Текст книги "Битва при Кадеше"

Автор книги: Кристиан Жак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Глава 25

Приближался конец разлива Нила. Крестьяне починили или заменили плуги, которые с впряженными в них быками вспашут слой очень плодородного ила, прокладывая неглубокие борозды для сеятелей. Так как паводок был отличным – не слишком высоким и не слишком низким, специалисты по орошению располагали количеством воды, достаточным для выращивания культур. Боги благоволили Рамзесу. В этом году кладовые снова будут полны, а народ Фараона сможет есть досыта.

Роме, дворцовый управляющий, совсем не замечал прекрасной погоды конца октября с освежающими короткими порывами ветра. Несмотря на все свои старания, он толстел. Так как его хлопоты постоянно возрастали, то полнота иногда мешала ему дышать и вынуждала его присесть на несколько минут, прежде чем возобновить свою бурную деятельность.

Серраманна повсюду преследовал его, не давая ни минуты передышки. Когда не было самого начальника охраны Фараона, его заменял один из воинов. Слежку за собой Роме замечал и во дворце, и на рынке, где управляющий лично покупал продукты, предназначенные для царских кухонь. Как-то недавно Роме с удовольствием обдумывал идею нового блюда из смеси корней лотоса, горького люпина, прокипяченного много раз, кабачков, гороха, сладкого чеснока, миндаля и маленьких кусочков жареного окуня. Однако даже предвкушение наслаждения пищей не смогло заставить его забыть о слежке.

После признания его невиновности ужасный Серраманна считал, что ему все дозволено. Но Роме не мог протестовать. Когда сердце неспокойно, а душа нечиста, как можно находиться в мире с самим собой?

Серраманна обладал терпением настоящего пирата. Он выжидал момента, когда его жертва, этот толстый управляющий с вялыми чертами лица и черной душой допустит какую-нибудь оплошность. Его интуиция не подвела: уже много месяцев он подозревал Роме в слабоволии – пороке, приводящем к самым худшим предательствам. Роме удалось занять важную должность, но он не довольствовался своим положением и хотел еще обладать большими деньгами.

Постоянно наблюдая за управляющим, Серраманна подвергал его жестокому испытанию. Роме в конце концов совершит оплошность, может, даже сознается в своих преступлениях.

Как и предвидел Серраманна, управляющий не осмелился подать жалобу. Если бы он был чист, он, не колеблясь, поговорил бы с Фараоном. В своем ежедневном донесении Рамзесу воин не забыл подчеркнуть этот наглядный факт.

Через несколько дней Серраманна прикажет своим людям продолжать слежку, но сделать ее незаметной для Роме. Сочтя себя наконец-таки избавленным от железного ошейника, управляющий, возможно, поспешит к своему сообщнику, заплатившему ему за кражи.

После захода солнца Серраманна отправился в кабинет Амени. Писец складывал папирусы в большой ящик из смоковницы.

– Что нового, Серраманна?

– Ничего пока. Роме упрямее, чем я предполагал.

– Ты все еще злишься на меня?

– Подумай… Испытание, которому ты меня подверг, не так легко забыть.

– Бесполезно возобновлять мои извинения, выслушай лучше мое предложение. Согласен ли ты пойти со мной в архив?

– Ты хочешь, чтобы я присоединился к твоему расследованию?

– Точно.

– Пусть остаток моей злости рассеется, как плохое настроение! Я иду с тобой.

Кропотливый труд чиновников по составлению реестра занял много месяцев, прежде чем они приобрели ту же сноровку, которой обладали их собратья в Мемфисе. Нужно было вжиться в новую столицу, сделать переписи всех домов и земель, установить имена их владельцев и жильцов, а все это требовало большого числа проверок. Именно поэтому запрос Амени, хотя и помеченный, как срочный, занял много времени для выполнения.

Смотритель архива – лысый и худой шестидесятилетний мужчина – по мнению Сарда, выглядел еще более тщедушным, чем Амени. Его мертвенно-бледная кожа доказывала, что он никогда не загорал на солнце и не находился на свежем воздухе. Чиновник принял посетителей с ледяной учтивостью и провел их мимо полок, уставленных деревянными табличками, сложенными одна на другую, и ящиков с папирусами.

– Благодарю вас за то, что вы приняли нас в столь поздний час, – сказал Амени.

– Мне показалось, что вы предпочитаете сохранить строжайшую секретность.

– Это действительно так.

– Я не буду скрывать, что ваш запрос заставил нас проделать немыслимо сложную работу, но мы наконец-таки смогли узнать имя владельца интересующего вас дома.

– Кто он?

– Некий торговец родом из Мемфиса по имени Ренуф.

– Знаете ли вы адрес его постоянного проживания в Пи-Рамзесе?

– Он живет на вилле к югу от старого города.

Прохожие поспешно расступились, давая дорогу несущейся колеснице, запряженной двумя лошадьми. С сердцем, бьющимся где-то в горле, Амени закрыл глаза. Колесница, не замедляя хода, влетела на недавно построенный мост через канал, разделявший новые кварталы города и старую его часть, – Аварис. Колеса заскрипели, мост задрожал, но колесница не перевернулась.

В старой части города несколько больших красивых вилл, окруженных ухоженными садиками, соседствовали со скромными небольшими домиками. В этот свежий осенний вечер те, кому было холодно, начинали протапливать свои жилища дровами или высушенным илом.

– Приехали, – сказал Серраманна.

Амени так крепко вцепился в ремень колесницы, что не мог сразу разжать руку.

– Что-то не так?

– Да нет, все нормально…

– Ну что ж, тогда пошли! Если птичка еще не упорхнула, мы быстро узнаем правду.

Амени удалось, наконец, оторваться. На дрожащих ногах он последовал за Серраманна.

Слуга Ренуфа сидел у ограды из обожженного кирпича, украшенной вьющимися растениями. Он ел сыр с хлебом.

– Мы хотим видеть торговца Ренуфа, – сказал Серраманна.

– Его нет дома.

– Где его можно найти?

– Он уехал в Средний Египет.

– Когда он вернется?

– Я не знаю.

– А кто знает?

– Я не думаю, что кто-нибудь…

– Предупреди нас о его возвращении.

– А почему я должен это делать?

Зло посмотрев на слугу, Серраманна приподнял его над землей.

– Потому что этого требует Фараон. Если опоздаешь хоть на час, то будешь иметь дело со мной.

Шенар страдал от бессонницы и болей в желудке. Райя не было в Пи-Рамзесе, поэтому ему было необходимо как можно быстрее поехать в Мемфис, чтобы предупредить торговца об угрожающей ему опасности, а также поговорить с Офиром. Верховный сановник должен был, однако, как-то объяснить свою поездку в бывшую столицу. К счастью, повод нашелся: ему надо было уточнить с высокопоставленными чиновниками Мемфиса многие административные распоряжения. Следовательно, он отправлялся по приказу Фараона в официальное путешествие на борту корабля, плывшего слишком медленно на взгляд Шенара.

Офир должен придумать, как заставить Роме молчать. Если же нет, Шенар будет вынужден избавиться от мага, хотя его колдовство еще и не было завершено.

Шенар не сожалел, что его союзники ничего не знали друг о друге. То, что произошло, только доказывало правильность его действий. Такой умный и опасный человек, как Аша, не обрадовался бы, узнав о тайных связях Шенара со шпионской сетью хеттов, не находящейся под контролем молодого дипломата. Такой хитрый и жестокий человек, как Райя, считавший, что он руководит старшим братом Рамзеса, не потерпел бы того факта, что играл незначительную роль, будучи лишь посредником между Шенаром и хеттами. Что же касается Офира, предпочтительно было бы, чтобы он оставался погруженным в игру с опасными злыми силами, которая неизбежно приведет его к помешательству.

Аша, Райя, Офир… Три зверя, которых Шенару удалось приручить, чтобы построить себе благополучное будущее. Но оно станет возможным только при условии, что ему удастся избежать нависшей над ним опасности – последствия их неосторожности.

Во время первого дня своего пребывания в Мемфисе Шенар принял высокопоставленных чиновников, с которыми ему нужно было поговорить, и устроил на своей вилле один из пышных праздников, так восхищавших столицу. Воспользовавшись случаем, он приказал своему управляющему привести торговца Райя, чтобы купить у него редкие вазы для пиршественного зала.

Когда стало слишком прохладно, приглашенные покинули сад и прошли в дом.

– Торговец здесь, – доложил управляющий Шенару.

Если бы верил в богов, старший брат Рамзеса возблагодарил бы их. Делая вид, что нетвердо стоит на ногах, он направился к двери виллы.

Приветствовавший его человек был не Райя.

– Кто ты?

– Управляющий его лавкой в Мемфисе.

– Да… Но я привык иметь дело с твоим хозяином.

– Он уехал в Фивы и Элефантину, чтобы продать соленую рыбу отличного качества. Несмотря на его отсутствие, я все же могу предложить вам несколько красивых ваз.

– Покажи мне их.

Шенар осмотрел вазы.

– Они не представляют собой ничего особенного… Но я все же куплю две.

– Цена очень разумна, господин.

Шенар для вида поторговался и приказал своему управляющему расплатиться за вазы.

Улыбаться и болтать по пустякам было очень нелегко, но Шенар с блеском выполнял работу хозяина дома. Никто не догадывался, что верховный сановник, очаровательный и красноречивый, как обычно, терзался тревогой.

– Ты очень красива, – сказал он сестре Долент.

Томная высокая брюнетка позволяла ухаживать за собой богатым и знатным мужчинам, несколько охмелевшим и болтавшим ей всякую чепуху.

– Твой прием великолепен, Шенар.

Он взял ее под руку и отвел под своды галереи, ведущей вдоль зала.

– Завтра утром я пойду к Офиру. Передай, чтобы он не выходил из дома: ему грозит опасность.

Глава 26

Долент сама открыла дверь.

Шенар оглянулся. Никто не преследовал его.

– Входи, Шенар.

– Все тихо?

– Да, будь спокоен. Колдовство Офира продолжается, – сказала Долент. – Лита держится великолепно, но ее здоровье очень хрупкое, и мы не можем ускорить процесс. Почему ты так беспокоишься?

– Колдун проснулся?

– Я схожу за ним.

– Не будь безгранично предана ему, сестренка.

– Это чудесный человек. Он восстановит царство настоящего Бога. Он уверен, что ты посланец судьбы.

– Приведи его ко мне, я спешу.

Ливийский колдун, одетый в черное длинное платье, склонился перед Шенаром.

– Тебе придется переехать, Офир. Сегодня.

– Что происходит, господин?

– Тебя видели разговаривающим с Моисеем в Пи-Рамзесе.

– Меня точно описали?

– Непохоже, но следователи знают, что человек выдавал себя за архитектора и что он иноземец.

– Это слишком мало, господин. У меня дар оставаться незамеченным, когда это необходимо.

– Вы были неосторожны.

– Но было необходимо поговорить с Моисеем. Завтра мы, может быть, порадуемся этому.

– Рамзес в добром здравии вернулся из похода в наши провинции. Он хочет найти Моисея и знает теперь о вашем существовании. Если свидетели опознают вас, то вы будете арестованы и допрошены.

Улыбка Офира леденила душу Шенара.

– Вы считаете, что такого человека, как я, можно арестовать?

– Я опасаюсь, как бы вы ни совершили роковой ошибки.

– Какой?

– Доверитесь Роме.

– Почему вы считаете, что я ему доверяю?

– По вашему приказу он украл шаль Нефертари и кувшин с рыбой из Дома Жизни в Гелиополисе, необходимые для вашего колдовства.

– Прекрасные рассуждения, господин Шенар, но в них кроется одна маленькая неточность. Роме, действительно, украл шаль Нефертари, а один из его друзей – возница из Мемфиса – занялся кувшином.

– Возница… А если он проговорится?

– Этот несчастный умер от сердечного приступа.

– Смерть… была естественной?

– Всякая смерть в конце концов становится естественной, господин Шенар, когда сердце перестает стучать.

– Остается толстяк Роме… Серраманна убежден в его виновности и не прекращает следить за ним. Если Роме заговорит, он выдаст вас. Колдунов, покушающихся на царственную особу, ожидает казнь.

Офир не переставал улыбаться.

– Пройдемте в мою лабораторию.

Большая комната была заполнена папирусами, кусочками исписанной слоновой кости, веревочками, чашками, содержащими цветную жидкость. Все было разложено в абсолютном порядке, чувствовался приятный запах ладана. Помещение больше походило на мастерскую ремесленника или комнату аккуратного писаря, чем на логово колдуна черной магии.

Офир вытянул руку над медным зеркалом на треножнике. Затем он налил туда воды и попросил Шенара подойти поближе.

Мало-помалу в зеркале появилось лицо.

– Роме! – воскликнул Шенар.

– Управляющий Рамзеса – добрый малый, – сказал Офир, – но он слаб, жаден и легко поддается влиянию. Не надо быть великим магом, чтобы околдовать его. Совершенная им кража гложет его изнутри, как кислота.

– Если Рамзес допросит его, он проговорится!

– Нет, господин Шенар.

Левой рукой Офир очертил круг над зеркалом. Вода закипела, а медь покрылась трещинами.

Пораженный Шенар отступил.

– Этот колдовской прием заставит Роме замолчать?

– Считайте, что эта проблема уже решена. Переезд мне не кажется необходимым. Ведь этот дом куплен на имя вашей сестры?

– Да.

– Все видят, как она приходит и уходит. Лита и я, мы – ее усердные слуги – и не испытываем ни малейшего желания гулять по городу. Пока мы не уничтожим магические силы, защищающие царскую чету, ни она, ни я не выйдем отсюда.

– А посланники Атона?

– Ваша сестра служит нам связующим звеном. По моему приказу они придерживаются строжайшей секретности в ожидании великих событий.

Шенар ушел, наполовину успокоенный. В душе он потешался над этой компанией наводящих тоску ясновидящих. Шенара особенно беспокоило, что он не мог уничтожить Роме собственными руками. Оставалось надеяться на то, что колдун не напрасно хвастался своим искусством.

Была необходима дополнительная предосторожность.

Нил был чудесной рекой. Благодаря его быстрому течению, толкавшему корабль со скоростью более тридцати километров в час, Шенар меньше, чем за два дня преодолел расстояние от Мемфиса до Пи-Рамзеса.

Старший брат Фараона сразу по прибытию созвал на срочное совещание своих главных помощников. Он знакомил их с донесениями и посланиями, доставленными из провинций. Затем Шенар отправился во дворец Фараона. Небо, покрытое тяжелыми дождевыми тучами, казалось зловещим и мрачным.

Пи-Рамзес был красивым городом, но ему не доставало того налета времени, очарования древности, которые были в Мемфисе. Когда он будет царствовать, то лишит город статуса столицы, особенно потому, что вкус Рамзеса узнается здесь в каждом камне. Население снова вернулось к своим повседневным делам, как если бы мир был вечен, как если бы огромная Хеттская империя исчезла, провалившись в бездонную пропасть забвения. На мгновение Шенар позволил себе увлечься чудом этого простого существования, покорившегося смене времен года. Не должен ли он, как весь народ Египта, принять правление Рамзеса?

Нет, он не был создан слугой.

Он обладал качествами такого царя, о котором история долго будет помнить, такого правителя, чье видение мира гораздо шире, нежели у Рамзеса или у правителя хеттов. Из его мыслей родится новый мир, и он, Шенар, будет его хозяином.

Фараон не заставил себя долго ждать. Рамзес заканчивал беседу с Амени, которого Дозор, пес Фараона, пытался лизнуть в лицо. Личный писец Властителя и Шенар холодно поприветствовали друг друга. Золотисто-желтая собака легла, наслаждаясь слабыми лучами солнца.

– Путешествие было приятным, Шенар?

– Отличным. Прости меня, но я очень люблю Мемфис.

– Кто станет тебя корить за это? Это – исключительный город, и Пи-Рамзес никогда не сравнится с ним. Если бы угроза со стороны хеттов не приняла такого размаха, мне не надо было бы строить новую столицу.

– Управление Мемфиса остается примером профессиональной добросовестности.

– Различные службы Пи-Рамзеса прекрасно работают. Не является ли твоя служба лучшим тому доказательством?

– Я не скрываю реального положения вещей, поверь мне. Не поступало ни одного тревожного донесения. Хетты бездействуют.

– Нет никаких сообщений от наших осведомителей?

– Хетты сражены твоим вмешательством. Они не ожидали, что египетская армия окажется такой стремительной и побеждающей.

– Возможно.

– Зачем сомневаться? Если бы хетты были уверены в своей непобедимости, они, по крайней мере, заявили бы решительный протест.

– Чтобы они уважали границы, установленные Сети… Я в это не верю.

– Вы становитесь пессимистом, Ваше Величество?

– Единственное намерение Хеттской империи – это захват территорий.

– Но не является ли Египет слишком большим куском, который не по зубам даже очень проголодавшемуся врагу?

– Когда военные решительно настроены на войну, – возразил Рамзес, – ни мудрость, ни разум не могут их разубедить.

– Только серьезный противник заставит хеттов отступить.

– Ты что, будешь приветствовать усиление вооружения и увеличение числа воинов?

– Что может быть лучше?

– Не будет ли это расценено хеттами как объявление войны? – встревожился Рамзес.

– Хеттам понятен только язык силы, если я правильно понял высказанную тобой мысль.

– Я также хочу укрепить нашу защитную систему.

– Создать из наших провинций буферную зону, я знаю… Тяжелая работа выпала на долю твоего друга Аша.

– Эта задача кажется тебе невыполнимой?

– Аша молод, ты недавно наградил его и назначил одним из главных людей государства. Такой быстрый взлет может вскружить ему голову… Никто не оспаривает его прекрасные качества, но можно ли полностью доверять ему?

– Я знаю, все военачальники считают, что им не оказали достаточных почестей. Но Аша имеет положение и вес в обществе.

– Есть одна мелочь, я не придаю ей особого значения, но мой долг рассказать тебе о ней. Ты знаешь, что дворцовая прислуга имеет склонность болтать о чем попало, однако некоторые слухи, возможно, заслуживают интереса. По рассказам моего управляющего, испытывающего явные симпатии к одной из служанок царицы, эта женщина видела, как Роме украл шаль Нефертари.

– Она может подтвердить это?

– Роме запугал ее. Она боится, что он будет грубо с ней обращаться, если она его обвинит.

– Разве мы не живем в стране, где правит богиня Маат, с её законом и справедливостью? – воскликнул Рамзес.

– Может, тебе надо сначала заставить Роме сознаться, а уж потом эта малышка даст свидетельские показания.

Высказывая критику в адрес Аша, особенно, выдавая Роме и стараясь заставить Рамзеса ускорить военные действия, Шенар вел опасную игру. Но благодаря этому он становился человеком, все более заслуживающим доверие Фараона.

Если колдовские заклинания Офира окажутся недейственными, Шенар задушит Рамзеса своими собственными руками.

Глава 27

Роме нашел единственно верный способ, как успокоить свою тревогу. Он решил приготовить несказанно вкусный маринад, названный «деликатесом Рамзеса», секрет приготовления которого передавался от мастера к ученику. Управляющий закрылся в просторной дворцовой кухне. Он собственноручно выбрал сладкий чеснок, самый хороший лук, доставленное из оазиса красное вино, оливковое масло из Гелиополиса и соленый уксус. Роме также взял несколько видов тонких ароматных трав, необыкновенно нежное филе окуня, выловленного в водах Нила, и мясо, достойное служить пищей богов. Маринад придаст блюдам неповторимый запах, который понравится правителю и сделает Роме незаменимым.

Несмотря на отданные им властные указания его не беспокоить, дверь кухни отворилась.

– Я же потребовал, чтобы… Ваше Величество! Ваше Величество, здесь вам не место!

– Разве существует в государстве хоть одно место, куда мне запрещено входить?

– Я не это хотел сказать. Простите меня, я…

– Ты позволишь мне попробовать?

– Мой маринад еще не готов, я только начал его готовить. Но это будет замечательное блюдо, которое войдет в историю египетской кухни!

– Ты любишь секретничать, Роме?

– Нет, нет… Но настоящее поваренное искусство требует соблюдения тайны. Я ревностно оберегаю мои рецепты и готов это признать.

– Может быть, ты хочешь еще в чем-нибудь признаться?

Взгляд Рамзеса давил на Роме. Управляющий опустил глаза.

– В моей жизни нет ничего таинственного, Ваше Величество. Я живу во дворце, чтобы служить вам, только чтобы служить вам.

– Ты так в этом уверен? Говорят, что у каждого есть свои слабости, а у тебя?

– Я… Я не знаю. Пожалуй, обжорство.

– Ты недоволен оплатой?

– Нет, конечно, нет!

– Должность управляющего – завидный и желанный пост, но он не приносит богатства.

– Уверяю вас, что моя цель не деньги!

– Но кто откажется от выгодного подарка в обмен на незначительные услуги?

– Служба Вашему Величеству – такая большая награда, что…

– Не лги мне больше, Роме. Ты помнишь о том досадном случае, когда скорпион был подкинут в мою комнату?

– К счастью, он вас не тронул.

– Тебе пообещали, что его укус не будет для меня смертельным и, что ты никогда не будешь наказан, не так ли?

– Это – ложь, Ваше Величество, все – ложь!

– А ведь ты не должен был уступить, Роме. К твоему слабоволию воззвали во второй раз, требуя, чтобы ты украл любимую шаль Нефертари. И, конечно, ты замешан в похищении кувшина с рыбой.

– Нет, Ваше Величество, нет…

– Тебя видели.

Роме задыхался. Крупные капли пота выступили у него на лбу.

– Это невозможно…

– Твоя душа на самом деле так черна, Роме, или же ты стал игрушкой в чужих руках?

Сердце Роме сжалось. Ему захотелось все открыть Фараону, облегчить душу от мучивших его угрызений совести. Внезапно он почувствовал острую боль в груди.

Роме упал на колени, ударившись лбом о край стола, на котором были разложены продукты, необходимые для приготовления маринада.

– Нет, Ваше Величество, я не такой плохой человек… Я слаб, слишком слаб. Простите меня, Ваше Величество.

– При условии, что ты, наконец, расскажешь мне всю правду, Роме.

Перед затуманившимся взглядом Роме встало лицо Офира. Лицо стервятника с крючковатым носом, терзавшее его плоть и пожиравшее его сердце.

– Кто приказал тебе совершить эти преступления?

Роме хотел сказать, но имя Офира не слетело с его губ. Липкий страх душил его, страх, приказывающий ему кануть в небытие, чтобы избежать наказания.

Управляющий поднял на Рамзеса умоляющий взгляд, его правая рука зацепила блюдо с маринадом и перевернула его. Острый соус брызнул ему в лицо, и управляющий замертво рухнул на пол.

– Он очень большой, – сказал Ка, глядя на льва.

– Ты его боишься? – спросил Фараон своего сына.

В свои девять лет Ка, сын Рамзеса и Красавицы Изэт, был серьезен не по годам. Игры детей его возраста были скучны для него. Он любил только читать и писать и проводил все свободное время в дворцовой библиотеке.

– Он немного пугает меня.

– Ты прав, Ка. Лев – очень опасный зверь.

– Но ведь ты его не боишься, потому что ты Фараон.

– Этот лев и я, мы стали друзьями. Когда он был совсем маленьким, его укусила змея в Нубии. Я его нашел, а Сетау вылечил, и с тех пор мы с ним неразлучны. В свою очередь Боец спас мне жизнь.

– С тобой он всегда любезен?

– Всегда. Но только со мной.

– Он разговаривает с тобой?

– Да – глазами, движениями, звуками… И он понимает то, что я ему говорю.

– Я хотел бы погладить его гриву.

Лежа в позе сфинкса, огромный лев наблюдал за мужчиной и ребенком. Когда лев зарычал низким и глубоким голосом, маленький Ка прижался к ноге отца.

– Он злится?

– Нет, он согласен, чтобы его погладили.

Приободренный спокойствием отца, Ка подошел к животному. Вначале дрожащая маленькая рука слегка коснулась великолепной гривы, затем мальчик осмелел. Лев замурлыкал.

– Я могу залезть ему на спину?

– Нет, Ка. Этот лев – воин и очень гордое животное. Не зря я дал ему такое имя – Боец. Он проявил по отношению к тебе большую благосклонность, не надо требовать от него большего.

– Я запишу его историю и расскажу ее моей сестре Меритамон. К счастью, она осталась в саду дворца с царицей… Маленькая девочка была бы очень напугана видом такого большого льва.

Рамзес подарил сыну новые краски и футляр для кистей. Подарок очень обрадовал мальчика, и он тотчас погрузился в рисование. Отец не мешал ему. Рамзес был счастлив от возможности провести прекрасные, но такие редкие минуты с сыном.

С удовольствием наблюдая за сыном, Фараон задумался. Только что он был свидетелем ужасной смерти управляющего Роме, лицо которого прямо на глазах сморщилось, как у старика.

Вор умер от испуга, не открыв имени человека, приведшего его к смерти.

Какая-то загадочная тень старалась навредить Фараону. И этого врага следовало опасаться не меньше, чем хеттов.

Шенар ликовал.

Внезапная смерть Роме, явившаяся результатом сердечного приступа, обрывала след, ведущий к Офиру. Маг не ошибся. Его колдовство убило толстяка-управляющего, не вынесшего строгого допроса.

Кончина Роме никого во дворце не удивила. Поедая чрезмерное количество пищи, он не переставал толстеть и суетиться. Заплывшее жиром, снедаемое постоянной тревогой, его сердце не выдержало.

К радости по поводу исчезновения сложной проблемы, которую представляло само существование Роме, прибавлялось другое не менее радостное известие. Сирийский торговец Райя вернулся в Пи-Рамзес и желал видеть Шенара, чтобы предложить его вниманию замечательную вазу. Встреча была назначена на ноябрьское утро, нежное и солнечное.

– Твое путешествие на юг было удачным?

– Оно очень утомило меня, господин Шенар, но принесло большую выгоду.

Остроконечная бородка сирийца была очень аккуратно подстрижена. Его маленькие живые карие глаза внимательно осматривали приемный колонный зал, где Шенар выставлял произведения искусства.

Райя снял ткань, закрывающую пузатую бронзовую вазу, украшенную стилизованными ветвями и листьями виноградной лозы.

– Она доставлена с Крита. Я перекупил ее у одного богатого жителя Фив, которому она надоела. Теперь таких, как эта, больше не делают.

– Превосходно! Я покупаю ее, мой друг.

– Я очень рад, господин, но…

– Существуют какие-нибудь затруднения?

– Нет, но и цена довольно высока… Ведь речь идет об исключительной вещи, действительно, единственной в своем роде.

– Поставьте это чудо и прошу в мой кабинет. Я уверен, что мы сумеем договориться о цене.

Плотная и толстая дверь из смоковницы закрылась за ними. Здесь никто не мог их слышать.

– Один из моих помощников сообщил мне, что вы приезжали в Мемфис, чтобы купить у меня вазу. Я сократил мою поездку и как можно скорее вернулся в Пи-Рамзес.

– Это было необходимо.

– Что произошло?

– Серраманна выпустили из тюрьмы, и он снова пользуется доверием Рамзеса.

– Досадно.

– Этот ловкач Амени засомневался в достоверности улик, а потом в дело вмешался Аша.

– Не доверяйте молодому дипломату. Он очень умен и хорошо знает Азию.

– К счастью, Рамзес наградил его и направил в наши провинции с целью укрепления оборонительной системы.

– Очень тонкая, я бы даже сказал невозможная, работа.

– Аша и Амени пришли к очень волнующим меня выводам. Они узнали, что кто-то подделал почерк Серраманна, чтобы заставить власти поверить в его сотрудничество с хеттами. Также они знают, что этот кто-то – сириец.

– Очень досадно, – с сожалением сказал Райя.

– Нашли тело Ненофар, которую ты использовал, чтобы обвинить воина.

– Необходимо было избавиться от нее. Эта идиотка могла проговориться.

– Я одобряю твои действия, но ты допустил одну неосторожность.

– Какую?

– Выбор места убийства.

– Я его не выбирал. Ненофар собиралась всполошить весь квартал, поэтому я вынужден был действовать быстро и бежать.

– Амени ищет владельца дома. Для допроса.

– Это много путешествующий торговец, я видел его в Фивах.

– Он назовет тебя?

– Боюсь, что да, ведь я снимаю его дом.

– Это катастрофа, Райя. Амени уверен, что сеть хеттских шпионов работает на территории Египта. Хотя он и арестовал Серраманна, теперь они, кажется, объединились и представляют для нас большую опасность. Поиск того, кто заставил несправедливо обвинить Серраманна и убил его любовницу, стал делом государственной важности. Многие улики прямо указывают на тебя.

– Еще ничего не потеряно.

– Что ты намереваешься делать?

– Найти египетского торговца.

– И…

– И убить его, конечно.