Текст книги "Забытое (ЛП)"

Автор книги: Кристин Смит

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 18 страниц)

33. СИЕННА

Не обращая внимания на взгляды прохожих, мы затаскиваем Трея в ближайшее такси. Я и Трина забираемся на заднее сиденье, посадив Трея между нами, а Кудряш занимает место спереди.

– Куда? – спрашивает водитель с тёмными кустистыми бровями и такими же усами.

Я торопливо называю адрес, пока тот окидывает взглядом Трея.

– Выпил лишнего, – объясняю я, и в этот момент голова Трея оказывается у меня на плече.

Водитель пожимает плечами и выезжает на дорогу, выбирая, где посвободнее. Машины сигналят, он высовывает руку из окна и показывает средний палец тому, кто едет за нами.

– Понапокупали прав, – ругается он.

Трина смотрит на меня, плотно сжимая губы, чтобы подавить смех.

Когда водитель останавливается перед домом, где живёт Рейни, я понимаю, что у нас проблемы. По меньшей мере дюжина силовиков окружили здание, держа пистолеты наготове. Я тихо матерюсь.

– Что случилось? – спрашивает Трина, рассматривая людей, одетых в чёрную форму с широкой белой полосой, тянущейся по плечам.

– Рейни, – выдавливаю сквозь стиснутые зубы. – Видимо, ей удалось высвободиться и вызвать силовиков.

Теперь нам туда никак не попасть.

– Эм, Сиенна, – говорит Кудряш. – Не похоже, что она высвободилась.

Через окно такси он показывает на работников скорой помощи, которые вывозят каталку через стеклянные двери. На ней лежит тело, застёгнутое на молнию. Лица не видно, торчит один только светлый локон.

Но я знаю, кто это.

Судорожно вдыхая, я прижимаю руку к груди.

Рейни мертва. И я, возможно, последняя, кто видел её живой.

– Поехали отсюда, – говорю я водителю, отворачиваясь от окна, когда один из силовиков обращает внимание на наше такси.

Водитель переводит взгляд с толпы силовиков на Трея, сидящего без сознания, а затем на моё лицо.

– Я тебя знаю! – выкрикивает он. – Ты та самая девушка, которую они ищут!

Силовик направляется в нашу сторону. Водитель высовывается из окна и орёт:

– Она здесь! Она прямо здесь!

Всё происходит слишком быстро. Кудряш вырубает водителя, обходит машину, вытаскивая бессознательное тело на бетонную дорогу. Силовик подносит запястье ко рту, выкрикивая что-то, и бежит к нам, поднимая лазерный пистолет. Кудряш занимает водительское сиденье и вжимает педаль газа на полную, мы летим по дороге, петляя из стороны в сторону, пока Кудряш пытается вернуть управление.

– Это сложнее, чем я думал, – бормочет он, по его лбу стекает пот. Я слышу звуки выстрелов и шипение в местах, где лазерные лучи плавят металл, оставляя крошечные дырочки.

Кудряш матерится, глядя на приборную панель.

– Они попали в бензобак, – его глаза округляются, когда он бросает взгляд на зеркало заднего вида. – Твою же ж. Они у нас на хвосте.

Я оборачиваюсь и вижу двух силовиков на летающих мотоциклах, догоняющих нас. Они вихляют между машинами, наклоняясь чуть ли не до земли от этих манёвров.

Воздушное такси слегка встряхивает. Сердце подскакивает к горлу.

– Давай, Кудряш, – подбадриваю его. – Ты сможешь оторваться.

Кудряш облизывает губы, перекрещивается, шепча «господи Иисусе», и полностью выворачивает руль. Нас выносит на обочину, впереди маячит небольшое деревце, я вжимаюсь в сиденье, уже приготовившись к удару. Но в последний момент Кудряш выруливает обратно на дорогу. Мои пальцы расслабляются, я облегчённо выдыхаю. Развернувшись, неотрывно смотрю на силовиков позади нас. Только я думала, что мы их потеряли, как они вновь возникли из ниоткуда.

– Я не могу ехать вечно, – выдавливает Кудряш сквозь стиснутые зубы.

– Знаю, знаю. Дай мне подумать, – мы не можем поехать в квартиру Зейна или в мотель № 8, потому как оба места сто процентов окружены силовиками. Мы не можем поехать на вокзал, чтобы на скоростном поезде добраться до Легаса, ведь мои фотографии транслировались везде и меня сразу узнают.

Я думаю о том, что сказал Зейн после того, как я узнала о его возвращении в Легас.

Если что-то пойдёт не так, отправляйся в штаб-квартиру «Мэтч 360».

Кажется, это наш единственный вариант.

– На следующем перекрёстке поверни направо, – говорю я. – Потом резко налево и ещё раз направо. Нам нужно оторваться от них, прежде чем мы доберёмся до туда.

Кудряш смотрит на меня в зеркало заднего вида.

– До куда?

– До штаб-квартиры «Мэтч 360».

Кудряш хмурится, но не спорит. Трина же разворачивается ко мне со словами:

– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь.

Я в этом не уверена. Но у нас нет другого выбора.

***

Штаб-квартира «Мэтч 360» выглядит так же впечатляюще, как и в прошлый раз, но мне некогда любоваться зданием – я постоянно оглядываюсь назад. Мы потеряли силовиков из виду чуть меньше десяти минут назад, но я всё ещё переживаю, что они нас найдут.

Когда мы подъезжаем к посту охраны, я наклоняюсь к окну, чтобы поговорить с охранником. Воздушное такси слегка пошатывается, приземляясь.

– Мы к Стилу Райдеру.

Охранник наклоняется, чтобы посмотреть на заднее сиденье. Выпрямляясь, он спрашивает:

– Вас ожидают?

– Да, – вру я.

Охранник сужает глаза, но связывается с кем-то по рации.

– Как вас зовут? – спрашивает он, глядя прямо на меня.

– Сиенна. Сиенна Престон.

Он повторяет моё имя в рацию. Я сжимаю кожаную спинку переднего сиденья, пальцы скользкие от пота. В следующее мгновение охранник машет, чтобы мы заезжали.

С облегчённым выдохом я откидываюсь назад на сиденье. Когда мы снова взлетаем и проезжаем на территорию, я замечаю, что охранник записывает номер машины на мини-планшете. Скоро он узнает, что мы угнали этот автомобиль.

Кудряш находит свободное место на парковке. Мы ждём, когда машина опустится на землю, и выходим. Кудряш и Трина вытаскивают Трея из машины и несут его к дверям, я иду следом за ними.

– Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, – повторяет Трина, стиснув зубы, но я не уверена, от злости или от тяжести веса Трея.

Когда мы заходим в здание, нас встречают ослепительное белые стены и много свободного пространства. Несмотря на минимальное количество мебели, интерьер кричит о богатстве. Глянцевая стойка регистрации посреди зала с высокими потолками освещена изнутри, подсвечивая геометрический узор на матовом стекле. Над ней нависают две лампы, рядом, в зоне ожидания, стоят несколько стульев без единого острого угла – они явно предназначены для красоты, а не для удобства.

Администратор за стойкой регистрации – темноволосая женщина с доброй улыбкой, сразу же исчезнувшей при виде Трея, которого несут Трина и Кудряш.

– Извините, но здесь не больница.

– Мы пришли к Стилу Райдеру, – говорю я.

Администратор кивает и нажимает служебную кнопку, её голос звучит немного нервно, пока она просит Стила подойти к зоне ожидания.

– Почему бы вам не присесть? – предлагает она. – Это может занять несколько минут.

– Всё в порядке, – отвечаю я.

Кудряш стонет в ответ, принимая основной вес тела Трея на себя.

– Почему-то я начинаю привыкать к такому взаимодействию с Треем, – криво улыбается он, намекая на ту ночь, когда лагерь был взорван, ведь именно он тогда вынес Трея наружу. Если бы Кудряша не было… Даже думать не хочу, что бы тогда произошло. Я бы никогда не смогла вытащить Трея из уничтоженного лагеря. Я сама едва сумела выбраться, пока дроны не вернулись, освещая местность. Вздрагиваю, вспоминая ту ночь.

Спустя несколько минут к нам выходит Стил, одетый в деловой костюм. Сразу видно, что старший сын Харлоу Райдера занят управленческими вопросами, а не работой в лаборатории. Его рот кривится, а брови сводятся вместе, когда он замечает меня.

– Сиенна Престон, – он выплёвывает моё имя так, словно ему в рот попал ком грязи. – Ты произвела то ещё впечатление на жителей Рубекса.

Он щёлкает по экрану планшета и показывает главные новости за сегодня. Я не удивлена, что там оказывается моя фотография с заголовком, похожим на тот, что был на экранах небоскрёбов.

Сиенна Престон: разыскивается по обвинению в убийстве полковника Джорджа Рэдклиффа и восемнадцатилетней Рейни Уильямс. Денежное вознаграждение за любую информацию о местонахождении.

Ну конечно они повесили смерть Рейни на меня. Распрямляя плечи, говорю:

– Это была не я.

Стил смотрит исподлобья.

– И ведь ты ещё и моего брата тянешь за собой. Это несправедливо, не находишь?

– Я не убивала Рэдклиффа, – произношу сквозь сжатые зубы. – Как и Рейни.

Стил кивком указывает на Трея.

– Кто это?

– Твой брат, – отвечаю я, ожидая увидеть шок на лице Стила, но тот остаётся холодным и собранным.

– Зачем ты притащила его сюда?

– Зейн сказал, что я могу прийти сюда. Нам нужна твоя помощь, – я замечаю, как дёргается Трина, уставшая держать Трея. – И поскорее.

Холодные глаза Стила кажутся почти пустыми, будто все эмоции покинули их много лет назад.

– Мина, – рявкает он, не своя глаз с моего лица. – Проводи их в медицинский кабинет.

Мина выбегает из-за стойки, её каблуки цокают по гладкому каменному полу. Жестом она показывает нам следовать за ней, и Трина с Кудряшом тут же плетутся за ней. Я же в свою очередь задерживаюсь.

– Мне нужен ваш лучший генетик, – говорю Стилу. Он пристально смотрит на меня.

– С чего ты взяла, что я стану тебе помогать?

– Потому что он твой брат, нравится тебе это или нет. Ему в затылок вживили чип, который нужно извлечь.

– Зачем? Чтобы он вновь стал террористом? Нет, спасибо. Нам не нужны такие преступники, как он, чтобы они бегали на свободе и сеяли хаос. Без них наше общество станет лучше.

Я подхожу к нему, сужая глаза.

– Цель вашей компании – помогать людям. Пришло время действовать. Трею нужна твоя помощь, – и затем, только потому что мне нравится бить ниже пояса, я добавляю: – Зейн бы это сделал, будь он здесь.

Зейн сжимает и разжимает челюсть.

– Тебе нужно запомнить одну вещь, Престон: я не мой брат, – с этими словами он разворачивается и уходит прочь, в противоположную сторону. Мне хочется догнать его, но я решаю, что лучше будет остаться с Триной, Кудряшом и Треем. Я иду в том же направлении, в котором ушли они, и слышу из одного из помещений стон и ворчание.

Трина и Кудряш смогли положить Трея, который всё ещё пребывал в отключке, на операционный стол. При моём появлении Мина уходит под вежливым предлогом, закрывая за собой дверь.

– Как скоро он очнётся? – спрашиваю я. Кудряш пожимает плечами.

– Зависит от того, сколько было хлороформа.

– И сколько же?

– Не знаю. Там надо как-то высчитывать с учётом роста и веса, чтобы определить дозу и частоту, – он снова пожимает плечами. – А я не силён в математике.

Я стону.

– Хочешь сказать, что вы понятия не имеете, какую дозу ему дали? Он может проваляться так всю неделю.

– Именно, – он ухмыляется и слегка кланяется. – Не благодари.

Трина внимательно рассматривает Трея. Она протягивает руку и касается его лба.

– Он выглядит… совершенно иначе.

– Понимаю, – я подхожу к ней. – Но помни, что под всей этой одеждой и причёской он всё тот же Трей. Нам просто нужно вернуть его.

Она кивает, опуская руку.

– Ты уверена, что этому Стилу можно доверять?

– Нет, – отвечаю я. – Но надеюсь, что да. У нас немного вариантов. Здесь понадобится чудо, иначе нам конец.

Тихий стон срывается со слегка приоткрытых губ Трея. Я придвигаюсь ближе к нему, Трина подходит с другой стороны. Мы стоим так в ожидании, когда он откроет глаза. И он это делает, одновременно облизывая губы, и затем хрипло произносит:

– Воды.

Трина подбегает к маленькой раковине, набирает воду в пластиковый стаканчик и подносит ему. Она помогает ему приподняться, поддерживая за затылок, чтобы он мог сделать глоток, и осторожно наклоняет стаканчик с прохладной жидкостью ему в рот.

– Спасибо, – говорит он, возвращая себе способность говорить. Его взгляд скользит по её лицу. – Я тебя знаю?

Она улыбается.

– Меня зовут Трина.

Трей улыбается в ответ, но затем поворачивает голову ко мне, и его улыбка исчезает. Он выдавливает всего одно слово:

– Почему?

Наклонившись, я слегка целую его в щеку и шепчу на ухо:

– Потому что я умею врать так же хорошо, как и ты.

Глаза Трея темнеют.

– Я не врал, Сиенна.

– А как же тот вечер в Мармете? Тогда ты не врал?

– Да, но…

– Так ты ждёшь от меня, что я поверю в твоё внезапное просветление, мол, теперь ты всё вспомнил?

Желваки играют на его лице.

– Я не говорил, что…

– А что ты сказал?

Трей качает головой.

– Забудь, – он оглядывается вокруг. – Где мы вообще? Я собираюсь домой.

Я скрещиваю руки на груди.

– Боюсь, это невозможно.

Трей переводит взгляд на Кудряша, стоящего в углу, как охранник на стрёме.

– А ты кто?

Кудряш прочищает горло и делает шаг вперёд.

– Я Джеб. Но Сиенна зовёт меня Кудряш. Сэр.

– И я знаю тебя? – спрашивает Трей, прищуривая глаза.

– Эм, да, сэр. Знали, – Кудряш явно чувствует себя неловко от этих вопросов. Может, ему странно видеть Трея таким? Я уже успела привыкнуть, но пытаюсь вспомнить свою реакцию, когда впервые поняла, что Трей ничего не помнит о прошлом.

Мне было безумно больно.

Я уже собираюсь подойти к Кудряшу, чтобы подбодрить его, как дверь распахивается, и в помещение врывается целая толпа людей в чёрном. На нас обрушиваются крики и выстрелы. Стоп, нет. Выстрелы направлены не на нас, а вокруг. Силовики стреляют по потолку, и куски штукатурки падают на пол, накрывая нас бело-серой пылью. Грубым движением кто-то валит меня на пол, прижимая лицом к холодному бетону. Острая боль простреливает плечо, когда мне заламывают руки, чтобы надеть наручники.

Я слышу цокот каблуков и в перевёрнутом виде вижу женщину с короткими светлыми волосами. Она одета в синий деловой костюм с эмблемой Пасифики – тремя бегущими ногами, – вышитой на её левом плече. Я мгновенно её узнаю. Помощница президента Нейман.

– Оставьте мальчишку Винчестера мне, – распоряжается она. – Остальные ваши.

Меня поднимают на ноги. Трей сидит на операционном столе с ошеломлённым видом, но никто не смеет к нему прикоснуться. И Трина, и Кудряш стоят с наручниками за спиной. В кабинете по меньшей мере шесть силовиков с лазерными пистолетами, нацеленными на нас троих. Мадам Нейман смотрит на меня, в её глазах лёд, а губы сурово сжаты. Она поворачивается к человеку, стоящему в дверном проёме.

– Ещё раз благодарю за наводку, мистер Райдер.

Стил кивает.

– Для меня всегда большая честь сотрудничать с вами, мадам, – он бросает на меня презрительный взгляд.

Сдал нас, крыса. Растущий ком в груди превращается в огненный шар. И затем до меня доходит. Компьютерные чипы в задней части стола. Отрицание причастности мистером Райдером… «Для меня всегда большая честь». Это не первое их сотрудничество.

Я вспоминаю слова, сказанные им в коридоре про Трея и «Грань».

Нам не нужны такие преступники, как он, чтобы они бегали на свободе и сеяли хаос. Без них наше общество станет лучше.

Я разворачиваюсь и смотрю на Стила.

– Это всё ты, это всегда был ты, да?

– Что, прости? – звучит скорее как насмешка, чем реальный вопрос.

– Это ты проводил эксперименты на несовершеннолетних преступниках.

Взгляд Стила становится таким же жёстким, как его имя – «сталь».

– Прекрати совать свой нос, куда не следует, Престон, – он разворачивается, но замирает. – И оставь в покое моего брата. Ты только рушишь ему жизнь.

Прежде, чем я успеваю ответить, он быстро покидает кабинет. Мадам Нейман останавливает взгляд своих холодных глаз на мне.

– От тебя одни только неприятности. И всё же, полагаю, мы не имели чести быть представленными друг другу лично, – её губы искривляются в усмешке.

– Позволь мне представиться: помощница президента Андреа Нейман.

Вживую она выглядит иначе, не как в новостных трансляциях. Её кожа бледнее, губы краснее, а угрюмый вид прибавляет ей, как минимум, десяток лет.

– Это ведь ты приказала убить Рэдклиффа? И Рейни? – рычу я.

Она постукивает пальцем по губам, делая вид, что задумалась. Только тогда я замечаю её жутко длинные ногти, похожие на миникинжалы.

– Как ты можешь такое говорить? Полковник Рэдклифф был выдающимся человеком и настоящим патриотом Республики Пасифика. Его смерть стала величайшей трагедией для нас всех.

Я фыркаю.

– Ага, конечно.

– А эта несчастная девочка? – Нейман вздрагивает. – Ты вломилась к ней в квартиру и безжалостно убила её.

Мои глаза полны ненависти к этой женщине, готовой без раздумий лишать жизни других людей. И перекидывать ответственность на меня.

– Это ты их убила!

За несколько коротких шагов мадам Нейман оказывается прямо передо мной, приподнимая одним из своих ногтей-кинжалов мой подбородок, чтобы я посмотрела ей в глаза. Её ноготь впивается в кожу, но я не издаю ни звука, даже когда тёплая струйка крови начинает стекать по шее. Её холодные серые глаза внимательно вглядываются в мои, словно бы она пытается прочитать мои мысли:

– Ты хоть на секунду задумывалась, что снайпер мог целиться не в Рэдклиффа?

У меня перехватывает дыхание, мысли вихрем мечутся в голове, оживляя события той ночи. Я ведь тогда наклонилась, чтобы поднять упавшую картину, и в тот самый момент пуля пронзила его грудь.

Это была я. Целью снайпера была я.

– Тебе ещё многому предстоит научиться, Престон, – продолжает мадам Нейман. Она отводит руку и смотрит на кровь, стекающую по пальцу. У меня всё скручивается изнутри, когда она подносит указательный палец к губам и прижимает к языку, пробуя на вкус. Желчь подкатывает к горлу, когда я чувствую металлический запах собственной крови. Её глаза ни на секунду не отрываются от моего лица, наблюдая за реакцией. Я не даю ей такого удовольствия.

– Платок, – рявкает мадам Нейман. Ей тут же протягивают его, и белоснежная ткань пачкается моей алой кровью. Вытерев руку, мадам Нейман аккуратно складывает платок в свою сумку. – Завяжите им глаза и вставьте кляпы. Нам не нужны проблемы по пути в тюрьму Максимум.

На её словах моё сердце подскакивает и делает кувырок. Тюрьма Максимум? Нет. Нельзя допустить, чтобы нас отправили туда. С железными стенами и тяжеловооружёнными охранниками мы никогда оттуда не сбежим. Реальная тюрьма охраняется в четыре раза тщательнее, чем колония для несовершеннолетних, где держали Кейли и остальных малолетних преступников в Легасе.

Охваченная паникой и отчаянием, я делаю единственное, что приходит мне на ум… И это оказывается самой большой глупостью, которую я только могла совершить. Когда силовик с очень светлыми волосами пытается воткнуть мне в рот платок, я кусаю его изо всех сил, до крови. Он извергает череду ругательств. Что-то жёсткое, вроде рукоятки пистолета, ударяет меня по затылку. Вспышка боли заполняет мой разум.

И я падаю на пол.

34. СИЕННА

Рывки и толчки только усиливают мою головную боль. Застонав, я пытаюсь открыть глаза, но не вижу ничего, кроме темноты. Когда я моргаю, ресницы задевают жёсткую ткань повязки. А когда пытаюсь сглотнуть, то давлюсь кляпом во рту. Это даже хуже, чем деревянные палочки, с которыми стоматологи заглядывают в горло.

– Она очнулась, – слышу я чей-то сиплый голос.

Кто-то наклоняется ближе ко мне и обхватывает потной ладонью заднюю часть моей шеи. Горячее дыхание опаляет мои щёки, когда голос шепчет на ухо:

– Мне понравилось наблюдать за тобой, пока ты спишь.

Вздрогнув, я пытаюсь отстраниться от него, что оказывается непростой задачей. Он хрипло смеётся.

– Люблю, когда они сопротивляются.

– Саймон! – рявкает кто-то другой. – Хватит.

Меня раздирает кашель, превращающийся в рвотные позывы, и рот пересыхает, поскольку я не могу дышать из-за тряпки во рту. Каждый раз, когда я делаю вдох, я чувствую запах пота и грязных носков. Тряпка явно не была чистой, что только усилило тошноту.

– Эм, её сейчас вырвет, – замечает тот извращенец, что только что шептал мне на ухо.

– Не обращай внимания. Это просто уловка.

Я не могу дышать. Я пытаюсь сделать вдох носом, но он забит соплями, а вдыхать ртом не получается из-за потных носков, потому что к горлу сразу подкатывает тошнота. Я говорю себе, что это психологический эффект, но проходит несколько мгновений, за которые мне удаётся только пару раз вдохнуть немного затхлого воздуха, и я начинаю паниковать. Откидываю голову назад и стараюсь закричать сквозь тряпку.

– Эй, слушай, мне кажется, она не дышит.

Да, тупица, ты правильно заметил.

Слёзы текут по моим щекам, и хотя разум кричит, что я должна держаться, я не могу взять себя в руки. Только когда за моими закрытыми веками уже начинают вращаться звёздочки, кто-то произносит:

– Осторожнее, солдат. Она кусается.

Давление на мой рот ослабевает, и я выплёвываю ткань, отчаянно глотая воздух.

– Вот видишь, я же говорил, – рядом со мной звучит голос извращенца. Оклемавшись, я хриплю:

– Где мои друзья?

Я чувствую его дыхание на своей щеке, когда он отвечает:

– Не переживай, малышка. Они прямо за нами.

Спустя несколько минут машина останавливается. Двери распахиваются, грубая ладонь хватает меня за руку и дёргает наружу, из-за чего я ударяюсь коленом обо что-то жёсткое. Спотыкаясь, я ковыляю по каменистой поверхности, похожей на щебень. Босоножки Рейни пропали. Видимо, их сняли, пока я была без сознания. Я слышу шаги других людей, как они шаркают по мелким камням.

– Можно снять им повязки с глаз, – говорит главный. – Попав сюда, они уже никогда не выйдут, так что неважно, что им удастся увидеть.

Повязка спадает с моих глаз, я быстро моргаю, привыкая к свету утреннего солнца. То же самое делают Трина и Кудряш в двух шагах от меня. Я замечаю синяк на лице Трины и подбитый глаз Кудряша. Значит, они тоже сопротивлялись. Но безуспешно.

Я не уверена, где мы или как долго я пробыла без сознания, но одно могу сказать наверняка: нас поймали ночью, а сейчас день. Не снимая наручников с наших рук, нас заставляют сесть в лодку. Всего нас семеро: трое «граневцев» и четверо охранников – по одному на каждого из нас, плюс лидер. Охранник-извращенец всё время держит меня, будто бы полагает, что я могу попытаться прыгнуть за борт или ещё что-нибудь.

Пока лодка плывёт, поднимается ветер, скользя по коже и развевая волосы. Солнце печёт спину и согревает лицо. Откинув голову назад, я наслаждаюсь его теплом. Кто знает, скоро ли я увижу солнце вновь?

Вскоре мы приближаемся к пункту назначения. Тюрьма, как гигантский часовой, вырастает из океана. Высокие скалы, бетонные стены, колючая проволока. Неприступная крепость. Никто никогда не сбегал отсюда за все сто лет, что она существует. Приговорённых отправляют сюда на смерть.

Чем ближе мы к ней, тем сильнее колотится моё сердце. Я оглядываюсь на Трину и вижу страх в её глазах. Какой бы внушительной она ни выглядела в своих армейских сапогах и со свирепой манерой поведения, даже она знает, что нам подписали смертный приговор. Когда я перевожу взгляд на Кудряша, он улыбается мне, и у меня в глазах появляются слёзы. Даже сейчас, будучи под надвигающейся угрозой тюремного заключения, Кудряш не теряет присутствия духа. Хотела бы я иметь хоть немного его оптимизма. Потому что внутри меня одно только отчаяние.

Охранники привязывают лодку и помогают нам, троим заключённым, выбраться на каменистую почву. Вдоль обрыва выстроен длинный ряд ступенек, по которым мы неуклонно поднимаемся. Следующие несколько минут сливаются в одно пятно из серого бетона, жёстких рук и лязга железных дверей.

Я пытаюсь оценить охранников, пока мы проходим одну камеру за другой. Кто из них выглядит добрее остальных? Кто может проявить хоть каплю сочувствия? Это приводит меня к вопросу…

Можно ли кого-то из них подкупить?

Как бы я ни надеялась, что они посадят Кудряша, Трину и меня вместе, нас, разумеется, разделяют. Извращенец заталкивает меня в бетонную комнату без окон и одним только тонким матрасом на раскладушке. В углу стоит старое ведро для испражнений.

– Дом, милый дом, – усмехается охранник. Его пальцы задерживаются на моём плече немного дольше, чем это необходимо, прежде чем он заходит мне за спину, чтобы снять наручники.

Как только у меня освобождаются руки, я чувствую прикосновение к талии. Бриллиантовый пояс Рейни падает на пол. Я оборачиваюсь, напрягаясь всем телом.

– Расслабься, – говорит охранник и наклоняется к полу. – Это, – он поднимает пояс, – считается оружием. Мы же не можем допустить, чтобы ты задушила им одного из наших ребят.

Потирая ноющие запястья, я отхожу на несколько шагов, чтобы увеличить дистанцию между нами.

– Но если вдруг тебе станет одиноко… – предлагает он с улыбкой покровителя. Я пронзаю его взглядом.

– Не станет.

Он откидывает голову назад и смеётся, а потом возвращается к двери, раскачивая поясом.

– Ну, если ты всё-таки передумаешь…

– Да пошёл ты, – шиплю я.

Он усмехается и хлопает за собой железной дверью.

Как только он уходит, я устало сажусь на койку, роняя голову на руки. Всё это время я думала, что за всей этой системой с проведением экспериментов на несовершеннолетних преступниках стоял мистер Райдер-старший. Я думала, что он был тем злом, которого не волнует ничего, кроме денег. Это всё ещё может быть правдой, но теперь у меня появился новый объект для ненависти. Тот, кого можно и нужно винить во всём.

Стил Райдер.

Вот так вот. На этот раз мне не сбежать. Из всех решений, принятых мной за последний год, это бьёт все рекорды по тупости. Чем я думала, когда обратилась за помощью к Стилу? С чего я вообще взяла, что он захочет помочь мне и моим друзьям-бунтовщикам?

Потому что Зейн сказал мне так сделать. Я поверила ему, и вот к чему это привело.

Как так вышло, что Зейн вырос таким хорошим в такой плохой семье?

Мысли о нём вызывают ноющую боль в груди, словно осколки стекла вонзаются в моё сердце. Он оставил меня в Рубексе совсем одну. Когда он был нужен больше всего.

Мне хочется верить, что у него есть хорошая причина, но правда в том, что он помолвлен с Ариан, а не со мной. А значит, он вполне мог захотеть помириться с ней.

А ты ожидала чего-то другого, Сиенна?

Нет. Ожидала я именно этого. Но надеялась на нечто большее.