – пробубнил я.

– Покажи клыки, – усмехаясь Мишка.

– Михаэль, вы темень, – надменно отмахнулся я. – У вампиров нет клыков.

– А крылья?

– Токо, блядь, хвост, – сердито фыркнул я. – Какие нахуй крылья?

– Пре… пере-пончатые.

– Хуйончатые! – отмахнулся я. – Хорош в байки верить.

– Хорош байки травить, – парировал Мишка.

– Не веришь? – глаза мои налились кровью, но я действительно не мог ни чем доказать свою правоту кроме как… – Пошли в парк.

– Дурак? – Мишка уставился на меня стеклянными глазами. – На кой хер? Дубак на улице.

– За бабами, – невозмутимо ответил я.

– Какими бабами, – удивился Мишка. – Время двенадцать. Зима – ебать её конём. Там же ща нет никого.

– Спорим!

Мы поспорили.

К его удивлению я нашёл там кучу народу (не поверите, баб кстати тоже). Нюх не подвёл, хотя несколько раз я сбивался. Моего друга это удивило, но не до такой степени, чтобы он поверил в мою вампирскую сущность. Через несколько дней мы вернулись к этому разговору, уже на трезвую голову:

– А что тогда в парке было? – немного робея, понимая глупость своего вопроса, спросил Мишка.

Я уже протрезвел и понял всю опрометчивость своего поведения и действий. Возвращаться к этой теме страшно не хотелось. Попытки отмахнуться разожгли в моём друге ещё больший интерес:

– Давай колись, в чём фокус?

– Нет никакого фокуса, – сдался я. – Помнишь я говорил…

Повисла пауза. Сказать это оказалось сложнее, чем я думал.

– Вампир, – помог Мишка.

– Во-во, – кивая, тяжело вздохнул я.

– И как ты это понял?

Вопрос этот меня взбесил, но я сдержался, понимая, как абсурдно должно быть со стороны выглядит эта ситуация. Тогда начал рассказывать ему всё с самого начала. Конечно, не так как рассказываю Вам, но он всё понял… и поверил. Много расспрашивал меня о моих способностях. Что могу? Чего нет? Как охочусь? И прочее, прочее, прочее. Я отвечал неторопливо. Слово за словом. Ему это казалось невероятным приключением. Хм… он то не пил кровь всякой падали (честно, назвал доноров падалью не специально, но вы не представляете, как от них порой пахнет).

Теперь Мишка начал заниматься всеми моими делами днём. Выходило не так то и плохо. В «F» далеко не каждый получал и половину нашего заработка. У Мишки ещё оставалась куча времени. Можно было устроиться ещё на одну работу, что он впоследствии и сделал.

Так кончился первый год моей новой жизни.