Текст книги "Моя любимая половина ночи (ЛП)"

Автор книги: Кристина Лорен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

У обочины я вытащил телефон и посмотрел на профиль Кэтрин. Если честно, мне было грустно, что она переезжает. Я хотел бы иметь такую связь с кем-нибудь. Я думал, что мы с Милли могли снова стать друзьями. Может, Кэтрин была для меня особенной. Её профиль за последний час стал неактивным – я уже не мог его листать. Осталась только фотография: линия подбородка, голое плечо и небольшой шрам. Мне нравилось теперь, что она не выставляла всё в себе напоказ, а делилась куда большим в сообщениях.

– Ну, – произнёс я в затихшей машине. – Вот и всё.

Зажав большим пальцем иконку «IRL» на экране, дождался, пока приложение выделится, и удалил его.

Я поднял взгляд, увидел Милли. Она ждала меня на крыльце, сцепив ладони.

Всё в этой сцене казалось странным: она ждала меня там, хотела поговорить, нервничала, широко улыбалась при виде меня.

– Ты ведёшь себя странно, – сказал я, поднявшись на первую ступеньку её крыльца.

– Знаю. Знаю, – она вытерла ладони о джинсы, и моё внимание приковали голые руки и длинная гладкая шея. – Не бери в голову. Я ужасно нервничаю.

Она подошла ко мне, и я словно сдулся от облегчения. Я переживал из-за Кэт. Из-за нас с Милли. Меня расстроила неудача с Дейзи. И то, что я мог сейчас получить объятия, чуть не заставило меня растаять на пороге дома Милли.

Она обвила руками мою шею, притягивая меня ближе. Я словно вернулся домой, и странное ощущение дежавю заставило крепче сжать её в объятиях. Так обнимались после ссоры или долгой разлуки. В этом было утешение. Я выдохнул в нежную кожу её шеи и плеча, прижался губами раз, другой, задел небольшой шрам.

Её шрам.

Сердце предупредительно стукнулось о грудину, а потом резко заколотилось в тяжёлом, многозначительном пульсе. Я вспомнил сообщение Кэт.

«Я смогла пройти половину эгого аттракциона, не напрудив в штаны».

Та же глупая опечатка, что и у Милли.

Тот же шрам.

Я отпрянул, прижал ладони к глазам. Это не могло быть правдой.

– Рейд?

Я пытался оставаться объективным, переосмыслить все факты.

Мама Милли умерла, когда она была совсем юной.

И её подруга Эйвери упоминала, что отец Милли был болен.

И шрам Милли. Опечатка Милли. Шутки Милли. «Улётные девчонки». И переезд Кэт после моего предложения встретиться.

Последняя строка эхом отозвалась в голове: «Порой то, чего мы хотим, прямо перед нами, но мы поздно это замечаем».

Какого хрена здесь происходит?

– Рейд? – Милли осторожно сжала моё предплечье.

– Прости… голова закружилась.

Я смотрел на неё, в её зеленые глаза цвета мха, пытался понять. Я хотел, чтобы она повернула немного голову, хотел попросить её: «Посмотри ниже, в сторону, вот так. Мне нужно узнать, можешь ли ты быть ею».

Я сходил с ума? Это было абсурдом? Но я знал, что нет. Я понял, что Кэтрин была Милли. Я знал это, как папа знал, когда пойдёт дождь, как мама знала без таймера, что её хлеб испёкся.

И я знал это, потому что всё это время правда была передо мной.

Я не знал, что делать с этой разгадкой. Я стоял с ней на крыльце – с Милли, с Кэтрин – понимая, что она не только моя подруга, женщина, с которой я занимался сексом, но и та, которой я изливал сердце онлайн. Посреди хаоса моих чувств – смущения, облегчения, надежды, смятения – я не мог взять себя в руки.

Потому она попросила меня прийти?

Я зажмурился, прогнал мысли и посмотрел на неё сверху вниз.

Она переживала. Морщинка глубже прорезалась на лбу, уголки губ опустились.

– Ты в порядке?

– Ага, – я глубоко вдохнул и медленно выдохнул. Я влюбился в двух женщин, и обе были ею. – Просто на миг стало не по себе.

– Идём, – сказала она, – выпьешь воды.

Всё теперь ощущалось иначе. На том диване она могла писать мне как Кэт. Кухня, где мы впервые поцеловались… тогда я целовал и Кэт. Дальше по коридору была её спальня, ещё дальше – стена, у которой случился наш секс прошлой ночью. Я оставил её и тут же написал другой женщине – тоже ей – и всё рассказал.

Боже, я хотел вспомнить, что написал ей в последнем сообщении. Сколько я рассказал Кэт о своих чувствах? Я сказал, что из-за Милли чувствовал себя ужасно! И Милли ответила как Кэтрин, заявив, что уходит.

Желудок сжался.

– Рейд, ты прямо… позеленел.

– Нет, я в порядке, – я взял стакан воды из её руки, осушил половину прежде, чем вздохнуть. – О чём ты хотела поговорить?

Она неуверенно рассмеялась и указала на диван. Шлёпнув ладонями по своим бедрам, сказала:

– Ладно. Итак. Прошлой ночью, после того как мы… – она махнула в сторону коридора, – там… и ты ушёл… я подумала, что сделала что-то не так.

– Ты про то, как не дала поговорить мне о том, что для нас значит секс, а предложила подождать тебя, пока ты съездишь на работу? – слова даже меня немного удивили.

Милли неловко рассмеялась и провела дрожащими пальцами по волосам.

– Да. Это. Наверное… я немного растерялась. Мне нужно было убегать через пару минут, и я подумала, что было бы приятно, если бы ты ждал дома моего возвращения, но я понимаю, что… звучало не очень.

Я откинулся на спинку дивана и закрыл глаза. Было два варианта: Милли понимает, что я влюбился в неё, и порывает со всей романтикой между нами, в том числе как Кэтрин. Или Милли понимает, что я влюбился в неё, и хочет убрать Кэт, чтобы мы были по-настоящему вместе. Меня беспокоило, что я понятия не имел, какой путь она выберет.

Эта неразбериха ужасно утомляла.

– Всё хорошо, Миллс.

– Не хорошо, – тихо сказала она. – Я хочу стать лучше. В смысле, в разговорах. Думаю… – она посмотрела на меня и закатила глаза. – То есть, я знаю… что хочу …

– Говори, – я усмехнулся, стараясь смягчить её неловкость.

– Я хочу попытаться быть с тобой. Вот… так.

– Как? – дразнил я.

Она протянула руку и попыталась пощекотать мой сосок.

– Романтично, понимаешь?

Я отодвинулся.

– Что может быть романтичнее игры с соском?

– Верно? – она широко улыбнулась. Цветы пробили бы землю, чтобы увидеть эту улыбку. Радость, как свет, ударила по моим глазам, озаряя всё. – Так это да?

Она наклонилась, и я чуть подался вперёд. Её губы встретились с моими для короткого сладкого поцелуя.

Но миг был омрачен.

«И всё», – понял я. Она ничего не сказала о том, кем была. Она не призналась, что была Кэтрин.

Мог ли я забыть об этом? Если мы долго будем вместе, она научится говорить со мной. Ей не придётся лгать мне. А пока мы с Милли не могли зайти глубже, чем сейчас.

– Я тоже хочу это попробовать, пожалуй. Но я буду с тобой честен, – встретившись с ней взглядом, я искал в её глазах хоть какую-то реакцию. Она была спокойной, но под маской напускной безмятежности была скрыта тревога. – Был кое-кто ещё, – признался я, и её щеки чуть порозовели. – Кэт, помнишь?

– Знаю, – она пожала плечами. – Ничего. Я тоже переписывалась кое с кем.

Нет, Милли. Не надо.

Я пристально смотрел на неё, и она отвела взгляд.

– Она была… – я умолк. Как описать уязвимую сторону Милли её упрямой стороне? – Она была классной, и я думал, что у нас что-то есть. Она говорила со мной о многом. Казалось, мы стали друзьями. И, – я провёл рукой по лицу, – признаюсь, я… наверное, хотел большего, – я сделал паузу и ждал. – Но она переезжает, и очень жаль, что я с ней не встречусь.

Вот. Используй шанс, Миллс. Давай. Расскажи мне.

Она смотрела мне в глаза, ее взгляд бегал из стороны в сторону. Потом она выдавила улыбку.

– Очень жаль.

Моё сердце сжалось. Я дал ей еще пару мгновений.

– Думаешь, твои чувства к ней повлияют…? – начала она и указала между нами. Кэт сказала бы сразу: «Твои чувства к ней мешают начать отношения со мной?».

Так почему Милли не могла?

– Не знаю, – честно ответил я. – Мне нравилась наша динамика и честность. Я хочу этого в партнёре. Миллс, меня сильно влечёт к тебе. До безумия. Я люблю проводить с тобой время, но мне нужно знать, что ты можешь говорить со мной обо всём. О том, что тебя волнует.

– Я могу, – тут же сказала она.

«Если бы», – подумал я.

– Мне нужно знать, что ты будешь честной.

Она кивнула.

– Я могу. Я буду. Знаю, я не очень умею открываться, но я смогу стать лучше, – она подняла мою руку и поцеловала ладонь. – Я хочу стать лучше для тебя.

А потом, словно щёлкнул переключатель, и она резко встала, потянув меня за руку.

– Голоден?

И я видел, что она собиралась отпустить Кэтрин. Она собиралась прогнать своё альтер-эго, сделать вид, что ничего не произошло. Прекрасно, ведь мы как раз говорили о её способности быть открытой и честной.

Я сунул дрожащие руки в карманы.

– Мы можем поужинать в другой раз?

– Ты хочешь уйти? – спросила она, осознание стало морщинкой между её бровей.

– Я хочу подумать обо всём, а потом двигаться дальше. Ты – моя лучшая подруга. Нам стоит убедиться, что мы оба готовы.

Милли попыталась скрыть яркую реакцию, но я успел заметить, как на миг её лицо переменилось.

– Конечно, – сказала она. – Я просто вывалила все на тебя, – она провела ногтем по ткани на спинке дивана. – Я понимаю.

Я склонился, поцеловал её в щеку, машинально вышел из дома, спустился с крыльца и прошел к своей машине.

– Рейд! – окликнула она.

Я повернулся. Желудок растаял.

– Да.

Она смотрела на меня пару секунд.

– Ты точно в порядке?

Она знала.

Она знала, что я догадался.

Я выдержал её взгляд.

– Не уверен, – честно ответил я и залез в машину.

После произошедшего я чувствовал себя униженным от того, что мною поиграли. Что Милли спала со мной, писала мне под ником другой женщины и, видимо, не собиралась ни в чём признаваться. Она думала, что я не догадаюсь. Какая выгода ей была из игры в Кэтрин? И если она действительно хочет быть со мной, то почему считала, что можно начать отношения со лжи?

Я откинулся на спинку сидения, завел машину и медленно выдохнул, не позволяя себе выйти и поговорить с ней. Я старался не спешить с выводами. Крепко сжав руль, я отъехал от обочины и пытался думать только о дороге перед собой. И, конечно, я старался не думать о том, что мог только что потерять лучшую подругу.

* * *

Рейд Кэмпбелл

Брак по договорённости выглядит заманчиво.

Кристофер Хилл

Эй, это просто ужин.

Стефан (Эд) Д’Онофрио

Кто женится?

Эль Каброн

Рейд спрашивал риторически, балда

Стефан (Эд) Д’Онофрио

Погоди. Это кто? Алекс?

Эль Каброн

Ага

Стефан (Эд) Д’Онофрио

Что за придурковатое имя?

Эль Каброн

Я приударил за одной красоткой с кафедры технологий, но всё плохо кончилось.

Кристофер Хилл

И вся твоя исходящая информация от «мудака»?

Эль Каброн

Как-то так.

Рейд Кэмпбелл

И электронные письма?

Эль Каброн

Всё. Почта, чат, моё имя на портале университета и на сайте кафедры.

Кристофер Хилл

Срань господня, это же охерительно

Эль Каброн

Мой админ так не думает. Но пусть сам чинит, я в такое не полезу.

Кристофер Хилл

Я хочу познакомиться с этой женщиной.

Рейд Кэмпбелл

И я

Эль Каброн

Поверьте, вы не хотите.

Рейд Кэмпбелл

Она хотя бы хотела встретиться лично

Стефан (Эд) Д’Онофрио

Так-так. С Кэтрин всё не так хорошо?

Рейд Кэмпбелл

Свидания в двадцать были крутыми. Свидания, когда тебе за тридцать, – скучные.

Эль Каброн

Знаете, вы все забываете, что мы НЕ ОБЯЗАНЫ ВЕСТИ С СОБОЙ ПАРУ НА ЭТО МЕРОПРИЯТИЕ

Рейд Кэмпбелл

Знаю.

Рейд Кэмпбелл

Я понимаю, что мы увлеклись знакомствами, но пора завязывать с этим.

Эль Каброн

Эй, я и НЕ ЛЕЗ в это

Кристофер Хилл

И тебе это пошло на пользу, Эль Каброн

Рейд Кэмпбелл

Да, в фотолаборатории можно найти много интересного

Кристофер Хилл

Что?

Эль Каброн

Похоже, Эд болтал.

Стефан (Эд) Д’Онофрио

Ой, прости, это была тайна?

Эль Каброн

лол

Рейд Кэмпбелл

Я могу посидеть с вами позже сегодня? Под прикрытием конфиденциальности?

Эль Каброн

Конечно, если есть прикрытие

Кристофер Хилл

Хочешь встретиться за обедом?

Рейд Кэмпбелл

Лучше за выпивкой. Ночью в «Red Piano», в 8?

Стефан (Эд) Д’Онофрио

Я только понял, что Миллс тут нет. Это только для парней?

Рейд Кэмпбелл

Да.

* * *

Бар был с тем же успокаивающим полумраком, что и лабораторная с микроскопом, но только с одним небольшим бонусом – выпивкой. Я осушил две кружки пива до того, как пришёл Крис, за ним – Алекс, а через десять минут – растрёпанный Эд, который, похоже, не заметил, что на его голове остались очки из лаборатории.

– Простите, опоздал, – сказал он и вздрогнул, когда Алекс осторожно вытащил очки из его спутанных кудрей.

– Всё хорошо? – я знал, он помогал Габриэлю с экспериментом сегодня, который они планировали несколько недель. От одного взгляда на Эда мне уже не хотелось знать, как всё прошло. – Неважно. Спрошу потом.

Он провёл рукой по волосам и взял алкогольное меню.

– Пожалуй, это хорошая идея.

– Ладно, – я уставился на остатки пены в полупустой кружке. – Я чувствую себя гадко, говоря тут об этом, но мне нужен совет, и мне понадобится вся ваша поддержка, потому что каждый из вас может поделиться своим мнением.

Алекс заёрзал на стуле, поглядывая на Эда.

Только Крис смотрел на меня.

– Конечно.

– Крис знает, – сказал я, – что около месяца или двух назад мы с Милли переспали.

Реакции не было. Он воплей, ни оханья. Ровные лица и выжидающая тишина. Видимо, не только Крис подозревал, что мы с Милли уже это сделали.

– Это повторилось в доме моих родителей, – продолжил я, – и пару ночей назад.

Алекс медленно кивнул.

– Допустим.

– Но при всём этом я говорил с Дейзи онлайн – что не сработало в реальности – и с Кэтрин, – я сделал быстрый глоток и сосредоточился на столе. – Покинув Милли ночью, я расстроился из-за произошедшего и написал Кэтрин о том, что было.

Эд кашлянул в кулак.

– Я рассказал, что у меня не только чувства к подруге, Милли, но и что я хотел встретиться с ней. Если вкратце, Кэт написала и призналась, что переезжает в Массачусетс.

– Друг, серьёзно? – спросил Крис. – Это… странно.

Я не упустил то, как Алекс склонился и прижал ладонь ко лбу. Я осторожно сказал, глядя на него:

– Если ты думаешь, что Милли – это Кэтрин, то ты прав.

Они вскинули головы и уставились на меня.

– Погоди, что? – Крис отодвинулся.

– Я выяснил это прошлой ночью у неё дома, – сказал я им. – Она говорила, что хотела, чтобы мы попробовали быть вместе. Когда я склонился обнять её, то понял, что у неё такой же шрам на плече, как у Кэт на аватарке. И Кэт опечаталась с «эго», как делает Милли, – я посмотрел на них, убеждаясь, что не казался им безумным. – И ещё кое-что – её папа болен, и мама умерла, когда она была младше. Она не так близка с сестрой. Я догадался и дал ей шанс рассказать о Кэт, … и она им не воспользовалась. Я на девяносто девять процентов уверен, что она – Кэтрин, и я дал ей много шансов рассказать, но она этого не сделала. Она просто продолжила лгать.

Они молчали. Просто в шоке впитывали это.

– С одной стороны, я понимаю, – сказал я. – Между нами в реальности кое-что произошло, и она не хочет, чтобы другая личность мешалась. Но при этом зачем вообще она это вытворяла и скрывала от меня?

– Чувак, – тихо сказал Крис. – Если это правда, то это полный пиздец.

Через пару секунд я понял, что Эд, который всегда высказывал своё мнение, молчал. Его лицо было напряженным, словно он ждал, что на него накричат… так он выглядел, когда я ловил его пялящимся на задницы студенток.

– Что с тобой? – спросила я.

Он не оторвал взгляда от салфетки, которую методично терзал.

– Ничего.

– Бред, – я вспомнил, как странно он вёл себя утром на заднем крыльце в доме моих родителей. – Серьёзно, Эд.

– Просто… – он взглянул на Алекса. – Я говорил ей, что нужно рассказать тебе.

Я не сразу его понял. Я слышал его слова, но при этом значение не сразу ударило меня, пока он не взглянул на Алекса. Тот покачал головой, подняв пиво к губам.

– Это ты помог ей написать последнее сообщение, – тихо сказал Алекс.

– Я миллион раз просил её рассказать ему! – возразил Эд.

– Постойте, – я опустил бокал и поднял руку. – Стоп-стоп. Что происходит? – у меня уже не было слов. Я просто смотрел на Эда, а потом на Алекса и снова на Эда.

Эд опустил руки на стол.

– Эта херня никогда не работает!

Наступила тишина, и Крис присвистнул.

– Ты знал? – спросил я и услышал злые нотки в голосе. – Давно? – я покачал головой. – Ты знал тем утром в доме моих родителей, да?

Эд сжался.

– Я вас услышал.

– Ты услышал, как они занимались сексом? – Крис рассмеялся. – Не повезло.

Алекс махнул официантке, что ему нужно ещё пива.

– До сих пор ржу с того, что у них был секс в доме родителей, когда мы все там были.

Я повернулся к Алексу.

– Когда ты узнал?

– Я узнал всего два дня назад.

– «Всего» два дня назад?

Моя кровь кипела.

Тревога на лице Эда росла.

– Я знал около недели. Ты должен понимать, что она всё время была на стрессе от этого.

Крис покачал головой, глядя на Эда, будто тот был призраком.

– Она и должна была.

– Она пришла и хотела услышать совет. Она прочла твоё последнее сообщение и…

– Ты читал моё сообщение? – спросил я.

Эд посмотрел на Алекса, а потом на меня.

– Мы оба.

– Вашу же мать, – я прижал ладони к глазам. – Ребята, всё пошло по одному месту.

– Всё вышло из-под контроля недавно, – Алекс попытался сгладить ситуацию. – Правда. Всё это произошло очень быстро. Она сама запуталась.

– Но я дал ей кучу шансов сегодня, а она сидела и лгала. Снова, – сказал я.

– Ладно, – отозвался Алекс, – если честно, она хотела рассказать тебе, но мы подумали, что будет проще, если Кэт просто исчезнет. Она не хотела быть зловредной.

– Если она хотела мне рассказать, почему ничего не сделала? Что я должен чувствовать по этому поводу? Она хочет начать отношения со мной, но не может даже в первый день быть честной?

– Я о том, – сказал Алекс, – что ты тоже сыграл с ней, потому догадался, что она была Кэтрин, но она не знала, что ты в курсе.

– О, думаю, она знает, что я об этом знаю, – сказал я им. – Это не одно и то же.

Крис со стоном опустил голову на ладони.

– От этого у меня голова разболелась.

– Зачем она вообще завела другой аккаунт? – спросил я, терпение заканчивалось. – Зачем дала увидеть свой профиль?

– Серьёзно? – Эд развёл руками и пожал плечами. – Наверное, она думала, что ты поймёшь. Она начала с того, что ей надоели фото членов, и она хотела быть «собой», – он показал кавычки в воздухе, – а потом совпала с тобой и подумала, что будет забавно… и всё закрутилось.

– Это даже обнадёживает, – кивнул Алекс, – да? Что для неё это тоже стало чем-то настоящим?

– Ты реально это поощряешь? – спросил я у него.

– Я о том, что ложь растёт как снежный ком. Можно начать с хорошими намерениями… а потом всё выходит из-под контроля.

Я с изумлением уставился на него.

– Это можно оправдать, когда ты трахаешься с незнакомцем, а не с лучшей подругой.

Все стихли, и я понял: я редко кричал. Но сейчас я пылал. Алекс и Эд знали, что Милли лгала мне, поддерживали её. И она сама себя уже не понимала, раз не могла поступить правильно.

Я чувствовал себя идиотом.

Я чувствовал себя чужим.

Я чувствовал себя униженным.

Поднявшись, я бросил на стол пару двадцаток. Сердце било по рёбрам, будто боксёр отрабатывал удары.

– Да пошли вы, парни.

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

Милли

Я выключила телевизор, и в доме погрузился в тишину. Я не могла даже сказать, что смотрела. Машина проехала на улице, и впервые с тех пор, как Рейд ушёл прошлой ночью, я не стала выглядывать в окно, чтобы проверить, он ли это.

Он сказал, что всё обдумает. Сегодня я работала дома и держала телефон и ноутбук при себе постоянно, выглядывала его, как только слышала звуки снаружи…

Уверена, он не вернётся.

Ноги онемели к тому времени, когда я поднялась, чтобы пройти на кухню. Я проверила содержимое холодильника, но ничего не видела, пытаясь убедить себя, что голосок в голове ошибался, и Рейд не испугался.

Похоже, он знал.

Я не знала, как, но почувствовала это. Заметила в его лице зарождающееся осознание, а потом попытку скрыть гнев.

Как бы я ни пыталась дышать медленно и выдыхать на счёт пять – снова и снова – паника оставалась, настойчиво разрастаясь с каждым ударом сердца. Рейд ещё ни разу не злился на меня. Я трещала по швам. В комнате было слишком жарко. Запах мыла Рейда остался в воздухе, и, повернув голову, я ощутила его запах на ткани футболки.

Повернувшись на дрожащих ногах к двери, я отыскала ключи и поехала по городу.

* * *

Солнце почти скрылось, когда я попала на пляж Хендри. Мысли приезжать сюда не было. Я просто села в машину, не думая о конечном месте. Когда маленький голубой пикап с доской для сёрфинга на крыше повернул передо мной, я последовала за ним.

Даже с поднятыми стёклами я ощущала соль в воздухе. Он был тяжёлым и влажным, и на парковке было достаточно прохладно. Я знала, что у воды будет ещё холоднее.

Я вылезла и вытащила из багажника свитер. Он был ужасным, старым, но тёплым, и я хранила его для остановок в «Cajé», где постоянно работал кондиционер, и для таких вот поездок на пляж. Ему было уже много лет, и, хоть я его стирала, он всё ещё слабо пах кофе.

С ключами и телефоном в больших карманах я пошла по парковке мимо площадки для мытья собак и ресторана с сине-жёлтыми зонтами. Трава клочками росла у камней на песке. Я пересекла дорожку и спустилась по маленькой лестнице к пляжу.

Слева от вышки спасателя, где можно было отпускать собак с поводков, бегал активный золотистый ретривер, прыгая на волны, бьющиеся об берег, гнался за ними в море. Я села на песок: достаточно близко, чтобы любоваться океаном, но при этом оставаться сухой. Хотя бы на время.

Оглядевшись, я вспомнила, что была тут как-то раз с Рейдом, вскоре после того, как папе поставили диагноз. Поездка домой была тяжёлой. Настолько, что я прикрылась работой и улетела в Санта-Барбару на день раньше. Я будто вернулась к тому разговору с мамой о раке, и запаниковала. Сердце колотилось, я не могла дышать, пока сидела на двойной кровати в крохотной гостевой спальне в доме Элли. Мне нужно было уехать. Рейд не знал, что происходило, но понял, что со мной что-то не так, как только я постучала в его дверь. Я сказала ему, что день был плохим, и он привёз нас сюда. «Посмотреть на собак», – сказал он, потому что чей день мог остаться плохим, если он смотрел, как щенки свободно бегали и резвились с океаном?

Он был прав. Мы закатали штаны, нашли место на пляже и провели два часа, сидя в тишине. Ещё поговорили о работе и жизни. Он рассказал мне о свидании, на котором был, пока меня не было в городе. Они целовались около часа в его машине после того, как он подвёз её. Возбуждение стало таким сильным, что они не могли распрощаться друг с другом, и всё же недостаточным, чтобы заняться сексом на первом свидании. В ушах звенело, гул раздражения рос с каждой подробностью, что он описывал. Я смотрела на его губы, пока он говорил, представляла, как он делал то, о чём говорил, и… ненавидела это.

Когда я вспоминала такое, было сложно убедить себя, что наши отношения на сто процентов платонические. Взгляды, случайные прикосновения в машине, лёгкий флирт – я списывала это на то, что нам комфортно вместе, но я оказалась дурой. Я провела тот день, растянувшись на песке, моя голова покоилась на его животе, а глаза были закрыты. Я старалась подстроиться под его спокойное дыхание и слушала океан. Сделала бы я подобное с Эдом? Крисом? Алексом?

Да ни за что.

Я посмотрела на горизонт, где солнце таяло в море. Волны прилива разбивались о берег. Оставляя после себя следы из водорослей. Я спрятала пальцы ног в песок, пенная вода ещё не доставала до меня, но была всё ближе и ближе. Наверное, я всегда ревновала Рейда. Даже когда я не хотела поцеловать его, я уже не желала, чтобы он целовал кого-то другого.

Это делало меня гадкой… и в последнее время я всё чаще думала о таком.

Моя дружба с Рейдом была самой простой в жизни. У меня не было раньше лучшего друга – ещё и четверых – потому что я не знала, как дружить. Последние десять лет оказались скучным списком знакомств и короткой серией романтической моногамии. Со мной не происходило ничего драматичного.

И не просто так.

Я даже не рассказала сестре, когда стала жить с Дастином. Я ничего не скрывала, но это не казалось большим изменением нашего статуса. Мы были вместе, не поженились. Жизнь вместе уже звучала как большой шаг, но это всё ещё были мы. Изо дня в день. Он по-прежнему раздражал меня, когда обсасывал зубы после еды. Я раздражала его, бросая грязные вещи на пол. Мы не были готовы сказать «навеки», мы просто делили плату за жилье.

Однажды я объяснила это Рейду, и он смеялся около пятнадцати минут, а потом чмокнул меня в макушку.

– Что? – спросила я.

– Ты меня развеселила.

– Тем, что умно распоряжаюсь деньгами?

Он покачал головой.

– Потому что не разбираешься в любви.

Его слова меня лаже не задели. Как многие шуточки Рейда, они просто пролетали мимо ушей. Тогда я, наверное, рассмеялась и сказала:

– Я знаю.

Но я представила жизнь с Рейдом, и тепло взорвалось в животе. Это всё изменило бы, каждый первый вдох и последний утомлённый выдох дня. Это повлияло бы на любое настроение между ними. Я представила, как мы сонно двигаемся по кухне, ожидая, пока заварится кофе. На нём – мягкая потёртая серая футболка, и я могу запустить под неё руки, грея их об его живот. Я представила, как жалуюсь на его дыхание с утра, а он пытается меня поцеловать. Я представила, как мы вместе читаем научные статьи, сидя на диване, мои ноги лежат на его коленях, а он жалуется, что я мешаю ему работать. Я представила радость от того, что засыпаю с ним под одним одеялом. Не просто с тёплым телом, а с его тёплым телом. Каждую ночь.

Я хотела всё, что проносилось в моей голове.

Вдыхая солёный воздух, я прикрыла глаза. Знаю – люди не делятся на только хороших и только плохих, я могу совершить ошибки, оставаясь при этом хорошим человеком. Но сейчас уверенность меня покинула. Стыд впивался в моё горло, когда я думала, как бездумно обошлась с чувствами Рейда, и как оправдала то, что ранила его. Я подумала о том, как ужасно поступила с папой, и как всегда надеялась, что Элли будет там и поступит правильно, когда я не выдержу.

Я люблю Рейда, но соврала ему, о чём он уже знает.

Я люблю сестру и папу, но до сих пор вела себя несправедливо по отношению к ним обоим.

Пора повзрослеть.

* * *

Мои руки дрожали, когда я остановилась перед домом Рейда.

На часах уже начало одиннадцатого, но в гостиной работал телевизор, так что он был дома. Я сидела в темноте, смотрела, как тень мелькает за его окном, пока мужчина, выгуливающий собаку, не остановился, приглядываясь ко мне, на другой стороне улицы.

Я помахала ему, надеясь, что выглядела дружелюбнее маньячки, а потом вытащила ключ из зажигания и выбралась из машины.

Не успела я подняться на крыльцо, как загорелся свет, и входная дверь медленно открылась. Видимо, он заметил, что я подъехала.

Сердце подпрыгнуло в груди, когда я присмотрелась к нему. Спутанные тёмные волосы упали на лоб. Он выглядел утомлённо, стоял босиком, был в поношенных джинсах и синей футболке. Когда он вышел на освещённое крыльцо, моё тело отреагировало само собой. Я почти подошла к нему, чтобы обнять, но пришлось остановить себя и замереть.

Я лишь неловко помахала ему.

– Привет.

Сверчки шумели в паре кустов по бокам от крыльца, звук усиливался от его молчания.

Он переминался с ноги на ногу, спрятав руки в карманы.

– Уже поздно, Милли.

Я вдохнула.

– Знаю. Я хотела бы поговорить.

Раньше мне не нужно было просить о таком. Обычно я бы просто ворвалась, бросила вещи на пол и развалилась бы на его шикарном кожаном диване. А теперь между нами уже несколько недель всё было не как обычно.

Рейд удивил меня, отошёл на шаг и придержал дверь, чтобы я могла войти. На кухне горел светильник, и я видела, что столешницы сияли от чистоты, а раковина была пуста. Я прошла за Рейдом к телевизору, он убавил звук и бросил пульт на диван.

Его настроение – серьёзное и незнакомое для меня. Вчера он покинул мой дом разочарованным. Сейчас было что-то ещё в его замкнутом взгляде, в том, как напряженно вытянута его спина, будто вокруг него была стена, и он старался всё скрыть за ней.

Он указал на диван, и я с облегчением села, когда он опустился рядом со мной.

– Я знаю, что заставила тебя думать, – сказала я.

Раньше я не испытывала страха перед Рейдом, но половина дюйма, что разделяла наши руки, пугала. Мы не касались друг друга намеренно. Я хотела сжать его руку, ощутить её успокаивающую тяжесть. Я хотела услышать, что он всё равно любил меня, хоть я знала, что не заслужила этого.

Рейд кашлянул, и я поняла, что молчала слишком долго. Я вспотела, задыхалась. Ночь была тёплой, а на мне был тот же огромный свитер. Я посмотрела на наши ладони и заметила песчинки на рукаве.

– Я должна тебе кое-что рассказать, – я скривилась, потому что, конечно, я хотела ему кое-что рассказать. Потому я была тут, и мы оба это знали. – То, о чём должна была давно рассказать.

Палец Рейда дрогнул на подушке. Его ладони были большими, кожа – загорелой, и под ней проступали сухожилия. Я видела эти ладони в лаборатории, настраивающие чувствительное оборудование, а потом в постели, сжимающие меня, пробирающиеся в меня. Он видел, что я нервничала, что я медлила, но не стал в этот раз меня касаться и успокаивать.

– Продолжай.

Я потянула за рукава, накрыла ими пальцы, несмотря на жару. Мне словно требовалось силовое поле вокруг меня, некая ментальная броня.

– Я врала тебе… врала уже несколько недель.

Рейд наклонился вперёд, подальше от меня, опёрся локтями на колени.

– Ясно.

Я не знала, как лучше сказать, так что выпалила, чтобы скорее избавиться от ужасного напряжения.

– Я – Кэт. Я писала те сообщения, – тяжелая тишина наполнила комнату. Он смотрел вперёд, где Джимми Киммел произносил монолог без звука. – Я не хотела, чтобы всё зашло так далеко, и я не знаю даже, зачем это сделала. Точнее знаю, но это всё отмазки и…

– Знаю.

Его голос был тихим. Так почему казалось, что свинцовый груз свалился с крана на моё тело?

Рейд выпрямился, потёр ладони о джинсы, а потом повернулся ко мне. Он смотрел на меня свысока, и ему не нужно было ничего говорить, чтобы я вспомнила весь наш разговор.

«Она была классной, и я думал, что у нас что-то есть. Она говорила со мной о многом. Казалось, мы стали друзьями. И признаюсь, я…, наверное, хотел большего. Но она переезжает, и очень жаль, что я с ней не встречусь.

«Очень жаль. Думаешь, твои чувства к ней повлияют…?»

«Не знаю. Мне нравилась наша динамика и честность. Я хочу этого в партнёре».

Прямолинейная честность.

Он подсказывал, давал шанс за шансом признаться, а я врала ему в лицо.

Я чувствовала давление его взгляда, но могла только смотреть на ковёр от унижения.

– Думаю, я поняла, когда ты догадался.

Я услышала его выдох.

– Я заметил твой шрам. И шутки про Монополию, «Улётные девчонки», упоминания об отце и сестре. Но всё сошлось, когда я заметил опечатку в одном из твоих писем.

– Мне очень жаль, Рейд.