Текст книги "Не твоя дочь (СИ)"

Автор книги: Кристина Майер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 15 страниц)

Глава 50

Милада

Вдыхаю его неповторимый запах. Целую твердые властные губы, отвечаю на каждое его движение языком.

Что делать? Поддаться страсти, получить удовольствие, а потом раскаиваться в этом или сразу поставить крест на своей сексуальной жизни, потому что мое тело отказывается откликаться на ласки других мужчин? Для меня ответ очевиден.

Разум твердит, чтобы я не смела уступать, напоминает о других женщинах, об обидах на Тихомирова… но моя гордость засыпает под градом жарких затяжных поцелуев.

Все мысли отбрасываю в сторону, мне нужна эта близость. Мне нужна разрядка, а Тихомиров лучший кандидат на роль любовника! Он еще ничего не сделал, а я уже готова. Успокаиваю себя отведенной ему ролью, полностью расслабляюсь, но будет правильнее озвучить ему условия:

– Если мы с тобой сейчас займемся сексом, это ничего не будет значить, – оборвав поцелуй, хрипло произношу я. В такие моменты у меня никогда не получалось удерживать на лице маску. Все мои чувства и эмоции обнажены перед ним, но я стараюсь придерживаться делового тона. – Обычная сексуальная разрядка, у меня давно никого не было, – веду плечами. Хочу до последнего оставаться непреклонной, хотя меня выкручивает от желания быть с ним.

– Милада, сначала миримся, потом секс, – глядя в глаза, произносит Тихомиров, просовывая руку мне под кофту. Перехватывает дыхание, когда он кончиками пальцев касается обнаженной кожи, добирается до груди и сжимает до легкой боли полушарие. Вот он – прежний Глеб: сильный, жесткий, уверенный, точно знающий, чего хочет. – Они стали больше, но не потеряли форму, – от хриплых нот в его голосе волоски на теле поднимаются. Его взгляд оставляет на мне клеймо. Тихомиров знает, как заставить мое тело отключить остатки разума. Пока он умело играет моей грудью, я пытаюсь удержать остатки благоразумия.

– Мы вроде пришли к компромиссу, теперь я предлагаю тебе быть моим любовником, – чуть увереннее звучит мой голос. Могу собой гордиться, когда-то он мне предлагал быть его любовницей, теперь я взрослая женщина, которая смело озвучивает свои желания. Откидываюсь на спинку сиденья, выгибаюсь, чтобы ему удобнее было дотянуться до второй груди.

– Где будем встречаться: у тебя или у меня?

– В гостинице, – едва удерживаю стон, готовый сорваться с губ. Глеб замечает, что творят со мной его умелые пальцы. Кадык дергается, а взгляд темнеет, когда я сильнее выгибаюсь на сиденье, разводя в стороны бедра.

– Предлагаешь роль мальчика по вызову? – кривя губы в саркастической ухмылке, но глаза его продолжают сжигать меня своей темной страстью. Да, этот разговор очень похож на тот, который мы вели несколько лет назад, только роли поменялись.

– Ты можешь отказаться... – выдыхаю я со стоном, потому что его рука ползет по моему животу вниз, задевает кромку штанов.

– Я не буду только любовником, Лада, – наклоняется к моему уху, соприкасаемся кожей, его горячее дыхание ласкает мочку уха. Рука преодолевает первую преграду – проникает под кромку штанов и ползет ниже. Ловлю губами воздух, но никак не могу вздохнуть. Глеб немного отстраняется и, глядя мне в глаза, произносит: – Я заберу не только твое тело, но и душу, – взгляд его в этот момент и выражение лица, как у настоящего искусителя. Нет, оно даже жестче и прекраснее.

Любую женщину можно возбудить одним лишь таким взглядом, разве я могу быть исключением, когда мое тело знает пальцы только этого виртуоза?

– Ты уже влажная, ты течешь для меня, ты же хочешь, чтобы я брал тебя снова и снова, – продолжает он говорить, не позволяя отвести взгляд или опустить веки.

– Ты слышал мое предложение, соглашайся или я найду другого, – выдвигаю повторно условие, пока полностью не сдалась под натиском его умелых пальцев.

– Только через мой труп, – угрожающе. Убирает свою руку.

– Обещаю, что они будут просто безликими телами, Глеб, – бью его же аргументами. – Никаких чувств, никаких воспоминаний...

– В то время я заставлял себя верить, что не поверну назад, что буду подыхать, но не стану возвращать тебя. Я не горжусь собой, я просто пытался жить дальше без тебя! – откидывает голову назад, будь там стена, он бы ее разбил.

– И почему же не живешь?!

– Потому что, даже сдохнув, буду искать тебя! – намного тише, но в голосе столько раздирающих душу эмоций… – Потому что лишь тебя одну я буду любить вечно. Можешь сколько угодно отталкивать, я не отступлюсь. Смирись, что я всегда буду за твоей спиной, всегда буду рядом, даже если ты продолжишь отталкивать меня до глубокой старости.

Его слова выворачивают душу, на глаза накатывают слезы. Как же хочется верить! Плакать буду в тишине своей комнаты. А может, поверю и отпущу прошлое.

– Мне нужна разрядка, Глеб, – каждый нерв вибрирует от напряжения. Я до сих пор ощущаю на своей коже его пальцы. Внизу все стягивает до легкой боли. – Не хочу прибегать к помощи пальцев…

Глава 51

Глеб

Зацепился мысленно за ее последнюю фразу. Хорошо, что Милада упомянула пальцы, а не другого мужика. Немного отпускает. Спадает красная пелена с глаз. Сам виноват, позволил любимой женщине меня возненавидеть, отпустил, теперь какого-то хрена извожу себя ревностью. С приездом ее любовника кроет так, что кровь в жилах вскипает.

Только любовник… Ей я всегда уступаю, ей готов проиграть, сложить за нее голову. Все планы по ее завоеванию рушатся на глазах, потому что не могу удержать член в штанах. Хочет, чтобы я был только любовником, значит, пока так, но других в ее постели не будет.

– Иди ко мне, – скидываю куртку, отбрасываю на заднее сиденье. Следом летит пиджак, рубашка, пуговицы разлетаются по салону. Я безумно хочу ее, все органы чувств заточены только на Миладу, но сейчас во мне зреет примитивное желание пометить ее собой, чтобы ни один другой мужик после меня к ней не прикасался. Мы идеально подходим друг другу, смело могу поставить все свое состояние на химию между нами. Ни с кем и никогда мне не было даже близко так хорошо, как с Миладой.

Мне все равно, что это произойдет в машине. Да хоть на снегу, лишь бы с ней! Я будто не жил эти годы. Никто не дарил мне таких эмоций. Сердце стучит по-другому. С ней я словно в раю. Она сама касается моего тела, проводит руками по торсу. Только ее пальцы способны оставлять невидимые клейма на моей коже.

Перетягиваю ее к себе на колени, машина большая, Милада хрупкая и миниатюрная, но я все равно отодвигаю кресло назад, помогаю избавиться от пуховика, отправляю его на заднее сиденье. Боюсь сломать ее, со всей дури вжимаю в себя. Хочу, чтобы она полностью во мне растворилась. Стала моей во всех смыслах слова. Хочу вернуть ее не только в свою постель, но и в свою жизнь. Зарываюсь в распущенные густые локоны рукой, притягиваю к себе и впиваюсь в губы.

Голодный до своей девочки. Мне ее всегда будет мало. Целуя губы, срываю с нее одежду. За курткой отправляется кофта. На ней хлопковый топ, но он вставляет круче, чем самое эротичное белье. Отмечаю, что она сильно похудела, но грудь стала больше и тяжелее. Всю ее хочу целовать. Для этого бы постель и хотя бы ночь – целую ночь для нас двоих.

Но трансформатор в голове полностью перегорел, как только я почувствовал ее желание. Запах ее тела как афродизиак, сводит просто с ума. Никогда не любил духи на ее коже. Опускаюсь поцелуями до груди, оставляю на нежной коже следы страсти. Нужно сбавить обороты, но не получается. Так кроет, что я на самой грани.

– Пообещай, что не будешь об этом сожалеть, – сжимаю ее в объятиях.

Милада молчит, упрямая девочка, не любящая лгать. Я заставляю себя отнять руки от ее тела. Стараюсь не обращать внимания на дикую потребность любить ее. Откидываю голову на сиденье, стукая несколько раз затылком о подголовник.

У меня перед глазами пелена, ни фига не вижу…

– Не буду, – выдыхает едва слышно. – Глеб, я не буду жалеть, – чуть тверже, когда понимает, что я лучше сдохну, чем притронусь к ней, не будучи уверенным, что она не станет сожалеть о нашей близости. Не хочу даже думать, что она завтра начнет себя казнить.

– Знаешь, ты единственный человек в этом мире, кого я всегда боялся разочаровать, но разочаровал. Теперь ты простить не можешь. Я больше не хочу сделать ни одной ошибки, Милада.

– Я не пожалею, Тихомиров, но это не значит, что мы вместе, – как тут о чем-то еще думать?

– Хочу тебя на всю ночь… на каждую ночь своей жизни, – в миллиметре от ее рта. Впиваюсь в ее губы.

Страстно, горячо, безумно…

– Где у тебя презервативы? – спрашивает Милада. Не поверит, но их нет. Не было у меня женщин последние месяцы, еще до того, как решил вернуть ее в свою жизнь, понял, что никто ее не заменит.

– Давай без них, нет у меня…

Глава 52

Милада

«Без них?»

Окунаюсь в воспоминания двухлетней давности. Беременность, одиночество, страхи и переживания…

Леденею внутри. Руки Тихомирова до сих пор обвивают мое обнаженное тело, но теперь они обжигают холодом. Уперевшись ладонями в грудь Тихомирова, отстраняюсь от него, а он не отпускает, сильнее сжимает. Его эрекция не ослабевает, упирается мне в живот.

– Лада… – требовательно. Представляю, как нелегко ему сейчас будет остановиться, но продолжения не будет.

– Я не хочу, – мотая головой.

– Давай хотя бы пальцами и языком я помогу тебе получить разрядку…

– Глеб, отпусти, – продолжая отталкивать его от себя. Ногти впиваются в его кожу, но Тихомиров не ослабляет объятия.

– Ты чего так побледнела? – чуть встряхнув. – Я тебя насиловать, что ли, собрался? – хмурится Глеб.

– Без презервативов секса не будет, – твердым тоном, боясь, что он начнет переубеждать. Для этого Тихомирову много усилий прилагать не придется.

– Лада, успокойся. Я чист.

Обрадовал! Будто у меня из-за этого паника. Я это и так знаю, у Тихомирова пунктик на защиту. Он не будет заниматься сексом без презерватива. По крайней мере, раньше было так, а сейчас у него их даже нет в машине. Пугающая беспечность.

– Я тоже, – невесело улыбнувшись. – Раньше ты бы ко мне без защиты не притронулся, боясь, что я забеременею, а сейчас что изменилось? Или ты со всеми так беспечен?

– Не со всеми, ты прекрасно это знаешь, – ослабляя объятия. Мои слова задевают Тихомирова. – Я понимаю, что ты не готова рожать от меня, но если бы это случилось, я был бы счастлив, – ровным тоном, глядя в глаза. Это признание отзывается в груди, но я отмахиваюсь от его слов. Когда-то я мечтала их услышать, тогда я верила, что он мне их скажет. Сказал…

– Теперь я боюсь забеременеть, Глеб. Я не готова вновь становиться мамой.

Варя – самое большое счастье в моей жизни. Я ее безумно люблю. Случись так, что у меня родится второй ребенок, я и его буду любить всем сердцем, но рожать я не готова. Растить одной двух детей – очень тяжело.

– Ты хочешь беременностью привязать меня к себе? – перебираюсь на пассажирское сиденье, ищу свою одежду.

– Хорошая мысль, но она не приходила мне в голову, – перехватывает мою руку, когда я пытаюсь надеть топ. – Милада, я успею выйти. Даю слово, – от просевшего хриплого тона внутри все сжимается. Верю, что он не нарушит данного слова. Хочется поддаться на уговоры, но я твердо произношу:

– Нет, – не хочу рисковать.

– Милада, ты же знаешь, что презервативы не дают стопроцентной защиты, – продолжает уговаривать Тихомиров. Мягко тянет на себя.

– Но лучше девяносто восемь процентов уверенности, чем ноль.

Если Глеб начнет заново меня целовать, растопит холод внутри и вновь разожжет пожар…

– Я не хочу отпускать тебя. Дело не в сексе, как ты подумала. Я хочу иметь право каждую ночь держать тебя в своих объятиях, – проникновенно и твердо. – Я хочу засыпать с тобой и просыпаться. Вместе растить нашу дочь. Я люблю тебя. Всегда любил.

Его признания находят отклик в моем сердце, я тоже его люблю, но порой чувств недостаточно.

– Глеб, отвези меня домой, – мягко высвободив руку, надеваю топ.

– Ты не веришь мне? – чуть сведя брови.

– Верю, но ты один раз уже отрекся от своей любви, откуда у меня должна быть уверенность, что ты вновь так не поступишь?

– Я больше никогда в жизни тебя не подведу и не предам, но ты об этом не узнаешь, если не рискнешь мне довериться, – обхватывая мое лицо ладонями, заглядывает в самую душу.

– Мне пора домой, Глеб, – прикрываю глаза. Я знаю, что он сказал правду, но мне нужно остаться одной и обо всем подумать.

– Отвезу, – целуя в висок, еще какое-то время удерживая меня в своих объятиях.

Через несколько минут Тихомиров тормозит у наших ворот, на прощание подогревает мою кровь следующими словами:

– Я не забуду, что согласился на роль твоего любовника. В следующий раз у меня будут презервативы.

– Спокойной ночи, – выпрыгиваю из салона. Морозный воздух обжигает лицо, я спешу скорее в тепло.

В коридоре меня встречает мама, обводит недовольным взглядом, пока я снимаю куртку. Бросив взгляд на себя в зеркало, понимаю, откуда это недовольство. На коже лица небольшое раздражение от щетины, губы, зацелованные и до сих пор припухшие, волосы в беспорядке.

– Я думала, в тебе больше гордости, – кривя лицо, ядовитым тоном произносит мама.

Глава 53

Милада

Меня задевают не столько слова матери, сколько тон и высокомерно-пренебрежительное выражение лица. Возможно, в другой день и при других обстоятельствах я подобрала бы другие фразы, но не сегодня. После встречи с Бертом, выяснением отношений с Глебом и обломом с сексом я была словно натянутая струна гитары, при каждом неосторожном движении способная лопнуть. Так и получилось.

– Мне не с кого было брать пример, – раньше я не позволяла себе прямое оскорбление родителей. Мама дернулась, словно я дала ей пощечину.

– Как ты смеешь?.. – взвилась она.

– Как я смею? – не дала продолжить. – Вы в свои любовные разборки постоянно втягивали меня, не скрывая своих похождений и оскорблений друг друга. Я росла в атмосфере постоянных измен и упреков, – яростно выговаривая, наступала на нее.

– Тише! Тише! – тихо умоляя. – Отец может услышать.

– Что я могу услышать? – раздается голос отца, стоящего у двери. Хмурит брови, недовольно смотрит на нас. Ловлю на себе умоляющий взгляд мамы. Желая высказаться, я не преследовала цели подорвать их вроде бы наладившиеся отношения.

– Ничего, дорогой, – нервно дергая губами, силится улыбнуться мама, но взволнованное выражение лица и испуганный взгляд выдают ее с головой. Пришло время решить еще один важный вопрос.

– Ничего?! – отец злится. Его понять можно, какой мужчина потерпит интриги и тайны в своей семье?

– Есть вопрос, который давно нужно было решить, – спокойно произношу я, пытаясь взять себя в руки и своим тоном усмирить гнев родителя.

– Милада, ты сказала, что хочешь пойти лечь спать, – взглядом мама требует с ней согласиться.

– После того, как мы все обсудим...

– Я слушаю, – перебивает меня. Подозрение отца растет, пока мама сама себя не выдала, я спешу все рассказать:

– Мне стало известно, что мама распускает слухи о Тихомирове, – пройдя к столу, прислонилась к нему бедром. – Не пойму, что лично тебе сделал мой бывший муж, кроме того, что выделял деньги на все наши траты, выкупил дом и сделал вливание в твой бизнес? – обращаюсь к маме.

– Он обидел моего ребенка! – крикнула мама в свое оправдание, поймав на себе удивленный, но в то же время жесткий взгляд супруга.

– Это не мешает тебе брать у него деньги, лицемерно улыбаться, когда он приходит в свой дом, – подавляя волну гнева, интонацией выделяю «свой».

– Стеша?.. – отец ошеломлен новостями. Рада, что он не принимал участие в ее грязных инсинуациях. – Зачем? Ты ведь понимаешь, что Глеб легко может до всего докопаться? Если он выведет деньги из бизнеса и отберет у нас дом, мы останемся на улице! Ты зачем это делаешь? – повышает тон голоса с каждым словом. – Думаешь, от него отвернутся партнеры? У него начнутся проблемы с бизнесом, он уедет в Москву и отступится от Милады? Стеша, ты столько лет знаешь Глеба, хоть раз он отступал перед трудностями? – все больше злился отец. – Прощать или не прощать мужа – решать нашей дочери! – прикрикнул на мать так, что она вздрогнула и попятилась от разъяренного мужа.

Слова отца всколыхнули в сознании признания Тихомирова, которые он сделал не более получаса назад. Он не отступится, он уничтожит любого соперника, вставшего у него на пути, теперь я могу сказать это с уверенностью.

– Ты хоть понимаешь, что своими сплетнями в первую очередь растаптываешь мое мужское достоинство? Ты меня выставляешь подлецом и ничтожеством! Если Глеб об этом узнает…

– Он уже знает, – негромко вклиниваюсь в отповедь отца. Мне больно видеть растерянный взгляд папы, сложно наблюдать его расстройство и разочарование. – Мама, он до сих пор все это сносит только благодаря… Варе, – всем в комнате понятно, что не только благодаря дочери, но я не хочу упоминать о его чувствах ко мне. – Ты бессовестно этим пользуешься. Я не собираюсь наблюдать, как ты кусаешь руку, которая кормит всех нас. Сразу после нового года я съеду, предупредив Глеба, что он может решать вопрос с тобой на свое усмотрение, я не стану его ни в чем винить, – холодным спокойным тоном. Я так никогда не поступлю, не оставлю своего братика на улице. Отец тоже не виноват, что женился на инфантильной мстительной женщине. Но помучиться и попереживать ей не помешает.

– Ты не посмеешь!.. – она еще что-то хотела сказать, но умолкла под гневным взглядом папы.

– Мне придется идти и унижаться перед Тихомировым, извиняясь за твое поведение… – грозно, сжимая кулаки, произносит родитель.

– Ты довольна? Довольна, что нас поссорила? А я всего лишь хотела защитить тебя… – на глазах мамы появляются слезы, предвестники возможной истерики. Ей полезно поплакать и подумать, я не раскаиваюсь за свои слова. Ее нужно было отрезвить.

– Думаю, будет правильным, папа, если ты возьмешь маму с собой. Пусть она объясняется и извиняется, – больше ничего не сказав, я выхожу из кухни. Ваньки в гостиной нет, из чего я делаю вывод, что, услышав ссору, он удалился к себе в спальню…

Глава 54

Милада

– Привет, – Альберт, встретив меня у ресторана, целует в уголок губ. В последний момент удается отвернуться, а то бы наши губы встретились. Не остается незамеченным мое желание дистанцироваться. – Идем? – хмыкнув, он кивает на вход в ресторан.

– Идем, – стараюсь вести себя непринужденно, легко общаться, улыбаться.

Позвонив вчера вечером, Берт предложил встретиться. Сначала хотела отказаться, мне никуда не хотелось идти, но у нас остался один нерешенный вопрос. Если я не объяснюсь с ним, это будет выглядеть не совсем красиво, а портить отношения с другом мне не хотелось. Он в Новосиб вернулся из-за меня, мог бы провести новогодние каникулы в более приятном месте.

Три дня после ссоры с мамой я думала над тем, что сказал мне Тихомиров в тот вечер в машине. Мне хотелось ему верить, дать второй шанс на отношения: ухаживания, свидания… секс. А там будет видно, получится что-то или нет. Возможно, мы оба поймем, что не стоит возвращаться в прошлое.

– Варя с твоей мамой? – отодвигая стул, спрашивает Берт.

– Да, – лгу, не моргнув глазом.

Не хочу посвящать его в наши семейные проблемы. Варя с Ванькой. Мама со мной три дня не общается, делает вид, что меня не замечает, ходит с таким выражением лица, будто я заразила ее неизлечимой болезнью. Ей нравится роль обиженной на весь свет жертвы. Я не мешаю ей наслаждаться выбранной ролью. Она ждет, что я сделаю первый шаг к примирению, извинюсь за нанесенную обиду. Мама умеет обернуть любую ситуацию в свою сторону, но со мной это не выйдет. Я сделала «шаг к примирению» – попросила Ваню найти нам с малышкой небольшую хорошо оборудованную квартиру.

Пока ждем свой заказ, обсуждаем с Бертом победы его команды, предстоящий чемпионат, но между нами растет напряжение, мы оба понимаем, что разговору быть.

– Расскажешь, что у вас происходит с мужем? – стараясь скрыть недовольство, первым заводит разговор, который все это время зрел между нами. – Решила к нему вернуться? – когда официант ставит перед нами тарелки с заказанными блюдами и отходит.

– Его предложение сойтись на фазе рассмотрения, – взяв приборы в руки, спокойно отвечаю. Не люблю игр в серьезных вопросах.

– Даже так?.. – сжав зубы. – Я был уверен, что ты ждешь меня, – нервно крутя вилку в руке.

– Ждала. Но после возвращения Глеба я четко осознала одну вещь – жизнь нужно прожить с тем человеком, которого любишь и который любит тебя.

– Ты до сих пор его любишь? – отвернувшись к окну.

– Люблю, – я не хочу причинять ему боль, но оставлять надежду в его душе – продолжать мучить. Что бы ни случилось между мной и Глебом, к Берту я больше никогда не вернусь, я четко это понимаю и ставлю жирную точку в наших так и не начавшихся отношениях. – Я не желаю тебе женщину, которая будет думать о другом мужчине. В таких отношениях нет места счастью.

Берт откладывает вилку, играет желваками. Я – всего лишь мальчишеский каприз. Он не любит меня. По крайней мере настолько, чтобы всю жизнь прожить со мной одной. Альбер мечтал заполучить популярную в школе девчонку, почти получил, но обломался, вот и дуется.

– Он ведь с тобой из-за дочери, – сжимает руки, лежащие на столе, в кулаки. – Если бы ты не рассказала ему о Варе, он бы уехал!

– Ты уверен? – меня не задевают слова обиженного мальчишки, я могу его понять, но лучше ему не продолжать сыпать необоснованными обвинениями. – Думаешь, мужчина не может любить меня настолько, чтобы не смочь забыть? – не собираюсь оправдываться и сообщать, что не из-за Вари Тихомиров пытается меня вернуть.

– Не знаю, – нервно ведет плечами.

– Берт, не стоит говорить обо мне и Тихомирове. Я хочу, чтобы мы остались друзьями. Дело не в Глебе, не вернись он в мою жизнь, мы все равно бы расстались. Просто это произошло бы позже и болезненнее, – теперь я в этом не сомневаюсь. Приезд Тихомирова помог взглянуть трезво на наши недоотношения. Бессмысленно переубеждать и говорить, что он еще встретит свою судьбу. Придет время, и он меня поймет.

– Я не хочу быть тебе только другом! – хватает мою руку, сильно сжимает. Я не останавливаю его вспышку злости. Хотя мне немного больно. Берту внутри тоже больно, он старается отомстить. – Приперся! – убирает руку, откидываясь на спинку высокого стула. Зло смотрит вперед, вынуждая обернуться. Через большие панорамные окна вижу, как в ресторан входит Тихомиров, разговаривает с администратором, проходит в зал, не снимая верхней одежды…