Текст книги "Незримое (СИ)"
Автор книги: Кристина Леола
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 16 страниц)
– А кто контролирует продажу стеклоочистителя? Серьезно, это редкая трава, но используется для решения множества проблем, а ядом становится только при определенных условиях. Как, впрочем, и еще сотни веществ, которые в свободном доступе лежат на полках в магазинах и аптеках.
– Понял. Ну и второй… – Ян прокашлялся. – Из какого камня сделан Ульрих Чпок?
– Чего? – опешила я. – Это наследство троллей.
– Что-то такое я и подумал, но вопрос в другом. Этот ваш норг прошиб толстенную дверь, не поморщившись, а из каменных рук вырваться не смог, хотя должен был раскрошить их в пыль.
– Ну… – Я почесала голову. – Никогда не задумывалась. Учитывая, что потом Чудик вновь станет мягким, хоть и не пушистым, камень явно непростой. – Я с подозрением покосилась на поручика: – А что? Уже помышляешь о суперсолдатах? Что б ты знал, опыты над живыми существами противоз…
– Все-все-все, осознал, – перебил Ян с тяжким вздохом. – Спросил на свою голову.
– А можно теперь я?
– Спрашивай.
– У тебя в роду точно магов не было?
* * *
В кафе с милейшим названием «Коржики» нас встретили не очень-то радушно. Еще бы, явились рано утром, через две минуты после открытия, в субботу. Официант умудрялся одновременно зевать и сверлить нас злобным взглядом, а у баристы за стойкой на лице так и читалось: «Только попробуйте заказать кофе».
Я знала обоих, потому не сильно впечатлилась – плюнуть в чашку сотруднику управления они точно не посмеют.
Ян тоже косился на меня с не самыми добрыми чувствами. Ну да, возможно, я немного переборщила с допросом, но ведь надо же выяснить, откуда растут ноги у его способностей. Так что сначала я спрашивала про предков-магов, потом начала прикидывать, кто еще мог залезть на генеалогическое древо поручика.
Понятно, что тогда магический мир оставался в тени, так что ребенком Ян мог и не заметить особых способностей, скажем, у любимого дедули. Однако теперь, если задать нужный вопрос… Вот я и спрашивала, не страдала ли бабушка бессонницей, не избегал ли отец открытых окон, не любила ли матушка сырое мясо.
Да, я замахнулась уже не только на магов и ведьм, но и на потомков Изгоев и некоторых других разумных обитателей изнанки. Мало ли, кто там светанул своей ДНК. Все же Ян не просто видит незримое – он его проявляет! А я, как ни старалась, так и не вспомнила, кто на такое способен. Разве что гены смешались, и получился вот такой новый дар.
В общем, поручика мое любопытство напрягло, и в какой-то момент он просто умолк, да так и молчал до самого кафе как партизан. А усадив меня за столик, попытался сбежать.
– Эй, ты куда? – удивилась я.
– Я же говорил. Надо отчет забрать. И дело Ольги…
– Хотя бы кофе со мной выпей, а потом пойдешь. – Ян поморщился, и я, сжалившись, добавила: – Обещаю, больше никаких вопросов.
С тяжелым вздохом он уселся напротив, мы озвучили хмурому официанту заказ, и повисла тишина, нарушаемая только бульканьем кофе-машины.
– С вопросами было бы веселее, – пробормотала я через пару минут ожидания.
Ян фыркнул:
– А давай я задам? За что тебя не любит шеф? Чем конкретно занимаются ваши охотники? Кто решает, что раскрывать обычным людям, а что оставить в тайне? В чем заключаются твои обязанности? И что за девица стоит за окном и яростно нам машет?
Пришибленная первыми вопросами, я не сразу сообразила, о чем речь в последнем, зато когда повернула голову к панорамному окну…
Дашка выглядела паршиво: всклокоченные волосы, помятая блузка, темные круги под глазами. И совершенно безумная улыбка, от которой у меня вмиг вспотели ладони. Сестра ткнула пальцем в стекло, затем себе в грудь и уже двумя пальцами изобразила шагающего человечка. Ну да, дескать, сейчас подойду. Могла бы и не сообщать.
Влетев в кафе и распихивая бедрами стулья, Дашка добралась до нашего столика, плюхнулась рядом со мной и затараторила:
– Ну ты даешь! Кто ж так делает! Пропала среди ночи, телефон недоступен, сигналов бедствия не подаешь. Я ж чуть нервный срыв не заработала, пока тебя искала. И наших зря всполошила, а они сейчас, наверное, уже войска в город стягивают… Ой, здрасти, – наконец заметила она Яна.
– Доброе утро, – вежливо, но настороженно кивнул тот.
– Кого ты всполошила? – замогильным голосом уточнила я.
– Так это… – замялась сестрица, – дядю Володю с Андрюхой, они вдвоем приехали. И Игоря еще, но у него я просто спросила… думала, вдруг вы вместе… Ну и папе сказала, что дозвониться до тебя не могу…
Вдруг очень захотелось удариться головой об стол, но именно в этот момент официант водрузил передо мной тарелку с горячей кашей с кусочками свежих фруктов, так что маневр стал вдвойне опасен.
Мысленно костеря современные технологии, я полезла в карман за телефоном, убедилась, что батарея благополучно села, и страдальчески взглянула на Дашку:
– А можно было подождать пару часов, прежде чем панику поднимать?
– Я подождала, – как болванчик закивала она, после чего подтянула к себе мой завтрак и начала есть.
Итак, значит, в городе дядя Володя с сыном Андреем, бабуля, папа и наш старший братец Игорь… Цвет семейства.
Вот и не верь после этого в полосу невезения.
– Теперь звони и говори, что я нашлась, пока над городом вертолеты не появились, – скомандовала я, отобрав у Дашки тарелку.
Сестрица насупилась, но послушно выудила из сумки мобильник.
– Я, пожалуй, пока схожу за документами, – объявил Ян, вставая. – Компания у тебя теперь есть.
Та еще компания, но спорить я не стала. И правда, пусть идет, хоть не придется за каждым словом следить.
Когда дверь за поручиком закрылась, Дашка как раз закончила уверять отца, что я жива, просто рано уехала на работу.
– Да. Да. Нет. Конечно, – покорно бормотала она. – Нет. Ну па-а-ап… Хорошо. Пока. – Нажав отбой, Дашка сердито на меня зыркнула: – Из-за тебя мне теперь с бабулей встречаться.
– Она просила передать, чтоб ты не пряталась, – хмыкнула я. – Мол, у нее претензий нет. Только у Англии.
– Вот же…
– Ты где ночью пропадала?
– Так с родителем общалась. Утром прихожу, а тебя и след простыл. И собиралась явно в спешке, шмотки побросала… вот я и…
– Ладно, уже поняла. – Я потерла лоб. – Что родитель вещает?
– Что они пока тихонько по своим углам посидят, да подстрахуют, ежели чего случится.
Ясно. Значит, и правда кровь провидицы ожила и притащила в город группу поддержки. Хорошо, что активных действий они вроде предпринимать не собираются. По крайней мере, пока я серьезно не вляпаюсь.
– А меня как нашла?
– Приехала к тебе на работу, – пожала плечами Дашка. – В здание меня не пустили, там они откуда-то проявленного норга приперли, все перекрыто. Иду себе прочь, а тут ты в окне.
– Глазастая, – буркнула я.
– Ты на свидании, что ль, с утра пораньше? – прищурилась сестра.
– Нет, это следователь. Работаем вместе.
– Хорошенький. Можно?
– Что? – обалдела я.
– Его можно? Скучно тут. И если у вас ничего, я бы…
– Нет!
Сама не знаю, чего разоралась. Просто… Ржевский и Дашка? Нет, я не сомневалась, что при желании она его легко окрутит, но как-то это неправильно. И мне же потом аукнется, как аукаются все грехи прочих родственников.
– Как скажешь, – не особо расстроилась сестрица и вновь принялась уплетать мою кашу.
Решив, что драться за еду в относительно приличном заведении как-то нехорошо, я помахала официанту и заказала еще одну порцию. А когда принесли и ее, и долгожданный кофе, вдруг со стыдом вспомнила, что не задала сестре самый главный вопрос.
– А как там твоя преподавательская деятельность? – нарушила я затянувшееся молчание.
– Прекрасно. – Дашка расплылась в улыбке. – Они несказанно рады заполучить такой ценный кадр.
– Да уж, ты кадр… очень ценный.
На звук дверного колокольчика я поворачивалась с надеждой – а вдруг поручик вернулся? – но столкнулась с очередным разочарованием. Шагнувший в кафе мужчина тоже был мне знаком, вот только встречаться с ним, особенно сейчас, не хотелось, а шел он целенаправленно к нашему столику.
Шел быстро, чеканя шаг. И с такой физиономией, будто предварительно набрал в рот рыбьего жира и теперь силился его проглотить.
– Зеленцова, – угрожающе начал шеф, остановившись рядом и уперев кулаки в столешницу. Затем глянул на Дашку, моргнул и вновь уставился на меня: – Чтобы отчет о событиях в лавке Чудика вечером лежал у меня на столе.
– Так точно, – пробормотала я, предвкушая, как буду описывать сегодняшнее утро.
«Мне так хотелось утереть нос магически одаренным коллегам, что я ни свет ни заря в компании следователя-человека поперлась в «До рассвета», наплевав на собственное плачевное физическое состояние, в связи с которым все дальнейшие события выпали из моей дырявой памяти».
Интересно, поверят? Потому что передавать все, что нам поведал Чудик, очень не хотелось…
– А еще, – продолжил неумолимый Ковальчук, игнорируя мой скорбный взгляд исподлобья, – в письменном виде изложишь все, что вольно или невольно выболтала Ржевскому. Поняла?
– Ага.
– И зачем ему дело Ольги Метельки? Она как-то связана с нашим трупом?
Я устремила на шефа честные-пречестные глаза:
– Понятия не имею. Я ничего такого не слышала. Может, она ему нужна по другому вопросу? В прокуратуре, наверное, много дел…
– Конечно, конечно, – скривился он. – Завязывай трапезничать. Сейчас явится. Сказал, ты нужна ему на полдня. Потом вернешься в офис и засядешь за отчеты. А вы… – Ковальчук повернулся к Дашке, которая все это время разглядывала его с плотоядным интересом. – Вы ведь Дарья Викторовна?
– Польщена, что меня знают в лицо даже те, кого я впервые вижу, – улыбнулась сестрица.
И вот надо же… Уже и волосы успела в порядок привести, и от синяков под глазами не осталось следа, и одежда вновь чистенькая, выглаженная, даже макияж будто обновился. В такие минут моя зависть к даровитым родственникам становилась нестерпимой, так что я уткнулась в тарелку и начала гонять по каше несчастный кусочек дыни. Аппетит пропал напрочь.
– Предпочитаю готовиться к неприятностям заблаговременно, – поумерил Дашкин пыл шеф. – К вам у меня тоже просьба. Держите своих родственников в узде, Софье это явно не под силу.
Я возмущенно вскинулась, но вмешиваться не стала. Собственно, у меня к сестре назревала та же просьба, так что чего теперь дергаться.
– Мне с утра весь телефон оборвали, – не унимался Ковальчук, – требуя отчета о местонахождении моей сотрудницы, хотя ее рабочий день еще даже не начался. Хорошо хоть никто не додумался явиться лично, иначе бы каждый умник сидел в изоляторе, пока я не подоб…
Он вдруг осекся и медленно опустил взгляд вниз, на свои руки. Я глянула туда же и тут же в шоке уставилась на сестру.
– Для вас – все что угодно, – клятвенно пообещала та, накрыв ладони Ковальчука своими и преданно пожирая его глазами. – Вы главное не нервничайте понапрасну.
После секундного зависа шеф отпрянул, да так, что едва не снес соседний столик. Затем затравленно огляделся, одернул пиджак, прокашлялся и, выдавив что-то вроде «Все всё поняли», на внушительной скорости устремился к двери.
– А этого можно? – задумчиво спросила Дашка, наблюдая, как объект ее интереса за окном перебегает дорогу в неположенном месте.
Я аж поперхнулась:
– Зачем?
– Молодой, красивый…
– Ему тридцать семь!
– Десять лет разницы – идеально…
– Он… у него… волосы длинные!
Я же помнила, что Дашка тоже ненавидит патлатых мужиков.
– Такой очаровательный хвостик, – вздохнула она и уперлась кулаком в щеку.
– Он мой шеф!
– Умный, влиятельный.
– Гад он последний.
– Потому что спуску тебе не дает – и правильно делает.
– Он…
И вдруг я поняла, что пытаюсь защитить отнюдь не сестру, а Ковальчука. Потому что Дашка, как бы я ее ни любила, вынесет ему мозг и вдребезги разобьет сердце. Конечно, наличие у шефа сердца еще надо доказать, и все же не по-человечески это.
С другой стороны, отправляя меня в морг, он не особо переживал. И шпынял меня все время совместной работы. И от издевок охотников ни разу не защитил, только поддерживал каждую нелепую шуточку. Даже прозвище «Зеленка» появилось только благодаря Ковальчуку. Так с какой стати мне проявлять человечность?
Если Дашка его помурыжит и бросит, мне, естественно, тоже достанется, но вряд ли будет хуже, чем сейчас. Зато хоть удовлетворение получу.
– Знаешь что, – я похлопала сестренку по плечу, – этого можно. Благословляю.
– Правда? – оживилась она.
– Честное пионерское. Делай с ним все, что твоей душеньке угодно. – Я подумала мгновение и добавила: – В рамках закона.
Видимо, Дашка восприняла это как призыв к немедленным действиям, потому что тут же сорвалась с места.
– Стой. – Я схватила ее за руку. – Ты ж говорила, тебя в здание не пускают.
– Не пустили, когда я к тебе шла, – поправила сестра. – А теперь я иду к нему.
И то верно. Когда Даша идет к «нему», кем бы он ни был, ее ничто не остановит.
Я проводила сестру взглядом, сделала пару глотков слишком горького кофе и попросила счет.
Утро выдалось настолько бурным, что в груди затеплилась надежда на спокойный день и вяло-ленивый вечер. Бывают же в жизни чудеса… Хотя, если Ян захочет сегодня побеседовать с Ольгой, пока я не раскрыла все наши карты в своих отчетах, то, скорее всего, главные потрясения еще впереди.
Плюс: если Дашка пробьется к Ковальчуку, в ближайшее время ему будет не до меня.
Минус: судя по цене, каша в «Коржиках» готовится с добавлением золота.
Глава 9
Ведьма должна уметь видеть с Первого Взгляда и думать Задним Умом.
Первый Взгляд нужен, чтобы видеть то, что есть на самом деле,
а Задний Ум – чтобы приглядывать за обычными мыслями,
Здравым Смыслом, а то забредут куда не надо.
(с) Терри Пратчетт
Как я и думала, стоило сообщить Яну, что силы зла заставляют меня доложить о последних событиях в письменной форме, и он тут же загорелся желанием немедленно навестить ведьму-феминистку Ольгу Метельку. Пока, так сказать, кислород не перекрыли. Я тоже не сильно возражала, хотя, если честно, мысли были заняты другим – я уже вовсю придумывала обтекаемые формулировки для упомянутых отчетов.
Получалось не то чтобы хорошо, но «во благо Магического управления» вместо «назло гадскому Ковальчуку» я по-прежнему считаю крайне удачной находкой. Также в копилку отправились «сугубо по велению руководства», «за неимением особых распоряжений» и «действовала по обстоятельствам».
Уверена, дальше шефа это все равно не пойдет, да и ему особой пользы не принесет, но, надеюсь, хотя бы заставит поскрипеть зубами.
Метельку, как выяснилось, нам предстояло искать на рабочем месте, ибо в субботу трудятся не только правоохранительные органы, но и столь необходимые отдыхающему люду торговые центры, а наша ведьма как раз продавала парфюмерию и косметику в одном из них.
Не очень-то по-феминистски, скажу я вам, особенно учитывая «униформу» таких продавщиц: юбка-карандаш, чтоб попа смотрелась орешком, убийственные шпильки и полупрозрачная блузка со стратегически расстегнутыми пуговицами. Оно и понятно – сейчас мужики в этих отделах чуть ли не чаще женщин появляются, на них и расчет. Хотя не понимаю я, хоть убейте, на что такие мужики нужны.
Но вернемся к нам с поручиком.
Выбравшись из кафе, я бросила взгляд на родимое управление, скривилась и все же озвучила свою мысль:
– Надо бы кого-нибудь из охотников захватить.
– Зачем? – нахмурился Ян.
– С нами она может даже не заговорить. Ты человеческий следователь, я вообще веса не имею, а охотников ведьмы боятся.
– Я могу быть очень убедительным. – Он пошловато поиграл бровями и распахнул дверцу машины.
Для меня. От удивления, растерянности и, что греха таить, удовольствия я немного не рассчитала свои габариты и при погружении в салон хорошенько приложилась головой в проеме.
А Ян вновь повел себя как истинный джентльмен, не обратив на мой конфуз никакого внимания.
– Кстати, – спросил, поворачивая ключ зажигания, – я никогда особо не задумывался, но чем ведьмы отличаются от магов?
– Вас этому не учат? – не поверила я.
– Учат, что вы черпаете силу из разных источников: ведьмы из природы, а маги из внутреннего резерва, но… По мне, так резерв магов тоже должен пополняться из внешних источников, так что суть в итоге одна.
Не сдержавшись, я рассмеялась:
– Ведьмы вообще ничего ниоткуда не черпают! Как, если они рождены людьми?
– Серьезно? – Ян уже свернул на улицу Свободы и направил наши колеса к ТРЦ «Аура». – А откуда тогда сила?
– Ритуал, – фыркнула я. – Жертвуют плоть, а взамен получают… некоего товарища с изнанки, который некоторое время выполняет их приказы. Потом слабеют, опять жертвуют, и так далее.
– Эм… какую плоть?
– Свою, какую ж еще. Сама лично видела ноги этой Метельки – не хватает двух пальцев. Так что она совсем еще зеленая, начинающая. Кто-то, оберегая внешнюю красоту, расстается с внутренними органами, но это еще опаснее. Сложновато во вскрытом состоянии вести переговоры с тем самым товарищем, велик риск истечь кровью до смерти.
– Весело у вас... и образ одноногой Бабы Яги приобретает новые краски… А почему мужчины не могут пожертвовать и получить помощника? – не унимался поручик.
– Потому что их интересуют только дамы, – широко улыбнулась я.
– Товарищами ты называешь… демонов? Чертей?
– Нет, просто… Во-первых, первыми их встретили и обозвали финны, потому словечко вышло знатное, язык сломаешь. Вроде даже палиндром. Во-вторых, только не смейся, но есть поверье, мол, нельзя поминать этих тварей вслух, они ж и без посредничества ведьм могут напакостить. Так что в итоге кто как извращается. Для нашего управления они товарищи.
– Те, кого нельзя называть. – Ян кивнул и наконец умолк.
Неужели вопросы иссякли? А вот у меня появились.
– Что узнал про проклятье?
Мы уже заезжали на подземную парковку, и его лица в полумраке я толком не разглядела, но вроде поручик скривился.
– Было на нашем трупе. На кого собиралось перескочить – неизвестно. По словам ваших магов, ты его под ноль уничтожила.
Печально. И приятно. Хоть в чем-то я сработала по максимуму.
Впрочем, за это мне тоже наверняка прилетит свыше. Дескать, нечего браться за чужую работу, надо было стойко схватить проклятье (конечно, мне ж врожденной невезучести мало), а потом ждать, пока его на мне же изучат и, может быть, если повезет, безболезненно отделят. Ну или загнуться во имя Родины – для руководства это тоже приемлемый вариант.
Звук моих шагов эхом разносился по парковке, вторя внутреннему накрученному ритму злости. Да уж, заводить сама себя я всегда умела. Теперь предстояло успокоиться.
Ян косился с недоумением, но комментировать мою ни с того, ни с сего перекосившуюся физиономию, видимо, поостерегся. Так мы и вплыли в торговый центр в напряженном молчании.
А за прозрачной дверью на нас обрушился шум, гам, детский визг и музыка.
Мамаши тащили упирающихся детей и зевающих мужей вдоль бесконечных стеклянных витрин, зазывающих внутрь блестящими кофточками и острыми каблучками; в нос бил ни капли не аппетитный запах фастфуда; а прямо посреди огромного холла, разделяющего торговые ряды, установили небольшую сцену, вокруг которой уже топтались зрители в ожидании еженедельного розыгрыша призов и какого-то представления.
И чего людям в субботу не спится?
Я б сейчас с удовольствием продавливала лицом подушку… хотя сама ведь вызвалась – Ян предлагал отвезти меня домой.
«Вот и не ной и не кривись».
– Нам туда, – прервал мою рефлексию поручик, указав на торговую точку справа от сцены. – Точнее, мне туда. А ты подожди.
– Почему? – не слишком-то возмущенно уточнила я.
Если честно, настроение с недосыпу и после нервного напряжения скакало как сумасшедшее, и прямо сейчас общаться с Метелькой мне действительно не хотелось.
– Она ведь тебя знает?
– Сталкивались, может, и запомнила.
– Ну вот и не будем ее раньше времени пугать.
Лично я сильно сомневалась, что и в лучшие свои дни способна напугать хоть кого-нибудь, но лишь позволительно взмахнула рукой, а когда Ян бодро ускакал в нужном направлении, поплелась к сцене. Оттуда и на Метелькину лавочку вид хороший, и, глядишь, шоу пока посмотрю.
Сначала на сцену выползли музыканты, и гигантские скрипучие колонки извергли залп противных звуков, пока они отстраивали инструменты, но уже через пару минут терпение присутствующих было вознаграждено.
Просторный зал наполнился задорной рок-н-рольной мелодией, и перед помостом, чуть разгоняя зрителей, внезапно нарисовались пары… старичков. Как я поняла, то был урок какой-то танцевальной школы. Впереди выполняли несложные движения педагоги – парень с девушкой, – а престарелая группа за ними повторяла.
Я откровенно залюбовалась. Не каждый день видишь таких жизнерадостных и активных пенсионеров, да еще и отплясывающих под забугорную «дьявольскую» музыку. И если осовремененных дедов я еще встречала, то седовласые бабульки в мешковатых свитерах и с куцыми калачиками на затылках, дрыгающие ногами, смотрелись просто потрясающе.
Меня так увлекло это зрелище, что, признаюсь, окружающий мир со всеми его проблемами на время померк. А уж когда один из дедков доверил свою даму педагогу и внезапно затянул меня в круг танцующих, я и вовсе позволила себе расслабиться и, от души хохоча, совершила пару незамысловатых па. Не особо грациозно, но танцевать я всегда любила, да и партнер попался опытный. Покружив меня немного и оставив задыхаться от смеха на краю площадки, он вновь подхватил свою старушку и продолжил зажигать.
А я таки вспомнила, кто я и что здесь делаю.
Прокашлявшись, я придала лицу более-менее серьезное выражение, одернула кофту и осмотрелась. Взгляд сам собой потянулся к открытому проходу с охранными рамками, за которыми виднелись стеллажи с косметикой и где вроде как должен был обретаться поручик. Хотелось верить, что он все еще там.
Точно, там. За прозрачной стеной. Стоит столбом и смотрит на меня как-то странно. Глаза – что два блюдца.
Едва наши взгляды встретились, Ян отмер, дернулся и резко повернулся к выходу, откуда в тот самый миг выбегал не кто-нибудь, а Ольга Метелька собственной персоной. Не узнать эту красотку было сложно: толстая блондинистая коса болталась за спиной и при каждом шаге стучала по круглой оттопыренной попе.
Ведьма напоминала юную цаплю, выбравшуюся из болта на твердую почву. Узкая юбка и высоченные шпильки не давали длинным ногам воли, и первые несколько секунд она бежала по технике «коленки вместе, пятки врозь», при этом смешно размахивая руками в поисках равновесия. Потом ей это очевидно надоело, и, на мгновение остановившись, Метелька просто схватилась за края небольшого разреза на бедре и резко дернула в стороны.
Я уже была достаточно близко, чтобы услышать звук рвущейся ткани, но не достаточно, чтобы успеть схватить эту заразу – она молниеносно сбросила туфли и с такой скоростью припустила прочь, что, лежи под ногами пыль, я бы ее глотала.
Но покой нам только снится.
Не понимая, почему ведьма улепетывает и какого черта Ян вообще ее упустил, я все так же упорно бежала следом до самой подземной парковки. На определенном этапе со мной поравнялся поручик. Я лишь скосила на него глаза, состроила страшную рожу, но задавать мучившие меня вопросы не стала. Не время и не место. Тут бы дыхание удержать.
Вот же быстрая мегера…
Когда Ян меня обогнал, не заметила. И проворонила миг, когда Метелька исчезла в ослепительно-белой вспышке. Точнее, увидеть-то я это увидела, но поручика остановить уже не успевала – он вслед за ведьмой влетел в портал, и мне не осталось ничего иного, как из последних сил оттолкнуться ногами и нырнуть за ними.
* * *
Как-то в юности смотрела я фильм «Пустота» – о двух друзьях, которые заставили весь мир исчезнуть. Потом вещи вокруг себя. Дом. А потом и вовсе принялись друг за друга, но в конце концов выяснили, что взаимная ненависть не так сильна, так что полного уничтожения не получилось.
Испарились только тела. А две разнесчастные, но хохочущие головы остались скакать по белому, ничем не заполненному пространству – пустоте. Может, навечно, может, нет, кто знает?
И это я сейчас не концептуальное кино рекламирую, а пытаюсь описать место, в котором мы оказались. Точь-в-точь финальные кадры того фильма: куда ни глянь – белизна без конца и края, но вместо двух голов – взгрустнувшая я и ошарашенный поручик.
– Где?.. – пробормотал он, кружась вокруг своей оси. – Что?..
Ведьмы, разумеется, и след простыл, но Ян этого еще не понял.
С усталым вздохом я села, приняв позу не-до-лотоса – никогда не умела вот так пятки вверх выворачивать, – уперлась кулаком в щеку и приготовилась ждать. Долго-долго ждать.
Когда поручику надоело вертеться, он наконец обратил внимание на мой обреченный вид, замер и, быстро сделав какие-то выводы, присел рядом.
– Мы сильно встряли?
– Еще как.
Вообще, прямой опасности, конечно, не было. Тут не притаились никакие жуткие твари, нам не грозило внезапно скончаться от удушья, отравления, утонуть, провалиться в пропасть, сгинуть под камнепадом. Нам вообще, по сути, ничего не грозило.
Кроме незавидной участи остаться в этой белой пустоте навсегда.
Ну, не совсем навсегда, рано или поздно мы помрем от жажды и голода или свихнемся и убьем друг друга, но сам факт…
Любого мага с детства учат: «Никогда не входи в чужую Секунду, если не доверяешь хозяину и не держишь его за руку». Но я в своих порывах редко задумываюсь о последствиях. К примеру, угоди сюда только поручик, я, оставшись снаружи, смогла бы его вытащить. А теперь нас вряд ли найдут, если только Метелька самолично не отнесет артефакт в управление и не сообщит, что внутри заперта парочка идиотов.
Точнее, один простой смертный и одна идиотка.
Вот теперь даже не знаю, что лучше: действительно скончаться здесь или быть спасенной и в очередной раз навеки опозоренной.
Ладно, обо всем по порядку.
Секунда – в сущности, вещица безобидная. И малораспространенная, так как ее создание требует колоссального вливания энергии. Даже у меня с такой прорвой одаренной родни в жизни была одна-единственная Секунда, подаренная родителями при поступлении в университет. К концу пятого курса заряд исчерпался, но главную цель артефакт выполнил: я ни разу не опоздала на пары, хотя случаев выпадало предостаточно.
Итак, если кто еще не догадался, Секунда – некая разновидность портала, настроенная на конкретного пользователя и конкретную точку выхода. Моя вела прямиком в женскую уборную в здании универа, и вваливалась я туда порой из самых экзотических мест.
Собственно, и подарили мне артефакт после того, как по дороге на выпускные школьные экзамены я провалилась в канализационный люк и просидела там до вечера. Чудом кости не переломала (потратила весь хилый резерв на приземление) да на пересдачу потом шла под конвоем, дабы не потеряться, так что моим дипломом о вышке родичи решили не рисковать. Вложились в мощную Секунду – как раз до самой защиты хватило.
Мой артефакт выглядел как обычная сережка – опять же, во избежание потерь, – которую позже сменил гвоздик для связи с начальством, но вообще это может быть что угодно. Хоть чайник, если вам удобно таскать его с собой.
И теоретически, через Секунду хозяин может провести до пяти человек, но все они должны держаться за него мертвой хваткой, так что, наверное, это не очень удобно. А отцепившись или шагнув в портал без спроса, оказываешься в таком вот… нигде.
В бесконечной белой комнате между миром и изнанкой.
И вытащить тебя может либо хозяин Секунды, либо тот, кто заполучит ее и сумеет вскрыть, что тоже требует немалых энергетических затрат. Слыхала, в столице даже маньяк был, моривший жертв в пустоте…
В общем, мы с поручиком влипли, ибо ведьма нас точно не выпустит.
Над тем, откуда у беспалой продавщицы косметики в принципе взялся столь мощный артефакт, мне даже думать не хотелось…
Яну, как выяснилось, тоже. Когда я объяснила, что и как, а у него закончились вопросы в стиле «а точно нельзя выбраться?», «и телефон не ловит?», «и сигнал не подать?», поручик просто завалился на спину и вперил растерянный взгляд в пространство.
– Ты как ее упустил-то? – спросила я через минуту, пихнув его в бок.
– Я… – Ян замялся. – Отвлекся.
– Нашел время. Что ж такого важного тебя отвлекло во время беседы с подозреваемой?
– Она попросила… не на рабочем месте. Сказала, захватит куртку, и поговорим снаружи. А я ждал и… отвлекся.
– На круглую задницу и выбеленные патлы? – фыркнула я, начиная злиться. – А я-то думала ты серьезный, умный, внимательный и…
– Да между прочим если б не ты, – прервал Ян, резко сев, – то я бы уже эту Метельку на допрос вез!
Я аж задохнулась от возмущения:
– Приехали! Нашел крайнюю – меня вообще там не было!
– Разумеется, не было, – скривился поручик. – Ты в это время рок-н-ролл отплясывала, смеялась вся такая…
– Какая?
– Такая!
– Ну какая?
– Светилась ты, поняла? Вот я и залип на минуту.
Я вдруг обнаружила, что мы сидим, склонившись друг к другу и едва не соприкасаясь лбами, и испуганно отпрянула.
– Светилась? – уточнила, чувствуя, как к лицу приливает кровь.
– Да, вот здесь. – Ян прижал ладонь к своей груди, и я инстинктивно повторила его жест. – Таким… золотистым светом. Будто у тебя там фонарик висел.
Фонарик. Очень романтично. Хотя какая романтика? О чем я вообще?
– Но больше никто не заметил вроде… – нахмурилась я. – У нас народ не стеснительный, сразу бы кто-нибудь пальцем ткнул.
– Конечно, не заметили, – отмахнулся поручик. – Все на стариков смотрели.
– А ты на меня?
– А я на тебя.
Теперь я точно могла посоперничать цветом с огнетушителем.
Пытаясь как-то сгладить неловкость, я опустила взгляд на свою руку, которую по-прежнему прижимала к груди, и нахмурилась еще сильнее:
– Раньше такого не было…
– Раньше на тебя не смотрели? – хмыкнул Ян.
– Ну тебя. Не светилась я раньше. – Я подняла на него глаза. – Думаю, дело все же в тебе. Ты что-то такое проявляешь… во всем. Всюду, куда приходишь.
Он скрестил руки:
– И что же я мог проявить в тебе?
А вот черт его знает.
Неопределенно пожав плечами, я наконец отняла руку и ощутила легкое покалывание. Коснулась ладони пальцами другой руки – горячо. Какого?..
Ладно, с этим можно разобраться потом.
– Расскажи что-нибудь, – внезапно попросил Ян, и я вздрогнула.
– М?
– Что угодно. Мы ведь здесь надолго, и раз уж пока ничего не можем поделать…
– Опять будешь выпытывать секреты магического сообщества? – ухмыльнулась я.
– Вроде того. Например… расскажи, какое самое странное существо ты встречала в жизни.
– Странное?
– Ну вот для меня сейчас все странное, но ребенок в семье магов растет как в стране чудес, потому и чудеса теряют свою суть… если ты понимаешь, о чем я. Так вот, встречала ли ты кого-нибудь, кто смог бы тебя по-настоящему удивить?
«Тебя», – едва не ляпнула я, но вовремя прикусила язык. Ян ведь не об этом спрашивал, и я прекрасно поняла его мысль.
