Текст книги "Грешный брак (СИ)"
Автор книги: Кристина Юраш
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)
– Что вы хотели? – официальным голосом спросила я, кутаясь в халат.
– Я хотел бы узнать, вам понравился мой подарок? – таким же официальным голосом спросил дракон, а у меня в голове табуном пронеслись вопросы: “Какой подарок?”, “Нам что-то дарили?”, “Ой! Мамочки! Он нам всучил какую-то коробочку! Как я могла про нее забыть?”, “Как она выглядела?” и наконец “Где мы ее видели в последний раз?”.
– Да, – произнесла я, глядя в бирюзовые глаза. – Мне был приятен не сам подарок… А внимание, которое вы мне уделили…
Я бросила короткий взгляд на красивое лицо дракона. Его брови начали сходиться на переносице.– То есть, подарок вам не понравился? – спросил дракон. Мне так хотелось соврать, что это чудесная вещь, которую я сохраню как память.
– Я честно сказать не ожидала, что вы так поступите… На вас это не очень похоже… – продолжила я, понимая, что в упор не знаю, что лежало в коробке. Весь этот тяжелый день, канитель вокруг вороватого графа, шкатулка, которой так и хотелось съездить по голове местному ловеласу,– все это заставило забыть о маленьком подарке. Если коробочка маленькая, то там, скорее всего, драгоценность. Сережки, кольцо, кулон… Ну это так, предположительно… Может, брошь!
– Еще раз спрашиваю. Вам не понравился мой подарок? – спросил дракон, а я посмотрела ему в глаза.
– Я его даже не открыла, – произнесла я, решив сказать правду. – День был очень тяжелый, поэтому я даже не помню, куда его положила. Но как только я вспомню, я обязательно его открою. И сообщу вам свое честное мнение. Теперь я могу идти спать?
Я увидела, как дракон лезет в карман и достает ту самую коробочку, которую мне подарили в магазине. Я узнала ее по причудливо завязанному бантику. Мой удивленный взгляд проследил за чужой рукой, которая положила коробочку на стол.
– Ты выронила ее в карете, – произнес герцог. – Я так понимаю, что если бы ее подарил учитель, то ты берегла бы ее, как зеницу ока!
Он словно забыл, что нас слушает нянюшка, резко перейдя на "ты".
– Вы что? Ревнуете? – удивилась я, видя, как дракон требует, чтобы я открыла коробочку немедленно. Я показала глазами на стену, за которой раздавалось покашливание.
– Нет, я просто помню слова вашего отца, который представил учителя, как вашего жениха! – выдал дракон, а я дернула ленту. На бархатной подушечке лежала строгая тяжелая брошь в виде дракона с жемчужиной. Она идеально подошла бы старой деве, которая сколола ленты унылого чепца, бабушке, которая хочет оказаться самой модной на скамеечке на балу и какой-нибудь вдовствующей графине.
– Красивая, – улыбнулась я, глядя в глаза герцогу.
– И все? – негромко произнес дракон, не давая мне прохода.
– Ну… Как бы… – усмехнулась я. – Как раз соответствует моей скромной внешности! Хоть что-то будет отвлекать внимание от моих “так себе” данных. Огромное спасибо. А теперь “писить и спать!”.
Стоило мне попытаться покинуть столовую, как вдруг дракон перегородил мне дорогу.
– Почему вы поверили девице, а не графу? – спросил он, а я удивленно посмотрела на старинные часы. Время было три утра. Черные резные стрелки со скрипом двигались, пока часы сбивчиво тикали.
– Я удивлена, что вы ей не поверили! – произнесла я, поднырнув под рукой дракона и направляясь к двери.
Интересно, папа уже вернулся? У кого бы спросить. Надо будет сейчас спуститься в конюшню и посмотреть, стоит ли папина лошадь в стойле?
Глава 42
Я злилась на герцога! Это же очевидно, что бедная девушка не виновата!
Во-первых, если бы она была аферисткой, то наверняка бы тут же и с радостью согласилась на предложение стать женой графа! Быть нелюбимой женой графа намного лучше, чем замерзнуть на дороге.
Во-вторых, она требует не золото – бриллианты. Она требует одну единственную вещь, которую с точностью описала. При этом она не может сказать, в чем сказать в чем заключается ценность шкатулки, а лишь твердит, что ей нужна именно шкатулка.
В третьих, будучи мошенницей, зная о репутации своего дяди, она вряд ли проделала столь долгий путь по сугробам, бросилась бы под карету, чтобы быть позорно пойманной и разоблаченной.
К тому же Аспен подтвердил тот факт, что это не она ломилась в дом к графу, а граф к ней. И романтические порывы были с его стороны!
Граф всегда пользовался славой сердцееда и личности, которая в каждой девушке видит чехольчик.
А еще, если вдуматься, то зачем юной девушке воровать вещь у жениха, если эта вещь вот-вот станет ее и так! Только уже законным путем?
На улице было сыро и тепло. Я прошлась по снегу, оставляя дверь в дом приоткрытой. Поскользнувшись несколько раз на дорожке, я дошла до стойла в котором слышалось тихое ржание.
– Тише, тише, – шептала я, видя встревоженных лошадей. Булочка пряла ушами, ее брат Пунтик недовольно сопел, обдавая меня жарким дыхание.
В отдельном стойле стояла Пупышка. Вокруг нее была зона отчуждения. Она тоскливо смотрела на меня, вздыхала, а потом поднимала голову и завывала. Начиналось это как вой, а заканчивалось ржанием.
– Ну тише ты, тише… – успокаивала я лошадку. Стоило ей только завыть, как остальные лошади жались в стойлах, испуганно фыркая.
– Папа! – обернулась я, слыша, как открываются двери. – Мистер Шепард!
Я увидела, как маленький мистер Шепард сползает с коня и падает. Благо на солому.
– Ой! – перепугалась я, бросаясь к нему.
– Нянюшке не говори! – взмолился мистер Шепард, вставая и отряхивая с себя сено.
– Папа, в прошлый раз, когда ты палец себе чуть случайно не отрезал, ты тоже говорил, чтобы положили его тебе в карман и не говорили нянюшке! – возмутилась я. – А потом целитель мучился и возвращал палец обратно!
– Но нянюшка -то не узнала? Не узнала! – выдохнул мистер Шепард, слегка прихрамывая.
И тут же его лицо стало суровым и строгим:
– Ты чего не спишь! Все приличные девушки в это время спят!
– Приличные девушки уже давно замужем! – усмехнулась я, с тревогой глядя на его ногу. Нет, вроде расходился. Наблюдаем!
– Ты был в городе? Почему ты без кареты? – пристала я, видя, как бежит к нам разбуженный конюх. Он увел лошадку, а я помогла моему мистеру Шепарду избавиться от соломы.
– Да, я поехал в город к мистеру Андерсу. Тот месяц назад купил целую партию первосортной древесины, и теперь звал засвидетельствовать, что мы подсунули ему гнилое дерево!
– Я лично отбирала ему доски! – возмутилась я, вспоминая приемку товара. Наверняка, доски хранились абы как, сваленные друг на друга! А тут то морозы, то оттепель! Наверняка даже навес не соорудили, и ничем их не накрыли!
– Я посмотрел доски, а они и правда почернели, – продолжал отец. – Несмотря на это, Андерс был рад меня видеть!
“Еще бы!”, – скрипнула я зубами. – “Я помню этого хитреца! Но, у нас есть акт приема досок. И памятка о надлежащем хранении. Фух-фух-фух! Я перестраховалась! Так что Андерсу придется оставить свои претензии при себе!”.
– Я пообещал ему разобраться, как такое произошло. Ты же знаешь, дорогая моя. Я в этом мало что смыслю, – сознался мой мистер Шепард. – Лесопилкой занималась ваша покойная матушка. Она вела все дела! А еще ее магазины, в которых она продавала меховые накидки… Я занимался землями, полями, арендами и урожаями. В этом я понимаю. Я в этом рос! Это она у нас из семьи охотников и лесорубов!
Стоило где-то зацепить языком имя мамы, так отец вдавался в воспоминания. На его лице блуждала улыбка, словно они еще молодые, и у них все впереди.
– И если бы не ты, я бы продал эти лесопилки! Сына нет, оставить некому. Я тогда так рассудил, – продолжил мистер Шепард, улыбнувшись мне. – Ты вся в матушку. Такая же деловая.
– Ты тему не переводи! – строго произнесла я, а сердце вздрогнуло. Ночь, зима, бедный мистер Шепард один в лесу…
– Няню я оставил в городе, карету оставил здесь, а сам взял коня и отправился на лесопилки.
Отец стряхнул снег со своей треуголке. Он кутался в меховой плащ, а я с ужасом обнаружила, что плащ разорван.
– Это я за куст зацепился. Не переживай, – вздохнул мистер Шепард, которого я осматривала с дотошностью врача. – Милая, я кому говорю, не переживай!
– Как не переживать? – возмутилась я, а мистер Шепард снял свой плащ и попытался накинуть его на меня, но я запротестовала. – Ты сорвался, ничего не объяснил… Как дела на лесопилке?
– Я приехал, а там работа стоит, – выдал мистер Шепард. – На лесопилке пропал парнишка.
– Как пропал? – удивилась я, кажется припоминая разговор. – А в ближайших тавернах его нет? Им же недавно жалование выдавали!
– Дело не в этом, – заметил мистер Шепард, беря меня под локоть. – Пойдем в дом. Тебе не о чем волноваться! Все в порядке. Думай о предстоящей свадьбе! Уже платье купили? Денег хватило?
Папа всегда переживал, что у него не хватит денег. Он так привык к бедности, что не мог поверить до сих пор, что является одним из самых богатых людей герцогства.
– Он нашелся? Парнишка с лесопилки? – негромко спросила я, понимая, что мистер Шепард пытается от меня что-то утаить, но делает это так неумело, что правда вот-вот вылезет наружу. Мы уже были возле двери.
– Сейчас замерзнешь, простынешь и все! Так что давай в дом! – почти строго произнес мистер Шепард, а его седые брови сошлись на переносице. – Потом свадьба на соплях невесты поскользнется!
– Не пойду! – твердо произнесла я. – Или ты мне все рассказываешь, и я иду в дом. Или я стою здесь! На холоде!
Мистер Шепард вздохнул.
– Ты упряма, как твоя матушка! Ей что не скажи, все по своему! – насупился почти строго мистер Шепард.
– А я няне расскажу, – зашла я с козырей.
Мистер Шепард побледнел.
– Я объехал все кабаки и ближайшие деревни, – наконец произнес папа, – Джонни Сартера там не видели. К тому же бригадир говорит, что следы обрываются в лесу. Словно шел, шел, а потом… То ли снегом замело, то ли магия какая… Впрочем, я уверен, что этот стервец отыщется! Будет проситься обратно, но я его не возьму! И тебе не позволю принимать его обратно!
Глава 43
Решительный мистер Шепард зашел в дом, осторожно, почти бесшумно закрывая за нами дверь. Он едва ли не стукнул кулаком по столику для писем.
– Как бы не просил! – строго произнес мистер Шепард, сверкнув глазами. – Я за этим прослежу! Нечего их поощрять. Деревенские совсем от рук отбились! Правильно говорила ваша покойная матушка. А я ее не слушал! Лучше каторжники. Деревенские, они хитрые. Поработали чуть-чуть и силы экономят. Им еще дома по хозяйству работать!
– Ну нельзя же так, – произнесла я, помня про загулы некоторых лесорубов. – Они потом…
– Так, хозяин я в доме или нет? – спросил строго мистер Шепард, собираясь ударить по столику.
И тут же, услышав голос няни: “Попались, голубчики!”. Кулачок мистера Шепарда едва-едва ударился о столик, он прокашляся и почти шепотом произнес: “Как хозяин в доме я запрещаю принимать обратно лодырей и пьяниц. Чтобы другим не повадно было!”
– Хорошо, – шепотом улыбнулась я, крадясь вслед за хозяином по лестнице.
– Надеюсь, юная леди, мы договорились! – так же строго и шепотом произнес мистер Шепард.
– Ага, – улыбнулась я, видя, как тенью папа крадется по коридору собственного дома в сторону своих покоев.
– Мистер Шепард! – донесся голос нянюшки. – Глядите, кого я тут поймала! Думала, на чердаке два паука топчатся. А у нас один другого жрать пытается!
Я увидела в ее сильной руке бедного Аспена.
– Ну, он как бы жених, – смутился мистер Шепард. И покраснел. Все знали, что только большой-большой живот миссис Шепард заставил мистера Шепарда собрать последние деньги, чтобы справить свадьбу.
– Ха! Жених! – уперла руки в боки няня. – Тут нынче такие графья пошли! Соседскую сироту обчистили! И помогал ему, между прочим, этот жених!
– Соседскую сироту? – нахмурил седые брови Шепард. – Погодите, у нас нет в округе сирот. Я был знал! Тем более, что мы готовим подарки бедным семьям! – спохватился мистер Шепард.
– Это Донна. Племянница мистера Кнута. Донна Хант! – выдала я, видя как отец меняется в лице. Он посмотрел на меня, а его брови разошлись.
– Не может быть, – сглотнул он, поднимая на нас глаза. – Малышка Хант осиротела? А я же ее вот такой вот помню. Кажется, они в город перебрались. Я же помогал ему строиться, пока покойная миссис Шепард помогала наладить дело.
– Какое дело? – спросила я, понимая что чего-то не знаю.
– Ты что? Не помнишь? Милая? Мы же ездили к ним в гости, когда твоя сестричка болела и находилась на попечении нянюшки? Ты еще играла с ней, поднимала на руки и кричала, что вы – елка? Тебя так поразили большие елки. Не помнишь? Неужели? – удивился мистер Шепард, глядя на меня. А откуда я могу помнить то, что было до нападения в лесу? Я ведь попала в этот мир. – Малышка Хант – ваша двоюродная сестра! Он дочь брата покойной миссис Шепард! Он женился на девушке из семьи Мальдонадо! Некогда очень уважаемой в округе семьи!
Я почувствовала, как у меня внутри все сжалось.
– Папа, я назначила ее своей служанкой, – выдохнула я, сгорая от стыда. Мне захотелось спрятать лицо в ладонях. Вот что значит, попасть в другой мир в чужую семью.
– Она что? Здесь? – обалдел мистер Шепард. – Малышка Хант приехала к нам? О! С того момента, как умерла миссис Шепард они не выходили на связь!
– Да! Она дома! – кивнула я, видя, как у Аспена отпадает челюсть. – Я распорядилась обогреть ее и накормить и уложить спать… Она в старых гостевых покоях!
– О! Я хочу видеть ее! – вне себя от радости выдохнул мистер Шепард. – Немедленно!
И он направился в сторону покоев.
– Если тебя утешит, я тоже ее не вспомнила, – кисло усмехнулась Тесс. – Может, потому что я постоянно болела, и вы меня с собой никуда не брали!
– Мистер Шепард! – нагнала отца в коридоре няня. – Вы представляете, бедняжка не успела приехать сюда, как ее уже обесчестил и обокрал граф!
– Не может быть! – остановился мистер Шепард, глядя на Аспена, который задыхался в объятиях нянюшки. Она его так и не отпустила, таща за собой и приговаривая: “Мне так спокойней! А то бегают тут разные графы, потом шкатулки пропадают! Будешь спать со мной! Ишь тыт! Прыткий!”
– Это не я! – возразила Аспен. – Это Адам!
– А этот помогал! – заявила няня. – Он сам признался.
– О, боги! – выдохнул мистер Шепард, стучась в двери.
Дверь робко открылась, а на пороге стояла сонная Донна в моей старой ночной рубашке.
– Донна! – развел руки мистер Шепард. – Ты узнаешь меня?
Донна присмотрелась, мотнула головой, словно пытаясь отогнать наваждение.
– Дядя… – ее голос был неуверенным и тихим. – Дядя Нотбард? А! Дядя Нотбард!
Отец схватил Донну и обнял ее.
– Малышка Хант. Елочка ты наша! – едва не прослезился отец. Он взял лицо Донны в покрасневшие и грубые рук, а по ее щеке скатилась слезинка. – Что ж ты ничего не написала! Где мама? Где отец?
– Они… Их больше нет, – прошептала Донна, обнимая папу. – Дядя Нотбард! Папу убили… Я не рассказывала. Все думают, что папа умер… Но на самом деле его убили… Четыре года назад! Мама прожила без него три года и умерла. Все эти годы она была не в себе… Смерть папы подкосила ее. Она видела покойников…. И почти никого не узнавала, кроме меня… Дядя Нотбард!
– Тише, тише, – успокаивал Донну мистер Шепард. – Ты могла бы сразу собрать вещи и приехать сюда! Мы, как бы люди пусть и не самые богатые…
Я вздохнула. Папа всегда скромничал.
– Но денег бы хватило. И на приданое, и на …. и на… платья. Нам ведь точно хватило бы, Эрцилия?
– Папа! – с укором выдохнула я. Можно сделать крестьянина богачом, но крестьянство из него все равно не вытащишь. – Нам хватило бы на три самых лучших магазина столицы!
– Ну вот, – кивнул мистер Нотбард, гладя по взъерошенным волосам плачущую Донну. – Сколько тебе лет? Погоди,ты была на год младше Эрцилии…. Или я что-то путаю? Тебе же замуж пора!
– Не возьмут, – выдохнула Донна. – Уже не возьмут.
Няня прокашлялась, закатывая рукава.
– Так, не надо плакать! Где он живет? Несите мое манто! Сейчас я к этому графу в гости схожу! Ишь ты! Только шкатулку воровать! Я ему сейчас покажу! А у меня есть, что показать! Дед герцога на мне помер! Сейчас Аспен мне дорогу покажет! И оба женятся, как миленькие!
– Погоди-ка! Что за шкатулка? – спросил мистер Шепард. Он внимательно слушал сбивчивый рассказ Донны.
– … вот, дядя Нотбард, – выдохнула Донна. – Ни свадьбы, ни шкатулки…
– Погоди! Мне моя миссис Шепард все уши прожужжала какой-то шкатулкой. Говорила, что эту шкатулку семье Мальдонадо жаловал старый герцог…. Не отец нашего достопочтенного герцога, который не смотрит что куда и куда суют всякие графья! Как возмутительно! Не герцогство, а …. девочки, закройте уши …
Тесс, хихикая, прижала руки к ушам. Няня тоже прижала.
– Вот если бы чей-то дед, или кто он там, осилил, то была бы уже не девушка! А так… Куда пошел! Я уши закрываю, а не глаза! – возмутилась няня, с размаху наступая Аспену на ногу. – Стоять. И чтобы бы я видела и руки, и брюки!
Я только потянула руки к ушам, как на них легли, причем, плотно, чужие руки. Я осторожно провела рукой по этим самым чужим рукам, нащупала фамильное кольцо, и поняла, что за моей спиной все это время стоял герцог.
–… публичный дом! – выругался отец, свирепо расхаживая по комнате. – Коня! Быстро! Я обязан ехать к этому паршивцу! Или он что думает? Если он граф, то ему все можно?
– Да! – вякнула няня, закатывая рукава.
– Если герцог не может найти управу, то ее найду я! Я имею право вызвать его на дуэль! – задыхался мистер Шепард. – Девочки, я прошу у вас прощения. Но у нас сложилась такая сложная и неприятная ситуация. Пока вопрос с вашей кузиной не будет решен, свадьбы придется отложить! Если нам не удастся замять ситуацию, решить вопрос полюбовно, и с воровством и с тем, что этот обес… натворил, то получится так, что пострадает честь семьи Шепард. А если этот негодяй еще и будет рассказывать на каждом углу…
– Аааа! – внезапно заорал Аспен. Он сорвал с шеи брошь. За ней потянулся нашейный бант. Он бросил все это себе под ноги и растоптал. – Да я! Да ради этой свадьбы! Такое! А вы! А!
С этим криком он пулей вылетел за дверь. Где-то под окнами послышалось ржание лошади. “Пошла!”, – крикнул Аспен, а все толпой бросились к окну.
– Пупышка! – обалдела я, видя, какую лошадь выбрал Аспен. Не успела я дрожащими руками выдернуть щеколду на окне, чтобы распахнуть ее и крикнуть Аспену, чтобы взял другую лошадь, как всадник уже скрылся среди высоких деревьев.
– Догнать? – послышался голос Риона. Учитель обращался к отцу. – Графа вернуть?
– Нет, – махнул рукой мистер Шепард. – Он джентльмен! Он взрослый мужчина, который вправе поступать так, как ему вздумается!
– Я бы не был в этом уверен, – произнес герцог, пока Тесс бросалась на грудь отца, умоляя вернуть Аспена.
– А с вами… – голос мистера Шепарда дрогнул. – Ваше сиятельство, я не разговариваю! Вы оставили в беде девушку. А если бы она оказалась не моей племянницей? А простой девушкой? Хорошо, что моя дочь Эрцилия вмешалась! И не позволила выставить бедняжку вон! На мой взгляд, учиться быть герцогом нужно не ей! А вам!
После этих слов повисла тишина.
– Я, когда поднимался, слышал, как граф Аспен сбегал вниз по лестнице, что-то бормоча про дуэль, – усмехнулся Рион. – Так может все-таки…
Глава 44
– Ну па,– прошептала Тесс, гладя отца по камзолу. Ее рука цеплялась золотым браслетом за сверкающие пуговицы. – Ну папочка…
Брови мистера Шепарда, которые до этого напоминали воинственную летящую птицу превратились в глупый домик. Он взял Тесс за руку, и уже было понятно, что слезы дочери тронули его до глубины души.
– Собирайтесь! – не выдержал мистер Шепард. – Мы должны его остановить!
– Я бы справился один, – резко произнес герцог, направляясь к выходу.
– Нет! Мы едем все! Заодно и выясним, что это за шкатулка! И как он посмел обесчестить мою племянницу!
Мистер Шепард расправил плечи и снова надел на седую голову с примятыми волосами свою треуголку.
– Быстро! Чего встали! – захлопотала няня, подгоняя нас с сестрой в сторону двери. Она внезапно вернулась, схватила Донну и потащила ее вслед за нами.
“Где две, там и три! Какая разница!”, – ворчала она, вталкивая грудью нас в комнату.
Разбуженные слуги бегали по коридорам и топали, крича, словно в лесу.
– И это называется “быстро”! – проворчала я, глядя на сооруженную на голове прическу.
Тесс сидела рядом и терпела, пока няня выкладывала локоны вдоль лба. Изредка она вскакивала, умоляя няню делать все это быстрее. Но няня сажала ее на место, разворачивая к зеркалу.
– Нянюшка! Он там погибнет! – упрашивала Тесс. В зеркале отражалось ее бледное лицо и красные от слез глаза.
– Поверь, такие, как Аспен живут долго и счастливо. В отличие от окружающих! К тому же, он не погибнет! Я ему сказала, что для надежности он будет спать со мной на одной кровати, – проворчала няня. – Так что умереть он не должен.
Донна сидела в одном из моих платьев, боясь пискнуть. Она поджала ноги, нервно расправляя красивую юбку и изредка прикасаясь к прическе.
– Еще одна готова! – отряхнула руки запыхавшаяся няня.
– Мы дуэль останавливать едем, или на званый вечер? – спросила я, видя, как няня шнурует платье на Тесс, пока горничная бегает с теплыми накидками.
– Хоть на битву, хоть на бал! – проворчала няня, взбивая прическу у меня на голове. – Приличные девушки перед тем, как орать: “Помогите!” успевают припудрить носик.
Она набросила плащ на плечи Донне, которая стала прикасаться к меху, перебирая его пальцами.
– Вы спасать едете? Или добить? – фыркала няня, нахлобучивая на Тесс капюшон. – Лежит он себе раненый под каким-нибудь деревом. Глазки закрыл, а тут ты… растрепанная, неумытая и не накрашенная, в слезах и соплях Мужчины – они слабонервные. Посмотрит на тебя, поймет, что жить не за чем и “брык!”. Получай вышивку на фамильном гобелене. А так посмотрит, какая у него прекрасная женщина, того и глядишь, жить захочется. Второе дыхание откроется.
– Ну да, ну да!– проворчала я, распуская игривый локон – завиток. И тут же легонько получила по рукам от нянюшки. Она поплевала на пальцы и снова закрутила его, прижав к моему лбу.
– Или за чудовище примет! Прибьет ненароком! – фыркнула няня, выталкивая нас за дверь. Она щедро сбрызнула нас духами. А потом брызнула и на себя.
– Мы готовы! – объявила она, пока Тесс бежала в карету вперед всех. Карета стояли во дворе, ожидая, когда в нее набьются люди. Отец оседлал Пунтика, отдав Булочку Риону. Герцог ехал с нами.
Тесс что-то шептала, прильнув к окну. Няня, вздыхала, сминая платок. Герцог, сидевший рядом со мной хранил гордое молчание. Донна прижалась к нянюшке, втянув голову в плечи.
– Нашли! – послышался крик папы.
Тесс распахнула двери, выпала в сугроб и тут же вскочила.
– Аспен! – заорала она, уносясь куда-то. – О, нет!
Впервые в жизни, я видела, как побледнел герцог, бросаясь из кареты вслед за Тесс.
– Аспен! – пронзительный крик Тесс заставил меня проявить проворство.
Я слышала ржание лошади, переходящее в вой. Стоило мне выпасть, как я увидела огромного чудовищного волка, который пытается напасть на прижатого к дереву Аспена. Но ему мешает Пупышка. Она встала между Аспеном и чудовищем, заржала, показывая острые зубы, а потом ударила тварь копытом, отбросив на снег.
– Иго-го-го-о-у-у-у! – завыла Пупышка, выдохнув белый пар и фыркая. На поляне было столько натоптано следов, что что-то мне подсказывало, битва была долгой.
– Аспен! – закричала Тесс, бросаясь к бледному Аспену, в руках которого был зажат меч. – Ты жив! О, богиня!
Ошалелый Аспен схватил Тесс одной рукой, прижимая к себе, пока Пупышка бросалась на волка, отгоняя его от парочки. Тот поднял глаза на меня. Жуткие, горящие, от которых кровь в жилах стынет.
Словно во сне, я увидела похожие глаза над собой. И такой же оскал.
Я почувствовала, как герцог дернул меня к себе, прижав так, что у меня дыхание сбилось.
– Убежал! – заорал отец, а я отстранилась, глядя на побледневшее лицо герцога. Его рука прижимала мою голову к своей груди, а сердце почему-то забилось чаще.
Через сугробы к нам прорывалась няня.
– О! Глядите! Знакомый меч! – фыркнула она. – Один граф шкатулки ворует! Второй мечи!
Я вспомнила, что у нас в холле висели два меча, символизируя доблесть предков. Это было модно одно время! Но, поскольку предков – рыцарей у нас не было, а палки и вилы вешать как-то не принято, то мы повесили эти мечи, не без тайной надежды, что где-то заблудился какой-нибудь рыцарь и научился колоть дрова.
– А ну дай сюда, порежешься еще! – фыркнула няня, вырывая меч из рук Аспена.
– Пупышка! Ты молодец! – обрадовалась я, хватая возмущенную лошадь под уздцы. Она еще порывалась догнать противника. – Ты отбила нашего графа!
Нет, все-таки это – лучшая покупка за все время! Никому ее не отдам!
– Я немного эльф… – трясся Аспен. – Я говорил… И немного понимаю язык зверей и птиц… Так вот, она не отбить пыталась. Она за добычу дралась. Она орала, что она нашла меня раньше, довезет до того пня и съест. Граф…
– Что граф?
– Адам… Он – оборотень! – выдохнул Аспен, приходя в себя. – Это был он!
Донна побледнела, отец выругался, а няня так и плюхнулась в сугроб.
– Интересно, – произнес герцог, а я только сейчас увидела, как среди верхушек заснеженных деревьев возвышается замок. – Я иду в замок. У меня есть много вопросов к его хозяину.
Глава 45
– Я ему устрою! – рычал Аспен, пытаясь вырваться из цепких рук нянюшки. – Да я его…
– Тише, мой свирепыш! – притянула его к себе няня. – Мы уже видели твой героический поединок, когда тебя оборотень с лошадью не поделили! Если хочешь умереть – иди к лошади. Она хотя бы наша! Нечего чужих волков собой кормить! В схватке победила она! Так что ты ее добыча!
Пупышка навострила уши, обрадовавшись. Но Аспен обернулся на ее хищный “пф-ф-ф-р-р” и запротестовал.
– Я прошу вас! Пустите меня! – задыхался воинственный Аспен.– Из-за этого негодяя у меня свадьба под вопросом! А я ее так ждал!
– Под вопросом у тебя жизнь, если еще раз наступишь мне на ногу, – буркнула няня, когда мы продвигались к замку. – Даже не думай, что я отдам тебя невесте. У нее руки слабые. После свадьбы – делай, что хочешь! Но до свадьбы “ни-ни”! И умирать тоже “ни-ни”! Вот скажешь свое “да” и умрешь, как все нормальные люди!
Я была уверена, что нам никто не откроет. Высокие башни древнего замка хранили молчание.
– Вы что? Отказываетесь открывать герцогу? – прорычал дракон. Глаза Даниэля вспыхнули, а он отошел на несколько шагов.
Через пару мгновений все, кроме Аспена, ахнули, когда на месте, где стоял герцог, развернулось огромное жуткое чешуйчатое чудовище. Оно остановил бирюзовый взгляд почему-то на мне. Толстая полоска зрачка сузилась до тонкого волоса. Взмахнув исполинскими крыльями, оно взлетело и с грохотом вырвало кусок стены.
– Это Даниэль вежливо постучался! Он всегда так делает! – оповестил нас Аспен. – А еще он говорит про кишки, но я не буду повторять… Здесь дамы!
Мне показалось, что мир вокруг затрещал по швам. Если до этого я как -то слабо верила в то, что можно обернуться драконом, то сейчас, увидев все это, внутренности сжались в первобытном страхе и непередаваемом восхищении.
Дракон сделал круг над замком, словно хищная птица, высматривающая внизу добычу. В тот момент, когда меня накрывала его черная тень, я на пару мгновений непроизвольно задерживала дыхание.
– Откр-р-р-рывай, или я разрушу этот замок!
Рев был такой силы и мощи, что его можно было спутать с громом. Черная тень пронеслась над аккуратными башнями, как вдруг ворота открылись, впуская нас внутрь.
Мне понадобилась пара мгновений, чтобы опомниться. Ноги, словно примерзли, поэтому я не могла пошевелить ими.
– Идем, моя дорогая! – поторопил меня мистер Шепард. Он сам ужасно волновался. Руки его тряслись, пока он вел меня и решительную Донну.
Герцог уже ждал нас возле парадных дверей. Ледяной взгляд его бирюзовых глаз остановился на мне. Но на этот раз задержался на пару секунд.
– Ладно, – проворчала я, входя в негостеприимный холл. Слуг не было, или они попрятались. Впрочем, я бы не удивилась.
Наши гулкие шаги отдавались эхом от стен, увешанных семейными реликвиями, фамильными портретами. Гнетущее чувство пустоты и ничтожности вошедших нагнетала широкая каменная лестница, ведущая на второй этаж.
– Граф Адам Элмор! – величественно произнес герцог, отряхнув от снега черную одежду. Его голос эхом разнесся по коридорам. – Немедленно сюда!
И тут я увидела графа, который появился вверху. Он выглядел растрепанным и весьма уставшим. Словно запыхался от быстрого бега. Молодой красавец затянул пояс роскошного халата, отряхнув рукав. При этом он тут же горделиво поднял голову, взглядом как бы спрашивая: “Чего пожаловали?”. Но тут он увидел Донну.
– У меня к вам очень много вопросов. Начнем, пожалуй, со шкатулки. Эта юная леди утверждает, что вы украли у нее фамильную шкатулку. Что вы можете сказать на этот счет? – спросил герцог, поднимаясь по ступеням.
– Пустите! Я ему втащу! – орал Аспен, трепыхаясь в руках няни. – У меня из-за него свадьба под вопросом!
– Тише, втащун! Тише! – успокаивала няня.
– Да я его! – шипел Аспен, извиваясь.
– Я? Украл? – усмехнулся Адам. Я заметила, каким взглядом он смотрит на Донну. Та сделала шаг вперед. Ее глаза сверкнули слезами и решимостью.
– Да! Ты украл мою фамильную шкатулку! – произнесла Донна. – Отдай ее! Она не твоя! Ты сам об этом знаешь!
– Да будет вам известно, она принадлежит уже нескольким поколениям моей семьи! – с достоинством произнес граф, ведя нас куда-то по коридору.
Внезапно Адам остановился. Он показал на красивый пьедестал, на котором стояла невероятной красоты шкатулка с розовым камнем. Он переливался, словно по нему скользил луч света. Адам протянул руку и сдернул пыльную тряпку, который был занавешен портрет.
Я увидела грустную женщину с отстраненным лицом. Одета она была со всей старомодной роскошью, а ее рука, украшенная массивным кольцом покоилась на точно такой же шкатулке.
– Не может быть, – ахнула нянюшка.
– Но ведь она действительно похожа на ту шкатулку, которую описывала миссис Шепард! А я склонен верить миссис Шепард! – возмутился папа.
– Разве это – не доказательство? – спросил Адам, а в его голосе сочился яд. Глаза Донны налились слезами.
– Портрет вы могли заказать сразу после похищения. Я знаю парочку местечек, где делают старинные портреты! – воскликнула я.– Мы тоже заказывали “старинные портреты”, чтобы украсить гостинную. Так что это – не показатель!
Адам перевернул портрет, покрытый паутиной, показывая полуистерстую надпись. “Графиня Лисабет Элмор”.
– Но, если вас это не убеждает в моей правоте, то вот! – усмехнулся граф. Он ненадолго пропал в одной их комнат. Оттуда было слышно, как шуршат бумаги.
Наконец, он вышел, вручая герцогу пожелтевшие документы.
