Текст книги "Факультатив для возлюбленной мастера (СИ)"

Автор книги: Кристина Логоша

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)

Кварта, которая стояла перед нами, не соответствовала ни одному из требований. Миниатюрная магичка плохо походила на сильного воина. Но даже если допустить, что у нее хороший дар, остальные члены кварты портили первое впечатление.

Огромный парень с головой коня, чьи копыта я видела, недовольно скрестил руки на груди. Видимо, мы тоже не сильно соответствовали его представлениям о хорошем братстве. Невысокий грузный паренек стоял позади них, с интересом рассматривая цветы на лозе. У него был простоватый добродушный вид.

Выглянув из-за ног своих собратьев, крот в черной форме академии и с круглыми очками произнес:

– Хочу заметить, что вы не можете нам отказать без открытого голосования всех членов кварты основателей.

Я посмотрела на Ринку, она лишь пожала плечами и пропустила новичков в середину.

Пока мы шли, я смотрела на крота. Это, пожалуй, единственный разумный зверь – адепт во всей Академии. Мне приходилось встречать говорящих мышей, и профессор Син был зверь разумной расы, но чтобы адепт – такое было редкостью.

Вот звероголовых существ с телом человека было много. Один Табаск чего стоит! Как представлю его хитрую змеиную ухмылку, так и хочется стереть её с лица.

Мы вошли в главный зал, нам навстречу вышел Кай с кастрюлей в руке. Он растерянно посмотрел на новичков, явно их не ожидая увидеть посторонних.

– Кай. Эта кварта просит коллективного согласия стать членами нашего братства.

На лице магика появился испуг.

– Я не против.

– Точно? – расстроенно переспросила Мадди.

По дню кастрюли послышался скрежет когтей – внутри было что-то живое. И не я одна это поняла.

– Что у вас в кастрюле? – спросил конеголовый.

– Суп. Он очень горячий.

Новая порция скрежета пронеслась по емкости, заставляя кастрюлю трястись, подогревая всеобщий интерес.

– Он у вас что, живой? – спросил крот.

– Особенный рецепт, – сказал магик и прикусил губу. Кастрюля раскалилась и стала ярко алой. Не выдержав, Кай бросил её на пол, и оттуда выскочила огненная саламандра. Ящерка выбежала на свободу, без капли страха подбежала к магичке и забралась по штанине к ней на ладонь.

– Какая мила, – сказала девушка, поглаживая её по голове, отчего зверушка явно получала удовольствие.

– Тебе не горячо? – спросил Кай, внимательно рассматривая девушку.

– Нет. А что должно?

– Ты огнеупорная. Не поддаёшься влиянию больших температур, – сказала наблюдательно Ринка.

– Я за то, чтобы оставить новичков! – сказал магик.

– Я против, – категорично ответила Мадди.

– Я за. Кто-то должен нянчить эту горячую зверюгу, – поддержала я магика.

Человечка вопросительно посмотрела на Ринку.

– Извини, но Аттика права, – сказала Ринка. – Поздравляю, вы приняты в братство… – она замялась, ведь мы до сих пор не придумали название.

– Огненных саламандр, – закончила я.

Глава 4

Четвертая глава

Я проснулась раньше, чем меня успели разбудить. Четыре светящиеся красавицы-феи обжились в моей комнате и взяли на себя обязанности следить за моим личным расписанием. В отличие от меня, им удавалось почти с точностью определять, когда мне пора собираться на занятия, а когда стоило лечь спать. Видимо, поэтому их помощь ценили во всех четырех мирах.

Меня разбудил прожектор, который все утро скреб дверь от холодильника в попытке сбежать. Я назвала его Толиком. Так как Толик был создан для меня, то на воспитание его отдали тоже мне.

Набросив домашнюю одежду, я спустилась вниз, минуя этаж с личными комнатами, тихонечко прошлась в кухню. За пару дней здесь появился грубый деревянный стол и два бревна возле него, служившие лавками. В небольшом камине, сделанном на скорую руку, потрескивала наша турнирная кость. Огонек с прищуром посмотрела на меня и отвернулся к стене.

– Извини, но мне нужен кипяток.

И игнорируя его недовольство, повесила на крючок в камине металлический чайник. Сделав недовольную мину, огонек разгорелся сильней, стараясь побыстрей отделаться от задания.

Сонно бредя, с поднятой на лоб маской и в розовой пижаме с единорогами вошла Мадди.

– Мне зеленый чай с таульской травой и много-много шоколадных конфет.

Я улыбнулась.

– Из всего запрашиваемого есть только кипяток.

– О, Боги! Почему отец не хочет идти на мировую? От этих матрасов на полу ломит спину.

Она раскинула руки в сторону и потянулась.

– Ничего, ты же сказала, что через неделю – другую он отойдет…

Мою речь перебил радостный разговор в коридоре. Арэс – магичка из кварты новичков, звонко хохотала над рассказами Кая. Магик прямо расплылся от гордости и по-джентльменски пропустил её вперед.

– Что с лицами? Сегодня же такой важный день, – сказал магик, глядя на нас.

Мадди непонимающе уставилась на меня.

– Сегодня произойдет официальное открытие турнира на уровне всей Академии, – сказала я человечке.

– Напомни, зачем мы в нем участвуем? Ведь Табаска уже нет и некому нас шантажировать выселением.

– А как же слава, престиж, гордость от победы и бесценный опыт? – разошёлся Кай.

– Нас лишат стипендии, если мы проиграем, – отрезала я.

– Точно – стипендия! – сказала Мадди.

– А если вы выиграете, то вам увеличат квоту стипендий на братство, и тогда мы автоматически тоже станем стипендиатами, – сказала Арэс.

– Это вряд ли, – фыркнула Мадди.

В комнату вошли еще двое: конеголовый – Миртикус и крот по имени Буу.

– Если посчитать полученные баллы для братства за победу в турнире, добавить к ним за успешно сданную сессию и максимальное количество набранных баллов за факультативы, получится примерно девяносто три процента вероятности, что в братстве стипендию могут получать сразу две кварты. То есть вы и мы.

В комнате повисло молчание.

– Буу, – обратилась Мадди к кроту, – сделай за меня маг-статистику. Вот я тогда точно сессию успешно сдам.

Даже мне стало смешно.

Миртикус взял с криво прибитой полки чашки и поставил на стол. Комната наполнилась ароматом дешёвого чая «За Динами!» в одноразовых пакетиках, которые мне передала приемная мать. Кипятка на всех не хватило.

Я облокотилась о верной косяк с чашкой горячей жидкости. Мадди сидела за столом у стенки рядом с Каем. Он галантно подвинул человечку к краю, выкроив немного места для Арэс.

– Я сегодня съезжу домой, привезу не остывающий самовар, – сказала Арес, бросая игривые взгляды магика.

– Было бы здорово, – сказал он.

Мадди бросила небрежный взгляд на сидящую рядом парочку. Задумавшись, она сделала глоток чая и отстраненно уставилась в одну точку, игнорируя общую беседу. Свободная рука легла на плечо Кая и начала его легонько поглаживать. При этом Мадди так же отстраненно продолжила пить чай.

Мне показалось, что волосы на голове Кая встали дыбом, когда он понял, кто гладит его плече. С обезумившим взглядом он повернулся к человечке:

– Ты что делаешь?

– Чай пью, – произнесла человечка, только сейчас заметив, как гладит чужое плечо.

В ужасе вскрикнув, дернула рукой и залила стол горчим чаем. Чертыхаясь, выскочила из-за стола.

– Что это такое? – спросила Мадди опасливо косясь на Кая. – Я его не хотела трогать!

– Я так же тебя не хотел щипать на магической зоологии. Это кольцо с браслетом, они что-то делают с нами.

Мадди начала миллиардную попытку снять кольцо, но оно не слазило с пальца.

– Я лучше с пальцем расстанусь, чем под таким чарами ходить, – причитала она.

– А мне тогда что, от целой кисти избавиться?

– Зато я своим детям скажу, что боролась за любовь и потеряла палец, – не прекращала попытки снять украшение человечка. – А ты, Кай, будешь рассказывать, что лишился руки, щипая чужие ягодицы.

Официальная церемония проходила во втором корпусе Академии Кварт в глубине Магикайских пещер. На сцене, где всего несколько дней назад проходил обряд объединения новых кварт, выступал Мирлен Эльнар.¬ Профессор отвечал за факультативные занятия по турнирным играм и в своей речи подчеркивал важность студенческой вовлеченности в развитии турнирного вида спорта. Моя кварта стояла за ширмой на сцене и ждала, когда нас официально представят в качестве конкурсантов.

– Отойди от меня и не приближайся ближе чем на три метра, – прошептала Мадди Каю.

– Успокойтесь, еще не хватало при всех устраивать сцены, – одернула я их.

– Зря мы так радо пришли. Можно было еще полчаса гулять, – сказала фарви.

Я смотрела на толпу, которая так же маялась в ожидании самого интересного: сегодня произойдет жеребьёвка, и мы узнаем, кто будет нашим противником – на академическом уровне никто не будет подбирать нам соперников по силе. От этого было очень волнительно, ведь один проигрыш – и мы вылетим из турнира. С каждого курса в финал вышли по две кварты, к которым присоединялась прошлогодняя пара финалистов турнира. Из двенадцати кварт мы были самыми слабыми, как первокурсники. Я мечтала, чтобы нас поставили против второкурсников, и сильно переживала, чтобы противниками не оказались прошлогодние чемпионы.

Вскоре к нам стали подходить другие участники. Я увидела кварту Макса и Киттерона на другой стороне сцены. По залу волной разлились аплодисменты, и нас позвали на сцену. Мы выстроились перед любопытной толпой адептов, и только сейчас я поняла, как жалко мы смотримся: три миниатюрные девушки и среднего телосложения магик в противовес накаченным нагам и устрашающим звероголовым со старших курсов.

Кроме кварты однокурсников, я увидела еще одно знакомое лицо: Табаск – глава братства лесных котов, который отказал нам в стипендии. Он стоял в другом конце сцены вместе со своей квартой.

– Участники турнира, пора выбирать соперников, – произнес профессор.

Из-за кулис вынесли красивый деревянный ящик размером с коробку от микроволновки. Он был украшен орнаментами и позолотой. На дне его лежал песок. Винежка, как представитель своей кварты, первой подошла к коробу и, окунув руку в гору песчинок, достала облачный полупрозрачный цветок, отливающий зеленым цветом. Сводная сестра вернулась к своей кварте.

Затем настал наш черед. Я опасливо подошла к песку – казалось, в нем нет ничего необычного, но стоило засунуть руку, и я почувствовала мягкие гладкие лепестки магического растения. Цвет нашего цветка был алый, и кроме нас еще никто такой не вытаскивал.

Один за другим представители кварт доставали разноцветные растения. Киттерону с Максом попалась кварта второкурсников и я им по-доброму завидовала. Когда же дошел черед до змееголового Табаска, мне очень хотелось, чтобы ему достались в пару победители прошлого турнира. И каково было мое удивление, когда змееголовый достал цветок алого цвета. С довольной ухмылкой он посмотрел в нашу сторону и стал на свое место в противоположный конец сцены. Во мне поселилось двоякое чувство: с одной стороны, мне не хотелось с ним связываться, а с другой – руки чесались поставить его на место.

Наконец, церемония подошла к концу.

– Аттика, – позвал меня Киттерон, когда я спустилась со сцены. – Ты обещала… – он замялся, поняв, что нашу беседу слышит Мадди. – … ты обещала позаниматься со мной. Давай сегодня?

– Не могу, у меня дела. К тому же сегодня привезут кое-какую мебель в братство – моя помощь будет нужна.

– Тогда завтра вечером, – настаивал гарпий. Его взгляд обволакивал меня, заставляя смущаться.

– А завтра она свободна, – вклинилась Мадди в наш разговор.

– Отлично. На этом и остановимся, – подмигнул Киттерон Мадди. – До завтра.

И с довольным выражением лица он пошел к своей кварте. Издалека я почувствовала на себе прожигающий взгляд Макса. Стало как-то неуютно, а внутри скребло какое-то странное ощущение.

– Удружила, – фыркнула я человечке.

– Ты мне потом еще «спасибо» скажешь.

Стараясь отделаться от неловких мыслей, я быстро покинула шумный зал и поднялась на поверхность пыльного мира. Натянула защитную повязку и полетела к первому корпусу. Мне срочно нужно было с кем-то поговорить, с кем-то, кто был на моем месте и понимает чуть больше, чем я…

***

Одетта Чек сидела за столом – он, зелень и пара нетерпеливо переминающихся на ножках кресел переехали сюда из её кабинета на Нефеме.

Я стремительно подошла и села в одно из них:

– Скажи, что меня обманули, и ты не убила собственными руками Рама?

Она застыла на месте и несколько секунд смотрела будто сквозь меня.

– Элания. Это она тебе рассказала? – её голос показался уставшим.

– Она дала мне пропуск в тайную библиотеку, там была книга про мастера… Так это правда?

– Отчасти, – она сделала глубокий вдох, повисла тяжёлая пауза. – Помнишь, ты говорила, что в Вороньем гнезде мастер предложил тебе пойти с ним? Он ведь просто предложил и не настаивал, когда ты отказалась. А ведь ему ничего не стоило забрать тебя на край света. Это не только благородство – вы связанны, но он никогда не сможет силой забрать твой свет. А если ты не захочешь его давать – мастер умрет.

Немного шокированная, я пыталась принять новую информацию.

– Значит, он меня никогда не отпустит. И мне все равно придется с ним уйти?

– Свобода – это иллюзия, – произнесла бабушка.

– Почему тогда Орден не посадит меня под замок и не дождется, пока мастера не станет?

– Орден опасен, но он всегда действует последовательно. И если ты сейчас не сидишь в кандалах и под надзором тысячи стражников, значит, для этого есть какая-то причина.

Внезапно меня осенило. Я, наконец, поняла, что происходит:

– Я им не нужна. Им нужен мастер, и убивать его никто не собирался. Но зачем?

– Мне жаль, но меня сдерживает магическая клятва – я не могу раскрыть, что нужно Ордену. Если я произнесу эти слова вслух, меня тут же не станет. Но я могу рассказать, что случилось с Рамом. Когда нас связало проклятье, он начал ощущать в себе силу и понемногу стал меняться: в нем появилась злоба и жестокость. Я не знаю, было ли этому виной проклятье или военное время, но внутри него возрастала черная ненависть и жажда власти. Мастера стали захватчиками, они убивали невинных и сжигали целые города. Тогда я поняла, что наши с Рамом представления о том, какой ценой нужно добиться мира, расходятся. Я видела пепелища и поняла, что не хочу быть частью этого. Мы сильно поссорились, я заявила, что не дам ему силы, если он не прекратит кровопролитие. Он рассмеялся мне в лицо, сказал, что сможет обойтись без меня – тогда ещё никто не знал, насколько мы важны друг для друга. Рам возглавил последнюю битву, убежденный, что даже ослабленный сможет справиться. Бой был затяжной и изматывающий. Он проиграл… Но умер не от магической вспышки противника, а от истощения. Его погубила не я, а наше незнание и его тщеславие.

– Мне жаль.

– Если бы мы знали, что такая огромная мощь может оборваться из-за юношеской глупости, пожалуй, сейчас все было бы по-другому…

В комнате повисла мертвецкая тишина. Легонько стукнув, в двери показалась секретарь и предупредила, что Одетту через пять минут ждут на заседании правления Академии.

– Да-да, я помню, – сказала ректор, и её помощница оставила нас. – Мне жаль, но нужно идти.

– Я понимаю. Но ты должна знать: Элания сказала, что Леонол жив, и она собирается его найти.

На лице Одетты появилась хитрая улыбка.

– Я не знала, что Леонол жив – мемориал трава стерла мои воспоминания, но то, как он околдовал свою кварту и аккуратно замел хвосты, не раз наводило на мысль об этом. Не переживай за него. Если он столько лет водил за нос Орден, ему не составит большого труда продолжать делать то же самое и сейчас.

Мне впервые стало страшно. Я вспомнила о своих браслетах, а еще о красноглазой ящерице, которая оповещает о приближении мастера. Ему нельзя ко мне приближаться, его сразу же поймают. Но как это сделать, когда ему жизненно необходима моя энергия?

Раздосадованная, я полетела в братство. Как оказалось, к этому времени ребята справились с погрузкой самостоятельно, и моя помощь им была не нужна. Когда шла по тропе, ведущей к главному входу, дорогу перебежал Васимилиус – одноглазый фикус, который мы выращивали в прошлом семестре. Забавно было наблюдать, как этот любвеобильный цветок бегает по двору, пытаясь понравиться ароматным бутонам защитной лозы. К сожалению, его попытки привлечь внимание были тщетными. Он один такой особенный в своем виде… Как и я в своем. Стало грустно. Хотя я не одна, со мной Мастер, и его жизнь возложена на мои плечи. Он столько раз меня спасал, что кто бы ни был под его личиной, я не позволю ему попасть в руки Ордена. А значит, мне необходимо узнать, что за интриги плетутся вокруг черного котла.

Вот только Одетта связана клятвой, Элания мне никогда не скажет правду, а Леонол в бегах. Ведь если слова Торо Роро правда, и мы с Мастером одногодки, то он вполне может не знать о том, что послужило причиной заклятья, наложенного на Эланию. И, скорее, не представляет, куда его хочет втянуть Орден.

Я вошла внутрь скалы и застыла на месте от удивления. Меня встречало совсем незнакомое помещение: в центре два разных дивана, потрёпанные на вид, с разноцветными заплатками, которые сдерживали разлезающуюся обивку. На холодном полу коврик, плетенный из старых полосок ткани. А деревянный ящик, в котором на Терре хранят картофель, служит тумбочкой.

Как и хотела Ринка, здесь появился большой камин. На противоположной ему стене, словно яркое полотно с разноцветными узорами, цвел изумрудный мох. Он освежал помещение, хотелось до него дотронуться.

– Как тебе наш дизайнерский проект? – Ринка вышла из соседней комнаты.

– Изумительно.

– Новички привезли диваны и кое-какую мебель, – сказала фарви.

– Предлагаю отпраздновать наше открытие! – проскользнула вперед человечка.

– Деньги где возьмешь, гулена?

– Ну давайте, – застонала Мадди, – это же сущий мрак. Мы только учимся и что-то делаем для братства.

– Если ты оплатишь, то без проблем, – сказала я.

Она улыбнулась, прищурилась и, оттопырив указательный палец, произнесла:

– Смотри, тебя никто за язык не тянул.

Магик сиплым голосом произнес «кхы-кхы», обозначив свое присутствие. Мадди, словно услышав привидение, отпрыгнула и стремительно прошла в другую часть комнаты подальше от опасного «субъекта». По комнате разлетелся сдавленный смех.

– Я к себе, – предупредила и пошла к лестнице.

– Встретишь по дороге Верфи, спускай его к нам.

– Верфи? – переспросила я.

– Человек из кварты новичков. Грузный такой, всегда задумчивый ходит, – напомнил мне Кай.

Паренек постоянно где-то пропадал, и мне не удавалось с ним познакомиться.

– Ясно. Если встречу – передам.

Быстро поднялась по лестнице и осторожно открыла дверь, боясь выпустить на свободу Толика. Но спесивого прожектора не было возле двери. Я даже удивилась, куда он мог подеваться, пока не увидела занимательную картину: на моем матрасе, свернувшись калачиком, спал Верфи. Под боком у него, словно усталый кот, протянув треногу, лежал прожектор. Новичок, лежа под моим одеялом, обнимал технику. Я даже опешила от такой наглости.

– И что здесь происходит? – проговорила громким строгим голосом.

Верфи открыл один глаз и лениво посмотрел на меня. Толик, поняв, что его застукали в объятьях незнакомого человека, подскочил на месте, осмотрелся по сторонам и возбужденно начал наматывать круги по комнате.

– Я искал тебя, но тебя долго не было. И я так устал от всей этой погрузки, что прилег вздремнуть. Ты же не против?

– Видимо, уже нет, – я скрестила руки на груди.

– Знаешь, зря ты хмуришь брови. Я же знаю, что нужен тебе.

– Ты? Мне?

– У меня есть сильный дар.

– И какой интересно?

– Я брожу во снах.

– Вон из моей комнаты! – не выдержала я его бреда. От резкости моего тона он подскочил с места.

– Нет, ты не поняла.

– Все я правильно поняла, – схватила его за шкирку и толкала к выходу.

– Нет, я правда нужен тебе, – выкрутился человек и повернулся ко мне лицом.

– Будешь нужен ¬– позову, – с грохотом захлопнула дверку холодильника перед его носом.

– Меня нашел твой отец. Он хочет с тобой поговорить, – послышался сдавленный шепот.

Ошеломленная, я открыла и посмотрела на Верфи.

– Это шутка? – осторожно спросила.

– Можно я войду? – сказал полноватый брюнет, таращась на меня янтарными глазами.

Я позволила ему войти обратно. Верфи почесал живот и произнес:

– Он не может к тебе прийти лично. Это слишком опасно для вас двоих.

Сердце покрылось тонкой корочкой льда в предвкушении разгадки.

– И что нужно сделать? – произношу тихо, боясь, что нас подслушивают.

– Лечь спать пораньше, – почти бесшумно произнес.

Верфи рассказал, что его сны всегда вещие. В них он видит разные незначительные мелочи из своей жизни: что подарят родители на Новый год, задержат ли отцу зарплату и какой билет попадется на экзамене – очень удобная способность. В человеческом мире, откуда он родом, маленький талант никогда не привлекал к нему внимания. Все изменилось после объединения в кварту. Его сны стали другими, приобрели резкость и насыщенность, стали обхватывать больше событий из жизни. И совсем недавно он смог выйти за пределы своих сновидений – научился посещать чужие сны. Пожалуй, он был бы молчаливым наблюдателям чужих грез, но встретил гарпия. Он назвался Леонолом Гейлом и попросил помощи юноши. Сказал, что не может поговорить со мной напрямую, и попросил помочь встретиться там, где ни один наблюдатель не сможет нас подслушать – в его сне.

Короткий рассказ меня насторожил и заинтриговал. В свете заинтересованности Ордена все вокруг казалось фальшивым и вызывало сомнение. Но это была та тонкая лазейка, которую я не могла упустить. Для нас обоих это будет первый опыт, ведь Верфи никогда не проводил кого-то с собой в чужие сны. Наверное, азарт и желание узнать грани своей силы подтолкнули его согласиться нам помочь.

Мы договорились лечь спать одновременно, и только когда я засну, Верфи проведет меня. Как я поняла, человек не испытывал с трудностей с бессонницей. Он мог спать везде и в любом положении. Пожалуй, хождение по чужим снам был самый странный дар, который мог оказаться у квартового стража. Даже страшно представить, как с такими способностями он будет сражаться на арене.

Я ворочалась в пастели, уговаривая себя заснуть. Но в голову лезли назойливые мысли, от которых хотелось заклеить глаза скотчем. Наконец, я попыталась расслабиться, прогнала тревогу и крепко зажмурилась.

– Аттика, пойдем, – раздался возле меня знакомый голос.

– Что, ничего не получилось?

Я открыла глаза и застыла, словно парализованная – голосом Верфи говорил высокий брутальный красавиц с рельефным прессом и мощными руками. Он был одет в домашние штаны. Мужчина походил на модель элитного мужского белья, а не на неуклюжего толстяка с простоватой улыбкой.

– Верфи? – только и смогла произнести.

– В мире снов я такой, – обольстительно улыбнулся красавчик.

Как ни странно, я осталась прежней: пара ног, пара рук, крылья… Нет, крыльев почему-то не было. Заметив, как с интересом я рассматриваю себя, Верфи пояснил:

– Твой облик во сне – это внутреннее самоощущение. Скорее всего, ты считаешь себя больше человеком, чем гарпией. Пойдем, – он протянул мне руку.

Я осторожно вложила в нее свою ладонь.

– Верфи, а мы точно сможем вернуться?

– Думаю, должны, и здесь называй меня Проводник.

В углу комнаты, поджав треногу, дремал Толик. Немного мерцая, возле него скакали машинные свечи, подразнивая, как мыши кота. Они не были настоящими, а пришли из его сна. Проводник пропустил меня вперед, и мы спустились по лестнице. Проходя мимо второго этажа увидела, что дверь в комнату Мадди открыта. На полу сидела девочка в платье с белым воротничком и поила чаем красивую куклу. Она была настолько занята церемонией, что не заметила нас.

– Маленькая Мадди такая хорошенькая, – умилилась я.

– Это не Мадди, – сказал Проводник, – но сон её.

Я озадачилась, ведь сон был, как с картины в доме Коммер: девочка, платье, кукла.

– Пойдем, ты не должна видеть её сны. Ты здесь не для этого.

Мы спустились вниз и вышли на улицу. Бутоны на лозе были закрыты. У дальней стены спал Вжик, его сон как раз разворачивался на наших глазах. Автомобиль видел, как гоняется по двору за прожектором и никак не может его догнать. Он негодовал, рычал, а колеса прокручивались, но Толик из сновидения все равно ускользал.

Мы обошли центр сонных грез, стараясь не мешать Вжику.

***

Лоза скрутилась в тугие спирали, и перед нами появился проход. Вот только вел он не на пыльную улицу Магикайи, а в непроглядную тьму чего-то потустороннего. Я почувствовала, как Проводник крепко сжал мою руку.

– Закрой глаза, – скомандовал он.

Я подчинилась и, ничего не видя, шагнула в неизвестность.

– Здравствуй, Аттика, – послышался басистый голос.

Сквозь сомкнутые веки я почувствовала, что нахожусь в светлом помещении. Открыла глаза. Вокруг все было совсем другим: комната с деревянными стенами напоминала дачные коттедж, за окном пестрили яркими мазками полевые цветы. Отбрасывая тень на пол, напротив меня стоял отец: черные волосы, резкие черты лица и голубые глаза – один в один как мои. А еще он был молод. Именно таким я видела его на фотографиях в доме на Чертополоховом переулке.

– Присаживайся, стоишь как не родная, – он указал на диван, а сам сел в кресло напротив. – Ты так выросла, стала похожа на мать.

– Только внешне, – я приняла приглашения, не отрывая взгляда от гарпия. – Это действительно ты? И мы находимся в твоем сновидении? Или это мой сон – последствие неудачной шутки Верфи?

– Мы действительно в моем сне. А Верфи нам помог встретиться. Он славный малый, просто ленив и спит сутки напролет, как тюлень.

В голове роилось так много вопросов, что я не знала с какого начать.

– Как тебе удалось все это провернуть: заклятья, имитация смерти… И почему именно сейчас ты решил со мной поговорить?

Он довольно улыбнулся.

– Я вижу будущее, но, к сожалению, не имею права на него влиять. Однажды я увидел страшное видение. Она касалось не только меня, но и всех миров. Настолько ужасное, что я рискнул разорвать уклад полотна мироздания и внес некоторые корректировки в будущее.

– Ты заморозил свою кварту… Что они собирались сделать?

– Что ты знаешь про Великую Магикайскую Войну?

– Магикайя восстала против четырех миров, когда начался голод. Во время одного из нападений Одетта и Рам прокляли друг друга – так появился Мастер…

– Правильно, – прервал мой рассказ отец, – А альянс создал первых квартовых стражей – четверки воинов, которым другие магические существа отдали все силы. И Магикайя пала. А чтобы вновь не повторилось восстание, контроль за покорными магиками передали Ордену. Но это не единственное, что он делал. На протяжении долгих лет велись исследования возникшей у Мастера силы. В закрытых лабораториях под пристальным надзором изучался ее феномен. Рам умер в бою, но успел оставить после себя наследника, матерью которого не была Одетта. Мальчишка вырос в вулканических тюрьмах, осужденный за проступки своего отца. Он не представлял для окружающих опасности, пока у него не проснулась сила Мастера. Как оказалось, проклятье не исчезло после смерти Рама, а передалось по наследству его детям. А источником энергии для сына Рама стала дочь Одетты – твоя мать. Но Элания не была такой, как Одетта. У нее не было чувств к своему Мастеру, она была всем сердцем предана Ордену.

– Значит, это она убила своего его?

Отец внимательно посмотрел на меня и продолжил:

– Однажды я увидел будущее: с Терры будет сорвана завеса тайны, все узнают о существовании четырёх миров. Троятия будет выжжена дотла, Нефема оборвет свои цепи, и миллиарды существ будут обречены на погибель. Над останками разрушенных миров установится власть кварты Мастеров…

От слов отца волоски на теле встали дыбом. Кварта Мастеров – у меня не укладывалось это в голове.

– Этого не может быть, такого нет в природе…

– Орден хочет соединить силы квартовых стражей с силой Мастера. И я знаю, что у них получилось бы, если бы я не попытался предотвратить это… Когда Элания застыла во льду, её Мастера не стало. Как бы Орден не поддерживал в нем жизнь, без нее он не смог существовать. В это время тебя спрятали на Терре, чтобы Орден до тебя не добрался. И я скрыл настоящую книгу Мастера. Ведь помимо силы, которую она может дать тебе, у нее есть еще одно важное свойство – она может призвать Мастера, даже если он этого не хочет.

– Теперь понятно для чего им нужен был черный котел: он – часть ритуала.

– Так и есть. Но им теперь придется хорошенько потрудиться, чтобы найти новый. Никогда не играй в покер с тем, кто видит твои карты.

– А внук Мастера, что стало с ним?

На лице Леонола появилась хитрая ухмылка.

– Мелкий лабораторный крысёнок. Создан Орденом на случай неудачи с его отцом. К моему удивлению, оказался очень талантливым с самого детства. При вмешательстве нескольких моих друзей смог удрать от Ордена. Наверное, сильнейший Мастер из всех, что были ранее.

– Ты знаешь, кто он? – в этот момент в области лопатки начало сильно печь. Боль пронизывала меня насквозь.

– Знаю, но тебе не скажу. Он сам скоро расскажет, – мои муки стали заметны для Леонола: – Видимо, нам стоит прерваться. У тебя другие посетители.

В углы комнаты появился Проводник. Всклокоченный он подбежал и коснулся моего плеча. Все вокруг закружилось, смешалось в одну черную кучу из обрывков чужих снов и реальностей. Настолько страшных и сюрреалистичных, что показалось, что я схожу с ума. С криками я проснулась и хотела встать, но меня обняли за плечи, успокаивая от навязчивого кошмара.

– Что за ужасы тебе сняться, крылатка? – прошептал на ухо мужской голос.

И моя кожа стала ярко сиять, передавая энергию прижимающему меня к себе Мастеру.

– Тебя поймают. На мне браслеты.

На охваченных свечением руках полосы украшения мерцали черными бликами.

– Не успеют, – его объятья согревали и дарили спокойствие.

Я прильнула к нему, чувствуя, как он вбирает частички моего света. Ломанная искристая линия разорвала пространство, образуя портал. Стрела со светящимся наконечником полетела прямо в Мастера. Он выставил руку, пытаясь остановить время, но, оружие не поддалось его силе. Стрела пролетела в нескольких сантиметрах от его лица, лишь чудом не попав в голову. Каменный барьер, построенный моим защитником, отгородил нас от обстрела.

– Ты должен уйти, – оттолкнула я его от себя.

– Пойдем со мной?

Скала трещала, готовая рассыпаться в любую минуту.

– Я не могу… пока на мне браслеты.

Его красные глаза неодобряюще посмотрели на меня. Я видела, что не хотел уходить без меня.

– Меня не тронут, им нужен ты. Уходи!

Серая дымка охватила Мастера, и он растворился в пространстве. В тот же миг каменная преграда взорвалась под напором лучников. Я подняла руки в верх, как преступник в американских фильмах, застуканный на месте преступления. За осевшей пылью рассмотрела с десяток ординцев. Видимо, они почувствовали, что Мастер ушел.

Вперед вышла мисс грация и коварство – Элания Чейк. Проходя мимо стоящего впереди лучника, она отвесила ему затрещину.