Текст книги "Моя любимая половина ночи (ЛП)"
Автор книги: Кристина Лорен
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)
Аванс за мою книгу помог оплатить сиделку, что оставалась с папой ночью. Я же могла вернуться в дом, который сняла на месяц, и прийти в себя после дня суеты, тревог и исполнения роли дочери в лучшем своём воплощении. Уязвимость папы в этот раз действовала на меня иначе. Может, мне помогала поддержка Рейда. Может, то, что я видела девочек Элли, и какой счастливой была её семья, и что она тоже могла на меня немного положиться. Однако дома оказалась не так уж и страшно. Конечно, был стресс, но было крайне приятно чувствовать, что я делала то, в чём сейчас нуждается моя семья.
В полдвенадцатого я передала информацию сиделке Деборе – сколько папа съел, что за лекарства принял, сколько прошёл за день и прочие важные детали – и ушла. Оставаться с ним на весь день изматывало не физически, а эмоционально. Казалось, мои ноги сковал бетон.
Ко мне пришло понимание, что у нас не осталось десятков лет с папой. Это время чуть не ускользнуло от меня.
Я быстро приехала к съёмному дому и, войдя внутрь, ощутила сильный запах чеснока, лосося и… серы?
Я бросила сумку в гостиной, прошла в маленькую столовую, где на столе уже разложена Монополия.
Моя улыбка увяла.
– Издеваетесь? – спросила я.
Три пары глаз посмотрели на меня, расплылись три широкие улыбки.
– Да ладно тебе, – отозвался Алекс. – Мы тут с вами почти неделю, но ни разу в неё не сыграли. Нам надоело играть в «Pegs and Jokers».
Рейд раскинул руки, приглашая меня в объятия. Я разулась и села ему на колени.
– Ладно, но давайте хотя бы поиграем с оружием из «Clue». Я буду верёвкой.
Эд услышал это, когда пришёл с заднего крыльца, где, скорее всего, общался перед сном со своей очаровательной девушкой, Шейлин.
– У тебя точно нет фанатизма к убийствам? – спросил он.
– Всё возможно…
Рейд застыл подо мной, и я щёлкнула пальцем по его носу.
– Шучу.
Крис встал из-за стола.
– У тебя странная девушка, Рейд.
– Как и у тебя, – парировала я.
Алекс подавил всхлип. Он клялся, что не хотел оставаться с одной женщиной, но я не была уверена. Однажды он перестанет так переживать из-за того прелестного факта, что Крис и Рейми делили комнату.
– Странная, – согласился Рейд, – но потрясающая.
Он поцеловал мою шею, и я в миллионный раз восхитилась им. Он не только гостил тут уже месяц, но отпускал меня на день к папе, а вечера делил с друзьями и семьёй, которые хотели побывать в Сиэтле. Его родители навестили нас пару недель назад, внезапно прибыв на выходные, и нам повезло, что мучения прекратились (Марла оказалась лесбиянкой, а отец Рейда интересовался только образцом её земли – это не эвфемизм – для сравнения качеств почвы). Близнецы Элли пару раз приходили с ночёвкой. На пару ночей я даже пустила Эйвери в свободную спальню, когда она навещала Элли.
Сообщаю: сильнее она мне нравиться не стала.
Так мило со стороны Рейда, что он пустил ребят на неделю, чтобы те могли делать кое-что поинтереснее гонок в винограднике, сплетен или сотни просмотров «This Little Piggy».
Я сделала большой глоток пива Рейда.
– Что делали сегодня?
– Крису пришлось работать над своим грантом, – сказал Рейд, – так что после твоего ухода нас не пускали сюда до трёх. Мы пошли прогуляться. Под конец сил совсем не осталось, мы нашли новую пивную и неплохо напились.
– От тебя пахнет пивом, – я подняла его запястье и посмотрела на часы. – И вы все не спите и пьёте за полночь? Мои герои.
Эти прекрасные мужчины взяли отпуск, чтобы побыть в Сиэтле с их безнадёжной замкнутой подругой Милли. Из всего, что мы делали вместе – турниры по корнхолу, онлайн-знакомства, аренда лимузина и поездка туда, где мы дышали одним воздухом с Бараком Обамой – эта неделя была лучшей. Я могла помириться с семьей, а они проверяли пиво в всём Сиэтле.
Крис прошёл на кухню и вытащил что-то из духовки. Вернувшись, он поставил передо мной тарелку: лосось на гриле, поджаренная брюссельская капуста и дикий рис.
Пока он был тут, все считали, что он будет готовить – потому что Крис готовил лучше всех нас, вместе взятых. Каждый вечер я возвращалась, и он припасал мне тарелку, зная, что я ещё не голодна, когда отец ужинал в полпятого. В конце поездки я хотела наградить его комплектом для гольфа с темой петухов.
– Ты. Просто. Потрясающий.
Он кивнул мне в подтверждение.
– Я знаю.
– Я уловила жуткий запах, когда вошла, – я ткнула брюссельскую капусту. – Испугалась, что готовил Эд.
Эд хотел что-то возразить, но, понимая, что оно того не стоит, передумал.
Я узнала тепло, растущее в своей груди. Хватило ума понять, что это – благодарность. Но я старалась чаще выражать такое словами. Комнату охватила выжидающая тишина.
– Спасибо за ужин, – сказала я Крису. – Как обычно, очень вкусно.
Он кивнул, но тишина осталась. Мы знали, что дело было не в моей благодарности за ужин.
– Я поговорила с папой сегодня, – начала я, – о том, что хотелось бы быть ближе к нему.
– И? – спросил Рейд. Он знал, как я нервничала из-за тяжёлых разговоров с папой.
– Он сразу понял, что я хотела сказать, – я прильнула к Рейду, меня успокаивал его широкий вес за мной, то, как его руки крепко обвили мою талию. – Он говорил, и очень открыто, о том, каково ему стало после смерти мамы. Очень тяжело, потому что я понимала, каким грузом мы были… Хотя он никогда этого не говорил. Папа был сломлен и знал, что подводил нас, – я прижала ладонь к своей щеке. – Я и не думала так раньше. Но я сказала ему: «Посмотри на Элли. Посмотри на меня. Мы в порядке. Мы успешные, счастливые и не убийцы».
– Видите? – вмешался Эд. – Повёрнутая на убийствах.
– Во всяком случае, он это понял, – сказала я. – Думаю, он рад, что я в порядке и не стала психом.
Алекс кашлянул.
– Не стала полностью.
Рейд тихо заговорил у моей головы:
– Безумнее всего в роли родителя то, что это огромный эксперимент, и ты не узнаешь, успешен ли он, пока не пройдут десятки лет.
Я развернулась и поцеловала его.
– Ты такой пафосный дурачок.
Все притихли на пару секунд. Представляю, как странно им было видеть меня такой. Наверное, мне стоило сказать, как мне нравилось, что они были тут и что вот так с семьёй я была впервые в жизни. Но тут Алекс издал вонючую отрыжку, Крис со стоном пошёл открывать окно, а Эд стал бить Алекса маленькой трубочкой в шутку. У меня мелькнула мысль: «Вот идиоты».
Рейд прижал ладони к моим рёбрам с тихим намёком. Мне нравилось, когда он широко расставлял пальцы, словно хотел прикрыть меня как можно больше. Жар собрался в моём животе, хотя в остальной комнате разразился хаос с отрыжками, возмущениями и шутками про трубочки.
– Я тобой горжусь, – тихо сказал он.
– И я собой горжусь, – сказала я. – И мне нравится, что ты здесь.
– Думаешь, мы сможем улизнуть незаметно? – спросил он, нежно прижав губы к моему уху. – Я бы хотел заняться сексом.
Я кивнула.
– На счёт три.
– Раз, – начал он.
– Два, – продолжила я.
– Три.
Мы встали и медленно попятились. Алекс зажимал рукой голову Эда. Крис высунулся из оконного проёма и пытался достать ботинок, который Алекс запустил наружу.
Мы с Рейдом на цыпочках пробирались по коридору к главной спальне, когда наше отсутствие заметили.
– Мы всё видели! – заорал Алекс.
– Мы сделаем музыку громче! – сказал Эд. – Без странностей!
– Мы постараемся! – отозвалась я.
Прошлой ночью я лаяла как собака, только чтобы запугать их.
Этой ночью мы могли изображать громкие шлёпки.
Но мы заберёмся под одеяло, накроемся им с головой, включим фонарик и будем смешить друг друга глупыми историями, которым не было конца. Я скажу ему, что люблю его много-много раз, и он поцелует меня, чтобы я замолкла. Затем наступит тишина и станет намного слаще, чем я когда-либо могла представить.
У нас была вся ночь – каждая ночь до конца жизней, если мы захотим – и на эти чудесные восемь часов мы могли забыть обо всех в доме, городе, мире.
