Текст книги "Змеица (СИ)"
Автор книги: Кристина Логоша
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 12 страниц)
Кристина Логоша
Змеица
Глава 1
– Марианна, снова пришел твой дахар, – с хитренькой полуулыбкой бросила мне Хелен.
Она с первых дней меня невзлюбила. Боялась, что я займу ее место официантки в главном зале. Не знаю, откуда у нее эти страхи? Меня вполне устраивала работа на кухне – зарплата, конечно, меньше, но не нужно крутиться вокруг хмельных посетителей, которые норовят усадить к себе на колени.
Хелен это не смущало, не зря она получала самые большие чаевые среди официанток. За спиной сплетничали, что девушка и после смены встречалась с состоятельными спонсорами.
– Он не мой дахар. Я его вообще не знаю.
– Конечно-конечно, – едко ответила официантка и, забрав заказ на поднос, понесла его в зал.
Повариха тревожно на меня посмотрела, но промолчала. Я и без вздохов Алис понимала, что интерес змееликого до добра не доведет. И шептать не надо, все знают – дахары воруют девушек и забирают в Хрустальный город. Что с ними делают, никто не знал, ведь в святыню змееликих пускают только избранных. Она недосягаема для обычных смертных, как и сами дахары. Но слухи ходят, что любвеобильные полулюди-полузмеи приглянувшихся девушек берут для плотских утех.
Грохотнув, дверь открылась, впуская Хелен.
– Он отказался принимать у меня заказ, как и в прошлый раз. Требует, чтобы ты его обслужила, – девушка сняла фартук и бросила в корзину для грязных вещей. – Моя смена закончилась. Если дахар хочет другую официантку, не вижу смысла здесь задерживаться.
Я помыла руки и подошла к шкафчику, где лежала запасная форма, сменила рабочую одежду помощницы повара на строгое темное синее платье в пол с белым отложным воротником и фартуком. От волнения руки дрожали, и в отверстие для пуговиц я попадала не сразу. Дахарам отказывать нельзя, их желание – закон.
– Расскажешь потом, какие чаевые он заплатил за твои услуги, – бросила двусмысленную фразу Хелен и вышла через черный ход.
– Меню, Марианна, – Алис протянула мне книжку в кожаном переплете.
Она на десять лет старше меня, и мы с ней хорошо ладим. В ресторане мало хороших людей. Хозяйка пыталась обдурить и не заплатить недельное жалование, официантки – хамки, и даже охранник искал повод докопаться. Но это можно было стерпеть, пока неделю назад к нам не зашел дахар. Он явился к полуночи за пару минут до закрытия ресторана. Была смена Хелен, и девушка рассчитывала на щедрые чаевые, но змееликий отослал ее. Обижено она ввалилась в кухню и заявила, что дахар требует, чтобы его обслуживала девушка, от которой пахнет персиками. В тот момент я чуть под землю не провалилась, ведь битый час делала заготовки для персикового пирожного.
– Марианна, поторопись, – выдернула меня из воспоминаний Алис.
Я взяла из ее рук меню и вышла к змееликому. Просторный зал был освещен двумя люстрами с заклятыми несгораемыми свечами. Огоньки дрожали, заставляя тени от резных столов и стульев подрагивать. Дахар сидел в дальнем углу. Его тяжелый взгляд лег на меня свинцовым плащом. Невольно я посмотрела в его глаза с щелевидными зрачками и тут же отвернулась – змееликие менталисты, через зрительный контакт они могут внушить все что угодно!
– Добрый вечер, дахар. Чего желаете? Сегодня замечательные ребрышки в гранатовом соусе, – протараторила, рассматривая его руки: массивные, с выступающими венами, на безымянном пальце грубый перстень с изумрудным камнем.
Мужчина легко постучал пальцами по столу, заставляя меня краснеть – заметил, как разглядываю его руки. Невольно посмотрела – на лице играла приятная улыбка. Мое смущение его явно забавляло. Он был по-мужски красив: янтарные глаза обрамляли черные ресницы, нос с небольшой горбинкой, резкие скулы и очерченная линия подбородка.
– Принеси кофе, – ответил бархатным басом.
Я кивнула и пошла в сторону кухни. Он приходит около полуночи и заказывает только кофе. Ничего необычного, все как всегда. Выпьет чашку и уйдет. Почему я сегодня нервничаю как никогда?
В кухне меня ждал неприятный сюрприз – Алис переоделась и уже собралась уходить.
– Стой, ты куда? А дахар?
Она выхватила листок, на котором был его заказ.
– Он всегда заказывает только кофе. Ты ведь можешь сама приготовить. Муж прибежал, его на работу вызывают, с детьми некому сидеть. Выручи, Марианна?
Варить кофе я умела, но вот оставаться наедине с дахаром было страшно.
– Ладно, беги. Потом как-нибудь меня подменишь.
Растекаясь в благодарностях, Алис покинула кухню. Я добавила зерен в турку, залила водой и поставила на огонь. Через пару минут наполнила фарфоровую чашку ароматной черной жидкостью. Водворила на поднос и вынесла единственному посетителю.
– Ваш кофе, – поставила перед ним напиток и сделала шаг назад, сложив руки за спину – Еще что-то желаете?
– Да. – Я достала из кармана записную книжку, мысленно перебирая наличие продуктов. Я давно работаю с Алис, могу повторить любое ее блюдо. – Я хочу тебя, Марианна.
– Что, простите?
– Присаживайся.
Стул сам собой отодвинулся, приглашая за стол.
Все же не послышалось. На ватных ногах я заняла предложенное место. С перепуганными глазами смотрела на дахара. Сбежать? Нет смысла. Даже позвать на помощь не получится. Да и кто пойдет против дахара?
– У тебя горячая кровь, Марианна. Холоднокровным всегда не хватает тепла. Я могу силой забрать тебя отсюда и увезти туда, где тебя никогда не найдут. Мне ничего за это не будет, и ты это знаешь, – ледяная рука ужаса сдавливала горло. – Но я предлагаю тебе выбор.
– Выбор? – ухватилась за ниточку надежды.
– Да. Ты можешь уйти со мной по собственной воле, и тогда я не буду применять к тебе силу или магию.
Прощай работа, дом и мечты о светлом будущем. Я столько лет избегала змееликих, боялась повторить участь сестры, и вот судьба делает мне подножку.
– Я пойду сама. Не надо мне ничего внушать, – мой голос дрожал.
– Пойдем, – он поднялся с места.
Только сейчас я заметила, какой он высокий.
– Мне нужно закрыть ресторан и отдать ключи сторожу, – цеплялась я за последнюю возможность улизнуть.
– Не стоит волноваться. Все сделают.
– У меня осталась одежда дома, – я встала и засеменила к выходу.
Дахар шел в нескольких шагах от меня. Нужно было срочно что-то делать! Я не хотела быть чьей-то собственностью!
– Одежда тебе не пригодится… – Я побледнела от его намека, но змееликий добавил: – У тебя будет новая одежда, соответствующая твоему новому положению.
Мы вышли из ресторана. Уличные фонари на тонких ножках слабо освещали ночную улицу. Я оглядывалась по сторонам, пытаясь найти путь с спасению. Черный экипаж стоял в нескольких метрах. Кони в нетерпении отбивали копытами. Я застыла. Дахар сделал шаг, другой, третий. И только потом заметил, что я остановилась. Обернулся ко мне с вопросительным взглядом.
– Я передумала.
– О чем? – с насмешкой спросил змееликий.
– Я не пойду добровольно – волоките силой.
И что есть духу рванула по улице. Не сделав и десяти шагов, меня настигли мужские руки и, ловко перекинув перекинули через плечо, понесли к экипажу.
– Передумала она… – произнес со смешинкой в голосе дахар.
– Отпустите меня! Вы не имеете права! – тарабанила его кулаками по спине, но от этих ударов было больно только моим рукам.
Дверка открылась, и меня зашвырнули внутрь. Не успел змееликий сесть, как я кинулась к выходу. С молниеносной реакцией хищника он перехватил меня и прижал своим телом спиной к сиденью. Руки зажал над головой, внимательно рассматривая мое лицо.
– Тихо ты, дикая, – два змеиных глазах смотрели мне прямо в душу. – Успокойся… успокойся… – его голос превратился на убаюкивающее шептание, – тебя никто не обидит… тебе нечего бояться… ш-ш-шаяни-и-и.
Страх улетучился, мне не хотелось убегать. Я растворялась в золоте его глаз, тонула с головой. В них было столько тепла и желания. И манящий изгиб его уст… поддавшись непонятному порыву, я потянулась к ним губами. Легкого касания хватило, чтобы дахар обрушился требовательным поцелуем. Он жадно пил меня, с каждым мгновением становясь еще ненасытней. Приоткрывая губы, проник в мой рот, переплетая наши языки в причудливом танце. Холод его пальцев я почувствовала сквозь ткань, резко дернув за полы, он вырвал пуговицы, и они раскатились по салону. Ключицу обжег лед его прикосновений, растекаясь волной жара в моем теле…
Неожиданно он отстранился, оставил мои уста, что-то прошипев. Смотрел гневно, словно и не было мгновений нежности. Казалось, он готов меня убить. Тут же пропала пелена наваждения. Он меня загипнотизировал! Я запахнула разорванные полы, вжимаясь в спинку кресла, загнанным зверем глядя на него.
Змееликий вопрошающе протянул мне руку.
– Дай свою ладонь. – Я медлила. – Скорей!
Приказал резко, и я подчинила, с любопытством рассматривала свою руку – она была моя, но поверх нее появился рисунок золотой змеи. Кольца рептилии обвивали запястье, кисть и фаланги пальцев правой руки. Раскрытой пастью заканчивалась у меня на ладони.
Змееликий внимательно осмотрел рисунок, а затем отпустил мою ладонь.
– Что это?
Мужчина поник. Искорки в глазах погасли. Он погрузился в свои мысли, не замечая меня.
– Метка. Змеица, – ответил с досадой.
* * *
Сквозь плотные занавески на окнах было невозможно рассмотреть, куда мы приехали. Радовало, что дорога оказалась недолгой. Мужчина сидел, откинувшись на спинку кресла. Тень падала на его лицо, но я чувствовала, как он смотрел на меня.
– Выходи.
Упрашивать не надо было, я рванула на свободу. Отворила дверку, ступив на подножку – неужели это мой дом?! Тисками сковала мое запястье мужская рука, останавливая.
– Я не прощаюсь, Марианна, – два змеиных глаза застыли в паре сантиметрах от моего лица. Кожу обожгло морозном дыханием. – Мы еще встретимся… Помни мою щедрость.
Я окаменела в ожидании, когда он меня отпустит. Нехотя, но дахар разжал пальцы.
Не оборачиваясь, кинулась к двери дома. Сердце бешено грохотало. Хорошо, что у меня был запасной ключ, хозяйка удивилась бы моему внешнему виду. Зашла в комнату и закрылась на массивный засов, и только тогда смогла перевести дыхание. Не верилось, что такое произошло со мной. Я ведь была острожной и не привлекала к себе внимание.
Ребекка пропала, когда мне было тринадцать. Утром того дня во дворе я нашла горстку монет, а вечером она не вернулась. Говорят, змееликие присылают плату за похищенных девушек. Бить тревогу, звать на помощь или объявлять розыск не имело смысла. Дахара священны, если Ребекку и удалось бы найти, забрать ее невозможно.
Мать долго убивалась и сделала все, чтобы я не повторила ее участи. С детства учила быть незаметной, одеваться непримечательно, избегать людных мест и никогда не смотреть мужчинам в глаза… А потом ее не стало, и я осталась совсем одна. Чем старше становилась, тем реже доходили слухи о пропажах девушек, но страх толстыми корнями врос в мое сердце.
Как же угораздило этого дахара забрести в наше захолустье? От Хрустального города до нас сотни километров. Отдаленная провинция всегда казалась безопасной.
Осторожно подошла к окну и отодвинула шторку – улица пуста, экипаж уехал. Вздохнула с облегчением. Обошлось.
– Змеица, – произнесла незнакомое слово, разглядывая рисунок на правой руке.
Метка переливалась золотом. Никогда не слышала, чтобы у человека от пальцев до локтя появилась татуировка. Обычно метят рабов, а у меня она откуда взялась? Но даже если так – почему она так остудила змееликого? Это же его рук дело. Или все же не его?
– Шаяни. Что такое шаяни?
* * *
Пока пришивала пуговицы, краснела и злилась. Благо почти такие же нашлись у меня в шкатулке. Даже если хозяйка с утра кинется пропажи, скажу, что взяла платье подлатать.
Было стыдно, что я поддалась гипнозу дахара и сама его поцеловала. Да и как тут устоять, если ты заперта в экипаже с тем, у кого самая сильная магия в империи? Свое привилегированное положение они заслужили на полях битв, защищая границы от захватчиков.
Злилась не только из-за этого. Нужно искать новую работу и менять место жительства. Дахар прямо сказал, что эта встреча не последняя, а значит, здесь небезопасно. Нужно явиться в ресторан за расчетом. Сумма небольшая, но хватит на первое время. Все лучше, чем ждать возвращение змееликого.
Черная платье сидело на мне, как мешок, цвета вороного крыла волосы собрала в длинную косу. Бледная кожа, словно мраморная, на которой зияли два темно-синих глаза под тяжестью длинных черных ресниц. Ребекка была красавицей, я на нее очень похожа. Интересно, она жива? Удалось бы мне ее увидеть, если бы меня забрал дахар? Нет, лучше этого не знать. Я уеду, и меня больше никто не найдет.
Другое место, другая работа, другая жизнь, в которой не будет змееликих. Я улыбнулась своей мысли. Закрыла дверь на замок и вышла на улицу. Погода стояла чудная – легкий теплый ветерок выбил несколько прядей из прически. Лавочники открывала свои магазины. По утреннему городу проезжали экипажи. Один проехался со мной вровень и остановился. Я прибавила шагу, помня об обещание змееликого.
– Госпожа, дорогая, помогите неумелой женщине, – раздалось из остановившегося транспорта.
Женщина слегка за пятьдесят в опрятной одежде. Ничего необычного, да и видно было, что ей тяжело спускаться – она придерживала рукой трость.
– Конечно. – Я подошла к ней и подала правую руку, помогая ей спуститься.
Цепкой хваткой она оперлась на мою ладонь и с тяжелым вздохом спустилась на тротуар.
– Какой необычный орнамент, – женщина не отпустила мою руки, стала рассматривать татуировку. – Откуда он у тебя?
– Это старая история. Вам будет неинтересно, – попыталась вырваться, но ничего не вышло.
Осмотрелась – на улице никого, чтобы пожаловаться на странную женщину. Доброй она не казалась.
– Почему же? Я бы послушала, хотя лучше давай я тебе расскажу свою историю. Жила одна девочка. Еще ребенком она взяла у меня деньги в обмен на одну просьбу, – слова незнакомки казались мне знакомыми, словно я когда-то слышала эту историю. – Эта девочка выросла, превратилась в прекрасную женщину. Она бы и не вспомнила об этом договоре, если бы на ее руке не появилась Змеица.
Наконец, я поняла к чему она клонит. Выдернула свою руку, прижимая к себе.
– Не было у меня с вами никакого договора.
– Ты можешь и не помнить этого, но вот медянка на твоей руке – подтверждение нашей сделки. Этим знаком отмечены девушки, принадлежащие дому Медянок. Главой которых я являюсь.
– Я вам не принадлежу.
– Отчасти это так. Отмеченные Змеицей – не рабыни, но и не свободные. Не появись на твоей руке метки, ты бы никогда не узнала ни о доме Медянки, ни обо мне. Мы бы разошлись в разные стороны, но все сложилось иначе. Поэтому я, пользуясь нашим договором, беру под покровительство тебя, дарайю Марианну.
Она бросила беглый взгляд мне за спину. Я обернулась.
– Что происходит?
– Забирайте ее.
Двое мужчин схватили меня под руки. Платок с резким запахом закрыл нос. Отвратительный аромат резал обоняние, с каждым вдохом веки тяжелели, и я проваливалась в сон.
Глава 2
Первое, что бросилось в глаза – яркие цвета. Сочетанием коричневого и красного пестрила вся комната. Парчовые ткани на стенах с жаккардовым рисунком в виде цветов, на полу – мозаичный паркет. Шоколадная мебель с позолоченной отделкой одного тона с пушистым ковром.
Где я и как здесь оказалась? Поднялась с тахты. Под щедро разбросанными декоративными подушками оказалась тонкая цепочка. Она начиналась у витиеватого бортика оттоманки и заканчивалась на золотом браслете моей правой руки. Почему-то золотая Змеица потемнела и превратилась в обычный чернильный рисунок. Я попыталась вырваться из оков, но звон цепи будто надсмехался над моими тщетными попытками. На этот звук в соседней комнате раздались шаги, и двери разъехались в стороны.
В комнату вошла женщина, которая схватила меня возле экипажа. Рядом с ней стоял темноволосый мужчина в белой рубахе, подпоясанной широким кожаным ремнем. В ножнах висел кинжал. Впечатление он создавал устрашающее. Высокий, плечистый, а вместо ног длинный змеиный хвост. Я так и застыла с раскрытым ртом. Дахары могут находиться в своем истинном обличье только в своей святыне – Хрустальном городе. Значит, меня привезли в это проклятое место.
– Доброе утро, дарайя Марианна, – приятно улыбнулась женщина.
Вот только мне нечем было ответить на ее любезность.
– Я никакая вам не дарайя. Отпустите меня немедленно. Я не рабыня, чтобы меня на цепь сажать.
– Это для твоей безопасности. Вдруг тебя украдут.
– Вот бы кто-нибудь меня «украл» и вернул домой, – перекрутила ее фразу.
Женщина довольно хмыкнула.
– И тебе неинтересно, зачем ты оказалась здесь? – Я промолчала. Мне было любопытно, откуда на моей руке змея, что хотел от меня дахар и как скоро с меня снимут эти цепи. – Называй меня госпожа Ульвира. Я глава дома Медянок, в стенах которого ты сейчас находишься. Это мой помощник – наг Лимек.
Мужчина кивнул в знак приветствия.
– Наг? Почему не дахар? – удивилась я странному обращению.
– Наги не могу принимать человеческий вид. Их не встретишь за стенами Хрустального города, – пояснила Ульвира. – Со временем ты разберёшься во всех тонкостях. – Лимек подполз ко мне и ключом отцепил цепочку от браслета, но само украшение на руке оставил. Я поднялась на ноги. – Следуй за мной, – приказала женщина.
Ульвира вышла из комнаты, а я за ней. Лимек полз последним – видимо, чтобы я не сбежала. Мы оказались в коридоре с богатым и колоритным интерьером и множеством дверей. Дом казался большим, но пустым, словно в нем много лет никто не жил, хоть порядок поддерживался.
Спустившись по лестнице винного цвета, мы оказались в просторной гостиной. Огромный низкий диван с горой маленьких подушек и коротким столиком перед ним. На полках множество разных статуэток. Но главной достоинством этой комнаты была дверь, ведущая прочь из этого дома.
– Даже не думай сбежать. Лимек компенсирует мою медлительность, – догадалась она о моих мыслях.
Ульвира развела межкомнатные двери и прошла внутрь. Здесь не было мебели, это место – с картинами и скульптурами – походило на галерею. На всем накинуты защищающие от пыли полотна.
– Лимек, помоги хромой женщине. – Надзиратель раскрыл портьеры, впуская в комнату солнечный свет. – Есть очень старая легенда. Однажды Серпента – богиня-мать всех змей, собрала своих детей, чтобы раздать им дары…
Все ужи и гадюки собрались в месте, на котором их потомки построят Хрустальный город. Наделенная магической силой, она щедро одаривала подарками. Одним досталась красота, другим сила, третьим способности и таланты. За несколько часов мать раздала все, что у нее было. Довольные дети расползлись по всему миру и позже стали родоначальниками царских династий и рас. Когда она собралась уходить, ей навстречу выползла маленькая змейка. Она была очень слабой и медлительной, поэтому опоздала.
– Мать всех змей, – прошептала она, – неужели ничего не осталось? Я ведь такая маленькая и беззащитная, братья и сестры с легкостью уничтожат меня и моих потомков.
Серпента задумалась – ей не хотелось оставлять ни с чем несчастную дочь.
– Остался у меня один подарок, который сбережет жизнь твоим детям. Женщины твоего рода будут иметь настолько горячую кровь, что ни одни мужчина, носящий чешую, не сможет устоять перед желанием погреться в их объятьях. У них не будет хвоста, но их руки будут отмечены золотой отметкой – Змеицей, чтобы все окружающие знали, кто перед ними. И называться они будут дарайями.
Словам Ульвиры не хотелось верить. Горячая кровь? Греться в моих объятьях? Она подошла к картине и стянула с нее защитную ткань.
– Это фивании, низшая из каст. – Изображение повергло в шок. На нем десятки обнаженный девушек в объятья змееликих. Настолько откровенно, что я тут же покраснела и отвернулась. – На территории Хрустального города много мест, где можно их встретить. Их покупают на рабовладельческих рынках. По доброй воле девушки фиваниями не становятся…
Значит, слухи – правда. Девушек крадут со всех концов империи, чтобы сделать фиваниями для развлечения змееликих.
Ульвира подошла к следующей картине – на ней были девушки в томных позах с полуобнаженными телами. Не было той грязи, которая была на первом полотне, хотя откровенности это не убавило.
– …Картина называется «Шиани». Девушки приходят в дома, такие как мой, – подчеркнула интонацией последнюю фразу Ульвира, – и им помогают подобрать змееликого, который обеспечит им достойную жизнь…
– Содержанки, – догадалась я.
– Это не только постель, Марианна. Быть шиани – значит получить статус в обществе, стать уважаемой жрицей в храме Серпенты. Это возможность выбраться из нищеты. Не нужно прозябать, например, намывая грязные тарелки за гроши.
– Зато никто не упрекнет, что эти гроши ты заработала нечестным трудом, – парировала в ответ.
Ульвира тяжело вздохнула, но не ответила. На этот раз она остановилась возле статуи и сорвала с нее полотно. Это было самое прекрасное, что я когда-либо видела. Под тканью оказалась девушка из белого мрамора. Тога небрежно спадала с ее плеча, подчеркивая изящную фигуру. Проработка деталей была настолько тонка, что статуя казалась живой. Только отсутствие головы напоминало, что это камень.
– Это статуя последней дарайи.
– Последней? – удивилась я.
– Девушки с золотой отметкой Змеицы рождаются очень редко. Последняя дараяй умерла семь лет назад, и после нее никто не носил этот титул… до тебя.
– И она, как и другие жрицы, служит Серпенте и спала со змееликими за деньги?
– Только с дахарами – сильнейшими из змееликих, – произнесла торжественно, словно это должно было подсластить мое горькую пилюлю.
Зато теперь стало понятно, куда и зачем меня решил забрать дахар – хотел сделать своей любовницей. Странно, чем ему помешала метка Змеицы?
– А чем отличаются шианни от дарайи? Только меткой на руке?
– Дарайи священны. Их берегут как самую большую драгоценность, одаривая самыми роскошными подарками. Они могу сами выбирать себе дахаров, в отличие от шиани, которые находятся в зависимом положении.
– Дахаров? Ни одного, а несколько?
Ульвира замялась, словно решалась, говорить мне или нет.
– Дарайи очень редки, чтобы принадлежать одному мужчине. Обычно у них два-три дахара…
Сердце упало в пятки, мне резко стало не хватать воздуха. Как бы они это ни называли, содержанкой трех мужчин я быть не собираюсь! Нужно срочно придумать, как сбежать отсюда.
– …Марианна, тебе не стоит волноваться из-за этого. Все заботы я, как твой покровитель, возьму на себя. У тебя будет все, о чем ты мечтала. Ты должна радоваться – теперь в твоей жизни началась белая полоса.
– Я никогда не мечтала быть чей-то постельной игрушкой.
* * *
Дом Медянки действительно пустовал много лет. Ульвира не набирала новых девушек на обучение. Сказала, что ушла на покой, и если бы не зов нашего договора и Змеица на моей руке, она бы и с места не сдвинулась.
Лимек не отходил от меня ни на шаг. Я не представляла, как можно отделаться от его надзора, но не теряла надежды. Когда-то же этот наг должен отдыхать? Пусть только уснет его бдительность, я убегу отсюда со всех ног. Затеряюсь где-нибудь в большом городе и навсегда забуду Хрустальный, как страшный сон.
Днем Ульвира ушла по делам, оставив меня с охранником. Я побаивалась его, иногда замечала на себе его животный взгляд. Так на меня смотрел дахар перед тем, как забрать с собой. Чтобы отвлечься, я бродила по дому и нашла огромную библиотеку. Мать научила меня читать, но книги всегда стоили очень дорого, и я не могла себе их позволить. Сейчас же могла утолить читательский голод и отвлечься от внимательных глаз своего тюремщика.
Ближе к обеду дом Медянки наполнили незнакомые женские голоса. Я даже покинула свое уютное гнездышко посмотреть, что происходит. В гостиной Ульвира раздавала указание трем молодым горничным. Они были одеты в черные платье, чепцы и передники. Две из них быстро побежали по поручениям, а одна осталась рядом с хозяйкой – молоденькая, с русыми волосами, собранными в пучок на затылке и россыпью веснушек по всему лицу.
– Госпожа Марианна, – обратилась ко мне Ульвира, – это твоя камеристка Камлия.
Девушка поклонилась, а я поклонилась в ответ.
– Нет. Марианна. Ты не должна преклонять голову перед слугами, – одернула меня хозяйка дома Медянки. – Ты преклоняешь ее только перед своим мужчиной и только в вашей спальне.
Мои щеки вспыхнули румянцем от ее слов.
– Нельзя быть такой эмоциональной. У тебя все на лице написано, – осудила мое смущение Ульвира.
– Скромность – лучшее украшение женщины.
– Монахинь и ханжей, – отрезала она и обратилась к служанке: – Камлия, растопи для госпожи баню.
Девушка крутнулась и оставила гостиную.
– Марианна, для твоей безопасности не стоит говорить, что ты дарайя. Браслет на руке скрывает настоящую Змеицу, и все видят отметку, которые ставят шианни. Чем меньше людей знают – тем лучше. Нужно как можно дольше продержать тебя в тайне.
– А как же священные и неприкасаемые дарайи? – повторила ее слова с насмешкой.
Ульвира схватила меня за руку, притянула к себе и силой тряханула:
– Глупая девчонка, – зло прошептала, – если бы не я, тебя бы продали в бордель. А попадись ты на глаза какой-нибудь из нагайн, твое тело болталось бы на дне реки. Только в храме ты получишь защиту. Слушай меня, и я сделаю все, чтобы ты добралась до него живой.
– Уберите руку…
Наши взгляды схлестнулись в дуэли.
– Дура упертая, – она бросила мою руку. – Лимек, отведи Марианну в баню.
Охранник все это время стоял в комнате и наблюдал за нашей перепалкой. Подошел и взял меня за предплечье. Вырвалась из его рук.
– Я сама пойду.
Он ухмыльнулся и жестом указал дорогу. Через заднюю дверь вывел во внутренний двор. Дом был обнесен высоким забором, за которым не было видно улицы. Но по звукам я поняла, что нахожусь в людном месте. Вокруг были слышны звонкие голоса и шум проезжающих карет.
– Поторопись, – подтолкнул меня Лимек по узкой дорожке из гладких камней к одноэтажному зданию, украшенному разноцветной майоликой.
На пороге уже ждала Камлия.
– Проходите, госпожа.
Вместе с горничной вошли в здание, оставив у порога моего тюремщика. В его отсутствии даже воздух был слаще. В предбаннике Камлия помогла мне раздеться и завернуться в полотенце. Хотя я просила ее этого не делать. Непривычно, что мне помогают в таких обыденных вещах.
В парилке была приятная температура. Я расположилась на мраморной скамье, позволяя теплой влаге и ароматам трав обволакивать мое тело.
– Для меня такая честь служить в доме Медянки! Мама рассказывала, что это был один из престижных домов города… – трещала без умолку горничная.
– А разве сейчас он не работает?
– Ульвира ушла на покой, не выбрав преемницы. Много лет дом пустовал. А сегодня мне предложили работу горничной! Я даже не поверила!
– Рада за тебя, Камлия, – бросила, а мысленно добавила «за себя не радуюсь».
Девушка не заметила моего грустного тона и продолжила болтать:
– Все обзавидуются, если узнаю, где я работаю. Еще и с кем! Сам Лимек у Ульвиры в услужении! Значит, у вас очень богатый покровитель, если вас охраняет главный асасин города!..
– Кто? – переспросила. Камлия удивленно вздернула брови. – Я жила за пределами Хрустального города. Далеко на севере империи.
– Тогда понятно. Лимек очень известный наемник, он берётся только за самые опасные задания. Говорят, он содержит сразу четырех шаяни.
Камлия продолжала рассказывала о достоинствах нага, а я с каждым мигом понимала, что просто так сбежать не получится. Хитрая лиса Ульвира заранее все просчитала.
После расслабляющей бани я поплавала в бассейне с ароматными маслами. Когда я вышла из воды, меня ждала неприятность – вся моя одежда исчезла. Ульвира приказала Камлии сжечь мои «жалкие тряпки», и исполнительная горничная выполнила указание. Заметив мою досаду, стала меня утешать:
– Не огорчайтесь, госпожа, но ваша одежда больше подходила горничной, чем шаяни. Ульвира передала вам новый комплект. Вот, смотрите! – Камлия развернула сверток из голубой парчи с серебряным набивным рисунком. Даже на самых богатых посетительницах нашего ресторана я не видела ничего подобного. – Правда, красивое? Давайте наденем?
– А что мне остается? – вздохнула. – Не ходить же в полотенце.
Глаза Камлии горели, словно она ребенок, наряжающий красивую куклу. Платье было не единственным подарком. К нему к комплекте шло тончайшее муслиновое белье и сандалии из мягкой телячьей кожи.
– Как же вам идет, госпожа! – рассыпалась в комплементах камеристка.
Взглянула на свое изображение в зеркале – под бесформенными робами я и не замечала, что у меня тонкая талия и высокая грудь. Платье выгодно подало все изгибы фигуры. На плечи спадали спиралями черные волосы.
– А лента для волос не осталась? – понадеялась я на чудо, но зря.
– Только шиани могут позволить себя носить распущенные волосы. Строгие пучки носит прислуга.
Камлия осталась наводить порядок в бане. Ступая как можно тихо, я пошла к выходу, наблюдая издалека, как Лимек с интересом рассматривает свой кинжал. Он обернулся, и на его лице было написано удивление вперемешку с восхищением.
– А ты не такая и страшная. Может, кто и позарится за пару медяков, – сказал наг вместо комплемента.
Я молчаливо проигнорировала провокацию. Лимек пополз за мной следом, шурша чешуей.
* * *
Во сне я видела Ребекку. Пыталась догнать ее, но она ускользала, звала, но голос пропадал. Я проснулась в полупустой комнате, соображая, где кончалось видение и начиналась реальность. Осознание действительности была хуже кошмара.
Вокруг повисла глухая тишина. Подошла к двери и надавила на ручку – она поддалась. В душе загорелся огонек надежды. В коридоре никого не было. Ступая тише мышки, я спустилась по лестнице в гостиную и, не веря своему везению, вышла на улицу.
Дорожка до калитки вела через небольшой фруктовый сад. Над ней свисали ветви со спелыми апельсинами. Я побежала к цели, не обращая ни на что внимания.
Не знаю, откуда Лимек появился передо мной, и я на бегу угодила в его объятья.
– Куда собралась, птичка? – довольно ухмыльнулся, прожигая меня насквозь взглядом.
Дернулась, но меня словно замуровали в камень.
– Отпусти!
Лимек рассмеялся.
– Вот же дурная девка. Кормят, одевают, а ей все не нравится.
– Я и до сегодня голая и голодная не ходила!
– На свободу хочется? А я ведь могу помочь, – его голос прозвучал зловеще, – нужно только о цене договориться.
– Сколько ты хочешь?
Ноги спиралью оплетал змеиный хвост.
– Деньг у меня достаточно… Всегда хотелось почувствовать тепло горячей крови дарай. В чем их особенность…
Хотела вырваться, но удалось лишь слегка приподнять ногу. Он с силой схватил меня за подбородок и потянулся к губам за поцелуем. Пальцы больно впились в мою кожу. Кончик хвоста нага коснулся моей лодыжки, и я со всей силы наступила на него. Лимек взвыл от боли, ослабив хватку. Я выскочила, спотыкалась, через хвост нага. Куда угодно, лишь бы подальше от него.
